От Гоши до Чижа - на переломе эпох

От Гоши до Чижа - на переломе эпох

(Художественно-публицистический роман на переломе эпох между двадцатым и двадцать первым веком в трёх частях)

Введение

Мой друг писатель пишет прозу и стихи уже Семьдесят девять лет, начиная с четырнадцатилетнего возраста. Сейчас ему исполнилось девяносто три года. Но он полон творческой и физической энергии. В течение всей своей жизни ведёт дневники. И этих дневников накопилось двадцать две общих тетради. В них ежедневно фиксирует значимые события, мысли, гипотезы, наблюдения и всё то, что неравнодушный умный человек и писатель может написать. У него свой писательский узнаваемый стиль и огромное количество книг, от маленьких брошюр, до огромных повестей и романов. Он член РСП (Российского Союза Писателей). Мы дружим и идём рука об руку уже почти пятнадцать лет. Иногда я прихожу к нему в гости, он ко мне. Но чаще говорим по телефону, часами. Люди творческие, особенно литераторы, не могут не общаться. Обо всём. Мне в нём интересно всё, я прочитал все подаренные им мне книги. И по прочтению этих книг мой интерес к этому человеку только растёт. Прожить такую жизнь и быть на острие событий и литературной жизни - это многого стоит. В литературе и жизни я след в след иду за этим замечательным человеком. И не только за ним. В нашем городе много талантливых поэтов и прозаиков.
Однако круг моего общение не ограничивается только литераторами. Есть просто друзья. Которых я долго учился слышать и слушать. А это, поверьте, далеко не просто. Каждый человек - Вселенная. Чтобы быть вровень с ними, надо непрерывно работать над собой, своим непослушным и вредным я. Что греха таить, гордыня, самолюбование и некритичность к себе, и сверх критичность к своему окружению немало попортило нервов родным и знакомым. Я меня есть один знакомый. Он очень груб со всеми. Осознаёт это. Страдает. Но эго давит его, и он ничего поделать не может. С ним он живёт всю свою сознательную жизнь.
При написании романа нужна цель, план и много ещё чего. Мои коллеги, которые преодолели себя и написали не по одному роману констатируют, какой это тяжкий писательский труд. Однако при получении положительной рецензии на роман, сделав передышку, берутся за новый. У меня на сегодня, кроме коротких рассказов миниатюр и стихотворений нет ни развёрнутых больших рассказов, ни тем более повестей и романов. Написать большое литературное произведение - роман, это мечта всей моей жизни.
Всегда тешу себя тем, что мои рассказы-миниатюры - мозаика большого полотна. Это так по большому счёту. Если в мозаике будет большой фрагмент - роман, это не повредит.
Итак роман. В нём должно быть всё: любовь, разлуки, размышления, переживания, динамика, объём, свет и тени, первый, второй и так далее смысловой ряд, мистика, фантазия, лёгкость пера и повествования, глубина, смыслы житейские и философские... И его величество читатель. Благодарный и не очень, старый или молодой, владеющий русским языком или читающий в переводе.
Жизнь интересна и многогранна, особенно формализованная в литературном слове. Литературное слово останавливает мгновение, заставляет задуматься и двигаться дальше. Вся литература преемственна. Каждый литератор читает книги, потом сам пишет свои. В этом суть преемственности, в этом ценность классической литературы, основы основ литературы и жизни. Значимой информации в море её потоков, не так и много, не исключая большую литературу. Удачное классическое литературное произведение и есть та значимая информация, которую хочется читать и читать, впитывать в себя, удивляться и восхищаться, негодовать, а главное, не быть равнодушным, воспитывая тем самым себя и свою Душу.
Здесь нельзя не упомянуть и веру Богу, на года, на века, на все времена...

Часть 1

Отовсюду обо всём

Глава 1

Непуганые идиоты

1982 год. Нет не Оруэлловский! А настоящий! СССР (Союз Советских Социалистических Республик) - страна непуганых идиотов. Мы смеёмся, играем и поём песни под гитару, просто проводя летнюю ночь у реки. Так захотелось. Проходящий мимо буксир с баржей - освещает нас лучом прожектора. В ответ беспечно машем руками. Нам весело, хорошо. А просто так. Утром идти на работу. Сейчас ночь. Плеск реки. Её сила подспудно ощущается в полутьме. Звёздное небо подсвечивает. Мигают и подмигивают звёзды. Мы молоды. Нам по двадцать два года. Всё впереди. Встречи и расставания. Рождение детей. Первые успехи в труде. Импульс жизни в сердцах, бьющихся в унисон с огромной прекрасной страной СССР. Мы молодые специалисты живущие пока в общежитии. Задаём друг другу наводящие вопросы. Ты откуда Вадим? - С Томского севера. А ты Айдар? - С Киргизии. Я с Казахстана, доносится из полутьмы. А я местный... Рассвет! Пора идти в общежитие, готовиться к работе. Принять душ, перекусить.
Чтобы не тревожить вахтёршу стуком в дверь, влезаем в открытое окно первого этажа. Расходимся по своим двухместкам и трёхместкам, кому как повезло попасть. На разные этажи - от первого до девятого. Лифт ещё не включен. И я добираюсь до своей девятьсот двадцать первой комнаты пешком по лестнице. Тихо вхожу в комнату. Сергей и Валера ещё спят. Снимаю со спинки кровати полотенце и иду в душ...
ВСЁ ПРИДЁТ СВОИМ ЧЕРЕДОМ... Так всегда в жизни. Мы часть НООСФЕРЫ, у каждого из нас своя миссия на Планете Земля. И это хорошо - создаётся значимая ИНФОРМАЦИЯ... А она не для всех, а только для тех, кому нужна. Проносятся мысли в моей голове под шум душа.

Глава 2

Первый отпуск

Вот и первый мой отпуск. В зимнее время. На улице метели, трещат морозы. однако тропинка к местной библиотеке уже протоптана. Набираю кучу художественных книг. В основном классика. Жена не против. Ах. Вы спросите. Откуда жена? Всё просто. На восьмом этаже общежития, в холле, по субботам - танцы. Вышел и я туда. Танго. Приглашаю свободную девушку. Танцуем. Чувствую, наши два тела, образуют единое целое. Моё. Проносится в голове. Забираю. Так и появилась у меня жена. Надолго. Навсегда. Думаю другие семейные пары в общежитии формировались по такому же типу. Молодость. Ветер в голове. Скользим по жизни весело, открыто. Смеёмся, улыбаемся. У нас всё получается. Даже прочесть за одну ночь роман "Идиот" Фёдора Михайловича Достоевского.
Про Достоевского - отдельно. Иду к нему в гости. Через года и века. Но, в гости. Он здесь, в своём двухэтажном бревенчатом Семипалатинском доме. Прописался навечно и живёт. В двух тонах. Чёрном и светлом. Сейчас здесь музей. Сюда на собрания собираются городские Литобъединения. Читают на суд коллег литераторов стихи, рассказы, выдержки из повестей и романов. Дух Достоевского и его друга Абая Кунанбаева в этом доме музее. И даже дух Пушкина - главного героя обсуждений при его переводе Абаем на родной казахский язык.
К концу отпуска, лёжа на диване, с удивлением заметил, в голове, на протяжении нескольких часов идут стихи. Размышляю, записывать в тетрадь, или ну их, как пришли, так и уйдут. Но, встаю и сходу записываю первые десять стихотворений. А ночью проснулся от приснившегося сна. Хороший рассказ получится, думаю. Однако, вставать не хочется. Делаю над собой усилие, поднимаюсь и записываю в общую тетрадь со стихами первый рассказ-миниатюру. Пока идёт импровизация - потом всё надо будет привязать к смыслам! Идёт развитие темы, строчка за строчкой. Как Ильф и Петров, братья Стругацкие. Главное показать динамику жизни в России на переломе веков - от СССР до современной России... Моё повествование - просто фон для читателя, чтобы не зевал, не засыпал. В контекст, рано или поздно, надо вводить глубину повествования, мысли, чувства, эмоции.
Отпуск удался! Я стал Литератором!!!

Глава 3

"Перестройка"

А на собраниях, в газетах, телевидении, радио уже во всю силу звучат слова "Перестройка" и "Сухой закон". Новый подъём в народе. Движение и брожение. Надежда на лучшее. Сейчас уже смело можно менять эти слова на слова "Обнищание" и "Запой", к которому в конце концов пришли. Но тогда, все в едином порыве, двинулись за Михаилом Сергеевичем Горбачёвым. Который в первую очередь вывел Советские войска из Афганистана, открыл сферу "гласности" (а по сути информационной войны) против непуганого и умиротворённого, счастливого, в массе своей, Советского Народа.
Кино!!! Началось кино! Нет не новые шедевры киноискусства, но новые программы "Взгляд", "Шестьсот секунд" и другие. Как грибы стали открываться видео залы с "клубничкой". Народ смело стал произносить слово секс, которого до этого в СССР не было.
Страна СССР покатилась под гору, и вскоре распалась на пятнадцать частей, по количеству Союзных республик. Мафии, бандиты, нувориши стали главными в этих странах. Народ боялся выходить на улицу. Началось разрушение научно-производственного комплекса страны. И в 1998 году наступил дефолт (банкротство) России (правопреемницы СССР).


