Глава 8. Мигель и Оля

               КТО НЕ СПРЯТАЛСЯ - Я НЕ ВИНОВАТА. Роман. Глава 8.

                МИГЕЛЬ И ОЛЯ.

                1.

        - Может кофе? В такую рань вас подняла, да и сама не спала из-за этого красавчика.

        Сергей, бросив взгляд на Ольгу, утвердительно кивнул.

        За чашкой кофе пошел неспешный разговор.
 
        - Оля, давай с самого начала, - попросила Ирина Игоревна. – Профессор строил отношения с тобой так, чтоб ты не пересекалась ни с кем, кроме Алишера. Почему для Мигеля было сделано исключение? Кто он такой вообще?   В смысле специальность, работа, семейное положение. Что ты можешь предположить о цели его приездов в Москву?

        Ольга вслух  вспоминала, всё, что знала о Мигеле. Из её воспоминаний складывалась следующая картинка:
 
        Когда в планетарных масштабах возник интерес к эзотерике и эзотерической литературе не для посвящённых, а для обычных людей, постепенно проявлялись авторы, способные выполнить этот заказ. За рубежом их печатали, в Советском Союзе – нет.
 
        Дмитрий Борисович в частном порядке с  энтузиазмом принялся решать проблемы адекватного перевода, печатания и распространения древних и современных текстов самых различных эзотерических направлений, одновременно отслеживая спрос. Вскоре выяснилось, что наиболее востребованными в Москве оказались тексты одного латиноамериканского автора. Возникла необходимость их перевода и поставки в Россию. Вот на этом-то фоне и появился Мигель.

        Рассказывая о нём Ольге, был немногословен. Так, однажды обмолвился, что мать Мигеля – полуграмотная мексиканка, впрочем, очень эффектной внешности с неслабым женским темпераментом. Именно поэтому на неё обратил внимание потомок древнего мексиканского рода магов. Плодом их недолгих романтических отношений и стал Мигель.

        Ольга любовалась мягкой пластикой Мигеля: тем, как уютно он умеет расположиться в кресле, с каким удовольствием потягивает лёгкое вино, привозимое из Грузии женой Профессора, как улыбается, движется, разговаривает. Заметив это, Дмитрий Борисович саркастически бросил, что «Мигель - единственный обыкновенный среди вас всех необыкновенных», «абсолютно неамбициозен», «кроме сиюминутного комфорта ни на что в жизни не претендует».

        Ольга считала, что Мигеля посылали в Москву «с курьерскими поручениями». Как в Москве, так и в Мексике были уверены, что с таким характером никакого личного интереса к коммерции и содержанию книг он не проявит.

        - Похоже, Беридзе надеялся, что этот парень смог бы погасить Ольгу. Он не завязан с ней никак и не обременён духовными ценностями. Кроме того, он действительно красив и пластичен, - вдруг предположил Сергей.  – И что же ты, не купилась на его красоту?

        Спросил мягко, хотя внутри у него всё заледенело в ожидании ответа.

        - Ну как «не купилась» – купилась, - подтвердила его опасения Ольга. – Но только не на красоту. Меня никогда не привлекал такой тип мужской внешности. Мне понравилось, что, в отличие от Алиша и Дмитрия Борисовича, он всегда уютный, приветливый, жизнерадостный. В его присутствии было комфортно. Вокруг него царила атмосфера легкости, дружелюбия и беззаботности. Это во-первых. А во-вторых – его наследственность. Я думала, что раз он сын могущественного мага, он мне всё про меня расскажет. И что со мной не так, и как мне дальше строить жизнь с этим «не так».


                2.

        Ирина Игоревна внимательно слушала обоих и наблюдала.
 
        Сергея, похоже, интересовало только одно:

        - Ты оставалась с ним наедине?

        - Да. Один раз. Дмитрий Борисович попросил меня отвезти ему копию издательского договора, чтоб он передал тем, кто его сюда послал. Дело было в июле, жара под тридцать градусов. Для Миши снималась однокомнатная квартира в хрущевке недалеко от станции метро «Молодежная». Я очень волновалась, когда нажимала кнопочку звонка. Я ждала, что вот, мы первый раз окажемся без свидетелей, и я спрошу у него про себя, и Миша мне расскажет.

        Он открыл дверь, весь такой уютный и приветливый. Пригласил войти. Я ему отдала бумажки, он не глядя кинул их на стол. Я  сказала что-то, типа, «ты хоть прочитай». Он ответил, что читать не любит, и вообще у него только три класса образования. Я приняла его слова за шутку. Села на стул и стала искать выражения, чтоб спросить о себе. А потом… ощутила, что у меня от волнения пересохло в горле, попросила у него попить. Он принес кувшинчик из холодильника, сказал, что это – клюквенный морс, хорошо утоляет жажду. Я попила, вкус напитка был кисло-сладкий, действительно, нескольких глотков хватило, чтобы напиться. Поставила на стол…

        - Это было снотворное? – тихо спросил Сергей.

