Чем измеряется смех? Книга Общий котёл

ЧЕМ ИЗМЕРЯЕТСЯ СМЕХ?

Листая страницы  новой книги папы Шульца «Смеходром»

Смех, как известно, лечит, именно он являет собой барометр на-строения. Бывает он и сквозь слезы, но все же гораздо чаще – через улыбку. На днях мне на глаза попалась новенькая, еще пахнущая ти-пографской краской, книжка русскоязычного немецкого юмориста из Гиссена Райнгольда Шульца. Называется ненавязчиво и в то же время завораживающе: «Смеходром». Что представляет собой этот неоло-гизм, ответа я не нашел ни в одной энциклопедии, а вот как объясняет название новой книги сам автор:
Смеходром – это как открытый театр под синим небом, где все мы без исключения исполняем роли актеров в нашей обыденной повсе-дневной жизни. И играем мы эти роли со всеми шекспировскими страстями, самозабвенно и увлеченно, порой неловко, смешно и горь-ко. И это зрелищное действо–отличное радикальное средство от ску-ки, хандры и душевного дискомфорта
И принимать его следует внутрь, через простое человеческое зре-ние, путем просмотра или чтения. Побочных эффектов, как утвержда-ет папа Шульц, нет. Настоящая смехотерапия! И добавляет: «Минута смеха добавляет год жизни. Условно!»
Когда я раскрыл эту книжку, то приготовился ее просто поли-стать, в крайнем случае, почитать страниц пять в начале, несколько в середине и закончить беглый просмотр на последней странице, но не тут-то было. Взяв ее в руки, я настолько увлекся чтением, что и не заметил, как на одном дыхании проглотил добрую часть книжки.
Чем же подкупил меня папа Шульц? В первую очередь – систем-ным подходом. В буквальном смысле слова автор разложил свою насыщенную биографию по полочкам: каждый стеллаж – отдельная жизненная веха. В цикле: «армейские рассказы» мне очень запомни-лась малюсенькая миниатюра, объемом всего в семь строк. Под на-званием «КБО» И в этих нескольких строчках двумя-тремя легкими мазками виртуальной кисти автор показал нам армейский дух совет-ской эпохи, не весь, конечно, а только его микроскопический срез, и показал его не без тонкой иронии, с интеллигентным тактом с легкой грустинкой в глазах.
У Райнгольда Шульца за плечами большая школа жизни: армия, институт, долгая служба в гражданской авиации, вот почему в каждой отточенной миниатюре присутствует не только мастерство, но и зре-лость автора.
Мне не хочется называть написанное в книге «Смеходром», рас-сказами. На мой взгляд – эти типичные истории скорее напоминают новеллы, миниатюры, наконец. Однако, если еще точнее, то это самые настоящие зарисовки с натуры.
Очень подкупила меня тонкой иронией история про обычного со-ветского номенклатурщика, попросту начальника, а еще проще чи-новника, которого никак нельзя было вышибить из обоймы власти. Настолько живуча и авторитетна была в годы Советской империи коммунистическая партия. И новелла «Три письма» в очередной раз заставила меня рассмеяться до слез. Мгновенно вспомнился город детства – Ленинград, свой первый трудовой причал – завод, началь-ник участка седой Иван Панфилович Полуян, старый коммунист. До сих пор помню его, наполненные хитрецой, слова:
– Партийный билет всему голова: он и судья твой, и кормилец твой! Потеряешь его, все потеряешь. И почет, и уважение, и семью.
Такое вот было в то время мышление-клише.
Читая эту книжку, наполненную жизненными наблюдениями, нельзя не отдать дань признания автору за его тончайшую достовер-ность. В каждой новелле сюжетная линия состоит из нескольких штришков, где главным выделяется зерно. Чем короче новелла, тем ярче авторская интонация. Так, например, в истории, под названием «Халявщина», папа Шульц с грустинкой бичует ненасытных любите-лей халявной жизни. Советская власть и в правду, всех нас расслаби-ла.
–Ты на заводе хозяин – не гость, тащи с завода домой каждый гвоздь!
Такие негласные призывы стали руководством к действию. Тащи-ли отовсюду все, что можно было унести, в общественном транспорте ездили «зайцем», даже по профсоюзным путевкам некоторым счаст-ливчикам удавалось поехать на курорт «на шару»
Чем рассказ «Халявщина» проигрывает на фоне других новелл? Слишком большое обилие информации, очень много общих рассуж-дений. Теряется динамизм, острота восприятия. Сюжет, развитие, развязка–вот примерный скелет новеллы. Этот же рассказ мне пока-зался несколько тяжеловесным, перегруженным. Ему в противовес–другой рассказ на ту же тему со схожим названием: «Халява» Это самая настоящая зарисовка. Короткая, выигрышная, выписанная с мастерской точностью наблюдателя со стороны.
С неожиданной стороны я открыл папу Шульца в разделе «Фир-менные рассказы». Здесь автор порадовал нас парадом менталитетов жителей многоязычной Европы, показал оригинальную игру немец-ких слов в диалогах, обогатив их смешными ситуациями. Особенно мне понравилась миниатюра «Образованность» Короткий диалог, две три фразы и улыбка расплывается на лице. Есть веселая закончен-ность мысли. То же самое удовольствие я получил и от чтения новелл «Калашников», «Пушкин», «Ты куда?» и других.
Никак не возьму в толк, как это в папе Шульце без эксцессов уживаются две личности. С одной стороны – уравновешенный, интел-лигентный и мудрый Райнгольд Шульц, для которого писательское ремесло не профессия, а хобби. Райнгольд добывает себе хлеб насущ-ный тяжелым физическим трудом на одной из военных баз Германии. И это притом, что он в свои почти шестьдесят лет спокойно мог бы дожидаться старости на приличном социальном пособии. Свои смеш-ные книжки он пишет в свободное время, по выходным дням, в оче-редном отпуске. Такой уж он человек. Принципиальный, свободолю-бивый, с тонкой душевной организацией, с серьезным, думающим лицом.
И совсем другой – папа Шульц на людях, вечно неунывающий ве-сельчак, балагур, заводила и просто, рубаха парень. Мне думается, что пришла пора папе Шульцу смех сделать своей истинной профессией и открыть у себя в городе праксис-кабинет смехотерапии. Отбоя от пациентов не будет. Вот, думаю только о том, в чем он, «доктор Шульц», будет измерять этот самый смех? Громкость измеряется в децибеллах, а раскатистость, продолжительность, заразительность?
Подсказываю идею. Впредь единицу измерения смеха называть «Шульцем». Есть же у нас именитые «Вольты», «Амперы», «Рентге-ны»
К примеру, читаешь книжную страницу за определенное время – одну минуту. За время прочтения текста оный вызвал у тебя три улыбки и взрыв. Смело умножай количество таких страниц в полной книге и получай полный коэффициент. Чем больше веселых страниц, тем больше смеха, а вместе с ним и «ШУЛЬЦЕВ»
Дарю эту идею папе Шульцу. Пусть он оформит патент как изо-бретение и в дальнейшем стрижет свои благополучие купоны, а мне лишь доставит удовольствие читать его новые смешные книжки. Та-кой вот оригинальный бартер. Не знаю, как Вам, друзья, а мне эта мысль очень пришлась по душе.
Борис БЕМ, публицист, г. Кельн.