СУД былое

      Горчаков стоял перед Юрием Фёдоровичем раздавленный, разбитый. На глазах его блестели слёзы. Очень серьёзный, еще молодой, Потылицын, занимающийся разведением мясного  поголовья крупного рогатого скота, располневший на пенсии  Яковлев и адвокат, которого Василий Иванович мало знал, худой, бритый наголо, тоже из бывших, сидели за столами, расставленными по отдельности. Создавалось впечатление, что людей здесь много, вроде бы как на заседании суда.

   Василий Иванович прошел и сел на поданный ему стул. Получилось так, что Горчаков оказался, как бы, в окружении. Он что-то говорил до прихода Бугаева, но увидев его, замолчал,  огляделся вокруг.

----  Взяли в окружение! – Констатировал он. – Ну что ж, четвертуйте меня, режьте, вяжите, сажайте в тюрьму. Я не боюсь, я там уже был. Наручники надевайте. Вот вам мои руки,  – и он подставил руки.
 
---- Ты не утрируй, Владимир Викторович, - с не поддельной вежливостью попросил его Юрий Фёдорович. – Зачем начатое дело предал, да ещё в редакцию побежал заявить об этом?

---- Сам не знаю. Ну, виноват я, виноват! Судите меня! На Север отправляйте. Я там тоже уже был, побуду ещё.

---- Тебя отправляла туда советская власть. Мы – не советская власть, отправлять тебя туда не будем, нам просто интересно, что, или кто, тебя заставил повернуть на все 180 градусов? – спросил Яковлев
.
---- Никто! Я сам так решил!
---- Мы не судить тебя сюда пригласили, - Не меняя вежливого тона, продолжал допрос Янгулов. – Мы позвали тебя выяснить обстоятельства. Тебя Щукин заставил?

---- Нет. Я сам так поступил.

----  И «отступные», поди, уже получил, с усмешкой проговорил бритый адвокат.
---- Не ожидал я от тебя такого поступка. Другом тебя считал. Ты сам пришел ко мне. Вместе ездили по району с проверками. Вместе подписывали протокол об организации народного фронта, -добавил соли Василий Иванович. – Слабый ты духом  оказался. Нельзя на тебя положиться.

    Горчаков ещё раз огляделся вокруг, виновато склонил голову. Он уже жалел, что пришел по приглашению.   Он не ожидал такого допроса, такого суда, суда совести, и не нашел что ответить на обвинение. Промолчал.

---- А вчера при встрече на улице ты мне рассказывал, что тебе работу нашли при райисполкоме, - ещё подсыпал соли Бугаев.

----  Какую? – оживился адвокат, пристально всматриваясь в лицо Горчакова.
----  Тренером хоккейной команды, - за Горчакова ответил Василий Иванович.
    Все дружно рассмеялись, в том числе и сам Горчаков.

---- И команды ещё нет, и каток принят с недоделками, зато тренер уже имеется, Ну, штатную единицу, конечно, утвердят, - прокомментировал  Янгулов. – Но какой из тебя тренер в 83 года?  Ты, поди, и клюшку-то видел только по телевизору. Смеются над тобой Владимир Викторович. Вон, тебе даже самому смешно,

---- Купили тебя, Владимир Викторович. Нет такой единицы при райисполкоме,  и не утвердят. Есть инструктор по спорту, и должность занята, - иронически сообщил бывший заместитель председателя районного совета депутатов.

---- А мне и оклада не надо, - попытался превратить разговор в шутку Горчаков. – Поеду в Красноярск, клюшку куплю, буду тренироваться, заменю инструктора…

---- Ты не ёрничай, Владимир Викторович, Дело-то серьёзное. Мы тебя не для шуток пригласили. Зачем все наши разговоры, переписку передал Щукину? Где наш протокол о создании народного фронта? – остановил его Яковлев.

---- Я его передал Синицыну, когда он в Красноярск поехал в больницу на обследование. Он обещал там,  в крайисполкоме походить по кабинетам…

---- Сам ты тоже ездил, почему наш протокол не утвердили? У тебя везде друзья, даже сам главнокомандующий краевым Народным фронтом.

---- Был я у него. Двадцать минут с ним разговаривал.  Он  сказал подождать надо.  Не время сейчас. Вот пройдут выборы, тогда…

-----Что тогда? Путин все равно Президентом останется.
---- Не понял я, что тогда….
----Протокол теперь у Синицына дома?

--- Нет, он, когда серьёзно заболел, из больницы его выписали, и он находился в Красноярске у сына, сказал жене, что, расстроившись, в сердцах, сжег его вместе с моими бумагами. А откуда Щукин о наших разговорах знает, я не знаю. Наверное, крот среди вас завёлся…

---- Крот это ты! – закипел Василий Иванович. -  Да ты, собственно и не крот. Крот под землей, его не видно. А ты явный дезертир, перебежчик, изменник!

----- А ты забыл, что дело о Народном фронте  я начал? – перешел в атаку Горчаков. Он понял, что так просто от таких, как Янгулов и  Яковлев, не отделаешься, не отговоришься и пошел на откровенность. – Вы понимаете, что Щукин жену уволит с работы. Любаша на хорошей должности. А   внучку учить надо, она в институте учится, дом ремонтировать.  А на пенсию не научишь, не отремонтируешь.  У Любаши двое взрослых сыновей. Оба не работают. Да они меня убьют.  Любаша из дома выгонит.  Дом-то на неё записан. Вы понимаете всё это!?
 
    «Суд» с минуту молчал, осмысливал. Не знали «судьи» ситуации с домом. Янгулов продолжил допрос.

---- Так дом-то твой или её, внучка тоже её?
---- Да, её внучка, а дом мой.
---- Выходит ты в своем доме сейчас квартирант?
---- Выходит так.
---- А зачем подписал ей?

---- При таком условии она согласилась жить со мной.
---- И брак не заключен?
---- Нет, но она за мной как за ребенком ухаживает,  а болезней у меня длинный список и кардиостимулятор вставлен.

---- Да, положение хуже губернаторского, - прокомментировал бывший адвокат, - На улице окажешься,  Владимир Викторович, как бомж…

---- Я уже ездил в моё родное  село. У меня там тоже дом, был, теперь нету – на другого жильца переписан.  Отказали мне в жилье там…

---- А та женщина, к которой ты уезжал после курорта? – напомнил ему Яковлев. – Хорошая у тебя жена, приняла  после побега….

---- Это была 12-я жена. Вот если бы я женился 13 раз, то после смерти оказался бы в раю….

    Все рассмеялись.
---- Это ты сам такой закон божий придумал? – поинтересовался Василий Иванович.

---- Библию читать надо! – ответил Горчаков – Он, высказав откровенное, освободился от испуга, был уже в обычной своей «боевой» форме.

---- Ну что, господа «судьи» - тоже в шутливой форме обратился к присутствующим Янгулов, - Примем во внимание, бедственное положение «подсудимого», освободим от ответственности?

    Все заулыбались. Всем стало жалко Горчакова.
---- Иди, мил человек, к своей  Любаше. Но в друзья мы тебя не приглашаем, не нужен нам такой друг.

---- Спасибо! - Поблагодарил Горчаков.
---- А за что спасибо-то?
----  За то, что не растерзали!

---- Иди, я пожму тебе руку – вышел из-за стола Янгулов, - хорошее  ты дело начал, но  плохо кончил.

    Горчаков, так же как и Щукину, пожал протянутую Янгуловым руку, и поспешил удалиться.

    Василий Иванович шел домой и в печали и в радости. Печалился он по потерянным друзьям и радовался вновь приобретенным.
                -----------------------------------
                Окончание следует