Обет молчания

               «Памяти погибших
                в железнодорожной
                катастрофе
                28 августа 1968г.               
                у станции «Белые столбы»
                под Москвой,
                посвящаю»
               
               
           - Вовка, скажи ты меня любишь? Вот видишь, молчишь и всё о чём-то своём думаешь. Ну, как тебя растормошить? Скоро домой собираться. Завтра опять рано вставать, а ты долдон эдакий, пару слов не можешь связать. Ведь это так просто: я тебя люблю! И всё…

             Они сидели у гаснущего костра и любовались огоньками, которые сливаясь с заревом заката, представляли собой довольно мистическое зрелище, когда всё окрашивалось в багряные тона, а деревья на фоне этого пурпура отливали бархатной чернотой. Лето подходило к концу. Стояла самая грустная пора, когда и лето уже ни лето и до настоящей осени далеко. Время грусти и расставаний.

             Теперь, скорее по привычке, чем на самом деле, они грустили, вспоминая школьные годы. Здесь в Паршино каждое лето собиралась большая компания друзей детства. Одни из них были - городские, а Володька с Лерой - местные, мало этого - они учились в одном классе, а любовь их ещё со школьной скамьи тянется. Вот и вспоминается былое: друзья уже за неделю до первого сентября разъезжались, а они оставались здесь куковать в одиночестве. Пока обвыкнуться, а веселее станет, когда в школу пойдут и с одноклассниками встретятся. Тогда на грусть времени не будет.

             Вот и сейчас, вроде взрослые уже, а всё равно грустно. Она на третьем курсе, а он из армии весной пришёл – работает. Решил на следующий год тоже поступать, да куда там. Родители старенькие – помогать нужно. Тогда на вечерний давай пробовать?! Тут уж, как получиться, чего загадывать наперёд. Год ещё целый впереди, а его прожить надо. Любовь — это хорошо, но её подкреплять делами необходимо, а если распишутся, то всё… всему конец, и она институт бросит, и он в неучах ходить будет. Вот и получается, что грусть в душе, но не детская совсем, а взрослая. Как дальше жить будем?..

             В августе быстро темнеет. Костёр погас и всё сразу окунулось в кромешную темень, словно перо в чернилах. Только лишь там, далеко на Западе, алой полосой ещё был прочерчен горизонт, который тоже размывался, блек, превращаясь в безликий сумрак. Для конца августа, погода стояла жаркой: днём прогревалось до 30, а ночи прохладой веяли. Володя снял свой пиджак, - накинул на плечи девушки. Привлёк её к себе.

           - Глупая ты Валерия Дмитриевна, как я тебя могу не любить? Я всю армию твою фотографию на груди носил. Она мне душу грела и от всяких неприятностей спасала. Из армии пришёл – сразу к тебе! А ты всё скажи, да скажи… так вот, говорю тебе неразумному существу: я тебя люблю! Любил и буду любить вечно! Теперь ты довольна?

             Лера прижалась к широкой Вовкиной груди. Ей стало так сладостно на душе, как будто она летела куда-то, высоко, высоко, - аж дух захватывает. Что нужно девушке для полного счастья? Услышать эти заветные слова и всё! Большего и не требуется, а она любит тебя, вверяя в твои руки всю себя и теперь уже, как видно, без остатка.

             Прошло несколько минут, как глаза свыклись с темнотой и стали различать светлеющие тропинки, сосновый бор и пруд с перевёрнутым небом, усеянным множеством звёзд. От его поверхности поднимался пар и это волшебство окружающего мира захватывало и поражало своей фантастической картиной. Но надо прощаться с этой сказкой, - пора домой.

             Они шли, крепко обнявшись, всматриваясь в ночное небо, а в нём: то тут, то там падали и гасли звёзды – только успевай загадывать желания. Это они и делали, радуясь каждому такому падению. Владимир успевал прочертить пальцем очередную траекторию звезды и постоянно спрашивал у Леры: «Ты успела?»

             Но сам думал о другом: как же хорошо, что он весной вернулся домой. Теперь он среди своих. Владимир слышал, что неделю назад наши войска вошли в Чехословакию и чего там сейчас?.. -  никто не знает. Но это легко просчитать: задержись он в армии до осени и его танк вместе со всеми вползал бы сейчас на улицы Праги. Он перебирал все варианты, что могут делать танковые войска в городе, но ничего толкового в голову не приходило. А тут ещё эпидемия Гонконгского гриппа навалилась. Это хорошо, что наша страна Советов ограждена железным занавесом, а так бы всех покосило. И чего он такой не счастливый этот 1968 год?

