Где- то там... черновик

               Глава 1
              Пограничье. Артефакт



          — Ты... кто... такая? — спросила Синяя Гусеница. <...>
          — Сейчас, право, не знаю, сударыня, — отвечала Алиса робко. — Я знаю, кем
            я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз
            менялась.
          — Что это ты выдумываешь? — строго спросила Гусеница. — Да ты в своем уме?
          — Не знаю, — отвечала Алиса. — Должно быть, в чужом.

                «Алиса в стране чудес».  Льюис Кэрролл


   
   

 Начальник лагеря рвал и метал. Как ни открещивался от сумасбродной девчонки – навязали. Сам (хм...) приказал взять её в поход, будь он неладен. И где её носит, эту Майку, Ацтеку или как её там?
   — Ребята, кто-нибудь видел Иванову?
   — А это какую Иванову? Рыжую или Скво?
  Она ещё и Скво. Где шляется? Лес ведь. Рацией бы воспользоваться, помощь вызвать, да лесник, как назло, в город уехал. Остаётся ждать. Убью, когда вернётся!

  Инка упорно пробиралась сквозь бурелом на, как она думала, запад. Там тракт, оттуда можно и в лагерь тропу отыскать. Вот мох на сосне с северной стороны. Солнце опускается справа,  значит, время к ужину. Ого, весь день пробродила. Влетит.
Сладкая лесная смородина уже не лезла в рот, сухарики почти закончились. Холодает. И спички отсырели, не подумала от дождя их под кепку спрятать, да и нельзя тут костёр разводить, вон какие кучи сухих веток вповалку.

   Впереди что-то блеснуло, словно кто фонариком поводил вверх-вниз. Инка ускорила шаг и неожиданно вышла на узкую  тропку. Показалось, что день перестал убывать и стало теплее. Какая-то птица тревожно закричала: "Вы вииииидели? Вы вииииидели?!!!" И смолкла, как поперхнулась. Инка почувствовала чей-то взгляд. Спиной почувствовала. Только бы не рысь с детёнышем. Тогда – конец. Порвёт.
Эх, надо было, как бабуля учила, перед прогулкой лесу поклониться да Лешему спасибо сказать. Решила на всякий случай прямо сейчас провести этот несложный ритуал.

   — Дедушка Леший, кланяюсь тебе. Прости, что поздно здороваюсь, вон, сколько по твоим владениям хожу, а поприветствовать тебя только сейчас решила. Проводи меня, Дедушка Леший, до жилья. Я устала и проголодалась. Спасибо тебе за ягоды. А костёр я не стала разжигать, чтоб лес не попалить. Вот у меня ещё сухарики остались. Угощайся.

  Инка положила три последних сухарика на тропинку и села под сосну. Ноги уже не шли.
Над головой кто-то завозился, посыпались хвоинки и кусочки коры, потом раздался глухой звук:"Фубу, фубу, фубу..." На ветке сидел здоровенный филин и в упор смотрел на Инку. Потом, как бы нехотя, повернулся спиной и перелетел на соседнюю сосну. Сел, фубукнул, словно говоря: иди за мной. Инка пошла за филином и вскоре увидела избушку. Завалинка была увешана мхом и какой-то странной, похожей на водоросли, растительностью. Ни крыльца, ни двери. Филин фубукнул прямо в трубу и скрылся в лесу. И тут...
  Избушка дрогнула, приподнялась над землёй на высоту травы и стала поворачиваться, как в сказке – к лесу задом, к Инке передом. Вот и крылечко. В приоткрывшуюся дверь выглянула симпатичная женщина, вроде не молодая, но и не старушка.

   — Не бойся, заходи. Поужинаем вместе.
  А сама уже за руку Инку ведёт. Когда подойти успела?
В доме было странно. Пахло сушёными травами и ещё чем-то, чего не могло быть здесь. Так пахнет воздух океана.

