Именем Космоса. Часть 2. Глава 23

Глава XXIII      

Володя узнал о нападении на «Равэрь» только на третьи сутки, когда, закончив медицинское обследование, вернулся на Колх. То ли ему не везло, то ли такова была воля самого Великого Космоса, но ему нигде не удалось попасть к накорду раньше.

На космодроме его встретил Тэад. Одолеваемый беспокойством, Володя спросил:

– «Меридиан» ещё на профилактике?

– Завтра обещали вернуть.

– Давай зайдём в Центр Связи. Это же по дороге.

Связь с «Равэрем» им предоставили быстро. Володя спросил у далёкого собеседника, на борту ли Тома. Его спросили, знает ли он о нападении...

Володя не помнил, как вышел с Тэадом из здания ЦС. Они остановились у широких ступеней.

– Так! – тихо сказал Тэад, пытаясь понять, как должен поступить теперь.

– Её держит на своём корабле какой-то отморозок, – обрёл голос Володя. – У тебя на Терции знакомый главарь, Тэад, он спас и тебя, и Аену. Я понимаю, это глупо, но давай сигналить к нему на «Грозу».

– У «Грозы» теперь другие позывные, от пиратской станции.

– Я полечу туда! Там есть ещё... один человек. Он может помочь.

– Что за человек, Володя?

– Тот... – выговорил Володя с трудом, – который помог мне.

– Как ты найдёшь его в группировке? Ты представляешь, сколько там народу?

– Техники у них много, – даже сквозь боль, которая скручивала всё его существо, не мог не признать Володя.

– А народу ещё больше. Плюс планетарная охрана. Я проходил её, впечатляет. Там не прорваться, даже с боем. Только если притворяться своим, новичком. И то тебе не поверят – видели там тебя, правда?

– Тэад, во имя Звёзд! Предложи что-то другое!

– Думать надо. С разбега я ничего не предложу. Помнишь, ты меня ловил за плечи, когда в плен попала Аена?

– Там сказали, что ей помогут...

– И тебе сейчас сказали это же самое.

– Кто? Пират, у которого она на корабле?

– Володя, не пори горячку, договорились? Ты действительно её любишь?

У Володи сел голос.

– Ты спрашиваешь меня об этом? – выговорил он.

– Я. Об этом. Если ты её любишь, то, что бы с ней ни сделали, она всё равно будет тебе нужна. И в этом случае... Идут третьи сутки. Даже в силовом скафандре столько времени продержаться невозможно. Значит, чему быть, то уже случилось, и пять минут на размышления мы можем потратить. Мы с тобой, убеждённые эсгебешники,– чуть усмехнулся Тэад, – готовы вступить в сделку с пиратом, что-то предложить ему за её свободу?

– Что?

– Не знаю. Свидетельствовать, какой он положительный, чтобы ему разрешили вернуться.

– Про какого пирата ты говоришь?

– Помнишь, мы гоняли заместителя главаря Терции как-то раз? На «Меридиане» в накорде должны сохраниться его позывные.

Володя замер. Это действительно был способ связаться с тем, о ком он думал. «Зам» главаря, Майран Ланг, разведчик.

– Не понадобится сделка, – тихо сказал он и поднял отчаянный, рдеющий от боли взгляд на Тэада. – Сможем мы попасть на «Меридиан»?

– Мы постараемся. Надо посигналить Алексею, с нашим накордом он лучше разберётся.

Володя включил шлемофон. Алексей ответил сразу.

– Володька? С прибытием! Слушаю тебя.

– Мне нужна твоя помощь, – хрипло сказал Володя.

– Пожалуйста, а что случилось?

– На «Равэрь» напали, Тома в плену.

...Уил и Поль увидели, как изменилось лицо Алексея, и прислушались к разговору. Они зубрили в свободной аудитории лекции с курсов. Уловив, что произошло, они вскочили.

– Идёмте, – сказал Алексей.

Они встретились с Володей и Тэадом, встревоженные и серьёзные.

– Рассказывай, – потребовал у Володи Поль.

Они выслушали молча, вместе пошли к профилактическим мастерским. Ремонтники не приветствовали визиты экипажей, ссылаясь на какие-то инструкции. Но парни, после первого же возражения заговорившие все разом, оказались убедительны. Не упоминая об истинной причине, по которой им нужен был накорд «Меридиана», они выговорили себе пять минут, толпой ввалились на борт и закрыли люк перед носом пошедшего их сопровождать бригадира.

«Меридиан» выглядел разорённым: панели с пульта были сняты, оголив сплетение блоков и проводов, кресла вынесены. Алексей подошёл к накорду, стоя подключил его к питанию.

– Если пират станет торговаться, – напутствовал Уил, – говори, что мы пятеро засвидетельствуем ему что угодно, хоть что он на наших глазах восстал из преисподней. А поймаем – пять раз пожалеет, что связался, – добавил он. – На всё соглашайся.

Алексей нашёл нужный позывной, надел наушники, сделал вызов. Парни притихли.

Ответа не было. Алексей повторял вызов за вызовом, потом снял наушники, отключил накорд.

– Сейчас бесполезно. Или пирата нет на борту, или вообще не существует накорда с таким позывным.

– Что значит – не существует накорда? Он же сам, этот Майран Ланг, вызывал нас? Ты не тот позывной нашёл, – возразили парни, встревоженные ещё больше.

– Тот позывной, – покачал головой Алексей и встретился взглядом с Володей. – Будем вызывать ещё, с промежутками минут в двадцать.

– Ты запомнил позывные, Алексей? – спросил Тэад.

– Запомнил.

– Тогда идёмте, а то бригада Службу космодрома вызовет – извлекать нас отсюда.

Парни открыли люк и молча прошли мимо возмущённого бригадира.

Они шли вдоль посадочного поля.

– Стоп, – сказал Тэад. – Решаем, что делаем дальше.

Парни остановились.

– Алексей, что ты имел в виду, когда сказал «нет накорда»?

Алексей выдохнул.

– Не факт, что пират ещё жив. Взорвать его могли с тех пор, как он с нами разговаривал.

Володя вскинул взгляд на Алексея, но нашёл в себе силы промолчать. Что этот пират – свой, разведчик, говорить было нельзя. Но хотелось, чтобы о нём хотя бы отзывались более уважительно, особенно друзья.

