Если я не вернусь, дорогая... 2

      И ю н ь.

      За июнь 1942 года Алексей не отправил Маше ни одного письма. Конечно, вполне возможно, что письма затерялись в пути и не достигли адресата. Но внимательное изучение боевых документов 90 КСД за июнь позволяет высказать иную версию.
      19 КСП, в котором находился Алексей, в июне по-прежнему занимал участок обороны на передовой к югу от Колпино. Артиллерийские и миномётные налёты гитлеровцев на передний край нашей обороны и в её глубину всё чаще приобретали массированный характер. Огонь вёлся из нескольких огневых позиций. Обстреливались также близрасположенные населённые пункты: Колпино, Московская Славянка и другие.
      Особенно активной была деятельность артиллерии врага 1, 3, 4, 6, 8, 9, 18, 22, 23 и 25 июня; части 90 КСД практически ежедневно несли потери. Иногда в периоды активных артналётов подвергались разрушению землянки, гибли или получали ранения красноармейцы. [9] Большинство ранений получены при выполнении инженерно-оборонительных работ, не единожды бойцы подрывались на минах, в том числе и на собственных. Особенно ощутимыми были потери в дни проведения разведывательных и силовых операций. Так, в ночь на 8 июня при проведении силовой разведки потери разведотряда дивизии составили 31 человек, из них 10 бойцов погибли. [10]
      В июне зафиксированы максимальные за полугодие потери личного состава подразделений дивизии — 846 бойцов и командиров. [11]
      Части РККА вели ответный огонь по огневым точкам врага, по его переднему краю, по блиндажам и прочим объектам, а также по отдельным группам пехоты; проводили тщательное наблюдение за действиями врага. Перед участком фронта дивизии неоднократно появлялись группы солдат противника. Так, в ночь 2 июня боевым охранением 19 СП замечена группы гитлеровцев, двигающаяся в направлении позиций полка. Открытым ружейно-пулемётным и автоматным огнём группа была своевременно остановлена и отошла. [9]
      26 июня немцы задействовали репродуктор и провели передачу с обращением к советским воинам на русском языке. Трансляция велась из района деревни Новая, северо-восточнее Пушкина. После обстрела этого района артиллерией дивизии, репродуктор замолчал. [12]

                *                *                *
      И ю л ь.
      __________________
      «…Мусик, у меня была единственная фотокарточка, фотографировался в Ленинграде, в августе месяце 1941 г. Правда, не очень хорошая, потому что, всё шло наспех, и фото готовил на документ для присвоения военного звания. Но, всё же решил послать, а также прошу послать свои фото. Надеюсь, что они у тебя должны быть. Правда, твоя фотокарточка находится у меня, от тёти отобрал…» (1.07.1942 г.)
      __________________
      «Здравствуй, Мусик!
      С чистосердечным приветом Алексей.
      Мусик, хотя я твоего письма и не получил, но сегодня, тем не менее, решил поспешить с письмом от имени себя.
      Во-первых, я должен сообщить, что тебе послал 250 руб. денег, примерно числа 9 июля месяца. Кроме того, числа 20-го постараюсь ещё послать. Но самое главное то, что я беспокоюсь за тебя. Во-первых, устроилась ли ты на работу? Ещё раз прошу, от дома далеко не поступать на работу, ибо это тебя может несколько затруднить в питании. А, самое главное, я советовал бы работать непосредственно в колхозе. Такой, работы достаточно даже с точки зрения учётной работы тоже.  Немало…
      <...> Мусик, 11 июля, день твоего отъезда из Ленинграда, я отметил в боевых действиях в настоящей схватке с врагом. Результаты наших действий, конечно, расскажу после войны, когда будет записано в истории защиты Ленинграда, а теперь ещё помолчим. Мусик, какая бы обстановка не была, но я ещё не потерял надежду на нашу встречу и надеюсь, что встреча должна быть не позднее 1943 г., а это, Мусик, не так-то ведь долго…» (15.07.1942 г.)