   — Леший за тебя просил. Помочь велел. Ешь да пойдём, провожу тебя до лагеря. Тебе как лучше, вечером прийти или к обеду?

  Инка чуть не подавилась. Время она вернёт, что ли? А женщина, словно услышав мысли, объясняет, что может и время немного подправить, но тогда то, что произошло в этот вырезанный кусок времени, она, Инка, забудет.
  Инка решила принять наказание от учителя, но не забывать о таких чудесных приключениях. Женщина одобрительно ей улыбнулась и подарила  деревянную пластинку на пеньковом шнурке. Сказала, что потом Инка сама поймёт, для чего эта штука.

   Странный ужин в почти полном молчании подошёл к концу. Потом Инка вышла за дверь, спустилась с крыльца, обернулась, чтобы поблагодарить за гостеприимство, а благодарить-то некого. Исчез дом.
   В просветах между сосен виднелись брезентовые палатки, дежурные накрывали на стол. Коль Колич сидел у костра и "прожигал" медленно приближающуюся  Инку негодующим взглядом. Но, вместо того, чтобы отругать и пригрозить отправкой домой, просто встал и кивнул в сторону кухни, объявив наряд вне очереди на два дня.

Да что такое этот наряд? Пустяк! Надо срочно рассказать Валерке о своих приключениях. Уговорить его вместе сходить туда, к волшебной избушке, но это потом, в субботу, когда приедут родители.
 К Валерке никто не приедет, к Инке тоже. Скажем Коль Количу, что с родителями будем, а сами – к Бабе Яге. В том, что это была именно Баба Яга, Инка не капельки не сомневалась.

      * * *

    Суббота порадовала ясным днём. Инке не терпелось отправиться в лес, но надо было пройти нудный ритуал поднятия флага, утреннюю зарядку, сопровождающуюся  приторным мякающим голосом  Марьсевны: "Э....рась, два, трииии, чтырь!Ручки к небушку,  к небушку. Растём, растёёём..." Куда уже расти? В 14 лет метр шестьдесят рост.
    Наконец приехал автобус с родственниками. Инка, смотря "честным" взглядом в доверчивые глаза Коль Колича, доложила, что приехали родители и Валеркина бабушка, и они с Валеркой отбывают с родичами до вечера на пикник.  Пока Инка виртуозно расписывала,  какую интересную программу им приготовили мама с папой, Валерка методично наклонялся к земле, срывал травинку, совал её в рот, потом выплёвывал эту зелёную жвачку, наклонялся за новой и молчал, только сопел и иногда кивал головой. Врать он не умел. Как говорила про него Инка: "Захочет без билета проехать в автобусе  – сразу из-под шапки  длинные заячьи ушки вылезут".
   Коль Колич вздохнул, словно немного засомневался, но тут подлетела чья-то запыхавшаяся и гипер-активная мама и заверещала скороговоркой, отпрашивая свою ненаглядную доченьку до утра, при этом вертела перед носом ошарашенного таким натиском  начальника лагеря коробкой конфет и кучей справок. Коль Колич взял конфеты, зачем-то передал их Инке, потом грустно махнул рукой ей и Валерке и углубился в просматривание бумаг.
   — Всё! Мы свободны до вечера. И конфеты нам как раз кстати.
  Ребята взяли собранные заранее рюкзачки и направились к лесу. Инка хихикнула,
   — А чего ты траву так жрал-то?
   – Боялся, что уши вылезут.
   — Уши? Какие уши? Откуда вылезут? Опять своей фантастики перечитал?
   — Заячьи уши. Ну не умею я врать, Майка.
   — Какая я тебе Майка? Не люблю это имя. Зови Инка.
   — Давно хотел спросить, почему у тебя столько имён?
   – Да имя-то одно как раз – Майя.
   — Хорошее  имя...
   — Да в том-то и дело, что Майя  звучит хорошо, а вот  Майка уже... ну, одежда,  понимаешь?
   — Ага... А почему Инка?
   — Да потому! Инка, Ацтека, скво. Не догадался?
   – Ааа, индейцы твои? Понятненько. А что... Здорово. Я бы не додумался.
  Лес понемногу затягивало какой-то странной пеленой,  похожей на туман, подсвеченный фиолетовым дымом. Становилось прохладно.  Часы показывали, что с того момента, как они покинули лагерь, прошло  чуть больше  получаса.
   — Не нравится мне это, – Валерка  значительно отстал от подружки, зябко поёжился, – и погода испортилась. И темнеет почему-то. Я...Ааааааа!
   Раздался треск веток, вопль стал страшно стихать и смолк совсем. Инка обернулась и застыла в оцепенении. Там, где предположительно должен был стоять Валерка, никого не было! И ничего не было! То есть,  совсем ничего.  Как ластиком  стёрли  ту часть  леса и холмик,  который она спокойно прошла, а вот Валерка...
   На шее у Инки неожиданно потеплела деревянная пластинка – подарок "Бабы;Яги". А вдруг это ключ? Как вот только  им пользоваться? Инка просто прижала пластинку к губам и дунула  в три маленькие дырочки, которых до этой минуты и в помине не было  в загадочной деревяшке, а сейчас вдруг появились.
  Мягкая воздушная волна  окатила Инку и понесла по какому-то плоскому и узкому вертикальному туннелю. И тут же навалилась странная дремота. Инка  закрыла глаза.

