Спека

«Спека»- выразительным этим словом из украинского одарила нас с подругой её родственница ещё в докондиционерный период. Жалобно повторяла она его из- под кровати, куда забиралась, спасаясь от вездесущей  жарищи.
Вот и сейчас грянуло!
С силой, выбежавшего на арену быка, ринулась спека на наш город. Кажется, что дразнили и ярили его целый июнь и вот выпустили на арену действий. И беспощадное животное догоняет каждого неофита  крымского образа жизни, обдает удушливым паром разгоряченных ноздрей.
Мои старые, добрые знакомые берегутся, днём стараются не перемещать по улицам свои пожившие тела.
Что за радость подпрыгивать, инстинктивно отдергивая ноги от раскаленного асфальта?
Волосы под шляпками опадают, теряя форму, по лицу, шее и животу проклыдывают привычный путь струйки пота, стараясь приспособить ещё живой организм к Крымскому Ярилу.
Все бывалые стараются проскочить пораньше, проклиная неотложность, автоматически обмахиваясь деловыми папками, случайными листочками, веерами и просто ладонями, разгоряченные лица. Если  снабдить каждую руку, упорно добывающую прохладу, бубном, то ритмичные звуки  заполняли бы город с утра и до вечера.

Мне вот привезли из Англии пропеллер на батарейках. Им я жужжала на семинаре по психодраме. С ним прохожу границы, когда ездим к детям в Польшу. Если хожу- жужжу.

Никогда город не был так переполнен людьми. Никогда!
До 14-го года здесь жили 300 000 человек. Сейчас медики отмечают по обращениям тех, кто уже с  Севастопольской пропиской- миллион жителей. А в это лето напряжение гонит людей в свободный от вируса и доступный город.

И вот уже две недели мы мечемся в поисках малолюдых мест у моря.
Пляж за пляжем, бухту за бухтой вычеркиваем мы из своего списка.
Часть просторных территорий откусывают бесстыдно военные части. Первые годы поскромнее, сейчас – огромными кусками. Заборы и проволока  ограничили берег, такой широкий раньше, что в самый высокий сезон можно было чувствовать себя наедине с красными плоскими камнями и синей водой.
Хозяин аппартаментов и отелей, которые имеют свой выход к самой длинной береговой полосе , клялся часть пляжа предоставить для горожан и обслуживать их также, как и свои доходные места.
Семь лет он придерживался слова, пока баллотировался, приобретал популярность и удивлял по ходу выдвижений, непривычной щедростью. …до этого лета.

По утрам я больше не бегаю на « свою лужицу»- чудесную бухту рядом с домом. Её оккупировали многочисленные любители ранних заплывов и собачники.

Несколько дней назад мы с мужем заехали в любимую дальнюю бухту- наше счастливое открытие трёх последних лет.
Но, приткнувшиеся машины за несколько километров до неё, не оставляли шансов. А у меня так болела голова, что мы решили прорваться к главному целителю- моему соленому доктору.
Сквозь резкие звуки, дым от шашлычных костров, палаток, деловито снующих озабоченных хозяек, окрикивающих детей и остальных родственников; расслабленных, подставляющих бока для загара, отдыхающих, мы подобрались к морю.
Три раза не могла я потом заставить себя преодолеть барьер из скользких тел, что преграждал выход на берег. Трижды отплывала опять далеко в море и опускала потрясеннуя голову в его волны. А, когда все- таки вышла, переждав засилье на мелководье, почувствовала, что голову отпустила пульсация.
Нет, не могу я от него отказаться! Ни от его красоты, ни от его прохладной неги, ни от целительства.

И мы нашли его! Нашли наше место !
Мы добрались до самого нежного, (помнящего наши юные лица, ситцевые сарафанчики, постоянные шутки, бережные отношения, танцы на гальке по ночам, заплывы под звездным небом), Южного городка.  Здесь, на заставе проводили мы наши палаточные, студенческие лета. Здесь научил  Серёжа плавать с маской и трубкой, всех, кого поймал. Здесь цикады не знают удержу и старательно сопровождают шум волн. Здесь терпкий кипарисый запах переплетается с морским.

Я прошла по тайной тропе, куда ходили мы с подружкой, испытывая жгучее нетерпение от накопившихся секретов. Я смотрела сверху в прозрачную воду, узнавая каждый валун, каждый камень. И ,казалось водоросли колышутся, приветствуя во мне свою давнюю знакомую.
И мы наплавались так, как когда- то! Не просыхая!