Человеческий фактор

Недалекое будущее.


1.

Ночь. Я так устала. Как же хочется послать на фиг эту работу, эту чёртову презентацию, из-за которой я не сплю уже, кажется, пятые сутки.
Боже мой, мы пережили несколько эпидемических волн, скачек научно-технического прогресса, погрузились в мир квантовой механики и до сих пор! Господи! До сих пор презентации приходится составлять вручную на планшете. Во всяком случае, мой босс уверен, что ни одна машина с искусственным интеллектом, ни один, блин, графический и текстовый редактор, не придумают, не скомпонуют, не составят материал так, как это сделает человек. Потому что только человек способен мыслить по-настоящему творчески. А ещё – способен ошибаться. И мой начальник уверен – ошибки и делают работу эксклюзивной. «Человеческий фактор» - так он это называет. Вроде как это «изюминка» всех наших проектов. 
И из-за этой «изюминки» я почти не вижу свою родную дочь Лизу. Надеюсь, на её день рождения меня отпустят с работы, всё-таки 7 лет!
Ох, Лиза. Хорошо ей - и накормят, и напоят, и спать уложат – только живи, только расти и радуйся. Как бы вернуться в детство?
Впрочем, у всего есть две стороны: ей вот есть приходится, что дадут, пить – что предложат, спать – когда скажут. Страхи детские опять же… И ведь не объяснишь, что не бывает всех этих книжных страшилищ вроде кащеев там всяких, бабок-ёжек... В каком веке живём, опять-таки!
А она с самого утра заладила: «монстр!» да «монстр!». Это всё братья-близнецы из соседнего подъезда на неё плохо влияют. Сто пудов. Надо завтра найти время с их мамой поговорить. Или няня ей опять сказки страшные на ночь читала? Спрошу у неё при случае. И надо себе где-то записать: проверь, мать, все устройства, подсоединённые к интернету, чтобы на них не открывались фильмы и видео-ролики со всякими страшилками. Рано это ей ещё. Успеется…
  Пойду-ка пока на кухню, налью себе ещё кофейку. Нет уже сил никаких смотреть на все эти планы и графики.
А голова не держится, так и просится упасть на руки. Ну ладно, я тут на столе пять минуточек вздремну… Ещё шесть часов до подъёма, я всё успею… Просто, чтобы освежить голову. И доделаю эту чёртову презентацию.
– Мама!
На видеомониторе, транслирующем изображение с камеры, установленной в детской, зажглась красная отметка – ребенок проснулся.
– Мама, помоги!

Господи, что у неё случилось? Пить? Писать? Сон страшный?
Няня ещё отпросилась на этот вечер… Давно должна была прийти уже! Где она?..
Спотыкаясь спросонья, я бегу в темноте в комнату к Лизе. Открываю дверь. Слабый свет детского ночника режет уставшие глаза. Проморгавшись, оглядываюсь.
Куклы, рассаженные по своим местам на полках, словно замерли, застуканные моим появлением; размеренно тикают огромные часы в виде чеширского кота, на потолке тускло светятся фосфорные звезды, занавеска на окне слегка подрагивает от сквозняка. Лиза сидит в центре кровати, завернувшись в одеяло. Она почти беззвучно плачет, волосы взъерошены, глаза большие, испуганные. Сажусь рядом:
– Что ты, Лиза? Что случилось?
– Мама, у меня под кроватью поселился монстр! Я тебе уже говорила про него! И Тане говорила!
– Зайка моя, там никого нет. Тебе, наверное, всё приснилось.
– Нет, мама, он там! Он мне не приснился! Он огромный! Он уже нашего соседа за стенкой, дядю Васю, съел!
Начинаю припоминать, когда последний раз видела соседа. Кажется, сегодня утром, когда я выбегала по делам, он ошивался у подъезда со слесарем, тем ещё алкоголиком…
– Лизонька, никто его не ел. Он невкусный! И потом, ну как же огромный монстр поместится под твою маленькую кроватку? Не бойся, он просто привиделся тебе. Никого нет.
– Есть, мама, есть! Его и братья-близнецы видели, из соседнего подъезда!
Дочь продолжала плакать, а я судорожно искала слова, способные её успокоить.
– Ну, хочешь, я проверю под кроватью? Посмотрю сама?
Я встала, чтобы нагнуться, и взялась за свисающий с постели край одеяла.
– Нет! – дочь почти визжала от страха. Она остановила мою руку. – Нет, мама! Не смотри, он заберёт тебя!
– Там никого нет! – сказала я твёрдо и отодрала её детские пальчики от своей руки.

Поняв, что меня не остановить, дочь прижалась к стенке, вцепилась в одеяло ещё крепче и мелко затряслась, глотая слезы. Я сняла с полки детский ночник – небольшой светильник в виде волшебной палочки Гарри Поттера и направила его под кровать.
Странно, но ничего не было видно.
Свет словно поглощался темнотой.
Я присела на корточки и ещё раз посветила ночником из угла в угол.
Огромная пасть с тысячью зубов, вдруг выросла из темноты и распахнулась перед моим лицом. Из нее выпал длинный цепкий язык и, обившись вокруг моего тела словно змея,  утащил меня внутрь.

2.

Утром того же дня.

Василий не просыхал уже неделю. С тех пор, как жена собрала вещи и уехала к маме.
Ну а что ещё делать-то? На смену выезжать только в конце месяца, деньги ещё остались кое-какие – можно и загулять с горя.
Хотя, если быть честным, никакого особого горя Вася не переживал.
С Людкой ругались давно; каждый приезд с севера, где Вася трудился на буровой, жена выносила ему мозг, а он ей. Жена настаивала, чтобы он поставил себе этот чёртов медицинский чип, а Васька не соглашался. Он был ретроградом и алкоголиком. Выпивать любил искренне, наслаждаясь всеми стадиями и опьянения, и абстиненции. Слежку за собой не терпел и вообще. На фиг надо, чтобы жена, сидя дома в Москве, знала, какие процессы происходят с его телом, пока он на северах?..
 Слава богу, детей не нажили – можно просто разъехаться без судов и заплаканных мордуленций с глазами-блюдцами...
Детей Вася побаивался и совершенно не понимал, как с ними общаться.
Опять же, только присядешь на лавочку у подъезда, как какой-нибудь шпингалет или пигалица начнут возить тут рядом машинками, рассаживать кукол, своих электронных нянь и голышей-роботов. А мамаши их так и сверлят тебя глазами через свои следящие устройства, так и сверлят, всё норовят записать видео и в интернет выложить. А иногда и прямо скажут: «Вали, Васька, с детской площадки! Не для тебя строили!»

Сегодня утро выдалось жарким. Вася расселся прямо на траве, за оградой площадки, чтоб никому не мешать. Защитный экран перед лицом два раза моргнул и выключился. Батарейки опять сели. А пароль от дистанционной зарядки Васька забыл. Нечего было его по пьяни устанавливать.
– А, и фиг с ним! – подумал Вася. – Сейчас как «накачу», и никакие вирусы меня не возьмут! Всем же известно: в России от того и меньше всего смертей во время эпидемических волн, что у нас много пьющих. Спирт он отлично дезинфицирует!

С такими радостными мыслями Вася достал из сумки-холодильника рюмку водки, выпил, не дыша, следом извлек самонаполняющуюся бутылку пива на десять литров и чипсы. Сделал глоток. Выдохнул. Хорошо. Красота!

