Позорная ложь, позабыл о всем на свете А ДЕментьев

 
 АНДРЕЙ ДЕМЕНТЬЕВ.
 
 До чего же мы устали
 От московской су
 От писательских баталий
 И от светской пустоты.
 
 И, забыв про все на свете,
 Мы летим в Иерусалим,
 Чтобы Новый год там встретить
 Рядом с небом голубым.
 
 На Святой земле, как прежде,
 В декабре цветут цветы.
 Жаль, бываем мы все реже
 В этом царстве красоты.
 
 Жаль, что жизнь здесь стала круче
 Со взрывчаткой и стрельбой.
 И страданием измучен,
 Стал Израиль моей судьбой.
 
 И, хотя еврейской крови
 Нет ни в предках, ни во мне,
 Я горжусь своей любовью
 К этой избранной стране.
 
 Четвертый год живу средь иудеев.
 Законы чту и полюбил страну.
 И ничего плохого им не сделав,
 Я чувствую в душе своей вину.
 
 Не потому ль, что издавна в
 России Таилась к этим людям неприязнь.
 И чем им только в злобе ни грозили!
 Какие души втаптывали в грязь!
 
 Простите нас... Хотя не все виновны.
 Не все хулу держали про запас.
 Прошли мы вместе лагеря и войны.
 И покаянье примиряет нас.
 
 Дай Господи Земле обетованной
 На все века надежду и покой.
 И кем бы ни был ты —
 Абрамом иль Иваном,
 
 Для нас с тобой планеты нет другой.
 
 
 
    ДЕТСКИЙ ЗАЛ МУЗЕЯ  ЯД-ВАШЕМ
 
    На черном небе тихо гаснут звезды,
    И Вечность называет имена.
    И горем здесь пропитан даже воздух,
    Как будто продолжается война.
    Который год чернеет это небо,
    Который год звучат здесь имена.
 
    И кажется, что это смотрит слепо
    На всех живущих горькая вина.
    Простите нас, ни в чем не виноватых,
    Виновных только в том, что мы живем.
    Ни в жертвах не бывавших, ни в солдатах,
    Простите нас в бессмертии своем.
    На черном небе вновь звезда погасла…
    Я выхожу из памяти своей.
    А над землей, покатой, словно каска,
    Зовут и плачут имена  детей.
 
 
                Еврейские жены
 
Еврейских жен не спутаешь с другими.
Пусть даже и не близок им иврит.
Я каждую возвел бы в ранг богини,
Сперва умерив вес и аппетит.
 
О, как они красноречивы в споре,
Когда неправы, судя по всему.
Душа их – как разгневанное море.
И тут уже не выплыть никому.
 
Мой друг художник – молодой и светский,
Разводом огорчась очередным,
Спросил в тоске – «Что делать? Посоветуй».
И я сказал – «Езжай в Иерусалим…»
 
Престиж еврейских жен недосягаем.
Непредсказуем и характер их.
Когда они своих мужей ругают,
То потому, что очень верят в них.
 
В их избранность, надежность и удачу.
Боясь – не потерялись бы в толпе.
А неудачи – ничего не значат.
Была бы лишь уверенность в себе.
 
И чтоб не обмануть их ожиданий,
Мужья обречены на чудеса:
Рекорды, книги, бизнес женам дарят,
Чтоб гордостью наполнить их глаза.
 
Еврейским женам угодить не просто.
Избранник – он единственный из всех.
Они хотят любимых видеть в звездах,
В деяньях, обреченных на успех.щ
 
И потому ни в чем не знают меры,
Когда мужей выводят в короли…
Без женской одержимости и верытде
Они бы на вершины не взошли…
 
Пою хвалу терпению мужскому.
Еврейским женам почесть воздаю.помним
Одна из них не просто мне знакома,всис
Она судьбу возвысила мою.
 
https://archive.9tv.co.il/news/2018/07/11/259707 Коми.html

   

Послесловие.     Доба каминская


А Дементьев умудрился позабыть о том, что долгие десять лет он был членом позорного антисионистского Комитета

Как же не вспомнитьКлима Самгина с его знаменитым:
А был ли мальчик?