На рубеже веков. Записки учительницы продолжение

   

      12 февраль 1974 год.


      В нашей школе учатся дети не только с центрального посёлка совхоза. Оказывается, есть ещё небольшие  деревеньки вокруг или около  центрального села, которые входят в состав  совхоза. А ещё  - небольшие поселения в несколько дворов и их называют почему-то "отделениями". Я там ещё не была. Может быть, и не придётся. В этих отделениях есть начальные школы. Так вот дети с отделений в  четвёртый класс приезжают сюда, в центральное село, учиться дальше.

     Рядом со школой - интернат ( мы там ожидали прихода директора, когда приехали на работу). Летом он пустует, а в сентябре заполняется  учениками, приехавшими из соседних сёл и дальних отделений.  Средние школы есть не в каждом селе.

     Живут дети рядом со школой в интернате. У них есть постоянный воспитатель, который занимается ими в течение неурочного времени: проверяет уроки, помогает подготовиться младшим, водит в столовую, здание которой примыкает к зданию интерната.

     А в вечернее время - с 17-00 до сна в 22-00 - в интернате дежурят школьные учителя. Дежурный учитель следит, чтобы дети все были в помещении после 21-00 и готовились к завтрашним занятиям и ко сну. А ещё дежурный учитель проверяет готовность учеников к занятиям, помогает в этой подготовке.
 Конечно, контроль нужен не всем. Но учитель уже знает наперечёт всех слабозанимающихся,  лентяев, шалунов... Школа-то небольшая и каждый педагог визуально знаком со всеми учениками.

      Нас привлекли к дежурству по интернату во втором полугодии, когда мы уже  немного ознакомились с коллективом, учениками, порядками школы.
Детям нравятся молодые учителя. Они к ним тянутся в неурочное время и "проверяют на прочность" в урочное...

       Для местных педагогов дежурство по интернату дополнительная, обременительная - на весь вечер уходят из семьи, - но необходимая нагрузка, часть их работы.
Для нас, одиноких молодых учителей без настоящего домашнего уюта, возможность пообщаться с детьми в неурочное время, провести несколько часов "вне дома".
Это если не развлечение, то уж точно не нагрузка. Мы легко относились к этим дежурствам.

       Вчера дежурила я. Сегодня пойдёт Лена. Особых  происшествий в моё дежурство  не было. Прошлась по комнатам, проверила домашнюю подготовку, спросила, есть ли трудности в подготовке.

       Оказалось, что есть. Ребята шестого класса не поняли теорему по геометрии и не могут решить задачу. Я не математик. Но я учитель. Обязана помочь. Ну что ж, давайте вашу теорему, будем разбираться. Они принесли учебник. "Равенство треугольников". Господи, что же непонятно?! Простая теорема!
       Но когда я открыла учебник и посмотрела, как доказательство описывается в параграфе, я была искренне обескуражена. Описание доказательства занимало целый лист  - две с лишним страницы! Прочитала и изумилась ещё больше. Я ничего не понимала в этой галиматье  доказательства. Посмотрела на чертёж, подумала и предложила  детям  другое объяснение. Давайте  объясню сравнение  по-старому, как нас учили в школе, по милому учебнику Киселёва, а уж потом  разложим  по полочкам нового толкования!  У детей выхода не было: необходимость подготовиться, иначе обе "Л" - учителя математики -  поставят "неуд"! А ещё, небось, подумали, как училка русского языка будет выходить из ситуации - помочь-то обязана?!  (И есть на кого свалить  неподготовку!)  Но у меня по математике была Великая Екатерина Григорьевна, у которой такую мелочь, как теоремы и аксиомы, знали все!
Пришлось вспомнить (и мне это- слава богу!- удалось) уроки геометрии. И дети поняли! А уж как я была счастлива, известно лишь Всевышнему. Сдан ещё один экзамен на право называться учителем...



 
        18.02 1974г.


     Сегодня я дежурная  по школе.
Занимаемся с 12-30. Вчера весь день промолчали с Е., да проспали, а сегодня приходится отдуваться.

     Вообще-то,  писать  желания  нет...
  Н.Ф.(завуч) проводила Павлика Д. домой подстригаться и за родителями. Он ушёл с моего урока да так и не появился до конца дня, прогулял. А вечером  его друг Петя З. пришёл за сумкой, но я говорила с ним очень сердито и сумку не отдала. Не могу  представить, что я с Петей была в дружеских  отношениях,  и он помогал мне делать стенд И.А.Крылова...
      Сейчас я с ним постоянно  ругаюсь,  и меня раздражает его непонятливость. Хотя я смутно представляю  его состояние и делаю вывод, что все им делается не со зла. Просто он так думает. Он ничего не видит плохого в том, что зашёл в чужой класс во время урока просто так...

       А Павлик портится. Стал хуже заниматься, много гуляет и мало учит. Надзора дома нет никакого. Была у них два раза. Первый раз зашла - сделалось жутко: такая грязь в комнате, даже не похоже на жилое помещение. Всё разбросано, полы не мытые,грязные. Мать лежит на кровати в одежде. Отдыхает, на другой постели - взрослая девушка с малышом... Мама его работает свинаркой. Очень устаёт. Семья большая, кажется четверо детей, самая младшая девочка - ещё малютка - грудной ребёнок. Старшая дочь не работает и не учится. И не следит за квартирой... Теперь понятно, почему Павлик ходит в несвежей рубашке...
 
         Собственно, нормальных условий  для занятий в семье нет. Родители не проверяют его и методом воспитания служит ремень....  Искать помощи нет смысла и жаловаться - только раздражать и ребёнка, и родителей... Надо что-то придумать, чтобы пробудить хоть какой-то интерес к школе и изменить отношение к себе самого Павлика... Да, дела...




     5 марта. 1974 год.


        Март. Весна. Я, по-прежнему,  очень  спокойна. Много времени провожу с детьми. Репетируем "Р.В.С."
        В школе всё как всегда. Бывают срывы и ты не знаешь, что делать. Недоумеваешь. А потом думаешь, что нужно изменить.





      8.03.1974 год.



      Утром пришёл Алик с Володей А. и пригласили нас отметить праздник. Володя А. - сын Анны Степановны. Мы почему-то согласились  сразу – планов  никаких у нас не было, - хотя  компании  местной  молодёжи  избегали,  видимо, боялись чего-то... А чего?  Не знаю. Что-то  «учительское»  сидело  внутри  и не  позволяло  слиться  с сельской молодёжью.  Может быть, то, что старшеклассники - это тоже сельская молодёжь?

        А ещё нам в самом начале нашей работы в школе не раз повторяли неприятную для школы историю связи молодой учительницы со своим учеником.
Была здесь до нас математичка, Валентина Алексеевна, приехала после института по распределению. Так вот она влюбилась в одного из старшеклассников, то ли девятого, то ли десятого класса, не помню. У них завязался роман, о котором знало всё село. И все её осуждали. И Е.И., и Л.В., рассказывавшие нам об этой истории, не уточняли, что предприняли в школе, вероятно, узнали обо всём не сразу.
       Но ни молодой человек, ни учительница  не отреагировали 
 на сельские пересуды и продолжали встречаться. По окончании школы молодой человек не расстался с любимой учительницей, а женился на ней, и они уехали из села. Это ещё больше шокировало жителей...

       Роман завершился законным браком, но отметину оставил серьёзную, если всех  вновь прибывших  молодых  учителей обязательно знакомили  с этой необычной историей любви,  дабы не повторилась она  вновь.

       Очевидно, поэтому мы и не ходили в клуб, не посещали молодёжные сельские вечеринки. Дружили с "избранными" местными ребятами, а таковых-то и был всего один молодой парнишка Володя, бывший выпускник школы, а с нами подружился случайно - принёс нам молоко, - повёл себя сдержанно и достойно: никому не разболтал о своём поступке, не похвастался этим знакомством, и стал нашим другом и поверенным.  Вторым "избранным" стал Алик и его брат Саша. Но это уже наш коллега...

       И вот сегодня нас пригласили на вечеринку.  Мы, конечно, поинтересовались,  кто  будет  и, узнав, что основные гости учителя, согласились.
 А с Володей А. мы уже встречались у Алика на дне рождения. Я даже танцевала с ним. Он проявлял некоторое внимание ко мне. Но оно мне надо? Я очень сдержанно  встречаю  подобные ухаживания, просто  не нуждаюсь  в  них. Приятно внимание – и  только.