Глава 4

Автор - главный герой романа

2021 год. Автор - главный герой романа. Сейчас это седой старик - пенсионер. Незаметный для окружающих, плохо одетый и плохо питающийся. Селяви - ничего не поделать. Не вписался в рынок (по Чубайсу). Для него наступило время дожития (официальный термин властей). Его лицо наполовину скрывает маска от ковида. Глаза слезятся. Ухудшается зрение, слух и память. Гипертоническая болезнь и артрит теперь постоянные его спутники.
Он сидит и пишет эти строчки романа. Длиною в жизнь. Рядом жена, вечная и верная спутница жизни. Пенсионерка. Больная. Всё чаще и чаще к которой приезжает скорая помощь.
Неподъёмные счета за квартиру, коммунальные услуги, электричество, горячую и холодную воду, тепло, водоотведение, вывоз мусора, капремонт. Прибавьте сюда лекарства, поверку счётчиков учёта горячей и холодной воды, электричества, кормление кошки.
Самоизоляция!!! Не ходим ни к кому в гости и к себе никого не зовём. Окно - взгляд в Мир, во Вселенную.

Глава 5

Россия Третьего тысячелетия

Немного о будущем. Цифровые технологии. Дистанционное обучение. Соцсети. Интернет коммуникации. С этим Россия и Мир в целом вошли в Третье тысячелетие. В цифровых технологиях и дайжестах мы уже живём в Цифровом Коммунизме. С возрождённой верой Богу. И брюзжание уходящих поколений Советских времён постепенно сходит на нет. В силу и власть вступают новые поколения Россиян-индиго - отмобилизованные, умные и практичные. Которым по плечу всё - от моделирования космических ракет в цифре, до создания больших и крепких семей - опоры России. Опять начинают появляться на улицах городов счастливые лица, улыбки как и сорок лет назад - время с которого начинается повествование этого романа. Страна, сделав виток в сорок лет, выходит на новые рубежи и уровни. Со смешанной экономикой конвергенции всего положительного, что до сих пор было накоплено человечеством. И молодёжь, в отличие от девяностых годов прошлого, Двадцатого века, уже не желает в массе своей быть проститутками и бандитами-головорезами. Изучает иностранные языки, вписываясь в Международное разделение труда, сливаясь в единую Мировую цивилизацию без заградительных барьеров и стен, за железным занавесом.

Глава 6

Мой друг Иван Мишичев

С ним сначала я был знаком заочно и сразу его зауважал. А дело в том, что другой мой товарищ Николай Михайлович, перед самой пенсией вдруг потерял работу, не смог оплачивать свою однокомнатную квартиру и все просто отвернулись от него. Такова уж специфика капитализма, прошло имущественное расслоение, и Николай из человека среднего класса вдруг сразу опустился в люмпены, так как никаких денежных накоплений у него не было. И только Иван, работающий программистом, как мог помогал Николаю материально и поддерживал его морально, что согласитесь, многого стоит. И вот год назад я воочию познакомился с Иваном. Началось общение с ним через мессенджеры, в основном Вацап. Иногда прогулки вдоль реки. Ивану я подарил несколько своих книг, к которым он отнёсся благосклонно. И не будь его, я бы никогда не сел писать роман. Так как Иван читает уже написанное мною и даёт мне дельные советы, поддерживает меня. Согласитесь, писать в пустоту, в стол, очень трудно, нужен живой отклик на написанное, диалог.

Глава 7

Фома

Фома - это кот. Нет котище! Старый и больной. Ему восемнадцать лет. Живёт он у моего друга Ивана Мишичева. Так вот у него с женой уже на протяжении длительного времени идёт спор, усыплять Фому или нет. Друг говорит, надо усыпить кота, чтобы не мучился. Жена, а она до пенсии работала фельдшером, утверждает, что будет тянуть его до конца. Так бы и шёл бесконечно этот спор. Но как всегда, его величество случай - мощное мгновенное проведение, поставил точку их разногласиям.
Фома, по своей старой давней привычке, любил дразнить собак. Выйдет на улицу и идёт на соседнюю новостройку, где строится очередной дом. Там охранники всегда прикармливают бродячих собак, чтобы они помогали охранять объект. Фома заходит на территорию стройки, собаки кидаются на него, а он шмыг в узкий проём забора, и опять вне объекта. Долго ему сходили эти фокусы с рук. Но! Фома стал старый и больной, не та реакция, не та подвижность. И в один "прекрасный" момент собаки порвали его насмерть.
Прощай Фома. Прощай песня. Эпоха в жизни кота и семьи, в которой он прожил восемнадцать лет.

Часть 2

О главном

Глава 1

Сытый голодного не разумеет

Бомж

Мы уже час бродим по лесопарковой зоне. Где я обычно прогуливаюсь в одиночестве. На этот раз, ко мне прибился путник - бомж Савелий, назовём его так, потому, что имя у него я так и не спросил. Выпал и уже не тает ноябрьский снег. Промозглая сырость, порывы ветра и холод. Всё лето видел этого бомжа спящим на лавке, здесь, в лесопарковой зоне. Иногда он ел хлеб и запивал водой. И у меня никогда, даже мысли не было, заговорить с ним. Я понимал, прояви внимание, и это даст ему надежду на человеческую помощь.
Но сегодня, когда лавки покрылись снегом, Савелий, легко, почти по-летнему одетый, вдруг встал на моём пути и сказал: "Здравствуйте". "Привет", - ответил ему чисто автоматически. Не думая дальше с ним вести общение. Но, для бомжа, и этого достаточно, чтобы стать запанибрата. "Вот, хожу весь день, на ногах, чтобы не замёрзнуть, мечтая прислониться к тёплой батарее. Но подъезды стали закрывать, только в новых заселяющихся домах, иногда удаётся заскочить в подъезд, и погреться", - стал громко говорить Савелий. Я молча прошёл мимо, но Савелия это ничуть не смутило. Он поравнялся со мной, и пошёл рядом. Я искоса взглянул на него. Из под надвинутой на лоб летней кепки, на нос продолжался шрам от ожога, небритый, немолодой, чуть сутулый, немного выше меня ростом.
"Почему здесь обосновался", - спросил его, без особого интереса. "Из-за реки, люблю летом купаться", - сразу оживился Савелий, и посмотрел мне в глаза. Наши, изучающие друг - друга взгляды, скрестились. Я тут же чуть повернул лицо в сторону реки. Река горная, летом ледяная, и за всё лето я так ни разу и не искупался, хотя живу возле реки, почти сорок лет. "Как ты плаваешь в такой ледяной воде", - спросил его. "Да, раз чуть не утонул", - опять оживился мой попутчик, - "Заплыл далеко, да солнце село за тучу. Меня моментально сковал холод, так, что я не мог плыть. Но, повезло, опять выглянуло солнце, согрело моё лицо и плечи, и я смог доплыть до берега", - чуть ли не скороговоркой быстро выпалил попутчик. На меня нахлынули воспоминания, как я первый раз купался в этой реке. Ознакамливаясь с окрестностями, в жаркий летний денёк, вышел к этой реке. В воде резвились местные ребятишки. И мне тоже захотелось окунуться и освежиться. Раздевшись до плавок, с разбегу нырнул в воду. И тут же оказался опять на берегу. Как мне показалось, вода обожгла меня, но не кипятком, а холодом. С тех пор ни разу, за сорок лет, больше не купался в этой реке. Конечно, с Савелием, не стал делиться воспоминаниями. Просто повернулся к нему и сказал: "Мне пора идти, у меня ещё есть дело". Савелий стоял передо мной, и не знал что сказать. Так как слово "дело", наверняка давно им не использовалось и было напрочь забыто.
Развернувшись, я быстро пошёл домой. Пройдя метров пятьдесят, оглянулся. Савелий стоял на том же месте, в той же позе, в какой его оставил...