– Ясно, – сказал Тэад. – Но пока мы не знаем, так это или нет, будем вызывать его. Нам нужен накорд.

– Идёмте на «Арабне», – предложил Поль.

– А «Велес» или «Ариадна» чем хуже? – возразили Уил с Алексеем.

– Словом, идите на пассажирскую часть, – сказал Тэад. – Я тоже скоро подойду.

– А ты куда? – спросил Алексей.

– К Де Тревилю. У нас лекция через десять минут, и если не явимся, будут у нас неприятности. Надо чтобы он снял нас с курсов.

– Согласится?

– Думаю, да. Тут не до шуток.

– Я тоже пойду, – сказал Володя.

– Все пойдём, – сказал Уильям. – Когда мы вместе, у нас пробуждается дар убеждения.

– Не все, – возразил Тэад. – Один пусть будет у накорда. Алексей?

Тот не стал спорить.

– Хорошо.

Вчетвером парни пришли на командный пункт, остановились у кабинета НоэраНиана.

– Подождите здесь, – сказал Тэад и постучал.

– Ну нет, мы пойдём вместе, – не согласились Поль, Уил и Володя.

Ноэр Ниан услышал их голоса, сам открыл дверь, встал на пороге. Мгновение он рассматривал явившийся к нему экипаж и сделал шаг в сторону.

– Заходите. Вместе.

Парни вошли.

– Иркмаан... – начал было Тэад.

– Тэад, подожди, – остановил его Ноэр Ниан. Он снова прошёлся внимательным взглядом по лицам. – Говори, Володя.

– Иркмаан, – начал тот, – снимите нас с курсов, мы не можем сейчас посещать их...

– Ты у меня не на курсах. Привёз заключение?

– Что? – переспросил Володя, пытаясь вспомнить, о чём речь. – Да, иркмаан. – Он скинул с плеча сумку, достал информокарту с медицинским заключением, передал Ноэру  Ниану. – Иркмаан, – заговорил он снова, – мне очень надо быть у накорда.

– Что случилось, Володя?

– Тома в плену! – выдохнул Володя с новым приступом острой боли. – Мне надо найти её! Успеть, иркмаан, пока она жива и эти мерзавцы...

Тэад зло переглотнул, у Поля по щекам прошли желваки.

– Мы видели её, иркмаан, – сказал Уильям. – Она хорошая девчонка, честная. И она...

Ноэр Ниан разобрался в ситуации. Пожалуй, ребятам действительно теперь не до курсов... Молодцы, друг за друга как за себя. Хороший экипаж.

– В какой она группировке, ты знаешь, Володя?

– Да, иркмаан. На Терции.

– Что в твоих планах? – спросил Ноэр Ниан и, видя непонимание Володи, пояснил: – Какие именно шаги ты собираешься предпринять?

Володя молчал, глядя на своего командира отделения и не решаясь ответить. Официально Майран был пиратом, и за попытку выйти с ним на связь их, военных, по головке точно не погладят.

– Почему ты не отвечаешь? Ты считаешь, жизнь этой девушки не касается больше никого? Или я меньше вашего хочу помочь ей? Но я старше, чем вы, и по званию и по жизненному опыту, и, помогая, я к тому же смогу уберечь от неприятностей вас. Так что рассказывай всё.

Володя рассказал, единственно не упоминая, кто такой пират, с которым они хотят связаться, на самом деле. И, к общему удивлению парней, Де Тревиль сказал вполне невозмутимо:

– Попробуйте, только не со служебного накорда. И во весь эфир старайтесь сильно не кричать, кто вы такие. Но ведь это не единственное, что у вас на уме?

– Вы не одобрите, иркмаан, но завтра к нам возвращается «Меридиан». Это – боевой корабль...

– Вся СГБ, всеми силами, не может справиться с Терцией, а ты на одном тойере хочешь пробиться туда, найти девушку и улететь обратно? Погубишь и себя, и свой экипаж, да ещё машину отдашь пиратам. Тойер – приобретение для них очень ценное.

– Я подумал ещё кое о чём, иркмаан, – сказал Володя. – Я свяжусь снова с «Равэрем» и узнаю позывной того пирата, который держит её на своём корабле – я не сообразил, нужно было сразу. Попробую договориться. Да человек же он, в конце концов!

Но и Ноэр Ниан, и Тэад, и Поль с Уилом видели, что в это Володя не верит. Ситуация, в которую попала Тома, была слишком похожа на ту, в которой он потерял когда-то мать. Те пираты теоретически тоже были людьми.

– Значит, так, Володя, – сказал Ноэр Ниан. – Я тридцать лет в СГБ, а по вашим, земным, меркам ещё больше. Я кое в чём разбираюсь и сделаю всё, чтобы узнать, что стало с твоей Томой. Как её полное имя?

– Тамара Ковалёва, стюардесса «Равэря».

– Хорошо. А ты обещай мне до тех пор оставаться на Колхе и не делать никаких глупостей – иначе я вынужден буду взять тебя и весь экипаж под стражу. Ясно? Тэад, ясно тебе?

– Да, иркмаан, – ответил Тэад.

– Под твою ответственность.

...Они пришли на «Велес», где у накорда ждал их Алексей, в двух словах обменялись новостями, и Алексей привычно связался с «Равэрем»: он столько раз предоставлял связь Володе с Томой во время дежурств, что не скоро смог бы забыть позывные. Ответил Ру'дольф Тэм, связист лайнера.

– Тэм, здравствуйте! – сказал Алексей.

– Алексей, вы? – глуховато ответил Тэм. Он узнал голос. – Мы только что зашли на борт, скоро рейс. Лайнер не пострадал, и нас возвращают на маршрут... с временными заменами в экипаже. Вы ведь в курсе того, что случилось?

– Да, – кашлянув, отозвался Алексей. – И у нас к вам просьба.

– Всё, что в наших силах.

– Тэм, вы можете поискать позывные пирата, который выходил на связь с «Равэрем»? Вы знаете, что...

– Да-да, знаю. Здесь работали ребята из КЭРРа, они, естественно, передали нам. Сейчас найду.

Возникла пауза. Володя, напряжённый, с прицельным взглядом, взял у Алексея синофон.

– Подожди, – сказал Алексей, – дай приму позывные.