      9 июля 1942 г. 19 КСП по приказу Штаба дивизии занял позицию на северо-восточной окраине небольшого посёлка Московская Славянка к западу от Колпино. В документах 90 КСП подчёркивается, что основная деятельность полка «заключалась в создании мощной обороны на занимаемом участке». Приводится перечень оборонительных сооружений, созданных с июля по ноябре 1942 года. За пять месяцев отрыто ходов полного профиля — 35800 пог./м! Помимо этого были установлены бронеточки, ДЗОТ-ы, стрелковые ячейки, отрыты котлованы под убежища, сооружено 204 землянки для личного состава, оборудованы опорный и полковой командный пункты и многое другое. [11] Война, — помимо тягот, лишений и потерь, — тяжелейший чёрный труд! Впереди был жестокий, беспощадный враг, а позади — огромный город, находящийся в кольце блокады, нуждающийся в их защите. И, поскольку отступать было некуда, на подступах к городу создавались мощные и надёжные укрытия, ходы сообщений, опорные пункты, ДЗОТ-ы, минные и проволочные заграждения и другие сооружения, которые могли бы в случае наступления гитлеровцев служить опорой для прочного удержания занимаемого частями дивизии участка.
      Большое внимание уделялось маскировке объектов: ходов сообщения траншей, командных пунктов, огневых точек и прочих сооружений. Маскировка обновлялась постоянно, подручными средствами служили скошенная трава, кустарник, дерн.
      Немецкие войска по-прежнему ежедневно вели методичный ружейно-пулемётный и автоматный огонь по позициям частей дивизии, расположенным на передовой и в глубину обороны. Артиллерия обстреливала наши подразделения, в том числе и 19 КСП, но поскольку полк находился во втором эшелоне, потерь было сравнительно меньше.
      Количество суточных потерь в частях дивизии (погибшие и раненые) достигало 10-20 и более человек.  Месячные потери дивизии от боевых действий за июль 1942 года (на 31.07.1942 г.) составили 462 человека (из них погибли — 85). [13]
      Суточная численность потерь была выше в дни, когда по приказу Штаба дивизии выполнялись боевые разведывательные задачи. Такие вылазки (по сути это были атаки на объекты обороны врага) осуществлялись силами стрелковых рот и приданных им подразделений. Перед разведгруппами ставились задачи: провести силовую разведку, захватить пленных и документы с целью установления номеров частей противника в этом районе. «Для осуществления этой задачи командование 19 КСП выбрало 8 СР (командир роты ст. лейтенант Кондауров, политрук Петухов), зарекомендовавшую себя дружным, сколоченным боевым коллективом». [13]
      Эту боевую операцию Алексей упоминает в письме Марии от 17 июля. Группа состояла из бойцов и командиров 8 стрелковой роты, взвода автоматчиков, пулемётчиков и миномётчиков, отделений сапёр, связистов и химиков. Действия разведотрядов поддерживались огневыми средствами двух дивизионов артиллерии. Операция началась в ночь с 10.07 на 11.07. После артобстрела группа атаковала немецкую траншею в 4-5 километрах южнее Колпино. Взрывом фугаса в проволочном заграждении нападавшими был проделан проход, но немцы открыли по отряду мощный артминогонь. Понеся большие потери, красноармейцы вынуждены были отступить, не выполнив задачу. В этой операции ранено 27 человек, погибло 14. [13]
      Попытки захватить пленных и трофеи в течении июля многократно предпринимали также 173 и 286 полки.
      Разведгруппа 286 СП в ночь с 18 на 19.07 осуществила попытку нападения на немецкую траншею возле деревни Новая северо-восточнее Пушкина. Но сапёры не смогли вовремя проделать проходы в проволочных и минных заграждениях, и задание осталось невыполненным.
      24 июля  поисковая группа 173 СП, ворвавшись в траншею противника восточнее Пушкина, уничтожила несколько немецких солдат и, захватив винтовку, противогаз и личные письма, отошла.
      Задача по взятию пленного была выполнена разведгруппой 286 СП в ту же ночь с 23.07 на 24.07 в районе деревни Новая. При допросе пленного были получены ценные сведения о расположении частей противника в этом районе.
      Суточные потери при проведении операций 23-24 июля: убито и ранено 46 человек преимущественно рядового состава (из них убитых — 14). [13]
      Несмотря на неудачный исход предыдущих разведывательных операций, в процессе их проведения были получены некоторые представления о переднем крае обороны врага, что способствовало проведению в конце июля — начале августа частями 55 армии (947 СП) удачных операций по освобождению расположенных к югу от Колпино населённых пунктов Путролово и Ям-Ижоры. В операции принимал участие артиллерийский полк 90 КСД. [13] Хотя масштаб операций был невелик, а продвижение наших частей измерялось лишь несколькими километрами, ими были заняты более выгодные позиции.

