Ну, куда вы, по чистому-то?!

     Марина и представить не могла, как всё может рухнуть чуть ли не в один день. Она вообще не думала, что это когда-нибудь случится. Под словом «это» она, конечно же, имела в виду свою жизнь вообще и профессиональную деятельность, в частности. Марина работала заместителем генерального директора по организационной работе в большой и очень важной организации. По крайней мере, самой Марине и всему административному аппарату, то чем они занимались, представлялось чрезвычайно значимым и ценным.
     Она явственно ощущала всю меру ответственности, возложенной на неё, и позиционировала себя именно так. А именно: отлично знающей себе цену, уверенной и хладнокровной деловой женщиной со стальной хваткой. То есть, Марина была бизнес-леди, одним словом. Или просто стерва, как называли её некоторые, гораздо менее успешные в профессиональном отношении коллеги. Поговаривали, что сам генеральный её побаивался. Возможно, это были не просто слухи. И не досужие разговоры завистников. Ведь дыма без огня, как известно, не бывает. Если что-то такое и имело место, то наверняка для этого были причины. За пятнадцать-то лет их работы в одной, как говорится, упряжке.
     При всём при этом, Марина, как назло, в свои неполных сорок лет, была, что называется, ого-го! Имея от природы неплохие, но весьма средние, будем говорить, стандартизированные данные, Марина, обладая хорошим вкусом, сбалансированному и исключительно здоровому питанию, регулярным физическим упражнениям и свободному доступу к мировым, надёжно зарекомендовавшим себя брендам в одежде и косметологии, что обеспечивалось её стабильно высоким доходом, выглядела блистательно. И что особенно раздражало сотрудниц её организации,  гораздо моложе своих лет.
     Она знала, какого мнения о ней рядовые работники, но выражаясь фигурально, плевать на это хотела. Как? А вот так. Слюной, как говаривал в своё время незабвенный великий комбинатор Берта Мария, как-то там ещё, Остап Бендер.
    Стиль руководства у Марины был жёсткий и практически лишённый каких-либо компромиссов. Она требовала неукоснительного исполнения и высокого профессионализма. И не только не скрывала, что лишена всякой эмоционально окрашенной шелухи, но даже всячески подчёркивала это. Она не хотела вникать ни в какие тонкости, не видела ни малейшей необходимости входить в чьё бы то ни было положение и даже не собиралась учитывать отдельные затруднения личного характера, возникающие время от времени у кого-нибудь из её коллег.
- Либо вы работаете и работаете хорошо, либо нашей компании с вами не по пути… Всё… Руководством, вне всякого сомнения с подачи Марины, в сотрудниках ценились только два основных качества: максимальная продуктивность и высокий профессионализм.
     Справедливости ради, надо отметить, что к себе она была, не менее требовательна, чем к людям, находившимся у неё в прямом подчинении.
    Крепость, которую из себя представляла фирма, где работала Марина, была настолько надёжной, что казалась абсолютно неприступной. Это была гранитная скала, монументальная и надёжная горная вершина. Марине, при всём её уме, опыте и проницательности даже в голову не могло прийти, что всё может измениться. Причём настолько быстро и необратимо, что ей  понадобилось определённое время для того, чтобы просто прийти в себя.
     Всё обрушилось в одночасье. Произошла какая-то реорганизация и последующее слияние с ещё более крупной фирмой. Со всеми, как говорится, вытекающими. Бывший генеральный проведя некоторый ряд банковских операций, тихо и незаметно отбыл за границу.
     Марине же новое начальство, у которого имелись свои, вполне устраивающие их замы, предложить ничего не могло. И даже не слишком скрывало, что и не хотело. Им Марина, говоря откровенно, была совершенно не нужна. Со всеми своими замечательными профессиональными качествами и опытом работы. Оно ей, это самое новое руководство, почему-то не сильно доверяло. И считало, что она каким-то образом способствовала, во-первых, радужному и многолетнему преуспеянию здесь бывшего руководителя, а во-вторых, благополучному его отбытию в одну из стран дальнего зарубежья с кругленьким, это ещё мягко говоря, счётом. Хотя прямых доказательств этому найдено так и не было, но вникать и разбираться во все нюансы и детали, нынешнее начальство не имело, строго говоря, ни времени, ни желания.
