Рагномар, воин-франк. Глава 5

     Неизвестно, сколько времени проспал бы Рагномар - может, до полудня, а может, и ещё дольше. Накопившаяся усталость взяла своё, и посему франк спал крепким беспробудным сном, прервать который не смогли даже загорланившие спозаранку петухи. И позднее, когда проснулась дворцовая челядь и двор начал наполняться гомоном людских голосов и прочим шумом, Рагномар всё равно продолжал пребывать в объятиях сна.

     Однако проснуться всё же пришлось, и виной тому явился настойчивый стук в дверь, сопровождаемый возгласами: “Господин Рагномар, ты уже встал? Господин Рагномар, я принесла завтрак, можно ли войти?”. Голос принадлежал женщине, но несмотря на это, воинский навык сработал должным образом: он выбросил из постели тело ещё не пришедшего в себя Рагномара, одна рука  машинально схватилась за секиру, и уже через мгновение франк стоял на ногах, готовый к нападению врага.

     Ещё несколько мгновений потребовалось для того, чтобы Рагномар пришёл в себя и вспомнил, что он не на войне и не в походном лагере, а в гостях у короля Артура.  Быстро окинув взором комнату и убедившись, что никаких врагов здесь нет и в помине, франк вновь повернул голову к двери и грозно рявкнул:

     - Кто там?

     - Это служанка, господин! И со мною мальчик, он принёс горячую воду для умывания!

     - Входите! - Рагномар прислонил к стене секиру, вновь забрался в постель и накинул на себя плед: гостю вовсе не хотелось, чтобы прислуга застала его в одной ночной рубахе. Дверь медленно отворилась: в образовавшийся проём нерешительно заглянула женщина. Лицо её выглядело испуганным, и Рагномар в глубине души пожалел, что он нагнал столько страху на ни в чём не повиннную служанку.

     - Входи, входи! - более  спокойно и миролюбиво повторил франк. - Я с огромным удовольствием и умоюсь, и отведаю то, что ты принесла. А моя одежда успела просохнуть?

     - Да, господин! После стирки я развесила её близ печи, и она мигом стала сухой! А вот здесь, в лукошке, твой завтрак: свежий хлеб, окорок, сыр, яйца и кувшин эля. Если ты не насытишься, я принесу ещё: король Артур велел, чтобы пищи у тебя было вдоволь, дабы ты восстанавливал утраченные силы.

     - Передай королю мою благодарность! Он воистину великий правитель, и к тому щедрый и добрый! - ответил Рагномар. - Одежду положи вот сюда, на край постели, а лукошко поставь на стол. То платье, которое мне вчера дали, можешь забрать. Да, и позови своего помощника-водоноса, я с удовольствием умоюсь!

     - Что ты, что ты, господин, как же я могу забрать подаренное тебе платье? Король Артур разгневается, если ты откажешься от дара!

     - Я и думать не смел, что король одарит меня новой одеждой! - пробормотал Рагномар. - Ну, раз так, то принимаю этот подарок с огромной радостью. Пока жив, не забуду щедрость, и буду всегда славить вашего короля. Ну, а теперь можно и умыться!

     По зову служанки в дом зашёл мальчишка. Поклонился, поставил на пол ведро с водой, небольшой ушат и замер как статуя, ожидая дальнейших распоряжений.

     - Ну-ка, выйдите за дверь и подождите там! - приказал франк. - Как умоюсь, кликну вас!

     Оставшись в одиночестве, Рагномар наклонился над ведром и глянул в своё отражение: спутавшаяся во время сна шевелюра представляла собой нечто невообразимое - ну, словно копну соломы сверху водрузили! Стянув с себя рубаху и оставшись обнажённым, франк полностью окунул голову в ведро и выждал несколько мгновений. Затем выпрямился, вытер полотенцем волосы, прочесал и пригладил их растопыренной пятернёй: отражение подсказало, что шевелюра теперь более-менее в порядке. И стало быть, можно переходить к омовению: перелив воду в ушат и зачёрпывая её рукой, Рагномар принялся плескать освежающую влагу на своё тело. Вода ручейками стекала на пол, но франка это совершенно не заботило - поскольку к нему приставлена служанка, то она всё уберёт и подотрёт.

