Варианты

Зима. В очередной раз негде жить. По бездомному опыту, место для ночёвки выбираю самое обычное и доступное – подъезд. Днём хожу, шарюсь по городу возле вокзалов и церквей, ища "жертву", кому можно "вцепиться в ухо" и рассказать страшную историю своей невероятной жизни. Эти "жертвы" были единственным источником моего дохода в дни маргинального существования. Таким незамысловатым образом зарабатывал довольно неплохо, и при желании смог бы скопить денег и снять жильё в аренду, но всё пропивал. Да и других расходов было немало. Приходилось оплачивать санитарную комнату на жд вокзале, где приводил себя в порядок. Час услуг стоил тогда ни много ни мало триста рублей, а раз в неделю, когда полностью стирался-сушился, приходилось оплачивать четыре-пять часов, хотя в другие дни хватало часа для элементарных правил гигиены. Обязательно нужно было выглядеть прилично и чисто. К опрятному человеку доверия у наших граждан больше.  Пусть и с предательски опухшим лицом, как у меня.

Выбранный для ночлега подъезд располагался на Карла Маркса, в самом центре Красноярска. Обшарпанные стены и запах мочи создавали определенный дискомфорт, но это пока я был ещё или уже трезв. В целом, подъезд был тёплый, чистый и спокойный. Никогда при мне там не собирались пьяные малолетки, и лифт после десяти вечера ездил крайне редко. Чтобы попасть сюда, я набирал на домофоне номер любой квартиры и говорил, что нужно занести коляску с ребенком, а чип я либо забыл, либо лежит где-то глубоко в сумке. И мне открывали – зима, мороз, ребёнок в коляске…

Это была моя четвертая ночь в этом подъезде. День выдался не фартовый, и возвращался я сюда не в самом лучшем расположении духа.  За весь день смог найти денег только на две бутылки водки, пачку сигарет и нехитрую закуску. Одну бутылку выпил в течение дня, греясь, вторую оставил на вечер. В голову лезли самые скверные мысли. Измотавшись, я вернулся в свой приют.  На площадке между седьмым и восьмым этажами вытащил из пакета водку, два корейских салата, минералку и надкушенную французскую булку. Разложив всё это на картонке и наполнив пластмассовый стаканчик огненной водой, я услышал лязг железной двери.  Подумал, что это мои временные "соседи" захотели куда-то сходить, сейчас вызовут лифт и уберутся восвояси. Но нет.  Послышался слабый треск колёсика зажигалки и шаги. Кто-то в домашних тапочках шёл в мою сторону…

Поднимаю голову и вижу мужика. Усатого. Лет за сорок. "Выпить хочешь?" – спрошиваю первое, что приходит в голову. "Нет. А ты, собственно, что тут делаешь?" – ответил он. "Живу", – сказал я, как ни в чем не бывало.  "И как давно?" "Сейчас", – отвечал я с пьяной невозмутимостью.  Мужик покрутил головой, и буркнув что-то вроде: "Я щас", – спустился этажом ниже, где была его квартира.

За время, пока его не было, я успел обдумать возможные варианты развития событий. Вариант номер раз: он зовет знакомых мужиков, меня избивают и выкидывают на улицу. Тогда придётся идти ночевать на вокзал. Вариант два: вызовет милицию. И привезут меня в Центральный РОВД, в котором я уже примелькался. Местные менты меня знают и водку не заберут. Следовательно, я спокойно выпью, перекушу и просплю там до утра. И я поймал себя на мысли, что почти "хочу в тюрьму".

Клацнула дверь, шорканье тапок. Опять передо мной усатый. В руках тарелка с супом и пакет-майка. Я посмотрел с недоверием. Он достал из пакета непочатую бутылку водки, граненые стаканы, сало и хлеб. "Давай знакомиться", - сказал усатый с улыбкой…

Когда выпили и разговорились, стал учить меня жизни. Говорил то, что обычно говорят благополучные люди, с которыми сводит судьба. Я кивал в ответ, что-то врал о себе… Он говорил о своих проблемах на работе и в семье, и я понял, что он просто несчастный мужик с дефицитом общения, которому ведь тоже надо с кем-то выпить, с кем-то поговорить по душам, да хоть с бомжом в подъезде! А бомж, ставший священником на исповеди, выслушает, не будет перебивать, и, в конце концов, говорить бомжу можно что угодно.

Водка кончилась, время подходило к часу ночи. На прощание неловко шучу:

– А ведь если б я не пил, работал и не спал по подъездам, с кем бы вы сегодня поговорили?

…И снова я один. Человек ушел. И мне стало вдруг хорошо, хорошо от понимания, что такие люди ещё есть, и это совсем не те варианты, что я перебирал в хмельной башке два часы назад…