Уховщина

                Историческая  повесть – 20 век в России.
       Пролог.



             
         

Недалеко от главной дороги всего в паре километров, прямо на  высоком берегу безымянной речки виднелись остатки старой - старой деревушки, в ней ёщё теплилась жизнь, но с каждым годом она хирела всё больше. И проезжая её каждое лето я с тоской наблюдал за этим: она умирала прямо на глазах, как- то сами собой разваливались избы, ветшали амбары, падали ограды. Даже вековые липы стояли грустно и задумчиво, глядя в быструю речку, должно глубоко переживая потерю своих хозяев, а ведь когда-то здесь кипела наверно жизнь. В прошлом году ещё горел свет в трёх избах, а в этом  светилось всего одно, покосившее оконце в маленькой низкой избушке прямо у обрывистого берега, нагоняя на меня совсем не детскую тоску. « Ты, что раскис? - спросил отец. Я глянул на него и ответил: «не знаю»               

Быстро пролетело время в деревне у гостеприимной родни, заканчивался отцовский отпуск, мы снова стояли у брошенной деревушки. Нас было трое, не считая, кобылы.  Смирная желтоватая кобылка с телегой, на которой возлежал в доску пьяный папаша, испуская громкий храп и сивушный запах, от которого оводьё падало в речку без сознания. Нас же с братаном Колькой, эти твари кушали, не смущаясь ни грамма, были они размером с мелкого воробья, ни когда больше во время своих скитаний по необъятной родине, не встречал я гаже кровопийц. Время как всегда в таких случаях стояло на месте, словно проверяя нашу выдержку, до вечерней оказии, предстояло убить немало насекомых. Мы, со свойственным молодости оптимизмом, стойко переносил муки, я не переставал разглядывать вятские, дали: русский пейзаж проникал глубоко в русскую душу и становился фотографией на всю оставшеюся жизнь.

Чем-чем, а землёй господь нас не обидел, думал я. И, правда, где увидишь такое: прямо за голубой холодной речкой текущей в глубоком овраге начинались пологие бесконечные холмы, покрытые раздольными полями чёрно-жёлтого цвета, на них ярко зеленели огромные лесные массивы. Поля уже оделись первыми всходами ржи, только некоторые из них выглядели убого, там по приказу нового генсека была посажена кукуруза под дикий смех местных хлеборобов. Пьяный отец, каким-то чудом приподнявшись на тележном ложе, глянув на это, долго думал, потом, подняв, руку изрёк: Никита Сергеевич лучше, добрее - раньше сажали людей, а теперь кукурузу, затем как подкошенный дуб рухнул обратно в телегу. Мы с братом дружно заржали так, что из соседних кустов выскочил насмерть перепуганный косой, и с дикой скоростью исчез на ржаном поле.

«Ну и как называется эта деревня»- спросил я, указывая на заброшенные строения. «Это деревня «Уховщина» - ответил местный житель мой двоюродный брат Николай. А в это время из-за старой высокой церкви ближайшего села Селезнихи стали выползать седые дождевые тучки весьма поганистого вида, запахло дождём. Не по годам опытный Коля, единственный сын маминого брата вмиг влез на телегу, замахал руками мне, вскоре наша лошадка без названия, уже рысила в сторону брошенной деревни, под непрерывный храп папаши. Скоро мы отлично расквартировались в старом амбаре, сработанным ещё по методе, ныне безвозвратно утерянной по причине людской лени. Брёвна ели, обработанные старыми мастерами, были ровные, гладкие тёмно - янтарного цвета без единой трещины, сложены так плотно без всякой конопатки, что я не мог всунуть туда даже перочинное лезвие. Умели раньше вятские рубить - заявил я брату. Коля  усмехнулся – сейчас так не срубят хоть усерутся.

