Амиладорн. Наследие. Часть 2 Сопротивление Глава 5

     После откровений Гельда, Воисир медленно прогуливался вместе с Хашром по лесу, пытаясь понять, что так беспокоит его последнее время. Деревья замерли, словно предчувствуя беду, ни один листик не шевелился. Котарис пытался принюхаться к стоячему воздуху и постоянно фыркал. Ближе к порту, откуда недавно прилетели грифоны с тренированными юношами, Хашр напрягся всем своим мощным телом: мышцы перекатывались под густым мехом, шерсть на загривке вздыбилась, верхняя губа угрожающе оскалила клыки, когти взрыхлили влажную землю, оставляя глубокие борозды. Исир с лёгким лязгом достал меч из ножен. Меастун стал вглядываться в следы на притоптанной траве, но их было слишком много, чтобы определить происшествие.

      Воисир взглядом указал Хашру идти рядом с ним, а сам стал медленно продвигаться к опушке леса. Чем ближе был песчаный порт, тем отчётливей становился запах крови. И пахла она очень знакомо для Меастуна. У одного дерева было прислонено тело… ужасно изуродованное кинжалом с серрейторным лезвием[1]. Голова была наклонена вперёд так, что не видно лица, однако это не было нужно Исиру. Кожа мертвого в некоторых местах свисала ошмётками, на груди было несколько колотых ран. Создавалось впечатление, что убийца был сильно разгневан на этого человека. Кровь пропитала землю вокруг тела и издавала противные хлюпающие звуки от любого движения. Воисир приказал Хашру сторожить местность, а сам, убрав меч в ножны, стал тщательно осматривать труп.

      Меастун аккуратно приподнял голову, чтобы убедиться в личности мёртвого человека, светлые волосы скрывали царапины на скуле и лбу, кивнул своим мыслям, осмотрел раны на груди и животе: они все были сделаны посмертно. Значит убийца пытался скрыть своё мастерство. На ногах никаких порезов, только заживающие синяки от старого сражения. Перевернув труп, Воисир увидел единственное ранение, которое и привело к мучительной смерти. Удар был совершён в почку снизу вверх. По количеству крови можно сделать вывод, что была задета артерия. На шее проступили свежие синяки — прежде чем нанести удар убийца схватил свою жертву за горло одной рукой. Человек умирал в муках некоторое время, истекая кровью, а убийца стоял и хладнокровно наблюдал за ним, чтобы потом устроить труп у дерева и нанести несколько дополнительных ран.

      Ясно из этого одно — в лагере завёлся предатель. Воисир поднял тело на руки и направился в лагерь, чтобы сообщить всем ужасную новость.

***

      Грифоны после рассказа Гельдариона сразу вылетели к себе, чтобы донести его слова до их Короля. Армин передал просьбу Санти вернуться на остров Отера-Гласум, и вампир незамедлительно отправился в путь.

      Гельд работал с донесениями, которые пришли из различных уголков Мира о таинственной активности воинов императора. Это всё больше уверяло его в мыслях о предстоящей войне. Конечно, к этому всё и шло, но парень не собирался так рано начинать активные действия: не все яйца драконов были спасены из плена, не выявлены точные данные нахождения наследника империи, в конце концов люди не готовы к глобальной битве. Гельд помечал на карте Рейна очаги активности людей императора, продумывал план, записывал альтернативы, когда над всем лагерем прозвучал оглушительный горн. Случилась беда.

      Все, кто находился в лагере, выбегали из своих шатров с оружием наперевес и замирали, стоило увидеть картину выходящего Воисира с кем-то на руках. Элли в один миг побледнела, отчего её рыжие волосы стали казаться огнём на чистом полотне художника. Маленькая лисичка Ила издавала пронзительные попискивания. Армин крепко держал Эльчонка за плечи, хотя сам находился в состоянии шока. Его друзья, Видар и Эрабиэнь, хотя и не знали погибшего, но почувствовали надвигающийся кошмар: эльфийский лес больше не был безопасным пристанищем для всех. Гельд мысленно позвал Тиару, которая откликнулась мгновенно.

      Воисир к этому времени подошёл к Риону и положил к его ногам тело их общего друга Рейна… Весь лагерь погрузился в траурную тишину. Когда над головами пролетела дракониха, никто даже не шелохнулся — так были потрясены смертью храброго, верного, доброго друга, который никогда не отказывал в помощи, который ковал лучшие мечи, стрелы и кинжалы в лагере.

