Говори с людьми о том, что им интересно

Юбилей литературного объединения – дело нешуточное, а круглая дата – дело особенное! Тридцатник в жизни человека – считай, зрелость, переходный возраст, мостик из молодости в новые отношения, перестраиваться волей – неволей приходиться. Уже на тебя не смотрят, как на девушку с девичьей памятью, а требования ужесточаются. Всё созревает, колосится, урожая ожидая. Результативность – показатель деятельности. Что зазря живёшь – небо коптишь? Или как парень, что оставил тебя, скажет: «А детей-то мне «кто нарожает?» Нормальный вообще-то? Когда гулял – дети не нужны были, а рожать захотел от других, а точнее, так, уж, получилось, что жил на одной «землице», пашенку вскопал и засеял на другой.

Ну, это она отвлеклась, как же сидеть за общим застольем, вроде, в теме быть, поздравления, речи, заздравные тосты… а в уме свои мысли гонять. Ни ей же тридцатник, ей уже за сороковник, а вот всё равно, как пластинку заело, воспроизводит одни и те же звуки, одни и те же мысли, которые давно уже мхом бы должны позарастать и травою, как дорожки, по которым с милым Дарья Васильевна давно не проходила. Милый пожил ни много, ни мало три года с ней. На ней. Без работы. Без заботы. Только любовь крутил. Да так, что горячо было и тем, кто поблизости приходился. Завидовали ей. Эва, какого красавца писаного отхватила! Всё вопросы задавали: «А чего не распишитесь?» - «А зачем? Нам хорошо, а что роспись изменит?» В самом деле, она без квартиры в общежитиях полжизни прожила, теперь своя площадь, чего её делить-то? Хозяйкой хотела себя чувствовать, чтобы все козыри у неё на руках были. А почему она в своей квартире, отцом купленной ей, должна была кого-то прописывать? Она ни едой, ни жилплощадью не попрекала. - «Коли любишь, так и живи со мной!» Чего не хватало-то? О том, что кушать, за что платить не беспокоился… приехал, остался. Пожил, отдохнул и смылся, найдя более удобный, по всей видимости, вариант. Ну, или по залёту, разница-то, что не его обрюхатили, а он.

На памяти Даши, ныне Дарьи Васильевны, после распавшихся «Колокольцев», старинного городского объединения пишущих товарищей города, возникли сразу два объединения «Левый берег» и «Правый берег» - так сказать, два сапога – пара, два крыла – птица. – «Птица в клетке не поёт!» - помнила, как ей сказал это один товарищ высокого полёта. – Хотелось добавить – «и с одним крылом не летает!» Всем им поначалу летать высоко хочется, и ничем при этом не быть обременёнными, а всё равно, каждый своё гнездо обустраивает к середине жизни. Да что же она о своём, о бабском, налюбилась уже. Вот только переход болезненный очень от такой страсти к полному отчуждению – это не с жаркой бани на мороз – «для здоровья полезно» - это с Африки на Северный полюс - сразу трупное окоченение, ну, почти. Ломка, как после наркотика – «любовь - самый естественный и безболезненный для здоровья наркотик», - но опять же, хотелось добавить, что «если резко его лишаешься – можно и умереть»! Но нельзя сказать, что совсем не чувствовала перемен, чувствовала. В недомолвках и покаяниях, в ревности («ревнует тот, кто сам не без грешка»), и выяснениях отношений на пустом месте, особенно если немного выпьет, а ему много и не надо было! В последнее время всё чаще! Она уже поговаривала, что и впрямь надо бы расписаться, но это уже не стало надо ему!

Вот уж председатель речи толкнул! Её приглашает слово молвить! Молвила! В стихах, приготовила, половинку ночки им отдала, - сколько времени освободилось, когда расстаться пришлось! Сначала бесполезного. Просто тупо сидела в одну точку глядела, словно параличом все чувства и тело охвачены были. А сначала хотела в ноги ему броситься. Молить вернуться. Подруга приходила и пользовала это время в своих интересах – говорила, говорила, говорила, говорила… ещё в дурака играть заставляла. Не понятно, то ли сама так развлекалась, то ли её, не зная, как отвлечь, таким макаром, вернуть к действительности желала… пробовала даже, чуть отойдя от первого потрясения, по мудрости народной «клин клином вышибают» сделать, не зря же существует в поговорках она, «мудрость» эта, да видно, от лукавого. И эта история, одним словом сказать, добром не кончилась. А неприятностей много принесла. Ну, это уже по другому народному приколу – «пришла беда – раскрывай ворота». Да вот нынче она так вовсе не думает. «Время лечит?» - не лечит. Но порой притупляет боль. Или сам человек начинает по-другому смотреть на ситуацию. Чувства медленно оттаивали, заботы наполняли времечко, открывались новые интересы и его даже не хватать стало! И думалось, сколько времени на пустое потеряно! Ну да, может, и не совсем на пустое, все себе по началу веточки собирают для гнёздышка, не всем его свить удаётся!

