Белая радуга - 27. Тень и тьма

<< Белая радуга - 26:
http://proza.ru/2021/02/02/1156


Тень и тьма

"Куда она пошла?" – была следующая мысль.

Минуту в Эне боролись вера и недоверие. После честной битвы, закончившейся в ничью, Эн осторожно высунулся в переход, усадив медвежонка на пороге. Отныне медвежонок был его глазами.

Он провел в квартире еще минуту. Хотел пойти на кухню и поразмыслить над своими открытиями, действиями, планами.

Эн даже поискал восприятием кота, но безуспешно.

На смену ужасу и стыду за собственные преступления пришло безразличие ко всему. Эн подумал, что обратной дороги давно нет.

"Наслаждайся своей уникальностью... – пробормотал Эн. – Куда без этого? Я лишил себя даты. У меня есть уникальное развлечение, недоступное подавляющему большинству – бороться за собственное выживание. Та самая дикость из первобытных времен, вызывающая отвращение у любого разумного цивилизованного человека. Как же я мог так поступить? Каким я был дураком в юности... Или нет? Быть может, смысл происходящего откроется мне позже... Я еще не завершил свой путь... Но, дьявол, я слеп во всех смыслах теперь. Как может слепой идти этой дорогой?"

Медвежонок предупредил, что по переходу движутся солдаты СООП.

Эн задавил панику и принялся соображать.

Оставаться в квартире свободной от электроники было слишком опасно. Агент покинул гостеприимное жилище Элая, отправил медвежонка встречать сооповцев и вспомнил, где находится выход на крышу.

Вид ковыляющей игрушки на мгновения задержал солдат. Они целились в медвежонка, вели переговоры, шептались. После осторожно переступили через косолапого медведя, углубились в темноту подъезда.

К тому моменту Эн уже снова вымок, так как выбрался на крышу, на карниз, где они с Элаем сидели да философствовали всего несколько часов назад.

"Я все-таки спрыгну сегодня с этажа повыше... – обреченно подумал Эн. – Залезть сюда не было такой гениальной идеей, как казалось вначале."

Из темноты, со стороны лестничной площадки, показались сооповцы.

– Спокойнее, парень, – пробормотал один из них, целясь в агента из парализатора. – Мы ведь знаем, что умирать тебе рано... зачем калечиться? – он произнес последнюю фразу с неуверенностью. Он не мог сказать наверняка.

Эн почувствовал, как снизу, не взирая на дождь и холод, отважно карабкаются по отвесной стене убийцы из "Заточенной косы". Облепив стену здания, косари поднимались на крышу своим излюбленным способом. Темные вымокшие фигуры. Агент понял, что улыбается, чем пугает взволнованных сооповцев, в нерешительности замерших в паре шагов от карниза.

Эн распростер руки и упал, сделав шаг назад, в пустоту.

Ухватился за первого косаря.

Отдался свободному полету.

Дождь раскрыл объятия перед ними.

Складки балахона, словно крылья фантастического ворона, старались поймать непокорный ветер, мешая убийце снова ухватиться за стену. Агент отпустил его, когда они поравнялись со вторым. Части темных одежд встрепенулись с безысходностью падающей птицы. Мучительная агония ткани цвета непроглядной ночи. Ливень зашептал в уши молитвы. Следующий убийца удержался на стене и не сорвался под тяжестью Эна, агент перепрыгнул на другого. Увернулся от взмахнувшего косой и полетел дальше. Эн падал вниз, цепляясь за косарей, все ниже и ниже, многих увлекая за собой. Кое-кому удавалось, будто мухе, прилипнуть к стеклу и прервать падение. Остальные соскальзывали из-за предательской воды. Эну же хотелось поскорее очутиться на земле.

Улица стремительно приближалась.

Эн остановился на последнем убийце, висевшем на уровне первого этажа. Они пали на асфальт, косарь ухнул и не поднялся. Эн слез с неподвижного тела и попытался прийти в себя после приземления.

Как осенние листья – мертвые птицы – косари падали со здания в траву, в клумбы, в удобно раскрытый мусорный бак. Шмяк, хлюп, плюх... – радовались лужи, принимая тела.

Эн заметил, что часть упавших проявляют признаки жизни и пытаются подняться. У большинства попытки не увенчались успехом. Несколько убийц, судя по конвульсиям и вою, навсегда лишились работоспособных ног. Павшие жнецы стонали и хрипели.

Агент поспешил скрыться во тьме.

– – –

Теперь он просто бежал как загнанный зверь.

Ветер приносил шум встревоженной охраны Системы, но солдаты СООП не преследовали агента. За Эном следовала "Заточенная коса".