        *   *   *

  В голове было непривычно шумно. Отовсюду неслись обрывки чужих эмоций,  выраженных  не звуками, и даже не словами, а какими-то импульсами, что ли. Наконец словно гигантский вселенский звукосос опустился на многострадальную Инкину голову,  знакомое ощущение воздушной волны  накрыло с головой и шум затих, но не исчез совсем,  теперь он доносился словно бы из-за плотно закрытой двери.  Почувствовав чей-то взгляд,  Инка открыла глаза и тут же вновь зажмурилась.
 На странном подобии трона  восседал... Дракон. Он был полупрозрачный и странно знакомый. В голове кто-то хозяйничал. Инка представила  внутреннее "помещение" своей головы в виде округлой комнаты, где рылось что-то, переставляя с полки на полку экспонаты. После небольшой вспышки  Инка вдруг  увидела себя шестилетней девчонкой. Она сидела на кроватке в больничной палате.  Рядом стояла ещё одна пустая кровать со свёрнутым рулетом матрасом.
  — Узнала, – Дракон не спросил, а словно констатировал сам факт того, что его узнали.
Инка судорожно дёрнула головой в кивке и вдруг бросилась на шею этому странному, огромному  пришельцу, у которого во взгляде была такая родительская нежность! Но... объятий не получилось. Дракон рассыпался на  мозаичные пуговки и снова  собрался в одно целое. Инка горько расплакалась. Не ожидавший такой реакции  Дракон  растерянно пробормотал что-то на непонятном языке, замешкался:
  — Обнимемся ещё,  девочка.  Не надо плакать. Я сейчас далеко отсюда, пока пообщайся с моей голограммой, так у вас, кажется, называют подобное присутствие. Я пришёл предупредить тебя на счёт твоего друга Валерки. Он уже нашёл прибор. Скоро вы встретитесь. Обо мне не говори никому. Рано ещё. Пластинку, что Лешачиха  подарила, береги.  Это связь.  Вначале формулируешь в голове  образ  или просьбу,  потом  дуешь  в дырочки.  Но это потом обсудим. Валерке не давай примерять прибор на голову.  Там не хватает одной детали,  а без неё может произойти сбой и твой друг переместится в... скажем, в другую эпоху. Поняла, девочка?
 Инка  снова судорожно кивнула. Смысл сказанного Драконом до неё доходил  с трудом.  Вопросов  накопилось так много, что она стала заикаться:
  — А ты помнишь,  как обещал мне показать...
  Но Дракон прервал Инку:
  — Потом. Всё потом. Валерка уже очистил прибор. Поторопись.

