точильненские дневники... часть вторая...

год девятнадцатый…

Январь. Просинец. Сечень.
Январь – году начало, зиме серёдка. Перелом зимы.
Январь на порог – прибыло дня на воробьиный скок.
Январь – весне дедушка.
Если январь в прошлом году был тёплым, то в новом году будет холоднее.
Сильная тяга в печи – на мороз, слабая – на сырую погоду, красный огонь –
к морозу, белый – к оттепели.

Февраль. Снежень. Бокогрей.
В феврале зима с весной встретятся впервой.
У февраля два друга: метель да вьюга.
Тёплый февраль приносит холодную весну.
Как в феврале аукнется, так в августе откликнется.

Март. Зимобор. Протальник.
Март не весна, а предвесенье.
В марте и сзади и спереди зима.
Март сухой да мокрый май – будет каша и каравай.

с января по март наезжал в Точильный, а то и вдвоём:
снег с крыши скинуть, дорожки почистить; Людмила печку истопит;
чай попьём, и в две лопаты, кому потяжелей, кому полегче, снег убираем;
тишина - снежная; в саду –  следы цепочкой: лисица проверяет, есть тут кто;
заяц лапами но снегу настучит – белый мир, тишь – оглушающая;
у нас городок относительно тихий,  и дом наш окнами к храму, к Липовой горе – больше тихости, чем шума, но тишина в Точильном – особая, естественная, глубокая; всё же в городе всё время есть некое напряжение:
что-нибудь откуда-нибудь выскочит, что-то шарахнет и тому подобное;
в Точильном нет случайных шумов и шумов несообразных, невесть откуда взявшихся; природные шумы незаметны и неслышны;
идиллии нет: через реку, за ольховником и черёмушником – дорога:
машины, грейдер взвизгивают, скрежещут, ноют; проскочат – тихость опять,  слышно как речка журчит; по улице вдруг кто-то начнёт дрова пилить, правда сейчас всё реже – уже колотые привозят; народ обзавёлся газонокосилками – пожужжат и перестанут; такие шумы – сезонные;
а зимой – белая тишина;

калитку откопаю, заходим – и жаль трогать такую снежность…
примечаем весточки от весны: день добавился, снега уплотняются, на солнцепёке  подтаивают;
март пришёл – Людмила в домике вымыла, перебрала, прибрала; ночевать ещё рано, а поблаженствовать в избушке, в окошко глядя, слушая природное, - хорошо;

в каждый приезд Лёху навещаю; сезон настанет, некогда разговоры-разговаривать, а сейчас зимнее бытие вполне располагает;
Лёха рано встаёт, в шесть часов он уже на ногах; приду – или подтопок растапливает, или уже растопил, дровишки подкладывает;
мы Лехе гостинец, но и у Лёхи есть чем угостить, только я веду себя скромно, пью чай, а Лёха мне точильненские новости рассказывает; разговор наш совсем простой, обыкновенный; мне по сердцу беседы с Лёхой, он – человек душевный;

ритуал: круглый год - повторяемость сезонных движений, повторяемость сезонных погод, повторяемость сезонных работ, хотя эта повторяемость очень относительна, но уже сама по себе формирует
круг своего рода повторяемых действий: «здравствование» сада, когда открываем калитку, «здравствование» избушки, когда мы в неё входим;
утренний обход сада,  созерцание сада в течение дня, чаепития,  «банное время» - топим баню, моемся-паримся, вечерний обход сада – это всегда, если мы вдвоём;
если я один, то баню не всегда топлю, чаще у меня баня – «на улице»;
да, это тоже духовные скрепы, связи нашего бытия и природного, взаимоосязательность нашего единения; узловые точки «человек- сад»;
всё остальное тоже – ритуал, но он там, в глубине, а внешне: надо сделать то, надо сделать это…
ритуальные действия, как праздники, как умозрение в малом – великого, среди повседневности, необходимости обычных дел проницание вселенского;


Апрель. Снегогон. Зажги снега, заиграй овражки.
Апрель водою славен.
Ранняя весна – большое половодье.
Апрельский скворец – весны гонец.
Апрельский цветок ломает снежок.

приезжал – топил печку, убирал снег с крыш, от избушки, бань, дровника,
торопил весну; где подтаяло и можно подойти – развязывал деревца – скучно им, надоело быть скукоженными;
выставлял леших и иных лесных жителей, что зимовали в предбаннике;
на фронтоне старой баньки организовал «картинную галерею»: «Садовод», «Садовница» и другие садовые лесные жители;

5 апреля. Никон.

приехали вдвоём, белыми снегами дышим;
в белом саду на вольном  воздухе – дух захватывает,
в избушку заходить не хочется;
торопим весну и не спешим: снегами, рассыпчатыми да льдистыми, да блещущими на солнце любуемся – осядут, подтают, исчезнут…
радуемся, что камни на дорожке оттаяли и – медлим всякие работы делать:
придёт ещё пора, а пока – снежное…
торжественно и скромно открыли банный сезон: топили новую баню;
вода в реке мутная, воду носили для бани от Лёхи и снега ещё в колоду добавляли; на холодную воду натаивали снег; снег – бесслойный, чище чистого; мыться будем в воде весенней, талой, снежной;
вода нагрелась – мыл-скрябал в бане и предбаннике доски, полок, лавки и скамейки;
травы заваривали, мылись-парились…

а в саду, на улице, в лесах-горах – солнышко, голубое весенней чистоты и звонкости небо, птицы безумствуют;
добрый день, ласковый, единственный, как и все иные…

15 апреля. Тит-Поликарпов день.
Если с Марьи на Поликарпов день разольётся полая вода, то надо ждать больших трав и раннего покоса.

голубое-голубое, -1 холода-тепла, потом белый налёт-дымка;
солнышко - тёплое, а ветер – холодный;
встречал восход, кланялся солнышку;
привёз всяких нужностей и ненужностей из дома, разобрал;
готовил грядку под дыни и арбузы, навоз возил;
всё развязал, все колышки собрал, какие ветхие – перерубил на дрова;
накрыл с боков плёнкой парник, чтобы земля прогрелась;
солнышко весь день светило, и ветер потеплел;
день – прозрачный;

17 апреля. Иосиф-песнопевец.
На Иосифа-песнопевца сверчки просыпаются.

солнечное в голубом;
снега в саду нет, трава-земля – в листьях;
идёшь – шуршат;
осеню убрать не успели, сейчас время есть: прогрёб листья на Склоне;
сверху накрыл парник укрывным материалом;
рано весна началась; а если рано началась, то обычно долго тянется и очень она обманчива: тепла настоящего нет, а есть одна только видимость-обманчивость и квёлость;

19 апреля. Евтихий. Ерёма пролетний.
На Евтихия день тихий – к урожаю яровых.
Ерёма пролетний ярится, ветром грозится: не сей рано ярового, семян не соберёшь.

голубое безоблачное;
барвинок нам весну по-настоящему открывает: снег с него уберёшь, а он вовсю зелёный; стебли расползлись меж камней, а стеблях – гладкие, блестящие, эллиптические листья – всегда зелёные;
расцветёт – сине-сиреневые, тёмно-голубые  лепестки по густо заросшему «полю»: память о папе; они ему как «ридна Украйна»;
вдвоём работать сподручнее и веселее, вдвоём и баню топили:
я дрова готовил, Людмила подкладывала;
в бане доски поправил;
просто, но с чувством уже по-настоящему открыли садовый весенне-летне-осенний  сезон:
подняли наш флаг на плоту; парус раскрыл – поплыли;
перед плотом: смирно! сезон всяческих работ открыть! флаг поднять!
за неимением другого гимна, поём с чувством «Взвейтесь кострами, синие ночи…»; жаль ни горна, ни барабана нет;
а когда работали в четвёртой школе, там в кладовке куча лежала горнов, знамён, барабанов; - как-то не дошло, не сообразили, не спасли от погибели
и мусорки – жаль;
пугало-чучело возродили;

на лиственницах – почки, ровно бугорки мохнатенькие, вот-вот и начнут распускаться;
скворцы мечтают и прилагают все силы для устройства семейной жизни;
бабочки-лимонницы, пятнышки-блики, мельтешат то тут, то там…
голубое-безоблачное-прохладное-прозрачное-звонкое …

22 апреля.

утро холодом приветствует, 0 градусов, с севера – синие свинцовые тучи,
сильно угрюмые и много в них тоски;
в нашем пруду – лёд;
поманило теплом, пригрело и – холода надышало;
но надо верить в лучшее, и иногда оно приходит:
солнце разгулялось, угрюмость туч исчезла, тепло пришло;
Лёху давно не видел, пошёл проведать и отнёс ему гостинец:
пирожки с грибами и картошкой, Людмила напекла;
и сам обедал с весенним удовольствием;
с утра разбирал копец: разгрёб, разбросал землю, достал бачки,
крышки открывал, волновался: как там сохранились картошка и овощи?
скромно порадовался, что всё цело;
ещё могут быть заморозки, поэтому картошку занёс в избушку, а одно ведро оставил в предбаннике на пробу, на «авось»;

листья сгребал, много – на клумбу около пруда, много-много на клумбу сыплю, а она всё не растёт,  сколько ещё надо…
пилил доски старые, топил летнюю печку, грел воду, мыл бачки из-под картошки; чистые, просохшие убрал в мастерской под лавку – до осени;
один бак поставил на летнюю печку – для горячей воды, коли понадобится;
на речку укатил автомобильную шину  для мостка, хотел настоящий там соорудить; но кто-то укатил шину, и из моей затеи ничего не вышло;

день тихий, спокойный…

24 апреля. Антип-половод, водопол. Антипий.
Антипы – водополья.
Антип воду распустил.
На Антипа-водопола стоит полая вода.
Антип воду распустил.

