Молчание и призраки

- Что за мужчина смотрит на тебя? – муж нахмурился.
Не могу сказать, что он излишне ревнив. Мне даже не хватает его… чувства собственника. Но здесь, вдруг…?
- Смотрит? – удивилась я. И обернулась.
Я бы не обратила внимания. Для меня далеко, не вижу, кто. Что мне чужие люди? Но муж…
Впрочем, у нас все хорошо. Нежно, глубоко и спокойно. Призракам, конечно, время проснуться и искушать. Как без них-то? Мы встретились уже взрослыми, каждый со своим опытом... и призраками. Кажется, этот – и правда, мой. На душе - до странного ровно. Склонив голову, неприкрыто рассматривала. Я близорукая, это все знают, мне можно.
А ведь это он, Нулевой. Зачем он здесь? Среднего роста и телосложения мужчина на другой стороне улицы чуть нарочито поклонился. Я кивнула и отвернулась.
- Идем? – спросила я мужа, взяв его под руку. .
- Ты ничего не хочешь мне рассказать? – спустя какое-то время, спросил он.
О чем рассказать? О мужчине, которого я никогда не видела? Роман совсем уж… виртуальный. Нулевой. Как вообще такая история могла приключиться со мной?
***
Когда не занимаешься своей личной жизнью - она займется тобой...
Работала, никого не трогала, ни к кому не приставала. И вот - вечером выскочило сообщение аськи.
- Привет!
Ничего особенного - если бы безопасность не была повышенной. Сначала нужно было постучаться. А потом бы я не ответила. Потому что никому не отвечала. Только тогда я даже инфу о пользователе не смотрела. Просто отклоняла все вызовы в конце дня. Нарушение типового сценария несколько смутило. Я растерялась и ответила...
Помню, что удивили непривычные такт и откровенность. Хотя и без наскока не обошлось - такая уж природа мужская, пока отпор не дашь, будет права качать... Что-то ехидное насчет Принца на белом коне....
Ответ последовал незамедлительно:
 - Уж не себя ли ты им считаешь?
У него хватило ума не продолжать котосвару:
 - Хам. Грубиян. Обидел девушку.
Как это говорится? «Умный мужчина никогда не даст женщине повод для обиды. А умной женщине, чтоб обидеться, повод и не нужен». Желание строить сразу улеглось. Даже как-то неловко стало. Но ему ж не будешь говорить об этом. Тем более, что за разговорами о жизни и не до того стало.
Довольно откровенный в описании своего внутреннего мира, он побуждал платить тем же. Говорили о стихах, что писал он, и когда-то пыталась писать я. Не припомню, что б кому-то давала читать свои творения. А он явно разбирался в этом. Любезно заметил, что есть идея и пыл. Мне стало как-то не по себе, и я вслух призналась, что с моей точки зрения откровенно плохо.
Потом нашли сходство  - знакомые анекдоты, цитаты из любимых фильмов и мультиков. Ничто не предвещало перемен. Меня, вдохновленную интересным собеседником, даже не насторожила его фраза:
- Мы с тобой одного поля ягоды...
Странно было только то, что мы угадываем мысли друг друга...
Не заметила, как заговорили о сватовстве. Даже здесь были общие черты. Его все пытались женить - разумеется, для его же блага. А моя мама, периодами, начинала вслух тосковать о зяте, пусть даже пока без внуков. И всячески стараться развить среди меня идею озаботиться этой проблемой. Мы оба уклонялись такой... заботы. Дружно сказав: *ФУ!* таким усилиям родственников, сошлись на том, что холостая жизнь имеет-таки свои прелести. Перепада в его настроении я не уловила даже тогда, когда посетовав сгоряча: *Ну вот, ушла я с работы в 8 вечера! Аж два раза! Какой мужчина будет это терпеть??* получила в ответ: *Будет, поверь мне. Если не будешь давать поводов для ревности*. Я поверила. Потому что привыкла сразу ему верить.
Он удивил тем, что даже не спросил о фотографии. Это редкость для интернетовских знакомств. Предложила я. Получилось само собой...
- О чем призадумался? Пригрузили?
- Нет, рассматриваю фотографии с последней конференции.
- Покажи?
- Кинь адрес.
Отправил фотку сразу же. Пришло сообщение - почта. Смотрю. Конференция, зал полон, на трибуне он. Издали видно - что-то докладывает. Не могу сказать, чтоб произвел особое впечатление... Понравился, но толком-то не рассмотреть. Не успела почту открыть - получаю от него:
- Отправил.
Через несколько секунд:
- Ушло.
Сразу же, встревоженно:
- Хельга!

Накануне мы говорили об именах. Он рассказал о происхождении моего имени - Ольга, от скандинавского Хельга. Хотя я знала об этом, было приятно. Чтобы в долгу не оставаться, я ударилась в поиски его имени. А представился он как Кевин. Имени я не нашла, концы его ушли куда-то в старую Англию. Да и звали его совсем иначе. Но это уже совсем другая история.

Отвечаю:
- Как у тебя там все не по-детски!
А что отвечать? Понравился - не понравился? Мужчине? Или вдаваться в описания? Чай, не пейзаж...
- Ага, чисто по работе прикололись!
Дальше, думаю, сейчас мою попросит. Но он промолчал, стало неловко. Спрашиваю:
- Тебе мою выслать?
Он не настаивал:
- Ну, если есть...
Как это ни странно, есть. По случайности, потому что я - принципиальный противник фотографироваться. Да и вообще… считаю, что по снимку не разберешь толком, что к чему. Но тем не менее, сама спросила… Отправила вечернее фото. Ответил быстро:
- Вот ежик в тумане!
Я возмутилась:
- В трудах праведных до позднего вечера, когда мне?!

Редко говоришь с кем-либо настолько на одном языке. И то, что так быстро открываешь душу - почти сразу, о сокровенном, о старых стихах, о новых планах, о мечтах, мыслях, жизненном восприятии. В какой-то момент - а говорили мы как раз о желающих сосватать родственниках (и его, и моих!) его вдруг осенило:
- а вот был бы у меня близкий человек, я бы о нем заботился...
Ну, сказал, и сказал. Я не придала этому значения - пройдет. Как потом оказалось, напрасно.