Глава 2

Потерянное поколение

Поздним вечером

Поздним вечером я возвращался от товарища домой. Был, при этом, в хорошем расположении духа, вдыхая аромат летнего вечера, находясь в лёгкой эйфории от выпитого с другом спиртного. У магазина, меня окликнул спортивного сложения молодой человек лет тридцати. Спросил время, я ответил. Завязался обычный в таких случаях разговор: кто, откуда, род занятий.
Решив угостить нового знакомого, я зашёл в магазин и купил бутылку водки. Усевшись на близлежащую лавку, начали распивать её. Выяснилось, мой новый знакомый только что откинулся из тюрьмы, находящейся в ближайшем городке. Целый месяц он жил у какой-то девушки, пока та не выгнала его. Теперь, автостопом, добирается в родную деревню к родителям.
Когда-то он служил в десанте, затем демобилизовался. Далее, какая-то тёмная история привела его на скамью подсудимых за убийство. И, как водится, десять лет тюрьмы. Молодой человек держался с бравадой, ни в чём не раскаивался, принимая случившееся за должное.
Понятное дело, девяностые годы, в Российской Федерации, проходили на фоне сплошного криминала, который и втягивал, как насосом, таких бесстрашных, сильных парней. Изломал им жизнь, иcкалечил психику. Многие совсем лишились жизни в бушевавшем море лихого беспредела и бандитизма.
Выпив бутылку, отправился в магазин за второй, чтобы продолжить разговор. Мой новый знакомый остался ждать. Купив водку, опять направился к лавке. Не дойдя каких-то тридцать метров, услышал скрип тормозов, затем, подняв голову, увидел милицейский УАЗ, остановившийся возле лавки. Я замешкался на секунду, думая, идти или не идти. В этот момент УАЗ уже отъехал. Подойдя к лавке, я обнаружил там только пустые пластмассовые стаканчики.

Глава 3

Немного мистики

Белый кот

Прошло уже несколько лет, а Николай до сих пор не может прийти в себя от пережитого на рыбалке. Николай, сорокапятилетний холостяк, живущий с мамой пенсионеркой. Работает каменщиком на стройке в частной строительной компании. Наверное, сейчас все строительные компании частные. Не редко ездит в командировки на строительные объекты в другие города и веси. Где в вагончиках-общежитиях, от сотоварищей такого наслушаешься, что диву даёшься, как так можно сочинять, без всякого зазрения совести выдавая байки за правду. А после произошедшего с ним случая на рыбалке перестал не доверять товарищам, когда те рассказывали бесконечно всё новые и новые истории.
Но Николай свою историю всё-таки никому не рассказывал, помалкивал, а в голове, нет, да нет, она всплывала. А дело было обыкновенным летним днём, в выходной. Николай пришёл просто порыбачить. Не ради улова, а забавы ради. Нравилось ему умиротворяющее и завораживающее течение мощной сибирской реки, разрезающей его родной городок Б... на две части. Обычно Николай рыбачил у понтонного моста, в заводи. Но стал замечать, что рыбаков там с каждым разом становится всё больше и больше, и в последний раз он запутался удочками с соседним рыбаком... Потому Николай в этот раз отправился в район пляжа. Пляж в эти утренние часы был ещё пустынным, и лишь одинокий сухой старик в таком же, как и сам старом поношенном брючном старомодном костюме в шляпе, одиноко удил на берегу.
Вежливо поздоровавшись, Николай расположился неподалеку и закинув свою удочку в воду, стал ждать поклёвки. Рыбаки всегда тянутся друг к другу, потому и Николай не стал далеко располагаться от одинокого рыбака-собрата, а расположился в метрах пятнадцати, чтобы иногда переброситься словцом или разглядеть поближе, какую рыбу поймал сосед.
Рыбак, во время рыбалки как бы погружается в нирвану, полностью растворяясь в природе, становясь её частью, за это рыбалку и любят, она даёт силы, умиротворение, успокоение и ещё многое другое, что даёт хорошо отдохнуть от житейских повседневных дел и забот.
В какой-то момент, Николай, боковым зрением увидел, что старик пытается вытащить рыбу на удочку из реки, но это ему не удаётся, удилище старика на конце изогнулась, леска натянулась и запела. И то ли руки старика ослабели с годами, то ли рыбина действительно большая попалась, но случилось невероятное, удилище выскользнуло из его рук и ушло под воду, потом вынырнуло уже невдалеке от берега, потом опять ушло под воду. Старик молча стоял и держался за сердце, потом повалился на землю, на спину и забился в конвульсиях, и так же держась за сердце затих. Николай замер и не знал, как ему реагировать, старик явно дал дуба и уже минут пять, как лежал и не двигался. Не двигался и Николай, продолжая стоять с удочкой в руках и лихорадочно соображать, что ему дальше делать.
Вдруг на его глазах старик стал уменьшаться в размерах и в какой-то момент превратился в белого кота. Кот сначала сидел некоторое время неподвижно с закрытыми глазами, потом открыл глаза, мяукнул, зашёл немного в реку и стал пить воду. В это время на пляже появилась миловидная молодая женщина, спортивного вида, с девочкой идущей рядом. Они подошли к Николаю и спросили, видел ли он их дедушку рыбака. Николай хотел сказать, да вот же он, и указать на белого кота. Но вовремя остановился, понимая, что в это никто не поверит. Вдруг маленькая девочка увидела выходящего из реки кота и, подбежав к нему, стала его гладить. Кот приосанился, засопел важно и стал тереться о ногу девочки. "Мама, давай его возьмём себе", - воскликнула радостно девчушка, видя такую положительную ласковую реакцию кота. "А чей это кот?" - спросила женщина у Николая. "Да берите, он всегда сюда приходит клянчить рыбу у рыбаков", - соврал Николай. Девчушка уже держала кота на своих руках и восхищённо рассматривала его мордочку. "Ладно, пошли домой, дедушка нынче, наверное, ушёл на протоку рыбачить", - сказала мама девочке.
Николаю так понравилась молодая женщина, что он вытащил из кармана свой сотовый телефон, нашёл в нём свой номер и протянул его женщины со словами: - "Давайте обменяемся номерами". Женщина посмотрела игриво ему в глаза, но телефон не взяла, и развернувшись пошла прочь. Девчушка с белым котом на руках засеменила за ней...

Глава 4

Вера Богу

Адам и Ева

Они шли по центральной улице городка. Чуть прикрытые, для "приличия", какими-то свисающими с них лоскутами серой материи, похожей на мешковину, совершенно не скрывавших их молодые, красивые стройные тела. Взявшись за руки. "Адам и Ева!" - подумал я про себя. Мимо торопились по своим делам люди.  Никому ни до кого не было дела. Но это только казалось. Минуя эту "сладкую парочку", прохожие оценивающе оглядывались на них. Мне же и оглядываться не надо, потому что двигался с ними параллельным курсом. Я шёл в Божий храм. И ждал, когда наши пути разойдутся. Но, вот уже и храм, нищие убогие у паперти. И! "О боже!". "Да ведь они тоже идут в храм!"
Мы - внутри старинного, более чем двухсотлетнего величественного храма. Божественными голосами поёт хор. Я и пришёл из-за хора. Люблю приятное слушать. Певчие поют с перерывами в несколько минут. В эти перерывы, слышу голос батюшки, разговаривающего с прихожанами. Усевшись на стоящую сбоку скамью, чтобы никому не мешать, продолжал  с наслаждением слушать ангельское пение. К такому вниманию, приучила меня, "сестра" Наталья, поющая здесь в хоре. Она и меня всегда уговаривает присоединиться. Но, отказываю ей, хотя очень хочется петь и чувствовать на себе мощную энергетику хора. Ясно понимал, начни я петь в хоре, и – всё, закончится моя свободная жизнь холостяка. И, Наталья, из сверстницы-"сестрёнки", превратится для меня в нечто большее. Ведь, мы будем петь бок о бок, я буду постоянно видеть её. Станем вместе приходить и уходить из храма. Что крепко накрепко нас свяжет...
Мне на глаза снова попалась "сладкая" парочка, какую я окрестил "Адамом" и "Евой". Тесно обнявшись, в единое целое, задрав головы, они глядели на роспись купола храма. Поневоле, туда посмотрел и я. Вдруг, вздрогнул. Показалось, что ангелы на фресках ожили, а их глаза внимательно смотрят на Адама и Еву. Между ними идёт немой, негласный, понятный только им диалог. Я протёр глаза. Хор запел новый псалом. Адама и Еву уже не увидел. Ангелы опять застыли в своих рисованных положениях. Но, мне почудилось, что их лица - копия, только что бывших здесь Адама и Евы...

