Судьбе навстречу. 127 глава

   Как и предполагал Азиз, к обеду приехали господин Аль Джаббар и госпожа Донита. Она была в нарядном национальном платье, с шарфом на голове, завязав так, как завязывала и Сумайя, и многие арабские женщины, закрывая шею. Поверх шарфа, на ней было золотое колье, весом более двухсот грамм с драгоценными камнями, а на руке, поверх рукава платья, такой же браслет. 
   - Добрый день, господин Латиф. Госпожа Малика? Азиз? Сумайя? Принцесса моя, надеюсь, усталость прошла? - любезно спрашивал господин Аль Джаббар, пожимая руки мужчинам и целуя дочь в щёчки.
   - Мамочка? Папочка? Как хорошо, что вы приехали, - обнимая родителей, промолвила Сумайя.
   - Проходите в зал, господин Аль Джаббар, госпожа Донита? Я велел накрыть стол в зале, там нам будет комфортнее, - приглашая гостей в комнату, сказал Азиз.
   - На улице машина... там подарки для вас. Кое-какие вещи Сумайи... - сказал господин Аль Джаббар, войдя в зал первым.
   - Право, не стоило беспокоиться, господин Аль Джаббар. Вы и так сделали царский подарок, я благодарен вам. Сергей? Распорядись, чтобы Михай занёс вещи с улицы и отнесите их в нашу комнату, мы позже их разберём,  - попросил Азиз.
   - Ну какое беспокойство, Азиз? Сумайя и ты, теперь, наши дети и радовать вас, заботиться о вас - наш  родительский долг, - ответил господин Аль Джаббар.
   Сергей тут же вышел во двор. Январь, температура воздуха не превышала тридцати градусов тепла, поэтому Михай почти не заходил в дом, только по нужде и поесть. Каждый вечер, он сначала заходил в душ, а только потом  отправлялся спать.
   Сумайя села рядом с матерью. Госпожа Донита держала дочь за руки и с восхищением смотрела на неё.
   - Ты словно расцвела с мужем, доченька, нежный румянец... дай Аллах, ты будешь очень счастлива. А у меня для тебя новость... - наклонив голову к дочери, тихо произнесла госпожа Донита.
   - Мамочка? Вы просто светитесь от радости... что случилось? Папа порадовал Вас? - спросила Сумайя, помня, как раньше мама плакала, когда отец неделями не приходил к ним в дом.
    Она помнила, каким он был строгим с мамой, часто вообще игнорируя её. Но ведь в последнее время, он стал чаще  приходить к ним, стал больше улыбаться и оставался в маминой комнате на ночь, а утром она сияла от счастья.
   - Я так счастлива, Сумайя... боюсь сглазить. Представляешь? У нас с твоим отцом будет ребёнок! Я сомневалась... думала ошибаюсь. А утром, папа отвёз меня в госпиталь и доктор подтвердила, что я беременна. Ты бы видела радость твоего отца, когда он услышал об этом! - радостно сжимая руки дочери, шёпотом говорила госпожа Донита.
   - О, Аллах! Папа давно мечтал о сыне... неужели? Как я рада за вас, мамочка! - посмотрев на счастливое лицо отца, потом и на мать, произнесла Сумайя.
   А мужчины оживлённо беседовали, правда, Азизу приходилось переводить отцу почти весь разговор. Они вспоминали, как красиво прошла накануне свадьба. О работе не говорили ни слова, да и Латиф акя не понял бы.
   - Азиз? Хочу, чтобы ты первый узнал радостную новость! Скоро я снова стану отцом, поздравь меня! - радостно воскликнул господин Аль Джаббар, не в силах сдержать эмоции.
   - О, Аллах! Какая прекрасная новость! Искренне рад за Вас, господин Аль Джаббар и конечно, за госпожу Дониту, - ответил Азиз.
   - Инша Алла, на этот раз у меня родится сын. Вполне возможно, у вас тоже вскоре для нас будет радостная весть, - сказал господин Аль Джаббар.
   - Инша Алла, господин Аль Джаббар, Инша Алла... - ответил Азиз.
   Стол был красиво сервирован серебряными приборами, на блюдах лежали разнообразные закуски, фрукты и овощи, сладости и дичь в кляре. Людмила подала гостям суп, через полчаса она занесла тушёное мясо с овощами и соусом. Позже, подали десерт, нежные пирожные со сливочным кремом, специально привезённые из кондитерской.
   После обеда, часа в четыре, все вышли во двор и расположились в беседке. Ещё через час, господин Аль Джаббар поднялся, следом поднялась и госпожа Донита. Азиз с родителями вышли на улицу, чтобы проводить гостей до машины. Хотя они вполне могли пройтись и пешком, но по статусу, для шейха это было неприемлемо.
   - Мда... у богатых свои причуды... - подумал Латиф акя, кивая головой.
   Проводив господина Аль Джаббара и его жену, все вернулись в дом.
   - Предлагаю пойти в гости к Вашему брату, отец. Он будет очень рад. Воскресный день, уверен, господин Аль Фаттах и его сын Ясир должны быть дома, - сказал Азиз.