       Вторая  встреча с Володей А. была  перед Октябрьскими праздниками. Мы отмечали  пятидесятилетие его матери, Анны Степановны, нашего учителя  географии. Это очень  маленькая, худенькая и подвижная женщина. Светло-русая головка  с короткой стрижкой, спокойно-доброжелательная  улыбка  и тихий голос.
       Полная противоположность моего учителя географии Антонины Степановны - тоже невысокой, но достаточно полной женщины, очень категоричной и принципиальной. Однажды наш хулиганский шестой класс решил подшутить над географичкой. Была  зима,  и ученики выбегали на улицу за снегом. А в классе пытались этот снег  засунуть под ворот одноклассникам и хохотали, когда снег обжигал тело. Так вот также  решили испытать  Антонину Степановну – подложить  ей  снег под  сидение  стула… Она ничего подобного не ожидала  и, спокойно войдя в класс, привычно  уселась  на стул и стала отмечать отсутствующих. Снег растаял,  и Антонина Степановна почувствовала холодок, встала и прошла к доске. А сзади на юбке - мокрое пятно. Реакция класса понятна. Но Антонина Степановна так просто и достойно вышла  из щекотливого  положения: "Ничего страшного, постою у батареи и всё высохнет..." Помню, что "ора" и вызова директора не было.

       А дети хулиганили и шалили во все времена. Я вспоминаю свой сумасшедший  класс и выходки наших  мальчишек,  когда сталкиваюсь  и проступками своих учеников... Наши мальчишки  были  изощрённее,  и это  меня  немного  успокаивает,  позволяет адекватнее смотреть на проказы... хотя выдержать подобное довольно сложно...

      Анна Степановна совсем другая. Не помню, чтобы кто-то пожаловался на неё, да и она редко неодобрительно отзывалась о детях. Кричала она на них? Возмущалась? Наверное, да, но это было беззлобное возмущение. Добрая натура, не таящая зла. А дети особенно чутки к внутреннему озлоблению учителя.

      И на этом вечере Володя пытался за мной ухаживать. И вот третья встреча с этим молодым человеком. Что-то будет? Настроение неважное.
Я не ошиблась, среди гостей много учителей. Все парами. Это немного расслабляет. Одинокие мы с Леной и Алик, да этот самый Володя.

       Сельские посиделки тоже необычны. Если в городе на вечеринке после определённой дозы начинаются разговоры о театре и политике, то здесь много танцуют и поют.

        А я, как оказалось, люблю не только разговоры, но и танцы, а ещё больше - застольные песни. Начинает петь всегда негромко  кто-то один, иногда двое, потом вливаются другие голоса, тоже негромкие. Появляется гитара (у Алика!) или баян (у сельских) и песня  звучит в полный голос. Чаще  это лирические народные песни. Я удивилась, когда впервые услышала такое неподготовленное пение, удивилась этой слаженности звучания; вдруг появлялась вторая партия - и это застольное пение на два голоса завораживает...

         Пели старые  полуреволюционные  песни, типа "Комсомольцы-добровольцы",  что тоже мне очень нравилось, песни из детских мультфильмов... Это были минуты подлинного наслаждения музыкой. Никто не кричал пьяным фальцетом, не вырывался из мелодии. Ровное, слаженное и очень личное, задушевное пение... Пели даже по заказу. Мне очень нравилось,  как Е.И. и  Л.В. выводили на два голоса "По тропинке лесной запорошенной  были  встречи  у нас горячи..."
        Я что-то стала понимать о жизни деревни,  её жителях, о чём раньше  даже  и не подозревала. Здесь совсем  другой народ, отличный  от городского... Что-то глубокое, настоящее  потеряно в городе,  а здесь живёт. Не знаю, как это определить, но "настоящий человек" - это больше о сельчанах. Они ко всему относятся немного иначе, чем в городе. Может быть, я ещё плохо знаю взрослое городское население? Может быть. Да кого я видела в городе? Родителей, их друзей и родственников, да своих товарищей по институту. Рабочий класс я не знаю, плохо знаю городскую интеллигенцию... Но очень хорошо помню слова своего любимого педагога Артура Александровича; он читал у нас первую половину литературы девятнадцатого века и был руководителем моей практики на втором курсе.
        Не помню уже, что случилось, что вызвало конфликт с учителем русского языка в 5-ом классе, в котором я проходила практику, только помню, что учитель приревновала ко мне учеников (!!!), и я  очень плакала. Не стесняясь группы, ревела, незаслуженно обиженной себя чувствовала. А Артур Александрович утешал меня, как маленькую гладил по голове и говорил: " Успокойтесь! Вы в жизни ещё не раз встретитесь с подобной несправедливостью. А учительские коллективы - женские и конфликтные. И обиды, оскорбления всегда изощрённые. Не обращайте внимания! Учитесь держать удар! Так уж сложилось, что самый здоровый коллектив - это рабочий коллектив. Они открыто говорят о своих претензиях, могут  сквернословить, послать матом, ругать, но это открыто и беззлобно. Чем выше и интеллигентнее  общество,  тем оно коварнее и обиды наносят изощрённо и исподтишка. Там не выскажут прямо и открыто своё неудовольствие, там подготовят такую "невинную" месть, что страшно станет. Успокойтесь! Вы только начинаете жить. Будьте готовы ко всему. Учитесь держать удар!"

         Я часто вспоминаю его слова уже здесь и думаю, что ещё не раз вспомню в своей дальнейшей жизни. И учусь держать удар.

....Восьмое марта у Анны Степановны прошло нормально. Танцевали. Много танцевали. Пели. Это был праздник, который мы провели в гостях, в обществе своих коллег...





        25 апреля 1974 год.



       Разговор с Н.Ал. о 4-ом классе. Она ведёт у них историю. И по её предмету много двоек. Что делать? Я не знаю.  Скоро заканчивается четверть, и я после урока посмотрела журнал и ужаснулась. Решила поговорить с учителем.  Я сказала Н.А., что, может быть, детям лучше объяснять материал, а не давать изучать самостоятельно? Мне кажется, что им трудновато самим во всём разбираться... И ушла в класс "выяснять  отношения".

       А в учительской разыгралась трагедия. После моего ухода именно по этому вопросу с Н.А. говорили и директор, и завуч. Очевидно, тоже проверяли  журнал. Но я об этом не знала и ни с кем не делилась своими мыслями, поэтому и  не ожидала такой реакции на мои слова.

       После уроков я опять с ней заговорила о моём классе  и  Н.А. обвинила меня в поджигательстве, сказала, что это я виновата  " в этой истории", а я "ни сном, ни духом" - о чём она говорит? В какой истории? Тут-то и выяснилось, что после меня с ней серьёзно говорила администрация...

       Разговор был  мало  приятный. Нина А. заявила, что 4-ый класс очень неразвит, очень мало читают, плохо говорят. И я  их слишком опекаю. За год работы я ничего не сделала, они остались у меня на уровне начала года, то есть ничему я их не научила, не развила совсем...

       Не знаю, может, она и права. Но дело даже не в её правоте. Дело в том, что станет с моими детьми, когда они перейдут в другие руки. Почему они у меня тупеют, а не развиваются? Я в недоумении. Мне казалось, что я пытаюсь их развивать, даю больше самостоятельности в решении классных вопросов, вижу элементы дискуссии и на уроке литературы, и на классных часах они у меня говорят...
        А оказывается - я их опекаю! Надо подумать об этом и хорошенько разобраться в своих действиях, проанализировать всё...





          май 1974 год.



         Итак, репетиции. Мой кукольный театр...
 В начале года директор вызвал меня и предложил вести драмкружок в младших (моих) классах. Я согласилась. Это было мне близко - театр я любила, даже до института некоторое время сама занималась в местном драмкружке. Был такой в нашем ДК.  И мне было интересно там, хотя большие роли я не играла, а, может быть, просто не успела - поступила в институт и было уже не до драмкружка, потому что на занятия в институт я ездила электричкой и возвращалась довольно поздно.


        Тогда я впервые столкнулась с театральной богемой. Участники драмстудии  работали на заводе, а по вечерам собирались на занятия студии во Дворце Культуры    крупного  и богатого  завода страны - и были они людьми  особыми,  это была местная аристократия.  Я - вчерашняя школьница - понятия не имела о том, что где-то рядом  могут  быть  люди, совсем не похожие на моё привычное окружение, с завышенными  жизненными  запросами. Это потом я поняла, что они ощущали  себя  местной  элитой и резко выделялись из общей  массы заводчан... Интересно, но у каждого  было  своё  амплуа не только на сцене, но, как я потом  поняла, и  в жизни. Они были местными  артистами...