Глава 5

Русская многонациональная Цивилизация

Казахстан-Россия современности

Писать только о себе? Значит наврать читателю с три короба, всё приукрасив и выставив себя в лучшем свете! Поэтому, лучше вспоминать и отображать на бумаге современников. А себя преподнести - показать в качестве путешественника, в пространстве-времени, начиная с 1960 года рождения. Юлия Васильевна, воспитательница в детском саду при Семипалатинском Кожевенном заводе. Клара Ефимовна - нянечка. Память не сохранила фамилии, да и не могла сохранить, по фамилиям их никто, никогда при воспитанниках, не называл. Колька Панов, заводила детсадовской группы. Где ты сейчас, откликнись... Асхат Ахметвалиев, Гельмут Кригерт, Наташа Маларова, мои лучшие друзья детсадовско-школьного детства. Да и лучшие друзья вообще, как оказалось, по жизни. Эта троица близка мне ментально. Где бы ни были, они всегда в моём благодарном сердце, всегда мне Родные.
Первый "В" класс Средней Общеобразовательной школы №18 города Семипалатинска. Первого сентября 1967 года, с утра, нас собрали в детском саду. Вручили одинаковые ранцы, построили в привычный "ручеёк", по двое, за руку, мальчик и девочка, дали по букету георгин с детсадовских клумб. Привели в школу. Там воспитательница передала группу из рук в руки, первой учительнице, Софье Григорьевне. На следующие четыре года, и мы, не почувствовали никаких перемен в окружении.
Школа оглушала нас многоголосьем, непрерывным бурным "броуновским" движением. В классе меня зафиксировали в первом ряду на пятой парте, вместе с Карлыгаш, девочкой воспитанной и чистоплотной. По казахским меркам с лицом настоящей казахской степной красавицы. Через четыре года, к Софье Григорьевне привели новых малышей, мы же пошли в пятый класс. Удивительное место школа! Мы ходили туда с удовольствием и радостью. Сейчас мировая тенденция к дистанционному образованию, сидя дома у компьютеров... Видно, каждому времени - своя система образования, свои мировоззренческие ценности и стандарты жизни. Самым нашим любимым уроком, была сдвоенная физкультура. "Фиола" - ласковое название учителя физкультуры, вытаскивал в зал сетку с мячами: футбольными, баскетбольными, волейбольными и уходил в свою тренерскую комнатку. После двух часов, чуть живые от усталости, мы шли далее на немецкий, биологию, историю.
Раз! И пролетели школьные годы чудесные! Выпускной вечер в Городском парке культуры и отдыха, куда собрали выпускников со всего города Семипалатинска. Танцы, мороженное, лимонад! Рассвет!!!
Поезд "Дружбы" "Андижан-Томск" увозил меня из детства в юность. Томск - город сказка, царство "берендеев" и Первого Сибирского университета. Физический факультет встретил пополнение гостеприимно. Я попал в группу "взрослых" рабфаковских ребят и девчат, уже сдружившихся между собой за год рабфаковской учёбы. Надо мной сразу взяли шефство Алексей Казанцев и Сергей Ивлюшкин. И до окончания университета, буквально за руку, вели меня по жизни. К концу учёбы они обзавелись семьями и детьми. Глядя на них, и я женился на пятом курсе на своей нынешней благоверной, подарившей мне детей (внуков)...
Поезд "Томск-Бийск" 1 апреля 1982 года, привёз меня к месту распределения. В девятиэтажное общежитие я зашёл с чемоданом и мешком личных вещей. С тех пор и живу, безвылазно в Бийске. В физико-техническом отделе Научно-Производственного Объединения "Алтай" стал трудиться инженером. Полный допуск к самостоятельной работе, получил только через три года, а до того был молодым специалистом. По капельке, по крошечке аккумулируя в себе опыт и культуру производства старшего поколения товарищей по работе. Фамилии, явки и пароли, здесь указывать не стану. Скажу только, что шестнадцать лет в НПО, пролетели, как один день. Работать здесь было интересно и престижно. Но! Новые времена вызвали сокращения и увольнения! Под которые попал и я.
В центре занятости меня сразу направили в ГОРОНО, где катастрофически не хватало учителей информатики. И здесь, скажу честно, пришлось здорово попотеть, отдав десять лет школе, в качестве учителя информатики. Образовательная, воспитательная и развивающая функции школы, дались мне очень тяжело. Я оказался между "молотом и наковальней", между учениками и начальством. Школа высасывала из меня все жизненные соки и энергию, всю, без остатка. После десяти лет работы в школе, я поднял руки и сдался, не в силах больше ни дня, ни часа оставаться в стенах школы. Я ушёл оттуда с диагнозом "хроническая усталость", который поставил себе сам. В возрасте сорока семи лет, мне до пенсии оставалось ещё целых тринадцать лет.
Подался на стройку подсобным разнорабочим. Не потянул, никак не мог угнаться за молодыми и бесшабашными ребятами строителями. Весь световой день они вкалывают без устали на стройке, как заводные. И, в то время, как я приходил домой и сразу ложился спать от усталости, молодые ребята, в это время, до утра, уходили "по бабам". Пришлось оформить уход за больной лежачей тёщей и сидеть дома. Симбиоз тёща, плюс я, это нечто! Один целый организм! Тёща, изо всех сил, борется за свою жизнь. Ей помогаю в этом. Причём очень специфически. Целый день смотрю художественные фильмы и слушаю музыку, и тёща, волей-неволей тоже. Дотянем ли мы вместе с тёщей до моей пенсии, до которой теперь осталось четыре года? Хотелось бы. Что Бог даст.

Пробило меня на писательскую прозу в тридцать лет. Несколько опубликованных рассказов в заводской многотиражке, придали силу и уверенность. Рассказы, что говорится, пошли на ура! Но вот оборвалась связь с многотиражкой, и перестал писать и творить. Изредка, "в стол", в общую тетрадь, записывал рассказ-другой, или стихотворение. Пока однажды не попал в городское литобъединение "Парус". Здесь к моим рассказам-миниатюрам отнеслись хорошо. Со стихами, старался не "вылазить", понимал их недоработанность и несовершенство. Так получилось, основными учителями на пути в Большую литературу стали признанные, маститые, талантливые писатели (члены СП России - Союза Писателей России) Десятова Зоя Николаевна и Козлова Людмила Максимовна. Все достижения в писательском мастерстве, связываю с этими высоко-талантливыми писателями. О писательской среде можно говорить бесконечно. Писатели создают Лицо своей Эпохи. Каждый по-своему. В большом и малом, в деталях и крупным планом, напрямую и с фантазиями. Здесь нет рамок и ограничений, предела совершенства.
Порой писатели уходят из жизни, на их место становятся молодые таланты. Городская Писательская Семья живёт полной жизнью, творческими находками и достижениями. Сказать, что идёт творческое соревнование, значит, не сказать ничего. Скорее, сотворчество, сопереживание, творческая синергетика. У каждого писателя есть кусок творчества (а порой, всё творчество целиком), навсегда врезавшихся в память. При упоминании той или иной писательской фамилии, сразу идёт ассоциация с их произведениями целиком, или эпизодами, отрывками. Что касается стихотворений - это энергия, красота, гармония, смыслы...
Структурные творческие ответвления "Паруса": "Гран", "Аспект", "Эпоха", "Скиф" и другие, имеют свою специфику. В основном она заключается в политике и направленности выпускаемых ими ежегодных совместных сборников: "Огни над Бией", "Современнику", "Бийск литературный", "Эпоха", "Я расскажу вам о Бийске". Отдельной строкой и направленностью здесь стоит литературно-публицистический толстый журнал Российского значения "Бийский вестник".
Издаваемые авторами собственные книги, есть самые желанные, в моей личной библиотеке. С дарственными надписями, они несут авторские: дыхание, взгляд, помыслы, устремления, жизненную и общечеловеческую философию, мировоззрение.

В основе Русской многонациональной Цивилизации лежит его величество Русский Язык. Русская многонациональная Цивилизация территориально-географически является преемницей Золотой Орды. Золотая Орда была поглощена и замещена Русской многонациональной Цивилизацией. Русская многонациональная Цивилизация, есть исторически сложившийся симбиоз (соединение, переплетение) трёх Евразийских цивилизаций: Европейской, Восточно-Исламской, Восточной, на основе военно-культурного сотрудничества между народами, входивших сначала в Золотую Орду, затем присоединенных Русской Многонациональной Цивилизацией на основе Русского языка. На границах Русской многонациональной Цивилизации идёт постоянный дрейф в одну, и другую стороны. Тому пример стран: Балтии, Украины, Белоруссии, Молдовы, Кавказа, Средней Азии. Эти страны являются пограничными, между теперь уже Четырьмя Евразийскими исторически сложившимися Цивилизациями. На сегодня наметился баланс сил между этими четырьмя Евразийскими Цивилизациями (Европейской, Восточно-Исламской, Восточной, Русской многонациональной Цивилизацией). В перспективе это даёт хороший прогноз на их мирное сосуществование, развитие и процветание. Географические Цивилизационные рамки не являются обременительными для людей Евразии, так как, в принципе, индивиды, при желании, могут перемещаться из одной Цивилизации в другую.

Глава 6

Великая Отечественная Война 1941-1945гг.

