Как Митьке невесту сватали

Георгий Андреевич – водитель со стажем, но не профессионал: он – военный в прошлом. Дома сидеть не захотел, и, после выхода на пенсию, решил поработать шофёром.
 Свой город он знал хорошо: тут родился, учился,  до поступления в военное училище поработал в райкоме комсомола. И, хотя он долго и далеко служил, на родине его помнили, и на работу сразу взяли – в тот же райком.
Взяли не только потому, что человек он доброжелательный, слово держать умеет, а ещё и нрав его  весёлый, словоохотливость, и то, что рассказчик он отличный райкомовским работникам понравилось – ни с кем ещё в поездках им не было так весело, как с Георгием Андреевичем.
В этом как-то  убедиться довелось и мне, когда ехала попутно в краевой центр на семинар вместе с райкомовской молодёжью.
К машине мы подошли чуть раньше – водителя ещё не было. Я, постояв немного, глянула на ручные часы, беспокоясь, не опоздаем ли на мероприятие. Это заметили мои будущие спутники и успокоили: водитель ни на секунду не задержится. И, верно: вскоре к нам уже шёл человек военной выправки, издали улыбаясь, и с ним – кто-то ещё, с большим пакетом.
 - Наш бывший работник - Дмитрий Дмитриевич. - Услышала я. - Прознал куда едем, вот дочери опять посылку отправляет.
Пакет был объёмный, устроили кое-как и поехали.
Дмитрий Дмитриевич пожелал нам счастливого пути, и долго махал вслед рукой. Если бы он знал, что станет героем очередного рассказа нашего водителя, наверное, отправил бы лучше посылку почтой…

В том, что в поездке будет не скучно, я убедилась почти сразу.
 - Ну, и почему это у меня сегодня молодёжь очень серьезная, а? – Не отрывая взгляда от дороги, первым подал голос наш водитель.
 - Так у нас ничего весёлого с утра не приключилось, - сказала моя соседка.
 - А – не сегодня? – Пробовал разговорить нас водитель. - Когда-то?
После я поняла, что так он напрашивался на просьбу, которая тут же прозвучала:
 - Лучше Вы, Георгий Андреевич, что-нибудь вспомните. Вы же у нас как Чехов: покажи ему на спор чернильницу, и к вечеру рассказ о ней будет готов. Да ещё какой!
Георгий Андреевич довольно посмеялся:
 - А мне сильно голову ломать и не надо. Я как Дмитрия увидел, так всё и вспомнил.
Желая нас поинтриговать, водитель на минуту замолчал. Его поторопили:
 - А расскажите! Что с Дмитрием Дмитриевичем было? Он такой скрытный, слова лишнего от него не слышали. Неужели с ним что-то могло необычное произойти?
 Георгий Андреевич опять помолчал, потом потребовал от нас:
 - Ему самому никогда об этом – ни слова!
 - Обещаем! – Хором отозвались мы.
 - Ну, тогда слушайте,  приготовился смешить нас водитель, предупредив, что Дмитрия Дмитриевича ему придётся иногда называть Митькой, как его мать – женщина больно оригинальная, зовёт.
Мои спутники недоуменно переглянулись, услышав имя, которое никак не шло уважаемому ими человеку, а водитель уже начал своё повествование.