с утра облачно, холодно, +3;
Олег, сосед с Замочки, привёз «уазик» навоза – навоз никогда лишним не бывает;
соорудил огуречную грядку, поставил дуги, накрыл укрывным материалом – теперь пусть там земля прогревается;
в дровник убирал срезки со двора; жерди сложил;
Людмила весь забор внимательно прошла, закрывала щели от кур – одолевают, норовят залезть;
нынешние куры – бестолковые и очень странные;
куры давних времён, даже если не было наседки, всегда держались кучкой;
эти же бродят или по двое, или поодиночке; куры прежние далеко от двора не уходили, эти же отправляются куда подальше, несутся, где придётся, даже и заночевать могут в лугах; залезут в сад, какую-нибудь щёлочку откроют и потом не могут вылезти, мечутся, кудахчат, как сумасшедшие; может и правда не в себе; такие вот они, нынешние куры; всечеловеческое помрачение умов достигло и кур;

купался в реке, вода ледяная и её стало ещё больше;

29 апреля. Иринья, Арина (Орина)-рассадница, разрой берега, урви снега.
Полая вода подмывает берега.
Время сажать рассаду капусты.
Ирина-рассадница – сей капусту на рассадниках.

жгли костёр: насобирали, напилили сухих веток, подложили под кучу,
берёсту подожгли, стал костёр наш разгораться, тяга появилась и сырьё зашипело, подсыхая, загорелось – зажил костёр своей особенной жизнью,
а мы на него любовались;
день холодный, пасмурный, неуютный;
дождь присыпал, пошёл снег, зато костёр – домашний, греет;
парник открыл, добавил туда земли с перегноем;
складывал в дровник срезки-дрова;
их пригожих срезок пилил по размеру доски для забора;
выставил на свет божий из нового предбанника несколько чудаков садовых-лесных -  из ивы: коряжистой и во всяких хитросплетениях;

цветут крокусы, хохлатки, подснежники, мускари,
но зелени ещё мало;
хохлатки – самые привлекательные:
карминовый полый стебель, тройчатые листья, мягкие на прикосновение, розово-сиреневые цветы, собранные в кисть – самые весенние, влажные, тихие и скромные;
лук-батун появился, у нас – первая наша садовая зелень, самая вкусная;
Людмила настригла немного;
дочка младшая приехала, помогала, много помогала;
осваивает деревенскую жизнь: приучается понемногу париться в бане;
тонко чувствует природное, в малом – большое и значимое;
на душе хорошо, хотя погода-день – холодно да и холодно;

Май. «Матушка, кормилица».
Март с водой, апрель с травой. а май с цветами.
Пришёл май – под кустом рай.
Когда цветёт черёмуха – всегда живёт холод.
Особенно бывает холодно, когда дуб развернётся.
Холодный май предвещает много сена, сухой и тёплый – плодородье.

1 мая. Кузьма. Иван Новый.
На Ивана Нового сей морковь и свеклу.
Огород для семьи подмога.

такой вот день: пасмурно и холодно, а работу делать надо;

6 мая. Георгий Победоносец. Егорьев день. Егорий храбрый. Егорий весенний. Егорий (Юрий) вешний.
В России культ святого Георгия как землепашца, хозяина земли, открывателя весенних работ.
Егорьев день – окончательный поворот к весне.
Не бывать весне на Святой Руси без Егория.
Пришёл Егорий, и весне не уйти.

наметили грядки под лук; я копал, Людмила сажала:
сначала перекопал, потом на грядку несколько бадей перегноя, золы насыпал, перемешал, ещё раз перекопал, а потом уже Людмила тщательно разборонила и рассадила лук; пробуем разные сорта и чтобы не забыть, ставим маячки; с луком закончили – на скамеечке у избушки сидели, на грядки любовались; а банька наша уже и готова;

яблони цвет набирают;

8 мая. Марк-ключник.
На Марка небо ярко, в избе бабам жарко.
Высокая и крутая радуга – к хорошей погоде, низкая и пологая – к ненастью.

сажали лук, свёклу;
я рассадил на «раннюю» немного картошки;
очень тепло, +25;
вода большая в реке;
ещё бабушка Нюра в давние времена сходила в сельсовет, попросила подсыпать берег, а то каждую весну и покос, и огород заливает, вода подходит к самому дому; я не помню, кто был председателем, но просьбе бабушки председатель внял, бульдозер нагрёб вал речного гравия по всему берегу улицы Боданово; нас стало меньше заливать;
вал подсел, кое-где его подмыло, но службу свою несёт довольно исправно;
иду я к реке, солнышко греет и очень греет, ветер обдувает-ласкает, трава – мягкая, молоденькая, нежит; вода вот-вот через край перельёт; но я уже знаю – не перельёт; а могучести в ней много: мутная сильная лавина воды с шумом несётся вниз, дальше; середина чуть выгнулась, горбится, там самое быстрое течение, громада, неудержимость, стремительность – и это наша Ашинка, в которой летом воды – по колено;
мутная, ледяная-талая – лезть в неё совсем не хочется;
окунёшься – дыхание перехватывает а то и вовсе останавливается, сердце перестаёт трепыхаться;
выскочишь – горячо-жарко, ветер ласкает, трава ластится, и весь – как после бани – очень лёгкий, и по тропинке идти – как бы словно и над землёй – дышать-лететь;

11 мая. Максим. Иасон. Евсей. Мамантий.
С Максима – сбор берёзового сока.
На Иасона ветер тепляк – здоровяк.
Святой Мамантий коровам молоко даёт.

жара; приезжал на полдня; поливал, сажал картошку возле новой бани;
гонял ужей: они на припёке разомлели и, если их потревожишь, начинают шипеть и нервничать; а как их не тревожить, если и поливать надо, и землю копать, и другие работы делать, а они под ногами всё время путаются, да ещё норовят внезапно выползти;
поглядишь на него внимательно, ворчливые слова на него скажешь  – уползает;
слива вся в цвету; всякое  такое цветенье каждый раз и всегда  - удивительно:
ни листочка, снег да и снег;
от жары спасался питием калины и купанием в реке;
зацветают рябчики, барвинок, мох;

13 мая. Яков.
Ясный восход солнца – вёдрое лето.
Тёплый вечер и звёздная, тихая ночь на Якова – к ведренному, сухому лету.
Тёплый вечер на святого Иакова – к урожаю.

днём за +30;
Людмила подтопила печку, поставили чай, поливала, сажала цветы на лугу у камней, на Дальнем, в срубе;
я сажал картошку, где раньше была виктория у старой бани; чернозём раскидывал;
сильно цветёт слива;
протопили баню; за водой ходили на речку;
под елью обедали –
ветерок прохладный, птицы поют,
лапы – большие – над столом нависают,
теней заплатки и солнечные зайцы, бархатное зелёное и разноцветное -
барвинок, мох, рябчики, нарциссы, тюльпаны,
сливы, груша, яблони вот-вот расцветут;
хорошо под елью впитывать это тепло и прохладу, пение-звонканье птиц  и весь цветущий сад;
небо высокое, но в дымке;

к полудню стали расти облака;
на скамейку присели, стал смотреть, как облака растут:
образуются висячие снежные пухлые горы, меж гор – мосты, мосты превращаются в острова, горы в леса, медленно проплывают над нами и – дальше, куда? наверно, у них есть своё царство-государство, а здесь они странники…

15 мая. Борис и Глеб – сеятели. Борисов день. Барыш день.
Соловьиный праздник.
Не земля плоха, а сеятель плох.
Дай, Бог, на всякую долю – мне и птицам.
Уроди на всякого приходящего и заходящего!
Соловей поёт всю ночь – будет солнечный день.
Соловей запел – вода на убыль пошла, начинай посевную.

с утра дождь, холодно;
копал, сажал картошку; навоз прибирал;
грядки полил огуречные, закрыл;
сменил черенок у лопаты;
гравий возил на дорожку по лугу, где камни-цветы, подсыпал гравий;
под овёс вскопал – посеял;
уж что-что, а овсы у нас будут;
пересадил садовую пижму;
пилил прожилины, топил печь;
цветут купавки, барашки-ключики, яблони;
после обеда посветлело, облака, чуть солнышко;

на барашки-ключики любовался, с детства ещё в душу запали;
но тогда интерес был больше «гастрономический»: мы с друзьями стебельки уплетали – сладкими они тогда для нас были;
обилие народных названий говорит о большом внимании к этому весеннему солнечному цветку:
первоцвет, баранчики, баранцы, божьи ручки, буквица белая, буквица зелёная, вороньи глаза, откосник, откашник, ключики,  коровьи слёзы, котики, куделька, пролеска, скороспелка…
многолетник, листья прикорневой розеткой, морщинистые, но на прикосновение отзываются мягко, края загибаются, а снизу покрыты сероватым бархатистым пушком, цветы – солнышки, на длинных цветоножках зонтиком, душистые и – неприхотливые: пересадил – цветут;
какая весна, какое лето – бывает, что очень долго цветут;
у калитки первые нас встречают – любуемся да удивляемся;

17 мая. Пелагея. Еразм.

с утра холодно, дождь, сильный, потом перестал, потом снова заморосил;
воды от Лехи принёс; Людмила печку топила;
вскопал землю под викторию: ещё рассады подкупили;
воды с речки в баню наносил, затопил баню, новую;
вскопал землю под цветы и  капусту у пруда;
за баней смотрю, в баньке дрова подкладываю;
докопал, досадил на Дальнем картошку;
сыро, очень сыро; ноги вязнут, лопату не поднимешь;
копаю так под картошку: вскопал полоску, разборонил и чтобы не топтаться лишний раз, не наступая вскопанное, сажаю полоску картошки; потом следующую; получается медленно, потому что ещё в каждую лунку ещё надо засыпать куриный помёт, золы, яичной скорлупы (ну это уже на будущие времена); есть надежда на хороший урожай, и пока такая надежда вполне себя оправдывала;

рядом с «овсами» Людмила посадила лук-батун;
домой набрала ревеня, немного батуна;
возил кирпичи от брошенной бани; пилил на дрова хлам;
конечно же, мылись в бане, и  - так уж заведено – купался, хотя и совсем не хотелось;

сильно цветут яблони, особенно дички;
а когда яблони цветут – сад в белых ангельских крыльях –
нежнее и ничего не может быть…
скворцы вывели птенцов; носятся весь день, кормят, шум-гам;
родители взъерошенные, уставшие, замотались совсем,
а птенцы клювы жёлтые из скворечника выставят, широко раскроют:
дай, дай, дай, дай!
шумный, звонкий день…

24 мая. Мокий мокрый.
На Мокия мокро – всё лето мокро.
На Мокия сухо – всё лето сухо.
Если Мокей тёплый, вырастут хорошие огурцы.