     - Эй, женщина, войди! Я закончил, можешь убраться здесь! - одевшись в своё платье, позвал Рагномар и уселся за стол. Что же, теперь можно приступить к трапезе: воин никогда не откажется наполнить свой желудок, если предоставилась такая возможность. Ведь неизвестно, снова удастся поесть: вдруг что-то изменится, и король Артур прикажет выступать в поход сегодня же?

     Не дожидаясь, пока служанка вытрет пол, Рагномар вцепился зубами в окорок, даже не потрудившись разрезать его на куски. Мясо было сочным и нежным, и вкуснейший эль пришёлся как нельзя кстати. А вот сыр и яйца франк не тронул, ибо почувствовал себя сытым. “Пусть эта снедь побудет пока в неприкосновенности, авось не пропадёт” решил Рагномар, “я же пока прогуляюсь, осмотрюсь, а потом можно будет снова вздремнуть. Раз король Артур велел отдыхать - буду выполнять его приказание!”.

     Прихватив с собой кувшин, в коем оставалась ещё добрая треть хмельного напитка, франк шагнул за дверь. А там уже вовсю кипела обычная повседневная жизнь обитателей замка: взад-вперёд сновали слуги, конюхи выводили лошадей из конюшни, стучали молоты в кузнице. Из-за амбаров доносилось мычание коров, пронзительные петушиные крики и гогот гусей. Свою лепту вносили и собаки, бестолково бегающие по двору и лающие на всех подряд. Всё это было очень знакомо Рагномару, в его родовом имении утро каждого дня начиналось примерно так же, с той лишь разницей, что прислуги было намного меньше.

     Франк отхлебнул прямо из горлышка, огляделся, стараясь запомнить всё, что видят глаза: мало ли что может случиться, вдруг придётся спешно спасаться бегством, и пути отхода в таком случае должны быть намечены заранее. Рагномар уже достаточно прожил на свете и прекрасно знал, что настроение монарших особ иногда меняется по несколько раз на день. Сейчас король Артур вроде бы доверяет гостю, но кто знает, насколько долгим будет это благоволение? Вдруг чародею Мерлину привидится что-либо, порочащее Рагномара, и король мигом изменит своё отношение, прикажет схватить и заковать в цепи. Посему франк внимательно прошёлся взором по скопищу амбаров, подмечая проходы меж ними и всякие закоулки, потом глянул в сторону конюшни. Далее его взгляд скользнул по стене замка, по окнам, карнизам и другим особенностям строения. Затем...

     Рагномар замер, а вот сердце его наоборот, забилось с удвоенной силой, ибо в тени замка франк увидел стройную девичью фигурку. Да, это была она, герцогиня Оэлин: девушка стояла, спиной почти прижавшись к стене, и наблюдала за двумя мальчишками, сражающимися на деревянных мечах. А отроки старались вовсю, желая показать свою удаль заморской красавице-гостье: наскакивали друг на друга, размахивали мечами, издавали воинственные крики.

     Рядом с Оэлин никого не было, и Рагномару в голову внезапно пришла дерзкая мысль: а что, если подойти и попробовать заговорить с ней? В конце концов, мужчина он или нет? Разве ослепительная красота девушки может являться оправданием того, что опытный воин теряет дар речи в присутствии этой красавицы? И как сможет он сопровождать герцогиню в путешествии, если не может выдержать её взора и всякий раз поспешно отводит глаза?

     Самые разные мысли вихрем роились в голове франка, превращаясь в спутанный клубок и не давая принять какое-либо решение. Но всё же Рагномар решился: быстро развернулся, толкнул ногой дверь и прямо на пол поставил кувшин. Затем опять пригладил волосы, одёрнул рубаху и, выдержав некоторую паузу, снова шагнул через порог. Однако идти напрямую через двор значило выдать свои намерения, и посему Рагномар направился к конюшням, делая крюк в обход дворовой площади. Неспешно прошёлся мимо длинного строения, перекинулся парой слов с конюхом, затем свернул в сторону замка и так же неторопливо пошёл вдоль его стены к тому месту, где находилась герцогиня Оэлин.