                *                *                *
      А в г у с т.
      __________________
      «...Мусик, как я вижу из твоего молчания, ты начинаешь забывать, или ещё чего случилось, но факт фактом остаётся, что я писем от тебя не получаю. Что может мешать тебе, я никак не могу понять причину твоего молчания. И как бы я ни хотел отгонять от себя резкие, глупого содержания мысли, ничего не получается, они меня одолевают. Да, Мусик, ты можешь понять, как мне дороги твои письма в такой обстановке. Шли хотя бы одно конкретное письмо, в котором бы я мог видеть, нужно или не нужно мне в дальнейшем писать и беспокоить самого себя.
      Конечно, Мусичек, на нас на фронтовиков много не надеются, ибо мы не для того призваны, чтобы думать о своей жизни. Нет, мы призваны для того, чтобы спасти от немецкого сапога миллионы жизней, в том числе и твою жизнь, для чего не щадить своей жизни.
      <...> Что бы меня не постигло, я готов написать ответ. Нет правой руки — буду писать левой, нет и левой, в зубы возьму карандаш, но напишу. А если и этого не могу, то товарищ напишет.
      Ты вспомни, Мусик, когда мы шли с тобой от меня по берегу Канала Грибоедова. Я ещё тогда настойчиво требовал, чтобы ты была откровенна. А ты не верила в меня, и тогда мы ещё раз сказали друг другу о том, что ни забывать, ни изменять никогда друг другу не будем.
      Ведь я тогда ещё тебя не знал. Но я тебе после этого стал верить. Правда, большой период с того времени как мы расстались с тобой прошёл — больше года, да неизвестно, когда мы встретимся, а к тому, и встретимся ли. Но, тем не менее, я остаюсь того же мнения...» (13.08.1942 г.)
      _________________
      «Привет из Дейст. Красной Армии.
      Здравствуй, Мусик!
      С приветом Алексей.
      Мусик, сегодня пришлось сделать переход как настоящему пехотинцу километров 40 выходил и вернуться обратно. Пришёл в свою землянку и смотрю, лежит на крохотном столике письмо с любимым для меня почерком. Не читая его содержания, оно мне отбросило усталость и придало силы и бодрости. Идёт дождь, время 1:30 — темно. Я, выставив боевых товарищей, зашёл в землянку, ещё раз прочитал твоё письмо, сразу спешу дать ответ.
      Противник, боясь, чтобы наши разведчики не сделали вылазку к нему, ведёт усиленный ружейно-пулемётный огонь. А также и миномётный. Спать я не должен до рассвета, а поэтому найду время написать и письмо, и проверить посты (а то, чтобы не получилось как у чапаевцев).
      Да, Мусичек, очень долго я ждал письмо, нервничал и даже написал письмо, в котором выразил некоторую обиду.
      Мусик, ты напоминаешь в отношении Канала Грибоедова, да и я тебе в предыдущем письме тоже написал.
      Ты пишешь в отношении моей серьёзности на фото. Да, я серьёзен, как никогда, а война ещё больше заставила быть серьёзным. Но, Мусик, ты не пойми, что я вообще такой злющий. А как ты меня знала, ведь я не такой злющий был.
      В отношении алкоголизма и в куреве. Пока что такого счастья не испытывал.
      В отношении нотаций со стороны тёти. Конечно, я ничего не мог сделать, но она относится ко мне как никогда, а теперь ещё тем более, когда мы вместе с ней пережили блокаду Ленинграда. Она теперь находится дома.
      Мусик, ты пишешь, что всё, что было, оставлено в Ленинграде, считай, пропало. Зачем тебе ещё беспокоиться за это, неужели ты не поймёшь, что всё это мелочи — самое главное — это жизнь, и жизнь не на коленях, а жизнь настоящая, человеческая. За что идёт теперь борьба.
      Да, Мусичек, я же тебя должен поздравить с двадцатилетием. И ты это считаешь, — уже много. А я имею 24, из коих 4 года не был дома. И сам себя считаю совершенно молодым.
      Мусик, я послал тебе ещё 250 руб., т.е., всего 2 раза по 250 руб., отпиши, получишь или нет, в дальнейшем постараюсь ещё посылать.
      Ты пишешь, что тебе нужны валенки. Я давно не был дома. Но напишу сестрёнке, узнаю, как обстоят у них дела. Если есть шерсть, то попрошу, чтобы они послали. Она, конечно, исполнительна и может с успехом это сделать.
      Мусичек, как я вижу, что твоё здоровье несколько слабо, а поэтому ещё раз прошу беречь самою себя. Пока предоставляется возможность по части работы, постарайся поступать работать недалеко от дома. Не считаясь с зарплатой. Я постараюсь помочь, чем смогу: конечно, только деньгами. Маме вполне достаточно 500 руб. в месяц, кроме того, сестрёнка получает 500, так что могут жить.
      Писать больше нечего, а к тому же и работа ещё есть. Нужно пойти проверить как мои ребятки стоят.
      Привет своим родным. Крепко целую. Пиши, жду. 2:45.» (15.08.1942 г.)