дождь сильный, промок до нитки; такой вот он, Мокей;
начал сооружать дровник для хранения заготовок;
Людмила топила в домике и баньку;
огуречные и арбузно-дынные грядки закрыли, ночью обещали заморозки;
в реке вода большая и мутная; купаться не было желания, но я и так был мокрей дождя, так что в речке прямо в одёжке и «постирался-прополоскался»;
льёт и льёт…

27 мая. Сидор-огуречник. Сидоры-сиверы.
Прошли Сидоры – прошли сиверы.
На Сидора сиверко – лето холодное.
Ласточки день начинают, а соловей кончает.
Ласточки летают высоко – к вёдрию.

приехали вдвоём, навезли еды для моего дальнейшего пропитания;
пасмурно, но тепло; рассаживали цветы: дельфиниум, лиатрис, эхинацею, сальвию, петунию;
эхинацея нам по душе пришлась – неприхотливая, разрастается быстро и цветёт хорошо, да ещё и вовсю лечебная;
Людмила рыхлила чеснок и лук: чаще рыхлить – меньше полоть, а то и вовсе не надо будет; но прополка всегда есть – под кустами смородины порядок наводила;

я отбил косу, начал косить луг – солнечный: одуванчиков много;
так много, что никакой другой траве и расти не дают;
лужок скосил, одуванчики убрал, сложил их на компостную грядку, травой прикрыл, но знаю, что дня через два все солнышки-одуванчики превратятся в пушистики и полетят они по саду и по всему белому свету;
на одуванчики ворчим, а растение, как и все в этом мире, удивительное;
а сколько народных имён:
бабки, баранки, грядуница, подойник, зубной корень, молочай, одуванник, дунь, подорожник, попава, попки, пухлянка, пуховка-трава, пушки, цихорий, цевочник;
корень мясистый, иногда очень глубокий, стебель – полый и горький,
листья в розетке, раздельно-надрезные, очень выразительные;
самое привлекательное в одуванчиках – цветы и семена-летучки;
одуванчик отцвёл, дунул – полетели парашютики;
зацвели ирисы;

28 мая. Пахомий тёплый. Пахом-бокогрей.
Пришёл Пахом – запахло теплом.
Батька Пахом пахнет теплом.
На Пахома тепло – всё лето тёплое.

ночью – дождь;
дождь по крыше и в окошко, а я его слушал и спать некогда было;
встал, как бабушка бы сказала, до шести часов;
выкосил Дальний и Склон, а к низинке и не подберёшься - вода;
тучи разошлись, солнышко по небосклону, ветерок по саду пробежал;
к трём часам закончил косить;
где Людмила прополола, перекопал междурядья и пересадил со склона флоксы;
продолжал строить дровник; восточную сторону – торец – закончил;
настил сделал;
старую баню истопил;
сирень, ирисы цветут, горицвет, купавки;
солнышко за гору, тихо, ирисы цветут,
по саду ходил, наблюдал всяческую жизнь   - и всяческие мысли со мной…

29 мая. Фёдор-житник.
Роди, Боже, жито гоже, а без гороху проживём по троху.

день - благой;
встал в 5, завтракал, подтопок истопил;
душа горит – дровник-кладовку строить;
шифер на крышу положил;
папа бы сказал:
-большое дело сделал;
большое, потому что в основном почти всё приходится делать из бросового материала; вот  шифер на крышу искал по всяким хламешникам; кто-то выбросил, а мне пригодится, да и природе легче – чуть меньше хлама;
насобирал четвертинок, половинок, даже несколько целых листов, правда с дырьями от гвоздей – ничего, сойдёт; разложил по крыше, прикрепил: теперь дождь мои богачества не намочит;
настал долгожданный момент, стал из мастерской, там и так повернуться негде, перетаскивать заготовки в дровник-кладовку;
не всё Людмиле полоть, да и не успеет; я тоже – пропалыватель-пропольщик:
полол за старой банькой и вдоль забора к избушке;
у «южной» соседки, тёти Раи, забор, что отгораживал покос с улицы – повалился; покос уже сколько лет никто не косит, тётя Рая из дома не выходит; забор упал, а столбы – железные трубы – стоят;
я с Камилем, сыном тёти Раи, договорился, продал он мне эти трубы, я их выкопал и притащил во двор: будут и у меня «вечные столбы»;
и снова полол-косил, где «речка», у яблони;

работа да работа, но и созерцание-размышление – сирень в цвету;
сирень ароматная, душистость на весь сад;
мимо иду, обязательно остановлюсь, вдыхаю сирень…

30 мая.

встал в 4; где мои сны? всю ночь искал, не нашёл;
в саду – синие глубокие тени,
а небо оранжевое и золотом засветилось;
солнце всходило, а я навстречу солнцу косил на улице лужайку перед садом; траву стаскал в мешке к пруду на будущую клумбу;
по лужайке скошенной прошёлся, испытывая чувство большого воодушевления: хороша лужайка;
досадил картошку;
наконец пересадил всю пижму– сильно разрослась;
такие заросли, такие корневища, выкапывал кусты и – по одному – на тачку – перевозил;
место обиходил, где Пугало-Чучело главное, - прополол и перекопал;
дровник-кладовку закончил, в мастерской прибрал – вымыл-выскоблил как дома;

заря: светло-зелёное-голубое-белесое, розовато- оранжевое,
отсветы – перья облачные;

31 мая. Федот-овсяник. Семь дев.
Пришёл Федот – берётся земля за свой род.
Придёт Федот, последний дубовый лист развернёт.
Дуб перед ясенем лист пустит – к сухому лету.

встал в 4 и пошёл баню растапливать: Большой Банный день у нас сегодня;
Людмила рыхлила грядки свёклы и моркови, прополола голубые ирисы, а я перекопал;
высаживали ноготки и бархатцы; это наши братья меньшие;
мы их сажаем везде, где только можно; цветут они долго и сильно;
никогда нас не подводят;
одуванчики пылят, ирисы цветут, сирень  - барыня;
горицвет – аромат – так  бы и вдыхал – как будто и неземной;

Июнь. Скопидом. Хлеборост. Изок (кузнечик).
Июнь – конец пролетья, начало лета.
Май – радость, а июнь – счастье.
Май творит хлеба, а июнь – сено.

3 июня. Олёна (Алёна) – длинные льны. Константин-посевник.
Льны Олёне, огурцы – Константину.

приехали вдвоём;
утро солнечное, безоблачное, потом набежали тучи;
Людмила, Великий Рыхлитель и Великий Пропалыватель, в своём углублённом занятии,
а я докосил у забора с Ахатовой стороны на улице, там у  Лёхи руки-ноги не дошли,  побольше взял – теперь у нас вид перед палисадником здоровый и правильный;
полол от баньки к домику по канаве и от забора;
сходил за берёстой по ручью, набрал порядочно;
ручейный дол сильно зарос разной мелочью, но добытчики валежника
на «уазиках» проложили дорогу прямо по ручью, ходить можно, но ручей нарушили; летом он пересыхает, но русло-то оставалось, а сейчас – колеи да колеи;

привезли «камаз» перегноя, на вид-то он очень хорош, каков в деле будет?
Людмилу проводил, на мосту на воду смотрел, на леса-горы – тёплого зелёного света, голубоватые за Точильным, небо в блеклых зелёно-синих тонах, в сильно разбеленном жёлтом, а по краю – всплески карминного;
а сейчас моросит дождь;
благодатен был день – долгий, покойный, тёплый;
вода в реке чистая, дно видно, видно, как рыбки снуют;
уровень спадает, а дождь моросит;

4 июня. Василиск. Соловьиный день, васильковый.
На день мученика Василиска не паши, не сей, а то уродятся одни васильки.

встал в 6, возил перегной; пообедал, поспал и опять возил перегной;
так как работал ударно, то мылся не во дворе, а истопил себе индивидуально баньку;
по саду ходил, прошедших людей поминал…

5 июня. Леонтий-огуречник, конопляник.
На Леонтия-огуречника садят последние огурцы.

небо безоблачное, но утром холодно +4;
приехала Людмила;
с вечера закрыл огурцы;
пили чай – печку я уже протопил;
довозил остатки перегноя, по всем грядкам растаскал;
колесо у тачки лопнуло, и перегной кончился;
Людмила начала пропалывать дорожки: позарастали стёжки-дорожки;
ветер-надоедала: весь день по саду разгуливал, буянил;
к вечеру, успокоился;
пришла прохладная вечерняя сумеречность-светлость,
в небесах – безоблачность, и на улице – никого;
кукушечка кукует, нам вдвоём – веселее…

6 июня.

с утра – холодно;
сразу пошёл к грушам; на грушах листочки стали закручиваться, обрывал, сжигал; пришлось химией обрабатывать, ох как мне это не по душе;
расстроился? конечно, сильно расстроился;
растишь, ухаживаешь, лелеешь, бережёшь…
взялся за резьбу, вырезал пустынников-отшельников;
я их много понаделал, много и раздарил, а всё не могу от них отойти;
нет-нет, да и опять пустынники вкруг меня;
они очень просты, но никогда не похожи один на другого,
сколько ни делаю – всё разные: характеры, думы, судьбы;
начинаю, не знаю, какой будет; а как выглянет –
кто ты? то ли он меня спрашивает, то ли я его…

порывистый ветер, раздражённый, нервный, налетал, листья трепыхал, по крыше стучал, гнал в небесах облака-тучи, гнал в сад холод-хмурость;
а я в избушке прибрался, вымыл и устроил себе уютный вечер;

7 июня. Иванов день. Ферапонт.

