Именем Космоса. Часть 2. Глава 27

Глава XXVII

В низкую дверцу флаера, закрывающую только половину проёма, задувал ветер, который холодил лицо, трепал волосы, и Майрану, не смотря на неважное состояние и боль, хотелось смеяться и петь. И впервые за много времени он пел вслух — на высоте его некому было услышать:


Мы – летописцы века!

Вперёд, на зов Пространства!

На привязи не держат корабли! –


счастливо горланил он. Он был жив! Живы были Игорь и Чиль, мама и Фарите с её строгой и изумительно красивой сестрой. Рядом был Капитан, сумевший отвоевать его, Майрана, у смерти! И свет местного «солнца», ветер, забивавший лёгкие, небо над головой и неяркая зелень внизу – это было счастье, счастье осознания жизни, соприкосновения с ней.

На подлёте к штабу голос пришлось умерить, а через полминуты замолчать вовсе. Он приземлился.

Часовой возле крыльца уставился на него, как на призрак. Проигнорировав его обалдевший взгляд, Майран поднялся на крыльцо, отпер штаб и вошёл.

Здесь было пусто и очень тихо, и весёлость Майрана немного присмирела – штаб был не местом для бурного веселья.

Ещё с порога Майран увидел на накорде регистрацию нескольких непринятых вызовов. Не останавливаясь, он подошёл к пульту. Вызовы были с одного из постов у Аниоты, и это насторожило Майрана, но накорд был переведён на подключение гуллусом, и, чтобы узнать, что случилось, приходилось ждать Капитана.

Майран помедлил мгновение и перешёл к окну, хотел присесть по своей привычке на подоконник, но понял, что боль от удара ножом требует комфорта. Он опустился в кресло. Хорошо, что можно побыть сейчас одному, привести эмоции в порядок, чтобы, когда придёт Капитан, не пялиться вокруг с блаженной, прямо-таки идиотской улыбкой.

Всё было хорошо. Но Майран чувствовал, как что-то нарушилось в его мировосприятии, до сих пор безупречно точном. Дело было не в радости, ощущаемой им каждой клеточкой организма. Он опасался, что временная смерть оставила на нём куда более глубокие следы, чем казалось его субъективному восприятию.

Итак... Нужно запросить Гепард, чтобы прислали тесты «на адекватность» – требовалось выяснить, не утратил ли он каких-то навыков и способностей, в каком состоянии его память и... И вообще, пригоден ли он теперь для своей работы.

О работе. Информокарта ушла на Юнседу, и как добывать её оттуда, Майран не имел представления. Следовало всё-таки отправить её с Крагом – но это если бы знать своё будущее. Хорошо, что успел организовать побег из группировки Крага – в шлеме тот не продержался бы на «Сине» до настоящего времени. Вот о чём предупреждал Чиль – он предчувствовал эту смерть. Благодарение звёздам, что рядом оказался Итрей!

За время, проведённое на Терции, Майран помог многим. Действительно многим. И никогда не ждал ни от кого из этих людей благодарности. Наоборот, его работа требовала всегда оставаться в тени, чтобы спасённые им по возможности не знали, кому обязаны своим спасением. Чётко понимая причины таких требований, он не задумывался даже, благодарен ли ему хоть кто-то. А теперь он сам оказался обязан возвращением к жизни другому человеку. Итрей имел все основания не подойти. Но подошёл. Хоть рисковал, и именно жизнью. И этикет группировки требовал отблагодарить его. В цивилизации Майран сказал бы тому, кому оказался бы обязан: спасибо! От всей души. И всё было бы просто. Но группировка жила в жёстком режиме первобытных товарообменных отношений. Как бы благодарен ни был Итрею Майран, но за своё спасение требовалось заплатить.

Что ж, пусть, подобно Энтлэсу, Итрей сам назначит цену.

И с самочувствием надо что-то делать – работать в таком состоянии, равно как и умереть от случайной нагрузки, нельзя. Отпроситься у Капитана на неделю и улететь к Чилю, чтобы медикологи Гепарда привели его в порядок? Гепард сделает ему убедительную легенду для Капитана, где он лечился.

Выпасть ещё на неделю из жизни группировки?.. Конечно, это лучше, чем вообще выбыть из работы по причине внезапной смерти. Но всё-таки, всё-таки... документация! Приёмам против выстрела в спину он не обучен. И информокарту упустил. Знает об этом Капитан?