      В историческом документальном сборнике Вологодской области «Поиди до Маркуши» [14] опубликовано письмо Алексея Петухова, отправленное домой, в деревню Труфаниха, сохранившееся в его семье. Очевидно, письмо написано в августе 1942 года, т.к. в нём упоминается об эвакуации из блокадного Ленинграда крёстной Алексея, тёти  Мартемьяны Андреевны. Судя по письму Алексея Марии, датированному 15 августа, этот отъезд мог состояться в августе 1942 г.
      _________________
      «Здравствуйте, мои родные, мама, крёстная, Маня, тётя, Деня и Феня! С приветом Ваш Алексей.
      Крёстная, Вы не можете представить, как я рад, когда получил Ваше письмо, в котором Вы сообщили, что выехали домой (из Ленинграда в Маркушу) и благополучно прибыли на родину. Теперь я знаю, что вы находитесь все вместе и что у Вас, лично, нет того беспокойства, которое было в Ленинграде: как бы не попасть под артобстрел или под бомбежку.
      Может быть, и нам посчастливится выжить. Но я считаю, что и смерть за свою родную землю не страшна, и коль получите какое-либо известие, прошу не расстраиваться и помнить одно, что Ваш сын и брат пал не позорной смертью. За этот период пришлось принять бой, и я, конечно, не был в последнем ряду. К счастью, пуля меня миновала. Хотя из нашей небольшой горсточки пять боевых моих товарищей не вернулись. Вечная память им!..
      Крёстная, меня интересует, взяла ли ты мой альбом. Ведь в нем мои фотоснимки лучших моих товарищей, может быть, некоторых из них уже нет в живых...» (Предположительно август, 1942 г.) 