  Потянуло речной свежестью. Инка стояла  на том же месте за холмиком,  где  панорама леса и сам пресловутый холмик оказались словно бы стёртыми огромным ластиком.  Валерка сидел на огромном муравейнике,  почёсываясь и ругаясь.
  — С муравейника  слезь.  Чего ты  на него  взгромоздился? – Инка всё ещё шмыгала носом, а глаза были мокрые от слёз, что сразу заметил  её внимательный друг.
  — Ты плакала? Ты?!
  — Это не то, что ты... Неважно.  Потом расскажу.  Что это у тебя? – в руках Валерки был  странный предмет,  напоминающий  симбиоз очков для плавания  и собачий намордник особой конструкции.
  – Представляешь,  провалился  в овраг и наткнулся на эту штуковину.  Там  грязь, небольшая топь даже.  Мне повезло,  что я упал на твёрдую почву. А этот... шлем был весь в грязи.
  – Но я не вижу тут никакого оврага, – Инка обошла холмик,  муравейник, зачем-то попинала старую берёзу. Тут же раздалось знакомое  "Фубу-фубу-фубу" и на толстой ветке прямо на глазах изумлённого Валерки  материализовался  филин. Это был тот самый Филин, в чём Инка  убедилась сразу, как только  серьёзная птица фубукнула, приглашая  слодовать за ней.  Ребята послушно  пошли  за филином. Показалась знакомая  избушка. Ритуал  повторился: филин нафубукал что-то в трубу  и исчез, избушка  повернулась к лесу задом, на крылечко вышла  старая знакомая и приветливо произнесла:

  — Ну, здравствуй,  дорогая! Рада тебя видеть,  и твоего  друга Валерку  тоже, –
  Валерка опешил, открыл было рот для вопроса,  но получил от Инки такой ощутимый щипок в мягкое место, что послушно  смолк и продолжал стоять  истуканом,  тараща глаза  на избу, Инку и женщину, – Проходите  в избу, чайку попьём, да побеседуем. В прошлый раз я не представилась. Меня зовут Агата Виевна, можно тётя Ага.

      *   *   *
 
  " Ага... Яга!" – подумал Валерка. Потом он несколько раз порывался задать "Бабе-Яге" вопрос  "в лоб", как он обычно и поступал в жизни со всей своей непосредственностью и прямолинейностью, но Инка больно пнула его  под столом, заставив  умерить любопытство.
 Ловко уходя от ответов, хитрая хозяйка избушки всё подливала ребятам чай да о чудесах и красотах леса рассказывала, потом вдруг как-то странно, словно улики, взяла в обе руки по чашке, из которых  ребята только что пили чай  и унесла их  за штору.  Там минут десять что-то звякало,  потом пропищало голосом электронного будильника "совместимость 99,9%. Женщина вернулась  за стол и постепенно перешла  к главной теме – Валеркиной находке.

  — Можно взглянуть на твой шлем, или как ты его называешь?
  Валерка немного замешкался,  но потом отдал  находку женщине. Та быстренько юркнула за шторку, вскоре оттуда послышалось потрескивание, как в грозу, когда  волосы электризуются при угрозе молнии и встают дыбом. Валерка помнил ещё из занятий по выживанию в туристическом кружке,  что  такой сигнал предвещает опасность быть поражённым атмосферным  электрическим разрядом и сейчас ему срочно захотелось удрать.  Но тут вернулась  Агата  Виевна, неся целый и невредимый "шлем" и какую-то деревянную шкатулку.
   — Вы вот что сделайте, голубчики, – сказала Агата Виевна. Этот артефакт – Инка с Валеркой переглянулись  с пониманием: тётя  в теме, – именно артефакт, нужно будет показать учёным  людям, да таким, которые "в теме", как вы сейчас говорите. Поэтому я его пока оставлю здесь, потом прилетит моя сестра и отвезёт это богатство в институт... неважно... Пусть это вас не волнует.