        Наверное, поэтому я согласилась вести школьный драмкружок... И мы начали заниматься. Ребята охотно записывались в кружок. Собирались два раза в неделю после уроков.

        Сначала я проверила  их дикцию, хотя сразу решила, что никого не буду отстранять, пусть ходят, кто захочет, а дело можно найти каждому. Так и получилось. "Играть"  публично могли  не все, хотя хотели. Но театр должен быть театром и все "должности", присущие театру, необходимы. Выделили группу художников: афиши рисовать, декорации, нужен  и литредактор -  необходимо подбирать пьесы и приносить их нам для обсуждения. Ох и жаркими были эти обсуждения!. Очень долго не могли выбрать первую пьесу. У меня тоже были кое-какие инсценировки. Я готовилась к профессии сельского учителя и приобретала нужную литературу ещё в институте.

       Так среди моих  заготовок  был сборник "Литературные постановки и вечера в школе" с уже разработанными инсценировками по разным  темам. Мы  оживлённо  обсуждали  каждое предложение, пока я не поняла,  что это обсуждение  может затянуться, и к постановке  мы так и не приступим...

       Именно поэтому я предложила  взять сценки из  книги Аркадия Петровича  Гайдара  "Тимур и его команда".  Достаточно  диалога, можно включить  всех  предполагаемых  актёров,  да и костюмы,  декорации доступны...
На том и порешили. Первая наша постановка - сцены из повести  Аркадия Гайдара. Начались репетиции. Ребята скованы. Двигаются плохо. Значит,  этому тоже надо учиться. Стали учиться. И  выделилось несколько  ребят смелых и артистичных. Из  моего  4-ого хороша была Валя В., а из 5-ого легко  вошли  в роль Таня Д. и Коля Т.

        Иногда мне казалось, что я  уже приелась им со своими придирками и повторением  одних и тех же эпизодов, но ничего, терпели. Учили и отрабатывали  каждое  движение. И смогли хорошо подготовить сценки только ко Дню пионерии, а планировали  к 23 февраля.  Думали,  месяца полтора  - начали после Нового года -  вполне достаточно для репетиций.

        Выступать решили пока только в своих классах.
Перед выступлением на общешкольном смотре мои артисты стушевались и выйти на сцену не смогли. Я  расстроилась, конечно, но Е.И. (учитель начальных  классов) предложила  показать сценки  перед малышами, ребятами  начальных  классов: "пусть обкатают  выступление". Так мы и сделали. Малыши  всегда принимают любое  зрелище  с  восторгом, а здесь - "театр" и "артисты" свои, у кого-то даже старшие братья и сёстры!

        В общем,  в младших классах выступления прошли "на ура!" и это немного приободрило  ребят. Уже на классных сборах они смелее и раскованнее  выговаривали  свои реплики, даже  перевоплощаться пытались, а я делала свои педагогические выводы, и снова репетировала...

         А  сейчас  вот думаю, нужно ли так много от них требовать? Иногда, уже перед  майскими  выступлениями, я чувствовала, что несмотря на мою частичную неудовлетворённость,  их нужно выпускать на сцену: зарепетировались, скоро наступит "приедание", а не полное "вживание" в образ. Всему есть свой предел. Каким-то шестым чувством я это понимала, но привычное, уже учительское понимание "отработки" брало вверх,  и я  назначала новые репетиции.

        Наверное, "небесная канцелярия" лучше знает "что и когда надо", и не позволяет переходить границы: то  внутри школьные  проверки, то контрольные или совещания нарушали наш график внеплановых репетиций, и они срывались. Зато в нужный момент, перед главным выступлением - премьерой! - всё встало на свои места: и дети в сборе, и зрители в нетерпении.

       Настоящего актового зала в школе не было, его заменяло помещение спортзала, где в нужный момент ставились стулья. Дети очень волновались на своём первом настоящем выступлении, я их подбадривала. Конечно, кто-то запинался (видимо, от сильного волнения, потому что слова-то знали назубок!), но в общем сценки прошли с "неизменным" успехом. Зрители были довольны. Артисты тоже. А для нашего кружка это было боевое крещение, и мы его выдержали.

       Школа - это живой организм, развивающийся.  Именно  здесь просыпается, произрастает и формируется гражданское чувство маленького человека, его самосознание, патриотизм, трудолюбие. Но если школа застывает в своём развитии, застывает и гражданственность подрастающего поколения.





        26 мая 1974 год.



       В школе произошла страшная трагедия...
Опять Алик.  25 мая был последний звонок. Праздничная линейка, поздравления и прочее... Я не работаю в 10-м классе и поэтому узнала обо всём сегодня.
 Алик после линейки с мальчишками-выпускниками пошли купаться на пруд.
Не знаю, может быть, как-то отметили окончание школы (?!) - он ведь был с ними в неурочное время на "ты"...


       Они купались,  прыгали  с обрыва в воду, и один из ребят прыгнул неудачно: головой ударился о подводные  трубы... Это был Володя К.
Теперь юноши больше нет...


       Конечно, все обвинили Алика. Я была потрясена этим событием. В школе говорили об особых отношениях физика с десятиклассниками, предупреждали  Ал-я Вла-а, что нельзя вести себя с учениками так. Граница между учителем и учеником должна быть. Мы с Леной знали об отношениях А.В. с ребятами. Я не понимала и не принимала подобных отношений. Помнится, как мне было неловко, когда однажды он пригласил нас в гости и, когда мы пришли, увидели у него нескольких десятиклассников, видимо тех, с кем он был особенно близок. Тогда присутствие учеников меня не насторожило, смутило немного - и только. Меня удивили их отношения. Ученики называли учителя по имени и на "ты". Я считала, что такое - допускать нельзя. Общаться можно,  даже вероятно, и нужно вне уроков, но это должно быть общение старшего друга со своими младшими друзьями. Темы  этих разговора  были  разными, вполне допустимыми,  даже  нужными  и интересными, так как  вращались вокруг новинок научного мира.


       Свободное общение на равных  было странным и недопустимым в моём понимании. Я не была против сближения с учениками, сама много говорила со своими четвероклассниками о разных вещах, но я была учителем  и не допускала вольностей...

        И вот теперь эта история. Многие педагоги считали причиной смерти К. эти вольности в отношениях…

        Теперь Алик вынужден покинуть школу. Я не была с ним очень близка, он знаком был с Леной, поэтому подробностей его увольнения не знаю. Но считаю, что он должен уйти... Он виновен в несчастном случае...

         Меня это событие потрясло. Я много думала об этом.
Как же важно уметь найти к ученикам тот единственно верный подход,  при котором, оставаясь для них учителем, можно вызывать их доверие. Уважение и доверие. Это очень важные категории общения, и балансировать здесь не так-то просто. У детей своё понимание этих категорий. "Свой в доску" тот, кто не заметит шалостей, поддержит недовольство учителем, поставившим плохую оценку или сделавшим замечание. "Свой" учитель всегда на твоей стороне. А это совсем не так. Как быть "своим" и подмечать недостойные поступки и грубость, высказывать несогласие с поведением ученика?

        Я думаю, что учитель, настоящий учитель, может стать "своим" в среде учеников, если будет с ними честным и справедливым в любой ситуации, если не будет кривить душой и добиваться детской любви и уважения любыми средствами, выставляя себя перед детьми "хорошим".

        Правдивость и, несомненно, любовь к детям, стремление их понять, не оправдать, а понять и разъяснить неправоту обязательно  дадут  свои плоды. И ещё - не обижаться, не злиться на них и не унижать.  Думаю, это очень важно - не обзывать и не унижать. Гнев, недовольство - это нормально, это реакция на ситуацию. Важно не строить из этого стену неприятия и вражды. Ученик не должен приходить к выводу (а ещё ужаснее - и понимать!)  - "Она меня не любит!" - и именно с этой позиции оценивать действия учителя...

        Да, о многом передумала я в этот день. Жуткая история стала уроком отношений...

P.S.  С другой стороны для нас эта история имела продолжение - мы переезжаем из школьного кабинета в квартиру Алика...





        27 мая 1974 год.


       Объявили время отпусков. У меня с 1 июля, а ещё я еду на курсы повышения квалификации - молодой специалист должен быть в курсе всех учебных проблем!!!
       В принципе, я не возражала. Оказывается,  ежегодно из школы кто-то должен проходить такие курсы. Даётся разнарядка по школам и директор обязан её выполнять, то есть направить кого-то на эти курсы. Я  не знаю, как это делается: учитывается ли стаж, образование и предмет, или же просто от коллектива должен быть представитель, всё равно кто. Главное - количество прошедших подобные курсы, надо пять человек от школы - поедут пять, всё равно кто. Видимо, так.
 А местные учителя не очень любят оставлять дом, особенно летом: семья, хозяйство - за этим нужно кому-то присматривать, а не у всех есть такие возможности. Вот и приходится посылать вновь прибывших молодых специалистов.