- Стоит ли говорить об этом? – внезапно взбрыкнула я.
Нет, больше не отзывалась боль. Когда-то мне казалось, что ее нет. Потом я ее запустила. Ведь все равно не спрячешься, а жить надо дальше. Я переехала в Питер работать, где у меня знакомых нет. Но я люблю этот город.
Когда-то я хотела ехать в Москву. В своем отрочестве. Учиться и работать. Замуж не собиралась, ни на кого не рассчитывала. Влюбчивой не была, общаться не стремилась. Даже женских романов не читала, никого не ждала. Жила на работе, осваивала после Университета профессию. И волшебством сказок, музыки из кинофильмов. Откуда он взялся на моем пути? Сама себе не объяснила.
- Я все тебе рассказываю! – возмутился муж.
Он прав, мы откровенны друг с другом. Но… Было бы, о чем рассказывать. Итак, он знал и о первом бывшем. Уже в Питере, довольно поздно. Но нежно и заботливо. И о втором. После длительного перерыва. Внезапно, эмоционально и разрушительно. Даже о курортной интрижке, совсем уж без продолжения. Вот, собственно, и все. Я была закрыта, влюбленности боялась. Знала, что становлюсь уязвимой. А зачем оно мне?  Не привыкла на кого-то рассчитывать. Предложения в свое время делали оба, да так и повисли в воздухе. Первое из-за проблем с алкоголем. Второй стал резким и сказочно ревнивым. Отношения заканчивала сама, подолгу отстаивая право на свободу. А после второго бывшего была уверена, что больше мне любви не надо. Как-то много сложностей с появлением мужчины в жизни.
Но, как бы там ни было, это то, что было в реальности. И до мужа, в которого я вдруг влюбилась, да еще и дистанционно. А это – что было? Главное, хочу ли я это знать сейчас?
***
Поражала откровенность молодого человека с абсолютно незнакомой ему девушкой. Тем более, что я медленно схожусь с людьми.
- Хочешь, я расскажу тебе свою историю?
Наверное, что-то случилось, и ему хочется выговориться. А почему нет? Как разговоры в поезде - ни к чему не обязывает.
* И оба сошли где-то под Таганрогом,
Среди бескрайних полей
И каждый пошел своею дорогой,
А поезд пошел своей*... (песня группы «Машина времени»)
- Расскажи.
- Декабрь. Я расстаюсь с девушкой.
Помолчал. Я воздержалась покамест от ахов и охов. Дело-то житейское, в сущности. Пройдет.
- Она была прекрасна, модель агентства. Но пока я был в командировке, она переспала с моим другом. Он больше не друг мне.
Сочувствие? А поможет?
- Мне жаль.... - И звучит как-то... неискренне. - Послушай, а ты уверен, что это было? Может, тебе так сказали?
В конце концов, желающих навести поклеп всегда хватает. Особенно на излучающих счастье и довольство жизнью.
- Она сама мне сказала. Она сама...
За что? Что, нельзя разойтись по-хорошему? Зачем эта ненужная жестокость? Да и есть ли поступки, за которые можно вот так, просто утопить человека? Ведь ты же любила его. Если тебе не жалко его, пожалела бы свое к нему отношение. Как можно опуститься до такой низости? Что ты пыталась доказать, кому отомстила?
- Отпустит со временем, не расстраивайся, отвлекись...
Звучало без надрыва, я не стала жалеть. Но хотелось ободрить, поддержать, не дать уйти с головой в переживания. Гораздо позже я узнала, что этой истории, как минимум, три года. И я несколько опоздала - он уже давно погряз в ней. И не только. Но для меня это был действительно шок. Сделать вот так, наотмашь больно? Ради этого настолько опуститься? Не укладывалось в моей голове.
Но предчувствие меня не обмануло насчет скорого расставания.
- Я скоро уезжаю. На пресс-конференцию в Москву. Уже на чемоданах сижу.
Москва. Развеется, отвлечется. Возможно, там и останется. Не краснодарский уровень. Очень редко встретишь настолько начитанного, насмотренного, требовательного к себе человека. Проще всего спросить напрямую.
- Ты за повышением, тебя есть с чем поздравить?
Нет, ну жаль, конечно, терять интересного собеседника. Но тем не менее.
- Поздравлять пока не нужно, но вероятнее всего, за повышением.
Все понятно. Поминай, как звали. Москва затянет, там девушек хватает. Еще кто за кем там бегать будет. Уж не он за ними - он и здесь работает до 2-3 ночи. Сознался, когда поймала на месте преступления. Как бы то ни было, ему будет не до случайного интернетовского знакомства. Жизнь меняется.
Не могу сказать, чтоб это было концом света. Нет, я, скорее, рада за него. Друг есть друг. Ему так лучше.
Уезжает через два дня. Ну что же, мы вдосталь наболтались в эти два дня.
Ребята-коллеги что-то праздновали, а меня какие-то черти вынесли в коридор. Там я с ними и столкнулась. Праздновали они, как видно, давно. Именинник настойчиво зазывал участвовать. Чуть не на коленях. И я относилась к нему с безусловным уважением. Но... у меня стойкое неприятие пьяных. Что я могу с собой поделать?? Пришлось отказываться, пока ребята не увели разбушевавшегося именинника и как-то недобро глянули мне вслед. Или мне так показалось? Я тут же наябедничала новому другу.
- Не переживай, быстро отойдут, - мягко, чуть снисходительно ответил он.
Поражала и редкая для мужчины чувствительность.
- Они меня тут все ненавидят!
- С чего ты взял??
- Слышал, как они обсуждали.
- На попойке что ль?
- Ну да.
- Нашел, о чем печалиться. Вся их *ненависть* выветрится поутру вместе с хмелем.
- А мне все равно
Ага. Можно подумать. Зачем бы говорил тогда? Впрочем, меня сильно не волновало мнение окружающих о моей персоне - мне не понять его печали. Высказалась ему в том духе, что не стоит метать бисер.... перед кем попало.. Кажется, его эта мысль вполне удовлетворила.
О самой работе говорили мало - он не стремился.
- Инженер, Газ прем, - и засмеялся.
- А делаешь то что?
Мало ли что подразумевается под этим словом!
- Автоматизированные системы управления.
Исчерпывающе. Ну и ладно. Точно знаю, что не программист, и хватит пока с меня. Похоже, он ждал, что на меня произведет впечатление название организации. С какой стати? Можно подумать, это что-то кардинально меняет.
Тем более, что у меня на тот момент было тоже статусное место работы - одна из межрегиональных компаний "Связьинвеста".
- Ну, тебе нравится твоя работа?
В принципе, к чему вела-то.
- Безусловно. Я ведь Профессионал, - так вот скромненько. - Ко мне в Москве прислушиваются. Даже отсюда туда едут начальники с моими идеями, выдавая их за свои. Потом стал расспрашивать о моей работе. Я ответила в том же духе - без подробностей. Услышав название организации, заметил:
- Тоже круто.
В день отъезда я сильнее обычного прельщала его грядущими переменами. Оценили, будет шанс подняться выше, сделать то, что давно хотелось, но из Краснодара не получалось. И вдруг получила:
- А ты словно навсегда со мной прощаешься.
Мда. Так что я там себе говорила про случайное знакомство? Чего-чего? Вот именно. Даже и не вспомнить с переляку. Ответила что-то на тему:
- Не навсегда, но, видимо, надолго.
Интересно, сама себе то поверила? Не суть. Тем более, что чертова аська подвела в ответственный момент. Через полчаса ему уезжать, а у меня интернет вырубился. Так и не дали попрощаться. Еще решит, что я это нарочно. Написала несколько строк на почту:
- Интернет вырубился. Счастливого пути тебе, все будет хорошо.
Это меня несколько умиротворило, и я решила забыть о нем. Ну или - сильнее обрадуюсь, если вдруг неправа.
Через день пришел ответ. Тем более радостный, что неожиданный. Там фотка - его видно вблизи. Несколько слов всего:
 - А я уже на конференции.
Ну как, начинать радоваться, или еще подождать, аналитик - специалист по отношениям?

