Рассказ Ваш мальчик плачет и хочет вас

                ВАШ МАЛЬЧИК ПЛАЧЕТ И ХОЧЕТ ВАС...


                Светлой памяти моей подруги Анаит Баяндур посвящаю...

    Как-то, в самый разгар войны между Азербайджаном и Нагорным Карабахом, поздно ночью зазвонил мой домашний телефон. Это была знаменитая правозащитница Анаит Баяндур. Голос её периодически прерывался и я из отрывочных звуков с трудом восстановил в уме последовательность предложений. Моя бесстрашная подруга волновалась по поводу девятимесячного мальчугана по имени Бабек, попавшего в заложники в Нагорном Карабахе. Как я понял, она получила информацию об этом из Азербайджана. По её словам, во время освобождения нашими войсками Карвачара, его мать погибла от осколков разорвавшегося снаряда, а мальчишку подобрали наши солдаты, и вместе с другими мирными азер- байджанскими гражданами перевезли в Степанакерт. Отец мальчика в это время был в Баку и не находил себе места, пытаясь узнать хоть какую-то информацию о судьбе малыша. Анаит просила как можно скорее узнать что-то о ребён- ке. И я ей обещал все разузнать, а в мыслях уже планировал план моих дальнейших действий, как передать мальчишку его отцу...

    Во время войны и после неё я занимался вопросами военнопленных и заложников, а также без вести пропавших... За это время я сталкивался с сотнями историй, каждая из которых была по своему трагична и трогала меня до глубины души. Однако, история с мальчиком была особой. Случай с Бабеком заставил меня не только не разочароваться в том, чем я занимался в годы войны и после, но и полюбить это великое стремление спасать людей, несмотря на то, что часто мне приходилось сталкиваться с безразличием и неблагодарностью, и это при том, что я практически каждый день подвергал свою жизнь опасности...

    Всю ночь я не спал, и как только первые лучи солнца возвестили о начале дня, я помчался в детскую больницу, где в то время размещали молодых женщин и детей заложников.

    «Выпил бы хотя бы чаю»,- донёсся до меня озабоченный голос моей матери...
В больнице я подошел к дежурному и попросил его препроводить меня к малышу. И уже через минуту я был в большой палате, где жили почти 20 человек. Мальчика я заметил сразу. Он был на руках у азербайджанской заложницы. Белокурый, синеглазый красавчик-мальчик был каким-то испуганным. Веко левого глаза было ранено, и чувствовалось, что он страдал от боли...

    Женщина, ухаживавшая за ним, не говорила ни по-армянски, ни по-русски. Она с особой любовью поднесла к мальчишке бутылку молока, и тот с жадностью опустошил содержимое бутылки... И я подумал о трудностях, в которых жил наш народ. В стране не хватало продуктов, но мы делились тем мизерным, что имели с этими людьми, оказавшими в неволе... Офицер, сопровождавший меня, помог в общении с женщиной, ухаживавшей за Бабеком. Еще раз удостоверившись, что у неё на руках тот самый мальчик, я ей сказал, что я ответственный за их безопасность и сделаю все возможное, чтобы их очень скоро освободили. Информация Анаит подтвердилась. Во время артиллерийской атаки скончалась от ран мать Бабека. И теперь за ним здесь ухаживала их соседка Самая, которая вместе со своими двумя детьми также нахо- дилась в заложниках...

    Я попросил женщину как можно щадяще отнестись к малышу, пообещав скоро вернуться. А сам пошёл к главному врачу больницы, чтобы та усилила медицинское обслуживание ребёнка.

    Весь день я бегал из одного заведения в другое, от одного руководителя к другому, чтобы добиться разрешения передачи мальчика азербайджанской стороне. Помню, как я ворвался в офис Международного Красного Креста и сказал, что они должны организовать передачу малыша азербайджанской стороне. И когда в ответ мне заявили, что Красный Крест не занимается передачей или обменом всего лишь одного человека, моему гневу не было предела. И я пригрозил тем, что добьюсь закрытия их офиса и миссии в Нагорном Карабахе.

    Я сразу пошёл домой, чтобы по электронной почте связаться с Женевским офисом международного Красного Креста и потребовать от них безотлагательно начать процесс передачи малыша Азербайджану. К их чести, они согласились помочь и дали указание своему представителю начать процесс передачи в одностороннем порядке Бабека Азербайджану.

    Уже был назначен день, когда мы должны были выехать на линию соприкосновения наших войск с азербайджанскими войсками. Скоро была налажена связь и я всё время переговаривался с моей азербайджанской коллегой, которая вместе с британским друзьями из квакерской организации Россвитой и Питером Джарменом обещала взять из моих рук ребёнка и передать его отцу. Поскольку малыш был ещё совсем маленьким и за ним был необходим уход во время моих переговоров на границе, то я заранее добился разрешения у руководства страны, в качестве жеста доброй воли, передать Азербайджану ещё четверых стариков, которых в то время мы содержали в одном из детских садов. Помню каким счастливым и вдохновлённым я помчался к старикам. Раньше, когда я заходил к ним, приносил им гуманитарную помощь, помогал по всем вопросам, они всегда задавали мне один и тот же вопрос: когда их освободят? Теперь же, когда я ворвался в большой зал детского сада, где содержались более 50 стариков и я с радостью заявил, что сейчас я освобожу четырёх людей, но выбор должен быть за ними, к моему удивлению, ни один из стариков не захотел пойти со мной. Я недоумевал, почему они себя так ведут. Но позже меня осенила мысль, что они боятся, что я поведу их на расстрел...

    Мне буквально пришлось умолять их, уговаривать, рассказывать историю маленького Бабека, и, что они мне нужны, чтобы ухаживать за малышом пока мы уладим вопросы встречи на границе. В итоге, я с трудом уговорил одного старика и трёх престарелых женщин... Надо было видеть их лица и их прощание с другими заложниками, которых стены этого сада объединили в одну коммуну!.. Их глаза выражали нечеловеческое отчаяние и в то же время смирение, смирение за свою судьбу. До сих пор, как вспомню их глаза, мне становится не по себе, и не перестаю поражаться глубине страдания этих людей и самопожертвованию, решивших, что они своим уходом спасают других сородичей...

    Мы в сопровождении Красного Креста выехали на границу, прибыли на договоренное место в назначенное время. Сотрудники Красного Креста и ответственные военные начали переговариваться с противоположной стороной. Я же говорил с Арзу Абдуллаевой и с англичанами. Бабека я оставил на руках милой старушки и попросил: «Позаботитесь, пожалуйста, о нем...».

    Я уходил на переговоры, а перед глазами видел дряхлые руки старушки, напоминавшие мне перетрепанный пергамент, которыми она нежно обняла Бабека...
Уже было практически обговорено об открытии и разминировании границы, как рядом разорвался первый снаряд, а следом стали разрываться и другие. Азербайджанская сторона открыла шквальный огонь по нам. От звуков разрывающихся снарядов Бабек начал беспрерывно реветь. Отчаявшись успокоить ребёнка, старушка подошла ко мне и сказала: «Ваш мальчик все время плачет. Он хочет, наверное, вас»...

    В этот момент я уже не слышал грохота снарядов и не боялся быть убитым... Я задумался над словами женщины. Бедная старушка, видя мое отношение к Бабеку, никак не могла представить, что чужой человек может с такой любовью относиться к неродному ребёнку. Слова старушки были самой высшей оценкой тому, что я делал, которые я делал по зову совести, ради людей и ради человечности...

10 октября 2018 г.
Степанакерт