Время Удачных 20 14 гл 3

               
                3

 В общем, пока думы думал, приехали...               
                - Вот так, - говорю, поднимаясь по лестнице на свой этаж, -  ночь и подошла незаметно.               
Однако мама удивила больше – заикаясь, с порога спросила: – Ну... а как... там??               
                - Нормально, – отвечаю. А сам понимаю: Что - то странное в поведении? Взгляд потухший. Такого не помню...               
                - И что? – спрашиваю, вымыв руки и проходя на кухню: - Отец в командировке, по объектам что ли?               
Так как привык, что когда дома; всегда интересовался и первый давал сове-ты: про мою, или нашу жизнь.               
          На что мама печально ответила: - Нет, приехал... дома. 
И уже не сдерживая слезы, призналась: – Заболел.               
Я тут же бросил ложку – собрался перекусить; и рванул в спальню.
Пахло непривычным..., бледный отец на кровати - подогнув одну ногу под себя. А ведь всегда полнокровный был -  богатырь.                Сколько я себя помню: отец - здоровый казак, с хорошим интеллектом; который отдает всю энергию: работе и семье. Много, очень много работал. Собирал деньги, чтобы на пенсии вернутся и купить домик в Крыму.                Кстати, помог дочке - моей сестре в Москве квартиру взять: раз одна и с ре-бенком, кто еще поможет?                Только сейчас, тихий и молчаливый. Рассыпаны волосы, осунувшееся лицо... взгляд как будто чужой.                И опять этот настораживающий запах.               
“Корвалол”, - читаю на бутыльке, на прикроватной тумбочке не предвещающее “ничего хорошего” название.
  Выдержав паузу, отец все-же шепнул: – Вот как оказывается, бывает. Сил нет.               
                – Да нормально все, - отвечаю, беспокоясь,  - отдохни хоть раз, пожалуйста. Что надо сделать?               
А мама из-за спины говорит: – Возьмем отпуск, отдохнем вместе и ты с нами. Восстановим нервы, у себя на Родине в Крыму.               
Я переживая: -  Хорошо, пап поправляйся. Только мне…               
Тут мама взяв за руку, с силой вывела на кухню.               
                – Не надо пока. Пускай отдыхает, сколько можно переживать. Думать за нас, и за начальство. Возраст то - не двадцать как раньше. А они, Дмитрий Иванович, Дмитрий Иванович. Спасай проект…                - И потом, он же крайний. “То торопиться надо”, то “Почему изменения?” 
В общем, справедливый огонь разгорался - мечтая воздать всем, кто правосудия заслуживает. Но подумав, снова превратилась не в воительницу, а в мудрую маму и заботливую жену.
                - Так, -  думаю: надо мне больше помогать. Вырос. На работу пойду, пускай родители отдыхают.               
Мама продолжала:  – Врач покой прописал... Нервное истощение сердца.                Ведь обычно, за ним осложнения бывают. Но мы будем надеяться и верить, что ничего плохого не произойдет. Правда?!               
Повторно наливая чашку горячей лапши, она говорила с надеждой:               
            - Главное, это сейчас хороший отдых.               
Следом, вспомнив - поинтересовалась: - Сынок, а как там?!  – показывая в окно, где под светом уличного фонаря убегала зимняя дорога.               
             – Хорошо, - вновь успокаиваю. - Осенью могут отправить в Морфлот.               
Про подводников пока, говорить не стал: зачем зря хвастаться. Однако мама, словно предчувствуя, рассказала:               
             - Слышала, что у Катьки - знакомой с работы, родственника берут на подводную лодку. Неужели, так тоже можно? Из Якутии и на лодку?               
            – Можно. В нашей стране все равны. Но только(!), по собственному желанию - если призывник этот, сам захотел.                Если нет, не пошлют под воду, – подытоживаю, уплетая наваристый бульон.               
          Закончив удовольствие, продолжаю:  – Завтра пойду работу искать; и в спортзал - пригодится на службе.                А Вы пока слетайте в Крым. Сколько лет собираетесь...                Но когда вернусь, еще раз - вместе рванем. Покажете, что там за святые рус-ские - морские места.               
Мать вздохнула, а спорить не стала. Знает, если что-то решу - переубедить никому не удастся.                В общем, время пошло быстрее. И в самые ярко разрисованные природой, еще теплые - первые сентябрьские дни; мне на сотовый телефон позвонили.               
            - Старший сержант “такой – то”, военкомат.               