дымка-туман, солнце муть пытается пробить;
баню затопили; я забор поправлял, Людмила дорожки обиходила и теперь дорожки – загляденье;
ветер – ледяной;
тучи-облака, в просветы солнышко проглядывает;
солнышко проглянет – печёт, скроется – опять холодно;
вода в прудах убывает, земля от ветра быстро сохнет, хоть каждый день поливай, а растёт всё не очень – настоящего тепла нет;
дела немного отодвинул – пустынников вырезаю;

10 июня. Никита-гусятник. Евтихий.
На Евтихия день тихий – к урожаю.

с утра косил за забором в лугах, чтобы по саду ветер свободно прогуливался;
прокосил к реке;
сначала небо было пустынное,  потом облака-тучи, потом  малый дождь;
картошку окучивал, где большая, что-то она неравномерно всходит;
поливал, вырезал пустынников; груши ещё раз обрабатывал;
печку летнюю топил, вскипятил чай, подогрел воду;
на огонь смотрел, на гору, а надо мной – купол бездонный;
облака плыли…
уже в 10, почти в ночь, Руслан, водитель «камаза»  привёз гравий – радость мне: буду дорожку-мост-путь продолжать;
сад слушал, с родителями говорил…
калина цветёт,
зацветают голубые ирисы…
это такое чудо, кому сказать?...

11 июня. Федосья-колосяница, колосница, колосава.
Пришла Федосья – во ржи колосья.
Взошли хлеба – не дивись, налились хлеба – не хвались, хлеб на току – про урожай толкуй.

сначала в тучах унылость и рыхлость, гром, духота, маленький дождик;
возил гравий; строил-подсыпал Великий Путь, осталось немного по мелочи досыпать;
в этом году наши овощи основательно припозднились:
только настоящая редиска появилась и лук-перо от пуза можно есть;
Людмила взялась за обед, из разнотравья и овощей наготовила салатов,
редиски сколько хочешь, лука…было у нас салатное пиршество;
нет, дело совсем не в том, чтобы вырастить и сожрать; нет;
вырастить, да на стол положить, да формой, цветом, вкусом, ароматом
наслаждаться; чувствовать, осязать всем собой, что ты и земля, вода, солнце, воздух – одно, единое, цельное…

под вечер Людмилу провожаю,
лес – малахитовый, только это не камень-цвет,
а такой малахит – мягкий, бархатный, шелестящий…

12 июня. Исаакий-змеевик, змеёвник.
За Федосьей  -  Исаакий, выползает гад всякий.
На Исаакия змеи скопляются, идут поездом на змеиную свадьбу.

встал рано; поливал; возил гравий; Великий Путь доделал, подсыпал у пруда;
обновил дорожку, где большая яблоня;
пенёк немного обработал, у калины поставил;
был пенёк, а теперь оттуда что-то выглядывает; ты кто?
день душный, жаркий-прохладный;
скворцы квохчут;
ирисы цветут…

почему так манит звёздное небо? почему…

13 июня. Еремей (Ермий)-распрягальник, повесь сетево.
Еремей сев начинает, Еремей (Ермий) сев кончает.
Кукушка кукует – хорошая погода будет.

холодно; облака, ветер ледяной;
утром варил вермишель, пил чай;
возил гравий, досыпал у пруда с чаном;
рядом с дровником-кладовкой соорудил ещё дровник махонький;
вырезал пустынников; топил в домике;
воду грел, чай вскипятил на летней печке, вымыл дома;
в обед – каша гречневая, на ужин – хлеб с салом;
мылся на улице и замерзал-дрожал, а в избушке – тепло, блаженствовал, читал «Философический словарь»,  в окошко смотрел, а под окошком мышка ворошилась;
ирисы цветут;
вышел зарю провожать: облака -  лоскутки блеклых красных тонов и
прощальный луч, звонкий, янтарный,  над кромкой леса;

16 июня. Лукьян-ветреник.
Дождь идёт весь день – к урожаю грибов.
Если хочешь рыть колодец, то опрокинь сковороду и по сырости её узнаешь, есть ли вода близко.

вдвоём;
для размышлений и всяческих раздумий требуется сосредоточение и уединение, а жить и трудиться – вдвоём, оно и сподручней, и веселей, и впечатлительней; когда один в Точильном – работа да работа, а если вдвоём,
то и чаепитиев много, и много удивлений:
-смотри что у нас…
-ирисы как цветут, куда бы с саду не пошёл, всё глаза на них поворачиваются;
-до чего я кедр люблю: смотришь – такие иголки, думаешь – колючий,
а дотронешься – такие они, волнистые;
-нет, уж-змей совсем края потерял, я поливаю, а он шипит, морда протокольная, пошёл отсюда, дошипишь, по башке схлопочешь!
-вода до чего в пруду чистая, прозрачная, хоть купайся;
-даже не верится: всё прополото, всё выкошено;
-ну да, картинка на два дня, и опять за рыбу деньги;
-давай на скамейке посидим, ну её, работу;
-облака…
-под лиственницами хвои, идёшь – нога тонет;
-груши завязались, может будут…
-самая мягкая у нас трава на этом лужке, мыться будем сегодня, надо обязательно босиком походить…
-ветер ледяной, а солнце – печёт…
-по Цельсию +18, а по Фаренгейту посмотри…
-малиновка, наверное та…
-да не пахнут они;
-пахнут, ты не слышишь, аромат тонкий-тонкий…
-надо мелиссы набрать, чай заварить;
-в баню когда пойдём…
на лугу, чисто выкошенном, прибранном – одинокий остров, одинокий корабль;
тихо, умиротворённо;

17 июня. Митрофан.
С Митрофана сей лён и гречиху.
Овёс в кафтане, а на грече и рубахи нет.

утро, +12,+15, небо – купол голубой, потом – облака всё гуще и гуще;
потеплело;
навес соорудил для дров возле кладовки, нашёл обрезки железных листов, обломки шифера, накрыл;
снял с грядок укрывной материал, выполоскал, высушил, убрал;
вырезал старенького старичка;
начал – «Задушевную песню»;
сейчас – вечер, моросит дождь;
помылся, печка натоплена, буду ужинать, буду пить чай;

18 июня. Дорофей.
На Дорофея утро вечера мудренее.
Начинаются самые короткие – воробьиные ночи.

день – за наши труды – милость:
потеплело, купол высокий и глазом не достанешь,
облака-растрёпыши, невесомые, солнышко – доброе, не печёт, не жжёт - греет;

Людмила в своей любимой стихии – с водой и в воде: привезла из дому что постирать и в домике набрала; на летней печке воды нагрели;
ванну поставил, воды – хоть залейся;
постирала, полоскать на речку вдвоём идём – бадьи, вёдра, тазы;
прополоскали в проточной воде, вывесили, через часа два-три – бельё сухое,
пахнущее природной свежестью и снегом…

забор поправлял; вырезал;
ели салат из всякой зелени, ну а я, конечно, ещё и мясом закусывал;
тожественно, в благоговении и внутренней большой волнительности съели первый огурец – вкуснее ничего не пробовали;
чай пили с ягодами жимолости, чай на десятке трав,
чай -  самый, самый…
леса-горы, луга, речку и наш сад, и нас солнышко грело, ветерком ласкало,
голубой купол прохладой одаривал…
жить бы и жить тыщу-другую лет…

19 июня. Иларион (Ларион).
Пришёл Ларион – дурную траву из поля вон.
Подтыкай девки, бабы, хоботье (подолы), начинай в яровом полоть.

голубой купол, теплее, чем вчера; облака почти что и невидимки;
немного душно, а к вечеру прохладно и вольно;
поливал, огородил-подвязал несколько кустов пионов, марьин корень, бело-розовый шиповник;
окопал на Склоне пион, разросся и стал он теперь не  у места;
перевёз, пересадил, подсыпал ему доброй земли и пожелал благополучного жития;
тихий вечерний сад;
шиповник садовый – лиловый – зацветает;

20 июня. Федот.
Святой Федот на дождь поведёт – к тощему наливу.
Святой Федот тепло даёт – в рожь золото ведёт.

душно, жарко, после обеда солнце в дымке;
вырезал «Радушного»;
хорошо, богато живём: от дроздов накрыл викторию тюлем, прекрасным,
хорошо простиранным, белым; провозился долго: колышки, жёрдочки, подвязочки; очень много добрых слов сказал дроздам, чтоб им, бандитам-разбойникам, пусто было, чтоб им ни дна ни покрышки…
дымчатое вечернее небо…

23 июня. Тимофей.

жаркий день, ветерок обдувает;
на речке вдвоём; Людмила полощет бельё, чистит тазы и ковшики банные,
а я по реченьке хожу, камни прихотливые собираю;
над рекой – тополя, а над тополями – купол – нет ему конца и края;
вода меж пальцев струится – не остановишь…

24 июня. Что Бог даёт, то и будет.

на остановку шёл: дымчато-голубовато-золотистое – Казарменный гребень;
на остановке – никого, только пёс ни за что ни про что облаял;
в Точильном ночью был дождь, омыл, освежил;
облака растаяли – только безграничное над головой;
косил на улице; обрезал ветки; доски для забора готовил;
после обеда вырезал «Цветочника»;
мухота начинает набирать силу и злобствовать,
но ветер с ней справляется: дунет – им скучно становится на лугу крутиться,
начинают искать, где сквозняка нет;

зацветают ноготки-календула;
мы её много сажаем, много цветов сушим на чай, много на неё любуемся;
аромат своеобразный, пряный, сильный, листья пушистые, цветки золотисто-жёлтые, оранжевые; цветут до самой осени, неприхотливые, как и мы, потому мы с ними такие дружелюбные;
цветы собираем – руки начинают липнуть, сразу и не отмоешь;
солнечные цветы, весёлые ребята;

25 июня. Пётр-Афонский поворот, капустник, солнцеворот.
С Петра-поворота солнце поворачивает на зиму, а лето на жару.
Солнце укорачивает ход, а месяц идёт на прибыль.
Выпадают большие росы.

