Когда зацветет старая груша, часть 12

Кира ехала в машине и рассматривала село. Село,как село,  как любое другое село на средней Волге. Проселочная дорога, изрытая  колесами,  по обочинам,  пробиралась, через старую пожухлую стерню, молоденькая,  неровная травка. От чего Кире, казалось, что деревня  неухожена и выглядит немного бесхозной. То там, то тут  стояла старая техника у дворов и  кучи навоза или  других  материалов необходимых для сельского хозяйства. Кире это было знакомо по ее приемной семье, ведь они жили тоже в частном секторе, и почему – то очень тревожило душу воспоминаниями.

- Кира, ну чего молчишь? Как тебе наше село? Не нравится? – спросил Николай Максимович.

- Да, нет, почему  же? Село, как село. Мое детство прошло в пригороде. У нас была корова. Свиньи и куры и еще  овцы. Была своя баня. Нас в семье жило по 10-12 человек приемных. Наша мама была замечательной, она нас к труду приучила. Так что для меня село это обычная картина -  спокойно, ответила Кира.

- Это  хорошо, Кирочка, хорошо. Если мы найдем подтверждение, где твои родственники жили или   сведения о  твоих родственниках,  то они жили где – то здесь в сельской  местности  и  тебе придется  их принять такими, какие они были или есть. Почему я так говорю? Да, все просто. Сразу видно, что  ты дама высокого,  городского,  полета.  У тебя и  одежда  дорогая и  машина хорошая. Видно хорошо живешь. А мы люди простые. Ты пойми, нам сейчас придется общаться с местными старухами и дедами, а они не умеют  врать и режут всю правду  матку в лицо. Я даже не знаю, что они могут, тебе сказать. Ты не обижайся, да и сплетни, это не значит, что все это правда.  Сплетни, они и есть сплетни. Потом придется все проверять, если возможность такая будет. Ну, вот, кажись, и приехали. Вон Вовкин УАЗ стоит. На нем и дальше поедем. На нем,  сподручнее,   по нашим колдобинам – сказал, Николай Максимович, сбавляя скорость и выставляя машину рядом с УАЗиком участкового.

- Все, приехали. Ты посиди здесь, а я схожу,  спрошу примет сейчас нас,  или   появились  дела  какие, неожиданные,  подождать…

 Николай Максимович вышел из машины и пошел в небольшое зданьице  из красного кирпича  с двумя окошками и крылечком, где над дверьми висела старая вывеска «Милиция».

Кира осталась в машине. Она достала документы и  все письма, которые у нее были. Стала просматривать. Но это ее не успокоило. Где – то там,  в районе сердца, где живет душа,  стало горячо и трепетало сердце. Оно стучало все чаще и чаще. Она понимала, что Николай Максимович,  что - то  знает, и,  наверное,  решил ее проверить, кто она на самом деле. Он решил пригласить участкового, чтобы  вместе с ним, опросить местных жителей.

- Господи, скорее бы все закончилось. Почему – то мне кажется, что это только начало, что мне предстоит еще очень  многое узнать – почти вслух, подумала Кира.

Кира сидела и рассматривала улицу, старые здания из белого и красного кирпича, развалины большого красивого, когда – то храма. Частично храм уже работал. Один предел и центральная купольная часть были подремонтированы, что означало, что село живет и ходит на службы. Вместо центральной улицы в селе был  большой и глубокий овраг, по дну, которого протекал ручей.  На другой стороне оврага, которая соединялась небольшим мостиком, красовался магазин, отделанный светлым  ламинитом. Магазин красовался красивой яркой вывеской и зеленой крышей.  Кира вышла из машины,   стояла и рассматривала  другую  часть  села, расположенную  по ту сторону оврага.

- Кира, ну все, пошли. Ты, что тут стоишь? – окликнул ее Николай Максимович.

- Ой, а я задумалась  и не слышала, как вы подошли. Хорошо, идемте – ответила Кира и пошла за  Николаем Максимовичем.

- Вовка, вернее Владимир Фомич, его так зовут при исполнении, уже ждет нас. Скоро все и узнаем. Он делал какие – то свои запросы, и ему пришел вчера  ответ. Думаю,  тебя это удивит. Ну, с Богом, пошли – сказал Николай Максимович, и поднялся на небольшое крыльцо,  прежде чем войти в дверь отделения полиции, оглянулся  и многозначительно посмотрел на Киру.

В дверях они столкнулись с не молодым мужчиной, с седеющей копной вьющихся волос и пышными усами.