      — Вряд ли кто-то здесь осмелится произнести то, что мы видим со смертью Рейна, — произнёс тихо Галаэнь. Все обратили свои взоры на эльфа. — Среди нас завёлся предатель, который, возможно, сейчас стоит в толпе и делает скорбное лицо.

      — Так может это ты и есть? — спросил вдруг твёрдо Конгуэнь. Детское личико парнишки выражало не только огромную боль потери человека, который стал ему близким другом после проведённого времени в лазарете, но и крайнюю степень ярости. — Галаэнь, ты же постоянно подвергаешь свой отряд ненужному риску и чаще всех теряешь бойцов. Я знаю, мне папа рассказывал.

      — Да как смеешь ты, дэхэрд[2], меня обвинять?! — Галаэнь сильно рассердился, что не сдержался и выругался на древне-тролльем.

      — Тихо всем, — произнёс Гельд. — Не время выяснять прошлые обиды и возможные неудачи. Я во всём разберусь. Сейчас стоит достойно проводить Рейна.

      Рион самолично понёс тело друга к Скорбному Лесу. За ним шли Армин с Элли, Воисир и Хашр, а Тиара летела чуть впереди. У опушки красных деревьев уже стоял эльф-страж, ожидая траурную процессию. Никто никогда не видел его лица, так как оно всегда скрывалось под плотным балахоном серого цвета. Гельд кивнул ему, а Элли приняла семечко: оно было тёплым и сухим словно отражение души Рейна.

      Так как их друг не любил высоту, то место для его дерева выбрали подальше от бушующего океана. Все эльфы, вампиры и люди образовали полукруг за спинами Гельдариона, Элли, Армина. Воисир и Хашр встали так, чтобы была возможность следить за всеми: возможно убийца как-то проявит себя.

      Тело Рейна аккуратно уложили на траву, правую руку, сжатую в кулак, положили напротив сердца, а левую оставили на земле, повернув ладонь наружу — знаки верности и храбрости. Когда Гельд, Элли и Армин отошли на небольшое расстояние, Тиара своим пламенем подожгла погибшего. Воздух затрещал, огонь забирал себе ещё одного бойца. Ветер с обрыва доносил запах палёного мяса, кожи и костей до каждого, кто стоял, подняв голову к небу и следя за дорожкой дыма. Когда же тело догорело, все присутствующие встали на колени, безмолвно шепча молитвы Свету, чтобы коварная богиня Тьмы не смела забрать эту душу себе. Элли медленно стала подходить к месту прощального костра, где ветер уже подбирал прах и уносил его вдаль. Девушка маленькой рукой раскопала ямку, положила туда семечко, присыпала землёй вперемешку с пеплом. Эльф-страж полил образовавшийся холмик водой из Озера Чистых Душ. Росточек поднялся над землёй таким же могучим, каким был когда-то Рейн. Веточку для погребальной надписи эльф-страж передал Гельду — человеку, который лучше всех его знал.

1973 год от восхождения Света
РЕЙН
За храбрость и веру
За бескорыстную помощь
За помощь в Великой борьбе


      Спустя какое-то время могучий росток стал почти по пояс собравшимся мужчинам. Эльфы, люди и вампиры начали постепенно расходиться, когда солнце заходило за горизонт. Самым последним ушёл Гельд.

***

      Эту ночь Элли не могла уснуть, она постоянно плакала, хотя во время церемонии прощания не проронила ни слезинки. Армин был рядом и терпеливо выслушивал рассказы-воспоминания девушки о том, как Рейн помогал Гельду её растить. Парень часто посмеивался над комичностью некоторых ситуаций. К рассвету они вдвоём уснули тревожным поверхностным сном, будто должно было произойти что-то ещё.

      Воисир и Хашр не спали эту ночь и находились в дозоре.

      Гельд пытался сосредоточиться на своих обязанностях, но мысли нет-нет, да перепрыгнут на события минувшего дня. Предчувствие говорило, что это только начало. Скоро наступит переломный момент, который изменит положение сил.