 Адрес я вам  напишу. О своём отсутствии не беспокойтесь – никто не заметит, что вас нет в лагере. Одно только  условие: держать рот на замке. Сумеете?
  А вот это они точно – сумеют.  Агата показала им шкатулку,  какие-то старые  пожелтевшие бумаги и конверт с письмом и адресом: Красноярск, университет...
   — С этим вы отправитесь в путь. Письмо отдадите адресату, он и решит, что вам дальше  делать. А сейчас – спать. Утро вечера мудренее...

  Убедившись,  что ребята крепко спят, Агата Виевна быстро подключила к ним датчики аппарата, напоминающего энцефалограф, сняла информацию и ушла за шторку. Там она достала из-под стола короб, водрузила его на столешницу, уселась на крепкий, сколоченный из грубо отёсанных дощечек,  табурет и вынула обычный ноутбук. Хмыкнула: "Баба-Яга... Ишь ты, шустрый какой. Яга-то Яга, да не та нога", – выставила ноги, полюбовалась ими, затем, словно спохватившись, включила ноут, послав вызов и стала ждать. Сигналы "летели", ответа не было. "Вредина старая", – проворчала Агата и только хотела было отключиться,  как на экране показалось сердитое лицо сестры.

    — Чо тебе? Время сна у меня, если ты не помнишь моё расписание.
    — И я рада тебя видеть, – не реагируя на неприветливый тон Наины, ответила  Агата. Дельце одно  нарисовалось... Дослушай,  пожалуйста,  – видя, что сестрица по своей вреднючести хочет сказать,  что никому ничего не должна и помогать не обязана, – думаю, что тебя за твою помощь хорошо премируют.
  "Вот теперь ты, Наина-свет-Киевна, на крючке" – злорадно подумала  Агата и продолжала:
    — Тебе придётся оставить на время ИзНаКурНож и приехать ко мне денька на четыре. Выезжай или лучше вылетай  срочно. С твоим  начальством я договорюсь.
    — В каком это смысле  – вылетай? Ступа-то, чай, не казённая, а за амортизацию кто заплатит?
    — Да самолётом вылетай, что ты  в самом деле! Надо же быть такой...
    — Ну-ну, договаривай, – чуть было не "пошла в отказ" упрямая Наина.
    — Недоверчивой, – еле сдерживаясь,  чтоб не наорать,  елейным голосом  ответила  Агата, – деньги на билет я тебе перевела.
   — А избу я на кого оставлю?! А Кота, Щуку, Козла, наконец? Они же кому попало в руки не пойдут.
   — Ты поговори с Эдиком  Амперяном. Думаю, ему не составит большого труда заменить тебя на эти пять дней.
   — Уже на пять?! Ох, и хитрая ты, сестрица. Палец дай – по локоть руку-то отхватишь...
   — Ну-ну, не перекладывай на меня  свои... – Агата Виевна спохватилась,  что вредная сестрица и впрямь может отказаться и тут же скороговоркой выдала, – Наиночка,  куда ж мне до тебя, с твоим практическим умом-то! Выручай, а? Наина Киевна самодовольно хмыкнула и, важно кивнув головой:
   — С Камноедовым договаривайся сама, – отключила экран  связи.

  Агата  получила  согласие  сестры, но ещё не знала,  как она будет говорить с Модестом Матвеевичем и какие аргументы приводить. Всё пока на уровне фантазий, но есть и некоторые, так сказать, научные подтверждения её, Агатиных, гипотез. Спасибо  Змею, вовремя помог.
 А девочка-то не проста,  ой, не проста... Ишь,  Змея она знает "с пелёнок",  видите ли. Может, сгодится в ученики чародеев? Решив ничего не говорить о способностях Инки – сами разберутся,  а то опять скажут, что нос не в своё дело сую, – Агата Виевна принялась писать отчёт и готовить посылку для сестры.
 