- Здрасти, а я за вами. Я – местный участковый. Владимир Фомич, да просто можно и Владимир. У нас здесь все просто – отрекомендовался он.

-Кира,  а вернее Кирилла Ивановна Малорос, а вернее Кирилла Шаули, так   меня называли до дома малютки,  о чем написала  моя приемная мама  в своем письме. Я вам его покажу.

- Да, вы не спешите. Проходите. Здесь история долгая и темная,  непонятная, но в деле есть описание брелока и подвески, а еще описание маленькой девочки. Конечно вы уже выросли с того времени, но я думаю мы разберемся. Проходите – говорил Владимир Фомич, открывая дверь своего кабинета и пропуская Киру и Николая Максимовича вперед.

В кабинете у Владимира Фомича было скромно и пустовато. Старая стол – конторка стоят у окна. На окне доживала свой век старая  почти увядшая герань. В углу громоздился большой сейф и вешалка и несколько стульев, стоявших неровным рядом у стены. Владимир Фомич поставил два стула у конторки и пригласил жестом посетителей присесть. Затем открыл сейф и достал увесистую папку  с документами.

- Присаживайтесь. Разговор предстоит не простой и долгий. Даже не знаю с чего начать. Давайте для начала заполним протокол. Ваш паспорт, надеюсь,  он с собой – почти официальным тоном, не терпящим возражений, спросил участковый.

- Да, конечно. Я предполагала, что что-то в этом роде будет, поэтому и привезла все имеющиеся документы. Вот паспорт.  Свидетельство  о рождении. Свидетельство о браке. Справка о смене фамилии и отчества. Моя приемная мама поменяла мне фамилию и отчество. Вот копия справки из  Мелекесской больницы, где я малышкой лежала. Выписка из протокола. Вот мой медальон, переданный моей приемной мамой  и ее письмо ко мне -  говорила спокойно Кира, доставая из файлика поочередно все имеющиеся документы.

-  Очень, очень хорошо, Даже очень хорошо. Сейчас я заполню протокол, а вы пока можете  посмотреть эти эскизы медальона, вышивки на маечке ребенка, найденного у Лесной Хмелевки – сказал участковый и протянул ей несколько старых пожелтевших тетрадных листочков.

Кира только взглянула и сразу узнала на эскизе очертания и приметы ее медальона.  Эскиз был очень похож и выполнен с большой долей похожести. Явно видно было, что зарисовавший  его человек,  имел немалые способности к рисованию. Кира достала медальон и положила на рисунок.

- Похоже, это  тот медальон – немного волнуясь, произнес Николай Максимович.

- Да, похоже, и не только медальон совпадает. Вот справки из Куйбышевского Ровд   из дела Паулины  Илларионовны Кашла, уроженки из города Армавир  Краснодарского края. Паулина Илларионовна прибыла к нам сюда, будучи еще несовершеннолетней. Прибилась к Цыганской слободе и занималась гаданьем и всякой  ерундой. После того, как Цыганская слобода в 1938 году была расчищена и расформирована, цыгане были, с нарядом НКВД, препровождены за приделы губернии.  Паулина, будучи несовершеннолетней, перебралась на хутор, расположенный у местечка с названием Русский Юркуль.  Там она родила дочь Нинеллу  Шаули,  а отцом был записан  Тахир Бергенович Шаули. Так было записано в книге регистрации  поселения Русский Юркуль. Вот эта выписка. Больше ничего не сохранилось с тех времен. И то это сохранилось, благодаря тому, что на нее было заведено уголовное дело, за незаконное занятие колдовством и знахарством. Таких дел у меня, я  их запросил из архива, три. Трижды ее сажали и трижды выпускали,  а  ее дочь,  отдавали в  дом малютки и потом в интернат, но как только Паулина возвращалась, она забирала ее домой. Все сведения потом были утеряны. На той территории, где жила Паулина, организовали  совхоз и многие документы были утеряны и уничтожены, за ненадобностью.  Если это ваша бабушка, то ее искать нужно примерно там. Там сейчас совхоз, те. е его  4 отделение. Пожалуй, можно начать с Руского Юркуля.  Давайте поступим так.  Я дам адреса старожилов, хотя они очень  пожилые  уже, могут все забыть, но все равно поезжайте, авось кто, что и вспомнит.  Дело было громкое, да и суды были публичные, в клубе. Тогда всех сгоняли, для назидания и порицания в гражданских правах, а я съезжу в Болгары, бывший Татарский Куйбышев, который был уездом в те времена, в архив и попробую написать запросы на  Паулину,  Нинеллу  и  Тахира.  Может,  где – то что – то и прояснится. Я  еще позвоню в Димитровград, может,   в  архиве сохранились протоколы о пропавшей дочери Паулины.  Розыск,   без  вести  пропавших    не закрывают до тех пор, пока не найдут. Думаю,   они в розыске  до сих пор. Будем надеяться, что в базе они есть.  Ну, вот пока и все на этом. Если хотите, я вам дам старые дела по вашей бабушке, если это она, почитать. Возьмите домой и вечерком прочтите. Хорошо, конечно бы сделать ДНК, но где взять материал для анализа. Ладно, там решим. Но я почему – то думаю, что вы внучка Паулины. Однозначно. И на фото в деле вы очень на нее похожи. Отдам на сравнительный анализ, может, что и получится – рассуждал вслух  Владимир Фомич, а Кира сидела и не могла прейти в себя от переживаний и того, что она услышала.