        Я-то  не против, тем более, что это дополнительное время побыть дома, а учиться я люблю. Может быть, узнаю что-нибудь новенькое, ведь это будут курсы для уже работающих учителей, и, вероятно, со стажем. А общение с коллегами, только более опытными, всегда полезно. А начальству без разницы,  кто будет посещать эти курсы - установку-то они дали! - была бы единица от школы и района. И неважно, что слушателем будет вчерашний выпускник ВУЗа...

         Для меня это тоже неважно, важно, что я буду лишний месяц (курсы - 24 рабочих дня!) жить дома, а если, что-то услышу полезное и новое (я всё-таки на это надеюсь), будет совсем замечательно.




             15 июня 1974 год.


      Но только курсами мне не отделаться. Администрация решила "доверить" мне очень серьёзное дело – и как они решились на это, сказать трудно: я ведь мало знаю учеников старших классов – сопровождать группу старшеклассников  в Одессу.

      Совхоз выделил деньги школе на бесплатные путёвки по городам-героям  для школьных активистов и в виде поощрения  для отличников и "хорошистов". Группа - шестнадцать человек из учащихся 9-10-х классов. Сопровождающий учитель в единственном числе… Этим сопровождающим  учителем  стала я.
      Конечно, я немного струхнула, что абсолютно  нормально. В  этих  классах не  работаю. Детей знаю только по  интернату  и "в лицо",  как сложатся отношения – вопрос. Но тот факт, что я  поеду  в Одессу – город  моей  мечты – сглаживал страх.

     Странности, а точнее – неприятности, начались сразу, как только мы приехали в областной центр и я пошла за билетами в кассу. У нас были путёвки и к ним прилагались  талоны на билеты. Но как это часто бывает,  кто-то в ОблОНО  слишком легкомысленно  отнёсся  к своим обязанностям  и  не забронировал  места  в нужном направлении.  В кассе  билетов  для нас не  было.

      Выручили  моя  молодость  и  некое  легкомыслие. Трудно сейчас представить (когда это  уже  всё  позади),  как я  смогла  быть такой  напористой и упёртой? Я выбила  билеты на  ближайший  поезд, только разместили  нас в разных вагонах. Но в тот момент  мне  это не  казалось  страшным,  а  для  ребят это вообще настоящее приключение.  Осознала  я  всё  потом, первая  реакция  - победа,  добились  правоты.

      Среди прочих мест было одно купе. Вот в этом-то  купе и собрались все  ребята  теперь уже десятого класса. А  девятиклассники устроились в соседнем  вагоне. Мне, конечно, пришлось проверить, с  кем соседствуют  мои  туристы, поговорить  с попутчиками,  благо, люди  оказались  вполне  приличные. Сама  же я  должна  остаться  в  купе,  с  большинством.  Представить  не могла,  как  мы там  все  сможем  устроиться, но  как-то  устроились: спали  даже  на  третьих полках.
      Ребятам  такие  неожиданности  показались  забавными  и ни от кого никакого  нытья  за всю дорогу я не  услышала. Конечно, по ходу поезда освобождались  места  и нас немного  расселили. Но первая  ночь  поездки  была  вот  такой – необычной.

 
      Одесса  встретила нас ярким  солнцем, лазурным  небом  и необычным говорком  местного  населения.
      Разместили нас в школе, а нашим гидом стала ученица старшего класса (может быть,девятого, а может – десятого) высокая и стройная брюнетка,  смешливая  и  доброжелательная….

      Она водила нас по городу и очень увлечённо  рассказывала  и  о Сапун-горе,  и о катакомбах,  в которых мои  ребята желали  потеряться,  как партизаны  в военное  время.  Но как только мы  спустились  в  это подземелье,  весь  азарт первооткрывателей  куда-то испарился – стало по-настоящему  страшно, а если подумать, что здесь жили, здесь скрывались  от врагов  и отсюда  выходили на задания  бойцы "невидимого фронта",  почти  дети, понимаешь, что это - ГЕРОИ,  и повторить  их   подвиг  не  каждому  дано…

       Проблем  в общении не было, и это меня радовало: Алёна не стеснялась своего  роста (она  была  выше наших мальчишек почти на голову, а они не коротышки), а мои рыцари  не  замечали  разницы…

       Алёна  водила  нас не только  по  городу, она  находила  время  и возможности  показать  ребятам  море, известные  по революционным событиям  районы  города….
       Интересна история возникновения  и  названия города. Казалось, что Одесса  была всегда. Сколько существует Россия, столько и живёт при ней этот потрясающий город…
       Не могу не отметить историю возникновения Одессы. Как запомнила, так и напишу. Может быть, ещё и пригодятся в работе эти сведения.


        В Северном Причерноморье люди жили всегда. Когда-то это были киммерийцы, скифы, древние славяне, а в Х111 – Х1V веках – татары.  И  называлось  это поселение  совсем  иначе – к ХV веку относится документ, где впервые  упоминается  поселение  Качибей, связанное с местоположением  сегодняшней  Одессы. Учёные считают, что название поселения связано с именем  крымского хана Кочубея, но есть и сторонники  другой версии – литовский  шляхтич  Коцуба  Якушинский, поскольку к началу ХV века  северо-западное  Причерноморье перешло на целое столетие из-под владычества татар  под  власть  Великого княжества Литовского.

      Полагают, что именно  в это  время  Коцуба  и заложил  у  Хаджибейского  лимана небольшое  поселение, названное его именем. Однако, в конце ХV века  Качибей  вновь захватило Крымское ханство. С этого времени  за поселением укрепилось название Хаджибей. К ХV111 веку поселение становится  оживлённым  приморским пунктом.  Из  Хаджибея  в Турцию отправлялись  сельскохозяйственные  продукты. Богатая и плодородная  земля  постепенно  опустошалась  и вскоре превратилась  в Дикое поле.

      Во второй половине ХV111 века неподалёку  от Хаджибея  поселились запорожцы  и  занялись  хлебопашеством, огородничеством, рыбной ловлей, добычей соли и всё  это поставляли  жителям  Хаджибея.

      В начале шестидесятых годов турки построили в Хаджибее небольшую крепость Ени-Дунья (Новый свет),  возвели её на берегу в северной части нынешнего Приморского бульвара.  Крепость просуществовала недолго: во  время  русско-турецкой войны (1787- 1789 гг) её взяли штурмом  русские воины из корпуса генерала  И.В.Гудовича  и отряда казаков под командованием  Антона Головатого  и  Зиновия Чипиги.
      Армия под руководством  А.И. Суворова  в декабре 1790 года полностью освободила  Северное Причерноморье  от турецкого владения, и  в начале 90-х годов  русскими  были  возведены  крепости в Тирасполе, Овидиополе и Хаджибее,  а 27 мая 1794 года правительством  был утверждён  план  создания  нового  портового  города на Чёрном море. Это был город – Одесса.

      Все  новые  города, возникшие  в освобождённом от  турок Причерноморье,  получили  древнегреческие  имена – Севастополь, Симферополь Тирасполь, Херсон, Одесса.

      Считают, что это название берёт своё начало от древнегреческого "Одессос". Интересная легенда связана  с возникновением современного названия города.
Учёные  знали, что где-то  на северо-западе  Чёрного моря,  на  берегу небольшого  залива,  находилась  древнегреческая  колония  Одессос.
      6 января 1795 года  на балу  во дворце  зашёл разговор о Хаджибее.  И кто-то  предложил  переименовать  Хаджибей, напомнив о древнегреческой  колонии Одессос. И  тогда  Екатерина II якобы повелела:
- Пусть же  Гаджибей  носит это эллинское  название, но в женском роде.
(Позднее выяснилось, что колония  Одессос  располагалась  в районе  современной  Варны –в  Болгарии).
Так Хаджибей  стал Одессой...