Разговор с Камноедовым на удивление прошёл на позитиве. Модест был в приподнятом настроении, благодушный и, казалось, даже помолодевший, о чём не преминула ему заметить  несдержанная на язычок Агата. После нарочито-шутливого "вы мне это прекратите" Камноедов дал добро и на отъезд Наины, и на все временные кадровые замещения, игриво помахал рукой и отключил видеосвязь.

       ***
   Светало. На берёзу уселся петух,  захлопал  крыльями и уже  приоткрыл клюв,  чтоб истошно заорать  своё "кукареку", но глянул в окно и, увидев,  как грозная  Агата Виевна  показывает ему кулак, хрипло произнёс "кхеккк", кашлянул по-человечьи и сунул голову под крыло.
   "Вот так-то" –  у Агаты был час для сна, и она запрограммировала себя на "семь-за-час", чего давно уже не делала, помня, что такие  самопрограммирования  рекомендуется использовать в крайних случаях, так как они вредно сказываются на телепатических способностях. Но сейчас как раз и был тот самый крайний случай.
   Досчитав до десяти, Агата мгновенно уснула и уже через час, бодрая, энергичная, словно  и впрямь семь часов  проспавшая, деловито готовила завтрак. Есть она предпочитала только то, что сварила или состряпала  сама, не признавая никаких  синтезов-принтеров-материализаторов.

  Завтрак проходил в лёгком напряжении. Каждый словно бы намеревался задать вопрос,  но воздерживался.
   — Итак, мои хорошие, слушайте меня внимательно и запоминайте, – нарушила затянувшуюся паузу  Агата Виевна. – Артефакт остаётся здесь. Вот в этой папке полная история вашего появления  в Пограничье и заявление-согласие  Валерия  Леонидовича  передать  свою находку для дальнейшего исследования  в Красноярский филиал НИИЧАВО.  Отмечен также выданный вам предмет для связи.  Вот здесь распишитесь, – Агата Виевна с едва скрываемым волнением ткнула наманикюренным ногтем в лист,  чуть не проткнув дырку.
   — НИИ... Чаво? Я не понял, а,.. – Валерка почему-то перешёл на фальцет, дав "петуха", что заставило дворового петуха  удивлённо встряхнуться и-таки проорать своё отложенное  "кукареку".
   — Вы сейчас окажетесь в своём лагере. Не привлекая внимания, соберёте только самое необходимое и будете ожидать моего сигнала.
 Как только пластинка Инки завибрирует, тот час же  берите  вещи и незаметно уходите в лес. Дорогу  знаете. Когда окажетесь вне зоны видимости, нужно будет сказать в образовавшиеся  три дырочки "готовы" и ждать. Я понятно объяснила?
  Приняв молчание за согласие, Агата проводила  ребят до трёх кедров и легонько подтолкнула вперёд. Минуты две Валерка с Инкой  стояли,  как заворожённые,  потом опомнились, повернулись попрощаться, но ни Агаты ни избушки не было. И следов никаких не осталось.
   — Ты что-нибудь поняла? О каком Пограничье она говорила? – Валерка растерянно теребил дырку на джинсах.
   — Штаны оставь в покое, скоро до трусов доковыряешь, – нарочно сердито проворчала Инка, стараясь подвести под  происшедшее хоть какое-то подобие  своей любимой  логики,
   – Думаю, нам потом всё объяснят, а пока  будем делать то,  что велела Ага.

Отсутствие ребят, как и ожидалось,  никто не заметил, только Коль Колич проворчал "вперёд",  указав на озеро и плот с двумя бачками  для воды. Сегодня Валерка и Инка  дежурили.
   