   - Странные у вас тут обычаи, Азиз... у нас, невеста в доме три дня и лица  никому не показывает, моя же невестка, даже не поклонилась нам, а ведь мы узбеки, если ты не забыл, сынок, - произнёс Латиф акя, с укором посмотрев на сына и Сумайю. Девушка ничего из сказанного не поняла и мило улыбалась свёкру и свекрови.
   - Хм... а я как-то и не подумал об этом... простите, виноват. Но кто бы вывел её к Вам на поклон? Яньги(свидетельница, обычно жена дяди или брата) нет, может мне самому вывести её? - спросил Азиз, усмехнувшись. Он просто представил себе, как бы это выглядело. Да, он помнит свадьбы в Буке и помнит, как утром невесту яньга выводила на поклон ко всем домочадцам и это  происходило ежедневно, три дня.
   - Мархабо? Дочка? Подготовь кеное к поклону, я ведь тоже подарок привезла своей невестке. Ты знаешь, как это делается, дочка, - кивнув дочери головой, сказала Малика опа.
   Девчушка быстро подошла к Сумайе, но как той объяснить, что нужно делать? Мархабо посмотрела на брата. Азиз, довольно улыбаясь, смотрел на всех, идея с поклоном, по узбекским обычаям, ему очень понравилась.
   - Сергей? Дуй к господину Аль Фаттаху, пусть с сыном придут к нам. Только быстрее, - попросил Азиз. Сергей кивнул головой и тут же вышел из дома. Азиз подошёл к жене, та стояла и с недоумением наблюдала за происходящим.
   - Пошли наверх, милая, будем проводить обряд и по нашим обычаям. Не забывай, твой муж - истинный узбек, алхамдулиллах (слава Аллаху).
   - Хорошо, господин, я готова, - ответила Сумайя.
   - Мархабо? Нигора? Пойдёмте и вы с нами, - увидев, как блестят в ожидании глаза младшей сестрёнки, сказал Азиз, позвав и её. Они, вчетвером, поднялись в комнату Азиза и Сумайи.
   - Одета ты красиво, милая, переодеваться не нужно. А вот лицо нужно закрыть шарфом. Мои сёстры, вместе с тобой, спустятся вниз, думаю, к тому времени придут и господин Аль Фаттах с Ясиром. Тебе следует всем поклониться, родная. Мархабо, возьми шарф и покажи своей кеное, как нужно будет всем поклониться, - сказал Азиз.
   Мархабо тут же схватила широкий, блестящий, прозрачный шарф и накрыла голову и лицо. Потом, взявшись за его края, медленно поклонилась. Сумайя с интересом смотрела на неё.
   - Вот так ты должна будешь поклониться каждому в отдельности... даже братьям и девочкам, моим сестрёнкам. Поверишь? У нас даже грудному ребёнку подходят на поклон и называют на Вы. Но мне наши обычаи очень нравятся, - добавил Азиз, видя удивление в глазах любимой. Сумайя улыбнулась очаровательной улыбкой, обнажив жемчужные зубки.
   - И мне очень нравится, я с удовольствием сделаю это, господин. Ради Вас, я готова на всё, - ответила Сумайя.
   - Я тебя очень люблю, милая и ради тебя, я готов на всё, - на арабском языке ответил Азиз.
   - Ну что, девочки? Я сейчас один спущусь вниз. Вы, минут через десять, спуститесь за мной, думаю, наши родственники уже прибыли. Ну, я пошёл, - сказал Азиз, направляясь к двери.
   Господин Аль Фаттах и Ясир, вместе с Сергеем как раз входили в дом, когда Азиз спускался по широким, устланным ковровой дорожкой, ступеням.
   - Азиз? Что за срочность такая? Брат? У Вас всё хорошо? - спросил господин Аль Фаттах, подходя к Азизу и Латиф акя, который вместе со всеми сидел в холле.
   Людмила в это время, убирала лишнюю посуду со стола в зале и снова красиво всё накрыла, поставив чистые приборы.
   - Здравствуйте, господин Аль Фаттах! Ясир? Рады видеть вас. Добро пожаловать! Мы хотели, чтобы вы окунулись в обычаи наших предков из Узбекистана, - пожимая протянутые руки родственников, ответил Азиз.
   - Что это значит? Брат? Какие обычаи? - спросил господин Аль Фаттах у Латиф акя на узбекском языке.
   - Ты не торопись, Фаттах, не торопись. Сейчас сами всё и увидите, - широко улыбаясь, ответил Латиф акя.
    У него поднялось настроение и он попросил всех сесть. Что ж, господин Аль Фаттах, весь в ожидании, сел рядом с ним. Ясир стоял с Азизом, Малика опа с сыновьями заняли  другой диван.
   Все посмотрели на парадную лестницу, откуда спускалась Сумайя, закрыв лицо шарфом. Мархабо держала свою красавицу - кеное под руку с правой стороны, Нигора с левой. Из зала вышла Людмила и заворожено смотрела на невесту. Малика опа подозвала её и на русском языке попросила вынести чайник горячего чая и пиалки, женщина тут же ушла в столовую. Вскоре, она вернулась с подносом в руках и поставила его на столик, рядом с Малика опой. Правда, вместо пиалок, она вынесла чашки из тончайшего немецкого фарфора и чайник из того же сервиза.
