Руки дипломата. Огурчики. Рассказ отца

   Историю про огурчики, которые мой отец, будучи совсем ещё малышом, нарвал для немецкого военнопленного, я вам, мои дорогие читатели, уже рассказывала.
   А теперь вам её расскажет мой отец (непосредственный участник событий).
   Вот как он вспоминает произошедшее.

    В излучине реки Сакмара, там, где она впадает в Урал, есть место. Известное в истории (А. Пушкин) - село Бёрды. Это столица мерзавца и самозванца Пугачёва. Есть там огромный овраг. Говорили, что во времена пугачёвщины он весь был забит трупами людей. Сомневаюсь. Слишком глубок овраг...

Рядом находился Нефтемаслозавод № 444.

    Примерно в ста метрах от этого оврага стояла кочегарка. Она отапливала наши дома. "Наш дом" - это условность. У него были стены и крыша (дранка).
В пятидесяти метрах от кочегарки стояли наши бараки. В бараках было очень тепло. Об батарею (они были ребристые и круглые) можно было руку обжечь.

    А ещё ближе к кочегарке, совсем рядом с нашими бараками, был лагерь военно-пленных: три барака (землянки). Около двухсот военнопленных немцев. Они были огорожены "колючкой". По периметру ходили часовые с автоматами. Никого к лагерю военнопленных не подпускали. Только мы - дети пяти-семи лет могли подбежать к колючей проволоке и бросить немцам буханку чёрного хлеба. (Белого мы и сами не видели).

    Я видел, как весною, на пригорке военнопленные ели чёрный хлеб, рвали молодую зелёную траву и заедали ею этот хлеб. Это был голодный 1947-й год.

    Наша семья (а это были папа, мама, брат, сестра и я) тоже никогда сыты не были. Нас от смерти спасал огород. Зарплата была нищая. У всех тогда были огороды. На огородах росла картошка, капуста, лук, огурцы, помидоры. Всё это засаливалось в бочках и хранилось в подвалах у каждого в семье. Все были живы, здоровы, не страдали от ожирения, но никогда и не были сыты.

    Глядя на этих несчастных немцев (несмотря на их жестокость в войне), мы (дети) их жалели. Приносили им еду. Они старались отдарить нас какими-то блестящими штуками (ножичками) и т.д.

    Раз я в порыве жалости (мне было шесть лет) обобрал весь наш огород и собрал весь урожай: маленькие огурчики-зародыши. Принес их немцу, хотел отдать через колючую проволоку.

    Хотел бы я вам сказать, как перекосилось лицо немца! Ведь он сразу понял, что я собрал урожай нашей семьи за лето. Он замахал на меня руками и заговорил тихо что-то в смысле: "Уходи скорей!"

    Я ушёл, ничего не поняв. Огурчики я бросил.

    Этим же вечером папа разъяснил мне всё на моей жопе офицерским ремнём.

    Таким был мой первый шаг гуманизма.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ:)