Оставив контуженного самогоном родителя и брата с лошадью, я отправился бродить по брошенной деревушке, тщательно разглядывая каждый дом. Не знаю как кого, а меня всегда коробило при виде брошенного жилья, мнилось мне, что висят над заброшенными избами невидимые отражения навсегда исчезнувших людей, раздаются их голоса, но уже в другой тональности нам не доступной. Одна изба привлекла мое внимание, было в ней что-то отличное от других, толи пропорции толи какой-то свой колорит. Не задумываясь, я прошёл в сени, через открытую дверь, огромные половицы в сенях даже не скрипнули, в горнице царил полный порядок, казалось, хозяева только уехали на покос, стоял даже ухват возле русской печи. Я подошёл к окну, осторожно вынул стыренную  у родителя беломорину, с наслажденьем стал курить, любуясь чудесным видом на слегка разрушенный храм в соседнем селе.      

Летнее солнце уже переместилось за церковь, скрыло раны, которые нанесли ей неразумные люди, она казалось почти новой, не хватало только креста на куполе и колоколов, вместо которых сиротливо торчали огромные балки. Вид был потрясающий. Я сейчас же представил храм действующим: как он сверкал на солнце своими золотыми куполами и православными крестами, как степенно выходил из него народ, крестясь на золотые главы, какие хорошие светлые мысли были у людей, как с достоинством шли они по домам, внимая, ответственность перед богом за себя и своего царя. Но, пришли коммунисты, всё разрушили, взяв, однако на вооружение основной постулат христовой веры – светлое будущее.               

От мыслей меня отвлёк чей-то взгляд прямо в спину, я резко обернулся и увидел темный лик, покрытый паутиной, который сиротливо стоял на большой полке в красном углу. Я неумело покрестился, двинулся в сени, где видел лестницу ведущею наверх, вскоре оказавшись на чердаке и привыкнув к освещению, нашёл старый, обитый ржавым мороженым железом сундук, стал рыться в нём, вот среди старого хлама и тряпок нащупал какой-то увесистый пакет, завёрнутый в клеёнку.                В сей миг, послышались истошные крики Николы: Вовка! Чёрт драный! вылезь скорей, машина идёт. Я кубарем слетел вниз, держа как золото увесистый пакет, бегом двинулся к телеге, где творилось следующее: мой папаша выпал из телеги и сейчас пытался встать, хотя бы на четыре кости, брат суетился рядом. С большими муками мы водрузили его на место, синий костюм отца из бостона, вдруг стал зелёным, а события развивались стремительно дальше. Зелёная  коровка «газона» уже была видна рядом, мы с братом, выскочили ему наперерез отчаянным броском.   Шофер - элита по тем временам, плавно надавил на тормоз, началась погрузка 90 килограммового, бесчувственного тела. Вскоре папика привязали рваными верёвками к передним доскам кузова на библейский манер, где он и задремал, спасибо вятским мужикам!

Я ж, уселся на наши чемоданы, а на дороге в сторону Уховщина стоял наш Коля, размахивая вожжами над неспешной лошадкой, ночной двадцати верстный путь его нисколько не страшил, да и ночевать в те годы пускал любой, воровать-то кроме нищеты было нечего. Долго  тряслись в машине по пыльному большаку, я с удовольствием разглядывал поля и перелески, такого простора у нас на Урале не было.             

Отец наконец-то вышел из самогонного транса, мужики быстро отвязали его, в качестве платы за свободу он сунул им здоровую бутыль самогона, положенного добренькой тёщей, сейчас он  пытался привести свой бостон в порядок, прилагая невероятные усилия. Вообще-то он пил аккуратно, но здесь как-то, не подрасчитал. К ночи мы уже мирно возлежали на вагонных полках, двигаясь в сторону любимого Урала. Заканчивалась лето 59 года.
=======================================================

Давно нет в живых моего дорого папаши, умер, прожив долгую и честную жизнь. Давно нет на этом свете  любимого брата Кольки, сгорел от водки и радиации полученной на семипалатинском полигоне, однако своего он добился, выучился на вертолётчика, успел подняться в свое небо. Сейчас мне почти шестьдесят, много утекло воды в реке времени, пришла пора взяться за старые тетради, найденные в Уховщине.