     ***
   Агата Виевна едва не опоздала в аэропорт. Сестрица уже было встала в скандальную позу "руки в боки", но тут возле неё в лихом вираже развернулся зелёный "Запорожец" ЗАЗ–968А.
Ретроавтомобиль группка куривших в сторонке шоферов–бомбил заметила  издалека и замерла в восхищении. А восхищаться было чем. Скромненькая малявка летела к аэропорту со скоростью Феррари, при подъезде моментально переключилась на допустимую и припарковалась с мастерством первоклассного пилота, которым Агата Виевна и была, кстати.
   — Эти Маги такие наглые стали! Нет бы уважить мои седины да в ихний лифтпортатор или как его там пригласить. Нет! Брезгают. Сами-то вона: ткнули в кнопки и – в Соловках. Там опять же шь натыкали коды – вот те и Енисейск. А мне в автобусе трясись, в самолёте скрючившись в кресле терпи, а тут ещё ты не торопишься встречать. Сама пригласила, а сама...
   — Как ты хорошо выглядишь, сестрица! – Агата хорошо знала  сварливую натуру Наины Киевны и применила беспроигрышный вариант успокаивания истерик.
 Наина даже зарумянилась от удовольствия, а когда оглянулась и увидела восхищённые взгляды шофёрской братии, то вообще пришла в детский восторг, мастерски крутанула фуэте и впорхнула в салон "Запорожца"
   – Нет, ты видела, как они смотрели, а? Красота – страшная сила, – Наина самодовольно глянула на себя в зеркало заднего вида и властным жестом махнула "трогай, мол, извозчик".
  Агата благоразумно промолчала о настоящей причине восхищения мужчин, поедавших глазами машинку, а не Наину, и стартанула.

  Накормив сестру её любимыми пирогами с капустой, Агата приступила к инструктажу:
   — Через два дня я подготовлю материал, соберу биоматрицу и упакую вот в этот ноутбук.
   — А ноутбук можно себе оставить? – Наина Киевна не могла упустить возможность выторговать себе дорогой гаджет.
   — Ноутбук я тебе потом подарю на День рождения. А это – имитация ноутбука и лучше бы тебе его не трогать.
  Наина насупилась, но, услышав, что Агата назвала её самым ответственным из сотрудников НИИЧАВО, сменила гнев на милость.
   — Вот этот саквояж с особой защитой от сканирования будет твоей второй ручной кладью. Там артефакт. Сверху наложим разные мазилки, лекарства, бельё... В глубину саквояжика руку не опускай, чтоб защиту не нарушить. И ещё... По приезде отдашь ноутбук и папку с записями Роману в собственные руки. В собственные, подчёркиваю, не дублю, не заместителям, а...
   — Да поняла я, что ты со мной, как с недоумком! Уж дубля-то я смогу от человека отличить.
   — Это каким же образом, интересно? – Агату заинтересовали вновь открывшиеся способности сестры, не очень-то принимавшей новшества как обычной жизни так и магии.
   — Не образом, а вот этой иглой. Ткну в мягкое место и проверю. Заорёт – значит человек.
  Агата с изумлением взглянула на самодовольную Наину, хотела было возразить, но махнула рукой. Спорить – себе дороже. Пусть проверяет.
 
           ***
 Через неделю Валерка с Инкой в новеньких ветровках и джинсах,  с лёгкими рюкзачками за спинами, стояли на поселковой автобусной остановке. Агата Виевна давала им последние наставления:
  — Автобус идёт до Красноярска. Там вас встретит моя старшая сестра Наина  Киевна. Она с чудинкой, но, я думаю, вам к чудесам не привыкать.  Да?
  Инка пожала плечами. Её беспокоил вопрос: как в лагере могут не заметить их отсутствия,  но тут на противоположной стороне  дороги  остановился автобус и из него вышли... Инка и Валерка. Ребята смотрели на своих двойников раскрыв рты, слова у них словно  приклеились  куда-то к языку. Агата Виевна коротко представила "близнецов", а те, как ни в чём ни бывало, улыбнулись и помахали руками... Мол, привет,  родственники.
  — Ваши дубли.  Потом получите объяснения. Поспешите, автобус на подходе. Деньги в карманах куртки. Удачи, мои дорогие! Ещё свидимся.