      Одним словом, Марина в добровольно-принудительном порядке написала заявление на увольнение и тихо ушла в никуда. Без шума, так сказать, и пыли.
     Её, бывший при ней, скорее, чисто номинально, муж, когда услышал эту новость, почему-то обиженно пожал плечами, и после слов: «Я так и знал», снова уставился в телевизор.
     Через две недели после увольнения, Марина проснулась в 2.34. ночи и вспомнила, что скоро 10-е число, и нужно будет платить кредит. А ещё за дорогую гимназию, которую заканчивает сын. Не переводить же мальчика посреди года в общеобразовательную школу? А репетитор? А сумасшедшая коммуналка, о которой она вообще раньше не задумывалась?! В ту ночь, она больше так и не уснула. 
     Марина активно искала работу. Тщательно составила резюме. Но, к сожалению, достойная работа, соответствующая уровню её квалификации никак не находилась. Она ходила на собеседование и неполный день неофициально подрабатывала на одном маленьком, частном предприятии. А если конкретнее - в пекарне. Простой разнорабочей. А по вечерам в двух учреждениях мыла полы. И вот именно эта работа явилась для неё неким откровением.
     Марина во время этого нехитрого, но весьма энергозатратного процесса будто отключалась. Её заботило только одно, чтобы спешащие домой люди не ходили бы по вымытому полу. Но они всё равно шли по чистому, будто нарочно не замечая специально оставленной для них невымытой дорожки.  Шли, как мимо пустого места, абсолютно не замечая Марину. Не зная, и не желая вникать, кто она такая и почему так тяжело вздыхает, опираясь на свою швабру. Марине приходилось перемывать по нескольку раз. Ведь она привыкла работать хорошо. По-другому просто не могла. И бесконечно ждать, когда все уйдут, тоже не было возможности. Двери в определённое время закрывались, и ставилась сигнализация. К тому же у Марины было ещё одно учреждение, где хоть и не было сигнализации, зато имел место, что называется, проходной двор.
     Работала в таком режиме Марина почти пять месяцев. И за это время поняла несколько очень важных вещей:
- нет ничего вечного, надёжного, раз и навсегда данного, - абсолютно всё может рухнуть в один момент;
- между падением и взлётом, чёрным и белым - не такое уж большое расстояние, они гораздо ближе друг к другу, чем нам кажется;
- человеку свойственно преувеличивать собственную значимость, а на самом деле, всё гораздо проще: по большому счёту, никто никому ничем не обязан, и никто ни в ком особенно не нуждается;
- наиболее остро человек чувствует своё одиночество, когда происходит его резкий спуск по социальной лестнице.
     И ещё однажды она увидела себя. Ту себя, прежнюю… Это случилось когда она не выдержала и указала одной спешащей деловой дамочке на немытую ещё сторону, по которой той желательно было бы пройти.
     Женщина надменно повернулась, нахмурившись, словно плохо расслышала и ледяным тоном отчеканила:
- Вы не будете указывать, где мне ходить, - она скользнула по Марине презрительным и недоверчивым взглядом, словно до конца всё ещё не была убеждена в том, что уборщица имела наглость обратиться именно к ней, и закончила:
- Это ваша работа, за которую вам платят, вот и занимайтесь ею, а не выступайте тут с советами, о которых вас никто не просит… Женщина откинула назад свои ухоженные, гладкие волосы, запахнула роскошную шубку, и ни на йоту не меняя курса, двинулась на тонких шпильках к выходу. По вымытому, разумеется, полу…
- Господи, - подумала Марина, глядя ей вслед, - да это же я… Та, что была раньше.
     Сейчас Марина работает в одной крупной организации. У неё высокая должность, а значит большая ответственность и весьма обширный круг обязанностей. Но, несмотря на это, коллеги считают её очень душевным и весьма отзывчивым человеком…
     Но иногда, Марине снится один и тот же сон. Она моет нескончаемый пол в каком-то большом помещении, и в тот момент, когда уборка подходит к концу, с противоположного конца распахиваются двери и выходит толпа людей. Они смеются, разговаривают, машут руками и… затаптывают свежевымытый пол. Никто из них не замечает Марины, у которой во сне сжимается от этого зрелища сердце. Она машет руками и кричит:
- Стойте! Да куда же вы, по чистому-то!