Шёл в атаку яростный сорок третий год

Идёт 1943 год. Только что отгремел бой. Алексей сидит на дне окопа. Наполняет диск автомата ППШ патронами из вещмешка. Приходит в себя. В голове стоит звон от гранатных разрывов и бешеной стрельбы.
День начался с атаки красноармейцев на траншеи врага. А закончился контратакой немцев на окопные позиции красноармейцев. Поле боя было сплошь устлано телами своих и чужих солдат.
Алексей никак не мог до конца отойти от боя. В глазах стояла одна и та же картина. Немцы идут на красноармейцев во весь рост, затем пригибаются, ползут. Рослый немецкий солдат, подполз к Алексею на расстояние броска гранаты. Алексей держал его на мушке, но приказа открывать огня не поступало. Всё было как в замедленном кино. Немец достаёт гранату, выдёргивает чеку, замахивается... В этот момент, кто-то без приказа стреляет в немца. Граната взрывается в его руке. И тут, как от спускового крючка, уже закипает настоящий бой. Оглушительный, нервный, беспощадный. Алексей стрелял и стрелял из автомата по фигурам немецких солдат. И остановился только тогда, когда эти фигуры перестали появляться перед его одиночным окопом.
Через несколько дней, ночью, в группе из трёх солдат, под управлением старшего, Алексея отправили в разведку. Накануне днём прошёл отбор разведчиков. Взвод построили в ряд и предложили: "Кто добровольно пойдёт в разведку?". Все солдаты молчали. Тогда командир подошёл к Алексею и прямо спросил его: "Ты отказываешься идти?". Алексей ответил: "Нет не отказываюсь". Ползти пришлось буквально по разлагающимся трупам. Когда взмывала осветительная ракета, приходилось замирать в том положении, в каком она тебя заставала. Порой лицом к лицу с мертвецом. Это держало нервы в постоянном напряжении.
Но всё обошлось. Разведчики выдвинулись к одиноко стоящему хутору за спиной немцев. Светало. Из дома вышла хозяйка. Разведчики её окликнули. Она завела их в дом. Рассказала, что знала о немцах. Предложила разведчикам выпить и закусить.
Далее всё произошло быстро, неожиданно, трудно-объяснимо. То ли алкоголь подействовал на бдительность, то ли что иное, но вся группа была захвачена немцами прямо в доме.
Начались новые испытания для Алексея. Через некоторое время, он с множеством пленных красноармейцев ехал под охраной немцев в эшелоне, увозящим их на запад. В вагоне, где был Алексей, сразу организовалась инициативная группа. Заговорили о побеге. Начались прения за и против. Пока один из пленных не сказал, что если кто побежит, то он "шумнёт" немцам. Чем и подписал себе смертный приговор. Он сразу был задушен.
Беглецы, в темноте, один за другим выбирались из вагона на крышу. На ходу спрыгивали с уходящего в Германию поезда.
Вскоре Алексей выбрался к своим. Благо, отъехать успели недалеко.
Особист долго бил и мучил Алексея. Спасла Алексея полная неграмотность, и то, что не он был старшим в той группе разведчиков. Ни писать, ни читать он не умел, поэтому ничем не смог  помочь особисту, требовавшему подписать "признательные" показания.
Алексею довелось довоевать. С ранениями, с кровью и потом. Но выжил. Дошёл, в должности пом-комвзвода, до долгожданной Победы 9 МАЯ 1945 года.
Хотел и после войны остаться на службе в армии. Его даже послали учиться на командирские курсы. Но куда там. Вольница захлестнула молодого бойца. Начались нелады с дисциплиной. Алексея отчислили с курсов. На том и закончилась военная жизнь Алексея. Началась мирная жизнь в трудах, заботах, семейных отношениях.
Не родись у Алексея в тот послевоенный год сына Николая. Никогда бы не узнал эту историю...

Глава 7

Продолжая подвиги отцов

Капитан Тушин

Капитан Тушин Сергей Иванович, офицер Советской Армии в отставке, сидит передо мной. Вернее, я у него в гостях, в скромной квартире военного пенсионера. Как сейчас знакомятся пенсионеры. Где-то в фондах, или ветеранских организациях. Так получилось, что их ветеранская организация, и наше литобъединение, которое я периодически посещаю, территориально оказались в одном городском муниципальном здании. Там я и узнал капитана Тушина. Мы стали периодически встречаться, пить чай, разговаривать по-стариковски. Капитану Тушину нынче исполнилось шестьдесят пять лет. Интересное свойство людей, говорить о чём угодно, только не о своей прошлой работе. То ли по инерции понимается запрет на разглашение Государственной тайны, то ли ещё что. Но о своей прошлой работе и службе, мы никогда не говорили.
Говорили больше о большой политике. Пока однажды Сергей, так я его обычно называю, скромно не обмолвился: "Я остановил войну в разрушающемся СССР". И дал соответствующий комментарий, о событиях той давности. Этот комментарий я слушал в пол уха, не придавая ему никакого значения, думая про себя, да не мог один Человек остановить войну в разрушающемся СССР. Оказывается смог. И это, я понял только спустя десять лет после того, знаменательного с Тушиным разговора.
Тушин, как выпускник Командно-Политического Военного Заведения, по роду своей службы прекрасно разбирался как во Внутренней Политике СССР, так и в Международной Политике. И по замыслу заокеанских организаторов развала СССР, Советский Союз, должен был не просто пасть. В СССР должна была вспыхнуть Широкомасштабная Тотальная Гражданская война "ВСЕХ ПРОТИВ ВСЕХ". В которой бы было задействованное ВСЁ накопленное в СССР оружие, включая и ядерное. В результате, Западным странам достались бы все Природные и Материальные ресурсы бывшего СССР, но без населения (без единого человека).
А вот и собственно мой пересказ действий капитана Тушина, в то роковое время. Военная колонна, эвакуировала с Пригородного района Ингушетии беженцев-осетин. Битком набитые автобусы с осетинскими беженцами, вперемежку с охранявшей их военной техникой Советских военных, растянулась на всё ущелье. И когда головная БМП упёрлась в стоящий поперёк дороги БТР, в этот момент по внутренней связи передали, что конец колонны тоже заблокирован вооружёнными людьми. Авангард и арьергард колонны приготовились к бою, понимая, что вырваться живыми из каменного мешка, не представляется никакой возможности, ВСЕМ, и военным, и гражданским беженцам. Слаженно заработали расчёты БМП и БТР, направляя свои орудия и пулемёты по выбранным целям. Рассыпались и рассредоточились под прикрытие боевых машин мотострелки. Ещё секунда и прозвучат с обеих сторон выстрелы, прольётся Большая кровь. И Гражданский военный конфликт из этого зловещего ущелья концентрическими окружностями волнами разойдётся по всему СССР, под корень уничтожив всё население бывшего СССР, в тот момент, когда в накале Гражданской войны в дело пойдут огромные запасы накопленного в СССР ядерного, бактериологического, химического и других видов оружия Массового поражения, против собственного же населения СССР, воюющего между собой...
Выдернув из автомата рядового солдата шомпол, и привязав на его конец свой белоснежный носовой платок, капитана Тушин пошёл к стоящему поперёк дороги БМП, за которым находились боевики. Тушин шёл один, чётким, почти строевым, шагом. С высоко поднятой головой, без тени испуга в глазах. И только оставшиеся за его спиной военные и гражданские, увидели, как на глазах, потемнела от пота военная одежда на спине капитана. Капитан начал переговоры с боевиками. Или боевики пропускают всю колонну, или военные готовы принять свой последний бой. Капитан слышал, как боевики по рации БТР с кем-то совещаются. После чего ему заявили, что военных они готовы пропустить, а гражданских, поступил им приказ, не пропускать. Тушин попросил время для консультации с начальником колонны. Получив разрешение, капитан вернулся к своим и доложил требования боевиков, не пропуская гражданских, они готовы выпустить из мышеловки военных. На раздумье отводилось пятнадцать минут. Через пятнадцать минут Тушин отправился назад к боевикам дать ответ начальства колонны: "Военные не оставят гражданских на растерзание и примут бой". Опять заработала радиостанция на БТР, Тушину дали гермошлем, чтобы он лично это повторил наверх, руководству боевиков. Собрав всю волю в кулак, Тушин, по военному чётко передал принятое решение "наверх", командованию боевиков. После чего вернул шлем назад. Повисла напряжённая пауза...
Далее всё произошло необъяснимо. БТР боевиков съехал с дороги на обочину, освободив дорогу. И уже не ожидая никаких дальнейших переговоров, Тушин, действуя на опережение, махнул рукой в сторону своих, чтобы они начали движение. Он стоял и мимо его, на огромной скорости шла боевая техника, вперемежку, с огромным количеством автобусов с гражданскими беженцами. Последний БТР притормозил возле Тушина, капитан мигом взлетел на броню, не выпуская из руки шомпол с белым куском материи (носового платка), сидя на замыкающем колонну БТР. Тушин сидел, а на него, почти в упор смотрел ствол крупнокалиберного пулемёта БТР боевиков, и по мере движения, ствол двигался, направленный в капитана Тушина, поворачиваясь за ним по мере движения БТР...
То, что капитан Тушин действительно остановил Гражданскую войну в СССР, я понял только тогда, когда ему регулярно стали приходить приглашения с Кавказа на свадьбы, причём, с обеих конфликтующих сторон...