***
Когда мы сходились с мужем, все казалось сложным.
Начать с того, что второе расставание было трудным и изматывающим. Казалось, эмоции из меня просто вытаскивают негативом. И я стала часто плакать. Раньше мне казалось, что отношения с ежедневными разборками – преувеличение. Но чем дальше, тем ближе мы к этому подошли.
Нас, по большому счету, ничего не связывало. Второй сдал все свои квартиры, ждал очередную. Жил за городом или у меня. Скирдовал свои деньги на ремонт, мог не работать. Я же работала много, содержала собственный мелкий бизнес и оплачивала потребности сама, включая аренду квартиры. Замуж не собиралась, забот и без того хватало. Второй со своими запросами меня утомлял,  я стала много плакать. Его резкость стала все сильнее походить на грубость. А на меня вдруг снизошло спасительное понимание: я имею право с этим не мириться. И у себя дома нашла, наконец, спокойствие.
А потом влюбилась, не видя, все себе придумав. Мне казалось, это невозможно. Ну, либо как с Нулевым – удобно помечтать перед сном. Не обязывает. Но…?
Я слушала семинары, уехав на Кипр. Это для меня место силы, там я была в третий раз. Владелец бизнеса не отдыхает полностью. Во всяком случае, не я. Просто офис перенесся. Однако, время высвободилось, и я стала нагонять дистанционную учебу.
Голос одного из преподавателей цеплял, речь и смех завораживали. А еще – так много общего. И детство с юностью в Краснодаре, и любовь к большим собакам и старым, великолепным советским фильмам. Он стал писать и уехал в Москву. Этого когда-то хотела я. Только все поменялось. И теперь я, на Кипре, ловлю по голосу его настроение, и душа трепещет.
- Ты ведь его не видела! – настаивала подруга. – Опять себе придумала.
Меня просто тянуло… и все. Учеба настаивала на светской жизни, посещении мероприятий. И я поехала в Москву, благо, от Питера недалеко. Предлог найти нетрудно, чтоб подойти. За автографом. Я, правда, их не собираю. Но кто об этом знает? 
Я увидела его и поняла, что пропала. Пару месяцев я сопротивлялась. То пыталась себя убедить, то – забыть. Надо ли говорить, что ничего не получилось? И я махнула рукой. В конце концов, какого черта?  Я была свободна и знала, что он - тоже. А если это судьба? Для нас обоих. И произошло то, чего нельзя было ожидать совершенно. Я решила шить вечернее платье. Надвигалось весенняя учеба, уже с выездом.
***
Интернет - большая улица. Никогда не знаешь, что за человека ты встретил, чем он станет для тебя.
От Кевина месяц уже нет вестей. Собственно, я и не жду его - Москва затянет, он и не вспомнит о случайном чате. Тем более - в глаза не видел. Да и у меня масса своих проблем - заморочек. Работы валом - словом, есть на что отвлечься.
Только почему мысли в последнее время нет-нет, да возвращаются к нему? Вот хоть сегодня - болтали со Светкой. Говорили вообще не о мужчинах - о налогах, о родственниках, о видео.... обо всем и ни о чем. Меня как повело рассказывать об этом знакомстве - кто б объяснил, зачем??? Она и не слушала почти. Даже это не остановило. Со Светкой временами очень... нелегко. Во-первых, у нее проблемы всегда круче, чем у всех остальных, причем вместе взятых. Во-вторых, они одни и те же, и что-то делать она не желает. В-третьих, она даже в принципе не умеет держать язык за зубами. Хотя временами у нее просыпается чувствительность и она слышит то, о чем молчат.
Так и сегодня - поняв, что меня все равно не переключишь, она заметила:
- Ну, пропал совсем он, или нет - неизвестно.
- Ладно я б в мечтах витала - для меня это нормальное состояние. Ты-то чего?
- Слушай, именно поэтому - я их лучше знаю.
- Какая разница? Мне все равно.
- Конечно - конечно.
- А почему с иронией?
- Да потому что я тебя не один день знаю. Мало того, что ты заговорила о мужчине (наконец-то! я уже не верила, что этот момент наступит), так еще и два часа разговор только вокруг него и крутится. А его, между прочим, месяц не было.
- Ну и что?? Ты каждый день встречаешь человека, который отвечает на твои мысли?
- Просто не отпирайся - тебе будет приятно, если он появится. А он появится.

9 августа, вечер. Завтра день рождения. Начало месяца - куча отчетов, срочно-обморочно, хватай мешки - вокзал отходит. Пришла домой в ночи. Родители устроили хиппиш:
- Тебе ничего не надо!! на всем готовом!!! А завтра??? Что, за покупками я один должен ходить???
- Ну не накрываем и все.
- А родственники придут - что, к пустому столу???
И понеслось с новой силой. Влетело за все. За хронически поздние приходы. За то, что завтра опять на работу и допоздна. За бесхозяйственность, привычную для меня…
А родители, надо заметить, оба - года Петуха. Мало того, что как наседка с цыплятами, так пока не заклюют, не уймутся. Кто виноват, что я - другая???
В общем, 10 августа я - никакая, уставшая уже с утра. Конечно, вечером они все выпили, и опять пустились в рассказы - чего стоило меня вырастить, и какая я неблагодарная после этого. Кубанский обычай отмечать день рождения неоднократно. Несколько дней приходят люди, поздравляют, их кормят. Это уже не родственники, но и не мои друзья - с ними мы приятно посидели отдельно в пиццерии. Вновь подошедшие - друзья родителей, с молодости, которые меня помнят давно. Кроме того, не все знакомы, а кто-то с кем-то – чересчур, не разговаривает, и не дай бог про это забыть. А голова все болит от родительских наставлений. Рано с работы прийти не удалось бы, даже если б хотелось. Но, в общем-то, после праздников и тесного общения с родственниками в процессе их отмечания, становится вдвойне понятно, что семейная жизнь как-то не вдохновляет даже самой идеей своей.
12 августа, пока я работала и сама с собой препиралась, выскочило сообщение от Кевина:
 - Здравствуй, радость!
От неожиданности я почти забыла о своих заботах. Появилось ощущение волшебства. Сейчас не имело значения ни его месячное отсутствие, ни то, что чисто внешне он был не совсем в моем вкусе. Мне и актеры всегда нравились темноглазые и темноволосые, а этот - светлый. Кажется, даже привычная настороженность мне изменила - не ведаю, что болтаю. Повышение он получил. В начале сентября уедет. Чуть меньше месяца....
- У тебя есть перемены в личной жизни? - неожиданно спросил он.

