Паровоз на Челябу

Перрон, состав, вагон. Проводница. Молода, свежа, мила, приветлива. Жаль, что я для неё дед, а то бы я йо-хо-хо-х!

Хотел пойти в вагон, да, думаю, лучше я здесь постою, на красоту полюбуюсь. Насидеться и належаться ещё успею. А насмотреться, может и нет.

Эх, быстро мы стареем. Хлоп, и отчество приклеилось; оп, и коленки заболели; ещё щелчок: вставные зубы, палочка, дедушка садитесь, пожалуйста.

Нет, до щелчка я ещё покурю, конечно, лет десять-пятнадцать-двадцать плюс. Если скоропостижно не передумаю. А то мало ли что ты там себе думаешь-планируешь. Я, вон, порыбачить съездить собирался, а не в командировку на Урал. И чо? И ничо. Еду в Челябу.

Тут смотрю, мужик. Пьяненький. Стоит, шатается, головой вертит. Присмотрелся к номеру на нашел вагоне и радостно зашагал к нам. Как-то по-лошадиному высоко поднимая коленки, и зигзагом. Куда менты смотрели? Должны были ещё на подступах к вокзалу замести, принять, оформить.

Проводница моя перестала улыбаться, достала телефон и набрала номер. Номер ответил сразу. Что она сказала в трубку, я не расслышал. Мужик подошёл, встал напротив неё и начал рыться по карманам. Нашёл, достал, развернул, предъявил.

Девушка взяла билет, паспорт, пробежала глазами и стала оглядываться по сторонам. А тут он и подошёл. Начальник поезда. Представительный. И тоже с улыбкой. Все всем улыбаются. Какой-то день улыбок.

Он глазами спросил у Мариночки, как звали очаровательную нашу проводницу, в чём дело. Бейджик на её груди был более официален. Но меня таким быть никто же не заставляет. Поэтому, пусть будет Мариночка. Мариночка так же, глазами, указала на причину своего беспокойства.

— Всё понятно, — сказал он. — Мужчина, в таком виде, я вас не посажу.

— А не надо меня садить, — улыбнулся тот, — я своё уже отмотал. Оба раза.

— Вы пьяны, — начальник поезда взял у проводницы документы и протянул их мужику,  — возьмите и уходите, пока я полицию не позвал.

— Та зови, — пожал тот плечами, — я только с ними разговаривал. — Ты пойми, — он сделал шаг, сокращая дистанцию до доверительной, — тут такое дело, у меня сын родился. Шестнадцать лет назад. А вчера умер. А я не знал. Он родился, жизнь свою короткую прожил, умереть успел, а я про него ничего не знал. Ни ху во! А тут она позвонила. Ленка, sука. Чтоб не одной ей больно было. Чтоб кому-то больней.  Ты хотел сына, он был у тебя! На тебе мужик, жуй! Приезжай, если хочешь, хорони. Вот и еду, брат, вот и еду. Ты не ругай меня, меня менты и те отпустили. Если я сегодня не уеду, я не успею. На жизнь не успел, а теперь вот нажрался, скотина, и могу на похороны опоздать. Пусти меня, а? Я тихий. Мужик вон, если чо, присмотрит за мной.

И он мотнул головой в мою сторону. Начальник поезда посмотрел на меня. Молча оценил, молча спросил. Я тоже на слова тратится не стал, кивнул. Тогда он отдал документы и сказал Марине: «Если что, сразу звони», — и ушёл. А мы с мужиком пошли в вагон.

Он оказался моим соседом. Ирония, нет? Сел, вздохнул и закрыл глаза. Я спросил, мне, почему-то, было важно это знать:

— Мужик, то, что ты сказал, это правда была или спиzдел?

Он нехотя открыл глаза, сонно на меня посмотрел, провёл пятернёй по лицу и снова закрыл глаза. Я потрепал его за плечо и ещё раз повторил вопрос.

— Правду, — ответил он, не открывая глаз, — спиzдел.

 И всё, и выпал в осадок, завалившись на бок. Я снял с него ботинки и закинул ноги на полку. Пришла Марина. Я хотел спросить её, до куда он едет, но она ответила до вопроса:

— Он как и вы, до Челябинска. Так присмотрите?

— Думаю, что проблем особо не должно быть, — кивнул я на спящего.

— Дай-то Бог, — грустно улыбнулась она. И, посмотрев на мужика, добавила: — И не дай Бог.

Я понял о чём она. И был с ней согласен. Это было страшно. Если было правдой.

А ночью мужик пропал. Куда, когда — хрен его знает. Я проснулся, его нет. Я к Марине, она не знает. Она поспрашивала у сменщицы, у проводников других вагонов. Никто ничего. Как и не было.

А мне захотелось, чтоб история его байкой оказалась, придуманной, чтобы от проблем колобком укатиться. Да, нельзя так. Некрасиво, не спорю. Но если правда — то ну его на фиг. Правда хуже. Жаль его, если правда.

Мы с Мариной об этом много говорили. И про так, и про эдак. А когда подъезжали, она оставила мне номер телефона.  Может, и не совсем я ещё в тираж вышел, раз договорились созвониться, встретится. Это меня удивило и порадовало.

Что ж, как говорится, се ля ви. И как бы ни была она порой жестока, пока ты жив, всё может быть. И счастье не исключение.
4:49
6.02.2021

ещё в ынэте:

https://vk.com/wall-68670236_894901
https://vk.com/wall-122998378_339084
https://vk.com/wall-149827575_304472
https://vk.com/wall-148376574_524980