Ну, просто фамилию не расслышал, связь через раз.               
            - Вам надо явиться в будущий понедельник, к девяти. Адрес тот же. Не забыли? –  поинтересовался он одновременно вежливо и настойчиво.               
            - Нет, хорошо, – отвечаю. А сам думаю: Значит не зря подробно, вплоть до телефона записывали.                Попросту уже сомневаться стал: что напрасно в тренажерке потею?!                Зато подтягиваюсь теперь: пятнадцать раз, не как раньше – восемь с половиной. Штангу жму многократно, на сто – сто десять килограмм, при своих семьдесят.                Ведь все лето готовился - не отдыхал: и работал в “ТОО по ремонту автомашин и дорожно-строительной техники”. Где запасные двигателя собирали, плюс ремонтировали привезенный когда-то на территорию автохлам.               
              - Начальство старается, из ничего конфетку собрать, - так шутил их механик.                Вот ему - то я помогал. Слесарил. И многому кстати, научился.                Запомнил, как он выкручивался когда под руками не находилось: то нужного ключа, оснастки, а то и запчастей; проявляя находчивость.                То есть, руки всегда в мазуте; зато платили хорошо: стал качаться, и сам себе - что очень важно, импортное спортивное питание покупать.                “Мега Масс” - называется. Но потом, перешел на “Инпит белковый”. Это уже российский продукт: для детей и лиц нуждающихся в дополнительном белковом питании. Тренер Вова советовал:               
             - Лучшего продукта, чем питание для детей – у нас нет.                Взрослых могут обмануть, спортсменов обведут обязательно – подмешают муки. А детей дурить, совестно...               
Так что, когда осенью позвонили из военкомата, я был готов на все сто два-дцать пять процентов. Шучу.                И за четыре месяца, превратился из простого парня, в парня с нормальной силой.               
В район опять ехали ночью. Последний автобусный рейс подогнан так, что садясь в два часа ночи, приезжаешь до девяти утра. Выспаться - боле-менее получилось.                Однако на входе военкомата смотрю, из ребят никого...
            - Или, без меня начали?               
Быстренько забегаю внутрь. Какой - то молодой  лейтенантик за турникетом.               
                – Не опоздал?! – тактично интересуюсь.               
                – Куда? –  вздохнув, он почесывал свои розовые, как у младенца уши.               
                – Как куда? На комиссию, – отвечая, оглядываюсь по сторонам, словно очутился в сумасшедшем доме.                И не заметив странного – сам стал сходить с ума.                Короче, не зная, что теперь делать - видимо от безысходности, принялся усиленно съедать. Его - с аппетитом и одними глазами.
               – Направо, - после паузы театралов, сообщил служивый. И следом объяснил: - Проверяем нервы. Тест! Психи тут не нужны…                Тем более, опоздать к нам невозможно. Всегда ждем и если надо найдем, -                сказав, он так шикарно улыбнулся. Словно, от самого начала или даже на души, что я теперь могу засвидетельствовать: у наших военных есть душа. Большая душа. А еще, вдобавок, совершенно оригинальное чувство юмора.   
                – Знаю, - отвечаю, сдерживая раздражение и не комментируя  до-гадки.                Проходя дальше, продолжаю: - Телефона нет, оставил дома.               
               – Хорошо “чешешь”, – хмыкнул лейтенант ответ.                Я только успел подумать: он и поэт, и экстрасенс какой-то.                Но останавливаться повторно не стал, а военный и не настаивал.               
Залетая соколом в актовый зал, замечаю, что несколько призывников уже сидят на стульях. Считаю, так: пять, семь, девять  – еще трое военных.                И один из них, тот самый подводник, ну что тогда - весной был: слегка по-жилой капитан с приличными бакенбардами.
                - Здравствуйте. Заходите не стесняйтесь, Уважаемый, -  говорит он мне.                Я сразу повеселел. Люблю, когда уважают собеседника и на Вы обращаются. И сам, кстати, так всегда делаю.               
                - Спасибо. Здравствуйте, товарищ капитан, – приветствую в ответ образованного и культурного человека.
 Только прошел и присел, как военком начал: - Теперь все в сборе. Ровно девять ноль ноль, - он посмотрел на часы: - Сбежавших и опоздавших нет.               
