Роберт Блох Коммивояжёр

Первая публикация - «Playboy», February 1957
Перевод: О.Петров и И.Самойленко, 2021

*******
Чёрный Арт[1] устраивает вечеринку, знаете об этом?
Вообще-то, его настоящее имя - Артур Шлоггенхаймер, но мы все называем его «Чёрным Артом» потому, что он – колдун. Это своего рода гэг[2], конечно же, но ведь наш приятель действительно всерьёз занимается воскрешением мёртвых и всем подобным прочим.
Однако, время от времени Чёрный Арт откладывает в сторонку свои увлечения старой доброй чёрной магией и устраивает большую вечеринку. В плане гостеприимства он – отменный хозяин, хотя и чрезмерно громкогласый; у него большой выбор пойла, поэтому мы все любим посещать его гулянки.
Ну, на этот раз мы сидим кружком в большой гостиной, отделанной во французском стиле времён Людовика Какого-там-по счёту. Чёрный Арт не держит в доме никаких зеркал или стеклянной посуды, поскольку если кто-нибудь хоть разок увидит его отражение, то старина Джон К. Сатана лишит его своего покровительства. Среди нас и доктор-головотяп Зигмунд «Подсознание»[3], и Флойд Скрилч[4], и масса других примечательных субъектов; мы попиваем перно[5] из картонных стаканчиков и ведём беседы о Жиле де Реце, маркизе де Саде, Говарде Хьюзе и других знаменитых чернокнижниках минувших дней и эпох.
Я замечаю, однако, что Чёрный Арт начинает нервничать, а когда он нервничает, всегда случается что-то необычное. Мне известна одна верная примета: если его борода становится дыбом – как если бы сильный ветер дул откуда-то снизу и в лицо – значит, Арт не в себе.
Ну, в данный момент его борода настолько вздыблена, что ещё чуть-чуть, и закроет нос. Хозяин наш встаёт, подходит к окну, и я подмечаю, что он весь трясётся. Поднимаюсь следом, и шагаю через всю комнату туда же, к окну. Вижу, что взгляд Арта устремлён на луну, а через светящийся небесный диск движется несколько маленьких пятнышек.   
- Семь гусей, - шепчет наш друг, а затем испускает приглушённый болезненный стон, когда птицы пропадают из виду, а луна скрывается за густой, чёрной, рогатой тучей.
- Он идёт! - Тихонько бормочет Чёрный Арт. - Я вижу предзнаменования!
И, разумеется, через минуту-другую со стороны входной двери слышится стук. Все внимательно следят, как хозяин идёт к двери и отпирает её.
Входит незнакомый субъект, эдакий котяра.
Трудно сказать сразу, что не так с этим парнем и его манерой одеваться. Он высок и строен, у него большие грустные глаза – но очень многие ребятки-стукачи выглядят также. На нём костюм чёрного цвета, весь какой-то запылённый, особенно – лацканы пиджака. В руках – большой раздутый чемодан, тоже пыльный. Не сложно понять, что ему вдоволь пришлось поколесить по многим дорогам…
Все наши в упор разглядывают гостя. Вот очевидный пример человека, путешествующего долгие-долгие годы по разным-разным местам. Ветреный холодок пробегает по комнате в то время, как Чёрный Арт закрывает дверь. Затем он окидывает взглядом пыль на туфлях новоприбывшего и пыль в его глазах.
- Я ожидал, что ты придёшь, - говорит наш хозяин. – Видел знаки...
Незнакомец вздыхает так, будто кто-то спускает воздух из автомобильных шин.
- Тогда ты знаешь, кто я!..
Чёрный Арт понимающе кивает:
- Когда собаки протяжно воют и семь гусей скорбно летят на фоне лунного диска, трудно не догадаться, что это сулит. Любой посвящённый знает, кто ты и что ты…
- Да. - Котяра осматривает всех нас. - Я коммивояжёр!
Он опускает чемодан на пол и пыль от него разлетается по всей комнате. Флойд Скрилч подходит к нему поближе.
- Вы имеете в виду, что являетесь коммивояжёром, которого все ждут? Ну, здесь в окрУге много таких ходит…
На губах незнакомца появляется усталая улыбка.
- Да!.. Но есть только один коммивояжёр, известный всем и каждому по всему миру. Путешествующий поставщик разных грязных шуточек. И вот он здесь!
Парень усаживается на диван, причём настолько осторожно, будто его тело создано из дорогостоящего хрусталя, весьма хрупкого при том. Чёрный Арт подносит ему выпивку, а мы выстраиваемся рядышком полукругом.