До его отъезда мы говорили об образе жизни его и моем. То, что я работаю много, общаюсь мало его, кажется, удивило.
- А было что-то яркое, может быть, кто-то близкий в твоей жизни? Почему ты такая? Тебя кто-то обидел? - было нечто трогательное в этих расспросах. Не помню, чтоб когда-то меня с таким участием допытывали.
- Ну, вот еще!
- Послушай... Ты живешь в своем мире... Но ведь когда-то произойдет что-то... Возможно, придет кто-то.... И твой мир перевернется с ног на голову.... Скорлупа разобьется... - казалось, он пытался предупредить о возможной боли.
- Я не ищу кого-нибудь. А тот, кто мог быть нужен, не появился. - Ощущение, что заглянули в душу. Не сработала защита - меня это раздосадовало. - Я не стараюсь казаться лучше или хуже - я вот она, такая, какая есть!
И этот вопрос.
- Нет, я так же свободна и лишена личных проблем - весело ответила я. - А у тебя?
- Ну, у меня откуда? Я работаю круглыми сутками.
- А вроде как я чем другим занимаюсь!
- А вот тебе не грех бы и о чем другом подумать. Или о ком.
- С чего это такая дискриминация? - Отшутилась.
Он язык показал в ответ.
- И потом, я очень медленно схожусь с людьми. У меня нет знакомых и друзей, кому бы я доверяла полностью, раскрывалась. В большинстве своем держу на расстоянии. Так оно спокойнее.
- А я огородами!
Ох уж эта мужская самонадеянность! Странный он какой-то сегодня.
- Чего в печали?
- Возраст Христа. Мне пора подумать - чего я достиг, кому я нужен, что сделано, что осталось.
Я проверила инфу. 26 лет. С чего бы это был возраст Христа? Впрочем, еще когда он уезжал, у меня закралось смутное сомнение - в свои 24 года я плохо общаюсь со сверстниками, «мой» возраст - лет на 6-8 старше. Какая то нестыковка.
- Ты ж говоришь, тебе 26?
- 33.
Ладно, не разборки ж чинить. Тем более, что инфа висит, но лично мне он ничего такого не говорил. Я и не переспрашивала
- А остальные то данные хоть те? Имя? Дата рождения? - должна ж я его называть, с днем рождения поздравлять. Тоже мне, писанная красавица.
- Все то. К 26 годам такую карьеру не сделаешь!
- Карьеры разные бывают.
- То папенькины сынки, - заявил он безапелляционно.
Ладно. Ему виднее. Но я ощутила неясную опасность. То ли от того, что он соврал осадок не прошел. То ли я боюсь, узнать лишнее. Попыталась отвлечь анекдотом и его, и себя.
Он назвал должность - что-то длинное, витиеватое. Не запомнить. Я улыбнулась, и отправила следующую часть анекдота.
- Это моя должность, - уточнил он.
- Хорошо. - Но я еще не рассказала анекдот....
- У меня в подчинении 30 человек, - не унимался он
- Да на здоровье! - и анекдот все-таки рассказала.
Он довольно долго молчал. Это невежливо, в конце концов! Хороший был анекдот.
- Это не лечится, - последовал ответ.
Словно он хотел меня шокировать названием своей должности. А мне-то что? Это сделает меня лучше? Или хуже? Почему это должно иметь для меня какое-то значение?

***
Взрослые, самостоятельные люди. Каждый со своим опытом, нравом. Так почему же он несколько искусственно держит дистанцию? И почему она боится собственных чувств?  Призраки? Проклятия? Оба свободны, детей и семей, которые могли бы разрушить, нет. Так в чем же дело?
В старых замках жили привидения. В старых знатных родах, вместе с проклятиями. А здесь? О чем они молчат друг другу и себе самим?
- Я буду искать кого-то подходящего, - болело у него.
- Мне нужна женщина для жизни,  - ныло у нее.
Что значит, искать? И как это – для жизни? А любовь, уважение? Дружба, общие интересы? И что за проклятие – одно на двоих?
Он решил, что никого больше не полюбит, не сможет. Она – что ей любовь не нужна, так проще. Самонадеянно… Ему - сорок пять, ей – тридцать четыре. Без любви проще. Нет претензий и манипуляций. Нет страстей и боли. Нет заботы и ответственности. А есть ли жизнь? Идут своим чередом работа, интересы, много чего еще… Но душа-то просит! И города разные. Удобно прятаться друг от друга. И от самих себя?
Она пытается найти любимого человека в зеркале. Изображение блеснуло, зарябило. Вдали засиял огненный шар. Но никого не было. Лишь энергетическая волна от шара обдала теплом. Она оказалась в Зазеркалье.
Хохот раздался радостный, живой. Ветерок захлебывался, кружил ее. Больше никого не было. И ей захотелось смеяться, только несколько смущало головокружение…
Она села на землю. Было тепло и неподвижно. Лежали овощи, ягоды, мясо. Она поняла, что хочет есть. Пришли сытость и спокойствие.
Хотелось пить. Озеро неподалеку сверкало, будто знакомое зеркало. Она склонилась к воде. Чистая, прозрачная и холодная до зубовного скрежета. Смотришь, кажется, что отражение меняет какая-то глубинная сила. Мол, тебе же на благо…
Призраки? Воды, земли, воздуха. Где же родной огонь? Любовь? Но ее ведь нет. Может, она, как единорог. Все говорят, да никто не видел…
Что же он искал в зеркале? Рассматривал пристально, ловил тени. Что мешает ему любить и быть любимым? Прежние чувства? Боязнь, что не заслужил, потеряв? И это больше не повторится?  Он услышал голос матери:
- Эх ты! Я же люблю тебя!
Изображение блеснуло, зарябило. Вдали засиял огненный шар. И в его свете - женщина. Тени кружились вокруг нее, не касаясь. Иногда закрывали солнце, и она мерзла, поникнув, как цветок. Ведь, как и все живое, тянулась к лучам.
- Не для жизни… - тогда доносилось до нее.
Мужчина видел свои тени вокруг нее. Они оттесняли ее к воде, к холоду. И от его зеркала.
- Эх ты! Я же люблю тебя … - он слышал через шуршание.
Она боролась. Но силы иссякали. Тени усыпляли ее.
- Нет… Я хочу увидеть и услышать Любовь… Если только она есть на свете… - услышал он ее. И протянул руки навстречу. Зеркало не принимало его. Еще и еще.
- Найду себе получше… - Звучало в его голове. Вот только женщина другая. И ее атакуют тени. Как же так получилось, что тени похожи, одни на двоих?
- Иди ко мне! – позвал он ее. – Я люблю тебя… и ты нужна мне.
Светлая субстанция вошла в зеркало. И вокруг женщины защитой засветилось светлое поле и тени отступили и побледнели. Она сама стала реальнее, плотнее и ближе. Но глаза ее все еще закрыты, лицо бесцветное. Все, казалось, замерло в молчаливом ожидании.
- Любимая… посмотри на меня…
Ветер поднял воду к солнцу и обрушил на землю. Мужчина ужаснулся. Но женщина оказалась прямо перед ним в зеркале, и он втянул ее в комнату.
- Девочка моя, я здесь!
Она открыла глаза. Больше не было никого и ничего. Но и борьбы, страха и отчаяния тоже. Был мужчина из ее снов и спокойствие, защищенность рядом с ним.
- Я знаю тебя. Я люблю тебя, - шепнула она. Хотя ей казалось, закричала.
Они обернулись к зеркалу. И увидели себя, обнявшихся.

