Лена

         
                Витим упрямый грудью раздвигая горы.
                Угрюмый даже в солнечную пору.
                Он не находит счастья между скал.
                Бежит из плена,что бы узнать,
                Что есть на свете Лена.

                (река Витим приток реки Лена.Восточная
                Сибирь.)



               
       Поселок на берегу таежной реки Витим жил  обособленной и, по своему интересной жизнью. Это определялось отдаленностью от очагов культуры в тысячу километров и нерегулярным транспортным сообщением  с районным и областным центром. Река, по которой осуществлялось движение летом,  долгой холодной зимой регулировала этот вопрос по своему усмотрению. Потому каждый год зимняя дорога и начало навигации начинались в разное время.А транспортное сообщение с «Большой землей» на несколько месяцев прерывалось. Только вертолет по чрезвычайным ситуациям иногда нарушал спокойствие этого таёжного уголка.  Но завезенное своевременно по воде спиртное, придавало основной массе населения приподнятое настроение на период бездорожья. Как и в остальное свободное от работы время! 
      
       Действующий горно-обогатительный комбинат  «Мамслюда», в системе которого работала основная часть населения района, финансировался  оборонкой. Жаловаться на снабжение не приходилось, как и на благоустроенность поселка.
          Алексей любил свой поселок, детство прошло на берегах этой реки незаметно.  Второй десяток лет он утюжил на «Буране» эти непроходимые снега, ловил соболей в ловушки, добывал зверя в тайге. Но большую радость ему доставляла охота на соболя с лайкой. Это случалось редко, когда запаздывали снегопады в октябре.    К началу охотничьего сезона как правило, снега выпадало столько, что, как говорят в Сибири, собаки  в снегу «плыли».  Работа и охота совмещались наилучшим образом и придавали его жизни  наполненность и смысл.
            Она появилась  в поселке незаметно, как будто вернулась из отпуска. Её жизнь , с первого дня приезда стала предметом бабьих пересудов и страха за своих мужей.  Он не давал себе отчета: красивая ли она, не интересовался её прошлым, но как завороженный смотрел на неё. Не осмеливаясь не заговорить, не подойти.  Лена не обращала ни на кого внимания, в том числе и на него, работала и воспитывала дочь.   Именно это и развязало языки  некоторым мужикам. Часто собираясь на лодочной станции, которая являлось одновременно и местом постоянных застолий, тема эта  поднималась мужиками после того, как заканчивалась водка.   
           Дежурство Алексея на лодочной станции шло к концу, мужики пили аккуратно, не мешая ему наводить порядок в сторожке. Не знавший о чувствах Алексея  Николай был уже хорош. Пятая бутылка водки с одним огурцом  на троих была выпита, когда он заявил, что бросает свою жену и уходит к новенькой.  Мужики мгновенно отрезвели, поглядывая на Алексея. Они знали о его безответных чувствах и то, что Николай от обиды на жену врёт.  Алексей замер и  напряженно следил за разговором. Николай понимая, что врать надо до конца пустился в пьяный бред с подробностями.  Толчки собутыльников его только подзадорили. Но водка делала свое дело.
         Исход событий был таков, что Николай после удара в себя уже не пришел. Проблем с дознанием не было, Алексей ничего не отрицал. Районный судья, с учетом облегчающих обстоятельств, отмерил Алексею четыре года. Зона в городе Бодайбо находилась в ста километрах от поселка, где Алексей уже год  валил на делянке лес. Работа в принципе нравилась. Тайга, которую он любил была каждый день рядом. Не хватало её, сердце сжималось и рвалось туда, где была она. Он жил ею, по ночам она снилась ему.  Улыбаясь  шла  на встречу.
      