                - Мы пригласили десятерых человек…, так как именно Вас республика Якутия рекомендует Черноморскому Флоту в качестве новобранцев, моряков - подводников.                Все Вы, почти все, выпускники местного колледжа. Только один с соседнего городка... и еще один хлопец с Хабаровска. Вот Вам повезл…               
Тут зашел невысокий, но по-видимому очень ценный мужчина - в таком же дорогом сером костюме. Потому как говоривший замолчал, и уже обращаясь к вошедшему, обрадовавшись - словно чемпионат страны неожиданно выиграла местная команда по футболу, произнес:               
                - Здравствуйте, Уважаемый Евгений Александрович!               
И снова обращаясь к нам - призывникам:  - Прошу любить и жаловать. Представитель компании “Алроса”, заместитель директора по социальным  вопросам. Евгений Александрович Богер, - разведя руки в стороны, воскликнул:                - Всегда рады!               
Однако скромно здороваясь - кивком, гость прошел и сел рядом со стоящим майором, показывая на ходу: Не нужно лишней помпезности. Пожалуйста, продолжайте.               
Военком, повернувшись к соседу поинтересовался: - Так, на чем я остано-вился? А, – вспомнил он сам. – Ребята. Всем призывникам встать!               
 Десять человек встали.               
                – Вот, Евгений Александрович, - обращаясь к “алросовцу”, настаивал военком.               
                – Посмотрите только, каких богатырей отправляет республика в моряки  России. Вчера, десять человек выбрали в обеспечение флота и плюс эти, всего двадцать. Вот вместе и отправим - одной бригадой, в город - герой.               
                - Хорошо, – Богер одобрительно и по-хозяйски крякнул.               
                - Присаживайтесь, пожалуйста, - приказал майор. 
  “Алросовец” теперь сам встал.               
                – Ребята, родные мои землячки. Конечно, военные и без меня все объяснят. Подробнее, что да как будет?!                Я только хочу напомнить, - при этом он важно поправлял свой и без того шикарно ровный, ярко-оранжевый галстук. - Что уже много лет, а именно с девяносто седьмого года, мы сотрудничаем с нашими подводниками.                Да, товарищ капитан? – Богер взглянул на офицера, который в этот раз дей-ствительно был один - без усатого напарника; и просматривал какие-то бумаги.               
                – Как Вам наши? – поинтересовался “алросовец”.               
                – Хорошо, как всегда, – ответил “бакенбардист”. – Мы обязательно сделаем из ваших хороших парней; парней наших и на “Отлично”. Или на пять с плюсом, – шутил он. И стал дальше читать, наши характеристики наверно.
   Евгений Александрович продолжил:  – Так вот, ничего кроме благодарности за своих, никогда не слышали. Даже подлодку назвали в честь гордости, компании “Алроса”.                Поэтому ребятки, продолжайте в том же духе… Однако если кто решил в другие войска, пусть скажет сейчас. Это нормально и не стыдно. Стыдно будет обманывать командиров там, и нас тут.               
Все призывники не сговариваясь, но как под копирку замотали головами. Так же сделал я.                Затем, встал сам подводник - капитан.
           - Я, - представился он, - Сергей Васильевич Чижов. Капитан второго ранга, заместитель командира отдельного  дивизиона подводных лодок № 247 имени Федора Ушакова, базирующегося в городе Севастополе. Зам ко-мандира по работе с личным составом и воспитательной части. Приехал к Вам, чтобы как всегда отобрать лучших.                А лучшие, после учебы будут служить на подводной лодке “Буки – 871”, с гордым уже собственным именем: “Алроса”.                Сейчас, кстати, из Якутии служат матросы и мичманы. Есть те, кто остался на сверхсрочную службу контрактниками: это торпедисты, машинисты - ме-ханики и один акустик.                В общем, Вам действительно повезло. Поскольку именно наша дизельная лодка, уже много лет подряд берет главный приз министра ВМФ. Уделываем по торпедной атаке даже атомные  – не то что, все остальные дизеля.                Так что, не интересно не будет. Наоборот - будет, что рассказывать: как не зря молодость летела.                Но если, не дай Бог конечно, придется вступить на боевой путь; вместе по-кажем, кто такие севастопольцы и крымчане, сибиряки и якуты.               
Короче, подводник говорил так горячо и увлеченно; что любая из молодых наших душ, самостоятельно приоткрывала дверь. Свою и впускала...                Хотя, это понятно. Его работа – воспитывать личный состав.