       Чудесна  история  города. Наверное,  многие  наши города имеют  столь удивительные и древние  истории, о которых мы даже и не подозреваем… А  ведь  знать  историю своего  государства  надо,  это очень  важно, для  воспитания  патриотизма, да  и просто для  осознания  своей  причастности  к стране, в которой  родилась  и живёшь…


       Думаю, что поездка эта запомнится ребятам  надолго. Во-первых, для них - это первый  выезд  за пределы  родного села (исключение - Куйбышев; совхоз  расположен  в трёх часах  езды  от Куйбышева и именно  туда, или  в  Новокуйбышев, ездят  жители за товарами, в  ателье и по другим надобностям, да и учиться после  школы  многие  едут  в соседнюю область – так ближе к дому;  на  выходные  можно  приехать к родителям, благо, поезд  ходит регулярно: утром – туда, вечером - обратно,  билеты стоят копейки), во-вторых, мы много снимались  в  разных местах, а фотографии – это тоже  память…


     ….Потёмкинская лестница… Сколько эмоций испытали ребята(да и я тоже!), когда  нас подвели к ней! Театр оперы и балета…
 И пушкинские строки:
     Я жил тогда в Одессе пыльной…
     Там долго ясны небеса,
     Там хлопотливо торг обильный
     Свои  подъемлет паруса;
     Там всё Европой дышит, веет,
     Всё блещет югом и пестреет
     Разнообразностью живой….
     …Но солнце южное, но море…


        Да, Одесса  сильно изменилась со времён великого Пушкина… Помимо того, что она похорошела, сумела сохранить красоты прошлого времени, она ещё и овеяла себя славой  революционных и военных побед, стала символом несгибаемого мужества и стойкости…. "Одесса, мой город родной" - сегодня, видимо, может сказать не только  исполнитель этой потрясающей песни, а каждый человек нашей страны, хоть однажды ступивший на эту землю….

       Во всяком случае, для меня это особый город, город какого-то невероятного притяжения, город романтики в самом широком смысле этого слова… Я бы, наверное, хотела здесь жить, и если Вовку сюда направят, буду очень счастлива….


       Дни в Одессе пролетели  незаметно и быстро, и уезжать совсем не хотелось. Но всё когда-нибудь заканчивается.
       На обратном пути, слава Богу, не было никаких неожиданностей, кроме того, что поезд приходит утром, а в Куйбышев отправляется вечером и необходимо где-то прокантоваться до  отправления  поезда.
        И я повезла ребят к своим родителям…
        Когда мы  всей группой ввалились в родительскую небольшую квартирку, мама  и папа не выразили никакого недоумения, как будто это было предусмотрено. И я за такую выдержку им безмерно благодарна. Попыталась объяснить  такое нашествие, мама и слова не дала сказать: "Вы, наверное, проголодались? Сейчас я супчик сварганю и покормлю вас," - перебила она меня.  И через полчаса на нашей довольно большой кухне (квартира однокомнатная, и достоинство заключалось именно в большой кухне) разложили стол и рассадили всю мою бригаду и накормили…

       Так закончилось моё  первое путешествие с учениками  в далёкие края…
 Через несколько дней начинались мои курсы повышения квалификации и  по – хорошему,  я могла бы остаться дома, но отправлять детей одних невозможно, у меня даже мысли такой не возникло, и вечером все вместе мы поехали на вокзал….





           2 июля 1974 год.



       Писать о курсах не хочется. Ничего нового и интересного я не услышала. Наверное, это потому, что в памяти  не стёрлись  институтские лекции, а методику читали не опытные учителя, а  теоретики, абсолютно далёкие от школьной жизни…

       Через неделю курсы закончатся и мы едем на юг – отдыхать!  Билеты взяли до Адлера, а там будет видно, где остановиться. Едем  "дикарями", то есть, полностью за свой счёт, на пустое место – как мы решились на это?! Первый раз и без путёвки! Да где её взять молодым специалистам?!  Профсоюзную – ещё не заслужили…
 Да, ладно, не мы первые, посмотрим, что получится...




             
                5 августа 1974 год.



         Дома. Вчера приехала с юга. Отдыхали в Абхазии, в Гантиади. Целых 23 дня наслаждались морем и свободой.

         Нет смысла описывать каждый день, но то, что  увидела и узнала я там - незабываемо. Это, наверное, и понятно: первый раз на море и так долго и, практически, без чьей-либо опеки... Я уже видела море - Балтийское, - когда впервые приехала в Юрмалу, а потом, когда провожала на практику Вовку. Юрмала встретила нас прохладно, а о проводах и говорить нечего, это совсем не то, что сейчас...

         Никогда не забуду горы, покрытые кустарником и лесами. Было ощущение чего-то прекрасного и необыкновенного, когда я смотрела на горы и на море. Я внутренне успокаивалась, слушая прибой моря.

        Почти все дни были замечательны и не без приключений.
Мы подружились там с удивительными людьми - двумя девушками из Свердловска. Одна - Лидочка - замужем, ей 32 года, у неё двое детей, оба мальчики. Это простая, обаятельнейшая  женщина, удивительной  добротой  наполнено её сердце. У неё очень лёгкий характер, с ней всегда просто и хорошо, и ничего не страшно.
 Вторая - Ольга - наша ровесница. У этой характер, да ещё какой! Вспыльчивая  эмоциональная натура, любительница общего поклонения. Но  несмотря на эти черты, она отличная девчонка. Иногда её выходки злили, а иногда веселили. Она обладает даром очень просто знакомиться с людьми и извлекать из этого знакомства  пользу...
Короче, девочки чудные.

        Расставание  было ужасным, чуть не до слёз. Хочется видеть их, часто встречаться...
        Последние дни мы отдыхали на белых скалах. Это в двух километрах от центра посёлка. Там очень красиво. Белые камни вступают в морскую пучину, отражаясь на дне морском белым мрамором. Вода там чистая, прозрачная, синяя-синяя, и очень добрая, приветливая, если так можно сказать о воде…
        Мне это очень понравилось. Волны, набегая одна на другую, ударяются о скалу, обдавая  склоны звонкими,  холодящими струями. Я любила смотреть,  как играет море и подолгу вглядывалась в эту бескрайнюю ширь. Смотрела, ни о чём не думая, только ощущая красоту и величие  увиденного.

        Впервые мы пошли на скалы вечером, часов в шесть, с местным мальчиком Юрой(он перешёл в десятый класс). На другой день мы отправились туда одни. Устроились на скалах, а они такие ровные - на них можно лежать,  ничего не расстилая. Купались, загорали. Я тоже много лежала в этот день, хотя я почти не загораю. Моё тело не принимает солнечные лучи и отвечает ожогами.

        Потом сидели с Ольгой у самой воды и щёлкали орехи. Прошли ребята, и один спросил: "Карты есть?" - "Да," - ответила Оля. Он остановился, присел напротив меня, пригласил второго - совсем юного мальчика. Стали играть в "дурака". Познакомились. Этого парня звали  Володя, мальчика, его брата, Коля. Остаток отдыха мы провели на белых скалах вместе с новыми знакомыми. К ним потом присоединился ещё один друг - Виталий. Это были студенты из Черновцов. Коля - школьник. Кстати, они учились вместе с мужем Софии Ротару и хорошо её знали, но почему-то не очень жаловали...

        В первые дни отдыха с нами приключилось неприятное: нас ограбили средь бела дня, в автобусе.
        Мы поехали в Гагры, посмотреть город, прикоснуться к кавказским достопримечательностям... Автобусы ходят нечасто, и  мы еле втиснулись в подошедшую машину. Меня так просто внесли в набитые двери, я даже не успела оглядеться: здесь ли девчата. Они махнули мне, что уже внутри автобуса и я, как на крыльях, влетела в автобус. А когда мы вышли в центре города и захотели побаловаться абхазским кофе, обнаружила, что кошелька нет! Была изумлена очень. У меня такая модная и с секретным замком сумка! Сумка целая, нигде не порезано, замок тоже закрыт... Как можно  вытащить кошелёк, оставалось загадкой. В этом кошельке находились наши общие с Леной деньги - мы сложились на прогулочные нужды, чтобы не спорить: "Я куплю!" - "Нет, я!".  Ну, вот и купили... Поизумлялись, поудивлялись  и пошли смотреть город. Одно утешение, что денег было немного...

        Отдых, действительно, получился  прекрасным ещё и потому, что мы, практически, объездили всю Абхазию. Экскурсия по Гаграм, поездка в Сухуми, посещение  обезьяньего заповедника - это только частица путешествий. Сухуми не понравился, очень пыльный город, а от заповедника - в восторге!  Я впервые видела живых обезьян. Они живут семьями! Переговариваются на своём языке, воспитывают детёнышей... Очень интересно.
        Необыкновенным было и путешествие на озеро Ритца. Дорога - настоящее испытание! Представить, что я это выдержу трудно. Но выдержала. Трудность поездки в том, что это подъём в горы по кольцу. Ощущение - потрясающее! Ленке было немного плохо. Но и она выдержала. Горы - изумительны. "Голубое  озеро". Действительно, голубое. Вода  насыщенного непрозрачного голубого цвета, однако, виден каждый камушек. Холодная. И манящая. Скалы. Причудливо выступающие,  покрытые кое-где порослью, мхом. "Мужские слёзы"... Удивительное название скалы. Прозрачные, редкие капли воды на несколько отвесном  выступе... Поистине, мужские слёзы... А чего стоит  в Гаграх постройка без единого гвоздя! Какие мастера жили в давние времена! И ведь этот дом функционирует и как музей, и как жилое помещение - там ресторан....

