Обряд неполнолуния

     Едва только Павлик Воробьёв вбежал в класс, его встретил вопль Феди Звонарцева:
      — Бельчонок, тебя Рыжка-кочерыжка искала!
      — Это кто кочерыжка?! Буратина недоделанная! — в двери 2 «Б» показалась рыжая голова Женьки Дёминой из 3 «Б», соседки по двору и приятельницы Павлика. — Попадись мне во дворе! — шутливо погрозила она Феде.
      — Ты чего меня искала, Рыжик?
      — Поговорить надо. А Юлька где?
      — К зубному пошла. А чего говорить?
      — Про Первое апреля, пошли, — Рыжик махнула рукой.
      — Ну, чего? — вопросительно посмотрел на неё Павлик, когда ребята вышли в коридор.
      — Пашка, тебе и Юльке надо тоже принять участие в первоапрельском конкурсе.
      — Мне?! Это же ты писательница.
      — Мы же с этими задаваками соревнуемся из соседней школы. А они же с литературным уклоном!
      — С уклоном в искусство, — поправил её Павлик.
      — Какая разница! Бельчонок, они восьмерых на конкурс выставили! А у нас только трое: я, Стаська и ещё Нэлька Михайлицина из 4 «В». А так нас хоть четверо будет.
      — Жень, а что я придумаю? Я ж не как ты.
      — Бельчонок, вы же выдумщики с Юлькой! Сказку про звёздного дракончика на Новый Год придумали? Придумали. Так и здесь что-нибудь придумайте! Ну, Бельчонок, ну, пожалуйста! — попросила Женя.
      — Ладно, Рыжик, что-нибудь придумаем.
      — Так я вас записываю?
      — Насчёт Юльки погоди, ей же подумать надо. А меня — пиши! — согласился Павлик.
***


      Вечером Павлик сидел за столом и грыз ручку. Что написать на конкурс? Это Женьке легко, а ему какого? Юлька сидела рядом с книжкой в руках.
      — Вот придумала Женька! — Павлик отложил ручку. — Ничего в голову не приходит!
      — Мне пока тоже, — вздохнула Юлька. — Только стишки дурацкие: зазвенел фарфор в буфете — кто-то пукнул в туалете…
      — Юлька! — рассмеялся Павлик. — Поэтесса!
      — А Женька чего придумала?
      — Помнишь Алиска Сибирцева из соседнего подъезда на Луну летала с двоюродным братом?
      — Которая из 9 «А»? Ага, она вместе с нами в Нубиуме была. Только прилетела этим, как его, ретрорейсом. С невесомостью который.
      — Ну да! Ну, вот. Она тогда ещё во дворе всем рассказывала про свои приключения. С подробностями, — усмехнулся Павлик.
      — Ага! Все со смеху катались. Алиска же всегда дурака валяет и половину придумала, как барон Мюнхгаузен.
      — Ага! Помнишь, как они с Борькой спектакль для подшефных играли?
      — Ха-ха-ха! — рассмеялась Юлька. — Заяц — Волк! Заяц — Волк! — изобразила она сцену из спектакля.
      — Ну, вот. Женька с Алиской и договорилась, что напишет рассказ про её приключения. Ну… не совсем её… а так, за основу возьмёт.
      Павлик вновь взял ручку. Печатать на компьютере им не разрешали — пусть вырабатывают почерк. А чего писать? Неожиданно, Юлька прыснула, уткнувшись в книжку.
      — Ты чего?
      — Анекдот прочитала. Слушай: сидит медведь в клетке, а в соседней — бегемот. Медведь на него смотрит, смотрит… Бегемоту это надоело, он и спрашивает: «Чего смотришь, бегемота не видел?» Медведь отвечает: «Да вот, прикидываю…» «Чего прикидываешь?» — испугался бегемот: «Вдруг сожрать хочет?» И от страха зевнул. А медведь посмотрел на его пасть и говорит: «Вот это и прикидываю. Как бы твоей пастью медку навернуть».
      Павлик замер с открытым ртом, а потом порывисто обнял и чмокнул сестру в щёку: — Юлька! Ты — гений!
      — Ты чего, Павлик?! — оторопела девочка.
      — Рассказ придумал, чего! — весело выкрикнул Павлик. — Вот только название…
      Юля подошла к окну, за которым синели мартовские сумерки.
      — Интересно… — сказала она.
      — Чего тебе интересно? — Павлик подпёр голову рукой, уставившись в потолок — название никак не придумывалось.
      — Вот когда Луна полная, то пишут — полнолуние. Когда её нет — новолуние. А когда она есть, только не целиком, то пишут первая четверть или последняя, — Юлька перелистнула несколько листков отрывного календаря.