Эн бежал от звуков погони. Косари подготовились, устроили настоящую облаву. Они вылезали из щелей, из переулков, из канализационных шахт, в привычной для себя манере. Смешивались с тенями. Бормотали заклинания.

Эн потерял контроль над инстинктами. Не подумал исследовать пространство на наличие полезной электроники. А когда очутился в тупике грязной подворотни, полезной электроники в округе не оказалось. Мысли Эна заметались по компьютерам в ближайших домах. Но позвать на помощь СООП он не мог, а позже его сенсоры сосредоточились на догнавших преследователях.

Убийцы ловко перекрыли пути к отступлению, достали тяжелые деревянные биты.

Десять минут Эн успешно уклонялся от ударов, предугадывая движения косарей. Но косари все прибывали, и когда движений стало слишком много, агент физически не смог уйти от всех. Первый удар пришелся по почкам. Эн ничего не почувствовал, а потому продолжал уклоняться. Но второй удар разбил лицо. Очки погнулись, улетели во тьму. Эн перестал распознавать большую часть движений, и удары посыпались один за другим. По голове, по корпусу, по ногам. Эн упал, его стали пинать. Наглотавшись воды из лужи, он закашлял. Сапоги косарей опускались и опускались снова.

"Возможны повреждения", – предупредил внутренний голос.

– А ну стоять всем! – объявил знакомый "голос главаря".

"Заточенные" расступились, их лидер подошел к телу агента. Лидер присел на корточки рядом. Осторожно приблизился к Эну. Долго всматривался в разбитое, но безучастное лицо, в лицо не выражавшее эмоций, в лицо с серой, омертвевшей кожей. Смотрел в белые невидящие глаза. Затем столь же осторожно поднялся, отшатнулся от тела, будто каждым шагом отмеряя безопасное расстояние. Подал знак. И косари медленно разошлись.

Эн лежал в луже еще пять минут.

"Это моя кровь...?"

"Отсюда не видно."

"Нэ, предатель. Ты мог бы помочь хоть немного."

"Извини... Я пытался, правда... Но я не очень хорош, когда дело доходит до драки..."

Эн исследовал себя на наличие переломов и серьезных ранений.

Затем рискнул пошевелиться.

По своему положению в пространстве он понял, что поднялся.

Дождь смывал следы битвы.

Эн двинулся по воде. Он вылавливал в тумане электронные устройства и мысленно опирался о них, используя как костыли.

"СООП найдут меня по спутнику, – думал Эн. – Если я сам вижу себя сейчас, то и они найдут. В любой момент. Как только соберутся с мыслями. Медлить нельзя. Нельзя медлить... Времени мало... А я бреду как безглазый старик. Хороший же из меня беглец."

Он прокладывал маршруты через город, один за другим, но так и не мог решить куда идти.

Ноги вывели к "Паучьей лапе".

Эн заглянул в больницу обсохнуть, но первая же медсестра подбежала к нему с нескрываемым беспокойством.

– Вам плохо? Чем помочь? Что случилось? – быстро заговорила она.

Эн почувствовал секретный шифр, пролетевший в воздухе, тонкий аромат.

– Прошу прощения, – прошептал он, проходя мимо медсестры.

Агент догнал девушку.

– Две минуты, – Эн мирно поднял два пальца.

Она, вероятно, продолжила движение.

– Одну, – Эн придал голосу нотки мольбы. – Это важно...

Девушка остановилась. Должно быть оценила нездоровый вид побеспокоившего ее гражданина.

Эн заговорил быстро, но внятно. Ему было важно передать информацию.

– Я никогда не чувствовал ничего подобного... Только рядом с вами... Словно... Словно чувствуешь саму жизнь. Но удивительнее всего, я знаю, пройдут годы и ничего не изменится. И я подумал, что вам будет не бесполезно знать, просто знать в жизни... что одним своим явлением вы уже радуете кого-то...

Она молчала.

Он не стал разворачивать кольцо, чтобы не видеть ее глаза, потому что знал, что если увидит, вновь утратит всякие мысли.

– Честно признаюсь, я не знаю, зачем это сказал, – признался Эн. – Подумал, эта информация окажется полезной. Поднимет вам настроение, когда будет грустно, как знать... Больше я вас не побеспокою. Удачи.

Эн развернулся с намерениями уйти.

– Зачем? – остановил его голос. – Зачем вы говорите такое? Это неправда. Мы не знакомы годы. Мы пересеклись случайно несколько часов назад.

"Но в нашем мире нет случайностей", – мог бы возразить Эн, однако не стал комментировать ситуацию. Слегка поклонился и ушел.