         Охранников донимала мошкара, и они неотступно находились у костра, попивая чай. Контингент был спокойный без рецидивистов, добросовестно работающий. По утрам, в начале рабочего дня пока не донимала мошка и комары, они позволяли себе и вздремнуть. Они считали, что тайга охраняет заключенных лучше всего. Страх зеков, перед её бескрайними просторами и безлюдьем, расхолаживал их.
         Так было и на этот раз. Расположившись возле костра они попивали чай, изредка присматриваясь к тому, как спиленные бензопилами деревья с грохотом  падали, ломая подлесок.  Алексей уходил к реке, не оборачиваясь назад. Его не пугала тайга он давно научился её понимать, и она платила ему тем же. Он знал, что искать будут на этом берегу реки. Потому сразу кинулся вплавь на противоположный берег. На середине реки силы покинули его. Помогло отбойное течение от острова к нужному ему берегу. Оно выбросило его, едва живого, на каменную косу. Глубина на косе позволила ему на четвереньках доползти до прибрежных  кустов. Отлеживался он не долго, чувство свободы не обрадовало. Но  он стремился к ней и пока всё этому способствовало. 
       Не прокормиться летом в тайге может только глупый или ленивый человек.  Срывая на ходу бруснику он жевал её вместе с листьями, как это делает медведь.  Алексей быстро передвигался вниз по реке  звериной тропой, опасаясь приближаться к берегу.  На этой тропе вероятность встречи с человеком была минимальной. Ночевал он под большой елью, на сухой хвое. Проснувшись утром  с удовольствием смотрел на реку, на идущие по ней баржи с грузом и одиночные моторные лодки. Только сейчас он понял, как ему повезло:   переплывая реку, не было на ней ни барж, ни лодок.
         Звериная тропа шла по своим законам, не всегда совпадая с выбранным Алексеем направлением. Распадок впереди шумел большой речкой. Густой молодой кедровник на солнечном склоне спускался прямо к реке. Место это Алексею  понравилось. Мысль о том, что именно здесь бы он  поставил зимовье, заставила остановиться и  внимательно оглядеться вокруг. Зимовье он увидел в десяти метрах от речки. Первым желанием было подойти, затопить печку, напиться чаю и отдохнуть. Небольшой запас продуктов в зимовьях охотники, по не писанному таежному закону всегда оставляли на видном месте.
        Медленно двигаясь к зимовью, Алексей внимательно присматривался к тропе идущей к нему. Она хорошо была ему видна, и он с удовольствием отметил про себя, как удачно выбрал место для строительства зимовья его хозяин. До зимовья оставалось метров пятьдесят, когда его взгляд уловил небольшой дымок из трубы. Скорее это был теплый воздух от прогорающей печи. Алексей замер, пятясь задом за деревья. Появившийся на тропе  человек с ружьем на плече не оставлял сомнений, что это и есть хозяин. С какой радостью при других обстоятельствах он подошел бы к нему. Зная, насколько тяжел  таежный труд Алексей уважал этих людей. Но побег уже стоял стеной между ним и обычным миром.
         Он затаился перед приближающимся охотником за молодым густым ельником, пропуская его мимо. Он прошел в пяти шагах. Алексей даже смог определить марку ружья за спиной человека,  посмотрев ему вслед. Это было ошибкой. Охотник в тайге всегда чувствует взгляд в спину, это всегда опасность. Находясь долго в тайге обостряются все чувства данные нам природой.  Ружье было направлено в сторону Алексея. Если бы выстрел был сделан вслепую, то скорее всего он был бы удачным.