– Алексей, принимайте, передаю, – снова заговорил Ру'дольф Тэм. – Здесь и название корабля в коде зарегистрировано – «Синь».

Володя не поверил себе:

– Как называется корабль? – потрясённо переспросил он.

– «Синь», – повторил Рудольф Тэм.

– Алексей, это те самые позывные?!

Алексей сверил на всякий случай.

– Да.

– С этого корабля пират предоставлял Томе связь?

– Получается, с этого.

Володя закрыл глаза ладонью. Если ещё возможно было что-то доброе – то оно свершилось!

– Господи! – прошептал он. – Слава Тебе, Всемогущий!

Алексей посмотрел на него, забрал синофон.

– Спасибо, Рудольф, – сказал он. – Если будут вдруг какие-то новости, пожалуйста, сообщайте нам на этот позывной.

– Обязательно, Алексей.

– До связи.

...Примерно через час Ноэр Ниан вызвал экипаж к себе.

– Ну что ж, Володя, – сказал он, скупо улыбнувшись. – Кое-что я узнал. Как мне сообщили, Тома Ковалёва находится сейчас на пути домой. Она сама связалась с одним из космодромов Земли и попросила передать родным, что с ней всё в порядке. Она летит на корабле, который называется... – Ноэль Клуин кивнул Тэаду, – «Гроза», который отдал ей пират, главарь Терции. Надеюсь, эти новости внесут некоторый порядок в ваши души.

– Иркмаан, отпустите меня на Землю! – едва не взмолился Володя. – Хотя бы на двое суток, пожалуйста!

– Летите оба – и ты, и Тэад. А вы трое...

Парни вытянулись, готовые едва ли не с восторгом услышать законное: «Назад на курсы».

– Двое суток тоже можете быть свободны. Это вам вместо награды. За преданность друг другу.


* * *

Чем ближе подлетала Тома к Земле, тем отчётливее понимала, что вернуться домой она не может. Сейчас – нет. Она знала, что родителям давно сообщили обо всём случившемся, и они сходят с ума от страха за неё; и Володя – на Земле он или на Колхе – тоже знает о беде. Но встретиться с ним она не могла. На её горле, на руках и груди всё ещё горели грязные прикосновения тех троих, и при мысли, что все – все, от пассажиров и экипажа на лайнере до Володи – знают, для чего она понадобилась пиратам, её начинало тошнить.

Она не могла себе представить, как сможет снова оказаться теперь среди людей, как встанет перед Володей. Её жажда оказалась сильнее всего на свете. Слабая, она отключила поле и попала им в руки – а он остался сильным.

Тома смотрела на нож, лежавший на пульте – и останавливала её не мысль о Володе, ей казалось, что его она теперь не достойна. Но она ещё помнила о родителях.

До Земли оставалось несколько часов полёта, а решимости вернуться домой у Томы по-прежнему не было. «Гроза» оказалась хорошим, скоростным кораблём, и путь сократился по крайней мере на несколько часов. Сразу по приземлении «Грозу» предстояло вернуть Тэаду, точнее, передать Службе космодрома, а те уже с помощью СГБ будут искать её владельца. Тома не знала фамилии Тэада, помнила только, что он, как и Тэад Лоден, друг и брат Володи, является командиром тойера. Впрочем, ведь его полное имя можно было спросить у Аифаш. Поняв это, Тома включила накорд, и только тогда поняла, как ей на самом деле надо поступить. Аниота – это уединение и покой. Аифаш и Фарите встретят её с радостью и не станут лезть в душу. Надо только предупредить родных, что с ней всё в порядке.

Тома связалась с космодромом, к которому был приписан «Равэрь», и, невольно игнорируя вопросы и удивление диспетчера, оставила своё сообщение. После чего рассчитала курс и направила «Грозу» к Аниоте.

...Она знала о метеоритах, но, увидев их воочию, растерялась. Звёздная система Гая, как плащом, была укрыта плотным слоем мелькающего хаоса. Связь-то они хотя бы не экранируют? Тома связалась с «Катунью».

Ответ поступил.

– Аифаш, это Тома.

– Тома? Тома Ковалёва? Привет! Это Фарите.

– Да? Привет. А Аифаш не на Тетралле сегодня? Или вы вместе?

– Я у Тетраллы. Аифаш осталась на Аниоте. Ты откуда, Томочка? Позывной какой-то незнакомый.

– Я... – Тома запнулась. – Я в гости к вам прилетела, но здесь, кажется, не пробиться.

– Пробьёмся, – рассмеялась Фарите. – Если у тебя корабль хороший, конечно, и есть метеоритная защита.

– Есть... Наверняка есть, хороший корабль.

– У тебя появился свой корабль? В прокате сроду не было ничего хорошего. Или тебя подвезли и ты не одна?

– Я одна. Я расскажу. Так как к вам попасть-то, Фарите?

– Ты надолго? Есть у тебя время?

– Да... есть...

– Тогда подожди, если можешь. У меня осталась одна посадка. Это максимум час. Потом я залечу за тобой и проведу. Я немного приспособилась здесь пробираться.

– Как ты не боишься, Фарите, это же опасно.

– Мы уже сворачиваем работу, завтра-послезавтра снимаем последние маячки – и всё. Останется Аниота, а там пока можно подниматься в атмосферу. Кстати, Томочка, о безопасности. Твой корабль вооружён?

– Н-не знаю. Сейчас погляжу, а что? Вы отстреливаете метеориты, чтобы проложить дорогу?

– Ты с ума сошла! – возмутилась Фарите. – Мы исследователи или какие-нибудь вандалы-пираты? В нашем секторе небезопасно последнее время. СГБ нас предупреждает, чтобы вооружались получше.

Томе стало неуютно. От свежих воспоминаний захотелось заплакать. Снова в плен? Лучше она взорвёт «Грозу»! Но Фарите-то как была способна работать в таких условиях?

Впрочем, и сама Тома проработала стюардессой полтора года, хоть и знала, чем ей грозит такая профессия. Но знала в теории. Вернуться к любимой работе теперь будет гораздо труднее. Если на Фарите не нападали, она тоже... теоретик.

– Томочка, я сейчас на посадку захожу. Ты не лезь без меня в метеориты. Я сниму последний эрт и прилечу к тебе. Если хочешь, свяжись пока с «Бией». Возможно, Аифаш сейчас на борту, с ней пообщайтесь. Я связь пока отключаю, чтобы не отвлекаться, а то...