        Если я буду вспоминать все наши прогулки, встречи, интересные беседы, это может занять не одну страницу! Впечатлений масса. Есть что рассказать моим детям.

 


 
       Октябрь 1974 год.


       В этом году удивительная осень.  Таких  тёплых, прямо летних  дней уже давно не было. Даже листья не желтеют,  и температура превышает двадцать  два  градуса…
 Работать  начала  без  воодушевления.  В день, когда  мы приехали, долго  ждали  Ник.Ив.  А  он  нас  не  ждал  совсем.
 Вижу: подошёл он  торопливой  походкой, неуклюжий, со странными  подёргиваниями, закатил  глаза  и  улыбнулся  одними  губами.  Его  тяжёлый  подбородок  откинулся  на  грудь,  показались  зубы. Покрутил  головой  и  заговорил….

 
     Удивление  по поводу нашего возвращения… Он почему-то считал, что мы не вернёмся и останемся в своём городе… Почему он так считал, объяснить трудно.
 Да, у меня был разговор с моей классной руководительницей, ставшей недавно  завучем в новой школе. Она, узнав о моём положении в селе, о нагрузке, предложила  место в этой школе с хорошей нагрузкой и поддержкой. Сказала, что может подождать моего решения  до начала учебного года, числа до 25-27 августа, потом ей придётся решать этот вопрос, так  как у них вакансия срочная, учитель очень нужен…
     К сожалению, я не смогла сразу сказать "да", объяснив, что дала слово детям  отработать  положенное время и сейчас уехать, предать их, не могу…


       Мы  приехали продолжать работу.     И  нас ожидали изменения наших бытовых условий.  В отпускных  впечатлениях  мы  оторвались  от событий  сельской   жизни, и  сообщение о нашем переезде на квартиру Алика стало приятной  неожиданностью.
      Теперь мы живём  в большой трёхкомнатной квартире с центральным отоплением, газовой  плитой и русской  печью.
 Мы с Леной занимаем одну комнату. Мебель скромная, школьная: две односпальные  кровати  (наши, из кабинета), книжный шкаф и  школьные парты, тоже две,  для работы.  Вторая  комната  свободна – нам  она  не нужна,  хотя там тоже  стоит  кровать,  видимо, осталась  от прежних  жильцов(?), а  для  нас  это   что-то вроде  гардероба  или  гостевой  комнаты: теперь  мы  можем  принимать  гостей;  а третья комната – это кухня. Там  только  стол и табуретки, а в нашей комнате -  два   вполне  приличных стула…
 Есть  у нас и  коридор, то есть – сени,  холодные, но необходимые, потому что в сырую погоду здесь можно оставить грязную обувь, хранить какие-либо продукты, которые мы по привычке возим из дома…
 Дом  на  две  квартиры, наши  соседи – семья  моей  ученицы…
Договорились  покупать у них молоко…





          16 Ноября  1974года.




        "Чтобы работать с детьми, надо знать их домашний быт". Знакомиться с семьями.  Это заповедь  институтских наставников,  это  и требование  школьной  администрации.
      Постепенно я привыкала к работе, к детям. Что-то получается, что-то ещё нет. Родителей посещаю по мере надобности. Е.И считает, что пока  я  не познакомлюсь  со  всеми  родителями  лично, пока  не побываю  в  каждом  доме, меня  не  будут считать "своей".      
      На  собрания  здесь  родители приходят нечасто,  да  и  не  все.  И, через  месяц -полтора,  я  начала  ходить по домам – "знакомиться с домашними  условиями"  своих учеников. Не  могу сказать, что  это  доставляло  мне  большое удовольствие.  Кому  понравится принимать  в  доме  почти  незнакомого  чужого  человека?  И  я  из природной  деликатности  не  могла  заставить  себя  "просто так" пойти  по домам.
      Но младшие  школьники  народ  суетливый, шумный, часто упрямый.
Я  вижу,  как непросто  ребятишки  вливаются  в  учебный  процесс,  как тяжело  привыкают  к  разным  учителям.  И главное – от  этого "привыкания"  зависит  их поведение и учёба,  результаты успеваемости.  Я, конечно, пыталась  говорить  с учителями. Только  не всегда  мы с  ними одинаково  смотрим  на  некоторые  вещи.  " Вы – молодой  учитель. Многого  ещё  не понимаете  и защищаете  их напрасно. Родителям  надо  сообщать, снижать  поведение…" - такие советы  слышу неоднократно. А  завуч  мудро  рекомендует: «"Сходите  к нему  домой, поговорите  с  родителями,  посмотрите,  как  он  дома  себя  ведёт".  И я иду, смотрю.
   Какие  разные  это  дома,  и  какие разные  семьи!  В  домах  сильных учеников  встречают  доброжелательно,  приглашают  пройти посмотреть,  где  ребёнок  делает  уроки,  иногда  рассказывают  об интересах  и увлечениях  детей.  И  никогда  не  жалуются  на дитяти.
 В некоторых семьях  шутливо,  в некоторых  тревожно  интересуются, что привело  классного руководителя в дом, не хулиганит ли  их  чадо, не грубит ли. Убедившись, что это «профилактический  осмотр  бытовых условий» расслабляются  и охотно рассказывают о семье, детях, о своей, часто очень тяжёлой  работе. И ты уходишь из дома даже удовлетворённый  совершённым  путешествием  и знакомством с родителями.
   Сложнее  с семьями  так  называемых  «трудных» детей.  Родителей  дома  не  бывает:  они  или  на  ферме,  или на  своём   дворе  что-то делают  и  подойти  не  могут   (им  некогда).   Или,  что  очень  скверно,  они  пьяны  и  спят,  а  тебя  встречает  испуганный  ребёнок,  который  не  решается   разбудить  нетрезвого   папу или  маму… Он  что-то бормочет  скороговоркой,  обещает   исправиться – «только  родителям  не сообщайте!»
  Не  сразу я поняла  ситуации  именно  с этими  детьми,  их  страх объясняла  только  одним – наказанием  родителей.
А  они  часто  просто  стыдились  состояния  домашних, не хотели,  чтобы  учительница (она ведь новый  человек  в  селе!)  увидела  близких  людей  в  непотребном  виде  и  потом,  в  школе,  напоминала  об  этом,  ставя  ребёнка  в  унизительное  положение  перед  классом.
 Но были и другие встречи.
 Не сразу нашла я путь к сердцу  шалуна и насмешника  Вити. Задирал девчонок, особенно свою соседку по парте. Хихикал, когда  удавалось вывести  её из равновесия.  Не всё гладко было у него и с учителями. Уж очень не любил замечания – несправедливыми  они  ему казались!                А  терпеть несправедливость  не  мог – протестовал, оговаривался, выводя из  себя учителя нудным  бормотанием-протестом.  Жалобы  почти от   всех  преподавателей…
   Что с ним сделаешь?  Разговоры по душам, увещевания, замечания  в дневнике – пустая трата времени. Упрётся, опустив голову, или начинает уверять, что несправедлив учитель, он «этого не делал».  Необходим разговор с родителями.  И я пошла к нему домой. Жил он в старом районе села в небольшом деревянном доме. Пошла после  уроков,  во второй половине дня,  будучи не совсем уверенной, что застану кого-нибудь, но надо проверить..
   Маму увидела сразу, как только подошла к калитке. Она занималась домашними  делами. В фуфайке и белом платочке, в резиновых сапогах с ведром в руке женщина спешила к сараю, не замечая меня.  Я поздоровалась и вошла во двор. Женщина остановилась, поставила ведро и ждала, когда я подойду. «Опять что-то натворил?» - устало спросила.  И  я чистосердечно поведала  маме  об «успехах» сына. Чего я ожидала?  Не знаю.  И  вот теперь,  спустя  почти год  после посещения, вижу  её  озабоченное  лицо,  тревогу  в глазах и какую-то обречённость.  Её, вероятно, беспокоили проблемы с сыном, но были и какие-то другие вещи, которые беспокоили больше. И они были важнее. Она  заговорила  ровно, без возмущения. «Не знаю, что  и делать.  Дома-то  он  мне  во всём  помогает.  И  по хозяйству,  и  так… - Помолчала.  – А вот  в  школе  хулиганит.  Да  я  и помочь  ему  в учёбе не  могу. Ты уж, Викторовна,  попробуй  сама  как, по-учёному…  А  я  уж дома  с  ним поговорю…» - и  она доверчиво  так, с надеждой, подняла на меня свои  усталые глаза.
Я немного опешила от её тона, от взгляда, а главное от этого «Викторовна», такого простого старорусского  обращения, уважительного…  Это обращение просто потрясло меня и дало толчок новым выводам.
 Я поняла, что дома и в школе дети совсем не одинаковые. И все их выходки в школе – это наши недоработки, может быть,  наше равнодушие,  наше непонимание их,  детских проблем,  детских душ.  Урок, да ещё какой!
 Дома он мой – и я заставляю его делать домашние дела, помогать мне. А в школе – он твой ученик и заставить его работать на уроке, подчиняться школьной дисциплине твоя задача, учитель. Учись это делать. Или уходи из школы, если не знаешь, как этого добиться. Или не хочешь  на  это тратить  своё время  и нервы…
Вот такой урок я получила к концу первого года моей работы. Теперь думай, кто ты.