          Охотник постоял  какое то время, показавшееся Алексею вечностью и, с чувством беспокойства двинулся дальше к зимовью.  Часто оборачиваясь, он перешел речку. Какое то время постоял с ружьем  на изготовку за густой елью и, успокоившись зашел в зимовье. Алексей понял, что  он принял его за зверя. Медведь на своей территории часто сопровождает людей сзади просто от любопытства. Он сам чувствовал его взгляд на себе не раз. Как охотники, они это знали оба.
      Меньше всего Алексей чувствовал себя зэком. Он не ввязывался ни в какие отношения.  На зоне вел себя сам по себе, и вскоре от него отстали все. Да и история его мало походила на криминал. При хорошем адвокате все могло быть по  другому.   Больше он не подходил к зимовьям, скорее наоборот. Чувствуя охотничьим чутьем, что оно может быть рядом, обходил далеко стороной. На четвертый день пути, на противоположной стороне реки показался родной поселок Витимский.
      Сколько раз, возвращаясь из тайги на «Буране», он с радостью проезжал по знакомым заснеженным улицам. Ловил завистливые взгляды много лет знакомых ему людей. Соболиный промысел не всех привлекал трудностями и опасностями. А вот теперь, скрываясь от их глаз, наблюдал через реку за привычной жизнью поселка. Это было незнакомое и неприятное чувство. Он понимал, что скорее всего его там ждут. Участковый точно. Внезапно появившаяся из-за поворота лодка, уткнулась в берег напротив Алексея.  Он знал этих пацанов, лет им было по шестнадцать, семнадцать не больше. Устроившись на носу лодки, они допивали то, что было взято в дорогу из райцентра домой. Алексей  знал их родителей, как нормальных людей, а эти шалости ему напомнили его самого. Он решился выйти к ним.  Удивившись,  они  сообщили ему о том, что о его побеге уже знают все, но никто его не осуждает. Предложили помощь, но Алексей попросил их только об одном. Передать ей, чтобы она пришла рано утром на рассвете к плоскому камню на реке ниже поселка.

       Ночь прошла без сна, ребята оставили немного продуктов и плащ. Он лежал на плаще и смотрел на звезды, пытаясь представить встречу. Она наверняка знала причину, по которой он оказался вдалеке от неё. Надеялся увидеть в её глазах сочувствие и понимание. Ведь не осуждают же его в поселке, да и ребята отнеслись с сочувствием. Туман стоял на реке клочьями. Одежда привязанная ремнем на голове мешала плыть. Витим в этом месте был широк и  спокоен. Переправился он  на ту сторону, когда вершины  гольцов солнце окрашивало в золотой цвет. Течение, как он и предполагал, снесло его как раз к условленному месту. Вода была не холодная, голова работала с поразительной ясностью. Сердце сжимала радость встречи. За неё он был готов отдать все и саму жизнь в том числе.  От возникшей мысли о том, что  ей не передали  его просьбу встретиться,  заныло сердце. Прошло минут тридцать, солнце прогоняло остатки тумана с берегов и реки.
         Она появилась неожиданно, неторопливо ступая между береговыми валунами. Алексей пошел ей навстречу. Он мечтал об этой минуте, и вот она шла к нему. Расстояние между ними сократилось настолько, что он мог видеть её глаза. Он надеялся увидеть в них ожидание и тепло, а видел страх и равнодушие. Остановившийся как вкопанный  не отрываясь смотрел на это, ставшее за это время родным, лицо. Но только с чужими холодными глазами. Через мгновенье он увидел мелькающих в береговых кустах людей, участкового.
       Кровь толчками билась в висках. Мозг отказывался понимать происходящее.  Развернувшись  к реке, Алексей пошёл обратно в воду. Крики людей на берегу не остановили его, а река все больше и больше скрывала  от предательства и потерянного смысла жизни. Пока не скрыла  полностью. Когда участковый с дружинниками подбежали к берегу, было уже поздно. Ни каких следов на воде не было видно. Река уносила беглеца, скрыв  с головой.   Алексей не сопротивлялся реке, полностью доверяя теперь только ей. Молчание на берегу продолжалось недолго. Искать и спасать в таких случаях, все понимали бесполезно.
     Участкового предупредила она сама. Ей непонятно  было зачем ему нужна была эта встреча. План поимки  разработали быстро. Но такого финала не ожидал никто. Участковый,  злобно бормоча ругательства в адрес  то ли своей службы, то ли в адрес дружинников, покинул место происшествия. Напоследок одарив ненавидящим взглядом окаменевшую женщину.  Дружинники, дружно матерясь, потянулись следом. До открытия магазина с вино-водочным отделом оставалось минут пятнадцать.

        В течении месяца, её часто можно было видеть на этом месте. Она подолгу стояла на берегу, глядела на воду. Будто надеялась у реки узнать, что же произошло в её жизни.  Чувство утраты, чего то большого не покидало  её в последствии долгие годы.  Вскоре она уехала  из этих мест так же незаметно, как и появилась.

,