           - Лер, ты завтра на какой электричке? На восьмичасовой?.. как всегда? А то смотри, может вместе рванём на моей на 6:45. Я позже никак и так еле успеваю добежать до проходной. У нас на работе строго – стоят записывают, а потом премию долой.

           - Володя, ну, что ты разворчался? Куда я без тебя, от меня не убудет разок на час раньше встать. Я бы всегда с тобой ездила, да ты вечно занят, с компанией: домино, карты, - не хочу мешать. Да и ребятам твоим глаза лишний раз мозолить не очень хочется. А завтра обязательно приду – забивай место на двоих! Ну, всё пока, меня мать заждалась. Дай я тебя поцелую?!

             Она потянулась к нему. Они целовались долго, словно прощаясь…

             Утро выдалось росистым – значит дню жарким быть! Платформа была заполнена до краёв и люди ещё подходили. Все были загорелые. Довольные. Лето заканчивалось. Уходило время отпусков. Пора на работу. Эта электричка была самой приемлемой - как раз ко времени успеваешь, - тютелька в тютельку. 

             Решили сесть в середину состава, хотя ребята Володькины в третьем вагоне всегда места забивают, - его ждут. А тут они одни поедут - мешать никто не будет. Состав тронулся. Всё, как всегда. Из открытых окон ветерок свежий доносит запах сухой травы, ельника, грибов. Август на исходе – осень пора встречать.

             Сидят в обнимку и говорить вроде не о чем. Достаточно в окно смотреть и наслаждаться природой. Как же хорошо в молодости и как прекрасна эта мысль: это лишь начало, а главное ещё впереди!

             А вот уже и «Старые вязы». Отсюда до Москвы меньше часа будет. И откуда столько народа берётся? Дачники вроде все в выходные разъехались, а сегодня среда. На календаре 28 августа. Вроде только местные остались, а вагоны полные. Никто в электричке не догадывался, что с ними произойдёт через несколько минут. Но всё уже было предрешено. Одна, неправильно переведённая стрелка и …

           … длинный товарный состав, доверху наполненный углём, уже прошёл роковую точку и вместо того, чтобы двигаться прямо, как ему и полагалось, он вывернул на встречу с электричкой, которая только-только стартовала от платформы «Старые вязы» и медленно, но уверенно набирала ход, не подозревая, что уготовано ей судьбой, а, следовательно, и сотням людей, едущей в ней.

             Отъехали. Ещё вязы не закончились, растущие вдоль железнодорожного полотна, как электричка содрогнулась всем своим телом, остановилась и двинулась назад. При этом, послышался звук сильного удара и режущий уши, скрежет железа. Люди теряли равновесие и падали на пол, подминая под себя других. Со стороны первых вагонов слышался устрашающий металлический скрежет и человеческие крики. Вагон, в котором они ехали теперь остановился и стал медленно заваливаться на бок. Но на что-то опершись, остановил своё падение. Ещё раз качнулся и встал, как вкопанный, но под небольшим наклоном, а пассажиры волей не волей стали сползать вправо.

             Было очевидно, что сложилась совсем непредвиденная ситуация, выходящая за рамки обычного понимания. Все застыли в полном оцепенении. Девушка, двумя руками вцепилась в Володю, вопрошающе глядя на него.

           - Вов, что это?..

             Владимир молчал, чувствуя, как волна удушья подкатила к горлу. Он хорошо помнил, такое с ним уже случалось и не раз: его танк форсировал реку, полностью уйдя под воду, остановился, - заклинил рычаг управления…

           - Держись за меня. Будем пробиваться к выходу.

             Кто-то уже успел раскрыть двери и люди повалили наружу. Паники не было, да и чего паниковать – пятый вагон, в котором они ехали почти не пострадал, не считая небольшого наклона на правый бок: ушибы, царапины…

             Что предстало перед глазами молодых людей снаружи, они запомнили потом на всю жизнь: первый вагон сложило в гармошку. От него почти ничего не осталось. Второй был смят на половину. Третий сошёл с рельс, но довольно уверенно стоял на земле. Но здесь, впереди, крики стенания. Кругом разбросаны фрагменты тел, и смятые искалеченные тела. И, что больше всего поразило Володю – лужи крови, но, чтобы вот так…, целые лужи?!. Такого он никогда не видел…

             Лера передвигалась с большим трудом – подкашивались ноги. Увиденное так потрясло их, что сознание отказывалось воспринимать действительность. Молодые люди как-то дотянули до насыпи, сели. Надо было что-то делать оставаться здесь нельзя – можно с ума сойти: решили выходить на шоссе. На попутке доехали до ближайшего города. Там курсировали местные электропоезда и проходящие из аэропорта. С опозданием на час они вышли на Павелецком.