                - Точно. Как верно подмечено, - подумалось мне:                - Так их. Мочить гадов, как тех фашистов, которое убивали советских граж-дан в своих печах и газовых камерах. За то, что делали из кожи людей: су-мочки и подобные преступления. И за устроенный голод, в блокадном Ле-нинграде…               
 Вот тут(!) я не сразу понял, что в действительности произошло.                Почему, говоривший капитан замолчал?! А все присутствующие, также неожиданно повернулись и посмотрели... на меня, в упор. Как говорится: вооруженными до зубов глазами.                Короче превратился в цель - точку, в которою стремились, сходясь и попутно пересекаясь их горящие и разгорающиеся взгляды.                А это означало: что наверное, не должно было произойти. Поскольку от волнения, эти свои думы-мысли, невзначай высказал... Вслух. Представляете?
Отсюда капитан, осмотрев еще внимательней, медленно произнес:               
              – Вот Вы, - обращаясь непосредственно ко мне. - Все уже как надо понимаете.               
             - Хорошо, так держать! Только не забываем главное ребята: первыми мы, никогда не нападаем без надобности. Только если защитить свою культуру, историю и родную землю. И свое право на жизнь.               
                - Вам ясно, товарищ горячий севастополец?!               
                - Так точно, - тихо и будто даже не своим голосом отвечаю, соскочив со стула. Но затем, добавляю своим: - А я еще с Удачного, товарищ капитан второго ранга.               
                – Хорошо, знаю, - смягчился служивый. - Удача России тоже пригодится.                Вот, товарищи призывники, берите пример. Призывник “Удачный”  готов защищаться… Присядьте пока.               
Я кивнул и присел, ощущая как без моего участия загорались щеки; а кожа на голове, заспешила кипеть …
 Затем, с каждым новобранцем беседовали отдельно, подозвав за стол.                Кто? Зачем? И почему? И вроде-бы, всех  утвердили.
                - Можете сразу, в Дизельный отсек записывать! - заявляю сходу, присаживаясь последним на стул перед комиссией.               
                – По специальности, техник -  механик, – продолжаю, - и я еще  летом изучал строение подводных дизельных лодок, по интернету.               
                - Ну-ну, - по-голливудски улыбаясь, объяснял капитан - подводник. – Это Вам молодой “Удачный” человек, только предстоит доказать: что Вы именно тот, кто нужен на подводной лодке.                Просто случайных людей у нас нет. Команда субмарины -  это семья, где каждый выполняет определенную функцию. Но может(!) - если потребуется, всегда заменить или помочь товарищу. Даже, если для этого предстоит со-вершить героический поступок. Вы готовы на это?               
Я, пожав плечами и не задумываясь, естественно кивнул.
  Потом, майор - военком объявил: – Через неделю, сбор тут, в десять. В понедельник, девятого сентября.                Ничего с собой брать не нужно. Денег, тоже много не берите. Так, если на первое время. Потом, каждый получит жалование. А от “Алросы” - нашей компании, будет рюкзак в подарок. Там как всегда, все самое необходимое: Мыло, сланцы, полотенце, бритва и мочалка. Зубная паста со  щеткой, тет-радь, ручка, туалетная бумага. И еще Н.З., – сухой паек.                Вот так. Теперь парни, у вас все будет по - взрослому. 
И оглянувшись, как заговорщик на закрытую дверь, гораздо тише признался:  - По взрослому, - это значит целоваться без трусов!               
Здесь конечно, все призывники рассмеялись. Нам только палец покажи, бу-дем хохотать час.               
             - Хорошо, что с юмором, - шепчу про себя: -  Поскольку постоянно серьезным быть... тяжело: большой вес. Легко надорваться.               
Так и выбежали на улицу. Необходимо было как-то это переварить. И глот-нуть свежего воздуха не помешает, а кому – то, наверно покурить: успокоить нервы.
          - Интересно, - размышляю на ходу, - какая погода на зимнем море?               
                - У нас то, не очень жарко, - так часто поговаривает батя, приходя с работы в январе, при ниже минус сорока пяти градусах.               
                - Сегодня, не жарко было, - говорит.  – Вот при минус тридцати..., теплее будет. Погреемся.               
И смеется. Поэтому, с юмором в семье всегда на отлично.               
                - Ты что куришь, “Удачный”?  - застал врасплох вопрос из-за спи-ны; отчего я возвращался из воспоминаний на улицу.                Оборачиваюсь, сзади парень - призывник, один из дюжины.               
               – Не курю, родной. Бросил еще в детском саду, - отвечаю вполне тактично.                Он улыбается, видимо ответ понравился.               