косил луг, Людмила в закоулках с дикой травянистостью сражалась;
мошка налетает тучей, да им в помощь ещё и треуголки – ну звери немилосердные, кровопийцы алчные, кровопийцы летучие, и управы на них никакой нет;

ходил в лес на гору, проторил, прорубил, почистил «свою» тропинку;
поднимался в гору, сам себе и над собой – смеялся: ноги в гору – не идут,
душно, враз мокрый от пота, стаи «товарищей» летучих норовят запугать;
липку ладную нашёл, да неладно свалил, она у меня на вязе повисла;
кое-как наполовину перерубил, поволок с горы, а половина так на вязе и осталась до лучших времён; через речку переходил, на облака загляделся –
до чего же они белые да прохладные, вот бы полежать-понежиться;
облака снежные, вода хрустальная, а спину солнышко жжёт;

в саду наш «главный» шиповник  – бело-розовый – зацветает:
-давай подышим...
есть в его аромате немного приторности; но это, если уж слишком, а здесь, в саду, слишком ничего нет:
-давай подышим…
в запахах цветов тоже неисчерпаемость и бесконечность и надышаться ими так, чтобы враз и навсегда, – невозможно…

26 июня. Акулина-гречишница.

поливал; по всем приметам дождь должен быть, но в нынешнем мире всё перевернулось, так и что и приметы не всегда верны;
пруд в центре сада; поливать начинаю дальние кусты и посадки, чтобы потом было поближе; поливать можно поменьше, но – жара, никнут растения, мне их очень жаль, я физически ощущаю, как им хочется пить, так пейте же на здоровье…
полил морковь, свёклу. огрцы, арбузы и дыни, кабачки, тыкву поливал, полил цветы-однолетники, полил эхинацею, спирею – не всю – поливал;
папоротникам в тени и так хорошо; на грядки с земляникой поглядел – можно и не поливать, и Людмила говорила, что поливать не надо;
но я опять посмотрел – жаль мне их; несколько десятков вёдер перенёс, так ещё ведер десять-двенадцать не принесу что ли;
полил землянику;
всё полил: пейте, дорогие мои, хорошие…
на ручей нет времени сходить, от Лёхи принёс воды из качка, холодной, с клюквой намешал, пил…

после обеда потянули облака-тучи, заморосил и приостановился дождь, вдохнул пару раз и опять принялся моросить;
нагнал холоду, чуть больше +15;
в дождь хорошо косить, да и любованья много:
бусинки-капельки на травах, особенно на манжетке, по краюшку, будто ожерелье, тронешь – посыпались, звенят…
как сорняк – вреднюга, корень мощный, не очень из земли вытянешь, только с лопатой, но до чего выразительны листы-лопасти пильчатые, пластинка воронкой, и вся травка – пушисто-мохнатая:
Аксютина трава, баранник. богова слеза, горлянка, грудница, копытник, звёздочная трава, кольчужник, лапка гусиная, лапышка, машки,  триперсница. поползуха, приворот, росичка, медвежья лапа, листуха, подорешник, лесной хрен, шапошник, свиные языки, сердечная, приточная;
роса на травах, на манжетке – переливается, сверкает;

вечер; в окошко смотрятся папоротники…

27 июня. Елисей-гречкосей.

холодно, облачно;
дождь временами, временами солнышко;
с утра косил за старой банькой, потом делал «художественные» дверки к клавдовке-дровнику;
после обеда – так вышло-не вышло – переделал дверки;
пилил доски на забор, поленицу перекладывал;
вырезал «Ау», пустынников, сделал ещё одного дровника-садовода,
сделал из горбыля дверку-закрывашку;
даже самую простенькую ерундовину  сделаешь, место  ей правильное найдёшь и радуешься:
живи, бытийствуй! вроде бы и ничего значимого, а всё как-то веселее, природнее-человечнее, доброго общения больше;
примечал: в саду всегда диалог-монолог, даже иногда и сам не знаю, с кем говорю: сам с собой – вроде бы и нет, а с кем?
ворчу, хвалю, любуюсь, примечаю, сожалею, задумываю, примеряю,
удивляюсь, тоскую, вспоминаю, обижаюсь,  прощаю, люблю…
слова такого не найду, как сказать, что я ко всему этому чувствую…

шиповники разные цветут, календула, вечер тихий;

Июль. Страдник. Светозарник. Макушка лета. Сенокос. Сенозарник.
Июль – краса лета, середина цвета.
Июль – макушка лета, декабрь – шапка зимы.
Если в июле не вспотеешь, то зимой не согреешься.
Всё лето хорошо, да макушка тяжела.
Сбил сенозарник с мужика спесь – некогда и на печь прилечь.

1 июля. Федул.

моросит, +18 +20;
Лёхе отнёс пирожки с луком и яйцом, и ещё сладкие с щавелем и кисляткой;
вырезал «Танцора» из ольхи;
поленицу убрал под крышу; ещё одна осталась;
около Весеннего пруда вывесил указатели: «Склон», «Дальний» и т. д.,
гостям-посетителям объясняю: так много всего кругом, так что бы не заблудиться – стрелочки-надписи;

во дворе сгрёб, прибрал весь мусор и весь его на будущую клумбу –
сколько я туда уже вбухал всякого хлама; привезу несколько тачек – много,
а потом он, мусор, весь оседает, и снова надо возить – кору, опилки,
мелкое ветвьё…
вырезал «Певца дождя», начал «Цветочника»;

моросит; серое, унылое-тоскливое…
есть, есть такое чувство – «равнодушная природа»;
что мы для неё – букашки-таракашки, хотя и тщимся доказать обратное…
если и есть какая-то цель, то в корне противоположна нашей, человеческой;
а какая наша цель, человеческая? есть ли она?...

расцвели колокольчики, наши – лесные-луговые;
красив пруд: осока, камни и – даже ряска – хороша;
камни, которыми края обкладывал, теперь обжились, задичали, рукотворного в них – намёк, не больше; пруд – такое чувство – старый-старый…
папоротники «расцвели»…

2 июля. Зосима.
Зосима – пчёлы мёда запасают.
Пчела знает, где мёд брать.
Когда пчёлы сильно летят к своим ульям, то скоро дождь.

весь день моросит дождь; работали мелкими перебежками-урывками;
на погоду не ворчали, занялись внутренними банными делами:
пораньше истопил старую баньку, поправил дверку и порожек,
Людмила там выскоблила, вымыла – банька простенькая, банька скромненькая, зато прибранная да ухоженная;
поленицу чурбаков во дворе закрыл от дождя;
Олег привёз дрова – «уазик-каблучок», ольха;
я сразу за колун, но Людмила уговорила всё же погоды дождаться,
да и с баней надо было до конца дела довести…
мылись, не столько мылись, сколько разговоры разговаривали;
когда вдвоём, что-то много у нас всяких бесед и обо всём:
утренние чаепития, вечерние чаепития, в обед, садовые удивления,
впечатления обыденной жизни, дела семейные,  памятные беседы, каждодневные, о людях хороших и добрых, которых нет...

говорили о том, сколько человеку надо: поработали, намылись-напарились, почаёвничали, теперь по саду пройдём… что ещё?

небо серое, дымчатое;
горы мягких, плавных оттенков-переходов зелёного тона;
раньше меня зелёный сильно утомлял, или я его «не видел»;
а в последние годы так очень успокаивает; сколько в нём оттенков, переходов, нюансов; сколько звучания и сколько тихости;
мягкие, плавные переливы зелёного  настраивают на размеренный ритм-лад; цветом и звучанием - нескончаемое рондо…
нет монотонности, нет скучности:  уступы, пирамидки, ступени…

на снежноягоднике роса как алмазы россыпью…
моросит дождь…

3 июля. Мефодий-перепелятник.

дождь и дождь;
всю землю залил; в грядках вода;
вырезал, убрал дрова, которые вчера Олег привёз;
а Олег ещё дров привёз: люблю, чтобы всего много, чтобы запас, чтобы просторно и вольно;  расколол чурбаки на половинки, складывал в закутке;
колются – любо-дорого – только колун покажи;
разошёлся и во вкус вошёл,  а колоть больше и нечего – жаль;

«Цветочника» вывел из дремотного состояния и ещё одного сделал;

облаков самое большое разнообразие: плывут-несутся, тают-исчезают –
корабли-птицы, драконы ангельского вида, соборы, мелодии забытые,
прощальные встречи, цветы и дерева, признания и укоризны, случайности и закономерности, безмолвные стояния и речи беззвучные, луга и леса, пашни и тропы, и – музыка, музыка – уходящее и пребывающее…

4 июля. Ульян.
За Мефодием-перепелятником Ульян Ульяну кличет.

день чудный, солнышко; облака самые разные: то тень бросают, то расступятся и в жар кидают;
переколол дрова ольховые, что Олег привёз, на четвертинки; сложил;
сложил-убрал срезки прошлогодние;
«Большой Брат следит за тобой» - вырезал мужика прикольного, очень он мне нравится;  извлёк из небытия, супротив себя поставил и –смеялся, слёзы утирал: до чего он мне мил;

за лугами, по ручью свалил ольху, большую,  на пять частей её перерубил, притащил во двор, надо шкурить;

вечер: край горы – в золотистом и оранжевом, стволы красные, а тень – ивы, зелёно-голубые, вязы у реки – сине-зелёные; облака большие серые, синие, свинцовые, матовых, пастельных сильно смягчённых тонов, а за ними – облака – вспышки розово-светло-жёлтые; небо – зелёно-голубое, светлое,  и всё очень быстро меняется;
облака малые, крошки-пёрышки: розовое, сиреневое, голубовато-зелёное, дымчатое;
вечер: ты есть и нет тебя – заря…

8 июля. Пётр и Феврония.