             Долго обнимались, ничего не чувствуя. Лера плакала, порываясь что-то сказать, но кроме несвязанных фраз: Вовка?!. ну, как же так?.. такого не..н-е-е  може-е-ет быть.. – всё остальное было просто не понятно. Потом разошлись: он машинально юркнул в метро, она пошла в институт, хорошо понимая, что всё равно ничего не смыслит…

             Вечером возвращались вместе, но договорились встретиться не во втором вагоне, как это делали раньше, а сесть подальше, в вагоне шестом. Пятый, не сговариваясь, пропустили. Так и ехали молча, тесно, прижавшись к друг другу. Всю дорогу, глядя в одну точку. Проезжая, мимо «Старых Вязов» решили в окно не смотреть, но это не помогло полностью отрешиться от событий страшного утра. Вечернее солнце садилось и, как нарочно, заполнило вагон своими прощальными лучами, от чего тот наполнился алым светом, словно весь до краёв был залит кровью.

             Володя проводил девушку до дома. У калитки их встретила заплаканная мать. Лера бросилась к ней в объятья, дав волю своим рыданиям, всему тому, что накопилось за этот день. Её мама была в курсе событий. Тоненькая струйка новостей просочилась в Паршино и чего тут только не говорили на эту тему: один рассказ страшнее другого. Кровь стыла в жилах от всего услышанного. Вот она и переживала весь день. Каких только думок не передумала, стоя у калитки.

             Володины старички были в полном неведении. По их поведению – «как будто ничего не случилось», сразу понял, что они ничего не знают о событиях сегодняшнего дня, которые произошли всего-то в двух остановках отсюда. Ну, и хорошо…

             Сел ужинать. Мать подала на стол его любимую жаренную картошку, огурцы, кучу зелени всякой, но в рот ничего не лезло. Всё-таки что-то съесть было просто необходимо, чтобы родители не догадались о случившемся и не начались расспросы, которые были бы ему в тягость.

             Вдруг на пороге появился отец, открывая дверь на террасу, где на этажерке стоял радиоприёмник, по которому, каждый вечер он слушал «вражьи голоса»…

           - Нет, вы только послушайте, что они говорят…

          … «сегодня под Москвой у станции «Старые вязы» произошло столкновение товарного состава с электричкой. В результате этой катастрофы погибло более ста человек, это по приблизительным подсчётам. Машинист электровоза, вовремя заметивший ошибочный перевод стрелки, скомандовал помощнику прыгать, а сам продолжал тормозить состав, который по инерции лишь на немного сбросил скорость. От этого, удар тяжёлого электровоза с десятью вагонами, наполненными каменным углём, для легкой электрички оказался смертельным. Первый вагон превратился в гармошку, которая, сминаясь, давила и резала тела погибших. Второй вагон пострадал на половину: там тоже есть погибшие и много искалеченных пассажиров. В последнем вагоне у некоторых отрывало головы. Кареты «скорой помощи» выстраивались в ряд, растянувшийся на сотни метров. Искалеченные тела и фрагменты тел увозили на грузовых машинах, закрытые тентом. Для удаления повреждённых вагонов с железнодорожных путей были привлечены танки из соседней дивизии. Советские информационные источники, пока ничего не сообщают об этом инциденте, складывается впечатление, что они приняли на себя обет молчания. А теперь переходим к мировым новостям»…

          - Нет, Володя, ты слышал?!. нет, скажи мне на милость… ты слышал, что твориться в этой стране? На них Сталина не хватает, он быстро бы порядок навёл!

            Отец вдруг замолк и вопросительно посмотрел на сына.

          - А ты, друг мой, на какой электричке ехал?.. а?..

          - Да, что ты, батя?! Я видно раньше проезжал, там ничего и не было, только вязы одни вдоль дороги и ничего больше…

                (имена и некоторые географические названия изменены)

                Февраль 2021 г.+к