Вася спрятал лицо в тени липы и с довольной улыбкой оглядел двор. Так, будто весь он был – его владения.
Обычная панельная многоэтажка, в которой жил Вася, была построена еще до пятой реновации, и внешне почти ничего не говорило о том, что дом полностью модернизирован и оборудован самыми последними электронными системами охраны жизни, здоровья и имущества. Камеры слежения не давили на мозг: давно были спрятаны так, что и захочешь – не увидишь; системы СКУД (распознавания лиц и считывания сетчатки глаз) органично и незаметно вмонтированы в декоративную отделку подъездов и реагировали так быстро, что едва жилец подходил к двери, как она уже открывалась, а лифт приветливо моргал огнями в вестибюле. Выдавали встроенную систему «Умный дом 101.1» окна на левой стороне здания: их стеклаяркости и расположения, стекла автоматически затемнялись или осветлялись. А еще, конечно, дворники… Точнее, машины, которые заменили дворников. Эти роботы с интеллектуальной прошивкой распознавания территории, мусора и идентификации владельца мусора по анализу ДНК слюны на недоеденной пище… Как же Васька их не любил!
– Ну, подумаешь, споткнулся, выронил пленку из кармана, в которую бутерброд был завернут… Ну что сразу штраф-то выписывать!? Все по струнке должны ходить что ли с этими новыми технологиями!? Человек потому и человек, а не робот, что способен ошибаться. Красота, искусство – они же в несовершенстве! – думал Вася. – А эти роботы должны служить человеку! А не наказывать его за то, что он – человек! Тьфу…

Чтобы не портить себе настроение, Вася отвернулся от подъезда, перед которым тщательно мыл асфальт робот-уборщик, уставился на пустую детскую площадку.
Только расслабился – на площадку выскочила малышня: сперва показалась девочка Лиза с третьего этажа, дочь Васькиной соседки, а чуть погодя выбежали и братья-близнецы восьми лет, из 115 квартиры.
Тут же захохотали, стали носиться друг за другом, смотреть какие-то мультики на своих девайсах – в общем, всячески нарушать покой приличного алкоголика Васи.
К счастью, вскоре у подъезда нарисовался Михалыч из первого подъезда – местный слесарь. Во. Это просто то что надо! Михалыч явно не откажется составить Ваське компанию этим солнечным утром. Вон какой у него вид озадаченный. Даже сквозь старую защитную маску видно. Точно человеку выпить нужно.

– Эй, брат! – позвал Михалыча Вася. – Брат, погоди! У меня для тебя подгончик!
В два бодрых прыжка Вася догнал старого знакомого и ловким движением руки извлёк из сумки ещё одну холодную самонаполняемую бутылочку пива на 10 литров. Михалыч уставился на неё завороженным стеклянным взглядом.
– Ну, бери! Угощаю! – Вася сунул бутылку в руки друга. Михалыч обнял холодную переливающуюся рекламными слоганами бутылку мясистыми длинными пальцами, неуверенно покосился на Васю.
– Так это, смену я ещё не сдал, вроде как.
– Ну так сдай! – подбодрил друга Вася. – Планшет-то рабочий при себе. Возьми и сдай. А потом жахнем!
– Ну, можно, наверное… – всё еще сомневался Михалыч. Но Вася, не дав ему договорить и не оставляя шансов на сомнения, уверенно потащил друга к себе на 3 этаж.

В квартире было прохладно и пахло альпийской свежестью. Нет, Вася не убирался. Убиралась система, которую за бешенные деньги установила в квартире бывшая жена. Эта же система уже жарила на плите свежую рыбку к пиву.

– Слушай, прикинь, вот такая дрына! Вот такая! Не представляю, как он её туда всунул! А! Вот такая! – после пяти литров пива Михалыч заметно повеселел и разговорился. Правда, разговоры у него всегда были о работе.
– А вчера в восемьдесят пятой квартире бабка в унитаз решила котёнка смыть! Ну ты прикинь! Дура старая! Как будто из каменного века! Кошка у неё окотилась, а лицензии нет. Ну она и решила котёнка того... Чтоб не платить штрафа. А ведь объявления два года по всему дому висели! Два года! Я лично проверял их! Чёрным по белому: современные канализационные системы оборудованы наноанализатором! Что она себе думала? Если ей каждый день на е-мейл приходит анализ её кала, он откуда берётся? И что она думала, если система её говно до молекул разобрать может, она что котёнка не заметит? С какашкой его спутает или что? Дура старая... Тьфу!
Внезапно Михалыч погрустнел и задумался. Васька осторожно пнул его ногой:
– Эй, ты чё? Кота жалко?
– Да не, я не про то, – снова погрузился в свои мысли Михалыч.
– Ну а про что? Давай, колись... Домовому начальству стучать не буду, так и быть!
– Ну... – промямлил Михалыч. – Ладно!
Он отхлебнул ещё пива для смелости и начал рассказывать.

– Вот я тебе про котёнка сказал, да? Что анализатор его сразу засёк. А тут утром что-то совсем странное случилось... Наоборот, не засек он ничего… Не пойму, что в отчёте начальству писать.
Понимаешь, вызвали меня в пятый подъезд, первый этаж. Формулировка: не работает канализация. Думаю сразу: подозрительная формулировка. Потому как, ежели бы она реально не работала, мне бы сигнал от системы пришёл, а не от хозяев квартиры. А тут тихо всё. Ну ладно. Пришёл по вызову, снял унитаз, отключил анализатор и стерилизатор, чтоб меня не захреначило, лезу в трубу. А там... Ничего.
– В смысле? – уточнил Вася.
– В прямом. Совсем ничего. Чернота-пустота. Я фонариком свечу, а света нет.
– Фигня какая-то.
– Вот и я говорю, что фигня. Но самое жуткое – ощущение, будто эта чёрная пустота на меня смотрит!
– Да ладно!
– Говорю тебе! Смотрит!
– А ты не пил утром?
– Обижаешь! Трезв как стекло! Анализ могу показать!
– И что ты сделал?
– А что тут сделаешь? Поставил всё обратно. Спустил воду. Работает. Ну я и ушёл.
– А чё тебя звали-то?
– Да фиг знает. Жильцов дома не было.

Вася призадумался.
– Да гонишь ты всё! Чушь какая-то!
– Чего? Я гоню? Да когда я гнал?! Сам попросил рассказать! Я и рассказал. А теперь «гонишь»!
– Ну, какая-такая чернота с глазами! Алё! Ты мне сам затирал про нашу систему канализационную. Что там может быть? Ничего не может быть! Там муха не пролетит незамеченной, таракан не пробежит. Какая чернота?
– Пошли! – Михалыч разозлился не на шутку. Рывком он сдёрнул Васю с дивана и затащил в сортир.
Привычными движениями Михалыч повторил все действия по демонтажу унитаза, затем достал рабочий фонарик и на полкорпуса погрузился в сантехнический шкаф.

– Ну, что там? – нетерпеливо уточнил Вася. – Что видно?
– Всё как обычно вроде, – Михалыч высунулся обратно. – У тебя всё в норме. Ничего…
– Дай! – Васька выхватил фонарик и сам полез изучать канализацию.

– Ух, ты! Вот это техника! А колбочки справа это наноанализатор?
– Он.
– А почему не воняет? Я всегда думал, что канализация воняет...
– Чёрную коробку справа видишь? На рельсине?
– Вижу.
– Это стерилизатор. Как посрешь, он за тобой прибирает. Вот и нет запаха.
– А если соседи сейчас отлить пойдут, это мне на голову потечёт? – Васька поднял голову вверх, посветил фонарём, но почему-то совсем ничего не увидел.
– Не, не боись, всё немного сложнее устроено...
– Да, я так и думал, – пробурчал Вася и вдруг поёжился, по спине пробежал холодок страха. Правда, страх этот никак не был связан с тем, что на него сейчас могут свалиться чьи-то испражнения.
– Ладно, ставь тут всё на место, я покурить.
И Вася вышел на балкон оставив Михалыча в туалете одного.

Во дворе приветливо шумели летней листвой деревья, чирикали птицы, всё ещё носились по площадке братья-близнецы из соседнего подъезда и девчонка, что жила с матерью в квартире через стенку. Светило яркое солнце. Вася смотрел на пропитанный им двор и впервые в жизни вдруг ощутил радость от того, что просто светло, легко дышится и слышны писклявые детские голоса. Так хорошо должно быть шахтёру, когда он вылезает из тёмной душной шахты на поверхность. Странное, новое для Васи чувство.
Вдруг детские голоса стихли. Вася ещё раз посмотрел на детскую площадку и понял, что все трое – близнецы и девчонка – завороженно уставились прямо на него.

– Чё надо!? – крикнул он детям. Но те даже не шелохнулись. Наоборот, пооткрывали рты, словно Вася жонглировал перед ними яблоками.
– Эй! – Вася погрозил детям кулаком. И тут заметил, что напротив него жужжит в воздухе какое-то электронное устройство. Наверняка, это малявки запустили.
– Эй, отвалите! – на всякий случай Вася ещё раз пригрозил детям, засунул свой окурок в пепельницу и повернулся, чтобы войти в квартиру. Но дверь в комнату исчезла.