Глава 8

Ещё раз про любовь

Брошенный дом

Про дом этот я узнал от своей соседки Людмилы. Как-то в разговоре со мной, она проговорилась, что очень скучает по родительскому дому. Летом поедет к сестре в деревню, и обязательно недельку поживёт в брошенном родительском доме. Дело в том, что её родителей уже нет в живых, а дом так и остался в селе. Одинокий и неприкаянный. И что характерно, его никто из сельчан не трогает, не разворовывает. Более того, у соседей, Людмила оставляет ключи, и они присматривают за строением. Людмила недавно пошла на пенсию, и у неё появилась мысль, в тёплое время года жить в родительском доме, а зимовать - в своей однокомнатной квартире.
И однажды, ранней весной, Людмила позвонила мне в квартиру. Я запустил её. Она передала мне ключи от своей квартиры и попросила присмотреть за ней, пока она не вернётся. Обменялись номерами сотовых телефонов. Людмила и до этого жила уединённо и замкнуто. Поэтому её отсутствие мною никак не ощущалось. Более того, я как бы стал жить на две квартиры. И даже почувствовал от этого определённый комфорт. Кухня у ней оказалась очень удобной. Да и чего греха таить, и диван намного мягче моего. А уж о её торцевом балконе и говорить нечего - с него открывался замечательный вид в перспективу. Время от времени Людмила звонила мне. Но эти короткие звонки были совсем необременительны для меня, и я быстро о них забывал.
Наступила слякотная осень. Людмила вернулась в квартиру. Но прожив несколько дней, вновь засобиралась назад в родительский дом. Объяснив мне, что сестра с мужем живут в соседней деревне, часто навещают её, и ей не так одиноко, как в этой квартире, в которой она одна прожила тридцать семь лет. Через несколько дней за ней на своей машине приехал муж сестры Павел. И она, как бы между прочим, предложила и мне съездить с ней заодно, прокатиться и проветриться, зная, что как одинокий пенсионер, никуда не езжу и сиднем сижу в квартире. Я с удовольствием согласился.
Рано утром, мы уже отправились в дорогу. Те пятьдесят километров, которые предстояло преодолеть, никак не пугали меня. Более того, как только вырвались из объятий задымлённого города, дышать стало легче, настроение поднялось. И я даже попытался начать разговор с Павлом. Но в тот же момент, был "одёрнут" Людмилой, попросившей не отвлекать Павла от управления автомобилем. И вовремя! Как раз в этот момент на полосу вывернул встречный автомобиль, и Павлу, не без труда, удалось избежать прямого столкновения. Он процедил сквозь зубы: "Понакупят автомобилей, а ездить толком не умеют". Сам Павел профессиональный шофёр и в своей жизни много что повидал на дорогах страны.
Но вот и село "А". Огромное по площади, пересекаемое посредине небольшой речкой. Родительский дом Людмилы стоял на отшибе, по над речкой. Дом небольшой, в две комнаты и коридорчиком. В одной из комнат стояла печь, и эта же комната, к тому же, выполняла роль кухни. Наскоро перекусив с нами, Павел откланялся и укатил к себе в деревню, стоящую в десяти километрах от села в глухом сосновом бору. Людмила принялась мыть посуду. А я отправился побродить по селу, народ посмотреть, себя показать. Долго бродил по пересечённой неровной местности села. Заметил, что большинство домов, такие же старые, как и у Людмилы, где доживают свой век старики и старухи. Но несколько усадеб были новые, построенные с размахом и вкусом, видать "новыми русскими". Не с палисадниками и ветхими заборами как у большинства, а обнесённые капитальными новыми высокими заборами.
Удовлетворив своё любопытство и проголодавшись на свежем октябрьском воздухе, вернулся в избушку Людмилы. Людмила наводила в доме порядок, мыла полы. Я присел на крыльце, чтобы не мешать ей. Меня разморило на солнышке. Не заметил, как уснул. Разбудила меня Людмила и позвала ужинать. К ужину она выставила на стол бутылочку домашней малиновой наливки. После которой меня опять потянуло спать. И после принятия еды, с разрешения Людмилы, тут же вытянулся на диване, стоящего у стола. На улице уже порядком стемнело, и я быстро уснул.
Проснулся среди ночи от шуршания мышей в углу у печки. Задумался. Людмилу я знал давно. Знал её мужа, который уехал к родителям в гости. В другом городе, нашёл себе пассию, да так и остался там, создав новую семью, в которой вскоре народились и дети. Потом Людмила несколько раз сходилась с разными мужчинами. Но ни с кем ужиться не смогла. В конце концов, стала жить одна. В свои пятьдесят семь лет она по прежнему была красивой и стройной. В отличие от меня, грузного и бесформенного, в свои пятьдесят шесть лет. У меня и в мыслях никогда не было заигрывать с ней, до того она казалась мне недосягаемой и недоступной.
В этот момент, из соседней комнаты, услышал голос Людмилы. "Ну что ты там, иди ко мне". Я не шевелился, её фраза медленно переваривалась в голове. Наконец, решившись, в темноте, на ощупь, помня где стоит её кровать, побрёл к ней. Казалось, что шёл целый час, вытянув вперёд руки, чтобы не натолкнуться на что в темноте. И в какой-то момент, наткнулся на вытянутую её руку. Взял её в свою, подержал немного, ожидая, что она засмеётся и прогонит прочь. Но, Людмила молчала, и руку из моей руки не отнимала. Потом промолвила: "Что? Так и будешь стоять босиком на холодном полу?". Я осторожно прилёг подле неё. В этот момент она откинула одеяло и мы оказались в тесных объятиях. Утром, во время завтрака, она откровенно сказала мне: "Любовник из тебя никакой!". Я обиделся и ответил, что сегодня же уеду обратно. Однако, она примирительно попросила: "Не спеши. Поживи ещё несколько дней. Немного поможешь мне по хозяйству. Надо перекрыть шифером дровник, а то крыша протекает во время дождя".
Целый день мы провозились с крышей. Я был наверху, она мне помогала с земли. И вечером, когда закапал дождь, всё было готово. Зайдя в дровник, с удовольствием убедились, что сработали справно - крыша не течёт. Ужин был один к одному, похожим на вчерашний, только малиновой наливки, в этот раз, было в два раза больше. И когда меня стало после наливки и трудового дня клонить ко сну, уже не спрашиваясь Людмилы, прошёл к её койке и завалился у стены спать. Помыв посуду, Людмила нырнула ко мне под одеяло, и всё дальнейшее опять произошло как и прошлой ночью...
Мне полюбился этот "брошенный" дом с его "брошенной" когда-то мужем хозяйкой Людмилой. И мы с тех пор больше не расстаёмся...

Глава 9

Новые русские

Лапоть и Джоржик

Всегда пишу о людях критических. Например, Лапоть - человек критический. То есть конкретный. Сколотив себе состояние в девяностые лихие, он построил коттедж на "Площади нищих". Так в народе называют посёлок элитной застройки в живописном месте около соснового бора, находящегося в городской черте. В особняк Лапоть привёл молодую жену-красавицу. Завалил её дорогими вещами, одел как куколку в натуральные меха, совсем нелишние в Сибирские морозы. Во дворе стояли его лучшие иномарки. Я не разбираюсь в Большом свете, но вхож он был в любой аристократический дом городка. Причём в прямом, а не переносном смысле этого слова. Он заходил, по своему желанию, в любой аристократический дом, и никто ни словом, ни полусловом не мог этому перечить. Потому что Лапоть! Но однажды - ему всё это надоело. И если применить более точный термин - Лапоть внутренне сломался. Наверно действительно было трудно наживать богатства в бандитские девяностые, и достигнув всего, что он хотел, вдруг остановиться и разочароваться. А может, плохие сны мучили его по ночам. В одну из которых, действительно, одев сандалии на босые ноги, он покинул свои хоромы с нажитыми богатствами, и не взяв даже паспорта, ушёл бродяжничать. С тех пор его никто не видел в городке.
Джоржик, сколько его помню, всегда был у кого-нибудь замом, на вторых ролях. Голову свою не высовывал. Но это не помешало также сколотить ему состояние, в те же лихие девяностые. Джоржик всегда приветлив и улыбчив. Разговаривая с ним, понимал, что он никогда не исполнит мои просьбы. Более того, показав ему свои намерения, можно было не сомневаться, что теперь нигде в городке, не смогу осуществить их, благодаря Джоржику. По прошествии многих лет понял, у Джоржика хороший нюх на конкурентов, и по отношении к ним, он включает фильтр. Но всегда жить в маске, наверное, тоже тяжело. И в один из дней у Джоржика случился инфаркт, со смертельным исходом.
Два исхода! Теперь уже бродяги Лапотя, и улыбчивого Джоржика (что изволите?). "А Русь всё также будет жить", - по Сергею Есенину.