Тетрадь № 1 «На сопках Маньчжурии»


Желтая пронзительная ракета с шипеньем вырвалась из зарослей гаоляна, и отцветила всё вокруг предательским светом. Зашевелились косорылые – пробурчал недовольно старший наряда Тимоша Кургузов, обращаясь ко мне. Ничего посветят и успокоятся, не первый раз, тем не менее вчера они получили в рыло – ответил я ему. Скорее бы смена уже жрать охота - продолжил Тимоша. Однако спокойному лежанию видать пришёл конец в зарослях кто- то зашевелился, пробираясь в нашу сторону. Я неспеша дослал патрон в казённик, поправил на стволе самодельный пламегаситель и пальнул два раза на звук, в ответ тишина, ни звука. Давай сматываться Саша, еще обойдут с флангу – заявил старший, сам намотал на руку бечевы от закопанной метрах в двадцати шестифунтовой гранаты, быстро к своим. Я пополз, вперёд проклиная острые колючки, раздался взрыв нашей мины и меня нагнал запыхавшийся Кургузов.

Вскоре мы перешли на лёгкую рысь, гораздо более приятную, чем ползанье на животе. Через час мы уже докладывали поручику Лимареву о результатах разведки, он молча выслушал нас, пометил, что-то на своей карте, велел топать в свой взвод отдыхать. С поручиком, нам явно повезло, это был честный и опытный офицер из кадровых. Его привёз с собой новый командующий Куропаткин и сразу направил к нам, это был уже третий ротный за пол - года. Леонид Лаврентьевич, сразу объяснил нам, зачем мы здесь, и почему воюем, а потом добавил, воюйте честно, не празднуйте труса.

В начале кровавого - 20го века, на восточных границах Российской Империи сложилась не простая ситуация. Вооружённая Америкой, а в большей степени нашим вечными недоброжелателем Англией, Япония рискнула на открытый конфликт с гигантской Россией.Яблоком раздора служила огромная область под названием Маньчжурия, где сплелись воедино интересы многих держав, а в первую голову России, Японии ,Китая, и конечно Англии с Америкой.Возмущенный царь приказал прихлопнуть неожиданных конкурентов на Дальнем востоке, где Россия стояла выше всех, завязалась крутая катавасия. Стратегические интересы, заставили руководство страной начать строительство железных дорог через Маньчжурию к незамерзающим портам Южно-китайского моря ещё в конце века предыдущего, были заложены и два новых города на пока арендованной земле: Порт-Артур и Дальний, Харбин тоже был почти русский город.Дорога называлась КВЖД.

Всё это дико не нравилось нашим недругам. Дело быстро приняло нехороший оборот, ввиду русской неповоротливости и отдалённости от центральной России. Российский генштаб вкупе с внешней разведкой совершил грубые ошибки и просчёты в оценке японских сил. Сказались и непомерные амбиции молодого царя, его романовское упрямство. Ввиду этих ошибок война сразу приняла неприятный для русской армии оборот,стратегическая инициатива была  упущена в самом начале. Припугнуть японцев не удалось, теперь русская армия с неплохим в общем-то командующим, сподвижником самого Скобелева, генералом Куропаткиным пожинала «лавры» отдуваясь за всех сразу. 

В нашей землянке тем временем шёл яростный спор, не успели мы с Кургузовым скинуть сапоги, как завязалась небольшая потасовка,  одностороннего характера. Как обычно доставалось «члену» РСДРП рядовому Мишке Мишину за его агитацию, которую все  уже слышали раз сто. Мишка всё время пытался доказать, что надо все у всех отобрать и поделить поровну, тогда сразу наступит всеобщее счастье, не будет богатых, не будет  бедных, все сядут за общий стол. Выходцу из нищей  семьи воронежской губернии, с головой засоренной вредными идеями социализма - казалось всему вина богачи. За счёт таких недоумков создавалось большевичками народное мнение. Однако наш взвод был не подходящим полем для социалистов, потому что собрались в нём настоящие сибирские кулаки, искренне считавшие, что вся бедность от лени, а земли в Сибири не мерено. Да и у нас на Вятке земли хватало, паши, сколько сможешь, пока пуп не развяжется – думал я.