с утра безоблачно; к обеду – тучи свинцовые, густо-синие, безотрадный дождь;
скосил полянку на копец – будет ли толк: дожди;
травы сочные – коса хорошо идёт, ряды богатые, солнышко надо – сушить;
луговое разнотравье, при всей своей неграмотности некоторые травы знаю,
могу даже кое-что и «прочитать»;
особенность нашего луга в том, что много трав не только луговых, но и лесных и кустарниковых: горец перечный, зверобой – целые островки на лугу, лютик, мать-и-мачеха, ромашка, тысячелистник розовый и белый, чистотел, тимофеевка, ежа сборная, череда-цеплялочка, чемерица, пырей, мятлик, душистый колосок, клевер, мышиный горошек, конский щавель – заросли дремучие, одуванчик, чина, купырь, манжетка, глухая крапива, крапива – обширные пространства, пустырник, иван-чай – редкие кусты, подмаренник, пастушья сумка, сурепка, душица, около самого леса, в тенях – мята, татарник, лопух, пикан-дудник, борщевик, пижма…

9 июля. Тихвинская. Ягодница, ягодочница. Давид-земляничник.
На Тихвинскую ягоды поспевают и птицы затихают.

день простоял безоблачный;
голубой небосвод, ветерок, солнышко; душно, потом прохладно;
три звена заменил около новой бани от ворот;
на луг вышли, травы всякие смотрели, вдыхали луговой аромат, солнышку-ветру кланялись, собирали душицу и зверобой;
луг – многоцветье, но общий тон – спокойный, тёпло-солнечный, ничего кричащего, ядовито-яркого; розовые, белые, красноватые, жёлтые, синие, фиолетовые цвета – в содружестве; ветер это братство ласкает, гонит волну-колыханье…
а кузнецы-кузнечики в такт  стрекочут;

11 июля. Троеручица.

встал в 5; с двух часов искал сон да так и не нашёл…
доделал у пруда стенку из жердей, где огурцы;
огородил мяту, от своего сильного роста повалилась она набок;
мужика, который «По пиву», ещё раз покрыл янтарным  лаком, он теперь и по-настоящему – «пивной»;
земли принёс для альпийской грядки;
солнышко мои ряды сушит, а ветер и того лучше помогает;
самый день сеном заниматься;
перевернул ряды;
обедал, в домике вымыл;
полтретьего взялся за ряды – хорошо просохли, надо убирать;
не очень я такую работу уважаю: в самую жару, да ещё мухота-злыдни, но надо;
сгрёб ряды в валки, ветер ещё их продул-подсушил;
а дальше – вилы тройчатки, навильники и – айда-пошёл-поворачивайся;
поставил копну, погордился, похвалил себя скромно и пошёл на реку в себя приходить для следующих дней воскресать; шёл – никакой, а окунулся – ожил…

под вечер самая тишина, когда кузнечики стрекочут – такие весёлые неутомимые труженики…

16 июля.

приехали в обед с Людмилой;
дожди ночью прошли; душно, стало за +30;
облака-простыни , ветерок лёгкий, свежий;
Людмила урожай собирала: есть что собирать, не напрасны наши труды;

что-то Лёху давно не видно; надо проведать;
мы Лёху не забываем, а Лёха такой: чуть что у него появится, он с нами обязательно поделится; сходил на рыбалку, наловил хариусов;
нас одарил;  и мы Лёхе – гостинец;
хариус это такая рыба, из отряда пресноводных лососеобразных, мясо можно сырым есть – чуть посолил и хорошо;
мы до сыроядения ещё как-то не доросли, Людмила чуть поджарила-потушила – вкушали, смаковали каждый кусочек: такой рыбкой можно каждый день питаться; спасибо, Лёха…

17 июля. Марфа. Андреи-наливы.

жара и духота; утром зарю встречал:
солнышку золотому - кланялся,
ветру тёплому, милостивому – кланялся,
воде – живительнице – кланялся,
земле-матушке – кланялся;
всем стихиям – благодарение;
всем стихиям – молитва моя;

ещё косил в лугах траву для копца;
дошкурил ольху;
«Шорохи. Ночь.» морилкой проморил, высушил, лаком покрыл,
теперь вдвоём ночные шорохи слушать будем;
приезжал Юра;
Юра – мастер на все руки, во всех технических делах всё соображает;
из ивы плетёт мастерски, точит на станке из разных пород деревьев интересные поделки, из бёрёсты сплетёт всё: хоть ступни, хоть туесок, хоть самовар; к тому же он – философ: поиски смысла жизни, биоэнергии, третий глаз…
Ницше перечитывает, в последние времена увлёкся сочинениями Гумилёва,
меня хочет настроить на правильный путь, сам себя в некоторой степени ощущает провидцем, пророком; по жизни – труженик, каких поискать, скромный, не жадный, не рвач, помочь всегда готов;
мне с ним – интересно, я думаю, что и ему со мной;
поговорить, пообщаться, обсудить мировые проблемы – у нас много точек соприкосновения, но во взглядах мы часто диаметрально противоположны, наверно потому нам и интересно общаться, хотя и редко это получается;
я Юре по-хорошему завидую, что он такой мастер, а я от техники далёк. сожалею об этом, но так до техники руки не доходят;
как один знакомый сказал: какие приоритеты, такие и дела;
меня увлекает больше вручную делать…
по саду прошлись да под елью сидели, чаёвничали, мировые проблемы решали…

вечер тихий, дымчатый;

18 июля. Афанасий Афонский.
Праздник месяца.
На Афанасия Афонского месяц на всходе играет – к урожаю.
Хороши игры месяца – к урожаю.

жара, духота, мухота –злодейские злыдни;
в саду косил; за день не выкосишь, и за два не выкосишь; ведь не площади важны, а качество; где кошу, а где с косой не подойдёшь – полоть приходится; дело медленное, довольно-таки нудное, но уж когда весь сад пройду – радость…
«Что значит наше бытие?» - спрашивал я ольховую коряжинку;
чтобы ответ был яснее, кое-что у коряжинки подправил:
глаза выяснил, улыбку философическую, лапы-ноги в надлежащий вид привёл; пошлифовал, но не до карамели, лаком покрыл;
«Что значит наше бытие?» - нет, не отвечает…

«изобрёл» новый вид веников:
много вырезал кустов чёрной смородины и мяты, куда её?
сложил кучками,  веники банные сделал, в предбаннике развесил – ароматные-душистые – голова кругом идёт и не остановится…
наготовил для полоскания дубовой коры;

пройду по саду, пройду по лугу, пройду по лесу – радость…
прошёл дождик маленький;
посветлело…

22 июля. Панкратий и Кирилл.

дождь перебежками; и время дня – перебежками, то быстрее, то медленнее;
а больше – медленнее;
задумчиво работы исполнял, а сделал много:
выкосил до реки дорожку;
выполол траву и вырезал иву у дальнего забора;
вытащил «ворота» на Дальнем и столб;
полил огурцы, шкурил осинку, сделал заборчик на батун – ограждение;
«Ночные тени»  закончил; нет, не закончил, ещё бы несколько десятков сообразил, но обыденные дела не отодвинешь…

гром гремит, солнышко светит, капли стучат,
ветки по крыше колотят, тучи бегут,
а я в мастерской «Ночные тени» на свет божий вывожу…

23 июля. В народном календаре этот день ничем не отмечен.

дождь попеременно, выше +20; к вечеру погода разгулялась;
«Лики Ночи» материализовал, ольховые они, лики ночи…
Людмила прополола вдоль дорожки к мастерской и новой бане, и обработала помидоры;
заезжали Наталья(художница) с Александром Сергеевичем;
Наталья по саду порхала, восторгалась-умилялась, а Александр Сергеевич вёл себя глубокомысленно и серьёзно;
от огурцов – избавились, отдали Наталье с Сергеем;

вечером в саду умиротворённость, созерцательность,
в избушку заходить – зачем?
и снова по саду – листья, цветы, травы, заря – цвета вспыхнут и угасают,
тени густеют, а небо ещё светлое,
и каждый раз – чудится и обманется – раскроется Тайна;
да нет, не раскроется, да и ладно, само чувство значимо, что ты –
пред Вратами…

что в них такого, в вечерних зорях?
почему в вечернем в саду явственней необозримость и беспредельность вселенной? почему сад вечерний – такая душевность-печальность и почему в нём так много памятного? почему именно в саду все и всё слиянно:
мои самые родные кровиночки, родители, бабушки-дедушки, Миньяр, улица Толстого, Широкий дол, добрые люди, письма, старые вещи, други-собеседники, два года жития в Точильном, лесная братия моя, речка, леса-горы, купол? почему, зачем?

24 июля. Ефимьи-стожарницы. Афимья-стожарница.

с утра облачно, туман вверх по склонам зелёным медленно поднимался,
а дождя так и не случилось; облака собирались да так и не собрались,
солнышко их растаяло,
зной по саду пошёл, а пошёл купаться;

прореживал калину у домика: богатые кусты и ягод много – жалко убирать, но уж больно разрослась, не пройдёшь; берёзки просветлил;

вот они, малосонные ночи, к чему привели – дальше ночную тему продолжаю, взялся за «Ночных сов»;
да,  знаю, что они ночной образ жизни ведут, других – не ночных, и не бывает, но мои – особые, это – лики ночи;
вглядываюсь я в неё, в ночь – много в ней таинств…

заря дымчатая, розово-оранжевая;
преобладающий оттенок летней вечерней зари – розово-оранжевый,
ну ещё и лёгкой охры чуть добавить;
но всякий вечер заря – другая, та же самая и – иная…
может быть поэтому хочется всю её наглядеть, насмотреть,
а никаких жизней не хватит;
никакой монотонности, каждый раз чем-нибудь да одарит…

25 июля. Прокл – великие росы.

