С Центрального входа. 9

1мая.
В честь международного дня солидарности трудящихся вызвали на работу для усиления другой смены.
 По сообщению Гидрометцентра в Петербурге ожидаются дожди. Ночью столбик термометра опустится до 5 градусов тепла, днём подымется до 10. Во второй половине дня возможны грозы. Ветер усилится до сильного. «Люблю грозу в начале мая…» Хотя больше подходит: «Тучи над городом встали, в воздухе пахнет грозой…»
Увеличили МРОТ с 9 тысяч, до 11тыс. На зарплате это не скажется. Зарплата формируется из МРОТа плюс премия от университета. Государство увеличивает МРОТ, начальство уменьшает премию. Остаёмся при своих...
Зато подросли платежи за квартиру, газ, воду, электричество. Чиновники спешат до выборов в надежде, что забудется… Возможно, но осадок-то копится… Не завидую президенту, ему о будущем думать, а тут вековые «обстоятельства» …

Змей прокололся дважды. Первый раз, когда его стошнило на историческую брусчатку графа Бобринского (факультет свободных искусств и наук), аккурат напротив лектория, в котором иностранным студентам, как раз показывали документальный фильм о нелёгкой судьбе советских нонконформистов. Собственно, личной неприязнью и непреодолимым отвращением к нонконформизму Змей и объяснил свой утробный выброс… Его бы конечно уволили, но змеиная дочь - майор полиции...
 
После строгого, последнего, самого китайского из всех китайских предупреждения, «залётного» перевели на факультет геоэкологии. Там иностранцев нет и с экологией порядок…
Остаётся лишь удивляться близорукости руководства. Ну и что, что в отделе охраны не предусмотрен штатный картограф? А вы будьте любезны сами изучить окрестности поста на предмет выявления опасных мест для таких, как Змей, эндемиков. Нет, интродуцировали, не глядя, в незнакомую среду.
А там, между прочим, напротив факультета - винный магазин! И как устоять? Вот он и рухнул… Декан дверь открыл, Змей выпал, он за неё держался… Успел только крикнуть: «Предъявляем…» (профессионал!) Растянулся, полежал чуток и с шипением уполз на газон, в молодую травку.
 
Когда через неделю выполз наружу, начальство уже не церемонилось, сухо сообщило: «Отдел кадров работает с 9-00». Много позже до нас дошёл слух будто дочь изъяла старика из городской квартиры, вывезла на дачу, заперла в подвале… Разумеется с лучшими намерениями, до полного и окончательного выздоровления.
В общем, сгинул Змей, как и не было. А мне прислали нового напарника. И если раньше я тупел постепенно, растягивая удовольствие («Крыша едет не спеша, плитки шифера шуршат»), то теперь, благодаря Николаю Викторовичу, тупею, как в сказке: «не по дням, а по часам».
 
Маленький, плотненький, потненький, с талией кастрированного кота, с белёсым цыплячьим пушком на круглой тыковке, с жёлто-мутными глазками маринованной селёдки, с поникшими уголками губ, за которыми угадывается отсутствие передних зубов…, с пальцами, пахнущими тухлыми грибами, и с широким диапазоном интонационных голосовых особенностей: от заискивающего переливчатого шепотка при обращении к начальству, до громогласных вертухайских окриков на студентов. Зацикленный на возрасте и еде…
Привожу наш первый разговор.
—Приятно познакомиться. Александр.
—Не уверен, что приятно. И предупреждаю - у меня три конфетки. Одну я уже съел, другую съем в обед, третью перед уходом! Делиться не стану!
 —Никто и не…, то есть я хотел сказать - мне ваших конфет не нужно. А вы, простите, диабетик?
—Здоров! Пришёл сюда всерьёз и надолго! Но конфетки люблю! Могу себе позволить! На обед у меня котлетки домашние, пирожок с яблочком. Только он один... Ну-ка угадай, сколько мне лет?  52 или 74?

 На самом деле он оказался ровесником президента и теоретически мог бы учиться с ним в одном классе, а сейчас возглавлять какой-нибудь департамент… Не повезло мне...
Сознаюсь, я не сразу понял с кем имею дело. Сложно с первого взгляда распознать полудурка.  Дурака, видно, издалека, а вот полудурка…
В первое же дежурство Ник. Вик. показал студентам Кузькину мать в Фермопилах. Устроил вторую в истории университета стоячую забастовку. Первая произошла в 1905 году.

