Раша браза

               
     В 14 году нашего столетия Леша приехал на дачу к сестре. В Ростове уже была промозглая, дождливая с облетевшей листвой осень, а в ее небольшом дворике на Кипре радовало глаз буйство цветов, зрели мандарины и манил купаться бассейн с теплой водой.
     Вика с Алексеем давно не виделись, им многое хотелось рассказать друг другу. Во время долгой беседы сестра вспомнила о поездке с семьей по святым местам. То, что она поведала, было так интересно, что у Леши возникло безудержное желание самому увидеть и прикоснуться к святыням. Через несколько дней быстроходное судно уже мчалось по волнам, и морской ветерок развевал светлые кудри русского паломника..
     В экскурсионном автобусе до Иерусалима не было никого, кто бы знал русский. Это его напрягало, но внутренне Леха был к этому готов: тур он заказал не в родном Ростове, а на Кипре в Лимассоле, и потому гид говорил со всеми на греческом.
   Наконец, вот он, Иерусалим - город, к которому так стремился Леша. Сказать, что увиденное произвело невероятное впечатление - значит ничего не сказать. Нечто совсем особенное, ощутимое почти физически, с ним произошло в Храме Гроба Господня, возведенном над местом, где Спаситель был распят, погребен и воскрес из мертвых.
     Далее путь лежал в Вифлеем, к Храму Рождества Христова, находящемуся на территории Палестины. Оказалось, что два государства разделены между собой монументальной, восьмиметровой высоты железобетонной стеной с колючей проволокой поверху. Стена так не соответствовала чувствам, переполнявшим душу! Однако автобус без проблем пересек границу через открывшийся проем.
      В Вифлееме, после посещения небольшого магазина, где Алексей приобрел иконку, группа направилась в столовую. В помещении общепита было светло, чисто, аскетично. На белых стенах висели портреты ярого борца за свободу палестинского народа улыбающегося Ясира Арафата и президента государства Махмуда Аббаса. Вкусно и сытно поев, они продолжили свой путь.
     Вместе со всеми Алексей вошел в Храм Рождества Христова. Он находится прямо на месте рождения Иисуса. На душе было так солнечно, спокойно, хорошо, по щекам текли слезы умиления...  К русскому паломнику подошли священнослужители и на незнакомом языке очень по-доброму, проникновенно что-то говорили.  Подарили много свечей, елейного масла, с напутствиями провели к выходу.
     Просветленный, счастливый, Леша вышел из храма... Никого из группы не было, но он спокойно направился к автобусу. Однако на том месте, где тот прежде стоял, его не оказалось!!!
     Что может испытывать человек, оказавшись один в чужой стране, не зная языка? Алексей даже сумку с документами оставил в автобусе! 
     Его отчаянные, беспорядочные метания по узеньким улочкам незнакомого восточного города напоминали эпизод из фильма «Бриллиантовая рука» - Козодоев потерялся в городе похожем на этот. У случайного прохожего попытался на языке жестов узнать, где останавливаются экскурсионные автобусы, но тот хладнокровно прошел мимо. Обратился к другому –  и он не стал заморачиваться, сославшись на непонимание. Женщина в длинных черных одеждах с полуприкрытым лицом вовсе шарахнулась...
     «Нужно искать полицейского! Уж он-то должен помочь», - подумал Алексей, вспомнив мамины наказы из детства на случай, если потеряешься. Это его немного успокоило. Пройдя совсем немного с этой мыслью, словно по мановению волшебной палочки, перед ним вырос служитель закона. Но вот беда - Алексей не почувствовал радости от встречи.
     Смуглый, могучего телосложения с густой бородой и колючим взглядом больших черных глаз, тот человек стоял, широко расставив ноги, держа в обеих руках автомат Калашникова. Весь его вид внушал превосходство и страх.  Лишь выглаженная светло-голубая рубашка и аккуратная стрижка немного снижали градус его суровости.
      Леша подошел к нему и попытался объяснить, что ему нужно, но грозный бородач дал понять, что не понимает, и отвернулся.
     Алексею казалась, что именно в этом человеке сконцентрировалась та самая тоненькая соломинка, которая только может помочь в его отчаянном положении. В надежде растопить сердце полицейского, Алексей проникновенно и трогательно говорил, что он «раша» - русский, что он "браза" - брат, что не знает, где его экскурсионный «бас» - автобус, и на всякий случай - что Гитлер капут, и что цигель-цигель ай-лю-лю... А потом, как Нахаленок из повести Шолохова, стал трепать его за форму, после чего полицейский направил на него автомат и что-то очень-очень сурово сказал. Продолжать было не только бессмысленно, но и опасно.
      Уже темнело. Не зная, как быть, Алексей достал из пачки оставшуюся сигарету и закурил как в последний раз. Отчаяние постепенно отступало. На смену ему приходило безразличие. В сигаретном дыму его взгляд случайно остановился на портрете улыбающегося Ясира Арафата, который висел на фасаде полицейского участка. Вспомнил его портрет на стене в столовой… при выходе из нее… и еще на нескольких домах, когда в отчаянии бегал по улицам. В голове пронеслись сюжеты из программы «Время»: дружба и помощь братскому народу Палестины. Встречи Л.И. Брежнева и Арафата…  И тут его осенило!
     Он вновь подошел к грозно поглядывающему на него полицейскому, прекрасно понимая, что запредельно ему надоел, и возможно это последние шаги в его жизни, но тем не менее вдохновенно и даже героически произнес: «ЯСИР АРАФАТ - РАША БРАЗА!» (Ясир Арафат - брат России!)
     Эта фраза оказалась волшебной! Поначалу недружелюбный, а потом грозный полицейский, что-то громко крикнув, бросился к Лехе с объятиями!!! Из участка высыпало  человек 6, тоже стали обнимать, что-то говорить. Пригласили к себе в помещение, предложили попить чаю. Удивительно легко поняли, что ему нужно, и  дали понять, чтобы он не опоздает, потому что без их разрешения ни один экскурсионный автобус не тронется с места.
      Полицейский - тот самый бородач с автоматом - проводил его до остановки экскурсионных автобусов. Она оказалась на расстоянии в триста метров от места  событий. Распрощались они как друзья.
      А его группа все еще бродила по городу, время от времени заглядывая в магазинчики. Леше пришлось дожидаться возвращения туристов-киприотов. Но это совсем его не напрягало.