Тома не стала выходить на связь с «Бией». Если говорить честно, она не помнила её позывных. Она проверила вооружение «Грозы» и с радостью убедилась, что орудия есть и зарядники полные. Главарь щедро отдал ей корабль, укомплектованный во всех отношениях.

Часа ещё не прошло, когда Фарите снова оказалась на связи.

– Томочка, давай точные координаты – где ты у меня?

...«Катунь» вывернулась из метеоритов.

– Ух, свистопляска, – пробормотала в эфире Фарите. – Тома, включи защиту корабля и встраивайся в поток, по «течению». Только сначала давай пройдём рядом с потоком, чтобы ты к скорости приноровилась. Тома... Тома, это ты?

Кажется, Фарите только теперь рассмотрела корабль – и узнала его.

– Это я. На этом корабле...

– Тома, во имя Звёзд! Откуда у тебя «Гроза»?! – едва не закричала Фарите. – Её же угнали пираты, ещё месяца два назад!

– Ну... да. Я знаю. То есть, подожди... Кто угнал?

– Пираты, конечно. Тома!

– Я поняла. Я знаю, что пираты. Просто, я вдруг подумала... Вспомнила...

– Что?

– Один раз... я была в гостях у Володи. И его друг, Тэад Лоден...

Тома ясно вспомнила тот день, когда Володя познакомил её со своим экипажем. Они шли к космодрому, все вместе, и Володя сказал ей, в ответ на чью-то реплику: «У Тэада угнали корабль. И даже адреса не оставили». – «Знаю я адрес, – ответил Тэад. – Только по этому адресу не сходишь, мол, верните». – «То есть? – спросил экипаж. – Ты знаешь угонщика?» – «Не угонщика, но нынешнего владельца. Лично знаю. Это главарь Терции Капитан...»

– Фарите, а этот корабль – он точно корабль вашего Тэада?

– Конечно. Я что, по-твоему, «Грозу» бы не узнала?

– Как странно... – пробормотала Тома. – Я, оказывается, знаю вашего Тэада... Фарите, давай сначала попадём на Аниоту. И там я всё расскажу.

– Полетели. Надо же, Тома! Как Тэад будет рад – ты не представляешь!

За плотным облаком метеоритов, окружавших систему Гая, у Аниоты оказалось немного свободнее. Метеориты здесь были реже, а дальше к Тетралле и звезде – «солнцу» этих планет – Пространство издалека казалось совсем чистым. Тома поделилась этим наблюдением с Фарите, та возразила:

– Так кажется, пока не подлетишь. На самом деле там их нисколько не меньше. Будь внимательна. Здесь стоит только немного ослабить внимание, и сразу – бабамс! Вперёд, вперёд, не меняй направления и скорости! Понемногу забирай за мной, к Аниоте.

– Тебе не кажется, что так рисковать – бессмысленно?

– Я же говорю, что мы уже заканчиваем работу на Тетралле. Аифаш сейчас обрадуется. И мне даст по шее, что привела тебя. Тоже скажет, что бессмысленно рискуешь.

– Я? Нет. Я не бессмысленно.

– Тома, я свяжусь с ней, скажу, что ты летишь? И с «Грозой» сюрприз ей устроим! Ой, нет... «Грозой» лучше не удивлять.

Фарите вспомнила, как расстроена была Аифаш, когда однажды ей померещился в атмосфере шум двигателей «Грозы».

– Нет, про «Грозу» надо сразу сказать. Ты не против? Тогда оставайся на связи.

Фарите стала сигналить на «Бию». Но Аифаш не отвечала.

– Она занята, – пояснила Фарите Томе. – На Аниоте тоже сейчас много работы.

– А почему вы поменялись работой? – спросила Тома.

– Давай уже все разговоры отложим до Аниоты, – сказала Фарите, не зная, что говорила Томе Аифаш, а что нет. Пусть уж сама объясняет.

Осторожно лавируя, Тома и Фарите постепенно подошли к Аниоте. Только тут ответила на вызовы Аифаш.

– Фарите? У тебя всё нормально?

– Абсолютно, – обрадовалась Фарите. – У меня сразу две новости, и обе хорошие!

– В самом деле?

– Первая – к нам летит Тома. Мы вместе заходим сейчас на посадку.

– Тома? – удивилась Аифаш. – Вот здорово! Откуда?

– Сама расскажет. А вторая... Я пока не знаю, как это получилось, но она летит на корабле... Словом, этот корабль – «Гроза». Когда услышишь в атмосфере, не падай в обморок.

Несколько мгновений Аифаш молчала, постигая услышанное, потом не справилась с собой, спросила всё-таки:

– Откуда «Гроза», Томочка? Ты слышишь? С тобой всё в порядке?

У Томы на глаза навернулись слёзы.

– Да, – выдохнула она со всхлипом.

– Приземляйтесь аккуратнее, я жду вас. Тома!

Они приземлились почти одновременно. Фарите сразу выпрыгнула из «Катуни», Тома открыла люки. Она бывала раньше на Аниоте, но крохотная полянка-космодром в окружении деревьев помимо воли навела её на воспоминания о поляне на Терции, где стояли «Гроза» и чёрный корабль. Нет, Аниота отличалась от Терции. Там деревья стояли прямые, высокие, устремлённые вверх, почти без подлеска; и цвета были хмурые, безрадостные. Здесь зелень была яркая, чистая, густая – здесь не было беды в природе.

Тома несмело вышла в переходник. На трапе её встретили Аифаш и Фарите.

– Звёзды, на кого ты похожа! – ахнула Аифаш, увидев запавшие серые щёки, больные губы и воспалённый взгляд подруги. Фарите промолчала. Аифаш сможет лучше, чем она, расспросить и утешить Тому, а говорить наперебой сейчас абсолютно неуместно.

Тома переглотнула и не ответила. Тронула на поясе фляжку, которую нашла на «Грозе» и наполнила водой.

– Тома! – Аифаш протянула руки. Они обнялись, и Тома поняла, что сейчас разрыдается.

– Не надо! – ещё сопротивляясь слезам, сказала она.

– Что случилось с тобой, Томочка? Как ты к ним попала?