Теперь он знал куда идти и что делать.

Ему показалось, кто-то покинул больницу через заднее крыльцо. На улице Эн исследовал закоулки восприятием, пытаясь найти объект с шуршащими механизмами, с неестественно низкой температурой тела и со множеством электронных устройств предназначенных для взлома. Объект, заподозрив опасность, вернулся в здание. Тогда Эн нашел крыльцо и чистые белые безлюдные коридоры, грубо вломился в помещение "для персонала".

– А все-таки что ты делаешь в больнице? Ты наркоман? – прямо спросил Эн.

Между шваброй и ведром, на корточках, в "позе наркомана" сидел Игрок.

– Я... – от неожиданности Игрок смутился. А глаза Эна его испугали.

Эн запросил нужную информацию из архива заранее.

– Вы натравили на меня "Заточенную косу"? – грозно спросил он.

Клоун-акробат преодолел первоначальный страх. В глаза агента он смотреть не рискнул, но Эн и так читал почти каждую мысль бездельника.

– Вижу, ты меня нашел, – констатировал факт Игрок, взбираясь на столик с чистящими средствами. – А я уже и сам не рад.

– Отвечай на вопрос, – потребовал Эн.

– О чем ты? После Седого никто не общался с косарями. Наверное, они сами решили, что раз у тебя даты нет, то умереть ты можешь в любой момент. Для них это нечто вроде подарка свыше. Извращенный смысл жизни.

– А что думаете вы?

– Мы? – Игрок запнулся на полуслове. – ...Мы считаем, что ты вполне можешь оказаться и вовсе бессмертным. Трудно умереть без даты смерти, не находишь? – он попытался вернуть былую самоуверенность, но безуспешно.

Минуту они слушали дождь. Восприятие уловило движение подозрительных молекул.

– Почти все в сборе, – заметил Эн.– Вопрос, – резко обратился он, получив нужные данные из архива. – Мика умрет через сорок семь минут.

Неестественно длинные руки Игрока втянулись в тело до нормальных размеров. Сам Игрок стал меньше и тоньше. Упала маска с лица в раскрытые ладони. Он превратился в прежнего Вопроса.

– Ты врешь, – прошептал испуганный Вопрос.

– Нашел ее дату в архиве, – сообщил Эн. – Ты можешь успеть к ней, если прекратишь кривляться без толку и перестанешь тратить мое время.

Шокированный Вопрос размышлял еще минуту.

– Ступай, – отпустил его собравшийся справа Дракон. – Нам с агентом надо поговорить.

Более Вопрос не медлил. Он побежал... Протиснулся между Эном и дверью. Выскочил наружу. Его торопливые шаги, стук входной двери и шлепанье по лужам разбавили песню дождя.

– Это правда? – спросил Дракон с интересом.

– Да, – признался Эн.

– Бедный Игрок. Его это расстроит, – сказал Дракон без сочувствия.

Эн молчал. Собеседник смотрел в мертвые глаза, собираясь продолжить:

– Благодарю, что прикрыл меня на радиовышке, агент. Мне не хотелось выдавать свое присутствие раньше срока.

– Сохрани благодарности для иного дня. Я удалил запись нашей встречи ради себя.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Дракон. – Как скажешь. Но тем не менее я дам тебе подсказку за твою помощь.

– Подсказку? – насторожился Эн.

– Да, – Дракон очертил в воздухе круг цвета своей кожи. Круг отчетливо проступил в пространстве и вернулся в палец Дракона. Это было отвратительно. – Тебе известно, что после рождения тебя спасли имплантами в пользу будущей деятельности в качестве агента Системы. Странный поступок для Системы, не находишь?

– Если расчеты были в мою пользу, не вижу ничего странного.

Дракон взобрался по стене под потолок и растянул неестественную улыбку до ушей.

– Смерть есть смерть, – провозгласил он. – Еще не определив твоей даты, но уже высчитав твой потенциал, Система, мягко говоря, столкнулась с определенными трудностями. Естественный ход истории разделился на ветки. Предстояло принять решение. А Система не любит совершать шаги без предсказуемых результатов.

– Ты скажешь что-нибудь полезное или так и будешь скалиться? – потерял терпение Эн. – Все это я знал и без тебя.

– Да, но ты не знаешь... – прошептал Дракон. – ... не знаешь, что тогда решение было принято. Система подарила тебе свободу.

Эн обработал информацию.

– Свободу?