Встречи и расставания. Сложно и просто.
- Я приеду свататься, - раз за разом пишет Кевин
Приедет, тогда и подумаю. А то… Было бы сказано. Мы общаемся с взаимным интересом. Угадываем настроение друг друга. Иногда – ссоримся.
- Я завтра приеду от родителей. И послезавтра – к тебе.
- Прекрасно.
- А ты думала – в сказку попала?
- Сначала думала, что попала…
- Как? 
Впервые я узнала, что такое – кричать по аське. В ход шло все. Большие буквы. Восклицательные знаки. Впервые кольнула сердечная боль. Я анализировала слова, чтобы прекратить эмоции. Он не слушал. Он выкричался… и исчез.
Появился вечером третьего дня смертельно обиженный. Слал цитаты из Шекспира в подлиннике. А я растеряла все английские слова.
- Я уехал в командировку, - раздраженно написал он уже на родном. – Раз тебе ничего не нужно.
- Я должна верить в призраки? Ты ведь даже не удосужился позвонить!
- Я щажу твои чувства!
- Когда это?
Это была первая и единственная ссора, спровоцированная им. Мы редко ругались, но остальные заводила я. А вот на мировую шел он. И теперь мы помирились. После командировки на север, где-то через месяц, он приедет. А пока… Переписка ежедневная, эмоциональная. О жизни, семье, взглядах, настроении.
- Ты вообще спать ложился?
- Работал. Писал регламенты.
- Тебя ж вчера на мероприятие отпустила.
- Да что там делать… Немного побыл, отметился… И работать.
Цитаты, картинки, нежность.
- Чего смурная? Родители опять мозг выносят?
- Да не здоровится. Погода меняется, наверное.
- Погода, да? Ты во сколько вчера ушла?
- Около девяти вечера.
- Да? То-то мы с тобой болтали до одиннадцати…
- Правда?
- У тебя сейчас вечер? Восемь-девять, кажется?
- Да.
- Сядь и спи в кресле. Давай. Хотя бы часок.
Не всегда было гладко. Характеры-то …. Оййй!
- С днем защитника!
- Убью.
- Чего это вдруг?
-  С чем поздравляешь?? Два года насмарку! Да еще в боевых действиях!  Сколько друзей потерял!
- Грубить не обязательно.
Иногда провоцировал ревность.
- Они мне тут танцуют… голыми на столе.
- Ну а ты чего теряешься?
- У меня же ты есть.
- Да где я есть-то? Бог знает, где.
Он не доехал снова. Сначала – в Москву, отчитаться. Потом к родителям, под Ставрополь, помогать с переездом. Меня это все еще не смущало.
Потом – опять командировка.
-  А что они тебе сказали, когда ты уезжал?
- Как мы без тебя? – и эмоции, смайлики. 
- Ну вот. А ты все - ненавидят…
- Ой, да ладно…
Он умел быть заботливым и чутким. Особенно под полнолуние.
- Опять мало спала? Рано ж уехала! И бессонницы у тебя нет.
- Да приехал знакомый вечером… За налоговым кодексом. И заболтались.
- В пятницу вечером?
- Да.
- За налоговым кодексом?
- Ага.
- Под выходные?
- Да, да.
- Сексу он хотел. Вот что.
- Не знаю. Сказал, за кодексом. Получил книгу. Поговорили, да поехал.
Он знал, что мне нравится. Тогда кассеты потихоньку сменялись дисками. Записанную мне музыку и фильмы я так и не получила.
Я работала много. Выполняя нагрузку троих человек, я редко уходила раньше девяти  вечера. Часто – около одиннадцати. Мне нравились и работа, и собственная незаменимость. Это началось до моего романа и продолжалось два с половиной года, без отпусков и выходных.  Будни для меня отличались лишь невозможной ранью, рабочий день начинался в 8 утра.
Мы с коллегами в филиале работали наравне. Помню, как смеялась шеф, когда я пришла в выходной после полудня.
- Охранник волновался, что тебя еще нет. Не случилось ли чего.
Охрана была ведомственная, и знала нас всех. А уж меня – и подавно. Они ходили за мной, проверить, вызвала ли я такси. Или пешком собралась идти, а то – станется.
И на фоне всего этого – ежедневная переписка.  Он знал, что  могу ответить поздно, застрять с работой или в соседнем отделе. И я была в курсе происходящего вокруг него.   
Перерывы бывали редко, на пару дней. Например, когда он уезжал в Москву с отчетом.
И вот, однажды неясная тревога одолела. Как назло, его не было вечером и на следующий день - тоже. Я знала, что он – на учебе, где-то у скандинавов. Ничто, как говорится, не предвещало. Но душа не на месте. Появился он на следующий вечер. Злой и расстроенный. Мало того, что его подрезали на арендованной машине. Так еще он подрался с полицейским. Юристы разрулили, конечно. Но настроение…. В атаку выпускать, причем в одиночку. Потребовался не один час, чтоб его переключить.
Время шло, я не проявляла нетерпения по поводу встречи. Оставила вопрос ему. А он хронически собирался. Но, конечно, со временем вопрос стал возникать и креп день ото дня. Особенно обострилось желание его увидеть, когда внезапно слетела аська. Восстановить не удавалось. Пароль стоял «по умолчанию», и  могла напутать потом. Пришлось зарегистрироваться заново и его искать. Но он не принимал в друзья. Даже с тем же ником. Дни шли, уже неделя минула – молчание. Он мог позвонить, все телефоны были, у меня - нет. Но он не сделал этого.   
Наблюдая мою расстроенную физиономию, коллега Ира решила вмешаться и вышла с ним в разговор. Ее в друзья он принял. И спустя несколько часов – меня.
Удивительное дело, Ира с ним общалась, но у нее не получилось. Она жаловалась на грубость с его стороны. А еще - вот тебе он говорит правду или вообще отмалчивается. А мне врет. Да и по разговору складывается ощущение, будто держит на расстоянии, словно на сердце кто-то есть.
Ей, правда, игра в цитаты не удавалась. И кто из этих двоих зациклен на сексе – скорее, она. Если меня он старался раскрутить на разговоры о сексе, то ее - урезонивал.
Интересно другое. Что такое хамство я не знала. Так, попытался *скипетром потрясти*. Мы же начальники, не кто-нибудь. В лоб получил сразу, и унялся без вопросов.
Он вообще быстро выяснил, что лучший способ от меня чего-то добиться - обидеться. От наезда толку никакого не будет. А вот обижался - всласть, до умопомрачения. Моего, разумеется. У меня уже мания была - молчит, обиделся на что-то.
С другой стороны, в душу-то, положим, Иру никто не допускал. А про фильмы - книжки можно поговорить и без грубости. Мы с ней подумали, что он подозревает будто она - это я.
Проверить пытался. То наехал на нее:
- Я же говорил тебе, что в районе аэропорта живу!
А это он мне говорил. То у меня потом - много позже - пытался выяснить, ходила ли я в боулинг с пивом. Он-то прекрасно знал, что пиво я не пью, в боулинг не играю. На память грешить не приходилось, он запоминал мои предпочтения с первого - второго раза. Уже когда собирался ко мне ехать, говорил, что фильмы перекачивает для меня на CD-диски, раз уж у меня нет DVD. Что темный шоколад для меня скирдует. Что я не пью и не курю - он знал очень хорошо.
Иру  просила - будет прямо спрашивать, лгать не нужно. Тем более, что ничего такого тут не было. Я не то, что просила ее достучаться. Не мешала просто. Мне-то он не отвечал на запросы. Потом кидает мне:
- Он ответил.
Я - в обиду:
- Ни фига себе! А мне отвечать не нужно было!
- Не психуй, уймись, похоже, он думал, что это ты.
Кидаю ему что-то нейтральное - вроде *привет*. И иду ксерить документы. Чтоб хоть не расстраиваться, если не ответит. Не накручиваться. Возвращаюсь – его ответ:
- Это что за номера?

