ВМытищахщаодНО

«И этими отговорками от Алекса все попросту отвернулись, лишь сочувственно смотря ему вслед.
            
Вызываю бригаду художников. Отвернулись, смотря вслед — это как?»

Представилась, почему-то, девушка, что стоит почти вся в одну сторону, а голова, но не вся, а лишь той частью, что от носа и выше, смотрит назад. И всё так ладно, что так будто и должно быть. Она спрашивает меня, как пройти к остановке, я ей хочу сказать, мол, прямо идите. Но вместо этого молча смотрю на неё, долго туплю, а потом неопределённо машу рукой. Но, куда-то туда, где и правда есть остановка.

И это было в Мытищах. Это не могло быть нигде, кроме как там. Где-нить в районе июня. Балда, июнь напиши с большой буквы и забери в кавычки. «Июнь». Так. Теперь всё вместе.  Где-нить в районе «Июня». Всё вместе, тебя просили же. И это было в Мытищах. Это не могло быть нигде, кроме как там.  Где-нить в районе «Июня». О, а что это за «где-нить»? Совсем удмурт? И это было в Мытищах. Это не могло быть нигде, кроме как там.  Где-нибудь в районе «Июня». Вот, можешь же, когда хочешь. Ладно, иди, чисти зубы, писий и спатеньки. Дай поцелую.

И это было в Мытищах. Это не могло быть нигде, кроме как там.  Где-нибудь в районе «Июня». Ни почему. Потому что, Мытищи. Это ж – заглавный синоним замкадья. Даже, скорее, наоборот. Ты только послушай: мытищи. Так и хочется поставить вторую ща, да же? Так и шипит провинция маслом по сковородке, так и расползается килограммами лишнего веса, так и разлетается грязью из-под колёс прямо под ноги приличных столинчан. И масквачи испуганно сторонятся. Уворачиваясь от оёёй бальшой бяды, бросают потом короткие взгляды на ботинки, не забрызгало ли.

Ведь Мытищи, это даже не Медведково, которое в добрые времена и Москвой-то не считалось. Да и сейчас, для приличного масквача, если всё же и имеет к ней отношение, то весьма условное, чисто территориальное.

Край географии. Граница вселенной. Там, где кончается метро.

А Мытищи, это ещё дальше, глубже, страшней и жопомиристей. У бо го. Но те же Мытищи, с другой стороны – уже не тартарары тыгыдымские, а указатель к хорошей жизни, для всех тех, кто стремиться в неё по Ярославскому направлению. Всех этих непоймикого, которым дома не сидится, а хочется собой увеличить стройные ряды гостей столицы, став частью её рабочей биомассы. Всех этих сантехников, строителей, поваров, парикмахеров, грузчиков, дворников, продавцов «Пятёрочки» и прочий шлак, почему-то считающий и себя достойными нормальной жизни. Вот кто им такую чушь в голову вбил? Язык бы отрезать!

Ну, и где ещё могла встретиться мне эта девушка, как не здесь, а?

Вот и я говорю.

Наверное, одна из каких-нибудь омичек, что не сладкий плавленный сыр, а жила рядом с нефтезаводом, всего лишь самым крупным на те полстраны. Не зря там и рак-диспансер - найди больше. А в нём, понятно, не раков разводят, аха! Дышала там всякой пакостью, что, правда, согласно протоколов комиссий разных уважаемых, даже и близко не поднималась, в своих показателях, к верхним пределам нормы. Работала в школе, за стыдносказатьсколько втрибумажкисмелочью тысяч. И родила сына с астмой.

Прямо так двойней и родила их. Ну, там ещё россыпь более мелких неприятностей по разным органам рассована. Но те поменьше, хотя тож, понятно, приятного меньше, чем ничего. И пошла у бабы голова тогда кругом. Но не вся. Потому что согласно статистике, всё у неё хорошо: и в стране, и в семье, и в душе. И она знает, что у неё всё хорошо, смотрит же телевизор - а там врать не будут. Вы их глаза в телевизоре видели, разве они могут врать?

А что она в Мытищах делала? Вот как ты меня слушал? Отсюдашь и весь рассказ пошёл. Дорогу она спрашивала. До остановки. Помнишь, нет? Горе ты моё луковое! Совсем ты меня не слышишь, как не с тобой разговариваю. А что я с тобой тут вообще разговариваю, когда ты давно уже должен у меня тут спать без задних ног, а? Марш в кровать! Быстро, кому говорю?! А то придёт щас серый волк и съест тебя. Как Красную Шапочку. Помнишь, книжку читали?

Почему не съест? Кого целовать? Что у неё трогать? Кто? Что вставлять? Куда? Где ты этот фильм видел? У папы? Красная Шапочка? Так и называется? Итальянский? Он и бабушку там любит, серый волк? Да ты что? И дровосеки бабушку любят? Ну? Ладно, спи. Сейчас мама у папы сама всё расспросит. И папа маме расскажет, чего ему с ней не хватает, что он такие сказки стал смотреть.

Серёжа! Серёж. Серёженька, ты куда? Курить? Не торопись, милый, подожди. Мне те пару слов сказать нада. Стоять, я сказала! Ах ты, бля!..
2:46
02.02.2021