Глава 10

СИЯП - Семипалатинский Испытательный Ядерный Полигон

По следам Чингисхана

Историческая справка (авторская): "Чингисхана, от которого пошёл род Чингизидов, подняли на белую кошму и сделали Мировым Правителем в предгорьях Казахского Чингистау, где впоследствии был основан Семипалатинский Испытательный Ядерный Полигон (СИЯП). Семипалатинский Испытательный Ядерный Полигон на миллионы лет обезобразил, и тем самым, законсервировал, половину территории Казахстана, превратив её в радиоактивное Дикое Поле. А испытания бактериологического оружия времён СССР, превратили и Казахское Аральское море в хранилище смертоносных бактериологических штаммов, несущих угрозу не только казахам, но и всему Человечеству".

Исход - эпизод

Два путника тащились по знойному дню. Жажда, устали. К ночи, до жилья бы добраться, хоть какого-нибудь, пусть и заброшенного со времён строительства полигона. Дует суховей, иссушает тело. Солнце слепит глаза. Песок накалился, жжёт ступни, через горячие сандалии. Ни деревца, ни кустика, лишь кое-где клочки выжженной жёлтой травы.
Наконец, достигли арыка! Жёлтая, глинистая вода. Погрузились в неё - остывают. Арык немного заглублен в землю, один из берегов даёт небольшую тень.
В небе затарахтело, недалеко приземлился самолёт-"кукурузник". Вышли два пилота. Завидев путников, подошли. Поздоровались, разговорились. Никто ничему не удивлялся, в этих местах никто не выживал. Если не погибали от пуль, то от жажды, голода или стай хищных шакалов с горящими красными глазами. Пилоты загрузились в самолёт и, улетели, по своим делам - это был криминальный коммерческий рейс. Путники двинулись дальше вверх по течению арыка.
У напарника Виктора ноги стали синими, признак радиационного облучения, от движения по зараженной радиоактивной местности. Чем ему это грозит, Марат догадывался: "Год бы протянул... А всё эта романтика". "Пошли да пошли", - всю зиму звал его друг Виктор, на теперь уже заброшенный полигон. Прожить всю жизнь рядом с ядерным полигоном и не увидеть его своими глазами! Это было выше сил Виктора. Две недели скитания по полигону, сотня пройденных километров... А в результате! Синие облученные ноги. Скорее всего, во время сна, его ноги оказались над радиоактивным предметом в земле, дающим излучение - рентген так в двести в час. И хватило ночи...
На вечернем привале Марат вспомнил ужасные фотографии облученных людей, с которых, ещё живых, лоскутами отслаивалась кожа, лица превратились в сплошной волдырь. Омертвевающие, как при гангрене, чёрные участки тела. Всё это, или подобное, ждало теперь и Виктора. "Жалеть ли об этом?" - думал Марат. Ведь как поётся в бардовской песне, лучше умереть в дороге, чем на больничной койке. В этот момент Марат схватился за сердце, которое сильно кольнуло, защемило, и теперь уже не отпускало. Застонал. Виктор сидел на земле и был до того уставший, что физически не мог даже подползти к другу несколько метров, отделяющих их. Он сидел и краем закрывающихся засыпающих глаз, видел в темноте горящие, словно угли, глаза хищных голодных воющих шакалов. Ближе, ближе, совсем рядом. Но ему уже было всё равно...
На следующий день, такой же солнечный, жаркий и ветреный, как прошедший, над полигоном, над безжизненными местами, в небе опять появился тот же, вчерашний,  старый, видавший виды за свой лётный век "кукурузник". Он летел, надсадно шумя мотором. Как вдруг свечкой вспыхнул, сразу превратившись в огненное облако. Самолёт горел ровно минуту, пока от него ничего не осталось...

Глава 11

Юмореска

Сложный размен

Михаил Горбачёв развалил СССР, чтобы жить среди Западной Элиты в Объединённой Германии, и иметь возможность рекламировать Пиццу. Борис Ельцин, действуя на опережение, образовал СНГ, предотвратив тем самым распад России и обеспечив её целостность, пусть даже путём войн, разрухи, массового вымирания населения РФ. Тандем, Путин-Медведев, решил задачу отползания страны от края пропасти...
Все эти глобальные и региональные манипуляции, напомнили поговорку: "Весело веселье, тяжело похмелье". Когда рано утром, после вчерашнего вечернего застолья с друзьями, вдруг обнаружил, что пришёл домой в разных ботинках, своём и чужом. Сразу позвонил Олегу, который подтвердил, да, мой ботинок у него...
Вскоре раздался стук в дверь. Это был Олег. Отдав мне мой ботинок, он взял другой, оказавшийся Димкиным. И отправился к Димке, менять уже на свой, родной, ботинок. Предварительно позвонил Димке, чтобы дождался его и никуда не уходил. Димка - заика. И когда пытается что-то сказать, Олег сразу обрывает его словами: "Да понял тебя!". Чтобы не слушать Димкиного мычания. Вскоре мне опять позвонил Олег, сообщив, что поставил точку в этом "сложном размене". А вы говорите!

Глава 12

Красоты мира

Красоты мира падают в руки, отзываются доброй памятью по прошествии многих лет. Вбираешь, впитываешь красоту, как губка впитывает влагу. До сих пор, перед глазами, стоит чудное лесное озеро. Валили лес, устали: шум пилы "Дружба", жара, гнус. В обед напарник повёл к озеру. Окаймлённое соснами, озеро предстало перед нами - как летний сон. С берега, нырнули в прохладную воду. Хорошо! Сосны дают тень, озеро прохладу и непередаваемое чувство очищения, ласки, уюта, умиротворения.
Или на вершине перевала. Рюкзаки сбрасываем на землю, присаживаемся отдохнуть. Вершина мира! Горы, долины, реки, даже орёл парит гораздо ниже. Всё освещено изумительным светом солнца, таким, какое можно увидеть только на вершине. Скользят свето-тени. Свет, от ярко жёлтого, до синего, пластами разливается по горизонту.
Ты летишь в самолёте сквозь белые облака, в ясный солнечный денёк. Сказка и только. Словно с кем-то играешь в прятки. Вот спрятались в облаке - опять синева неба.
Взять степь с миражами. Знаешь, на двести километров, ни одного озерца. Ан нет, они чудятся в дневном мареве. Как завороженный, идёшь к этому видению, пока не поймёшь, пора остановиться - это мираж.
Вспоминаю ночной костёр в степи, нет ничего приятней. Над тобой звёздное небо, костерок даёт тепло, степь прохладу, дивную ночную песню кузнечиков.
Мы в палатке, на вершине высокой горы. Ложился спать летом, утром встал, палатка в снегу, наступила зима. Пригрело солнышко - опять лето. Не чудо ли преображения. Набежала туча, зацепилась за вершину, обволокла тебя, пролилась долгим дождём. Капли барабанят по палатке, вызывая задумчивое настроение, состояние единения с природой.

Часть 3

Алтайское региональное отделение РОССИЙСКОГО СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ (РСП)

Новая литературная классика

(размышления на полях тетрадного листа)

Эпиграф (мой):
Он пишет хорошие  стихи и прозу. Но этого недостаточно - надо писать талантливо. Иначе - это просто графоманство. Литература должна вызывать катарсис - подъём эмоций и настроения у читателей.

Читатель стал разборчив. Сам формирует свой список литературы. И, честно, не знаю, что для современного читателя является "классикой"... На мой взгляд, с появлением "Архипелаг ГУЛАГ" А.И.Солженицина, можно говорить о новой литературной классике в русской художественной литературе. Писатели-современники А.И.Солженицина, после 1991 года, пытались писать в новом ключе, но у них уже не хватило ни времени, ни сил. И один из них в конце жизни сетовал, что читать его и его современников уже не будут. Что является своеобразным предвидением.
Я с удовольствием читаю произведения наших современных Алтайских писателей - так как многое узнаваемо... Потому, анализ новой классической литературы, проведу на примере близких мне Бийских (Алтайских) писателей, и на первое место среди новых литературных классиков, ставлю поэта, прозаика, публициста, подвижника в одном лице, члена СПР (Союза писателей России) Людмилу Максимовну Козлову (Кузнецову):
https://www.stihi.ru/avtor/lyu5572yandex
http://www.proza.ru/avtor/lyu5572yandex
Богата Земля Алтайского края большими литературными талантами. Без преувеличения к новым литературным классикам отношу писателя-прозаика, члена РСП, руководителя Алтайского регионального отделения РСП (Российского Союза Писателй) Алексея Геннадьевича Фандюхина:
http://www.proza.ru/avtor/alexfanduhinma
На самом деле, сейчас идёт взлёт и расцвет литературы! Единственно - это не нужно правящему классу буржуазии - так как творят сегодняшнюю литературу бывшие Советские Люди (в основном), которые очень критично относятся к современности. А молодёжь дезориентирована и мало что понимает в силу своего возраста и "постперестроечного" мышления...
Именно потому сейчас и востребованы Белинские. Открывать новую классическую литературу современному и будущему читателю. Такой уникальной литературы уже не будет никогда, после того как, Советские Люди, писатели новой волны, начавшие писать в буржуазной России, уйдут из жизни... Уникальность современной русской художественной литературы создаваемой писателями новой волны (из бывших Советских Людей) состоит в том, что здесь есть ВСЁ (от Бога, и до самого последнего "маленького человека")...