Тома заплакала. Всё пережитое страшное вырывалось из неё слезами. Они опустились на ступеньки трапа, Тома уткнулась лицом себе в колени. Аифаш обняла её за плечи:

– Если бы я могла защитить тебя, Томочка, от всего, что с тобой было...

– Они отвратительные! Они не люди!

– Главное, ты спаслась, ты живая.

– Они рвали на мне одежду!

– Солнышко...

– Они хохотали, словно я не слышу, не чувствую!

Аифаш крепче прижала к себе подругу.

– Он стоял надо мной, а я валялась у его ног, как ничтожество, как рабыня! Я умоляла не трогать меня – во мне совсем не было ни сил, ни гордости! Лучше бы они убили меня, только бы этого не было, никогда не было!

– Хорошая моя... Они напали на «Равэрь»? Им нужна была от тебя потайная каюта?

– Нет. – Тома выпрямилась. – То есть, да. Они захватили «Равэрь». Капитан... главарь сказал, что взорвёт его, если мы не откроем люки. Они взяли в плен Андрея Лисарка. А про каюту... Они меня и не спрашивали...

Фарите напряглась. Стоя на трапе перед раскрытым люком «Грозы» и опираясь руками о перила за спиной, она вытянулась в струнку. Маршрут «Равэря» проходил по территории Терции, и главарь, о котором упомянула Тома, мог быть Дарголом – Фарите достаточно читала газеты и слушала эфир, чтобы знать, как именуют главаря Терции.

– Они увели нашего командира и ушли. А потом каюта была им не нужна.

– А ты, Томочка?

– Они забрали меня с собой! Они...

На «Грозе» засигналил накорд. Все трое вздрогнули и отчего-то едва не со страхом обернулись к люку. Фарите встряхнулась первая.

– Даже если это сигналят пираты, здесь им тебя не найти и не достать, – сказала она и вошла на корабль. Осмотрелась, подмечая произошедшие здесь перемены, покосилась на закрытую дверь каюты и подсела к пульту. Ответила на вызов.

Голос был мужской, говорил землянин.

– Иркмаан! Кто на борту? С этого накорда несколько часов назад сигналила девушка – моя дочь. Ради Бога, что с ней?!

– Папа! – почти закричала Тома и бросилась на корабль. Фарите быстро встала, уступая ей место. – Папа, это я!

Поняв, что вызов с Земли, Фарите протянула руку включить экран накорда, но Тома быстро остановила её – она не хотела, чтобы отец увидел, как она сейчас выглядит.

– Господи, Тома! Во имя Звёзд, где ты, моя радость?

– Я на Аниоте. Я правда скоро к вам прилечу, честное слово, только пусть мама за меня не боится!

– Мама... Да она здесь. Как ты оказалась на Аниоте? Ты у Аифаш?

– Да.

– Пусть она подойдёт к накорду.

– Ты мне не веришь... – сквозь слёзы улыбнулась Тома. – Со мной правда всё уже хорошо. Аифаш, – обернулась она.

Аифаш подошла, взяла у Томы синофон.

– Иркмаан... То есть, простите, Станислав. Тома правда у нас на Аниоте. Она прилетела несколько минут назад. Выглядит очень усталой, но в целом...

– Мы прилетим к вам!

– Не надо! – быстро сказала Тома. – Папочка, вы только не обижайтесь с мамой, но не прилетайте. Я немножко побуду здесь и прилечу сама. Я правда... я только немножко...

Тома закусила губу, стараясь не расплакаться.

– Томочка, комаришко мой... Почему ты не хочешь вернуться?

– Я вернусь! Только немножко, хоть одну ночку, отдохну здесь... Пожалуйста, папа!

– Маленькая моя, – вступил материнский голос.

Аифаш отдала Томе синофон и отошла в сторону. Они встретились взглядами с Фарите. Аифаш осмотрелась, прошла по отсеку управления, заглянула в каюту. Здесь всё переменилось, стало аскетично, пусто. Нал был закинут тёмным покрывалом, на столе и плитке не стояло ничего. Аифаш вошла, открыла шкафчик, где раньше у Тэада хранилась посуда. Посуда была там и сейчас, только другая. Тарелка, кружка, ложка, вилка, нож. Всё. На нижней полке кастрюлька. Аифаш закрыла дверцы, обернулась и увидела рядом Фарите.

– На «Грозе» жил пират? – тихо спросила сестрёнка.

Аифаш пожала плечами.

– Наверно.

– А как «Гроза» оказалась у Томы?

– Она расскажет. Фарите, где ты встретилась с ней?

– У нашей Звёздной системы, за метеоритами. Она вышла со мной на связь, думала, это ты на «Катуни».

Тома закончила разговор, отключила накорд.

– Идём в дом, Томочка? – мягко предложила Аифаш.

– Да, – порывисто переводя дыхание, сказала Тома. – Ты потом сообщишь Тэаду про «Грозу»?

– Потом, Тома. Она теперь никуда не денется. Как «Гроза» попала к тебе? То есть, как ты на ней оказалась?

– Отдал главарь.

– Главарь Терции? – сдерживая нервную дрожь, спросила Фарите.

– Да, Капитан.

– «Гроза» была у него?

– Стояла на поляне в лесу. Рядом ещё с одним, чёрным, кораблём. Очень старым. На таком пятачке...

– Это главарь тебя забрал с «Равэря»? – спросила Аифаш.

Тома встала из кресла, тронула полопавшиеся от перенесённой жажды губы, фляжку на поясе. Плохо повинующийся сейчас разуму инстинкт самосохранения настоятельно требовал увешать фляжками с водой весь пояс скафандра. Спасибо Звёздам, столько их не было на корабле.

– Главарь нашёл меня у тех троих, которые... которые... И отдал меня другому, который... Нет, тот меня не тронул. Он вёл меня по лесу... Великий Космос! – Тома снова обняла Аифаш. Сила духа и твёрдый, ясный характер подруги был для неё сейчас той опорой, за которую хотелось держаться. Особенно когда собственный характер так жестоко подвёл.

– Если не хочешь, Тома, не говори об этом – чтобы не вспоминать.

– Мне нужно время. Много-много времени... Андрей Лисарк – он храбрый. Даже пират признал это, сказал: наш главарь умеет ценить настоящее мужество... Я хочу встретиться с ним, Аифаш! Почему он такой сильный, а я не смогла? Я совсем ничего собой не представляю, да?