Вместо неё Вася увидел бездонную зияющую черноту, словно поглотившую участок стены, где была балконная дверь. Наружу из неё торчали огромные чёрные щупальца, похожие на осьминожьи, и не менее огромные руки, похожие на человечьи, только с более длинными и тонкими пальцами. Сколько их было – не сосчитать, ибо и руки, и щупальца варились в чёрном пятне, словно в бурлящем котле, то появляясь на поверхности, то исчезая.
И пока Вася ошалело смотрел на это адское варево, одна из рук схватила его за голень, а другая за шею. Затем из темноты вытянулась и обвила его вокруг пояса очередная щупальца. И наконец весь Вася, без остатка, был втянут в бесформенное пятно черноты.

Дети, чей девайс внимательно наблюдал за тем, что происходило у Васи на балконе, разглядели потом на видеозаписи, как темнота, поглотив Васю, вдруг свернулась в маленький комок, величиной не больше детского мяча, и исчезла где-то в недрах Васиной квартиры.

3.
Тем же утром, чуть ранее.

Лиза проснулась раньше мамы. Сама умылась, вычистила зубы, пришла на кухню и открыла холодильник.
– Сделай мне яичницу из одного яйца. В формочке сердечком. И бутерброд с сыром. И какао, – попросила девочка систему «Умный дом» и уселась смотреть мультики на планшете.
Мама, конечно, не приветствует мультики за завтраком, но ведь она спит, значит, немножко можно.
Через полчаса пришла няня Таня, вместе с ней Лизочка отправилась во двор. Сегодня она взяла с собой на площадку вместо куклы бизи-куб – новомодную игрушку, которую подарил папа, приходивший навестить её в прошлые выходные. Бизи-куб мог работать как мини-коптер, показывать мультики как проектор, запускать интерактивные игры, читать книжки разными голосами, рассказывать сказки, помогал учить уроки. В общем, там были все последние достижения искусственного интеллекта.
Няня попросила посмотреть игрушку.
– Таааак, что тут есть полезного?.. Ага… – студентка пединститута быстро разобралась в способностях новой игрушки Лизы, нашла и выставила на ней режим непрерывного наблюдения за Лизой, подкинула куб вверх, сверилась с изображением на своем планшете.
– Отличную вещь тебе папа подарил!
На экране было хорошо видно Лизу с высоты полёта куба.
– Таня, я хотела сама с ним поиграть! – закапризничала Лиза. Но няня уже радостно убегала с детской площадки.
– Вернусь и поиграешь! Я только до перекрёстка и обратно! – бросила Таня на ходу и скрылась за углом дома.
– Опять к своему Кольке на свидание побежала, – пробурчала себе под нос Лиза, – зачем я только вообще ей свой бизи-куб показала?

Но девочка не успела загрустить, на детской площадке показались её давние друзья – братья-близнецы Дима и Саша. За ними присматривал старый робот-медведь. Он плелся позади братьев на гусеницах, которые заменяли ноги, и в целом немного походил на неповоротливый маленький танк. Близнецы давно не обращали на него внимания, они увлеченно лупили друг друга какими-то игрушками по головам, по защитным экранам на лицах, по рукам, по ногам и попам. В общем, вели себя как нормальные любящие друг друга братья на прогулке.
Наконец Саша повалил Диму на землю (или Дима Сашу, поди разбери) и начал по-братски душить. Тогда тот из них, кто валялся на земле, и заметил бизи-куб Лизы.
– О, у тебя новая нянька! Давно пора было Таню вашу в утиль. Смотри, Димон! А что она умеет?
– Я ещё не знаю, – ответила Лиза. – И это не нянька, это игрушка – папин подарок. Бизи-куб. Там много всего, но я ещё не успела изучить, Таня поставила его на режим наблюдения и куда-то ушла.
– Слушай, так если куб твой, ты его с этого режима можешь снять в один момент! – догадался один из близнецов. Они оба были очень продвинутыми детьми своего времени.
– Как это? – спросила Лиза.
– Ну, отец тебя авторизовал, когда куб дарил? Голос, отпечатки пальцев, сетчатка?  как он определяет принадлежность?
– Вроде, по сетчатке… – стала вспоминать Лиза.
– Тогда посмотри на него и отдай приказ! – подсказал один из близнецов.

Лиза повернулась к кубу, внимательно посмотрела на него и сказала:
– Отключить режим видео-няни, включить режим свободного полета!
На кубе перемигнусь какие-то огонечки.
– Вот! Молодец! Теперь открывай приложение на планшете! – подбадривали близнецы.

Через несколько минут они втроём окончательно разобрались в возможностях игрушки и поручили ей наблюдать за периметром детской площадки, потому что площадка была назначена средневековым замком, который собирается брать штурмом неведомый враг.

– Дим, Саш, ну нет, я не понимаю, ну какой такой «враг» и чего вы опять отлыниваете? – вскоре разнылась Лиза, устав возводить стену из цветных магнитных блоков, разбросанных по площадке. Она работала одна, ведь братья-близнецы снова увлеклись внутрисемейными разборками и лупили друг друга почем зря, вместо того, чтобы строить укрепления.
– Как какой враг? У нас в доме завёлся монстр! Ты что, не знаешь?
– Какой такой монстр? – засомневалась Лиза
– Обычный, подкроватный! – хором сказали мальчики и отвесили друг другу по братскому подзатыльнику.
– Да ну, враки это всё. Никаких монстров не бывает. Мне мама сказала!
– Не знает твоя мама ничего! Наша тоже не знает, кстати. А мы его видели. Да, Дим?
– Да! – подхватил брат, – Он ооооооочень черный, ооооооочень большой и ооооооочень страшный. Поэтому бизи-куб и следит за периметром, пока мы строим крепость.
– Пока я строю крепость! – уточнила Лиза.

В этот момент приложение на планшете Лизы начало неистово пищать, оповещая детей, что обнаружен кто-то (или что-то) потенциально опасный. Дети уставились в экран: на балкон третьего этажа вылезало что-то бесформенное и чёрное. Оно расползалось по стенам дома прямо за хозяином квартиры, местным алкоголиком Василием.
– Вот он, монстр, – опять хором сказали братья-близнецы и перевели взгляд с планшета на дом. Лиза последовала их примеру.


4.

Эва Моралис Пабло Карлосович с глубокими карими глазами, спортивным телосложением и игривой чернявой прядкой на лбу в свои двадцать пять лет мог быть сыном посла или писателем, или, возможно, популярным актёром, кумиром молодежи. Но судьба распорядилась так, что он со своим происхождением и причудливым именем был… участковым уполномоченным. И кабинет его располагался на первом этаже в торце дома номер пять, стоящего на небольшой проходной улочке недалеко от легендарного «Мосфильма».

Каждое утро Пабло Карлосовича начиналось с двух звонков, которые раздавались в одно и тоже время, хоть часы сверяй. В 9:05 звонила Тамара Ивановна, семидесятилетняя бабулька из дома номер 6, что напротив. Она традиционно жаловалась на соседей сверху, а Пабло Карлосович традиционно обещал разобраться. Благо сверху у Тамары Ивановны соседей не было, а была крыша её дома. Но старушка об этом изо дня в день забывала.

А в 10:02 (у неё запаздывали часы) звонила Зинаида Петровна из сорок пятой квартиры дома, в котором был расположен участок. Она считала своим долгом докладывать участковому обо всем, что случилось за прошедшие сутки в их дворе, так как дни проводила на лавочке у подъезда и всё про всех знала. То, что дом оборудован автоматической системой слежения и безопасности, её несколько не смущало. Зинаида Петровна не сомневалась: машины ошибаются, человек – нет!
Этим утром Тамара Ивановна была точна, а вот привычного звонка от Петровны Эва Моралис не дождался. Хотя на часах было уже 11:02…

– Пашка, пошли пожрать смотаемся, пока всё тихо? – это заглянул к Пабло рыжий опер Толька Петрухин, друг детства.
– Погоди, Толь, дай-ка я «информатору» своему позвоню. А то странно как-то... Даже подозрительно...
В электронной записной книжке компьютера Пабло без труда нашёл номер Зинаиды Петровны и набрал её по видеосвязи.
Через три минуты (ужасно долго для Петровны) трубку наконец сняли. На экране Пабло Карлосович увидел седую шестидесятилетнюю женщину, растрепанную, в домашнем халате, забившуюся в какой-то тёмный угол своей квартиры.