Мишин по привычке захныкал и полез на нары утирать свои сопли, вскоре этот больной уже шелестел с энтузиазмом, какой-то очередной нелегальщиной. Ну, а мы с Кургузовым завалились спать, нам ещё надо было идти вечером к своему поручику, который добровольно учил всех желавших основам арифметики,  хотя наука тяжело шла в наши головы, мы с Тимохой дали слово друг другу освоить азы. Польза от грамоты была вполне реальная, кто умел считать и писать хорошо, с винтовкой по грязи не ползали, а писарями потихоньку в штабе. Тем более неудачная война явно шла к концу, уже маячили на горизонте родные сердцу деревни.
 
Шесть восемь сорок восемь, шесть на шесть – тридцать шесть, монотонно повторяли мы вслед за поручиком, который терпеливо объяснял  нам суть умножения. Через час в голове гудело как в улье, но мы упрямо твердили нудную арифметику.      

Тетрадь №2 "Дорога домой"
       
Утром неожиданный шум разбудил меня, я вылез из своей палатки , все бегали радостные и какие-то чумные. Я схватил за шкирку пробегающего мимо солдатика из соседней роты - он выпучил глаза и заорал благим матом: Мир, Мир, Мир и поскакал дальше...Меня тоже немного приподняло, срок то моей службы кончился недавно.Значит скоро домой в Россию. А на дворе как говаривали русские крестьяне стоял уже июль 1906Г, такого богатого на события, внешние и внутренние. Но мы простые солдаты мало, что понимали в сложившейся обстановке, а офицеры помалкивали или просто уходили от разговоров.

Уже с обеда, не смотря на запреты, солдатики начали отмечать долгожданный мир: в дело пошло всё. Трофейный спирт, китайский ханшин, русская водка и какая-то корейская косорыловка. Наша часть была задействована в кровавых боях под Мукденом и народу было, что вспомнить. Скоро все были кривые в зюзю, пошли воспоминания о доме... "Да я да, спускаюсь с ней с сеновалу, а она зацепилась вдруг юбкой за бастрык". Кругом веселье и песни,все рады, что закончилась никому не нужная война, все счастливы что остались живы и скоро поедут по-домам.

Народ удивляется зачем Царю-Николаю Александровичу нужна была эта Корея, в России и так очень много неосвоенной земли. Народ за войну осмелел, ничего не боится, что-то будет когда масса уволенных хлынет домой-думалось мне. А ведь у войны есть и плюсы, я например накопил несколько сот рублей, из жалованья командира отделения, приеду домой поставлю мельницу на эти деньги и новый дом. Приказ об окончании войны объявят завтра, такую весть принесли писаря из штаба полка, ну пока народ празднует и на второй день, но многие уже не пьют. Оружие приказано сдать под охрану, оставили только наганы, кому положено.

Еле-ели дождались следующего дня, нас то строили в ожидании высокого начальства, то распускали по-ротам, и только часов в пять к вечеру построили и нач. штаба полка полковник Трифонов долго и нудно зачитывал приказ, он вообще был не оратор, из приказа мы точно поняли: Война закончена и мы почти победили, у кого срок службы закончился скоро поедут по домам, прочих тоже переводят в Россию.Все разошлись почти довольные, я Александр Чижов с Тимофеем Кургузовым пошли собирать в расположение свои вещи, которых было во общем-то немного. Сидим в палатке разговариваем и потихоньку собираемся, у солдат вещей понабралось, всех предупредили, что за оружие и патроны будут задерживать на службе, но мы всё равно замыкали по хорошему японскому револьверу системы "Намбу", оружие всегда пригодиться, да и привыкли к нему за четыре года. Без него уже как без хлеба и соли, да и на родине в России говорят беспорядки, смущают народ какие-то революционеры, обещают золотые горы и рай без царя и помещиков.Они устроили кровавый бунт в Москве, с трудом его подавили Семёновцы.Но их командира сразу по приезду в столицу Петербург убили революционеры-террористы, разве виноват офицер выполнивший приказ свыше, самого царя.