Вспомнился недавний сон. Вижу  их редко, раз в несколько лет. А вот образы – другое дело. Что это было, такое пробирающее?
Спасение
Я прихожу к горному обвалу. Завалило камнями, сыпухой какой-то и обломками незнакомой мне конструкции. Ищу что-то вполне конкретное, хоть и не знаю, что именно. Смутное ощущение, что меня здесь ждут, я должна помочь кому-то. Узнаю, когда найду. Какое-то время жду, пока глаза привыкнут к темноте. Я стою словно на чистом воздухе, но ночь, темень, хоть глаз выколи, а у меня даже посветить нечем. И скорее догадываюсь, чем вижу его под завалом, в неглубокой пещерке. Он жив - но не шевелится, лежит на спине, раскинув руки, и взгляд пустой, в никуда. Даже трудно понять, с чего я решила, что он жив. Его почти не видно под обломками.  Просто знаю это. Я внимательно рассматриваю его - одна рука протянута мне навстречу. Присаживаюсь к нему и вижу промелькнувшую искру во взгляде. Кажется, узнал.. Но не шевелится, может, покалечен? Я начинаю разгребать руками завал - и освобождаю достаточно, чтоб дотянуться до него. Он мне не виден целиком, но я уже чувствую, что физически с ним все в полном порядке. Переломов даже нет. И вдруг я понимаю, что он просто лежит и не делает попыток освободиться. А между тем, завал не настолько статичен. Он просто не попал под основную его часть. Повезло, если можно так сказать - обломки вышки задержали камни. И глаза - то вспыхивают, то гаснут, словно он пытается уцепиться за жизнь, принять ту помощь, что к нему пришла. Но он ничего не делает. На то нет причин - руки ему я уже освободила. И есть ощущение того, что опасность не миновала. Пытаюсь его потащить за руку. Он не морщится, не сопротивляется, но и не помогает. Молча смотрит на меня, и в его глазах вижу боль. Я что-то говорю утешающее, но он не слушает. А уже светлеет. Кажется, еще немного - и я останусь тут навсегда. Мне уже становится дурно от духоты и гнетущей безысходности. При этой мысли меня охватывает бешеная ярость. Я вскакиваю на ноги и кричу на него:
- Да сколько можно здесь лежать! До голодной смерти?? –
Кажется, на крик он реагирует - на лице промелькнуло удивление и словно пробуждение. Но молчать я уже просто не в силах:
 - У тебя целы руки и ноги! Там, дальше, свет, жизнь, воздух! Какого черта ты здесь валяешься, как немощный калека? Ты никогда не был бездельником, и сейчас не имеешь на это права! Ты еще не все сделал в своей жизни!
Слов у меня больше не хватает, я уже ничего не вижу и не хочу слышать в ответ. Просто разворачиваюсь и ухожу, бросив ему на прощание:
 - Идем, я покажу, где свет.
Я не оборачиваюсь, но слышу, что он идет за мной. Шагая, в гневе уже даже не думаю, что он может отстать, может, ослаб или ранен. Я понимаю только одно - если уйдем от места разрушения - спасены. Я выхожу. И как раз вовремя, потому что обвал еще не закончился. Пока я пыталась его вытащить, уже образовывалась пещера и осыпается на голову. Я стою около этого рушащегося кошмара, и вижу его рядом. Он стоит и с виноватой улыбкой смотрит на меня. Как нашкодивший ребенок. И я вдруг понимаю, что улыбаюсь ему в ответ.
Но и это ненадолго. Резко пронизывает усталость и боль. И я бегу по лесу, или по парку, среди деревьев, не разбирая дороги. Парк светлый, сухой, поблизости никого не ощущаю. Меня колотит от гнева, и я не вижу ничего вокруг. Не имеет значения, куда я бегу. Главное, я пытаюсь убежать и отсюда, и от него. Даже не обращаю внимания, пытаются ли догнать. Знаю одно - нет никакого желания видеть, слышать, говорить. И знать, что означало его поведение, пытаться понять его я тоже уже не хочу. Только убежать... от какой-то непонятной боли... Кажется, я слышу движение откуда то сбоку, но раздражение не дает возможности задуматься и понять, что это. Я налетаю на него - чувствую, что это он. Пытаюсь проскочить мимо - но меня не пускают. Гнев захлестывает и не дает возможности сосредоточиться, подумать, что-то сказать. Я молча пытаюсь вырваться, вот я его уже бью кулаками по плечам со всей силы, но так и не смотрю на него. Он ведет себя странно - не сопротивляется, не старается увернуться или взять за руки, обнимает за талию, и что-то говорит мягко, ласково, увещевающе... Кажется, его голос начинает действовать... доходить до сознания... но слов я так и не разбираю.... а может, я просто смертельно устала.... сил уже не хватает.... остаток гнева, раздражения вдруг переходят в слезы... Бурные, хотя и молчаливые... Не нужно бы ему их видеть... А выбора уже нет... Как голову ни опускай... Если я попытаюсь заговорить... Но он притих… Кажется, растерялся... Прижал покрепче к себе, мое лицо коснулось его плеча... Касается губами волос, висков... Наверное, я долго плакала... потом стихла... Он так и обнимал... может, боясь спровоцировать новую вспышку гнева или слез...
- Темнеет уже, - шепнул он осторожно.
Помолчал. Попытался заглянуть в лицо. Я почувствовала, что он отодвигается - и бессознательно обняла за шею. Он вздохнул с облегчением, стал шептать что-то на ухо...