   Сумайя с девочками, спустились вниз. Как объяснил ей Азиз, она должна была поклониться всем отдельно, начиная с отца мужа, затем, последовательно, матери и всем остальным. Девушка, взявшись изящными ручками за края шарфа, как ей показала её золовка Мархабо, медленно, грациозно, волнуясь, подошла к Латиф акя и три раза ему поклонилась. Он поднялся и поверх шарфа поцеловав Сумайю в лоб, сел на место. Господин Аль Фаттах и Ясир с восторгом смотрели на всё это. Людмила хотела было уйти, но Малика опа попросила её остаться и она так и стояла рядом с диваном. Майкл и Сергей, стоя у входа, улыбались. А Сумайя подошла к свекрови и поклонилась ей, женщина встала, поцеловала её в обе щёчки и вдруг, сняв со своей руки старинный браслет, сделанный из бухарского золота, надела его на руку невестке. Этот браслет, который Малика опа получила в приданное от своей матери, лежал в сундуке в Буке, затем, вместе с сундуком, перекочевал в Ташкент и она его никогда не носила, оставив для первой невестки. Сумайя с восхищением смотрела на запястье.
   - Какой красивый! Большое спасибо, мамочка, - произнесла Сумайя, на арабском языке. Азиз подошёл к ней и улыбнувшись, перевёл матери слова жены.
   - Носи на здоровье, дочка. Этот браслет очень старинный, родишь дочь и передашь его ей, как семейную реликвию. Я ведь, даже в самые трудные дни, его не продала, - прослезившись, произнесла Малика опа.
   Азиз перевёл слова матери, не пропустив ни слова. Сумайя о трудных днях  ничего не знала, но почувствовала, с каким добром она это говорила.
   - Я никогда не сниму его с руки, мамочка. Инша Алла, передам этот браслет дочери, - ответила Сумайя, вдруг обняв свекровь. Азиз перевел её слова матери.
   Дальше, Сумайя продолжила всем кланяться, потом, как сказали ей Мархабо и Нигора, она наливала в чашки чай и поочерёдно, подносила каждому присутствующему, держа чашку в правой руке, а левую руку, приложив к сердцу. Затем, все прошли в зал, включили музыку, девочки танцевали, тянули и Сумайю, она скромно отказалась, но шарф с лица убрала. Малика опа с восхищением смотрела на неё и на сына.
   - Какие же они красивые! Пусть Аллах продлит счастье моих детей... - прошептала она.
   - Значит, этот обряд невесты выполняется в Узбекистане? - спросил господин Аль Фаттах у Латиф акя.
   - Ты ещё ничего не видел, Фаттах. У нас много обычаев и обрядов. Вот и соберитесь все и приезжайте к нам в Ташкент, многое увидите. Не в гостиницу, а к нам домой. Мы же близкие родственники и наши дети должны держаться друг друга. Иначе, может случиться так, что дети, в конце концов, разойдутся и забудут, кто его брат и что их связывает, - с грустью, ответил Латиф акя.
   - Ты прав Латиф, конечно прав. Судьба развела нас, но Аллах позволил вновь встретиться. Теперь от нас зависит, чтобы с нашими детьми и внуками такого не произошло, - ответил господин Аль Фаттах.
   - А ты чего такой грустный, Мумба? Весь день молчишь, словно чужой, - сказал Азиз, сев рядом с другом.
   - Поверь, друг, роднее вас, у меня никого здесь нет, - улыбнувшись, ответил Мумба.
   - Ты вчера мне кое-что сказал, ты правда решил остаться? - спросил Азиз, с надеждой посмотрев на друга.
   - Да нет, Азиз, это я так... на эмоциях сказал. Через неделю, вместе со всеми, я уеду в Ташкент. Что мне тут делать, в твоей тени? А ты молодец! Горжусь и восхищаюсь тобой. Мне до тебя далеко, Азиз, - грустно усмехнувшись, ответил Мумба.
   - Не говори так, Мумба. Если бы не мой прадед, думаешь, я имел бы то, что имею? Нет, конечно, я бы стремился добиться своей цели, но Аллах решил так. Тебя бы я не оставил... но и понимаю твои чувства, я и сам не смог... уехал бы. Но знай, что ты всегда можешь рассчитывать на меня, в любое время. Ты больше, чем друг, Мумба... ты брат мой, не забывай об этом, - сказал Азиз.
   - Я это знаю, Азиз. Дай, Аллах, я вернусь к тебе уже состоявшимся человеком. Я уверен, что всего в жизни, человек должен добиться сам. Уверен, не будь твоего прадеда, ты и тогда бы добился всего в жизни, - ответил Мумба.
Так, за разговорами, они провели весь день, до самого вечера. Господин Аль Фаттах с сыном ушли поздно, да и домочадцы довольно поздно расходились по своим спальням.
   Приняв душ, Азиз и Сумайя, обнявшись, уснули. С утра нужно было ехать в офис, оттуда в университет, начинались будни.