Михалыч, Татьяна, Онегин и злой рок

Из отпуска Михалыч вернулся мрачным, молчаливым и с глубоким багровым шрамом на лбу. Коллеги на кафедре тактично молчали, не задавая лишних вопросов. И так понятно – человек хорошо отдохнул.

Михалыч был одним из корифеев на кафедре, математик, светлая голова. Кроме того, все знали о двух его слабостях, происходящих одна из другой: первая слабость – алкоголь вызывала вторую – он превращался в бабуина, произнося членораздельно: «ба-бу-бы» и шел за указателем. Объектом его вожделения становилась любая женщина независимо от ее возраста, массы тела, вероисповедания и уровня интеллекта. В общем, годилась любая.

Коллеги удивленно качали головами: «Во дает, Михалыч, пенсионер ведь глубокий…». Но, как известно, любви все возрасты покорны…

Шло время, Михалыч немного успокоился, шрам на лбу побледнел, став привычным украшением мужчины. Однажды он разговорился.
                ***
Приехал Михалыч в отпуск в родное село, помог матери по хозяйству, повыпендривался перед земляками своими достижениями в науке и стало ему скучно.

Вечером  выпил Михалыч немного алкоголя местного производства, и в нем пробудился бабуин - решил он пройтись, ибо без приключений жизнь скучна. В деревне одни старики, из молодых –  одинокая дородная доярка Татьяна.  Мда, выбор, конечно, не велик, но на безрыбье…

Взяв про запас бутылочку местного алкоголя, они отправились на прогулку, шли по лугу, наслаждаясь красотами.

Бабуин Михалыча распустил перья. Конкурентов у него не было в радиусе 100 километров, он чувствовал себя как Мистер Фест из фильма «Человек с бульвара Капуцинов». Его несло… Синие глаза доярки призывно блестели.

Михалыч не умолкал, он говорил о достижениях современной науки, о жизни на цивилизационном сломе, а после очередной дозы алкоголя - перешел на поэзию. Он с упоением читал ей стихи: Фет, Блок, Тютчев, Бальмонт…

Теплый вечер мягко опускался на луг, глаза доярки Татьяны засветились томным блеском, и он начал декламировать из Онегина:

Ужель та самая Татьяна,
Которой он наедине,
В начале нашего романа,
В глухой, далекой стороне,
В благом пылу нравоученья,
Читал когда-то наставленья,
Та, от которой он хранит
Письмо, где сердце говорит,
Где всё наруже, всё на воле,
Та девочка... иль это сон?..

И тут, в самый романтичный момент их свидания вмешался злой рок в лице местного ухажера Татьяны, который стремительно ворвался в их жизнь на старом мотоцикле, наполняя округу резкими звуками и запахами выхлопных газов…
                ***
Очнулся Михалыч на рассвете, он лежал на лугу, голова болела от выпитого мутного алкоголя местного производства и от соприкосновения с продолговатым металлическим предметом, валяющимся неподалеку…
               
«Эээх, - сокрушался Михалыч – а я ей стихи читал. Ужель та самая Татьяна…» Коллеги слушали молча. Никто не смеялся.