Мне от этого прямо смешно и горько, пока мы сражались как могли с японцами, нашлись люди учить других жить. А, что касаемо помещиков, то в нашем уезде их сроду не ,было, все мы бывшие государственные крестьяне и никто нас особо не прижимал, налоги маленькие и земли хватает.Я тут на смотрелся как живут, китайцы и корейцы и другие многие народы. Китайцы живут бедно всё зажато, свои богатеи не дают им шагу ступить, кругом дерут три шкуры, земля стоит огромных денег, купить её очень сложно. Последнее достояние у них отбирает государство, в виде бесконечных налогов, оба эти народа очень жизнестойки, закаленные невзгодами, многодетны. Корейцы живут немного лучше, народ продвинутый, на все работы большие мастера, хорошо следят за землёй.

Оба народа очень не любят японцев-считают их излишне жестокими и надменными, все против их присутствия. Во время боевых действий китайцы и корейцы нам очень помогали, чем могли, отдавали если надо последнее.Ходили в разведку, приносили ценные сведенья и без них было нельзя, ведь сплошного фронта не было. Религия их, нам совсем не понятна, храмы тоже для нас загадка,но христианство проникло сюда в далёкий край, церкви нашего толка есть и по моему выгодно отличаются от местных, сразу видно что наша церковь- дом божий.

Слава богу! Закончились нудные ожидание, закончилась война, наша часть двигается в сторону городка Фушунь, там погрузка в эшелон. Прощай насовсем многострадальная Маньчжурия!

Целую неделю добираемся до городка Фушунь, название непонятно чьё, нехотя разглядываем надоевшую всем Маньчжурию, страна как страна, но всё не по
нашему, на востоке уже прорисовываются большие горы, зовутся Хинган. В этом городке собралось много воинских частей, порядок вроде поддерживаться, но отправляют медленно, даже не знаем когда подойдёт наша очередь, слишком медленно приходит порожний состав из России.

Однако наш поручик Лимарев, всегда соображал лучше всех, он значит потёрся в штабе, там его видно генералы знали и враз выдали ему приказ-сопроводить особый груз в количестве четырёх вагонов в Россию до Новониколаевска. Лимарев сразу начал нас собирать под своё крыло, в команду набрал сорок три человека, в их число попали мы с Т. Кургузовым. Так, что отъезд и прощание с Маньчжурией прошли ночью без проводов, наши вагоны без проблем прицепили к очередному эшелону, мы тронулись в долгий путь, в штабе нас вооружили по- фронтовому, выдали всё, что положено и даже больше.

В дороге ничего особенного с нами не случилось, до Новониколаевска добирались с воинским эшелоном, под доглядом начальства. Но кто хотел всё одно гулеванили, да исхитрялись покупать водку или самогон на редких станциях Транссиба.Не все однако хозяйственные, умеют беречь копейку.Особо отличался неуемный Тимоха, чо привезёт домой не знаю.Я отложил сотню на всякие дорожные расходы, но в пьянке участвовал всего один раз, болею  почему-то от нею.Все мои мысли крутились вокруг дома и моей семьи, вот приеду домашние обрадуются, что жив и здоров, ведь многие наши солдаты и офицеры остались там-на сопках Маньчжурии, хотя не буду о грустном, ведь мне только тридцать лет, столько дел впереди, несчесть. Так неспеша и добрались до Новониколаевска, от сюда мы поедем гражданским поездом до Екатеринбурга. Новониколаевск довольно большой город Сибири, за неделю допилили туда, на вокзале нас распределили в какие-то местные казармы и выдали деньги на билеты и харчи, объявив нам, что с армии мы уволены.