– Что с вами, Зинаида Петровна? – начал участковый без прелюдий.
– Пабло Карлосович? Хорошо, что вы позвонили. Я сама не решилась бы. Знаете, боюсь лишний звук издать. Так что нет, вам тоже не надо было звонить. А то оно найдёт меня... – торопливо зашептала Петровна.

Толик, который стоял вне зоны видимости веб-камеры, беззвучно заржал и покрутил пальцем у виска. Мол, совсем у бабки «кукуха» поехала. Чтобы подавить смех, Паша откашлялся, состроил страшные глаза Толику и продолжил как ни в чем не бывало:

– Так что случилось, Зинаида Петровна? Вы себя хорошо чувствуете?
И тут же сам запросил анализ мочи из её квартиры у системы «Умный дом».

– Я? Чувствую? Прекрасно чувствую! Только, видимо, недолго мне осталось… чувствовать. Оно меня съест! – доверительным шёпотом сообщила Зинаида Петровна.
Анализ утренней мочи у неё был чист. Что ж так торкнуло-то бабку? Может, скорую вызвать?
– А кто вас съест? Кого вы боитесь? Дадите доступ к домашним камерам? – уточнил Пабло.
И пока бабка, молча и не глядя на него, ещё глубже зарывалась в свой старый платок, нажал пару кнопок на пульте, проверил, не зафиксировала ли система проникновения к Петровне посторонних лиц. Запросил отчет по распознаванию лиц на камере у подъезда, но никто незнакомый вроде не входил. Может, вор к ней влез? Да, не… Система бы оповестила.  Ну точно. Никаких проникновений. Или хакер? Но кому она нужна?
Просьбу о доступе к камерам внутри квартиры Петровна проигнорировала.

– Как я могу вам помочь, Зинаида Петровна?
– Ох, Пашенька... – Зинаида впервые обратилась к участковому неформально, со слезами на глазах. – Боюсь я за тебя, ты ж один меня слушал, один с пониманием отнёсся... Эта тварь меня съест. Без ножа и вилки. Щупальцами своими оплетёт и съест…
– Эва Моралис! Вас вызывает полковник! На ковёр! – это Толик встрял в разговор, не в силах больше ржать в кулак над умалишенной. За его зычным голосом Пабло не разобрал, что там ещё шептала Петровна в темноте своей квартиры.
– Зинаида Петровна... – хотел было переспросить он.
– Пашка! – в дверь кабинета заглянула белокурая голова Лиды, она трудились опером вместе с Толиком, а Пашка, то есть Пабло Карлосович, был давно и безнадёжно влюблен в неё.
– Пашка, – увидев, что он с кем-то на связи, перешла на шёпот Лида, – Пашка, завязывай, пошли пообедаем на озеро. День такой хороший!

Зинаида Петровна продолжала что-то невнятно бормотать из своего тёмного угла по видеосвязи, и Пабло замахал на Лиду рукой, мол, погоди ты.
– О, Рыжий! Толик! – Лида заметила их общего друга. – Если Пашка занят, хоть ты составь мне компанию. Я из отдела на полчаса еле отпросилась...
– А, ладно! – Пабло, почуяв, что любимую женщину сейчас уведут у него на глазах, нажал на кнопку вызова бригады скорой помощи для Зинаиды Петровны и, забыв выключить видеозвонок, сбежал из кабинета.

Кнопка, как это с ней часто бывало, залипла, сигнал до скорой помощи не дошёл.

Тем временем, Зинаида Петровна уже не обращала внимания на экран своего телефона и исчезновения участкового не заметила. Она смотрела куда-то в сторону, широко выпучив глаза и потеряв голос от страха. «Чур меня! Чур меня!» – только и вертелось у нее в голове. Но без толку.
 Камера участкового, автоматически записывающая все видео-звонки, зафиксировала, как бесформенное тёмное пятно медленно всосало в себя старушку и исчезло из поля видимости.

5.

Голова раскалывалась и даже сквозь сон казалась тяжёлой, будто набитой камнями. Веки не хотели разлепляться, руки и ноги шевелиться, но рвотные позывы не оставляли шанса ещё немного полежать в… Блин! Офис! Я в офисе!
Сергей обнимался с унитазом и думал, то есть пытался думать о том, как всё-таки несправедливо устроен мир: после такого триумфа, после такого праздника так жестоко страдать всем телом от похмелья. Слава директору, хоть выходной объявили – никогошеньки в здании нет, никто не будет глумится над его состоянием.
Он посмотрел на часы – шесть вечера. Блин. Ну, не умеешь пить, так и вовсе не берись… Что тут ещё можно сказать самому себе?
Канализационный наноанализатор послал сообщение на умные часы: «Рекомендуется 0,5 таблетки «Похмелина», 0,7 литра минералки «Кавказская №3». Сделать заказ в ближайшей аптеке?»
«Ну, сделай», – согласился Сергей вслух, и часы тут же оповестили его, что с банковской карты списано несколько кредитов.
Сергей прошел через офис в фойе, нашёл свой персональный шкафчик для одежды, закинул туда вещи, а затем голый через пустой опенспейс зашлепал обратно в санузел. Как же хорошо, что никого нет. Как же хорошо, что для таких фанатов своей работы начальство поставило в офисе душ!
Нет-нет, не для загулявших и нажравшихся в хлам, просто для фанатов. Для тех, кто так любит свою работу, что проводит здесь примерно двадцать три часа из двадцати четырех каждый день. Для таких, как Сергей и его коллега Костя.
Да, точно! Костя! А он-то где?
Стоя под тёплыми струями воды, Сергей пытался вспомнить, как закончилась их вчерашняя пьянка. Но получалось плохо.

Замотавшись в казённое полотенце, главный инженер и физик-декоратор «Мосфильма» вышел из душа и оглядел помещение. Опенспейс без окон был погружен в полумрак. Только тусклые споты подсвечивали картины в рамах на темно-серых стенах. Точнее это были старые плакаты, пародии и перепечатки советских, вроде: «Кадры решают всё!» и «Режиссёр-постановщик, помни, с хищником должен быть дрессировщик!». Над пустыми рабочими столами застыли погашенные лампы на изогнутых пластичных ножках и обесточенные манипуляторы. Рабочие планшеты на своих постаментах мигали зелёными огоньками в спящем режиме, в колбах что-то вяло кипело и булькало, роботы-уборщики едва слышно шуршали под столами, уничтожая последние следы вчерашней пьянки по случаю успешного завершения испытаний нового квантового механизма для очередного отечественного блокбастера. В общем, услада усталых глаз главного специалиста.
Так, а что это за жужжание? За одной из колонн, ряд которых разделял опенспейс на две условные зоны – творческую и испытательную – бился во что-то тёмное маленький робот-пылесос. Его датчики показывали, что впереди необработанный участок пола. Однако что-то или кто-то мешало ему продвинуться вперёд.
Через секунду из-за угла показался тяжёлый мужской кулак и одним ударом навсегда выключил маленький назойливо-жужжащий механизм. Костик.

– Ты живой? – Серёга схватил друга за руку и помог подняться.
– Не дождёшься! – привычно ответил Костя и с улыбочкой, неспешным шагом отправился в туалет.
– Словно и не бухал вчера больше всех! – завистливо оценил его состояние Сергей.
– Я, брат, тебе раз сто уже говорил: пора, давно пора использовать достижения современной науки! Вшил себе медицинский чип и все дела! Такую мелочь, как похмелье, он на раз побеждает.
– Ну, ты же знаешь, Кость, я их боюсь… чипов этих.
Костя в ответ только молча покрутил пальцем у виска. Он знал, что его бос, он же школьный друг Серёга, со странностями: сам может создать любую невидаль, знает, как работает всё на свете, но при этом технологиям не доверяет. Парадокс. Слава богу, что умные часы согласился носить, без них совсем дикарем был бы. И то, носит только потому, что это был подарок от директора «Мосфильма», Михаила Илларионовича. А ему, как известно, отказывать нельзя – сразу уволит.
Кстати о директоре:
– Серег, ты ещё камеры наблюдения вчерашние не пересматривал?
– Нет, а на хрена?
– Да, Михаил Илларионович заходил вчера поздравить нас. А я, хоть убейся, не помню, чем всё закончилось.
– Что, твой медицинский чип не умеет восстанавливать нейронные связи, разрушенные алкоголем? – съёрничал Сергей.
– Слышу злую иронию в твоем голосе.
– Да ладно, без обид. Сам не помню ничего. Давай посмотрим.