В лито после выступления и принятия на грудь винца и шампанского, после сытной закуси с колбасками, сыром, селёдочкой и солёными огурчиками, полились более свободно речи, иногда перебиваемые тостами! И вот уже поэты рвутся читать свои нетленки друг другу! Особенно ярко блестит в их обществе, - переходной возраст – «стою на полустаночке» - дама слегка за тридцать и подшофе! Вечно на выданье, хоть уже лет двадцать с мужем. Подруга ударилась в разговор о высоком и непонятном. Говорила высокопарно и долго! Людям давно хотелось выпить и закусить. Но «Остапа», как говорится, «несло». Даша думала, о чём это она? Надо же! О себе любимой, похоже было, что тридцатилетие справляла мадам, а не литературный коллектив писателей и поэтов… под звездой по имени «Солнце» маленькой поэтической вселенной всё заметней кружился «шар земной», а с ним остальные планеты, звёзды и звездульки, вселенные и галактики… вибрации Земли уже можно было без духовного пеленга улавливать, дрожащими от напряжения удержаться на ней, ногами. Кончила дама тем, что предложила себя в качестве художественного менеджера, тамады и организатора, если кому-то «менеджер» не въехал, данному культурному заведению, так как, в окончании вечера, уже сама хозяйка и её партнёр по бизнесу, или по жизни, сидели за одним столом с председателем и другими, поубавившимися членами организации – «не каждой птице удаётся до середины Днепра долететь» - не каждому доводиться выдержать «пьянку» до конца. Если бы было по-иному, то пьянке конца и краю не было бы… но и эта «свадьба» явно подходила к логическому завершению. Это стало ясно, когда «звезду первой величины» удалось при помощи пары кавалеров, отправить догуливать на свежий воздух, а потом и домой. Как-то неожиданно обнаружить себя за опустевшим столом в обществе оставшихся председателя, его друга - соратника, и хозяев ресторанчика. Наконец, председатель, попросив обязательно его дождаться, удалился проводить друга и по естественной надобности. Она осталась ждать, поддерживая незатейливый разговор с хозяевами заведения. «А знаете, мысль-то, вообще-то, не плохая, – заключила беседу, хозяйка. – Дама-то ваша, поэтесса, ни о чём, только языком, какая-то она несерьёзная, весь вечер только о себе одна и говорила. А вы, прекрасный собеседник, внимательная, мне бы хотелось, например, только, чтобы не она, а вы менеджером этим, короче, или аниматором, ну в общем, организатором встреч-то были! Не только с поэтами, там, бардами, а просто какие-то репризы, номера интересные организовывали; вы же режиссёр детской самодеятельности, ваш командир о вас столько хорошего говорил! Вы, случайно, не поёте свои стихи?» - «Вот чисто случайно, да, пою! У меня из пяти лет четыре года музыкальной школы». - «Ой! У нас, если что, синтезатор есть! Я, конечно, сейчас не буду вас заставлять петь! Но если вы решите работать у нас, то всё будет в вашем распоряжении, на ваш вкус программы культурные, только согласовывать будем контингент и заказ примерный, часы программы, время, ну, всякие рабочие вопросы, детали». - Вы мне делаете предложение?» - «Да. А почему бы нет?» - «Но я так сразу не отвечу. Мне надо подумать». – «Подумайте! Мы подождём! Мы не хотим ту даму, мы хотим именно вас, вы прекрасно разбираетесь в своём деле, и вас вкус не подведёт, и ещё вы прекрасный собеседник! А она несёт какую-то чушь, под видом высоких материй, мы даже не поняли ничего!» - «Синтезатор далеко?»

Синтезатор оказался здесь же, на эстрадке, прикрытый чехлом. Расчехлить его было недолго, и она спела им свою авторскую песню. - «Что же вы молчали? Мы бы вас весь вечер слушать могли!» - «Да было, ведь, кому говорить!» - «Вам надо было петь! Это здорово! Вы одна можете всё время на эстраде занять! Сколько у вас таких песен?» - «Такая одна, - засмеялась Даша, а вообще хоть на час, хоть на два, больше и не надо, лучше не додать, чем переборщить! Хотя в ином случае, и по-другому бывает: лучше подстраховаться, чем допустить халатность!» - «Лучше перебдеть, чем недобдеть!» - подхватила хозяйка, громко рассмеявшись.

Председатель с товарищем ушёл и пропал. Она сидела и чего-то ждала. Он просил дождаться, хотел что-то сказать – что? - «Мне кажется обо мне забыли!» - «Не удивительно. Они-с уже в состоянии не очень стояния находились!» - «Мне пора идти. Ждать больше смысла нет». – «Мы можем вам вызвать такси, а могу сама довезти вас, я вожу, или вот напарника попрошу!» - «А, нет. Не надо беспокоиться! Я могу заночевать у мамы. Она недалеко живёт, в паре кварталов». – «Вы подумайте над нашим предложением!» - «Спасибо! Подумаю!»

Она поддерживала беседу с теми, кто пришёл, о том, что людям было интересно, и её сочли лучшим собеседником за умение слушать, и хозяева ресторанчика предложили работу организатором, или аниматором вечеров отдыха.

Шла домой по тёмным улицам и думала об этом. – «Слово - серебро, молчание –золото».