На Венере

Графф Дингл невозмутимо наблюдал, как желтая плесень образуется вокруг отверстия для стилета на его руке. Он уловил первый слабый запах жасмина, вызванный болезнью, и взглянул туда, где несчастливо светилось солнце за массой грязных облаков и ветром дождя.

Дингл угрюмо ударил бандита из Тепловой волны, оставленного позади, чтобы устроить ему засаду, и обугленное тело с шумом повернулось в грязи. «Увидимся, мальчик-хулиган, примерно через пять с половиной часов. Возможно, твой электробласт и пропустил меня, но он превратил мой антисептический пакет в суп. Это сделало последний удар ножом действительно быстрым».

«Произошла тупая грубая ошибка», - подумал Графф, насмехаясь над собой с лица, которое потемнело от пожизненного пребывания на огромном солнце. Наклонившись над врагом, прежде чем убедиться, что он сгорел дотла.

Но ему пришлось искать в одежде этого человека ключ к разгадке исчезновения Греты и доктора Бергенсона и - даже выше Греты - неописуемо драгоценного груза лободина, на котором они летели с Земли.

«Значит, я заплачу за свою спешку», - подумал он. Как всегда в джунглях Венеры.

Вирус Рикардо был очень быстрым: через шесть часов после его вспышки в открытой ране образовались шафрановые шарики, и вы были мертвы. И никакая отчаянная операция, никакие жалкие попытки дренирования не спасут. Графф должен знать. Его родители, его братья и сестры составляли небольшую часть от общего числа смертей в Новом Каламазу из-за порезов и царапин, обнаруженных слишком поздно для антисептики. Вирус был причиной большинства трех поколений венерианских колонистов, включая самого Вильфредо Рикардо, первого человека, нерешительно ступившего на болотистую планету. Рикардо просто содрал руку на своем новом флагштоке.

Противно умирать от грязной плесени, прежде чем он узнал, что случилось с Бергенсонами. Не то чтобы у него был личный интерес к этому вопросу, потому что Грета не выйдет замуж за труп, если она сможет выбрать любого из сотни чрезвычайно живых и голодных женщин-пионеров. Но ее отец был единственным врачом в крохотном поселке. А потеря лободина означала, что вирус Рикардо заткнет еще много колонистов Нового Каламазу в мокрые могилы до конца года.

В небе выросло крупное пятнышко. Графф невольно переместился в тень гигантского розового куста, когда проявились его чрезмерно острые инстинкты.

Да, все в порядке. Дружелюбный?

Птеродактиль легко приземлился на ветку противоположного папоротника. Его абсурдный кожаный лоб наморщился. Графф заметил, что он был почти вне досягаемости его электрического взрыва. Достаточно умный и необычайно бесстрашный экземпляр, чтобы сидеть так близко к человеку.

В любое другое время он был бы заинтригован возможностью подружиться с одним из разумных крылатых рептилий, который научился говорить на человеческих языках и по уважительной причине избегал его работ. Теперь у него были другие мысли.

Как мучительно умереть через несколько часов.

Графф резко поднял голову, когда огромные, похожие на летучей мыши крылья прекратили свой шелест.

Длинный покатый лоб птицы-ящерицы наморщился еще больше. Его клюв несколько раз открывался и закрывался. Он прочистил горло.

"Город?"

Тогда это тоже было цивилизованно. Что побудило его покинуть свое общее гнездо в горах Сан? Терры избегали мужчин более пятидесяти лет. Много раз Графф, намереваясь выследить мясо для колонистов, был поражен стайкой птеродактилей, пролетавшей над его головой и выкрикивавшей ему проклятия на трех языках первых поселенцев.

"Город?" вопрос повторялся более настойчиво. "Волна тепла или Новый Каламазу?"

«Новый Каламазу».

Облегченный кивок треугольной головы. «Это я подумал. Вы желаете знать, какой мужчина из Волны тепла имеет мужчину и девушку из смены?»

Все тело Граффа напряглось. "Да! Вы знаете?"

Еще один кивок. «Это я знаю. Зовут Фувина».

"Фувина?" Охотник повторил это, нахмурившись. Он знал имена большинства знаменитостей Heatwave; некоторые были политическими преступниками, сбежавшими с Земли. Другие были бывшими жителями его собственного города, которые уехали в поисках более легкой жизни, чем постоянная борьба с болотистой почвой и хищными джунглями.

Но он не мог вспомнить ни одной Фувины. Возможно новое прибытие; возможно, один из мелких мальков, который недавно убил и разграбил свой путь к вершине кровавого общества Волны тепла. Фувина? Fuv—

Конечно! Не очень гибкий клюв птеродактиля был неспособен к губным звукам, подобным p и b, и превратил их в губно-зубные f и v. Pubina! Макс Пубина в спешке покинул Новый Каламазу три года назад после того, как перерезал горло какому-то фермеру в пограничном споре, и, объединив организованные набеги на изолированные семьи с контрабандой незаконного венерианского навоза на Землю, стал своего рода силой.

"Вы имеете в виду Пубину?"

«Это я сказал. Фувина. Он и другие мужчины Волны тепла взяли мужчину и девушку из смены и поместили их в свою смену. Также взял зеленую чашу. Оставил здесь одного мужчину Волны тепла, спрятавшегося здесь. Затем полетел туда в своей смене». Фантастически большое и мясистое крыло указывало на юг. «Я слежу за ними. Я вижу, где люди из« Волны тепла ».