Сергей забрал из своего шкафчика заказанную минералку и таблетку от похмелья (их уже доставила курьерская система), Костик сварил себе свежий кофе. С кружками в руках коллеги-физики удобно устроились в больших мягких кожаных креслах в центре офиса, через секунду перед ними выехал из потолка большой экран охранной системы. Костя попросил электронного ассистента отмотать видео со всех камер на вчерашний вечер, восемь часов. Ассистент послушно выставил на шести экранах запрошенное изображение.

6.


Очень, очень хорошо, что в отделения полиции новинки науки и техники традиционно приходили с большим опозданием. Только когда все государственные службы уже были укомплектованы новейшим оборудованием, начинали менять девайсы в полицейских участках.
В кабинете участкового Эва Моралиса, например, уже давно глючила система безопасности с датчиками движения и автоматической камерой ночного наблюдения. Приходилось их отключать, чтобы не вис весь «Умный дом». А отключение систем очень на руку, когда давняя любовь Лидочка, кажется, наконец, дала слабину и поддалась первым жарким поцелуям Пабло: вести её домой было нельзя, сегодня дежурство, положено быть на посту – в офисе…
И как кстати, что в кабинете есть отличный старый диван!

Тело Лидочки податливо изгибалось под ласками молодого участкового, и даже грубая ткань её форменной блузки казалась сейчас Пабло нежнее лепестков роз. Они оба уже стащили с лиц защитные маски, шумно побросали их на пол, и впились друг в друга жадными губами. Руки девушки смело двигались по его брюкам. Ох, неужели сегодня сбудется его мечта! Столько лет он пускал слюни, глядя на её попку, а этой ночью Лида наконец-то вся в его руках!  Даже не верится.
Звонок.
Он нащупал рукой трусики у неё под юбкой, начал медленно стягивать их вниз. Лида заерзала, помогая ему бедрами.
Звонок.
Трусики упали на пол, она переступила через них своими стройными ножками, а Пабло снова засунул руки ей под юбку.
Звонок.
Да, ладно! Не может быть! К черту звонки! На фиг!
Звонок.
Нееееееет.
Он с трудом оторвался от губ Лиды и перевёл взгляд на монитор входящих сообщений.
Монитор показывал, что за дверью его отделения стоит молодая женщина и маленькая девочка лет семи, истово прижимающая к себе куклу. Всё бы ничего, да только обе были заплаканные, дрожащие, а малышка ещё и в пижаме... В общем, явно случилось что-то совершенно ужасное.
– Заходите! – сказал участковый в монитор и отстранил от себя Лиду.

Кое-как продравшись сквозь всхлипы и торопливую речь, перемежаемую плачем обеих, Пабло Карлосович, наконец, понял, о чём толкуют девочка Лиза и её няня Таня:

– То есть вы на полном серьёзе утверждаете, что маму Лизы 15 минут назад съел монстр из-под кровати?

Произнося эту фразу Пабло не верил сам себе, но полные ужаса лица напротив явно говорили о том, что всё происходящее не шутка.

– Ещё раз, я спрашиваю: маму этой девочки, Наталью Александровну Михальскую, съел монстр?

Маленькая Лиза в ответ разрыдалась.
Пабло тяжело вздохнул и ещё раз запросил систему «Умный дом». Ответ, как и в первый раз, показал: в квартиру никаких проникновений не зафиксировано. Анализ мочи всех членов семьи – чист. Похоже, там, действительно, произошло что-то экстраординарное.
– Доступ к домашним камерам есть? – спросил полицейский няню девочки.
– Нет, – ответила она дрожащим голосом.
– Вот! Вот, посмотрите! – Лиза достала из кармашка, вшитого в куклу, свою новую игрушку – бизи-куб. Мы днем, когда играли, сняли его, этого монстра! Мама тоже не верила, а он пришел и её съел.
Эва Моралис нахмурился. Взял из рук девочки девайс, подключил к рабочей станции. Несколько раз пересмотрел видео. Правая нога мелко затряслась, но он изо всех сил постарался не подать виду потерпевшим, что ролик его по-настоящему напугал. Запросил анализ всех систем из квартиры, где был снят эпизод. Системы по-прежнему не выдавали ничего странного. И это было самым странным. Пабло задумался. Если кому-то звонить сейчас, ведь не поверят…

– Послушайте, Пабло Карлосович, а вы можете вместе с нами подняться в квартиру и всё там осмотреть? – спросила Таня. –  Ну, вы же должны что-то сделать, чтобы защитить нас?
Участковый рефлекторно проверил на поясе кобуру с табельным оружием. Заодно поправил рубашку, предательски выскользнувшую из брюк справа. Пожалуй, подняться в квартиру стоило. Хотя бы для того, чтобы попытаться снять монстра на казённый видеорегистратор. Видео с девайса девочки могло быть подделкой, его и уликой-то не возьмут в случае чего…

– Хорошо. Пройдёмте в квартиру. Только я возьму с собой подкрепление.
Эва Моралис открыл дверь в смежно помещение:
– Лидия Ивановна, можно вас?
Лидочка вышла к потерпевшим спокойной уверенной походкой представителя правоохранительных органов.

7.

Это был не лучший день в жизни оперуполномоченного Анатолия Петрухина. На кой чёрт он пошел с Пабло и Лидой на обед? Только аппетит себе испортил.
Толик давно смотрел на Лиду голодными глазами. Но не приставал. Знал, что Пашка по ней сохнет. Петрухин просто надеялся в душе, что Лида сама определиться и выберет его. А Лида определилась сегодня и всё-таки выбрала Эва Моралиса.
Быть третьим лишним на этом празднике любви Толик не хотел. Ушёл. Пару часов проверял территорию по старинке, патрулируя пешком. Потом вернулся в отдел. Но там было пусто: немногочисленные сотрудники разъехались каждый по своему делу, рутинную работу выполняли интеллектуальные компьютерные системы.
– Мда, скоро так нас всех разгонят, работать будет искусственный интеллект… – с тоской подумал Анатолий, закидывая ноги в модных, совсем не форменных сапогах на собственный стол.
– Но, пока я здесь, верну себе веру в мощь и превосходство человеческого разума, проверю все системы.
Толик начал быстро и беззвучно водить пальцами по стеклу рабочего планшета –запрашивать проверку систем с разных участков вверенной ему территории. Всё было тихо. Только напротив дома номер пять, собственно, дома где был расположен участок, мигал красный восклицательный знак.
– Что там, Петровна на Пабло настучала что ли? За то, что он разговор с ней не по форме закончил? – почесал Толик свой рыжий затылок. Нажал на мигающий значок, тот выдал: «Неизвестная ошибка видеорегистратора».
– О, это, наверное, системщиков придется вызывать… Ох, не любит их Петровна…

Анатолий попытался сам провести чекап, но понять, что не понравилось системе, так и не смог. Наконец, загрузил видео того самого утреннего звонка. Досмотрел до конца. Увидел, как Петровна исчезла в бесформенном сгустке темноты, и растерялся.

Подобные вещи до этого дня Толик видел только в кино. Но ведь запись не смонтированная. Она из системы. Значит, настоящая. Что же это было? Получается, бабка-таки не совсем «съехавшая» была…
Мда. Охранная система просканировала квартиру потерпевшей, но ничего там не обнаружила. Идти туда с проверкой вот так запросто как-то не хотелось. А кого звать на помощь? Нет, никого пока не надо звать. А надо - подготовиться.
Толик запросил на рабочем планшете интеллектуальную справочную. «Черное пятно съело старушку», – произнёс он поисковый запрос, но, не смотря на его абсурдность, даже не улыбнулся.
В ответ система выдала множество ссылок: в основном это были сводки прошлых лет, связанные с последней пандемией. Тогда очередной супер-вирус поразил не людей, а домашних животных – собак и кошек. Его воздействие на организм чем-то напоминало вирус бешенства, но без стандартных проявлений вроде слюноотделения и светобоязни. Питомцы, ещё вчера радостные и довольные жизнью, через сутки после заражения нападали на своих хозяев без всякой видимой причины. Часто это заканчивалось плачевно.
«Черное пятно ест людей» – попробовал изменить поисковый запрос Толик. Теперь справочная выдавала ссылки на пандемию Новой Чумы. Когда бушевала эта болезнь, у заражённых людей кожа покрывалась чёрными струпьями, некроз тканей развивался за считанные часы. Жуткие времена были. Но это снова не то.