небо немного в дымке; душно, где-то под +30;
после обеда дождь внезапно прошёл;
вырезал, полол, где кедр, на Дальнем;
нашёл два подберёзовика, махоньких; смотрю, как они растут;
радость, такая радость. что я сними долго беседовал, своё восхищение и уважение высказывал;
Людмила их называет обабками, а у нас – подберёзовики;
самая еда вкусная – потушить их с картошкой;
оставил – пусть подрастут, завтра Людмила с дочкой приедут,
будем пиршествовать;

в сирени некоторые кусты выпилил, пересадил два куста флоксов, вскопал в закутке под укроп;
колдовал над ольховником, вырезал «Брюшко»;
с радостным чувством трудился,
но ещё заманчивей было у меня впереди – костёр;
большой костёр жёг, мусор сжигал и ветки;
да не всё сжёг: дождик не дал;

29 июля. Афиноген. Финоген-володка.
На Финогена молись солнышку, проси Бога о вёдрышке.

приехали втроём; больше праздничали, чем трудились;
топили баню; Людмила с дочкой убрали чеснок;
я вскопал грядку; и снова она у нас на загляденье сад-огород;
шиповник, что у дорожки к новой бане, сильно разросся;
прикрепил жерди, чтобы не падали на землю кусты и ходить можно было;
шиповник – бело-розовый, бутоны – не насмотришься, душистый до приторности, но колючий – очень;
на летней печке, как дикие люди, жарили мясо;
мясо заедали всякими салатами;
погода к нам благоговела; хмурость утренняя ушла, денёк разошёлся
и даже солнышко нам светило по-доброму;

мысли, не все, но кое-какие, перевёл на ольховый пенёк, на «Мыслителя» -
пусть он тоже размышляет, не всё мне над мировыми проблемами мучиться;
солнышко нижется…до свидания… до завтра…

30 июля. Марина.
За Финогеном Марина с Лазарем пазори.

Лёху наняли разбирать сарай, Лёхе надо «подлечиться»;
у меня «лекарства» нет, совершили взаимовыгодный обмен: деньги поменял на доски;
Лёхе в помощь и себе на пользу свозил десятка три старых досок  от сарая всяких разных размеров и толщины;
доски составил к дровнику и любовался:
для иного они – хлам, а по мне так очень хороши;
и ещё удача: Ахат нашёл время, поехали за дубовыми корягами, напилили-набрали «уазик», приехали поздно, сгрузили;
уже темень, а я вокруг дубовых замысловатостей хожу с фонариком и очень радуюсь: что-нибудь я для них придумаю;

31 июля. Иван Многострадальный.

втроём работали и отвлекались от самых нужных дел;
«большой банный день»: ольховые дрова, воды с речки наносили сверх всякой меры – хоть на три раза залейся, травы в бачок заварили: лопух, крапива, чистотел, берёзовый веник, ромашка, клевер…
два веника, один дубовый – париться, другой – смородиново-мятный для аромата;
баня жаркая-горячущая, запашистая-ароматная;
«блинный день»: Людмила с дочкой жарили блины картофельные,
понаделали всяких салатов и приправ, ели от пуза;
умиротворённость жизнью была полная;

доски на забор пилил, что вчера принёс; гвозди из досок вытаскивал;
перетаскивал дубы вчерашние во двор и успел соорудить «кресло» у ямки, что к Дальнему огороду;
хороший был день, тихий…

Август. Жнивень. Серпень. Зарев. Разносол.
В августе лето навстречу осени вприпрыжку бежит.
В августе до обеда – лето, после обеда – осень.
Август-разносол, всего вдоволь.
Август каторга, да после будет мятовка.

1 августа. Макрина. Мокрида.
Дождь на Макриду обещает ненастную страду.
Смотри осень по Макриде: Макрида мокра – и осень мокра. Вёдро на Макриду – осень сухая.
Оводы кусают последний день.

ночью ветер, дождь;
слушал ветер, слушал дождь, капель в окно, ветви сирени и папоротник;
и на весь день - хмуро, дождь; чуть просвет и опять затягивает;
в мастерской с ольховыми пеньками долгие разговоры вёл: кто кого слушает, кто кого слышит?
на улице промозгло, неуютно, в домике печку посильнее натопил, чтобы вечером уютности больше было;

2 августа. Ильин день.
Илья лето кончает.
Пётр и Павел на час день убавил, а Илья пророк – два уволок.
Илья пророк – косьбе срок.
До Ильина дня сено сметать – пуд мёда в него накласть.
С Ильина дня ночь длинна: работник высыпается, а кони наедаются.

всё дождь, без передыху, без передышки;
морось-изморось;
в бане скоблил-чистил-мыл;
дождливый сад: к чему ни прикоснёшься – так и потоки и пролились;
кусты обвисли,
травы поникли, легли;
луг низинный – в воде;
в огород не вступить, нога тонет,
пруд воды полон, как весной;
ближний лес ещё различим еле-еле,
а горы – туманные видения,
туман и на верхах тополей и садовых деревьев,
и по реке – туман…

12 августа. Сила и Силуян.

дождь с перерывами и беспрерывно;
душно, жарко;
Людмила убирала лук;
я косил, полол в кустах, наверно, в этом сезоне окончательный раз;
старательно исполнял, медленно; ещё осталось по нескольким полянкам пройтись – выкосить, выполоть, а потом ходить бесцельно и испытывать самую высшую – тихую – радость: сад наш, мы с тобой братья-сотоварищи;

огурцов много, распределяли – куда девать;
кому нужны огурцы? приезжайте, приходите…
по вечеру - туман-изморось;

13 августа. Евдокимово заговенье.

докосил лужайки и на улице, ивы пилил (пеньки); забор, доски на Дальнем поправил;
доделал «кресло», поставил «лавочку»;
к Охранителям у ворот сучки извилистые дубовые пристроил;
продержался день, но хмурость своей тоску нагонял;
14 августа. Первый Спас, малый; медовый.
С Первого Спаса – холодные росы.
У Спаса всего в запасе: и дождь, и вёдро, и серопогодье.
На Первый Спас макай в мёд ножи.

день благодатный;
с утра ветер продул, разогнал всякую хмурость,  развеял;
облака небольшие пуховые над садом повисли,
а меж ними – солнышко; душно немного, но – возвышенно;
а раз возвышенно, то и картошку пора копать – ботва почти высохла, её потом и не найдёшь;
выкопал три «поля», картошка хорошая, все сорта уродились;
на Дальнем верх забора наставлял от коз;
такие пролазы, поднимутся, передние ноги в забор, так  и норовят его повалить или перепрыгнуть;
а я, когда доски менял, то не стал высокий забор  делать, зачем? только вид лесной загораживает; коз тогда и в помине не было;
а теперь приходится надстроечку надстраивать;

а у нас в саду маслята и волнушки;
маслята – сливочные, молоденькие, аккуратные, будто кто вручную сотворил, ладные-приглядные;
маслята – семейками, волнушки – стайками; розово-белесые, круги на шляпках не различимы; Людмила их на засолку;
а пока не собрали – любуюсь дивными созданиями;

15 августа. Степан-сеновал.
Каков Степан, таков сентябрь.
И отавка сену прибавка.
Отава, осеннее сено, летнее побережёт.

день благословенный: солнышко, хотя и в дымке, а бывает, что и припечёт;
вечер – чудо; солнце – золотисто-оранжевый свет на горах-лесах;
умиротворённо, тихо, покойно, ладно, всё замерло, таясь и прислушиваясь;
выкопал всю картошку, но Людмиле ничего не говорю:
завтра увидит; пока настраиваю, что картошку надо копать и за один день не успеем, и что вообще с ней будет много мороки;
начал землю перекапывать, что под картошкой была; сначала тщательно прополол, вскопал – хорошо смотрится;

20 августа. Марины-Пимены.
Пимены-Марины – не ищи в лесу малины.
Было-то он было, да нас при этом не было.

с утра дымка, маленький дождик; к обеду – просветы;
духота, под +30; к вечеру посвежело;
затихает, леса начинают желтеть;
Людмила собирала урожай, грибы собрала, полола;
грибы – маслята – поджарила, волнушки - домой;
огурцы - вёдрами, куда девать?
яблоки белый налив много;
я со стороны Лёхи три звена прожилины заменил, некоторые совсем иструхлявили; доски поменял;
жгли костёр, хлам;
немного бездельничали:
на всех садовых скамейках наши садовые пространства обозревали,
созерцали предосенний мир;
впитывали, вкушали, вдыхали умиротворённость и покой;
облака – пашня, медленно движутся;
в просветах – голубые озёра;
замерли в благоговении лес, сад, мы…

21 августа. Мирон-ветрогон.
Каковы Мироны, таков январь.
Мироны-ветрогоны пыль по дороге гонят, по красном лете стонут.

с утра хмурость, душно, после обеда посветлело, но солнышко не проглядывало; а к вечеру в просветах голубая синева – осеннее;

вскопал, где чернозём; тяжёлый чернозём – копать тяжко;
пересадил пион с флоксом к пугалу поближе; таскал туда перегной из-под яблони; пилил доски, всякий хлам;
день – благой;

22 августа.

благословенный день, предосенний, голубое белесое небо; после обеда, к вечеру – безоблачность-пустотность; тихо, умиротворённо, ласково; вскопал на Дальнем, где глина и перед старой банькой;
пересадил малину и флоксы (вчера), пионы;
а сегодня на них таскал землю – копал канаву за старой банькой;
промаслил прожилины, весь забор закончил с улицы;
дубовые сучки прибрал;
Леха принёс яички,; я его мёдом угостил;
костерок небольшой разводил;
день прошёл очень размеренно и в большой сосредоточенности и тихости:
благое время – благой день – умиротворённость-созерцательность…

23 августа. Лаврентий.
На Лаврентия смотри в полдень воду: коли тиха, не волнуется – осень будет тихой и зима без метелей;

Млечный путь от края до края; значит не до сна;
вглядывался: ведь где-то там есть жизнь, может быть даже и какие-нибудь разумники есть…
месяц над горой на убыль, но ещё силён, яркий;
ночь лунно-звёздная, фантастическая:
ели, яблони, лиственницы, груши – руки-лапы тёмные;
мерцающий свод – звёзды, звёзды, звёзды;
крыша в лунном свете блестит, дорожки-тропинки  светятся;
Млечный путь – дорога звёздная…

27 августа. Михеев день. Михей-тиховей.
Тихий ветер в сад – сухая осень в лес.
На Михея – ветры-тиховеи – к ведренной осени; на Михея буря –
к ненастному сентябрю.