      Новый день встретил всех накрапывающим дождём и очередным звуком горна. Воисир и Хашр первыми бросились на звук, который шёл со стороны порта, откуда прибывают только вампиры. Гельд резко поднял свою голову от стола, за которым незаметно погрузился в дрёму около часа назад. Волосы были растрёпаны, на щеках пробилась щетина, одежда измята, но парню некогда было приводить себя в подобающий вид. Рион только подхватил свой верный меч — подарок Рейна — и выбежал из шатра. От резкого движения парня слегка повело из-за накопившейся усталости, и он едва не упал, однако рядом бежал Армин, который успел вернуть Гельду равновесие. Они переглянулись, и без слов побежали к порту. Волосы Элли виднелись уже у леса ярким маяком. Парни лишь быстрее побежали, не желая, чтобы девушка была без защиты. Однако догнать её они не успели. У порта было настоящее столпотворение: все кричали, махали мечами, где-то песок окрасился кровью. Только Тиара своим рыком вернула тишину. Гельд заметил рыжую макушку и побежал к ней. Элли затягивала грудную клетку Эйдану, который истекал кровью из огромного пореза. Его дыхание было тяжёлым, поверхностным. Рубин в медальоне бледнел на глазах.

      — Что случилось? — Гельд стал озираться, пытаясь разобраться в происходящей ситуации.

      — На нас напали Королевские Стражи, — прохрипел вампир справа, который выглядел получше Эйдана: серьёзное ранение плеча, возможно, порваны сухожилия и мышцы, но медальон не терял свой цвет. — Ночью. Они точно знали расположение нашего лагеря и жилых палаток. Почти всех вырезали. Крайон остался там, сказав: «Необходимо уметь защищать то, что тебе дорого, чего бы это ни стоило. А мне дорог этот лагерь и остров. Я буду стоять здесь до конца».

***Ночь на о. Отера-Гласум***

      Скорбная весть о смерти Рейна не потревожила этой ночью обитель вампиров и лагерь Сопротивления. Последние занятия уже закончились, и все легли спать. Дозорные то и дело ходили вокруг лагеря, следя за порядком.

      Когда луна начала свой уход с небосклона, на вампиров напали без предупреждения. Первыми жертвами стали дозорные, которых убили без единого звука. Королевские Стражи ступали по песку словно призраки. Первая палатка с обучающимися была уничтожена тремя точными ударами по спящим. Больше они никогда не проснуться и не увидят слепящего солнца. Во второй палатке случилась заминка. Один эльф не спал и успел подать сигнал о нападении. Тренированные вампиры сразу повставали с постелей, хватая оружие: от кинжалов и луков до топоров и двуручных мечей. Крайон и Эйдан стояли спина к спине. Санти бросился в гущу событий сразу, никто не успел и слова сказать. Каждая палатка была окружена по меньшей мере шестью Королевскими Стражами, среди которых можно было различить воина Элитной Тайной Стражи в чёрно-красных плащах с капюшонами, скрывающих их лица. Крайон понял, что кто-то сдал их местоположение и размещение палаток в лагере, ибо около хозяйственных не было ни одного имперского человека.

      — Эйдан, ты обязан предупредить Гельдариона! — сквозь лязг мечей и шум битвы прокричал Крайон. Его белые волосы были забрызганы кровью, на щеке был порез, каре-алые глаза горели пламенем ярости. Его родной клан убивают, его учеников вырезают. Трупы уже мешали нормальному передвижению, горячая кровь вперемешку с потом, создавая неприятные ощущения, скатывалась по телам на песок.

      — Я не могу бросить тебя, брат!

      Эйдану никогда в жизни не было так страшно от осознания потери всего, что он знает и любит. Пусть весь Мир считает вампиров бесчувственными созданиями самой Богини Тьмы, но это неправда. За свой клан каждый готов умереть хоть миллион раз, но это невозможно: вампиры тоже смертны, как люди и эльфы. Другое дело, что сердце бьётся медленней, поэтому убить их намного сложней, но не нереально, как Меастуна. Тот возродиться из самой Тьмы. Эйдан никогда не признавался, что принадлежит к Правящему Клану, тем более в том, что является кровным младшим братом Крайону.

      — Это приказ, Эйдан! Сейчас часть вампиров отвлекает Стражей, а ты берёшь всех выживших новичков и пытаешься переправить их к эльфам!