– Господи, Тома! Если бы я могла тебя уговорить не мучить себя этим! Главное, ты жива, ты вернулась, Тома, и это чудо!

Тома пристально посмотрела сквозь слёзы на Аифаш.

– Разве ты правда считаешь, что выжить – это главное?

– Для тех, кто тебя любит – да, – твёрдо ответила Аифаш.

– А для меня самой?

– Разве ты предала кого-то, Тома? Про потайную каюту, ты сама говоришь, тебя не спрашивали, стать пираткой наверняка не предлагали,

– А Володя? – со стоном выдохнула Тома. – Звёзды, когда он ночевал у нас, мне достаточно было сделать всего шаг к нему навстречу – и я уже была бы его женой!

– Томочка...

– Его руки были бы первыми!

– Тома, послушай меня...

– Ты понимаешь, как это грязно?

– Я не знаю этого, Тома. Я знаю только, что когда любишь, то многое – правда, Тома, верь мне! – многое становится неглавным. Главное, чтобы любимый человек был жив, и вместе пережить можно всё.

– Он сильный, а я сломалась.

– Он любит тебя, и ты жива. Что бы ни сделали с тобой эти негодяи, на это не было твоей доброй воли – вот о чём надо помнить.

– Я сломалась.

– А ты думаешь, он предпочёл бы, чтобы ты дала себя замучить?

– Его мучили в плену, и он не сдался, а я сдалась – я не дотерпела всего несколько минут!

– Но ты не знала, что осталось несколько минут, Тома.

– Он тоже не знал, сколько ему предстоит.

– Он – мужчина.

– Да, и это даёт мне право быть хуже?

– Мы говорим ни о чём. Пойдём, наконец.

Аифаш вывела Тому из корабля. Они пошли по тропинке к дому.

– Когда ты ела в последний раз?

– Я не помню. Я не хочу.

– Так не бывает, Тома. Где это было?

– На «Равэре», кажется.

– У нас готов отличный ужин, только собрать на стол.

– Мне правда не хочется...

Аифаш не стала пока настаивать. Она спросила:

– А что стало с вашим командиром, Тома? Ты говоришь, что хочешь увидеть его, это возможно?

– Пират сказал, что главарь отпустил его, когда ничего не добился. То есть, он не так сказал. Я думаю, что главарь пытал Андрея Лисарка, иначе с чего бы говорить про настоящее мужество? Но тот вёл себя очень храбро, и главарь не смог сломать его. Я хочу верить, что он на свободе. То есть, я почему-то поверила. Думаешь, они обманули? – всерьёз встревожилась Тома. – Надо было спросить сейчас у мамы с папой, вернулся он или нет.

– Мы спросим, только сначала поужинаем.

– Нет, я не хочу. Надо сначала узнать.

– Да ты на ногах не стоишь, чтобы ходить туда-сюда. Мы попросим Фарите, она сбегает и свяжется с кем-нибудь в цивилизации. Фарите, ты согласишься?

– Конечно, – с готовностью отозвалась Фарите.

– Можно с «Равэрем» связаться, – сказала Тома. – Там наверняка теперь уже знают, если он вернулся.

– Значит, с «Равэрем», – согласилась Фарите и умчалась назад на космодром.

– Аифаш, а в самом деле, я ведь не спросила... Можно, чтобы я у вас побыла немного?

Аифаш тихо рассмеялась:

– Я так рада, что ты прилетела. И Фарите тоже, честное слово. Поживи у нас подольше. Нам будет веселее. И когда Фарите улетает, мне не нужно будет оставаться одной.

– А я хотела спросить об этом: почему летает она, а не ты?

– Я не поднимаюсь пока в Космос.

От шевельнувшегося в душе предположения Тома остановилась. Причина могла быть одна.

Аифаш снова тихонько рассмеялась её удивлению.

– Да, по этой самой причине. В феврале у меня родятся двойняшки. Мальчик и девочка. Мальчика я назову Джоном, как отца Тэада. А девочку – Катей. Как мою маму.

– А... это ничего, что она... что её...

– Что мамы нет? Я думаю, это ничего. Люди всегда называли детей именами лучших из своих предков. Отца Тэада тоже нет. Но он был хорошим человеком.

– Ты разве его знала?

– Нет. Но я знаю Тэада.

– Ты самая счастливая, Аифаш!

– Да, Тома. Я счастливая. И ты будешь.

Тома вздохнула, и на дорожку ей под ноги упали две слезы. У неё не получалось сейчас верить в своё счастье.

Они остановились на крыльце. Тома сказала тихо:

– Хорошо тут у вас. Это очень жалко – улетать отсюда, правда?

– Очень.

– Так на самом деле вы из-за... этого улетаете? Из-за двойняшек?

– Да, Тома. Пойдёшь в душ?

– Д-да, пожалуй. На «Грозе» есть душевая, но переодеться-то не во что. И рубашка в клочья, не зашить. Ты найдёшь для меня что-нибудь, Аифаш?

– Пойдём в мою комнату.

...Тома привела себя в порядок, переоделась в лёгкое платьице. Они расположились на кухне. Аифаш быстро собрала на стол. В это время вернулась Фарите.

– Всё в порядке, – светясь от радости, сообщила она. – На «Равэре» мне сказали, что Андрей Лисарк выходил на связь, он жив и как только закончит свои дела с СГБ, сразу вернётся к работе. И от отпуска он отказывается. Есть хочу. Поухаживаешь за мной, Аифаш? А то я упаду и до утра не встану.

– Поухаживаю, – засмеялась Аифаш. – Садись.

Фарите села за стол.

...После ужина они вышли на крыльцо. На Аниоту спускался вечер. Было тихо, в воздухе витало нежное благоухание цветущих трав и деревьев.

– Это вечный рай, – сказала Тома.

Они сели втроём на ступеньках. Чистое небо, уже темнеющее на востоке, окрасилось в закатные тона, совсем рядом посвистывала какая-то пичуга, очень тоненько и мелодично. Фарите, сидевшая выше, немного позади Томы и Аифаш, прислонилась к столбику перил, положила голову на согнутые коленки. Несмотря на то страшное, что случилось с Томой, на душе было немного грустно – но хорошо. И к тому же... что ж, зачем кривить душой перед собой? – известия о Дарголе были желанны до глубокого трепета.