       20 Ноября  1974 года.

Нас с Леной "командировали" в местный клуб! В области проходит смотр художественной  самодеятельности и все хозяйства должны  принять в нём достойное участие. В местном клубе ведётся какая-то работа, мы знаем это, но  ни я, ни Лена на эти занятия и мероприятия не ходим, если только в кино. И вдруг нас вызывает директор и говорит, что мы должны принять участие в смотре совхозной самодеятельности, "учителя всегда поддерживают совхоз во всех его начинаниях", так теперь мы "живём  здесь и поэтому включаемся в общественную жизнь совхоза".
Так интересно. За месяц(!) до смотра начинаются сходки: формируется состав, подбирается репертуар, солисты - всем этим руководит заведующий  клубом. У нас это Татьяна Сергеевна... За неделю до смотра из области приезжает художественный  руководитель, специалист-хоровик   и "ставит" репертуар.  Я никогда бы не поверила, что за несколько серьёзных  репетиций можно отработать  и хоровое пение на два голоса, и отдельные  сольные номера. Из школы нас пришло в клуб человек семь: Евгения Ивановна, мы с Леной, пионервожатая Таня, учительница начальных классов Т.В., учительница биологии Л. В. и учитель иностранного языка Е.К. Мы пришли уже на последнем этапе, когда приехал худрук. Нас прослушали, определили партию - первого или второго голоса и поставили к основному хору. Хор исполнял две песни: "Прощайте скалистые горы" и "Россия".
Я впервые принимала участие в таком серьёзном мероприятии, все выступления в школе и в институте  - не в счёт. Худрук занимался с каждым участником, с кем меньше - певуны, они умеют и любят петь, может  быть,  и поют постоянно, с кем долго и нудно, отрабатывая ноты, пробуя партии. Я-то всегда считала, что слуха у меня нет и в серьёзных музыкальных  мероприятиях мне не участвовать,  ан,   нет, пригодилась здесь, сумел мастер настроить и моё участие... Для меня это абсолютно авантюрное  занятие, но я люблю петь (тихонько, про себя), люблю слушать хорошее пение и старинные русские песни. Поэтому мне здесь всё было очень интересно. Узнать новых людей, потому что общались мы больше с родителями наших учеников, и с коллегами, молодёжь знали мало. Да и посмотреть на коллег в нестандартной обстановке тоже интересно. Я люблю новое: это, мне кажется, разнообразит жизнь, делает её интересней и есть почва для размышлений и анализа... А потом новые знакомства, общение с новыми людьми  наполняет жизненным опытом. А это важно. Я понимала, что росла слишком домашним ребёнком и жизни за окнами дома,  института, теперь школы не знала. А знать хотелось. я пристально всматривалась в своих товарищей по новому занятию и открывала много интересного. Меня поразило отношение участников к мероприятию. В клубе собирались вечером, после работы, часов в семь и задерживались  до позднего  вечера. Однако женщины не казались замученными  и перегруженными заботами. Наоборот, создавалось впечатление, что они довольны и расслабленны; многократное повторение одного и того же куплета или даже ноты, строчки не раздражало их; может быть, смена занятий тому причина, удаление от хозяйских домашних работ и забот было внутренним отдыхом, расслаблением? Репетиции наши часто затягивались, порой за какой-нибудь женой или мамой присылали посыльного или приходили раздражённые мужья. Хористки отшучивались, предлагали репетировать вместе, отвечали на недовольство мужей тут же сочинённой частушкой. Это было так здорово! Вот он, женский русский характер! Откуда только силы берутся - ведь домашнюю работу за них мужья не делают! Я заметила, что в деревне чёткое разделение труда: мужчина выполняет свою работу, немногие способны подоить корову, если нет жены, в этом случае обращаются к соседке, а женщины - женскую...
Для нас это тоже дополнительная нагрузка - ведь никто не снимал с нас учительских обязанностей; подготовка к урокам, проверка тетрадей - это основа, которая никуда не исчезла. Попробуй не раздай наутро проверенные тетради: я, мол, на репетиции была! Никакие отговорки поняты не будут. Тетради в четвёртом и пятом классах проверять нужно ежедневно. Поэтому,  вернувшись с репетиций, мы садились за уроки и проверку тетрадей.
И всё-таки эти "посиделки" мне очень нравились.
 Мы с Леной были разными, по-разному воспринимали космос. Я не могла рано вставать и, вернувшись из клуба, садилась за тетради; проверка и подготовка к урокам часто завершалась под утро, часа в три - четыре я прикладывадась  к подушке.
 А Лена оказалась жаворонком. Она по возвращении ложилась спать и просыпалась утром рано, часов в пять - шесть и проверяла тетради и писала планы.
 
1974 год  21 ноября .

 Директор был на уроке литературы. Потом вызвал в кабинет для анализа урока. Я, конечно, волновалась. Ко мне на уроки раньше чаще всего приходила завуч. Это опытный учитель, но я её не боялась. В моём классе  училась её дочь. Я понимала, что ей важно быть уверенной в том, что её дочь получает хорошие знания. А я очень стараюсь быть Учителем. Завуч хорошо разбирает уроки, отмечает  удачные моменты, обращает внимание на детали, где я могла бы получить лучший эффект, если бы сделала это по-другому. Как? Надо думать. Я могу соглашаться с ней, могу высказать сомнение, но я понимаю, что замечания касаются методики, а у неё практика более пятнадцати лет, а я что? Начинающая. Поэтому я очень внимательно отношусь к замечаниям  Нины Фёдоровны.
Но  с  директорм всё  как-то иначе. Он внимательно следил за мной на уроке и, хотя я, конечно, волновалась, но  отмечала его реакцию  на моё ведение урока и изложение материала.
Он – историк,  и я  ожидала каких-нибудь замечаний, рекомендаций методических  именно гуманитарного цикла. Но  довольно коротко отметив  мои удачи, он как-то странно перешёл к общей программе  среднего  звена по литературе и стал задавать  странные  вопросы, которые немного удивили меня.
Но я же начинающий учитель и желание директора проверить мои знания по программе очевидны. Так я восприняла эти странные для моей нагрузки вопросы.
В чём странность? Да в том, что вопросы касались программы  классов, в которых  я не преподаю! Особенно  настойчиво  он  интересовался  творчеством А.С Пушкина,  хотел услышать,  как бы я провела  уроки по  роману  в стихах "Евгений Онегин",  что я думаю о героях, об отношении поэта к своим героям, о восприятии романа современниками Пушкина и сегодняшними  пушкиноведами, и о чём бы я поведала  детям на уроке.
Странно, но я не подумала об этой странности. Я ведь готовилась преподавать  литературу в старших классах и поэтому с увлечением стала  рассказывать о подходах современных  литературоведов  к творчеству поэта, о статьях  Бонди, о моментах жизни Пушкина в период создания произведения, о своём понимании романа и т.д.
Короче, появилась возможность  высказаться о любимом предмете , и я воспользовалась этой возможностью сполна...
Мы разошлись, довольные  друг другом...
  А сегодня я была ошарашена услышанным в учительской и поняла: меня использовали вслепую. И грустно, и смешно.
 Захожу в учительскую  после урока литературы  в пятом классе. Ребятишки  порадовали меня  своими  ответами. Получился хороший урок, в котором принимали участие почти все дети. Собственно,  и материал  для  беседы  благоприятный - Короленко "Дети подземелья".