Кевин так и не приехал. Командировки и вахты становились  в тягость, неконкретность обещаний начала раздражать. Я бы приняла и это при ежедневном общении. Но даже мне надо, чтобы после вахты он стремился ко мне, домой. На первом месте – работа у обоих. Но есть ведь и жизнь…
Несколько раз Кевин проезжал мимо. Все время витало в воздухе:
- Я приеду.
Это продолжалось два с половиной года. Он принял свое повышение и с большим эмоциональным напряжением собирался в Москву и приживался там. Я поддерживала на расстоянии, выравнивая настроение. Удавалось унять его страхи.
Я успела с разведкой съездить в Петербург. И даже внезапным оказалось сообщение перед майскими праздниками
- Я приехал.
Радость, возбуждение. Но?
- Куда пойдем?
- Подожди, не спеши.
Зачем-то он дал адрес только что купленной квартиры. Если хотел чего-то, то мне не сказал. Идти ему на встречу? Как-то странно и неприлично. Мне было двадцать пять. Я ни с кем не встречалась. В последний раз замуж собиралась в сознательных девять лет. Тем более, сказал, что сейчас все решим. И исчез.
Нашелся через несколько дней. Сообщил, что уехал к родителям. Я учинила скандал. Сколько можно испытывать мое терпение? Ну а после вторых майских праздников он снова выехал и исчез.
Если бы больше реальности в нашем романе… Или я бы не знала, что он может исчезнуть... Он рассказывал как-то о девушке, от которой ушел, выйдя за соком.
- Зато никаких комплексов не оставил! – гордо пояснил он.
Все стало бы иначе, просто произойдя в жизни. Искать его? Я неточно знаю его имя и фамилию. Да и кто я ему? Можно позвонить на телефон родителей – с чем? Напугать их? Мобильные тогда были редкостью.

Сообщение замигало примерно через месяц. Ожидание далось это мне с трудом. Чтобы просто его открыть, сначала пришлось пойти попить водички. Легко говорить – ничего не жди, не будет разочарований. В теории – может быть. Я ожидала если не извинений, то хотя бы объяснений. Пусть шуточных. Того, что Кевин сделает вид, что ничего не произошло, я не ожидала.
Когда человек так себя ведет, говорить больше не о чем, решила я. И просто уничтожила все, заблокировала в аське, выкинула телефон, письма и фотографии.
Я не знала, что может быть так больно. Выходной, в офисе никого. Смотрю, птицы бьются в окно. И говорю себе, что этого не может быть, потому что физически нет, и ничего не было… Не знаю, верю ли сама в это. Боль, гнев, усталость. А надо двигаться дальше.
Как странно. Когда-то Кевин меня звал в Москву. И я хотела туда когда-то давно, в прошлой жизни, до него. А поехала не туда, потому, что влюбилась в Питер. Да и тот, кто звал, все равно исчез. От чего-то спас и защитил строгий, корректно-доброжелательный Санкт-Петербург. 
А потом… ничего не было. Переезд давался сложно. Знакомых и друзей нет, родственники вообще против всего этого. Работу искала еще из Краснодара. Ничто не предполагало, что я останусь с долгами и без компьютера. Пообщались мы много позже. Я вышла на работу и в аську.
Нашелся он сразу. Мы поговорили и помирились. На один вечер.
- С работой не так, как ожидала?
И я, по старой привычке, рассказала многое. Что было итогом? Немного критики, отстраненность… И сумасшедшее, болезненное разочарование. Кевин нагрубил и исчез. Боль вернулась. Было не до этого, больше года ходила с работы пешком. Поздно вечером, больше двух часов еженощно. Денег не хватало ни на что. Благо, повезло, кормили на работе.
И вот, однажды, я попала на развод моста. Первая реакция – шок. Идти обратно? И я нашла на набережной такси. Водитель озвучил цену. Она была внушительной. Но уже не критичной. И впервые за долгое время можно было выдохнуть.
Прошло время. Создались первые отношения. Заботливо, нежно, внимательно. Не разошлись бы, но… разные взгляды на алкоголь подтолкнули. Развитие остановилось у обоих, и это надо было менять. Я ушла с миром и благодарностью к Первому через пару лет. Добрые отношения мы сохранили.
Через пару лет возник Второй. И я попала в какие-то сумасшедшие страсти, эмоциональные качели.  И поняла это достаточно поздно. У нас было первое расставание надолго, больше, чем на год. Именно тогда застряла фраза: «не для жизни». Потом Второй просил и каялся. Но слова-то остались. И дистанция – тоже. Пока были встречи, казалось, все получается. Может, не очень гладко. Но ведь нужны время и усилия. А когда съехались, вместе жили очень недолго. Даже при моих разъездах. Расходились долго, мучительно, вопреки его воле. После этого общаться я не хотела даже о погоде.

