Отель на Безымянном пляже. Ч. 3

С бутылкой вина мои мысли расслабленно потекли в направлении семейной ситуации. Я вспомнила, как мы познакомились с моим мужем. Я тогда начинала карьеру модели, только- только приобретала известность и знакомства в нужных кругах, когда меня пригласили на вернисаж очень модного художника, которого сравнивали с великим Дали. Он встретил нас на вернисаже, рядом с ним была его толстая, неуклюжая, безобразная жена, которая инстинктивно вцепилась в его локоть при виде меня. Сам художник был безумно весел, слегка пьян от успеха выставки и шампанского, пригласил нас к себе в мастерскую, где мы гуляли до поздней ночи. Во время шумной вечеринки его жена бдительно следила за всеми моими передвижениями по квартире, даже провожала меня в уборную. А художник, влюбившийся в меня с первого взгляда, шумно разглагольствовал о портрете, который  он хотел бы написать с натуры, то есть с меня. Я оставила ему свой телефон, и буквально через неделю я позировала в его мастерской.
Это оказалась хоть и достаточно тяжелым физически, но очень увлекательным занятием. Художник много рассказывал, мне казалось, что он знает все на свете, везде был, все видел. Его жена изо всех сил старалась разрушить интимную атмосферу нашего общения, время от времени внезапно врываясь в мастерскую с предложением пообедать, отдохнуть или просто закончить сеанс. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы заметить раздражение, которое сквозило в интонациях, жестах супругов, словом, чтобы понять, что эти два человека давно неинтересны друг другу как мужчина и женщина, что их связывает только прошлое, но не будущее, только деловые интересы, но не нежная привязанность. Жена гордилась своей ролью в биографии художника, утверждая, что если бы не она, он так и прозябал бы в глуши, и именно она вытащила его из провинции в столицу. Именно она пробивала для него все выгодные заказы, именно она знакомила его с нужными людьми, проводила бессонные ночи, обдумывая дальнейшие перспективы для его работы, была его менеджером, бухгалтером. Именно ей он посвятил свои лучшие произведения. Я заметила, как морщился супруг, выслушивая заезженную пластинку жены. Он предпочитал не спорить с ней, ибо она, не обладая высоким художественным вкусом и эмоциональной утонченностью, была женщиной с крестьянской хваткой, когда хитрость и настойчивость заменяют ум и деловые навыки. Насколько я понимаю, давным – давно, в глубокой молодости, когда художник еще только подавал надежды, она учуяла в нем возможность для себя лично, вцепилась в него мертвой хваткой бульдога и с тех пор тянула и толкала его со всей своей убежденностью. Она вбила  себе в голову, что рано или поздно станет женой Гения, Великого художника, и ничто не могло заставить ее свернуть с избранного пути. Любые попытки к бегству мужа, в смысле его увлечения натурщицами, другими молодыми красивыми женщинами, пресекались на корню, в самом начале. Она бдительно отсматривала все окружение, чтобы ликвидировать в самом зачатке возможность измены. Она давно осознала, что некрасива, нестильна, неинтересна, как женщина, но Он, ее Гений был ее шансом занять достойное место под солнцем, в среде известных и богатых. Она сквозь пальцы смотрела на его романчики с простушками средних лет, понимая, что нельзя натягивать поводок слишком сильно, но стоило в поле ее и его зрения появится молодой амбициозной красавице, она напрягалась, принюхиваясь к запаху незнакомки.
В данном случае она учуяла опасность. Кроме явных признаков страстной влюбленности в молодую карьеристку, о чем свидетельствовал блеск в глазах, общее возбужденное состояние, она чувствовала, что дело не только в притяжении молодого красивого тела. Девушка сама увлеклась ее мужем, с восторгом слушала все глупости, которые он нес, восхищенно разглядывала его картины, приходила позировать, никогда не опаздывая, уходила неохотно. Она попробовала для начала подружиться с потенциальной соперницей, но она ей показалась скучной, эгоистичной особой, сосредоточенной только на получении удовольствия. Тогда она прибегла к более изощренной тактике: она начала хвалить натурщицу и в глаза, и за глаза, намеренно преувеличивая достоинства девушки. Но этот прием вызвал непонятное раздражение со стороны мужа. Он попросил не ставить девушку и себя в неудобное положение. Разговор на эту тему внезапно перерос в серьезную стычку на общие темы, а это был плохой признак, то, что муж не высказал прямо своих симпатий к девушке. Пришлось отбросить все дипломатические уловки и начать день изо дня портить настроение ему, натурщице, а заодно и самой себе.  Это привело к открытому противостоянию, степень напряженности которого свидетельствовала, прежде всего, о возможности проигрыша всей партии. Скорей всего, если бы она сама не раздувала этого костра страсти, не подливала бы масла в огонь, страсть мужа вылилась бы в банальную интрижку с несколькими тайными встречами и невысказанной любовью. Но по закону противодействия художник и модель объединились против нее, чем осложнили задачу хранительнице очага.
Настало время пустить в ход тяжелую артиллерию: или все, или ничего. Или полная победа и капитуляция противника, или позорное поражение с изгнанием за пределы королевства. И мученица, а именно таковой себя она уже мнила, предприняла отчаянную попытку отстоять свои границы.  Как только была закончена картина, она поставила условие, чтобы больше никогда не видеть «этой дряни» в своем доме. Откуда же она могла знать о новом замысле мужа, для которого требовалась та же Муза?! Ультиматум был безоговорочно отвергнут с безразличием, которое вывело из себя бы святую. Последовали угрозы, шантаж разводом, но супруг остался равнодушен к перспективе потерять верную спутницу жизни. Пришлось выполнять угрозу и уехать на две недели на загородную дачу, чтобы супруг имел возможность оценить утрату во временном режиме и понять, насколько она ему необходима.
На самом деле, неверный муж, охваченный безумной страстью к своей возлюбленной, даже и подумал тосковать, а, напротив, пустился во все тяжкие, то есть начал появляться в обществе со своей натурщицей, тем самым, давая всем понять, что в его личной жизни происходят большие перемены. Две недели отсутствия супруги пролетели незаметно, и ее возвращение повлекло за собой необратимые последствия: развод, оскорбительные интервью брошенной супруги для газет и журналов, переезд на новую квартиру вместе с любимой и ошеломительный успех созданного портрета.
Бывшая супруга еще долго бесновалась, всеми силами стараясь испортить репутацию Гению и его Музе, но только подогревала интерес к творчеству художника и исключительной красоте его новой жены.