Вернувшись с центрального поста, где получал пачку бумажных приказов и устных распоряжений, я обнаружил толпу студентов, заполнивших весь холл и площадь вокруг памятника «вылетевшему», обречённо ждущих, пока Ник. Вик. водил указкой по плану кампуса, монотонно перечислял обалдевшей посетительнице всё, что на нём находится, включая восточный факультет, ошибочно обозначенный плавательным бассейном.
—В данный момент мы находимся здесь! - взмах рукой, кончик указки отмечает место на плане. —Как вы доложились, вам надлежит прибыть сюда! - опять взмах указкой. — Здание на плане обозначено цифрой 2. Находим 2- ректорский флигель! Знаете, почему ректорский? Не знаете? А ещё в университет пришли-и. Наверно в школе плохо учились? Хорошо? Точно хорошо? Странно… Сейчас проверим! Внимание вопрос: кто построил здание двенадцати коллегий? Хм… Верно. Что ж, пойдём дальше. Как я уже докладывал, вам надлежит прибыть сюда, - взмах указкой.
—Отсюда приблизительно 200 метров… Чему равна длина вашего шага? Надо знать! А как же! Прошу не отвлекать меня от исполнения служебных обязанностей!  (Окрик в сторону ропщущих студентов). Итак, продолжим изучать маршрут. Стало быть, повернёте налево и пройдёте строго 150 метров… Настоятельно советую на будущее измерить длину шага, пригодится! Соберитесь! Продолжаем! Отсюда резко направо (Взмах указкой). Если будете точно соблюдать два поворота, обозначенные мной на схеме, то через три-четыре минуты, в зависимости от длинны шага и скорости движения, подойдёте к зданию ректорского флигеля, в котором родился знаменитый на весь мир поэт А. Блок! Знаете такого? Точно? Хмы… А знаете почему он родился?

Студенты, опаздывающие в актовый зал на открытую лекцию «Оптимальное поведение в условиях конфликта», не смели возмущаться, так как приехали с других факультетов и их чипы, вмонтированные в студенческие билеты, не были активированы. Толпа глухо гудела, раскачиваясь из стороны в сторону, наподобие воды в заливе в пасмурный день. Некоторые, уже не в силах стоять, опускались на холодные плитки пола, словно уходили на дно. Пробившись ко второй вертушке, я начел пропускать тех, кто ещё не утонул в вахтёрском красноречии. А Ник. Вик. ещё минут тридцать наслаждался обречённостью оставшихся.
—Зачем вы это делаете? - поинтересовался я, когда последний студент был допущен к знаниям.
—Чо ты! Это ж именины сердца! Стоят, как бараны, и слушают меня, будто я профессор какой! А ведь папаша мой потомственный алкоголик, да и сам я…, было дело, увлекался… Сколько бед через водку принял… Сколько раз по тыкве получал… Думали дурачком останусь, а я вот он, в университете работаю!

3 мая.
Из России выдворили польского националиста Мацейчука. (Поэт предложил отмечать день, как второе изгнание поляков из Москвы).
 Путин освободил от должностей 5 генералов МВД. (Десяток полковников заёрзало в креслах в надежде на повышение. Двадцать подполковников засуетились, собирая наградные листы и почётные грамоты. Сотня майоров принялись допоздна задерживаться на работе, демонстрируя недюжие организационные способности. Тысячи капитанов, забегав, раскрыли тысячи дел, обезвредили тысячи преступников…
Система-то работает!)

6 мая.
Смотрю в монитор на фотографии входящих и выходящих. Отвратительные хари! Какой же надо иметь талант фотографа, точнее антиталант, чтобы превратить человеческие лица в столь мерзкие рожи. Даже я, несмотря на потрясающую фотогеничность, выгляжу, как расплывшийся в кривой ухмылке гаишник в момент озвучивания несоразмерно высокой суммы за незначительное нарушение.
Вахтёрство загустевающим ядом всасывается в мозг, программируя поведение, мотивируя физические изменения и физиологические повадки.
Допытывался у Тани: сильно ли я изменился. Успокоила, сказав, что как был … , так им и остался.