    Девушка сменила свой наряд, теперь на ней было надето платье нежно-голубого цвета, безупречно сшитое и прекрасно подчёркивающее её стройную фигуру. Затейливый узор, выполненный золотой нитью, вился по самому краю шейного выреза и являл собой единственное украшение этого наряда. И никакие другие украшения совершенно не были нужны, ибо красота Оэлин затмевала их блеск, будь то золото или драгоценные камни. Свои чудесные тёмно-каштановые волосы герцогиня убрала назад и связала в пышный узел, как это принято у женщин-эллинок. И Рагномар невольно подметил, что такой вид причёски ей идёт даже больше, нежели свободно лежащие на плечах волосы.

     Она, разумеется, заметила приближающегося франка, но даже голову не повернула, продолжая наблюдать за поединком мальчишек. Рагномар между тем подошёл почти вплотную, остановился на расстоянии пяти-шести шагов и принялся лихорадочно соображать, как и с какой фразы начать разговор. “Проклятие, что нужно говорить в таких случаях? Наверное, поприветствовать герцогиню? А какое привествие принято у кельтов? Вдруг то, что я скажу, покажется невежливым и оскорбит её? О боги, помогите мне!” думал  Рагномар и одновременно чувствовал, как лоб покрывается испариной.

     - Моё почтение, герцогиня Оэлин! - наконец выдавил из себя франк и отвесил поклон.

     Девушка наконец-то повернула голову: чуть-чуть, в пол-оборота, и ответила лёгким кивком. Но при этом не произнесла ни слова, и затем вновь принялась наблюдать за юными бриттами. Рагномар растерялся, он-то рассчитывал, что Оэлин что-нибудь скажет, и разговор мало-помалу завяжется. Однако теперь задача ещё более усложнялось, нужно было срочно решать, каким образом продолжить беседу.

     - Неплохо рубятся! - франк обронил эти слова как-бы вскользь, невзначай, и при этом сделал вид, что его тоже заинтересовал бой будущих воинов. Ох, лучше бы Рагномар этого не говорил!

     - Это ты называешь “неплохо”? - Оэлин вновь глянула на гостя. - Разве ты не видишь, что они не наносят удары друг по другу, а просто стукаются мечами? Отвратительно! Этак они никогда не научатся сражаться по-настоящему! Мне говорили, что ты опытный воин, франк Рагномар, и очень странно, что ты не заметил очевидное!

     За всё время своего пребывания в замке Рагномар впервые услышал голос девушки: был он чистым, звонким и мелодичным, словно серебряный колокольчик прозвучал. И в этом голосе хорошо чувствовалась  насмешка над попыткой франка изречь некое одобрение неумелым действиям подростков, и тем самым завоевать расположение Оэлин.



     Рагномар понял, что сел в лужу. Действительно, если внимательно глянуть на манеру боя сорванцов, то сразу бросалось в глаза, что поединок протекал крайне  бестолково, мальчишки просто били меч об меч, совершенно не пытаясь попасть в тело или ногу. В настоящем бою так не бывает, удар должен быть направлен на поражение уязвимых мест врага. Можно подставить свой меч, дабы парировать удар противника, но это только в том случае, если клинок готов снести твою голову. А просто так атаковать оружие - глупость, потеря сил и времени.

     - Да, ты права, герцогиня Оэлин... - растерянно пробормотал Рагномар. - Похоже, я был невнимателен... в самом деле, они делают не то, что нужно...

     - Скорее всего, ты смотрел в другую сторону! Сказать, куда именно? - весело рассмеялась герцогиня.

     А потом она улыбнулась, и франк воочию убедился в правоте слов, изречённых вчера Гавейном: в карих глазах девушки зажглись звёздочки, засияли крохотными огоньками, излучая волшебный свет, который сразу изгнал из души Рагномара все тревоги и сомнения...


***********************************************************

Выражаю огромную благодарность читательнице Ольге, чей внешний облик и некоторые черты характера были использованы для создания образа герцогини Оэлин.