        - Нет. Хуже, – так же тихо ответила Ольга.
 
        - Наркотик?

        - Это была обычная вода. Я подняла глаза на кувшинчик, смотрю – прозрачная жидкость-то, а не бордовая, какая должна быть у клюквенного морса. Смотрю на Мишу, он улыбается. И от его улыбки, я испытала какой-то странный запредельный ужас. И мне стало холодно, будто в комнате не тридцать градусов жары, а тридцать градусов стужи.

        Я встала и со словами «я, пожалуй, пойду» - бросилась к дверям.

        - Он что-нибудь сказал тебе вслед?

        - Да. Уже не помню дословно, но что-то вроде «какая ты славная, приходи еще».
 
        Мы никогда с ним не говорили об этом инциденте. При встречах здоровались, улыбались друг другу, но – и всё. Я до сих пор не понимаю, почему мне  стало так страшно в тот момент. В последующем, когда мне приходилось бывать у него в этой съёмной квартире, он уже никогда не был один. У него всегда были девчонки, каждый раз – разные, но все – гламурного типа. Один раз даже две, ссорились из-за него в прихожей.
 
        Ольга усмехнулась, потом посерьёзнела

        - Мне запомнилось окончание их диалога. Рыженькая гламурка с отчаянием крикнула шатенке:

        - Тебе он на три минуты, а я с ним ЖИТЬ хочу!

        Гламурка-шатенка усмехнулась ей в лицо и лениво так выговорила:

        -  А после МОИХ трёх минут он с тобой жить не станет!

        Миша стоял, сложив руки на груди и привалившись к стене, смотрел на взбеленившихся подружек уже знакомой мне ласковой улыбкой. Потом отправил обеих на кухню, а меня пригласил в комнату.  Вот, такие дела, - завершила свои воспоминания Ольга.


                3.

        Ирина Игоревна повернулась к экрану компьютера. Включила, настроила на помещение, где находился Мигель.

        Он лежал на матрасе и подушке, был укрыт пледом. Возле него на низкой табуретке сидела психолог Антонина Сергеевна. Мигель смотрел на неё туманными полусонными глазами.
 
        Видимо, ему был задан какой-то вопрос, на который он с мягкой улыбкой ответил:

        - Они все меня считали сексуально озабоченным идиотом, единственное достоинство которого – умеет варить травку.

        - Какую травку? Вы про что?

        - Можно на ты? Меня в жизни никто на вы не называл.

        - Поняла, можешь меня тоже на ты называть. Мигель, еще раз скажи, про какую травку ты говоришь?

        - Ну для парней – если дружок нестоячий. Для девушек – если похудеть надо или проблемы с женским здоровьем. Для тех и других, если  долго настроения нет. Мало ли что. Только это я у себя дома варил, здешнюю травку я пока не чувствую.

        Мигель сладко зевнул. Настолько сладко и заразительно, что зевнула и Антонина Сергеевна, даже Ирина Игоревна и Сергей с Ольгой тоже зевнули, несмотря на выпитый кофе.

        Антонина прикрыла рот ладошкой, подавила следующий зевок и продолжила  беседу-допрос:

        - Как ты в Берлине-то оказался?

        - Один писатель забрал меня с собой. Немец. Мы с ним в баре познакомились. Он приехал в Мексику спасаться от долгой и безысходной печали. Я сам к нему подошел, смертная тоска у него в глазах плескалась. Сел рядом с ним, обнял его и сказал, что ему надо поспать с умелой и ласковой девушкой. Он сказал, что рад бы, да боится, что его висячий дружок подведет. Мы разговорились. Я ему потом и травку для дружка его варил, и с нужной девушкой познакомил. И меня, и девушку он с собой через месяц в Берлин взял. Денег у него было много. Я поехал. А в Берлине случайно с Дмитрием Борисовичем встретился. Он попросил меня  убить Ольгу. Я, конечно, согласился.


                3.

        Ольга застыла с расширенными глазами. Глаза Сергея, напротив, сузились, он резко встал, потом остановился, посмотрел на Ирину Игоревну. Она уже нажимала в сотовом телефоне какие-то кнопочки. Кому-то велела срочно зайти к ней в кабинет.

        Снова посмотрели все трое на экран. Но Мигель уже закрыл глаза и провалился в сон. На губах его порхала лёгкая безмятежная улыбка.


Продолжение следует.
http://proza.ru/2021/02/24/571