Кира взяла три пожелтевшие от времени папки. Открыла одну и вздрогнула. На нее с пожелтевшей фотографии в профиль и анафаз  смотрела она сама, только молодая и худая, с ввалившимися от горя и проблем глазами и безучастная к тому, что с ней происходит. Голова пошла кругом. В глазах или, где – то там,  в мозгу стали появляться непонятные картинки из прошлого. Кира встряхнула головой и отстранилась от фото, закрыв папку.


- Вам, Кира, плохо. Может, воды? – услужливо спросил Николай Максимович.


- Да, нет. Все в порядке. Мне что- то показалось. Как будто бы  прошлое ожило и поплыло перед глазами. Странно… - ответила , немного растерявшись, оценивая виденное, Кира.


- Это и понятно. Паулина – была ведьмой, так ее звали, а вы ее внучка, в этом уже сомнения нет. Она вам хочет все передать. Она точно знала, когда вы приедете. Об этом и ваши сны. Нужно искать , где – то же она жила? И может, что – то для вас оставила – тихо произнес  Николай Максимович.


- Мне немного не по себе, от услышанного, но я точно услышала ее голос и слова  во сне – «Ты все скоро узнаешь. Я ждала этого больше полувека. Все случится, когда расцветет эта старая груша». А может ее дом там, где растут груши. А у вас здесь растут груши? – спросила Кира.


- Вообще – то нет, но иногда и сажают. Сейчас климат изменился, а раньше, точно здесь не росли. Зимы  были холодные. Вымерзали даже яблони. Ну, вот, пока все. Вы изучайте дела. Протоколы. Съездите вот по этим адресам, а я поехал в Болгары. Пока дел особенно никаких срочных нет,  посижу в архивах. Заинтересовало меня ваше дело. Очень заинтересовало. Первый вопрос – почему, как, и с кем сюда приехала Паулина. Кто такой  Тахир и куда он пропал, и что произошло с вашей матерью?   Почему,  вы оказались одна в лесу у кострища? Это точно без чертовщины не обошлось и плюс ваш сон, где искать эту грушу? – заулыбался Владимир Фомич.


- Да, странное дело? Странное. Вот уж не  ожидали мы с Марией Никитичной, что снова услышим про Паву, так в  народе ее называли. Ну, чего сидеть зря, поехали Кира. Здесь не далеко, километров 30-35 до Русского Юркуля. Чего кота за хвост тянуть. Старухи все равно дома, на лавочке сидят, дожидаются. Поехали.  Спасибо тебе, Вовка. Прямо помолодел я. Все припомнил. Душа жаждет раскрыть эту тайну, да еще бы сестренку найти, тогда и помирать не захочется.   Пошли Кира, идем. Чего сидишь? – спросил ее Николай Максимович.


- Встать, сил нет. Как будто бы сила в землю  ушла. Сейчас. Минутку.  Голова закружилась.  Что - мешает. А  дайте мне с собой мой медальон, может, его кто и вспомнит? – попросила Кира у Владимира Фомича.


- А, совсем забыл. Вот, возьмите. Ну, ни пуха, ни пера. Если, что звоните. Катюха, там,  на телефоне сидит, найдет и передаст, а если чего я подъеду на место – пообещал участковый.


Кира встала,  и они пошли к машине.


- Ну, вот, Кирочка, дело и сдвинулось с мертвой точки. Как ты похожа на нее. Вылитая Пава. Я сразу это заметил. Я думаю, рано или поздно мы все узнаем. Поехали в  Русский Юркуль.  Вот три адреса, Вовка нашел старух, может,  они чего  и  вспомнят – говорил Николай Максимович, открывая и садясь в свою старенькую Ниву.

 Продолжение следует.