весь день пасмурно и холодно;
у Людмилы – «настоящее» занятие – домой заготовочки всякие собирает:
зелень, кабачок, лук, морковь, огурцы, яблоки…
высадили ирисы вдоль Дороги-реки на пробу – авось не вымокнут;
за колышками для подвязки в лес ходил, набрал кое-что;

28 августа. Успенье. Большая Пречистая.
С Успенья солнце засыпается.
Молодое бабье лето начинается, а солнце засыпается.
Ласточки отлетают.

ночью дождь; с утра и весь день хмуро; серые низкие тучи, дымчатое небо;
огородил досками, чтобы не разваливались осенью и весной, грядки под лук – батун и укроп;
натаскал, навозил туда земли; ставил колышки около новой бани и плота;
прореживал, выпиливал ветки у яблонь, калины, смородины;
день серый, дождливый, а в избушке тепло…

29 августа. Третий Спас – ореховый. Малый Спас.
К этому дню поспевают орехи.

холодина и мелкий изморось-дождь; к вечеру ещё сильнее;
утром топил печь, вымыл в домике; завтракал, наносил земли на  главную клумбу; посадил рябчики; доделал порожек в старой баньке; дощечки-мордахи приставил к поленице ольховой:
живите дружно, друг друга не обижайте;
 сделал «Рыбку», и удочку над прудом повесил;

у моста, что к остановке, всё лето камень вылёживался – крупный, плоско-сферической формы, известняк  охристо-белый;
я на него всё лето смотрел, думал, как подступиться?
попробовал как-то раз, а он почти и не подъёмный, как же мне его на тачку закатить? смотрел, думал, наконец решился;
у меня тачка есть «настоящая», на ней вполне можно килограммов триста увезти; я её достал и поехал добывать камень;
добыл; правда пришлось вокруг него поплясать, повертеться-покрутиться;
самое трудное было на тачку закатить – тяжеленный:
тачку торчком, камень на край накатил, ломом подвинул -
закатил, привёз; пока около пруда поместил, где скамейка;
место для него ещё додумывать буду;
лакировал «кочки болотные»;
вечером в избушке устраиваю уютную жизнь:
топлю, картошку жарю; тепло, аромат; ужин, чай;
а за окном одна промозглость;
лес в дымке,  но много в нём оттенков, много всяких форм, которые постоянно меняют свой вид, наблюдать – заманивает…

Сентябрь. Хмурень. Ревун. Зоревник.
В сентябре днём погоже, да по утрам негоже.
В сентябре и лист на дереве не держится.
В сентябре лес реже и птичий голос тише.
Сентябрь без плодов не бывает.
Осенний тенётник – на ясную погоду, на вёдро.
Если много тенётника, скворцы не отлетели – осень будет протяжная и сухая.
С бабьего лета – бабий праздник и бабьи работы.

5 сентября. Луппа-брусничник.
Коли на Луппу журавли потянулись – зима наступит ранняя.
Если журавли летят низко, то зима предстоит тёплая, если высоко – то холодная.
Журавли летят низко, быстро, молчком – жди скорого ненастья.
На Луппу брусника поспела, овёс отбронел.

осенняя тихость и тёплость, осенняя безоблачность,
осенняя голубоватость-белёсость;
и комковатые облака – осенние;
Людмила топит в домике, чай кипятит в двух чайниках;
я топлю баню:
колол ольховые дрова, растопил, подкладывал, воду с реки носил;

осеннее:
тополя нагие, вода прозрачно-ледяная, водяной лопух пропал, почернел;
чувство такое, словно кто-то всё время шепчет:
дыши-не спеши…
сердечность в нас, сердечность вокруг…
всё – хорошо:
день – хорош,
лес – хорош,
сад – хорош,
баня – хороша, лёгкая…
осенние разговоры разговариваем, каждую минуту бережом, никуда не торопимся…
такой день, много в нём сердечности…

10 августа. Анна, Савва и Моисей скирдники.

осеннее-неизъяснимое:
голубое и блеклое, серо-синее и белесое;
ветерок почти не слышимый, леса наливаются тяжёло-жёлтым…
много чего пересаживал: и чёрную смородину, и флоксы, и ёлки маленькие;
сливы обновлял и яблони;

гора в тёплых зелёных и желтоватых тонах – потеплела;
небосвод – пустынно-свободный;
может быть ничего делать и не надо:
на пенёк сесть да и смотреть без всяких дум и мыслей, ветер слушать,
осенних цветов аромат вдыхать…

11 сентября. Иван постный, полетний, полетовщик.
Иван постный пришёл, лето красное увёл.
Иван постный – осени отец крёстный.

над нами – осеннее, и вкруг нас – осеннее, и сами мы – осенние;
как говорит Людмила:
-сердце щемит…

с Ахатом ездили за дубовыми корягами, лучше прежних привезли;
ночь, луна из-за гор, звёзды…

12 сентября. Александров день.

день голубой и золотистый;
картошку в копец убрал;
костёр развёл, хлам сжигал;
хорошо, а Мельник хотел настроение испортить:
увидел у двора коряги дубовые, стал возмущаться, что это вроде с его поля;
конечно, с его поля – дуб там уже не один десяток лет лежал, никому не надь было, а тут прям, смотри, посягнули; да ведь эти коряги никуда, даже на дрова не пойдут – они в сучках да задоринках; никому они не нужны, только мне;
Ахат и по посёлку не соглашался ехать, поехали кривулями:
засмеют, что сучки-комли-пеньки-гнилушки собираю;
а звёзд стало ещё больше…

Октябрь. Позимник. Листопад.
В осеннее ненастье семь погод на дворе: сеет, веет, крутит, мутит, ревёт, сверху льёт  снизу метёт.
В октябре только и ягод, что рябина.
Осенний иней – к сухой и солнечной погоде, к вёдру, к теплу.
Коли лист с дуба и берёзы упал чисто – лёгкий год, не чисто – к строгой, суровой зиме.
Если бурьяны выросли очень высокие – будет много снега.
С какого числа в октябре пойдёт година (ясная погода), с того числа весна откроется в апреле.
В октябре луна в кругу – лето сухое будет.
Если лист ложится на землю верх изнанкой – к урожаю.

темень, около 0 градусов;
в Точильном холоднее; куртинками снег на лугу и в саду снег;
затопил печку, сходил к Лёхе, отнёс гостинец;
Лёха с похмелья и уже немного «подлечился»;
теперь можно: в огороде всё убрал, картошки накопал, дров наготовил – есть чем зиму встречать;
Лёха уже и печку растопил, уже и тепло от печки пошло;
вот так душевно сидим о жизни разговариваем;
рассвело: серо-светлое, тихое,  дышится хорошо и просторно;
наколол дров, наносил в домик;
калину собирал; сходил за небольшой ольхой;
сходил к горе, к болоту, принёс две липовых жерди;
ещё две ольхи приволок небольшие;
подсыпал листья на батун и петрушку; прикрыл, чтобы ветром не унесло;
сходил к брошенной бане, приволок два с половиной листа шифера;
около бани и дальше по тропинке крот навыворачивал  земли;
принёс в сад 5 ведер;
высыпал на клумбу высокую около пруда;
в саду – просторность-пустынность, снег, пруд промёрз, травы кое-где заледенели;
тихая звучность…

15 октября. Киприан и Устинья. На Купривана и Устинью Казань именниница.

стылое, -2 , хмуро, сухо;
в Точильный уже в темень приезжаем;
баню топим – это главное;
остальное:
за жердями в лес ходил, большую ольху притащил;
землю носил на клумбу, во дворе прибрал;
Людмила за баню ответственность полную несла;

в лесах:
глухие мягкие сочетания коричневых, фиолетовых, синих, охристых тонов;
осенняя баня – долгая;
мылись-парились, а кое-кто купался…
осеннее – слушали…


Ноябрь. Полузимник. Грудень.
Ноябрь – ворота зимы.
Ноябрь – зимы запевка.
Ноябрь – полузимник: и колесо,  и полоз любит.
В ноябре тепло морозу не указ.
Если снег ляжет на сырую землю и не растает, то весной рано и дружно зацветут подснежники.

22 ноября. Матрёна зимняя.
С Сергия зима начинается, а с Матрёны устанавливается.

сад проведать, Лёху проведать;
-12, ночь, хмуро, избушка выстыла;
затопил, к Лёхе пошёл, посидели-поговорили;
ходил в лес, кое-какие заготовки принёс;
во дворе всякое старьё пилил;

Декабрь. Студень. Стужайло. Лютень. Солнцеворот.
Декабрь – шапка зимы.
В декабре солнце на лето, зима на мороз.
Декабрь спросит, что лето припасло.
Если в декабре большой иней, бугры снега, глубоко промёрзшая земля – то это к урожаю.
Коли в декабре снег привалит вплотную к заборам – плохое лето будет; коли же остаётся промежуток – урожайное.

24 декабря. Даниил, Данила столпник.

звездное небо, темень;
в домике стылость;
конечно же, печку топить;
к Лёхе – гостинцы отнести, проведать,
хоть мне это и поперёк – отнёс и «песярик» - Новый год впереди;
по саду лиса гуляет, много наследила;
снег с крыши скинул, дорожки в большое удовольствие почистил;
восход солнца встречал:
заждались, истосковались, соскучились;
заждались:
пошли света, пошли по снегам лучи -
оранжевые, золотые, рыжие;
здравствуй! здравствуй! здравствуй!
солнышко-колоколнышко…

*на фото - работа автора