– Скажи, Томочка, ну неужели ты не рада, что осталась жива, что сумела вырваться от пиратов и всё плохое кончилось? Неужели тебе не хочется сейчас жить? Долго-долго? И радоваться, что есть этот мир, эта Аниота... и Земля, и Космос, и много-много звёзд, и люди! Ведь, несмотря на то, что в Галактике пираты, Вселенная всё равно прекрасна!

Тома посмотрела на Фарите, ей на глаза навернулись непрошеные слёзы.

– Я рада, – прошептала она. – Я правда очень рада. Но я... словно очень устала. Я вроде бы и спать не хочу – а только чтобы было тихо-тихо, и много воды, и воздуха, и покоя...

– Так у тебя же всё это есть!

– Слава Богу!

Аифаш улыбнулась и запела:


И снова Вечность погружается в закат,

Разлука звёздами дрожит на небосклоне,

Сны изумрудные притихший видит сад,

Храня в листве тепло родной твоей ладони.


От ветки клёна тень ложится на лицо,

Прикосновением знакомым беспокоя,

Мне дарит память звёздной нежности кольцо,

Из вечеров земных сплетённое тобою.


Её голос звучал свободно и чисто, и Фарите запела вместе с ней, вкладывая в слова и мелодию своё – выстраданное, передуманное, и, несмотря на доверие, никому не рассказанное:


А Космос честен, беспристрастен и суров

Двоим, отмеченным безжалостной разлукой,

Он дарит радость встреч на несколько часов

И расстояний долговременную муку.


Песня стала тревожной, и Тома, сама не ожидая того, присоединила свой голос к голосам подруг:

 

Не запретить тревожных мыслей, не прогнать:

Сынам бескрайности Судьба ходить по краю,

То оступаться, то сверхновыми сгорать,

За шагом шаг свою дорогу выбирая.


В лицо разлуке смотрит новая заря,

И если Вечность на тебя наложит вето,

Нас обвенчает у земного алтаря

Созвездье Памяти, не меркнущей с рассветом.


Они долго молчали. Заря медленно гасла, начали загораться первые звёзды, и небо кое-где прорезали вдруг яркие быстрые росчерки.

– Что это? – спросила Тома.

– Надо же, первые, – тихо рассмеялась Фарите. – Тебе повезло, Тома. Больше такого не увидишь нигде в Галактике. Это метеориты – дивная сказка Аниоты.

– Пора прекращать вылеты, – тревожно сказала Аифаш.

– Завтра последний раз, и больше не буду, – отозвалась Фарите.

– И завтра бы не надо.

– Не тревожься, Аифаш. Я люблю Космос, и он, как отец, хранит меня. И тебя, и Тому, и... всех. Всех в этом мире! Разве то, что Да... главарь, Капитан, отпустил Андрея Лисарка, и тебя, Тома, не говорит, что всё в жизни справедливо?

– Какой он, этот главарь? – спросила Аифаш, коротко взглянув на Фарите.

– Капитан?.. – тихо спросила Тома. – Его слушаются, и он привык к этому. Он вроде бы и не жесток – и всё равно, в нём есть что-то страшное... и не только в нём, а во всём, что там вокруг, там нечем дышать, там нельзя жить. Он – да, он отпустил меня. Но он же напал на лайнер и увёл нашего командира, связанного... И наш лайнер едва не взорвал. Если бы, вопреки приказу, Андрей Лисарк не открыл люки... И всё-таки, он правда не тронул пассажиров и отпустил меня и командира... Я не понимаю, почему такие люди, как он, оказываются в пиратах и вместе с хорошим делают злое?

– По разным причинам, – ответила Фарите, думая о Дарголе и Майране. Она твёрдо верила, что один из них родился у пиратов, а другой – работает там.

– Я вот ещё о чём вспомнила, – сказала Тома. – У этого пирата, главаря... У него снимок вашей мамы – этот, который висел над столом.

Аифаш и Фарите встретились взглядами. Фарите потупилась.

– Да? – пробормотала она. – Ты видела?

– Видела.

– А откуда он там – ты не знаешь?

– Главарь сказал, что он попал к нему после одного боя.

– А, – прошептала Фарите. Просьба Даргола никому не рассказывать об их встрече оставалась в силе, и она не знала, что ответить. – Ну, в общем, да...

Аифаш промолчала. Тома поняла, что продолжать тему не надо, и тоже умолкла. Тогда Фарите спросила:

– Тома, а ты можешь рассказать по порядку, что с тобой было?

– Не надо, Фарите, – сказала Аифаш. – Зачем вспоминать такое?

– От этих мыслей всё равно никуда не деться, – тихо возразила Тома. – Кому ещё, кроме вас, я расскажу? Маме с папой? Да они с ума сойдут! Нет, им – только немного, чтобы они считали, что всё знают и что ничего плохого не было. Будто я сразу попала на корабль к этому Майрану, и главарь меня отпустил.

– К Майрану? – почти разом спросили Аифаш и Фарите.

– Главарь называл его по имени – Майран. И если говорить честно, они оба были... корректны со мной.

Фарите и Аифаш снова переглянулись. И обе промолчали, потому что Тома заговорила об ограблении, своём экипаже, Андрее Лисарке и пассажирах, о пиратах и чудовищных угрозах главаря.

Сёстры слушали. Понемногу стемнело, крупные белые цветы словно засветились в траве, небо усыпали алмазами звёзды. Метеоритные росчерки, разноцветные, ещё не слишком частые, шли пока все в одном направлении, но совсем скоро, сёстры по опыту знали это, когда Круговой поток подойдёт, кружась сам вокруг себя, вплотную к Аниоте, росчерки пойдут во всех направлениях, и зрелище красивее этого трудно будет найти во Вселенной.

 Тома закончила свой рассказ поздно. Пока она говорила, Фарите сбегала в дом, принесла кувшин холодного сока и стаканы. Тома держала стакан в ладонях. Жажда отступила, но воспоминания о ней были слишком живыми.

– Какая ты сильная, Тома... – тихо сказала Фарите. – Я бы никогда столько не продержалась.

– Так ты думаешь, главарь их убил – тех троих? – спросила Аифаш.