8.
Рассматривая счастливые лица своих сотрудников под хмельком, Сергей думал, что очень даже хорошо, что вчера была не официальная презентация, а только междусобойчик в рамках компании. Впрочем, на официальную их всё равно не позовут. Там будут другие люди на первом плане: актеры, режиссер этот опять таки…
На экранах охранной системы было отлично видно, как Костик весь вечер подливал в слабоалкогольные коктейли своего друга и начальника Сергея обычную сорокаградусную водку.
– Вот ты гад, – беззлобно прокомментировал Сергей его поведение.
Звук на видео они выключили через 5 минут просмотра: слушать собственные пьяные голоса не очень хотелось. И так всё было понятно, без слов.
Наконец, домотали до прихода на празднование Михаила Илларионовича. Хитрый жук явился уже в 10 вечера, когда все были прилично пьяны. Ясно дело, в такой ситуации языки у подчинённых предельно развязаны, можно без труда узнать все сплетни и тайные мыслишки людей, которые на тебя работают.
Михаил Илларионович произнёс небольшую поздравительную речь и отправился «в народ», чокнуться бокалами c сотрудниками.
Сергей, изучая видео в мониторе, пригорюнился. Интересно, он удержался от высказываний в адрес босса? Память ничего не подсказывала, голова гудела уже меньше, но толку от этого не прибавилось.
Главный физик-декоратор «Мосфильма» Михаила Илларионовича недолюбливал, как и почти все его подчиненные. Босс обожал трудоголиков, терпеть не мог трудовой кодекс, и любил занижать значимость проделанной работы, полагая, что этим провоцирует сотрудников лезть из кожи вон ради новых достижений.
Когда Сергей отчитался начальству об успешном завершении очередного проекта, тот лишь утешительно похлопал его по плечу. Мол, ничего, в следующий раз сделаешь ещё лучше. Но куда уж лучше?!

Нового монстра они создавали по заказу «Мосфильма» почти год. Нужно было не просто ужасное на вид существо, нужно было нечто, способное принимать любую форму, изменять в процессе свои габариты, пожирать актеров максимально натурально, но при этом, сохранять их в живых (естественно!). В общем, без квантовой физики тут было никак.
Пришлось искать способ стабилизировать «чёрные мешки» – так называли ученые небольшие, созданные в лабораторных условиях Альфа-дыры. Они отличались тем, что попавшая в них материя могла восстанавливаться после извлечения без потери свойств.  В правильно сконфигурированную Альфа-дыру, размером с дамскую сумочку, можно было засунуть живого человека, а затем вытряхнуть его обратно – совершенно целого и невредимого.
И ещё они создали программируемое квантовое облако, в которое Альфа запиралась. Облако придавало Альфе нужную форму.
Кроме прочего, нужно было придумать простой и доступный любому режиссёру (о эти гуманитарии!) способ управления Альфа-монстром. За разработку такого пульта, как считал Сергей, ему положена отдельная премия от «Мосфильма».

Нигде в мире подобные технологии ещё не были поставлены на службу кинематографу, но российским физикам все нипочём. Надо сделать супермонстра? Сделаем супермонстра! Надо сделать безопасного для актеров супермонстра? Но при этом такого страшного, чтобы все зрители в штаны наложили? Тоже не вопрос.
С тех пор, как компьютерная графика потеряла свою актуальность в связи с тем, что режиссеры взялись снимать кино, выходящее за рамки экранов кинотеатра, и даже за рамки симуляций в виртуальной реальности, кино-технологии вышли на новый уровень. Теперь, придя в кинотеатр, зритель мог быть уверен, как минимум добрая половина действия фильма будет выныривать с экрана прямо в зал. И это будет не иллюзия, а реальные физические объекты. Если это приключения или гонки, у них над головами будут гонять и зависать в воздухе авто-кары, если романтика – лепестки роз посыпятся прямо в руки, если фильм ужасов – монстр может задеть хвостом тех, кто взял места у прохода. Чтобы это все было макисмально эффектно и безопасно, пришлось прибегнуть к последним достижениям науки.
И Костик, и Сергей не зря были признанными научными авторитетами в мире нового кинематографа, основанного на квантовой физике.

Тварь, которую они создали, была уникальна. Внутри неё могло поместиться более 1000 живых существ, впоследствии свободно извлекаемых наружу. Её образ вобрал в себя лучшее, что когда-либо изобреталось для ужастиков: это была чёрная колышущаяся живая масса, способная изменять свою текстуру, порастать гигантскими, смертельными на вид шипами, становиться склизкой или сухой, как песок Сахары; за секунды она отращивала тысячи конечностей всех известных тварей – живых, мертвых и вымышленных, и снова вбирала их в себя; она уменьшалась до размеров шарика от пинг-понга и увеличивалась до размеров грузового автомобиля; она могла стать противной, вонючей, жёсткой, светящейся, извивающейся, клокочущей – такой, какой захочет режиссёр.
А ещё она умела издавать весь спектр пугающих звуков, начиная с уровня ультразвука, когда уши человека ещё не слышат, а мозг уже дрожит от страха, и заканчивая всеми известными клёкотами, шёпотами, чавканьями, которые вы когда-либо слышали в кино. При этом звук писался на камеру автоматически, извлекаемый сразу из существа, в чистом, ничем не искаженном виде.
В общем – шедевр. А Михаил Илларионович, явно, не оценил. Точнее недооценил. Во всяком случае, прибавки к зарплате не ожидалось. И все лавры за новый фильм опять соберет режиссер. Кажется, какой-то там Краус.
Это ужасно бесило Сергея, но он умело скрывал свои эмоции от своих подчинённых. А вот не показывать свой гнев самому Михаилу Илларионовичу было всё сложнее. Сергей напряженно вглядывался в экран: интересно, он всё-таки высказал боссу накипевшее или нет?

Вчерашний пьяный Сергей на видео тем временем о чем-то договаривался с пьяным Костиком. Затем они пожали друг другу руки и разошлись.
Костя с вежливой улыбкой утащил Михаила Илларионовича из толпы сослуживцев и привёл в отдельное помещение – лабораторию. Здесь стоит гигантский кубический монолит – бетонная блок-клетка, в центре которой размещается стеклянный люк в человеческий рост. Альфу через него отлично видно.
Михаил Илларионович приближается к люку, и Сергей у него за спиной включает у Альфы режим мерцания (плавного перехода от невидимости к видимости), программирует на пульте образ средней величины с огромной клыкастой пастью и десятью человеческими руками, втягивающимися и вытягивающимися из склизкой плоти.
Сейчас Михаил Илларионович увидит это. Вот, он заглядывает в люк, бледнеет и  рефлекторно приседает от страха, когда чудовище начинает биться в стекло, защищенное специальным полем от проникновения квантовых созданий.
Константин и Сергей весело смеются над реакцией босса.
«Ну, что, страшно, съел?» – думал про себя уже сегодняшний физик-декоратор и тоже улыбался.
Но что это?
На экранах системы хорошо видно, как в приступе безудержного смеха Сергей проводит рукой по пульту управления. Ну они и осмелели…
Да, точно! Сергей снимает защиту с прозрачного люка. Щупальце с человеческой рукой на конце просачивается сквозь стекло, больше не способное остановить квантовый механизм, тянется к директору «Мосфильма». Тот пятится, нервно смеётся.
Альфа высовывает ещё одну псевдо-руку, подбирается к ноге директора.
Судя по жестам, тот просит Сергея включить защиту. Поиграли и хватит. Страшная, страшная штука, хорошо сделана. «Ты молодец! Ты лучший!» - читает Сергей по губам босса, который не хочет быть съеденным Альфой, даже при условии полной безопасности.
Выражение у лица у Сергея пьяное, счастливое. Он вводит ещё одну, дополнительную секретную комбинацию на пульте – теперь с монстра снят даже невидимый пояс, с помощью которого его удерживали внутри железобетонной клетки. Альфа оказывается на свободе окончательно.

9.