      В начале августа 19 КСП, а также части, находившиеся в оперативном подчинении дивизии (отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны), по-прежнему — во втором эшелоне обороны. Красноармейцы продолжали работы по созданию и улучшению глубины обороны ротных и батальонных районов, вели осушку ходов сообщения и траншей, командиры проводили занятия с личным составом по боевой подготовке.
      173 и 286 СП — на переднем крае несли службу боевого охранения, вели ответный артиллерийско-пулемётный огонь по целям противника. Несколько раз открывали огонь по группам пехоты противника и рассеивали их. Продолжали также поверку минных полей и минирование переднего края, восстановление повреждённых от обстрелов мест в минных полях и проволочных заграждениях. [15]
      По данным авиа-и агентурной разведки гитлеровцы проводили сосредоточение сил и перегруппировку в полосе действий дивизии, что могло свидетельствовать о подготовке наступления. В связи с этим необходимо было организовать силовую разведку с целью выяснения состава, сил и намерений противника, продолжения изучения его группировки и системы обороны. [16]
      Разведгруппы полков, находящихся на переднем крае, готовились к активным действиям согласно плана разведки с целью захвата пленного и документов.
      Ранним утром 10 августа усиленная стрелковая рота 173 СП провела силовую разведку. Объект атаки находился к югу от расположения позиций полка, в направлении Слуцка (ныне Павловск). В состав группы входили: пулемётчики, минёры, автоматчики. После артиллерийского обстрела объекта минёры 173 СП с помощью взрыва проделали проход в проволочном заграждении. В него устремились бойцы нападавшей группы. В ответ враг открыл сильный артиллерийский и миномётный огонь, которым был уничтожен почти весь командный состав группы. Под прикрытием бойцы осуществили эвакуацию с места боя раненых и убитых. Разведгруппа потеряла в этой операции 12 человек убитыми и 56 ранеными. [17]
      Перед разведчиками дивизии продолжала оставаться задача — захват пленного. Для её выполнения в полках были выделены мелкие разведгруппы в количестве 6-8 человек, которыми за август было проведено 15 поисков в направлениях расположений траншей противника. Но гитлеровцы, заметив активность нашей разведки, при малейшем подозрении открывали огонь и освещали ракетами территорию предполагаемого нападения, не давая возможности группам разведчиков проникнуть за проволочные заграждения. О бдительности вражеских войск упоминал Алексей в письме к Марии от 15.08.1942 года: «Противник, боясь, чтобы наши разведчики не сделали вылазку к нему, ведёт усиленный ружейно-пулемётный огонь, а также и миномётный».
      В третьей декаде месяца (с 24 по 28 августа) разведгруппами были предприняты несколько попыток прорыва за проволоку к траншеям противника. Всякий раз группы натыкались на неожиданные дополнительные преграды в виде малозаметной проволоки-путанки, спирали Бруно и т. п. препятствий. Несколько раз разведчикам удавалось отходить на исходное местоположение без потерь. 27 августа группа понесла потери, так как гитлеровцы её обнаружили и забросали гранатами. 2 человека было убито и 8 ранено. [17]
      В конце августа авиация противника часто совершала разведочные полёты  над позициями дивизии. 30 августа дивизионной зенитной артиллерией подбит самолёт противника, пролетавший над полосой дивизии. Самолёт сделал посадку перед фронтом 286-го полка. Артиллерия дивизии получила распоряжение открыть по месту посадки разведочного самолёта врага огонь на поражение. 
      Хотя части 90 КСД и противостоявшие им гитлеровские войска активных боевых действий в летний и последующие периоды 1942 года не вели, но наносили друг другу артиллерийские и ружейно-пулемётные удары, которые приводили к существенным потерям с обеих сторон: солдаты гибли при уничтожении огневых точек, ДЗОТ-ов, при прямом попадании снарядов и мин в траншеи, окопы и землянки, а также от выстрелов снайперов.
      Боевые потери в частях 90-ой дивизии за август составили 440 бойцов и командиров (119 убитых и 321 раненых) [16]. Заметное общее увеличение потерь по 286 и 173 СП на переднем крае в августе связано с возросшей активностью противника в ведении огня ночью, во время производства инженерно-оборонительных работ.
      В отчёте о боевых действиях приводятся цифры приблизительных потерь в гитлеровских войсках: за 25 дней августа (с 1 по 25 число) от огня снайперов уничтожено 108 фашистов, артиллерией дивизии — до 250. Материальные потери гитлеровцев: разрушено ДЗОТ-ов — 37; блиндажей — 8; уничтожено пулеметов — 12; минбатарей — 2; отдельных минометов — 6; складов боеприпасов — 2; сожжено построек — 5. Подавлено пулеметов и минбатарей — 45. [17]

                Продолжение: http://proza.ru/2021/02/16/1952

Использованные источники.
[9] Боевые донесения, оперсводки штаба 90 сд. №№ документов: 279, 281, 284. Даты создания документов: 11-13.06.1942 г. (Архив: ЦАМО, Фонд: 411, Опись: 10189, Дело: 255). №№ документов: 288, 290, 294, 296, 299. Даты создания документов: 15, 16, 18-20.06. 1942 г. (Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 150).

[10] Журнал боевых действий 90 сд с 01.06.1942 по 10.06.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 92.

[11] Отчет о боевой деятельности. Описывает период с 01.05.1942 по 30.11.1942 г. № документа: 1676. Архив: ЦАМО, Фонд: 411, Опись: 10189, Дело: 352. Дата создания документа: 30.11.1942 г.

[12] Журнал боевых действий 90 сд с 21.06.1942 по 30.06.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 95.

[13] Отчет о боевой деятельности. Описывает период с 01.07.1942 по 31.07.1942 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 177  Дата создания документа: 31.08.1942 г.

[14] Поиде ко Маркуше : документальный сборник к 440-летнему юбилею Маркушевского сельского поселения, расположенного в Тарногском районе Вологодской области / автор-составитель С. Алексеева. – Вологда : Полиграфист, 2017. – С. 86-87.

[15] Журнал боевых действий 90 сд с 01.08.1942 по 11.08.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 98.

[16] Журнал боевых действий 90 ксд с 26.08.1942 по 31.08.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 1, Дело: 101.

[17] Отчет о боевой деятельности 90 ксд. Описывает период с 01.08.1942 по 01.09.1942 г. Дата создания документа: 03.09.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 1253, Опись: 0000001, Дело: 0129. Дело: 0217.