  В салоне автобуса было уютно и клонило в сон. Валерка собрался было вывалить на Инку кучу вопросов, но та уже тихонечко сопела, откинувшись на подголовник сиденья. Валерка достал блокнотик и стал записывать все свои догадки и гипотезы в свете происходящих с ними  событий в раздел "ждуобъяснений". "Пожалуй,  стоит серьёзно подумать о профессии, – подумал он. – Зря, что ли его писателем дразнят. Журналистика как-то не увлекает,но... Литфак подойдёт".

  Инка, мастерски имитирующая спящую, о сне и думать забыла. Какой тут сон? Всплыл в памяти странный сон из раннего детства.
  В открытое окно входит свет, он льётся потоком, словно река, втягивает в себя её, Инку, и куда-то несёт на тёплых волнах. Едва различимые за световой завесой силуэты подключают к Инке разные трубочки. Было немного щекотно. Она только раз вскрикнула, когда почувствовала в левой руке лёгкий укол. Проснулась тогда Инка поздно, солнце уже заглядывало в спальню. А это значило, что на часах почти восемь и бабушка уже накрыла на стол. В воздухе плавал аромат свежеиспечёных ватрушек. Инка побежала умываться и с удивлением заметила на руке твое маленькие красные точки – след от укола. Подумала тогда, что это двухвостка укусила. Но со временем на этом месте стал прощупываться странное подкожное образование, как семянка капусты. Она год периодически проверяла эту "семянку" – та никуда не исчезала. Когда Инка упала и ей в травмпункте сделали снимок и наложили гипс – трещина запястья, она поинтересовалась у врача, видно ли на снимке её "зёрнышко". На снимке ничего странного не просматривалось.
  А потом пришёл Дракон. Не тот злобный из разных легенд, а умный, миролюбивый и добрый. Он приходил три раза. Многое из того, что рассказывал Дракон, Инка не поняла, но почему-то запомнила всё слово в слово, словно на её память, как на диктофон, записалась информация, которая потом самоулеглась в какие-то архивы "до востребования".
Недавняя встреча со старым Другом и обрадовала и опечалила Инку. Но она уже не прежняя маленькая глупая девочка, а вполне здравомыслящая, пока ещё не взрослая...
  Инка почувствовала взгляд Валерки и открыла глаза.
   — Ты чего?
   — Ты же не спишь, – Валерка обиженно засопел, – Я, между прочим, старше тебя на полгода и ты не можешь так со мной, как с маленьким...
   — Ну чего ты... Я сама ещё толком не поняла, что к чему. Кому письмо-то отдать надо? – Инка глянула на  имя, написанное на конверте. – Фамилия смешная: Ойра Ойра... Ладно. Будем разбираться по мере поступления проблем, как говорит наш Коль Колич. Одно знаю – жизнь наша уже никогда не будет прежней. Давай всё же поспим.

   Помня наставления Агаты Виевны, ребята приветливо поздоровались с Наиной Киевной и, не обращая внимания на её ворчание, шустро запрыгнули в видавший виды автомобиль марки "Москвич". Водитель доброжелательно подмигнул им и через полчаса все дружно входили в светлый зал Института... Вывеску Инка с Валеркой разглядеть не успели, отвлекшись манящими запахами свежей выпечки. Наина Киевна, с налепленной на лицо приветливой улыбочкой, проводила ребят в столовую и, оставив одних, ушла, довольно потирая руки. Её миссия была выполнена.