Вокруг темно, хоть глаз выколи. Кстати, глаз!
Я потрогала руками свои веки – нет, вправду открыты. Просто темнотища немыслимая. Или я ослепла?
Вытянула руки, стала ощупывать пространство вокруг себя: нет, ничего нет. Под собой – тоже ничего! Как странно. Но я же сижу? Или стою?
Пощупала ноги. Нет, вроде сижу на попе. Сижу на попе ровно. Но пола нет. И темнота.
По затылку бегут мурашки. Где я? Как я здесь оказалась? Ничего не понимаю.
Тру потерла руки от локтя до запястья, словно пытаясь согреться, но мурашки не прошли. Они не от холода, они от страха. Потому что я не понимаю, что со мной происходит. Я что, умерла?
Нет! Нет! Я не могу! Я не должна! У меня презентация! У меня начальник в 8 утра…
Начальник… погодите-ка.

Какое-то подозрение закралось в голову. Что-то про работу. Да нет, не может быть. Всё в голове спуталось. Причем тут работа? Это просто сон страшный. Просто сон. Я скоро проснусь. А работать так много вредно, вот, Лизу совсем не вижу…

Ах, Лиза! Лиза! Она одна осталась там, наедине с этой тварью! Боже мой! Доченька моя… Как же так? Но что случилось? Он меня съел, и я умерла? Это ад? Это рай? Это чистилище, будь оно не ладно?
Как, как мне увидеть Лизу? Как спасти ее от этого кошмара?

Помолиться! Точно, надо помолиться. Бабушка в детстве читала над моей кроваткой: «Отче наш, Иже еси на небесе;х! Да святится имя Твое, да прии;дет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси; и на земли;. Хлеб наш насущный да;ждь нам дне;сь; и оста;ви нам до;лги наша...»
Господи, господи, господи, помоги!
Ох, услышали бы меня сейчас в отделе, точно сказали бы, что я поехала кукухой. Странно верить в Господа на небесах в век процветания нанотехнологий и Великого Квантового прорыва.
О! Так может, я и правда поехала кукухой? И сейчас под таблеточками какими-нибудь? А с Лизой всё хорошо, она с няней…
Нет, нет, нет… с Лизой не может быть все хорошо, если у нее мать сошла с ума.
Отче наш, Иже еси на небесе;х! Сделай так, чтобы у моей девочки всё было хорошо. А я отдаюсь на Волю твою.

Подумала и будто совсем перестала чувствовать себя. Нет пространства, нет потолка, стен, пола, рук, ног, попы, на которой сижу. Только мысль моя, ясная, как луч солнца: Отче наш, пусть у Лизоньки всё будет хорошо!

10.

Поначалу, даже увидев, как сам по пьяни отпускает Альфу из клетки, Сергей совершенно не заволновался. Ну и что, что выпустил. Она же на пульте. На пульте управления! Далеко не уйдёт. Пусть попугает этого гада толстого как следует. Должен он, в конце концов, понять, какой гений работает на него? Может, наконец, фамилии физиков начнут ставить в титрах перед фамилией режиссера, а не после.
 
И Альфа показывала Михаилу Илларионовичу всё, на что была способна. В какой-то момент Сергею даже показалось, что она делает это с удовольствием. Но это, конечно, было совершенно исключено. Интеллектом они наделять её не стали. «Франкенштейна» Сергей знал наизусть и помнил ошибки первого «монстропроходца». Чудовище должно быть гарантировано послушным и предсказуемым, чтобы потом не вышло боком своему создателю.
– Ну-ка, включи звук! – попросил Сергей Костика. Директору всё меньше нравилось происходящее, он что-то серьёзно выговаривал физикам, уворачиваясь от щупалец Альфы. Лучше бы знать, чем им грозит вспышка его гнева.
Костик послушно включил звук.
– Сергей, вы пьяны! Прекратите издевательства! – заорал на весь пустой опенспейс Михаил Илларионович из динамика.
– Вы не понимаете, вот! Вот в чем гений! Вот на что пойдут зрители! С таким монстром снять коммерчески успешный фильм сможет любой дурак, а не только ваш «успешный» режиссер Краус! – с жаром кричал ему вчерашний пьяный Сергей.
А Костик тем временем куда-то скрылся с экранов.
– Я понимаю! Но уберите её от меня! Немедленно уберите! Эта ваша гениальная тварь должна сидеть в своей клетке до официальной презентации! И даже потом выходить из неё только по режиссёрской команде «мотор»! Иначе я вас просто уволю! На завод пойдёте!
– Да не вопрос. Какой же вы всё-таки зануда, – пробурчал пьяный Сергей и начал размахивать пультом управления Альфой, не глядя нажимая на кнопки. Монстр заметно оживился и выпустил несколько новых щупалец: три осьминожьих и три напоминающих головы на бесконечных тонких шеях с открытым пастями; дыхнул на директора фирменным запахом тухлятины и закапал на пол слюной цвета крови.
– А вот и я! – из-за спины Сергея показался весёлый Костик с тремя бокалами шампанского. – Михаил Илларионович, ну давайте помиримся и отметим!
Широким жестом он протянул шампанское директору «Мосфильма», но новая щупальца Альфы, внезапно возникшая прямо перед носом Кости, выбила бокал из его руки. И тот, после короткого полета, залил всего Сергея и пульт от Альфы, который главный физик «Мосфильма» всё еще держал в руках.
– Ты дебил! – в сердцах воскликнул Сергей – В эту зону нельзя заносить ничего, кроме рабочих инструментов! И алкоголь, в том числе!
Сергей начал отряхиваться сам, вытирать об одежду пульт, но… было уже поздно. Альфа перестала откликаться на команды создателя. Продолжая заданную программу, она таки съела Михаила Илларионовича и, благополучно пройдя сквозь стену, скрылась в неизвестном направлении.

– Ну, ты дебил… – в полной тишине ещё раз повторил Костику Сергей. Напарник спрятал виноватую рожу в ладонях и оттуда буркнул:
– Ты тоже.
– Ну, как последние идиоты!.. Оба! Какого черта на пульте не было влагозащиты? Какого… А, ладно. Пошли… – Сергей сдёрнул Костю с кресла и бегом направился в лабораторию, где происходило всё то, что они только что наблюдали на экранах.
Бетонная клетка открыта. Альфы нет. Надо звонить в полицию.

11.

За окном стемнело. Толик всё ещё рылся в интернете. Попытки идентифицировать чёрное пятно, сожравшее Зинаиду Петровну прямо во время видеозвонка в полицию, немного успокаивали оперуполномоченного Анатолия. Он как бы вел расследование, но как бы был в безопасности.
Из коллег в офисе до вечера так никто и не появился. Найти какое-то внятное объяснение случившемуся пока тоже не удалось.
От отчаянья Толик пересмотрел даже два свежих голливудских блокбастера, где в аннотациях к фильму упоминались немного похожие существа. Справочная система также постоянно выдавала ссылку на сайт «Мосфильма», мол, наши тоже сделали какого-то супермонстра для кино, но до официального релиза фильма не хотят его никому показывать.
По этой ссылке Толик не пошел. Ясно дело, это не про то, что случилось с несчастной Петровной.

Звонок.

– Оперуполномоченный Петрухин. Слушаю.
– Толь, это ты? Это Максим Соловьев из соседнего отдела. У нас тут такое! В кино скоро будем сниматься, прикинь?
– В каком кино? – Толик немного обалдел от совпадения мыслеформ.
– Как? Ты не в курсе? У киношников монстр сбежал! Прикинь! С «Мосфильма». На мою территорию. Народу пожрал – тьма! Еле поймали! Давай ко мне, покажу, я на видео снял!

12.

Пабло вошёл в квартиру очень медленно, с оружием в руках. Пистолет пока направил в пол, но каждый шаг делал очень тихо, осторожно, внимательно оглядывая пространство вокруг, и особенно в тёмных углах квартиры.
– Полиция! Выходите с поднятыми руками! – он был обязан предупредить потенциальных преступников и даже потенциального монстра, что в доме представитель правоохранительных сил. – При сопротивлении аресту, буду стрелять!
Лиза и няня тряслись на лестничной клетке, у двери. Уверенный голос Эва Моралиса действовал на обоих немного успокаивающе.
– Ну-ну, не волнуйтесь, – пыталась утешить девочек Лида, – сейчас Паша, то есть Пабло Карлосович, разберётся с вашим монстром…

Пабло продолжал осмотр квартиры. Типичная для этого дома «трёшка» с большим коридором. Свет горел в детской и на кухне, но, благодаря ярким огням ночного города, и в других комнатах было достаточно светло, чтобы убедиться – никого нет. Пабло снова вернулся в детскую, заглянул под кровать. Пусто. Только плюшевый заяц грустно смотрит на него своими огромными глазами.
– Никого нет! – крикнул Пабло в коридор, уже собираясь выйти, но тут что-то с силой ударило его по голове, и участковый съехал по стенке на пол.

