Лицензия на самооборону

Россия, Санкт-Петербург, март 2222 года.

Две недели назад мне исполнилось двадцать лет. В наше время это считается возрастом совершеннолетия. Вскоре после наступления этого возраста к человеку приходят, чтобы поговорить. Разговор идёт о лицензиях на убийство человека, обсуждают, сколько лицензий совершеннолетний желает получить – собственно после этого выдают желаемое количество лицензий, по каждой из которых можно убить одного человека абсолютно безнаказанно. Разумеется, есть лимит – пятьдесят штук. Убийство без лицензии карается – никто не знает, как, но слухи ходят разные, один другого страшнее. Я, например, слышала, что с этих людей живьём снимают кожу.

Я ещё задолго до своего двадцатилетия думала, сколько лицензий хочу я, и хочу ли вообще. Да, можно и совсем отказаться от лицензий, но вы понимаете, что это значит в нашем мире?

На самом деле я против этой системы. Каждый человек и животное имеет право на жизнь, да и причинять страдания невинным как минимум нечестно. Я ещё могу понять убийство животных ради еды, но убивать кого бы то ни было без жизненной необходимости – зачем? Мы с друзьями не раз выходили и к Смольному, и к Законодательному собранию с плакатами за запрет на убийства, но результат пока нулевой. Зато нас не раз жёстко разгоняли, моих друзей забирали в полицию, кое-кого пытали, одного из наших товарищей хотели посадить ни за что, но мы его отстояли. Удивительно, что со мной до сих пор не произошло ничего по-настоящему плохого: осторожности у меня никакой, я много ехидничаю и вообще болтаю. Я сама не знаю, как у нас до сих пор остаются силы на протесты, мы уже тушим пожар пипеткой без всякой надежды на успех.

Если честно, законы у нас вообще ни к чёрту. Пенсии пожилым людям нет: правительство не видит в этом смысла, поскольку из-за лицензий на убийство до шестидесяти лет мало кто доживает. Закон о домашнем насилии уже больше двухсот лет не могут принять, при этом несовершеннолетним лицензий на убийство по понятным причинам не выдают, а другой возможности спасти свою жизнь иногда просто нет. А недавно ещё и ввели налог на домашних животных: у кого больше одной кошки или собаки, тот должен платить налог размером примерно с зарплату моего папы, а у меня небедные родители. Естественно, много животных оказалось на улице, и их массово травили перед очередным визитом Великого в Питер. У нас три кошки. Двум из них пришлось вынуть чипы, сжечь их паспорта, теперь придётся периодически менять ветклиники, чтобы никто ничего не заподозрил.

Я занималась рукоделием, когда в дверь позвонили. Я успела спрятать кошек, у которых нет паспортов, достаточно быстро, чтоб не вызвать подозрений.
- Кто там?
Через глазок я увидела сначала человека в штатском, потом он показал удостоверение:
- Капитан ФСБ Марк О’Брайен. Вы Анна Вобленко?
-Я.

Пришлось открыть. Интересно, откуда в России взялся человек с ирландской фамилией? Россия пока не собирается объединяться с Великобританией, и британцы не то чтобы массово эмигрируют в Россию. А этот ещё и говорит без акцента. И, чёрт побери, где-то я раньше встречала его фамилию!

Марк разделся, вошёл, удобно уселся на моём стуле возле рабочего стола. Я присела на кровать.
- Анна, поздравляю вас с совершеннолетием! Вы наверняка знаете, зачем я пришел. Сколько лицензий Вы желаете получить?
Я почему-то растерялась.
- Господин капитан, товарищ капитан, господин О’Брайен или Марк – как к вам лучше обращаться?
- Мне всё равно.
- Хорошо. Марк, скажите пожалуйста, а имена в лицензиях будут указаны? И обязательны ли какие-то обоснования убийствам?
- Вы понимаете слово «лицензия» применительно к убийствам? Как вы думаете, если охотник получил лицензию на отстрел определённого количества кабанов, ему важно, как их звали в мире животных? Да и причин, понятных кабанам, никто не объясняет.
- Но мы же с вами взрослые люди и понимаем: если кого-то могу убить я, то и меня так же могут убить. А я предпочла бы знать, за что страдаю. Мучиться без вины совершенно неинтересно. Пожалуйста, дайте мне немного времени, чтобы осмыслить новую информацию и принять решение.
- Только думайте побыстрее! Я сегодня должен ещё к троим зайти. И напоминаю, что на вас уже есть досье, причём толстое, а излишнее любопытство тоже фиксируется.
И тут меня осенило:
- Прошу выдать мне пятьдесят лицензий!
- Хм... Это решение многое говорит о вашем моральном облике. А ещё выступаете за запрет на убийства...

Я начала закипать.
- Прежде, чем оценивать мой моральный облик, лучше дайте женщинам хоть какую-то возможность быть непорочными в глазах общества! А то у мужчин в нашей стране, похоже, есть лицензии на неограниченное число изнасилований. Женщин, которых изнасиловали, считают грязными, люди в итоге опускаются на социальное дно, заметьте, за чужое преступление, но и понятие «самооборона» давно отменили! Насильников сажают в тюрьмы реже, чем гражданских активистов, освобождают условно-досрочно и встречают из тюрьмы как героев. Я хотела бы убивать насильников и тех, кто считает нормальным харрасмент и активно это делает.

Я медленно вдохнула и выдохнула, с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться.
- На самом деле я не хотела бы убивать никого и никогда. Я, честно, не знаю, как после первого совершённого мной убийства буду с этим жить. Но если, уж извините, Марк, государство нас не защищает, я воспользуюсь правом защищать себя и своих близких самостоятельно! Мне противно оттого, что с высокими шансами убивать придется, но мне же никто не предложит лучшего варианта. И потом, если у меня будет такое право, это не значит, что я собираюсь им пользоваться из-за каждого чиха.

***

Как-то зимой я засиделась допоздна у подруги, которая снимает комнату в коммуналке недалеко от Мариинского театра, по двору-колодцу перемещаться в это время суток опасно, и я решила поехать домой на такси. Когда мы отъехали примерно километр, таксист сказал:
- Здравствуйте ещё раз, Анна! Давно я ждал этой встречи!
- Откуда Вам известно моё имя? И какая конкретно Анна Вам нужна? Анек на свете много.

***

Хорошо, что эта зима выдалась очень снежная. Я выпрыгнула из машины на ходу, приземлилась в сугроб, отделалась несильными ушибами. И впотьмах во дворах нашего загадочного города меня никто не стал искать. Я не узнала этого таксиста, но я рада, что сохранила жизнь себе и при этом никого не убила.
А лицензии – капитан О’Брайен явно хотел склонить меня к отказу от них, но всё же выдал мне пятьдесят штук. Надеюсь, мне не пригодится ни одной.