Поезда ходят каждый день штуки две-три. Но солдаты уезжают медленно, не хватает вагонов третьего класса.Но, мы терпим,нам не привыкать.С женщинами тут туго, всех честных местные попрятали по деревням, остались одни потаскухи, они нарасхват, братва оголодала по этой части. Но Тимоха быстро нашёл какую то местную и жил у ней, шустрый он малый. Ещё бЫ разума по больше,но земляков не выбирают, это дело случая.Дней восемь ждали свой поезд он идёт до Г.Екатеринбурга, но нам так надоел этот Николаевск, что готовы рвать домой даже на крыше.Наконец пришёл почтово- багажный с пасс. вагонами и мы воткнулись туда. Тимоху провожала бабёшка лет тридцать, ничего краля, она даже плакала, а ему хоть бы хны, чёрту. Офицеры давно уехали как положено классными вагонами, я сердечно попрощался с Лимаревым, теперь он блестит новыми штаб-капитанскими погонами, умный мужик, толковый  инженер и предки знаменитые, такой везде пробьется, за границей учился в Германии, хочет идти на гос.службу по ж.д. дорогам.Но сначала жениться будет, невеста давно ждёт его Москве.Счастья ему по думал я, отличный офицер, по более бы таких в России.

Тетрадь №3. "Лбов"

Не прошло и трёх дней мы уже на Екатеринбургском вокзале, стоим думаем, у  Тимохи опять зуд насчёт б-дей. Я тоже не против в деревне не разгуляешься дел много и всегда на виду, да и Даша у меня красивая и ревнивая малехо. А отчаянный Тимоха потряс своей мОшной и нанял извозчика, всё предварительно выспросив насчёт девах гулящих. Извозчик солидный мужик средних лет сразу сказал,глянув на нас в новом унтер офицерском обмундировании,- так вам надо в бардак госпожи Блохиной на Прорезную, в центр.
И распахнул свою застёжку и мы лихо как господа покатили по красивому городу в центр. Екатеринбург уездный город,но с большим весом, заводов почти нет, живут отставные военные из Сибири и с Оренбургской линии,купцы уже не удел и всякие рантье, из пролетариев одни дворники и повара.Особняки солидные всё ухоженно и пристойно, стоят сверкают зеркальными стёклами окон.Первые этажи каменные. вторые из кондового леса.И много храмов красивых и попов хватает, так лихо мы и прокатили по Вознесенской в центр стало быть.Особо понравился Харитоновский дворец и огромная церковь рядом, но сходить туда мы не догадались, плотские желания подавляли разум, да и нерелигиозные мы,хотя конечно оба крещеные.Так извозчик и домчал скоро нас к госпоже Блохиной и скоро мы стояли перед небольшим очень нарядным особняком в три этажа,день был будничный да с утра,мы оказались в числе первых гостей.

В прихожей нас встретила нарядная дама лет сорока,красивая,чёрт подери,как вишня в соку.Белое лицо, тёмные кудри и просто так себя ведёт. Глянув на нас при параде и медалях, она заулыбалась показав отличные зубки.

Привет героям!Заявила она и сразу ввела нас в курс дела.У меня порядочное заведениё, все господа ходят не по разу, приезжают и с других городков промышленных. По часам мы не работаем,надо платить за сутки, сейчас девушки проснуться и через час, другой я вас представлю, а пока она мило улыбнулась слушайте музыку и вот вам для расслабления, она достала из резного буфета,витую бутылку коньяка, плюс фирменной Смирновки, платить не надо, это вам как новым клиентам,-проворковала она.Вскоре появились два молодых еврейчика один со скрипкой, а второй сразу уселся за белый рояль или ещё что, я в них разбираюсь слабо. Вскоре муз. работники за вели неплохую серенаду или музыку от романса.
Где-то через час появились неспеша девицы, таких нарядных и красивых я не видел, за всю жизнь,это не зачуханные азиатки, но больно уж молоденькие. Выпили мы с умом по три рюмки, очень невеликие.Мы быстро определились, я выбрал себе симпатичную высокую девушку. Она опустила глаза и сказала Даша. А шустрый Тимоха сразу приглядел беленькую такую смазливенькую девчонку лет восемнадцати и мы срочно разъехались по их комнатам.Не буду подробностей, не мужское это дело.