Едва услышав звук падающего тела, в квартиру тут же влетела Лида. Табельное оружие у неё тоже было при себе, и, завидев красную точку под потолком детской комнаты, Лида, не раздумывая, выстрелила, а затем включила свет.
На полу лежал сбитый бизи-куб.
– Какого?.. – хотел было выругаться пришедший в себя Пабло, но сдержался, увидев, что на звук выстрела в квартиру прибежала Лиза с няней.
– Что это ещё за фигня? – сквозь зубы спросил он девчонок, кивком головы показав на простреленную игрушку.
– Простите, Пабло Карлосович. Лиза включила его, чтобы вместе с вами осмотреть квартиру. Глупая девочка. И очень любопытная. А я не заметила… – попыталась оправдаться Таня.
– Так! Здесь очевидно нет никакого монстра. Я выпишу вам штраф за ложный вызов. И ещё скажите спасибо, что не за нанесение вреда здоровью при исполнении…
Пабло поднялся на ноги, потирая лоб, в ухе что-то кольнуло. «Ну, конечно, прям «мой день»!» – подумал он, когда понял, что в процессе столкновения с детской игрушкой не только набил себе шишку, но и повредил вшитый под кожу телефонный чип.
– Но… – начала было Таня.
– Никаких «но»! – Пабло был зол как никогда.
– Пабло Карлосович, – с трудом выговорила Лиза, – выпишите нам хоть десять штрафов, но, пожалуйста, посмотрите ещё вот там.

Девочка указала своим крохотным пальчиком на большой платяной шкаф на тонких высоких ножках, стоящий в маминой спальне. «В стиле прошлого века», – отметила про себя Лида.
Пабло вышел из детской и встал на пороге спальни. Комната тускло освещалась экраном не погашенного планшета.
- Презентация фильма «Черный дьявол», кинокомпания «Москфильм». – прочитал заголовок рабочего документа Эва Моралис и, не заинтересовавшись, перевел взгляд на интерьер комнаты. Все предметы были хорошо видны, тогда как под шкафом царила такая непроглядная темнота, что у Пабло невольно пробежали по загривку мурашки.
Легким движением плеч стряхнув в себя внезапное оцепенение, Пабло встал и решительно направился к шкафу. Он посветил под него фонариком, но темнота отчего-то не рассеялась. На всякий случай включил видеорегистратор. Подошёл ближе и присел на корточки. Снова посветил. Странно.

– Да вроде и тут ничего… – неуверенно начал он и повернулся к Лиде и девушкам.

В этот момент у Лиды завибрировал в кармане рабочий телефон.
– Да? – Тут же ответила она, едва коснувшись пальцем мочки уха. – Я вас слушаю. Поняла. Пабло, немедленно отходи от шкафа!
Но было уже поздно, что-то чёрное и жидкое на вид выползло из-под шкафа, пока Пабло смотрел на Лиду. И не успела возлюбленная предупредить Эва Моралиса об опасности, как он в одно мгновение провалился в эту чёрную жидкость, словно в черную дыру.

13.

«Слава Макаронному Монстру, что эту тварь удалось найти довольно быстро!»  –сказал весельчак-оперативник Максим Соловьев, когда впервые увидел Альфу во всей красе. Хотя за почти двадцать часов свободы она успела сожрать довольно много ни в чём не повинных людей, пугая их при этом до чёртиков.
– И снова слава Макаронному Монстру, что никто из них при этом реально не умер от страха… – добавил главный физик-инженер «Мосфильма» Сергей Безбородов.
– Хотя, вероятно, это значит, что стоит ещё немного поработать над её внешним видом. – С нервным смехом заметил его друг Костик, когда они уже запаковали сбежавшего монстра в квантовую ловушку.
– Сейчас, когда местных жителей обратно на свет божий извлекать будем, ты, я думаю, с подробностями узнаешь, насколько она «не страшная» и в какой степени над ней ещё надо поработать. Вместе с твоей матерью, – заметил другу Сергей.
– С какой матерью? – не понял Костя.
– С той самой… – не стал уточнять при представителях правопорядка Сергей.
– Короче, господа физики, – подошёл к ним начальник Отделения полиции, абсолютно круглый мужчина с усами и тёмной кудрявой прядкой на лбу. – Монстра мы вашего, конечно, поймали…
– То есть мы поймали своего монстра…
– Вы поймали своего монстра с нашей помощью. – подчеркнул полицейский. И продолжил: Но это не значит, что всё для вас пройдет безнаказанно. На извлечение пострадавших мы поедем вместе. И если кто-то из них захочет написать заявление, я его приму и разберусь с вами по всей строгости закона. Всё понятно, господа физики?
– Понятно, – хором, но очень тихо ответили Сергей и Костя.
– Так-то! А Марине Сергеевне, пенсионерке нашей, которая бдительно засекла массовую пропажу жителей этого дома и донесла эти сведения до нашего отделения, лично вы должны будете годовое обеспечение лекарствами. Не по суду должны будете. А по-человечески. Поняли меня? – и полицейский погладил, приподняв защитную маску, свои роскошные усы, как бы одобряя собственную идею.
– Поняли, – снова хором ответили Сергей и Костя.
– Ну и хорошо. Поехали.

Вместе с усатым полицейским Сергей и Костя залезли на широкое переднее сидение грузовичка, что привёз переносную квантовую ловушку для Альфы. К счастью, до «Мосфильма» было рукой подать, не долго ехать в притирку друг к другу. Сергей нажал на кнопку «старт» и задал машине маршрут.
– Будем на месте через три минуты пятнадцать секунд, – оповестила присутствующих автоматическая система управления, и машина плавно оторвалась от земли.

У полицейского снова зазвонил телефон.
– Пресса, наверное, уже прознала… – он коснулся уха пальцем и снял трубку. Не проронив ни слова в ответ собеседнику, через минуту обернулся к физикам.
– Так, господа. Мне сейчас позвонил опер наш, Анатолий Петрухин. И судя по всему… В общем, признаемся сами, пока не поздно. Ваша… эта… ну, как там её… монстр ваш – он один был? Он размножаться умеет?
– В каком смысле – размножаться? Он же не живой! – гоготнул Костик, ничего не поняв.
А вот Сергей после вопроса полицейского тут же побелел, как мел...
Он достал рабочий планшет, голосовыми командами запросил доступ к системе безопасности, попросил включить камеры в хранилище…
– Ё… твою … – не сдержался главный физик «Мосфильма».
– Да, ладно, не может быть, Серега… – кажется, начал понимать Костя.
– Может. Мы в ту ночь выпустили не только Альфу. Альфа 2.0 тоже вышла на свободу.

– Ну, тогда меняй маршрут. Тут недалеко, соседняя улица, дом номер пять. Там ваша Альфа 2.0 тоже народу пожрала… – устало сказал полицейский.
– Много?
– Человек 5 как минимум, судя по сводке…
– Плохо…
– В каком смысле?
– В том смысле, господин полицейский, что Альфа 2.0 – недоработанный образец. Мы ещё не умеем извлекать из неё живые организмы.

– Пабло! Пашка! – вскрикнул вдруг усатый полицейский. – Сын!
Он набрал на рабочем планшете команду поиска сына по геолокации. О, нет. Он в центре того самого дома, откуда поступил сигнал о втором монстре. Так. Значит, он работает. Точно, устройство показывает, был выстрел, так, повреждений нет. Телефон Пабло? Не работает... Что делаем? Ага, в зоне видимости светится переговорное устройство оперативного работника Лидии Ивановны Москвиной.
– Звонок! – скомандовал Карлос Феликсович, нервно теребя усы. – Алло! Лидия Ивановна? Пабло рядом? Ни о чём не спрашивайте, просто делайте, как я скажу и передайте Пабло: пусть не приближается к темноте! Это квантовая ловушка! Квантовый монстр! Пусть не приближается… Немедленно покиньте здание!