      — А как, по-твоему, надо писать? — усмехнулся мальчик.
      — Неполнолуние, — невозмутимо ответила Юля.
      — Ну, Юлька, коза! Ты и название придумала! — и Павлик стал быстро писать в тетрадке.
      Через неделю Павлик стоял на сцене районного Дома пионеров и школьников. Больше всего ему сейчас хотелось провалиться сквозь землю, точнее сквозь сцену. Потому что в зале было полно детей из окрестных школ, и все они смотрели на Павлика и ждали, когда же он начнёт читать свой рассказ. Рассказ хоть и был немного «причёсан» писателем Дмитрием Егозиным, с которым была знакома Женя, но сюжет Павлик придумал сам. И Дмитрий Валентинович сказал, что рассказ, придуманный Павликом оригинален и довольно хорош для второклассника. Но, хотя рассказы Павлика и Женьки вышли в призёры — поэтому, собственно, он сейчас и стоял на сцене, а Рыжик мучилась ожиданием своей очереди за кулисами — Павлику казалось, что ребята в зале ждут только одного — когда же, наконец, можно будет всласть посмеяться над недотёпой Бельчонком.
      — Павлик, смелее, — раздался голос ведущей вечера, восьмиклассницы Инки. — Не бойся, начинай.
      Павлик глубоко вздохнул, стараясь унять волнение и начал читать.
***


      Утро только начиналось. Голубой шар солнца медленно выкатывался из-за холмистой гряды на горизонте планеты. Исследовательская база землян, уже полгода работавшая на Леде, постепенно просыпалась.
      — Что-то аборигены последние дни притихли, не показываются из своей деревни, — этнограф Ирина глянула в окно, за которым виднелся высокий плоский холм, закрывавший от базы деревню местных разумных обитателей, пребывавших пока что в первобытном строе.
      — К празднику готовятся, — ответил командир базы Сергей. — Весьма любопытно…
      — Что?
      — Генетики установили, что здешние аборигены, хоть и похожи на людей, но происходят не от приматов. А от медведей. Местных, конечно, — добавил он после паузы.
      — Разумные медведи, — фыркнула Ирина. — Природа не нашла здесь обезьян что ли?
      — Здесь природа не так разнообразна, как на нашей Земле.
      — Поэтому мы и прозвали Леду планетой Фиговией — природа фиговая, — усмехнулся геолог Игорь.
      — Игорь, природа здесь не виновата. А виноваты эти самые разумные медведи, — Ирина принялась за приготовление завтрака.
      — Локисы, как их Ивар называет, — Сергей огладил шкиперскую бородку. — Они же были нормальной цивилизацией, а потом взяли и устроили войнушку. Мировую. Да всю планету чуть не уничтожили. А эти аборигены — одичавшие потомки тех, кто выжил…
      — А что за праздник у аборигенов?
      — Чего-то с луной связано, — пожала плечами Ирина, отвечая Игорю.
      — С луной? Странно. Новолуние уже прошло, до полнолуния ещё долго… — засомневался Игорь.
      — Значит, у них обряд неполнолуния, — с серьёзным видом ответил входящий в отсек биолог Влад. — С охоты они вчера вернулись. На гигантского бегемота-мутанта охотились.
      — Зачем? Он же несъедобный! — удивилась планетограф Саша.
      — А шкура? Она — дубовая, на доспехи идёт, — ответила подруге Ирина. — И потом, зачем-то они его челюсть полируют, — она глядела в экран небольшого дрона, наблюдавшего за селением аборигенов. — Причём саму челюсть они только чистят, а передние резцы… затачивают, — Ирина озадаченно почесала в затылке.
      — К вопросу о челюсти, коллеги, — Сергей пригласил всех к столу. — Быстрее ими работайте. Не забудьте — нам сегодня надо свернуть и законсервировать наш опорный пункт. И перебраться на главную базу.
      — А чего так срочно? — спросил Влад.
      — Какой-то загадочный объект нашли в Долине Фиалок.
      — Одни загадки, голову сломать можно, — Саша налила кофе. — А долину следовало бы назвать Долиной Вонялок — там одни вулканические источники, дышать нечем.
      — Да, пахнет там не фиалками, — поддакнула Ирина.
      — Поэтому Ивар её так и назвал. У него же необычное чувство юмора, — невозмутимо ответил Сергей.
      — Я думала, эти бегемоты давно вымерли. Недавно недалеко отсюда откопали целый скелет.
      — Это, Ирина, была довоенная версия. А потом: радиация, мутации. Новая модель бегемота оказалась в два раза крупнее и в три раза тупее. Какую они челюсть затачивают?
      — Нижнюю…
      — Хм… Загадка, однако.