- Было ли это на самом деле? – спросил муж. – Что из этого – реальность?
- Я не знаю, - пожала плечами я. – Мне было очень больно, когда он исчезал. Тогда  не хотела думать об этом, просто переключалась.  Мы разговаривали по телефону даже немного.
- Ни разу не виделись?
- Нет. Я думаю, нет, - я смешалась, вспомнив одну странность.
- То есть? – муж, казалось, был заинтригован.

Я шла с работы поздно вечером и встретила компанию. Три или четыре пары. Парень отделился от них и подошел спросить дорогу. Привычно задумавшись, я даже не сразу поняла, чего он хочет. Была неясная тревога. Показав дорогу,  поторопилась уйти. Кажется, он был не против продолжить разговор.
- И все?
- Тогда – все.
- Все чудесатее и чудесатее… - кажется, раздражен.
- Да просто, на самом деле. После Первого я вытащила Кевина пообщаться. И мы по телефону разговаривали несколько месяцев.
- Это как?
Нет. Ему просто любопытно
- Попросила помощи, - хитро улыбнулась я, вспоминая.
- Вышла в аську?
- Нет. Обратилась публичным сообщением, в Моем Мире, от почты. Но обратилась лично и на французском. Оставила телефон. Он позвонил.
Муж выжидательно посмотрел на меня.   
- Да ничего не было, - я пожала плечами. – Я узнала, что он отказался от должности и вернулся к вахтам. И его это порадовало, в деньгах выиграл. Сказал, пока разговаривали. Опять выехал и исчез.
- Ты его простила? Зачем было искать? – казалось, он напрягся.
- Думала, простила. Верила в это. Но потом боли уже не было. Обиды – тем более. Исчез и ладно.
Мы лежали в обнимку, болтая. Я понимала, что меня это больше не мучает.
- А у тебя контакты остались? – так, будто небрежно. Но пристально на меня посмотрев.
- Я все удалила. Да и он все потерял. Я с тех пор поменяла телефон.
- Но найти можно, при желании. Через бизнес.
- Нашел же. Не знаю, зачем, - я устала от разговора и зевала. – Ну его. Это уже неинтересно.
По его взгляду  поняла – не верит. Но и уговаривать бесполезно, укрепится в своей правоте.
- Потом поняла, что вряд ли бы что-то получилось. И дело не в прощении. Все хорошо своевременно, - добавила я, засыпая. - Простить можно. Но опять доверять? Едва ли.
Муж смотрел на меня и, наверное, вспоминал. Как мы сближались, учились ладить друг с другом. Мне было сложно, влюбленной. Просто не было безумной страсти, одержимости. Зато была искренность, забота, уважение. И мне тоже было нужно время научиться доверять. Не сложно любить. Сложно жить вместе при этом.
Потом я мучилась переездом в Москву. Я знала, что придем к этому рано или поздно. Но он почти ничего не высказывал. Или же вспоминал своих призраков и тогда – закрывался. Снова мир рушился под моими ногами. Как он-то все это воспримет? Конечно, еду не то, чтобы к нему. И все-таки…

Из неотправленного письма.
«Как ты мог? Зачем? Ведь мне было достаточно общения.
Что дала тебе эта мистификация романа? Ведь на отношения выводил ты сам. Можно было просто дружить… И не врать. 
Мне никогда не нужен был кто-нибудь. И с собой я не скучала. Работа всегда в приоритете. И не было привычки на кого-то рассчитывать.
Зато подолгу жила свободной женщиной и мне это нравится. У меня нет и не было иных причин, чтоб сходиться с кем-то коме как по любви. 
С Первым пришли и первые отношения. Понимание, что они могут радовать. Что можно договориться, ужиться и не трепать друг другу нервы. Это нормально – помогать, заботиться.
За несколько лет свобод потом удалось привести дела в порядок, поднять бизнес на малый, но стабильный уровень. Было нелегко, но я справилась.
С Вторым хотелось верить в возможность любви между взрослыми людьми. Но это были эмоционально выматывающие отношения, я раздергалась. Расставались трудно, долго. Хотя у меня тогда уже не было даже уважения,  не чувствовала себя в безопасности у себя же дома. Мне понадобилось время, чтобы успокоиться и научиться.
Не получалось. Ни с одним из них я не хотела идти дальше – в брак. Видишь ли,  собиралась выходить замуж один раз и только по любви. Не по страсти. А такие отношения создаются годами. На дружбе, уважении, влечении, общих интересах… И если уважение уже потерялось, не хочется идти домой, значит, нет будущего. Кто виноват? Да обе стороны. Не бывает один за все в ответе. Игра-то в четыре руки.
Впрочем, мне есть, за что благодарить тебя. То время ощущалось мною счастливым. И я оставила тебя там. Спасибо… И удачи тебе!»

Письмо лежало в неподписанном конверте на столе. И исчезло. Муж не сознался. Но Кевин так и не появился больше.

Мне снился сон. Я лезла на башню, не зная, не помня, что мне там нужно. Но и не с земли. Судя по веревкам и лестницам, примерно с третьего-четвертого этажа.
Все выше. Сначала шел дождь. Чем выше, тем сложнее – сыпется и снег, и град. Уже где-то на высоте десятого этажа. Муж наклонился, взял меня за руки и втащил вверх.
Много нарядных людей, они доброжелательны ко мне. Только подбадривают, не помогают. Муж и Кевин разговаривают друг с другом. Теперь Кевина уходит, а муж берет огромное полотенце и обнимает, заворачива меня.
- Ах, фантазерка! Так и рухнула с высоты своих иллюзий. Напугала! – большой, любящий, веселый.
И я вспомнила. Как я прыгнула на спор с веревочной лестницей. А башня с утолщением, нельзя бездумно втаскивать. Даже если бы просила.
- Я уже хотел колдовать, но это не спортивно, не по условиям пари. Зачем тебе это было надо, девочка моя?
- Она вышла на другой уровень мастерства, - раздался мужской голос из глубины зала.
- Она здесь уже была, - возразил муж. – Пока не кинулась вниз головой.
- Скоро награждение, - сказал он мне. - Ты только и успеешь собраться.
Я принимала душ, сушилась, одевалась.
- Ну что, воительница? Готова?
И мы шли, взявшись за руки, в зал. Я видела восторг в его глазах, Знала, что красива. Но радовалась, что он это видит.
- Все призраки повержены? Можно отдыхать? – он все дразнил меня.
- Да, милый, - я повернулась к нему, обнять.