- Спасибо! – Изрекает гость. – С удовольствием бы выпил ещё пяток порций этого дивного напитка. Годами не бываю в городе… Одна сельская поездка за другой, знаете ли!.. Шагаю от фермы к ферме, и так – год за годом. Какую же проклятую жизнь я веду!..
- Да?! – Недоверчиво удивляюсь я. – А как же все эти симпатичные фермерские дочки?
- Не-е-е-ет!! – Орёт вдруг коммивояжёр громовым голосом. Он вскакивает на ноги, будто парочка крыс вцепилась ему в причинное место. – ВСЕ!.. ВСЕГДА!.. Спрашивают меня про дочерей фермеров!! И вот что я скажу тебе: меня тошнит от фермерских дочек! Меня тошнит от фермеров! Терпеть не могу также фермерских жён, старомодную обстановку сельских домов, скрипучие кровати, удобства во дворе!..
Я пожимаю плечами.
- Тогда зачем вообще путешествовать? – Спрашиваю через паузу.
- Зачем?! - Хрипит коммивояжёр. - Потому что я проклят, вот зачем! Подобно «Летучему голландцу» и Агасферу, вечно странствующему жиду!..
- Кем проклят?
- Людьми. Такими, как ты!.. Теми, кто понапридумывал истории о КОММИВОЯЖЁРЕ. Ты, тебе подобные, миллионы людей из прошлых веков рассказывали друг другу сказки, обдумывали детали и нюансы; сотни лет образ выкристаллизовывался – и сплавленные наконец воедино мысли создали меня. Я материализовался! И должен проделывать всё то, что успевают напридумать обо мне люди. Странствующий торговец, прОклятый, обречённый блуждать по миру…
Бродить там и сям, каждую ночь на новом месте, у кого-то в гостях... Никогда не меняющийся рутинный ритуал: жирная пища на ужин, споры о том, где меня устроить на ночь… Кровать – не всегда… И почти везде имеются эти чёртовы фермерские дочки…
О, эти дочки!.. Тупые, толстые, уродливые - и не хотят по ночам спать. Или ноги у них холодные!.. Или громко храпят!..
Рассказчик начинает жалобно стонать. Мы подходим поближе, чтобы лучше слышать.
- Моя судьба – проживать каждую деталь, каждую подробность из тех тысяч историй, которые выдумали люди, создавая легенду обо мне. Я должен совершать сотни глупых поступков, миллион раз повторяющихся. В амбарах, на сеновалах, в конюшнях, даже – на коровьих пастбищах!.. Я постоянно подвергаюсь осуждению, надругательствам, настойчивым претензиям делать всё то, что содержится в этих паршивых легендах. Не-е-е-ет!!
Под сочувственными взглядами наш гость, ежесекундно вздрагивая, делает глоток из картонного стаканчика.
- Мы всё понимаем, отец! - Говорит Арт, похлопывая его по плечу. - Почему бы тебе не остаться здесь и не отдохнуть несколько дней? Я дам тебе подушку...
Коммивояжёр поднимается на ноги.
- Спасибо, - бормочет он, пытаясь выдавить из себя улыбку. – Это очень мило с вашей стороны, но я не могу согласиться. – Очередной тоскливый вздох. - Какой-то придурок в Омахе выдумал для меня новое приключение. Что-то связанное с двуспальной кроватью, тремя дочерьми и лошадью… Завтра я должен быть на месте и всё проделать. Так что нельзя опоздать на поезд…
Наш гость тянется к своему чемодану. Чёрный Арт приподнимает этот предмет багажа, чтобы переставить его поближе.
- Эй! - Восклицает он. – Какая страшная тяжесть! Что в нём лежит?
Коммивояжёр краснеет. Затем его лицо искажает болезненная гримаса.
- Кирпичи, - шепчет бедолага.
- Кирпичи?!
Разъездной торговец открывает дверь и поворачивается.
- Да! - Хрипит он. - Кирпичи! Это и есть самое трагичное в моей истории. Будучи коммивояжёром, я должен иметь при себе чемодан с товарами. И он должен быть тяжёлым…
А самое обидное, - тихое бормотание переходит в крик отчаяния, - во всех этих мерзейших легендах обо мне нигде никогда не упоминается, какие же именно товары я ношу с собой.
Рыдая навзрыд, коммивояжёр закрывает за собой дверь и скатывается вниз по лестнице.

                Примечания:
[1] В оригинале – «Black Art» - букв. «чёрное искусство».
[2] Гэг (англ. gag) - шутка; комический момент, в основе которого лежит очевидная нелепость.
[3] Второстепенный персонаж некоторых рассказов Р.Блоха из цикла о приключениях «Левши» Фипа.
[4] Сатирический герой нескольких блоховских рассказов.
[5] Перно (франц. pernod) – разновидность абсента, полынно-анисовой водки.