– Он отдал их какому-то Бену, и пират... Майран, сказал об этом: страшная участь!

– А почему, как ты думаешь, главарь пришёл отнять тебя у них? – осторожно спросила Фарите. Она понимала, что Аифаш не слишком хорошо относится к Дарголу, и старалась не упоминать о нём лишний раз. Пока сестра не сможет убедиться сама, какой он, она не переменит к нему своё отношение.

– Я не знаю, – тихо сказала Тома. – Я понимаю, главари такими не бывают, но Майран сказал: вы не первая, кого этот главарь отпускает...

– Что ещё он говорил тебе? – спросила Фарите. Желание знать было сильнее осторожности.

– Кто, главарь или этот Майран?

– Оба.

– Знаешь, Аифаш... и ты, Фарите, знаете? Они двое – они не хотели мне зла. Что бы их остановило? Поле на моём скафандре? Но я бы не выдержала долго и сама отключила бы поле... Я думала, главарь убить меня приказал, когда сказал «разберись», а у меня даже сопротивляться сил не было...

– Всё закончилось, Тома, – сказала Аифаш.

– Если бы всё!..

Аифаш поднялась с крыльца.

– Завтра много дел, и Фарите вылетать рано, пора спать. Идём, Тома?

– Да, конечно, – Тома тоже встала. – А ты, Фарите?

– Я сейчас приду. Посижу ещё две минуты.

Аифаш и Тома зашли в дом. Фарите понимала, что им надо поговорить про Томиного Володю, и про Тэада, с которым Тома оказалась каким-то образом знакома, и лучше на такие темы говорить наедине. Она, Фарите, хоть и близкий человек, но иногда чуточку лишний.

Она прислонилась головой к резным перилам.

«Он приказал спасти Тому, – в тишине ночи, под бескрайним звёздным небом в ярких росчерках метеоритов, размышляла она об услышанном. – Хотела бы я знать, что было с Андреем Лисарком в плену... Как бы великодушен ни был Даргол, но он действительно главарь – а такое даром не бывает. И всё равно, он – не те, кто убил маму и папу. И потом, с ним Майран. Хорошо, что он есть и что он рядом с Дарголом! Скорей бы вы возвращались!..»

...Укладываясь в постель, Фарите слышала, как в соседней комнате тихо разговаривают Аифаш и Тома.

Сон не шёл. Вставать действительно было рано, но благодаря здоровому сильному организму, что бы ни произошло днём и какую бы ни провела ночь, она успевала хорошо отдохнуть. Мысли о Дарголе, его сложных и трудных поступках не отпускали её. Думая обо всём, что случилось с Томой, Фарите могла только благодарить Великий Космос, что Даргол нашёл и спас её – хоть и в последнюю минуту.

Тома сказала, что на поляне, где стояла «Гроза», был ещё один, чёрный старый корабль. Наверняка тот, на котором прилетал Даргол, когда был ранен. И ведь «Гроза» принадлежала какое-то время Дарголу, значит, в её накорде должны были остаться позывные второго, чёрного, корабля – а если так, то можно найти эти позывные и... – Фарите взволнованно приподнялась на постели, – и выйти на связь с Дарголом!

Она быстро встала, набросила халат и, бесшумно ступая, выбежала из дома.

«Гроза» стояла тёмная на фоне тёмных деревьев. Фарите поднялась по трапу, вошла в раскрытый люк. Было тепло и очень тихо. Она зажгла свет, подсела к пульту – на этом месте так часто сидел Даргол! Включила накорд – и с досадой, едва не со слезами обнаружила, что память практически пуста. Здесь было всего несколько записей: с «Грозы» на Землю и с Земли на «Грозу», на «Катунь» и с «Бией». Прежде чем отдать корабль Томе, Даргол уничтожил список своих вызовов. Разумеется! Зачем бы он стал отдавать СГБ позывные пиратов!

Фарите закрыла глаза, сжала голову в ладонях. И только тогда подумала, что, даже не уничтожь Даргол память, это ничего бы не дало ей. Сколько пиратов на Терции? Как смогла бы Фарите найти среди их позывных нужный? Да и не в этом дело. Просто не стал бы Даргол сигналить с одного своего корабля на другой. Самому себе?

Она несколько раз перевела дыхание, пытаясь справиться с горечью от неоправдавшейся надежды.

Постепенно досада улеглась. Фарите снова, на этот раз более внимательно, осмотрелась вокруг, потом встала, зашла в каюту. Вот здесь он жил. Или бывал хотя бы иногда.

Она подошла к шкафчику с посудой, как Аифаш несколько часов назад, открыла дверцы. Взяла в руки кружку. Металлическая, простая, безо всякого рисунка. Да, такими вещами он и должен пользоваться. Суровый, неприхотливый... Держа кружку в ладонях, Фарите подошла и присела на нал.

Почему так долго вас нет, Даргол?

Она поставила кружку на тумбочку, отодвинула покрывало, лицом легла на смятую подушку. На ней, наверно, лежала во время пути Тома, но до этого хоть иногда на ней спал Даргол. Под этим покрывалом.

«Почему он сам не прилетит к нам? Он не знает, что я его жду? Но шар-то у меня – так хотя бы за ним...»

Или он всё-таки прилетал? Если «Гроза» была у Даргола, возможно, шум двигателей не померещился Аифаш?

Он прилетал и не подошёл. Почему?!

Он не может держать на неё обиду – столько времени? Если бы сердился – точно бы подошёл, сказал бы: верни. Нет. Он простил её, а может быть, и не сердился с самого начала. Но если не за шаром, то что-то же заставило его прилететь?

Он был здесь, на Аниоте. Он приходил к дому. Возможно, видел Аифаш – и, конечно, понял, кто она. А может быть, и Фарите – её тоже видел?

«Почему вы не подошли ко мне, Даргол?! Я так сильно жду вас! Вы не знаете, как вы мне нужны?

Вы вернули «Грозу». Вы знали, что это корабль Тэада? Да ведь мы говорили об этом в тот день – как раз в тот день, когда Аифаш слышала, как вы приземлялись. Мы говорили, что «Грозу» угнали. Вы были рядом и поняли, чей у вас корабль. И когда в плен попала Тома, вы отдали ей «Грозу».

Прилетайте, Даргол, я так вас люблю...»