 - Проверяли мы  работу сельских комсомольских организаций. Срок был определённый, после которого мы должны были объявиться в райкоме. Все вернулись, а Дмитрия – нет. День ждём, другой – не приезжает. Знали, конечно, что человек он у нас дотошный, если уж за узелок зацепится, до конца разматывать клубок станет. Не ведали только, какое у этого «узелка» имя. А  имя было – Дашенька. И работала эта Дашенька учительницей начальных классов в школе того села, куда был командирован наш Дмитрий. 
Наконец он вернулся. Мы – с расспросами к нему: что он там такое обнаружил, раз надолго задержался? Спрашивали без подвоха, пока не увидели, как он покраснел, как начал заикаться  и от объяснений пытаться  уйти. Только кто бы ему это позволил сделать? Припёрли к стенке, сознался, что влюбился в секретаря комсомольской организации школы, пока проверял её дела. Так влюбился, что всё на свете забыл!
Мы в ту пору уже все попробовали такое счастье. Не у каждого из нас дело дошло до женитьбы-замужества, а Дмитрий вскоре объявил:
 - Надо сватать Дашеньку. – И попросил: - Поможете?
Родители Дашеньки жили в Ростове, это – далеко,  значит, поедем к самой невесте. Комсомольцы – комсомольцами, а кто нам запретит по-старинке сватовство провести? Набрали книжек в библиотеке, старушек поспрашивали, написали сценарий, разучили – отправились. Думали, раз ничьих родителей не будет, повеселимся от души без строгого догляда.  Ага, как бы ни так! Про мать Дмитрия не то, что забыли: её даже мысленно представить на таком мероприятии мы не могли, зная её  непредсказуемость и крутой характер.  Она и Митьку своего в ежовых рукавицах с рождения держала, и отпускать не думала. Заявилась будущая свекровь к Дашеньке не сразу, а когда мы уже большую часть сценария отработали. Кто-то, от неожиданности сказал: - «Ну, теперь всё пропало, не видать Дмитрию невесты, как своих ушей. И нам назад пора собираться…»
А тётя Мотя – так зовут соседи в селе мать Дмитрия – услыхала, подбоченилась, и проговорила:
 - Это почему – назад? Погодите, я ещё невестки не видела!
К матери Дмитрия подошел самый смелый из нас, чтоб совет дать, и попробовать спасти положение:
-Тётя Мотя, - начал издалека он – невеста - учительница, она знает, что Дмитрий Дмитриевич – работник комсомола, Вы уж его сейчас Митькой не называйте…
Как масла в огонь подлил!
 - Ишь ты, какой ушлый, - не меняя позу, отрезала тётя Мотя, - тебе может он и Дмитрий Дмитриевич, а мне – Митька. Как хочу, так и называю!
Все притихли – решив не разжигать костёр, и стали ждать, что дальше будет?
А дальше такое произошло: из другой комнаты, где по нашему сценарию невесте положено было ещё какое-то время оставаться, вышла худенькая, с красиво уложенной русой косой девушка в скромном голубом платьице с воротничком, в простеньких туфельках. По тем временам редкие девушки подводили брови, да губы красили. Дашенька наша была не среди них, и потому походила больше на ученицу, чем на учительницу.
 - Здравствуйте, - радушно сказала она, глядя на тётю Мотю большими, синими глазами. – Дмитрий Дмитриевич предупредил, что Вы опоздаете немного.
Словно не слыша приветствия, тётя Мотя поискала взглядом сына, который был уже весь пунцовый, и спросила:
- Это и есть твоя краля?
-Да, мама, - сказал, как отчитался перед ней Дмитрий.
Тётя Мотя сделала шаг назад, сфокусировала взгляд на Дашеньке, и высказалась:
 - Митька, и зачем ты сюда ехал? В своем селе лучшей не нашёл? Да тут же глянуть не на что: худая как щепка, и не красивая! Или ты сдурел?
Невеста побелела, как мел, Митька ещё больше покраснел, хозяйка дома, где снимала комнату Дашенька, онемела.
Пришлось нам бросаться на выручку:
 - Дарья Ивановна, миленькая, не пугайтесь, мама Дмитрия Дмитриевича -  из села шутников, они все так шутят, когда сватаются, проверяют: действительно ли молодые любят друг друга настолько, что никакие обиды их развести не смогут.
Я схватил растерявшуюся невесту и жениха, и повёл их в дальнюю комнату, а наши девушки взялись вразумлять Матрёну Силантьевну, как она значится по паспорту:
 - Тётя Мотя, не шутите так, а то Дмитрий Дмитриевич в Ростов уедет, знаете, как он её любит? А родители Даши их ждут, дом у них большой, дочь – одна. Что делать-то без сына будете?
Ребята говорили резче:
 - Ну что Вы, тёть Мотя, завелись? Не Вам же с Дашенькой жить, а сыну Вашему.
Их слова Матрёну Силантьевну возмутили:
 – Как это – не мне? Мне, конечно! Сына я никуда не отпущу, дом и у нас большой. Выдумали пугать: в Ростов он уедет! Я покажу ему такой Ростов, не опомнится! – выкрикнула мать Дмитрия и стремглав прошла в комнату, куда увели молодых. Там она резко отстранила  сына от невестки, поставила её перед собой, как манекен, обошла со всех сторон, разглядывая, и проговорила:
 - Ладно, Митька, откормим, когда в дом возьмём. У кого тут на это разрешение спрашивать?
Кроме как у хозяйки, было не у кого. Да и та – не родственница. Тётя Мотя махнула рукой и скомандовала:
 - Если стол готов, то чего стоим? Пошли за молодых пить!
На пороге комнаты, где щедро был накрыт стол, тётя Мотя остановилась и оценивающе осмотрела расставленные блюда. Оставшись довольной, подошла к Дашеньке:
 - Сама готовила?
Та кивнула головой, ещё не совсем обретя дар речи.
 - Это хорошо, а то я уже замучилась варить да стряпать. -  И тронула подол её платья: - Поди, и его шила сама?
Дашенька выдавила из себя первое слово:
  - Сама!
– Ты погляди: всё она умеет. А не врёшь?
 Дашенька покачала головой:
 - Нет.
 - И Митьку моего любишь?
 - Очень!
 - Ну, не больше моего, -  оборвала её тётя Мотя, и, ухватив невесту за хрупкую руку, повела к столу, усаживая рядом. Дмитрий сел по другую сторону Дашеньки, и, кажется, за всё время так к еде и не притронулся…

Мы слушали, представляя и, как бы тоже участвуя в том далёком событии. Когда Георгий Андреевич замолк, спросили:
 - А что было дальше?
 - Что – дальше? Женился Дмитрий Дмитриевич на Дашеньке. Её родители приезжали на свадьбу, подарков навезли, с тётей Мотей пообщались…
 - И – как? – Мы хотели и боялись услышать ответ водителя.
 - Нормально. Её же напугали тогда, что сын может в Ростов уехать, вот она и взяла себя в руки, такого, как на сватовстве, не было.
 - А после, как уехали Дашенькины родные?
 - Стала командовать уже не только сыном, но и снохой. Дарья Ивановна и в девушках была умной и терпеливой, и потом на свекровь не обижалась, только всё улыбалась, да обнимала Матрёну Силантьевну. Та как бы отстранялась, а было видно, что это ей нравится.
Характер свой особо не поменяла, даже к старости. Так и зовёт сына - Митькой, сноху -  Дашкой.  Внучку, правда – Катенькой. И всё время  удивляется: - «Сами – черти страшные, а дочка как  кукла!»
Что тут скажешь?