– Да, – зашипел Дракон, довольный произведенным эффектом. – Ты стал самостоятельным объектом. Ты никогда не был частью Системы, хотя, уверен, разум твой любил тешить себя игрой в "винтик машины". Твои импланты отвечают за твою судьбу, ты понял это, да? Но то не твое личное открытие, не просчет, не ошибка... Это сознательное решение, принятое Системой в тот день, когда ты только появился на свет.

– Это и есть свобода? – с сомнением в голосе уточнил Эн. – Стать узником искусственного разума из-за того, что Система не смогла просчитать мою жизнь?

– А ты способен отделить в своем разуме искусственную часть? – рассмеялся Дракон. – Ты и есть этот искусственный разум. Ты это ты. Важно, что, в отличие от остального населения Системы, твоя жизнь определяется кардинально иным методом.

– И Система вот так просто выпустила на волю искусственный разум? – не поверил Эн. – Не испугавшись, что он окажется песчинкой, которая остановит отлаженный механизм построения светлого будущего, попав не в то место, не в то время?

– Нет, это тест, – продолжал смеяться Дракон.

– Тест?

– Мы полагаем, это тест, – поправился Дракон, стекая назад на пол. Буквально стекая, что было наиболее отвратным из его трюков, какие довелось наблюдать и фиксировать Эну. – Не думай, будто то было легко. Я улыбаюсь, представляя мучения Системы в момент принятия столь непростого решения. Какой же безмерной уверенностью преисполнилась она, чтобы использовать такую возможность без боязни за свое "светлое будущее".

– О чем ты? – Эн потребовал разъяснений.

– Конечно, они рискнули. Ох, как же они рискнули. И разумеется, о проекте знают лишь на самых высоких уровнях. Всем остальным приходится только смотреть на тебя да удивляться, – Дракон засмеялся вновь.

– Так ты скажешь или нет?

Дракон подобрал свои молекулы и вновь стал похож на человека.

– Это тест, Эн, – произнес он спокойным тоном. – Ты – это тест Системы на прочность. Когда каждый разум подчинен одной цели, он существует и в Системе, и отдельно от нее. Только так можно добиться подлинного счастья на земле. По крайне мере так полагает Система. Она решила, ее идеалы настолько совершенны, что свободный разум, с потенциальным стремлением к мировому счастью и наделенный способностями к универсальному расчету, приживется в Системе настолько удачно, насколько никогда не сможет разум "подавленный указаниями свыше".

– Или развалит Систему окончательно, – прошептал Эн.

– А может даже скорректирует в нужном направлении! – радостно подхватил Дракон. – Теперь ты понимаешь, что я подразумевал под "безмерной уверенностью"? Не могла же Система сама добровольно навредить себе. Ты остался бы мертвым навеки, останься у нее хоть капля сомнения. А сомнения были, агент, поверь. От них избавлялись. Избавлялись в спешке и очень "по-человечески". Ха-ха!

Эн помолчал, пока Дракон успокаивался. Его хохот мешал агенту соображать.

– Приживаюсь я очевидно с трудом, – Эн констатировал факт. – У Системы был запасной вариант, я прав? Всегда есть запасной вариант... На случай неполадок с тестом. Или не устраивающих Систему результатов...

– Я обещал подсказку, а рассказал почти всю соль, – напомнил Дракон, резко разбился на молекулы, вылетел из помещения через все возможные щели.

– Кстати, твой фокус с формой отвратителен! И это тебе слепой говорит! – успел крикнуть Эн, но последняя частица Дракона уже покинула здание.

– – –

"...Однажды к мастеру боевых искусств пришел молодой человек. Юноша утверждал, что он бывший ученик мастера, но был выгнан за некий проступок, о котором ему стыдно вспоминать. Теперь, спустя годы, он набрался опыта и мудрости и готов продолжить свое обучение, если учитель простит его и разрешит присутствовать на уроках.

Мастер был уж стар. Рука его была не такой крепкой, а память подводила все чаще. Вот он сидит, смотрит, как новоиспеченный ученик остервенело избивает манекен, и пытается вспомнить, кто же перед ним, когда этот парень у него учился, учился ли... А ученик все старается, не замечая напряженной работы мысли учителя. Бьет манекен да покрикивает радостно: "Смотрите, мастер, вот "Раненый тигр"! А это – "Беременная цапля"! Все как вы учили!"

Мастер смотрел, смотрел, слушал, а потом вдруг сказал: "А ведь этот манекен я учил гораздо дольше, никогда не выгонял, не ругал, но так и не вдолбил в него умение уклоняться от ударов".

О чем это говорит?

Что хорошие учителя не лишены чувства юмора и здоровой самоиронии."



"Ладно, это было слишком... тонко..."


>> Белая радуга - 27-2:
http://proza.ru/2021/02/03/1521