      Крайон орудовал не только своим любимым двуручным мечом, где на гарде выгравирована одному ему известная надпись, но и старался помогать другим, заклиная кровь врагов: останавливал, сгущал или наоборот ускорял бег. Силы вампира быстро таяли, так как Королевских Стражей было в разы больше. Крайон подал едва уловимый людскому взору сигнал отступать вглубь пустыни, освобождая путь выжившим. Некоторые пытались притворяться мёртвыми, чтобы была возможность выйти из окружения, но это не помогало. Воины Элитной Тайной Стражи словно ощущали присутствие живых.

      Воздух и земля пропитались кровью, противным лязгом ударов металла о металл, изуродованные трупы различных рас закрывали собой землю, оставшиеся в живых вампиры бросались на Стражей с неимоверной яростью, пытаясь добраться до людей в плащах, выгрызая себе дорогу даже клыками, разрывая плоть врагов. Эйдан, делая замах на одного Стража, упустил косой удар по своей груди. Боль пронеслась по всему телу, в глазах на секунду потемнело, однако от верной смерти его спас Крайон, пожертвовавший своей левой рукой. Крик боли пронёсся над полем битвы, перекрывая все другие звуки. Конечность упала прямо перед Эйданом. Стражу стало плохо от увиденного: Крайон пустил кровь из руки фонтаном прямо на врага. Эйд одним замахом отрубил ему голову. Вампир постарался остановить у себя кровь, но выходило плохо, слишком много сил он уже потратил.

      — Зачем ты это сделал, Крайон? — Эйдан, сцепя зубы, пытался помочь брату остановить кровь, но получалось плохо: он никогда не был искусным в этом деле.

      — Мужчина всегда защищает своих близких ценой собственной жизни, — слова напоминали свист. На Крайоне не было ни сантиметра плоти, не окрашенной кровью: его или врага. Медальон на шее с каждой минутой становился всё тусклее и тусклее. — Нужно отвлечь их. Я пойду вперёд и закричу, что надо защищать яйца. Они точно попадутся на эту уловку и пойдут за мной и ещё некоторыми вампирами. Прошу, собери всех выживших в каком бы состоянии они не были. Этого острова после рассвета существовать не будет, — вампир шептал это очень быстро, глаза лихорадочно блестели, выдавая гнев, азарт и нежелание смириться и сдаться врагу просто так.

      Эйдан ворвался в битву между эльфами и вампирами, уже заканчивающим своё обучение на острове. Вместе они смогли победить Стражей, и впятером набросились на Элитного. Даже в сумасшедшей битве его колпак не открыл лица, будто приклеенный. Это меньше всего сейчас волновало сражающихся. Песок под ногами стал зыбкий от пролитой крови, появился запах гари: отступающие вампиры Правящего Клана поджигали палатки, где могла находится любая информация о Сопротивлении. Ветер разносил искры и на остальные постройки. Эйдан жестами рассказал ребятам план. Они кивнули и побежали собирать уцелевших. Если какие Стражи замечали смену позиций, их пытались сразу убить. Не всегда это получалось.

      — Не дайте им пробраться к яйцам!!! — закричал Крайон так громко, что Эйдан удивился силе его голоса. Успел у кого-то выпить крови? Если только у своих, у Стражей кровь гнилая, ею и отравиться можно.

      Врагов будто ветром сдуло от небольшой кучки выживших бойцов. Все они ринулись на голос Крайона. Эйдан воззвал к Богине Тьмы и, подхватив сильно хромающего эльфа со сломанным носом, побежал в сторону порта, подгоняя остальных. Все поддерживали друг друга как только могли.

      — Необходимо уметь защищать то, что тебе дорого, чего бы это ни стоило. А мне дорог этот лагерь и остров. Я буду стоять здесь до конца, — это были последние слова главы Правящего Клана, которые услышали спасавшиеся бегством.
Когда Эйдан довёл до пролива небольшой отряд, их стало на двоих меньше. Шальные стрелы Элитных воинов достали их. Это была тёмная магия, которой так любит баловаться Император.

      — Все в воду и плывём до эльфов. Только так, — приказал Эйдан и первым прыгнул в прохладные воды пролива.

      Солёная вода обожгла раны словно калёным железом, вампир от боли прикусил свою нижнюю губу до крови, но смог вернуть себе самообладание. И не такое переживал, справится. Отряд последовал примеру Эйда и оказался в воде.