Сутки пролетели как японские пули, утром встретились с Тимом уже вполне удовлетворённые и немного усталые,внизу у хозяйки заказали чаю и со смаком дули его,я ночью ничего не пил,а у земляка вид был неважный, да денег Блохина даром не брала,девахи были отличные,мы были довольны.Обе девушки были с окрестных городков, зарабатывали себе между нами на приданное, ну как выбиться в люди из простых семей.Обе были очень довольны что попали в "Бардак" госпожи Блохиной, она девиц выбирала с большим разбором, требовала воспитание и кое-что из французских фраз, в разговорном варианте.Рядом за столом сидел еще один господин лет тридцати пяти, в гражданском костюме неизвестного мне покроя, был он высокий и поджарый, довольно симпатичный шатен, только в глазах его светилась жесткость, на руке правой сверкает алмаз в печатке,-подумал я.Он представился приятным баритоном,-

Уральский предприниматель и заводчик Виктор Лбов. Рад видеть героев отечества!
Промолвил он,- живыми и невредимыми. И угостил нас отличным кофе, сразу стал узнавать у нас про далёкую сейчас Корею.Неспеша с достоинством расспрашивал нас про войну с Японцами,а потом неожиданно заявил,-

Да!Облапошила Безобразовская компания царя Николая с этой Кореей,нечего было нам там делать, у нас и так не освоенных земель полстраны,да на эти деньги потраченные на эту войну у чёрта на куличках можно было освоить Сибирь.Да на кой чёрт нам эти незамерзающие порты где-то в Китае. А, что у нас во Владике море зимой замерзает, так это даже хорошо. При нашем бардаке враги не поплывут к нему, ведь многие форты там недостроенные стоят, а деньги неизвестно где, наверно разворовали.Черти.Посидели ещё, выпили ликёра по две рюмки. А Лбов и говорит, -нравитесь вы мне ребята, кондовые однако войны и мужчины серьёзные. Приглашаю вас в своё гнездо, здесь недалеко,всего в тридцати вёрстах у меня прииски золото - медные и всякое хозяйство. Может понравится, мне серьёзны помощники вот как нужны,будете не рабочими, а вольными служащими в охране. Поехали завтра с утра! Мы с Кургузовым обещали подумать, ведь сулить золотые горы все горазды. Да жёны дома с детьми ждут не дождутся.

С утра 18 июля 1906 года мы уже катили с Виктором в его солидном экипаже, на козлах здоровенный детина, кулаки с детскую голову, не разговорчивый совсем. Мы сидим на против Лбова, он позёвывает и смотрит на нас, интересный мужчина,что же посмотрим его хозяйство. Расспрашивает нас про японскую войну, как, да что там было. Неспеша отвечаем.Выехали из Екатеринбурга на север, как поняли мы, начались красивые горушки и сплошные леса из сосны, ели, лиственницы, есть и кедр, у нас в Вятке лес по-хуже. Так за разговорами и куревом и пролетели эти двадцать вёрст и сразу после обеда мы въезжали в Лобовское хозяйство, обсудили в дороге многое.В том числе и кровавый бунт в Москве недавно,говорят усмиряла гвардия, Семёновцы однако.Что смутьянам не живётся, наверно работать не хотят, ведь в России не устроиться может только совсем ленивый, страна то огромных возможностей-думал я.