Я смотрю: А улыбка у него добрая, искренняя.                Просто давно заметил: когда незнакомец улыбаясь и глаза чуть-чуть прикрывал; то ему действительно весело и рассмеялся от души. Но когда улыбался и глаза как две “О” -  притворяется. С каким - то, своим скрытым смыслом.                Так вот, у этого черноглазого и черноволосого крепыша: глаза были узковаты – это правда; зато улыбка вразвалочку гуляла – от одного до другого уха. Словно по пути пересчитывая или перепроверяя ровные – цвета натурального молока зубы.
                – Ты “Удачный” молоток. Вместе будем служить, - сказал он. – Я Валерий Золотов, город Мирный.               
                - А я, - отвечаю, - из Удачного, Сергей Рудь.               
                – Только почему?  - интересовался Валера. - Капитан сказал, что еще из Севастополя?               
                - Родился там, понимаешь?  - Отвечаю. - Однако потом, переехали сюда. Так как  Крым отдали Украине, теперь другому государству...               
                – Непорядок значит... – возмутился Золотов:                - А я тут родился, и отец тут и дед. И вообще, все мои.                Зато теперь, представляешь, море смогу видеть? – восторгался Валера, предвкушая скорое будущее.               
                - Не только увидеть, но и пощупать сможешь, - намекаю с юмор-ком.               
                – Оно красивое? Черное?! – не унимался Валерий, приглаживая свои волосы, также – воронова крыла.               
                - Да, конечно. Наверно… Только я сам не помню, годик было, как переехали и все там оставили, - отвечаю погрустнев.               
                - Вот я что - то не пойму. Вы: русские и украинцы, – это разве разная национальность? – разводя руками в стороны, интересовался якут.               
                – Я: якутский россиянин. И по - моему: Эти окраинцы - русские, просто жившие на краю или с края, когда то большой страны. У края. У кра - ин - цы, - выговаривая по слогам, подробно разъяснял Валерка.               
            - Да знаю, - соглашаюсь. -  Одна страна была: Киевская Русь. Затем, Российская империя. А почему сейчас так, сам не понимаю.                Просто мы всегда представляемся русскими. Да и за границей знают, что украинцы - это подвид русских. Хотя сейчас, иначе рассказывают...                Это значит, кому то выгодно разделить народ на два, а нет – три группы. Белорусы же, такие как мы, просто белого во внешности больше. Так что, все мы русские: Великороссы, малороссы и белорусы.               
                - Верно! - воскликнул Валерий. - Славяне, и в Африке славяне. За-чем делиться?               
                - Извини Валер. Не знаю кто это сделал; явно, что не сами придумали. Из-за границы руководят. Сам по телеку видел: по Киеву нацисты уже ходят, “бандеровцы”. Кошмар.                Поэтому, знаешь? Считаю так: украинцы - это мы русские, ну и те, кто за мир и дружбу, за совместную историю.                А те, кто со свастикой там, - не украинцы, хотя и живут... Они “бандеровцы” и нацисты, оккупировавшие наш Киев и эту страну.               
                - Совсем грустно.., - Валера расстроился.               
                - Однако знаешь, - он снова оживился.  - Я тоже против фашистов: у меня дедушка защищал Россию, на московском направлении. В сибирской дивизии, слышал?               
               – Еще бы!  - восхищаюсь. - Молодец твой дед, надавал тогда Гитлеру на орехи.                Наложили зимой сорок первого, фашисты свои полные штаны.               
               - Однако и мои деды, - немного хвастаюсь в свою очередь, - прошли всю войну и дошли до самой Германии.               
Мы помолчали.                Теперь и вся куча парней - если так можно выразиться, подошла. Познакомились.                Действительно - оказалось, они знали друг друга с детства. Также, закончили один колледж.                Напоминаю: что с Удачного, был один призывник. И еще один - он Юрой назвался; тоже издалека, аж с самого Хабаровска: голубоглазый блондин Юра Гаран.                А еще Юрка этот, как будто старше был.
И точно – вскоре признался: нам то всем, по восемнадцать - девятнадцать лет, а ему: двадцать один.                Однако несмотря на такой солидный возраст, парень оказался самым весе-лым. Также, являлся большим модником: потому как свои белокурые и волнистые волосы, через каждые пять - десять минут старательно расческой перепоправлял.                В общем, распрощавшись до девятого, наша “десятка” разъехалась. Как го-ворили в кино: по своим домам, хазам да малинам. Понимая точно: Что бу-дет, о чем подумать на досуге; и не до конца понимая: Что ждало впереди.