                «Бронзовый властелин»
Татьяна с Поэтом и Доком укатили тусоваться на Думскую. Звали меня, но я вымотался.
 Вахтёрский парадокс: целый день сидишь, ничего не делаешь, а к вечеру валишься от усталости, будто копал траншею и натягивал колючую проволоку.
 Док меня понимает, по дружбе подогнал кулёк депрессантов.
Ох, хо, хо! Завтра опять на пост. Лечь бы пораньше, придавить часов восемь на каждый глаз, но не могу. Нужно написать исторически важное письмо.
 
Уважаемый Абдулла Хамидович!
Обращаюсь к вам не столько, как к директору института истории при СПбГУ, но прежде всего, как к большому учёному.
 Спешу сообщить об удивительном артефакте, до сих пор незаслуженно обойдённом вниманием нашей научной общественности и, в частности, заведующим отделом «Музея истории СПбГУ».
Позвольте изложить по порядку…
Если войти в университет с набережной с главного входа, что, впрочем, вам не удастся, так как этим входом пользуется лишь ограниченный, избранный круг людей.  Но если б вам удалось…, то в конце коридора у окна, выходящего во двор, вы обнаружите бронзовую копию «медного всадника» на выкрашенном под «гром камень» цементном пьедестале, в свою очередь покоящемся на фанерной тумбе, раскрашенной под искусственный мрамор.

 Вместе с постаментом, конём и императором, скульптура составляет один метр двадцать два сантиметра в высоту и один метр шесть сантиметров в длину. (Согласитесь, не маленький артефакт). Говорят, в пятидесятые годы прошлого столетия копия находилась в святая святых - кабинете ректора, пока из-за громоздкости, а может по другим причинам неведанным нам, не была вынесена в коридор, где по сей день встречает истеблишмент приветственным взмахом императорской руки…

На первый взгляд в этом нет ничего удивительного.
 Известно, что «Медный всадник» является одним из символов Петербурга и его копии встречаются в городе буквально на каждом шагу. Именно в этой обыденности, равнодушии к привычным вещам я и вижу причину, по которой никто, даже заведующий отделом «Музей истории СПбГУ», не удосужился более пристально посмотреть на университетского Петра. Возможно теперь, после моего к вам обращения…, какой-нибудь учёный - специалист по истории России, Советского Союза, Петербурга-Ленинграда, тайных обществ…, обладатель сакральных знаний, некий посвящённый… или всё же заведующий отделом «Музей истории СПбГУ», прольёт свет и объяснит смысл, предназначение таинственных символов и знаков, обнаруженных на бронзовой копии памятника императору Петру I.

 Достоверно известен факт, что первый официально установленный памятник России был заказан и изготовлен по личному повелению императрицы Екатерины второй. Автора скульптуры Этьена Мориса Фальконе, специально для этой работы, выписали из Франции в Россию, где и осыпали милостями, наградами, деньгами…
К сожалению, история умалчивает имя неизвестного мастера времён развитого соцреализма, сотворившего загадочную копию, укрытую от досужливых взглядов в тихом университетском коридоре. Не обладая достаточными знаниями, я лично не в состоянии распутать клубок тайн. Однако верю, что в ваших силах приблизить кого-то, (если ещё остались такие люди, помимо заведующего отделом «Музей истории СПбГУ») к распутыванию хитроумных узлов с помощью подробного описания… На большее я не осмеливаюсь…

Как упоминалось выше, при первом взгляде на «персону» вы не заметите ничего необычного. Вам наверняка покажется, что копия полностью соответствует оригиналу… Однако, проведя двенадцать часов рядом с уменьшенным монументом, при меняющемся освещении, я прозрел…
 Думаю, теперь пришло время отдернуть завесу...
 