Поместье или хозяйство Лобовское расположено в красивом распадке,в близи виден здоровенный горный хребет, покрытый лесом,таких гор у нас нет.Только въехали там все сразу забегали и пока мы отмывали дорожную пыль, женщины в доме накрыли стол на открытой веранде. Всего навалом и рыба знатная, многих блюд я и не знал. Рассматриваем хозяйство, всё так чинно по одному видно плану. Нарядный дом хозяина в три этажа, срублен из отборного лес, все службы также ухожены нет никаких признаков бардака.Пасутся породистые лошадки.Люди в поместье выглядят справно,нет ни одной постной рожи. Окопался здесь Виктор капитально, есть прииск собственный моют золотишко, добывают медную руду, которую он отправляет на завод в один городишко не так далеко. Есть и огромное озеро совсем близко.До вечера сидели на веранде тянули херес,разговаривали, на вопрос про супругу, Лбов ответил в Париже она однако, говорит сам в глуши живи, она родом из именитых дворян,хочет найти француза парижанина. Красавица она у него судя по настенному портрету. Разошлись уже позно, огромное солнце медно-пурпурного цвета нехотя пряталось за горный хребет.Потом отсыпались до утра.

Перед сном долго обсуждали столь неожиданное предложение с Кургузовым,но твёрдо решили, на чужбине хорошо,но дома ждут уж давно жёны и дети. Всё это и выложили хозяину при завтраке, он нисколько не обиделся, только изволил сказать,- жаль ребята, серьёзные люди мне ой, как нужны.Я уже перевёл много капитала за границу. один провидец-отец И. Кронштадтский поведал мне-Россию ждут большие потрясения, смута,да и в Европе считают, что она выросла до невероятных размеров и слишком усилилась, не смотря на бунты.

При расставании он выложил нам два солидных пакета,-Здесь мои адреса и немного денег на хозяйство, потом вернёте если сможете.До Вятки и своей деревни добрались удивительно быстро,через Демидовский Н.Тагил. И вскоре обнимали своих домочадцев: тёщу, жену и семилетнего сына Илью.Закончился бурный период,-думал я.Однако ошибался.Россия страна трудно предсказуемая.

Наследующее утро по приезду,мы оставили дом на тёщу, смылись по гулять на речку с супругой Дарьей, счастье так и светилось на её симпатичном лице,-ещё бы, мужик пришёл с войны живой и здоровый, да ещё с прибытком.Я привёз им всякой ткани на одежду и хорошее кольцо своей венчанной.Ходили выбирали место под мельницу на нашей речке Уховщине, на одном повороте мы и определили под старыми липами его, да под пруд соответственно.Со взгорка открывался живописный вид на поля, леса и соседнее село "Селезениха" Над ним возвышался Крестовоздвиженский собор, белый похожий на сказочного лебедя плывущего в утренних облаках.Жизнь нам казалась прекрасной.Потом долго лежали на бережку любовались чудесным восходом и бескрайней своей землёй в холмах и лесах, она даже мне казалась бескрайней как и наша жизнь.

Тетрадь №4   "Дела хозяйские"

Гуляли целую неделю несмотря на летнею пору, а как по другому родни-то много и каждый хочет всё услышать своими ушами.Узнать как там в далёкой Манчжурии и будет ли ещё война скоро.А то ведь ходят по деревням нашим и сёлам чёрные предсказатели,несут мрачные вести свои, смущают народ, отрывают от работ,сеют в души христианские сомнения тревогу и тоску...Вот один из их перлов,- "Скоро всю землю опутают проволокой, по небу будут летать железные птицы,а храмы божьи закроют почти навечно, до второго предшествия".Однако я у своих родителей получился, не сильно набожный и несуеверный. На предсказателей всякого рода смотрел отрицательно. ведь как не крути-половина у них сплошной бред.

Вскоре получив от властей разрешение на строительство мельницы и заплатив за землю чисто символическую сумму, я получил большой участок под своё строительство в аренду на сто лет, с правом продления.И с головой окунулся в работу, от проектировщиков я отказался, а руководствовался книгой немецкого инженера Ф.Лемке
Гидротехнические сооружения для небольших посёлков и городков.Книгу я купил в Екатеринбурге, также внимательно разглядел хозяйство Господина Лбова на Урале.У него ведь была даже немецкая турбина для освещения домов,с первых заработков закажу такую же в Петербург.
 
               










 Записки составил ст. унтер-офицер
               
                Александр Владимирович Чижов.
                1907 год с Рождества Христова.