На книгу автора Алексея Геннадьевича Фандюхина (РСП) "Клёва.net" (Бийск 2017 г.)

Алексей!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Поздравляю вас с выходом Новой интересной и увлекательной авторской книги! Свой неповторимый литературный стиль! За кажущейся простотой повествования кроется тонкий юмор, стоит второй, третий и т.д смысловой ряд (для читателя любой возрастной категории и интеллекта )... Широта ваших взглядов и природный глубокий ум, владение словом создают широкую палитру прекрасных рассказов. А рисунки Фёдора Быханова расширяют границы повествования в необъятные просторы фантазии и смыслов!

Рецензию на книгу автора Алексея Фандюхина "Клёва.net" (Бийск 2017 г.) начну с того, что эта книга у него не первая. Каждая, прочитанная мной, его книга, врезается в память. И уже не покидает меня. Нет-нет, мысленно обращаюсь к его рассказам, повестям, а в последнее время и стихам. Автор многогранный, талантливый - многое достиг в литературном художественном творчестве. И много достигнет. Но вот ведь в чём "заковыка". Всё дело в продвижении творчества писателя. Как говорится, пинками читателя не заставишь читать книги автора Алексея Фандюхина. Вообще не заставишь что-либо сейчас читать (если автора нет в школьной программе). Поэтому, даже очень "маститые" современные писатели, как правило, знакомы очень узкому кругу читающих людей.
Но, перейдём собственно к книге Алексея Фандюхина "Клёва.net" (Бийск 2017 г.). Написана она вольным стилем. Перекликаясь с рыбацкими и охотничьими рассказами. А кто там обычно главный герой? Любимая собака, автомобиль, да какая-то "клякса" в придачу, в виде бутылки вина, или богатой ухи... Даже интернет фигурирует в рыбацких и охотничьих рассказах. А как без него, да автомобильная навигация в придачу. Новейшие технологии... Которыми автор владеет в совершенстве. Но не это главное! Главное, автор владеет золотым пером писателя России!!! И владеет мастерски, подтверждая это в каждой выпущенной им книге...
Не обойдён в книге и его величество Человек. В виде ли сердобольного братухи, или хитрого рыбака-конкурента, который рад тебя сплавить подальше от рыбного места. Не, здесь нет чёткого описания внешности, в профиль и анфас. Но мелкими штришками, мелкими штришками - и готов образ нашего современника. Ох как непростого, даже по меркам высочайшей классической литературы. Здесь в простачке, вдруг обнаруживаете и философа, и просто виртуоза жизни, какой нам и не снился. Вот так, из ничего, даже в заурядном образе простого обывателя, открываются космические глубины человеческого я и бытия.
Книгу надо читать. Автора надо, ох надо бы заметить и читателю, и искушённому изысками литературному критику. Так открытие того, что в другой своей книге ("Тур на Кубу" Алексея Фандюхина), вы вдруг откроете в нём глубокого, серьёзного романиста классической русской художественной литературы. А в художественной книге "Его война" (Алексея Фандюхина) и глубокого исследователя-психолога труднейшей в истории человечества Большой Кавказской войны.
Владимир Нургалиев (РСП)

Роман "Эльвира Волгина" от Любови Казарцевой (СП России)

Слово роман всегда вызывает у меня трепет и задержку дыхания. Его большими формами и ещё большим содержанием. Для меня это высшая точка литературного творчества. Для любого писателя. В который он вкладывает всего себя и даже чуть больше, обязательно внося импровизации и свои жизненные наблюдения из окружающей среды.
Любовь Владимировна Казарцева (СП России) - наш современник. И пишет она о своих современниках. Но время идёт, и наше время постепенно становится достоянием истории. И человек! Остающийся в своём времени, запечатлённый в кадре... В нашем случае в романе "Эльвира Волгина"! Который я прочитал от корки до корки с огромным интересом, на одном дыхании.
Название романа и обозначает нам главную героиню - Эльвиру Волгину, молодую, привлекательную учительницу идущую по жизни. Но какой жизни - переломной, пришедшуюся на "перестроечные" и "постперестроечные" года нашей необъятной страны СССР, а затем и России. Как молодой женщине, находящейся в состоянии профессионального, творческого становления осмыслить все происходящие огромные изменения вокруг? А главное - как выжить в турбулентную непростую эпоху, фактически в одиночку - потеряв родителей, безвременно ушедших? В этом и суть романа, Любови Казарцевой, как говорится, провести свою героиню от "тернии к звёздам". География романа "Эльвира Волгина" - беспредельная, от предгорий "Алтая" - до "солнечного" Магадана.
Много молодых судеб сломала переходная эпоха от социализма к капитализму в нашей стране. Пыталась она сломать и героиню романа, Эльвиру... Но она выдержала, благодаря своему воспитанию, характеру, стойкости во всём, включая в любви. А как же без любви, без этой путеводной нити в жизни. Тут-то особенно похвалю автора, Любовь Казарцеву, именно за сцены любви и борьбу за неё. Когда молодая женщина, на "попутном" вертолёте в пургу и при "нулевой видимости" летит в другой населённый пункт, чтобы встретиться с любимым. На встречу, которую она не забудет уже никогда.
Эльвира живёт своей молодой жизнью, борется с обстоятельствами, получая в награду редкие часы встречи со своим возлюбленным. Который заполняет все её мысли и чувства, вдыхает в неё силы работать и жить, принося людям огромную пользу.
Талантливый роман, талантливого автора Любови Казарцевой, учит нас жизни и я бы добавил - красивой жизни, в любых обстоятельствах и при любой погоде...
Владимир Нургалиев (РСП)

Как Вася спас социализм

Вася! Это сейчас он Василий Петрович! А тогда, в 1989 году был просто Василий, производственник одного из крупного градообразующего предприятия. Неугомонный, скажем, производственник. Ни много ни мало, написал докторскую диссертацию про бригадный подряд. Так ему сказали учёные, что работа тянет на докторскую. Но, он даже не кандидат наук. Надо сначала сдать кандидатский минимум. Защитить кандидатскую диссертацию, и только потом думать о докторской.
Василий и удумал. Дело шло к закату социализма. И видя, что никому его работа, по крупному не нужна, взял, и сжёг ценную рукопись. А тут и дикий Ельцинский капитализм подоспел. Весёлый такой, с песнями, да плясками. Василий, будучи уже предпенсионного возраста и загулял на долгие тридцать лет.
Пока, на старость лет не обзавёлся компьютером и не окунулся в интернетовские диалоги.
Глядь, а опять интерес к марксизму, да к социализму. Почесал "репу" престарелый Василий, да вновь засел за свой бригадный подряд - спасать социализм, хотя бы теоретически, для будущих поколений...

От Гоши до Чижа

Чисто автоматически, схожу на остановке у "Гоши", так её называю, когда мне скорее надо попасть домой после работы. Но, когда надо ещё и затариться продуктами, схожу на следующей остановке - у "Чижа". Первая из них находится у одного торца длинной жилой многоэтажки, изогнутой дугой, потому в народе её прозвали "клюшкой", а вторая остановка - у другого торца. Оба торца этой многоэтажки содержат мемориальные доски. Одна, установленная Администрацией городка, посвящена члену Союза Писателей России - Григорию... Доска из коричневого мрамора, на которой высечен профиль немолодого писателя со всеми его выходными данными и краткой информацией: "В этом доме, проживал известный писатель..." Другая мемориальная доска запечатлела улыбающееся юношеское лицо с краткой надписью: "Чижу от братвы".
Два лица, два полюса Великой России. Безымянный "Чиж" так и остался там - в лихих Девяностых годах, не шагнув в Двадцать Первый Век. Писатель Григорий, шагнул в Двадцать Первый Век, оставив более двадцати книг стихов и прозы Центральной Городской библиотеке.
В последнее время ловлю себя на том, когда иду прогуляться, ноги сами несут меня к этим двум достопримечательностям. Люди спешат по своим делам, много людей, даже трудно сосредоточиться, так их много и так быстро они проходят в одну и другую сторону. И только эти два застывших символа постперестроечной Великой, во всех своих больших ошибках и ещё больших достижениях, России, навечно застыли, символизируя её бесшабашную молодость и мудрую зрелость...

17 февраля 2021