Итак, так же, как и на Сенатской площади, могучий конь императора, вместо европейского седла, покрыт медвежьей шкурой… Но загадка не в этом, а в том, что в отличие от первоисточника, на копии - медвежья шкура имеет две головы, свешивающиеся по разные стороны конского хребта! Удерживаясь от гипотез, всё же замечу, что двуглавый медведь рождает определённые ассоциации, в первую очередь с двуглавым орлом, который в свою очередь отсылает нас к Византии…
 
 Следующая странность или, если хотите, знак, в буквальном смысле извивается под копытами вздыбившегося коня, который по воле венценосца левым, задним, попирает зелёного змея, заклятого врага России. Не то странно, что конь расплющил змея в лепёшку, в круглый масленичный блин, хотя и это, на мой взгляд, довольно символично. Странно то, что университетский змей имеет уши! Да, вы не ослышались! Именно Уши! («Имеющий глаза да увидит. Имеющий уши да услышит!»). Согласитесь, что уши совсем не свойственны отряду пресмыкающихся. А у университетской копии змея они есть! Правда, не такие длинные, как у зайца или осла, но точно такой же формы (возможно, в схожести формы скрыт намёк на заячью трусость и ослиную глупость или глупую трусость противников власти? А возможно они (уши) — всего лишь географическая привязка или некое предостережение? Ещё раз повторюсь: что-либо утверждать я не могу, оставляя это специалистам и заведующему отделом «Музей истории СПбГУ».
 
Но продолжим распутывать клубок тайн…
 Уши, прижатые к плоской морде гада, смотрятся на удивление гармонично, в чём виден талант художника и его желание максимально замаскировать их присутствие. Понятно, что не всяким ушам дано право безнаказанно торчать.  (Здесь возможен отсыл к мифу о царе Мидасе).
Но подождите, я вынужден прерваться… Вдруг стало нехорошо: кружится голова, учащённо бьётся сердце… Кажется, я чересчур близко подобрался к неведомому…
Пока меня не оставили силы, пока я окончательно не лишился сознания, спешу перечислить другие таинственные знаки:
Первый - исчезнувший из ножен императорский меч.
Второй - отсутствие у коня двух подков и наоборот, откуда-то появившиеся подковы на петровских сандалиях.
Третий и самый таинственный знак, посланный университетскому сообществу безымянным копиистом -
Зловещий гром-камень, будто саркофаг, скрывающий царские останки, или забетонированный вход в секретный бункер, или залитый цементом вместе с сундуком сокровищ, труп предателя... В общем, нечто спрятанное внутри…

 Внимательно рассматривая цементный камень, я заметил тонкую трещину, отделяющую верхнюю часть со скульптурой, похожую на крышку чайника, от нижнего бетонного тулова. Узрев трещину в лучах заходящего солнца, я загорелся желанием приподнять крышку… К сожалению или к счастью - не знаю, сделать этого не удалось (хоть я и тянул со всей силы…). Отступив, я решил в следующий раз прийти с фомкой, но по прошествии часа, когда унялась кладо-искательская лихорадка и я вновь смог рассуждать логично, мне неожиданно открылась страшная опасность, которую чудом удалось избежать при попытке несанкционированного вскрытия.

 Судя по всему, неустановленный творец очень не хотел, чтобы его тайну открыли случайные люди. Поэтому предположу с большой долей вероятности, что крышка тайника подсоединена к коварному механизму, который при взломе метнёт в вас отравленную латунную иглу или обдаст клубами ядовитого газа… Также при вскрытии не исключена возможность разлива из лопнувшей ампулы «царской водки», которая безжалостно уничтожит содержимое тайника: рукопись, списки или некие счета, позволяющие кое-с кем свести счёты… Так это или иначе, точно не знаю… Но для меня очевидно: разгадать неразгаданную загадку можно лишь расшифровав набор цифр, выгравированных у основания постамента и искусно замаскированных под инвентарный номер. Только тогда мы сможем отыскать поворотный рычажок, с помощью которого откроется ларец…

Но снова я вынужден замолчать, ибо мой бедный перегруженный мозг, блуждая в лабиринте закодированных символов, завуалированных смыслов, дошёл до края бездны, до жерла вулкана и в любой момент готов взорваться, разметав по миру тысячи комочков серого вещества, опустошить голову, но не решить головоломки.

 Дорогой Абдулла Хамидович! Надеюсь, когда-нибудь кто-то из преподавателей кафедр: археологии, музеологии, новейшей истории России, исторического регионоведения или заведующий отделом «Музей истории СПбГУ», а, возможно, их талантливые ученики всё же откроют университетскому сообществу суть скрытого послания… Озвучат вопрошающую из глубин прошлого, искусно защищённую информацию…
На этом обрываюсь…
                Дежурный 2-го поста, 1-го отдела охраны СПбГУ.