      Крайону пришлось рассредоточить своих бойцов по стратегическим точкам, где были заложены взрывные шары с пламенем дракона. Тиара и эльфы с Даром Земли создавали их на протяжении года. Стоит только пронзить их мечом — и весь остров навсегда исчезнет с карт мира Амиладорн. За вампиром отправился только один воин Элитной Тайной Стражи. Что-то неуловимо знакомое сквозило в его движениях, но вампиру было некогда обращать на это внимания: он целенаправленно шёл к небольшой скале, где под песком скрывался тот самый взрывной шар. Добравшись до своей точки, Крайон остановился и принялся ждать сигнала от других. Тишина после боя давила на уши и психику. Занимался рассвет.

      — Здесь нет яиц, не так ли? — спросил тихо Элитный Страж, лениво облокотившись на свой меч. — Умно, но я всё равно найду их, рано или мгновением позже.

      Из-под колпака показался острый подбородок и край кривой улыбки. Крайон ни на миг не расслаблялся, следя за каждым движением этого человека. Кровь постепенно стала капать из безобразной раны, как и с меча, окрашивая ещё чистый песок. От тёплого ветра испачканные волосы липли ко лбу, шее, спине.

      — Ты не доберёшься до них, кем бы ты ни был, дэхэрд, — как проклятие произнёс фразу Крайон.

      — Мне всё равно, что ты считаешь. Потому что скоро отправишься в мир теней, — человек даже не пошевелился, когда вампир оскалился на его слова. — Но я оставлю тебя другому. Он так просил, — кривая ухмылка пересекла кончик губы.

      — Как долго я этого ждал, — за спиной раздался знакомый голос.
— Стоило раньше догадаться, что это ты, Сенти, — презрительно скривился Крайон. Столько было несостыковок в твоих рассказах об отлучках.

      — Конечно, ведь кровь сильнее и тому подобное, — сейчас по-детски мягкое лицо портила коварная улыбка, даже скулы будто стали более острыми, но это всего лишь обман зрения.

      — Вы разбирайтесь тут сами, мне ещё дела предстоит завершить, — произнес человек в плаще с капюшоном и, сделав неясные пассы руками, исчез в чёрно-фиолетовом мареве.

      — Тёмный маг, — удивился Крайон. Никак не ожидал, что на истребление лагеря Сопротивления отправят такого могущественного человека.

      — Естественно. А теперь, пора с тобой закончить. Раз и навсегда!

      С этими словами Сенти с громким рыком набросился на Крайона. Но он был более опытен, поэтому только уходил из-под ударов. Двуручный меч служил лишь блоком против выпадов предателя. И минуты не продлился бой, когда поступил сигнал о готовности. Солнце краешком диска появилось на горизонте, когда Крайон воззвал ко Тьме, чтобы к этому времени Эйдан и выжившие добрались до эльфов. За секунду до момента, когда меч вампира вошёл точно в шар, Сенти вонзил свой между лопатками Крайона. Последовал оглушающий взрыв. Остров стал медленно уходить под воду, забирая с собой тела…

***

      Другие вампиры и часть обучающихся людей и эльфов вяло кивали в подтверждении рассказа. Лекари помогали всем спасшимся с острова: никто не ушёл без ран: тяжёлых или очень тяжёлых. А медальон на шее Эйдана едва отдавал красным. Ещё мгновение — и взрыв разорвал воздух, сильные потоки ветра и воды повалили с ног людей, накрыв на некоторое время волной с головой, некоторые деревья на берегу накренились, но корни уверенно держались за землю. Благодаря людям и эльфам с Даром Воды, волну смогли быстро и без последствий загнать обратно в пролив. У всех звенело в ушах, отплёвывались от солёной воды все те, кто не успел задержать дыхание. А некогда красный рубин на шее Эйдана побелел, и потом его заполнила тьма. Крайон Кровавый Глава Правящего Клана погиб, защищая всё то, что было ему дорого, за что жил и сражался. Когда слух стал возвращаться к людям, Эйдан одними губами прошептал: «Кончено, » — и потерял сознание.

1. Серрейторное лезвие (серрейтор) (от англ. serrated — «зазубренный») — тип заточки ножа либо другого режущего инструмента с волнистой или пилообразной формой режущей кромки.
2. Дэхэрд — эльфийское ругательство, означающее нечто близкое к человеческому «ничтожество»