      На полпути к главной станции вездеход остановился у раскидистого дерева.
      — Ого! Шикарная крона, — Саша высунулась из люка. — Похож на баньян.
      — А это — плоды? — Ирина показала на висевшие на некоторых нижних ветках бурые шары.
      — Нет, это пчелиные гнёзда. Точнее, эти насекомые — нечто среднее между пчелой и мухой. От мух у них два крыла и жужжание, от пчёл — жало и умение делать мёд, — пояснил Влад.
      — Значит, они — пчеломухи… — ответила Ирина.
      — Пчелухи, в общем, — усмехнулся Сергей. — А вообще, интересное сочетание: мёд и мухи… Из чего, интересно, они его делают?
      — Цветов-то здесь нет, — поддакнула Ирина.
      — Я вообще-то имел в виду немного другое, — усмехнулся Сергей.
      — Вон там озеро, — показал рукой Влад. — Его вода — насыщенный раствор углеводов, в общем — сироп. Из него они мёд и делают. Но Сергей тоже верно догадался. Эти углеводы — отходы жизнедеятельности тамошних простейших животных.
      — Аборигены этот мёд обожают… — начала Ирина.
      — Ещё бы! У них предки — медведи! — хихикнула Саша.
      — Вот я и говорю. Загадка в том, как они его добывают. Эти пчеломухи очень агрессивны. Достаточно сотни укусов, чтобы убить человекоподобное существо. А их здесь тысячи.
      Неожиданно со стороны долины, где расположилась деревня аборигенов, раздались душераздирающие звуки. Будто сотня охрипших котов сошлись в рукопашную в середине марта.
      — Стоп! Все в машину! Наши аборигены идут, с торжественной процессией, — скомандовал Сергей.
      И правда, вскоре на луговину, где росло дерево, вступила процессия аборигенов. Похожие на африканцев аборигены были разукрашены разноцветной краской и цветными птичьими перьями. И множеством других украшений. Особенно красив был вождь в огромной «короне» из перьев и ракушек. А звуки издавали дудки, сделанные из костей всё того же бегемота. А в конце процессии несколько дюжих воинов тащили огромную челюсть, обмотанную кожаными полотнищами. Несколько женщин несли глиняные, обмотанные прутьями кувшины с широкими горлами.
      По команде вождя челюсть торжественно установили под дерево, слегка наклонив. После этого женщины поставили внутрь кувшины, а сверху развернули полотнища. Дико взвыли дудки, и все аборигены нырнули под них. Два могучих воина вскочили на торчавший сбоку здоровенный валун и прыгнули на выступы челюсти. Огромная кость перевернулась, накрыв всех собой и заодно срезала резцами нижние ветки вместе с бурыми шарами, посыпавшимися внутрь.
      — Сейчас же их там эти пчеломухи пережалят! — воскликнула Саша.
      — Не, сами пчеломухи живут в дуплах, а в этих глиняных шарах хранят только свой мёд, чтобы он быстрей созревал на солнце, — возразил Влад.
Пчеломухи гудящим роем вылетели из щелей и дырок на стволе и дружно атаковали челюсть. Но куда там! Кость и толстую кожу им было не пробить. Впрочем, атаковали он и довольно вяло, и после первой атаки убрались восвояси. А аборигены снова перевернули челюсть и, сняв полотнища (в хозяйстве пригодятся), вылезли из-под неё, унося в деревню полные кувшины сладкого лакомства и оставив лишь разбитые глиняные шары насекомых.
      — Я теперь поняла, почему в неполнолуние! — воскликнула Саша. — Эти пчеломухи активны только в полнолуние и после него, а после новолуния становятся вялыми и ленивыми.
      — Оригинальная техника! — присвистнул Сергей.
      — Не зря говорят, что анекдоты берут из жизни, пусть и инопланетной, — добавил Игорь. — Твоей бы пастью, да медку навернуть!
      Бортовые часы между тем показывали первое апреля две тысячи восемьдесят девятого года по земному календарю…
***


      Павлик, улыбаясь, смотрел в зал. Зал хохотал. Но Павлик не обижался, потому что зал смеялся не над ним, а над незадачливыми космонавтами. И дружно аплодировал юному автору.
      — Молодец, Пашка! — это кричали одноклассники Павлика.
      — Молодец, Пашка! Ты со своей рыжей подружкой настоящие юмористы! Таланты, так держать! — это старшеклассники из литературного кружка.
      Павлик, вежливо поклонившись публике, вышел за кулисы.
      — Ну, вот, а ты боялся! — Женька растрепала ему волосы. — А теперь я… — Женька выдохнула и пошла на сцену.
      — Удачи, Рыжик! — махнул ей рукой Павлик.