Вошла,  довольная,  и просто  плюхнулась  на  стул, тетради, учебник  и мои  незамысловатые  иллюстрации  опустились  на стол. Я не успела ничего  ни сказать,  ни спросить. Мой  слух  привлекла  фраза  коллеги Н.А., преподававшей  в седьмых  и  восьмых классах.
- И  он  ещё  будет  учить  меня, как преподносить Пушкина!  От учебника не отхожу! - бушевала она.
- Что случилось? – обратилась  я  к стоявшей  рядом  библиотекарше Тане. Та повернулась   ко  мне:
- Н.И. был на уроке у Н.А. в восьмом классе. И сказал, что Пушкина  она детям  преподносит  скучно и примитивно. Стал  давать  ей  советы и рекомендации. Говорит, надо искать что-то новое, ведь учёные, например,  Бонди, публикуют статьи, в которых много любопытного... Представляете?! Откуда он знает!?
 Н.А. продолжала негодовать:
- Это я, со своим стажем   более  пятнадцати  лет -   не  знаю  материала! Не понравилось, что читаю, а не наизусть цитирую автора! Это я не понимаю героев и слишком сухо, по-книжному, о них рассказываю!.. Дети мало говорят! - возмущалась она,- спора нет,  и прочую ерунду нагородил?!.. И где он понабрался этого?!
И тут я  поняла, что много из претензий, высказанных директором учителю, были проговорены мной во время беседы... Это как холодный душ!
 Оказывается, после разговора со мной, Н.И. пошёл  на урок в восьмой класс,  как раз  они  проходят  роман А.С.Пушкина «Евгений  Онегин». И выдал ей мои мысли о романе в качестве рекомендаций! Да, ситуация... Я была потрясена. Так вот зачем он заговорил со мной о Пушкине! Захотелось узнать, что думает о писателе молодое поколение учителей, что нового  выдали  им  профессора... Да, история...
Мне  было обидно, что я оказалась как-то причастна к посрамлению опытного  учителя. Я ещё  не понимала, что замечание и рекомендации  - это плохо. Я-то считаю, что посещение администрацией уроков, не просто контроль, но и, в первую очередь, помощь...  Наверное, что-то я не понимаю в учительской профессии...
 Теперь просто нужно помнить об этом и не позволять себя использовать...
 Только как это сделать, если не  помнишь  зла, и  очень  хочется высказаться  по своему предмету? Если знания требуют отдачи, хоть кому-нибудь,  лишь бы рассказать... Ведь мои  классы  младшие, а хочется  говорить о "большой " литературе, о мыслях, которые вызывают её герои и, главное, слышать суждения  учеников... Мне кажется, что на уроках литературы главное - это вызвать на разговор  учеников, пробудить в них мысль и желание её озвучить.





         1975 год.

20 января 1975 год.

И снова зима. Вторая моя зима в деревне. Удивительные зимы в селе. Дома я, наверное, мало обращала внимания на своё окружение и наслаждалась природой только тогда, когда была на природе... Здесь как-то всё иначе.
Снег  лежит  везде  огромными  сугробами. Деревья  зимой необыкновенны, точно в старой русской сказке: домики ( в  центре посёлка много частных домов, построенных по традиционному русскому проекту - карточный домик -, это в "буржуй-городке" - дома  для специалистов  совхоза - новые постройки  на  два  хозяина  коттеджного типа) стоят в снегу по самые окна. К воротам прочищены дорожки, а по бокам снега, аккуратно  сложенные в большие сугробы. Здорово. Бело и снежно. Сказка, да и только!
Около школы на пустыре очистили снег и залили каток. Вечерами в школе включают иногда музыку  и под музыку ребята катаются, а днём мальчишки играют в хоккей.
Я тоже устроила своему классу поход на каток. Предложила, а сама не совсем  уверена, что смогу встать на коньки. Последний раз каталась ещё в школе, классе  девятом - десятом...
Но пошла с детьми и, смеясь,  их предупредила, что на этот раз не я, а они будут моими учителями. О, как им понравились мои слова! Оказывается, есть что-то, где их учительница не будет учить их...
Но мы уже друзья, они ко мне привыкли, да и я уже привязалась к ним. Это - мои ученики. Мы прекрасно понимаем друг друга... Хотя они очень выросли и повзрослели за этот год. Это не забитые, молчаливые малыши. Теперь  это младшие подростки, и у каждого - характер...
 Вечером в субботу мы собрались около школы. Пришли больше половины класса. Не ожидала.  Кто-то пришёл уже на коньках, а кто, как и я,  взяли коньки в школе и переобулись в школьном вестибюле.
Интересно смотреть на них.
Да, я встала на коньки и даже поехала, что для меня было довольно странно. Но как радовались дети, увидев меня в брюках и коньках  вместе с ними.
Они падали, толкали друг друга, норовя дотянуться и до меня, но я как-то вовремя отъезжала: боялась, что если почувствую толчок и упаду, то вставать буду долго и смешно. А быть смешной не очень хотелось.
На катке было много других детей, старшеклассников. Но моя ватага больше крутилась вокруг меня.
 Думаю, что этот поход на каток ещё больше сплотит моих мальчишек и девчонок, научит их чувствовать плечо друга и быть рядом в трудную минуту...




2 февраля 1975 год.

Утром ходили на лыжах. Чудесно! Погода отличная, морозно, на деревьях серебристый иней. Настроение бодрое.
Я уже отмечала, что здесь в основном степь и посадки. когда выходишь из посёлка на "волю", вокруг бескрайние поля, покрытые снегом. Снег переливается на солнце чуть ли не всеми цветами радуги и где-то впереди сливается с горизонтом, постепенно переходя в облака. Удивительное зрелище. Поистине, Земля круглая...
 А вечером, как уже вошло в обычность, ужинали у Ев.Ив. в семейной обстановке.
Мне очень нравятся эти  воскресно-субботние походы в гости.
Наверное, потому что я росла в семье единственным ребёнком, я  с годами  полюбила  большие  семейные  застолья.
 У нас они появлялись только, когда  приезжали гости. А здесь поэтому каждый  поход к Ев.Ив. - праздник. Она удивительно радушная хозяйка и верный друг. Столько доброжелателей в деревне бывает не у каждой женщины, тем более, учителя - ведь дети разные и не настроить родителей против себя совсем непросто. А у Ев.Ив, недоброжелателей нет. Умеет она разговаривать с людьми так, что  даже неприятные порой вещи из её уст не звучат оскорбительно. И прислушиваются сельчане   к словам  любимой учительницы своих детей. У неё чувствуешь себя абсолютно в домашней семейной  обстановке.
Домик у них совсем небольшой: две маленькие спальни и зал, кухня. Обстановка обычная, такая же мебель, что и в городских квартирах. Только здесь особый уют создают салфеточки на тумбочке под телевизором, о старине напоминают плюшевые  гардины на окнах и дверях - в городе такие тяжёлые плюшевые занавески, подхваченные детскими ленточками в тон, не увидишь уже давно, такой же плюшевый коврик над кроватью в детской комнате, самодельные книжные полки. А кухня?! Почти вся кухонная мебель сделана руками мужа Ев.Ив. - Мих.Ал.  Чего  только здесь нет!  И  картины,  выполненные  методом   выжигания,  и миниатюрные   расписные  полочки  под специи,  и вышитые  занавески  на  окнах,  и многое  другое, украшающее  кухню – и  всё  это  делает  комнату  уютной и необычной;  даже  рабочий  шкаф с методической  литературой  и  небольшой  рабочий  стол (именно на кухне  она  проверяет  тетради и готовится  к урокам) рядом  не  портит вид  кухни, а гармонично  вписывается  в общий  интерьер...
Собственно,  здесь мы сидим только зимой, а осенью  ужинали в небольшой  пристройке к домику, где оборудована  своеобразная "деревенская " кухня-сени. Тоже очень уютная.
 Видимо, сегодняшняя лыжная прогулка была, действительно, необычной, если после уже многократных  посиделок у Ев.Ив., я только сейчас  почему-то захотела описать её дом...
 А там ведь есть  ещё огород и чудесная беседка напротив крыльца, где мы  кучковались уже в первую весну и осень нашего пребывания здесь...

P.S.  Я, наверное, влюблена  в Ев.Ив., потому что могу писать о ней  много и с удовольствием. Только вот времени, всегда, не хватает.
 Может быть, когда-нибудь и напишу о ней  большие воспоминания... в старости...