Майран взглянул на свой скафандр. Тот, безусловно, побывал в камере чистки. Майран быстро тронул иглы в пряжке на поясе. Нет, посторонний их не касался, скафандр не обыскивали. Но карманы... Майран запустил в карманы руки. Да, их освободили перед чисткой. Капитан? Те двое обыскивали его, но бегло, и, помнится, так обрадовались информокарте, что ни на что другое не посмотрели. А после нанесения удара времени на более детальный обыск у них уже не было.

Значит, все мелочи из его карманов у Капитана. Они большей частью пустячные, но среди них был био-иск. Не сверхсекретная машинка, но очень даже редкая, особенно в группировке. И бластер – он-то точно заинтересовал Капитана. Майрану вспомнился его взгляд. Значит, вопросы о бластере неизбежны. И лучше уж вопросы, на них хоть можно ответить, чем молчаливые подозрения, которые и опровергнуть-то нельзя, поскольку они не высказаны вслух. А такой бластер в сочетании с био-иском – это уже картинка, озаглавленная: «Есть над чем задуматься!» Ну не получается быть Гепарду в группировке и не иметь при себе такой техники! Всё по отдельности объяснимо, а вот вместе...

На столе лежала брошенная и забытая за всеми делами «воздушка» газеты, прихваченная с лайнера. Майран взял её, разложил. Сложил и отодвинул от себя. Нет, надо по возможности не отпрашиваться, а каким-то образом проверить, насколько готов Капитан к цивилизации. Нельзя неоправданно затягивать его возвращение домой, на Землю. Впрочем, это у Майрана на Земле дом. У Капитана, родившегося на Терции, дома в цивилизации нет. Если бы хоть кто-то там его ждал! Стоп. А Фарите? Помнит ли она ещё Капитана? Если и помнит, то, наверняка, не ждёт. Она и не знает ничего о Дарголе, откуда? А жаль. Ради неё – одной во Вселенной – Капитан, пожалуй, ушёл бы из группировки.


Вернувшись с орбиты, Капитан заглянул на «Чёрный». Что-то подспудно беспокоило его. Он понял что, едва среди деревьев перед ним появился просвет на поляну. В спешке, забыв обо всём, когда узнал о гибели Майрана, он не запер люк «Чёрного» и не выставил защитное поле. И корабль простоял так почти двое суток. Интересно... Кто успел побывать здесь за это время?

Внимательно поглядывая вокруг, Капитан поднялся по трапу, вошёл. Хм... странно, на первый взгляд казалось, что ничего не тронуто. Окинув взглядом отсек управления, Капитан прошёл в каюту. Здесь побывали, шарились в вещах. Глупо. Сколько времени Дарголу недосуг было обзавестись одеждой, а тут, только сделал запас, залезли грабители. Впрочем, грабители явно поскромничали: пропала рубашка, и из продуктов – консервы. Капитан вернулся в отсек управления, подошёл к пульту. И сразу бросилась в глаза ещё одна, куда более ценная, пропажа. На пульте не было стереографии матери Фарите. Сбитый с толку странным выбором грабителей, Даргол проверил ящик в столе возле пульта, куда кидал, случалось, какие-то драгоценности – всё было цело. Даргол постоял в недоумении. Ему неприятна и досадна была эта потеря, особенно когда он представил, как будут глумиться над снимком пираты.

Заперев «Чёрный» и отметив на ходу, что теперь придётся ко всем делам проверять его на наличие мины, Даргол пошёл в штаб.

Майран встал ему навстречу. Капитан невольно улыбнулся – и нахмурился, увидев регистрацию непринятых. Снял с пояса гуллус, подключил пульт, сел в кресло. Майран передвинул второе кресло и опустился рядом. Капитан взглянул Майрану в лицо. Эти бледность и худоба не нравились ему.

– Медиколог действительно не убил тебя? – спросил он. – Его ещё не поздно вернуть и призвать к ответу.

– Меня не он убил, – ответил Майран, осторожно приводя своё сердцебиение к норме. – Он – вернул к жизни. И если бы вы, Капитан, думали по-другому, разве бы вы отпустили его?

– Я могу ошибаться.

Майран тихо рассмеялся.

– И давно это с вами?

– Ну-ну, – усмехнулся Капитан. Он проверил штаб на прослушивание и принялся вызывать пост у Аниоты, откуда ему сигналили недавно. Поступил ответ. Дежурный начал рассказывать о нападении на «Катунь» и о том, как этому посту и соседнему пришлось принять с нападавшими бой.

– Опознавательные знаки были у нападавших? – спросил Капитан.

– Были. Но название группировки какое-то дурацкое – «Звёздная Пыль».

– А цель их нападения? Какое сложилось впечатление у вас?

– Да ограбить хотели, как нам кажется. Но мы так понимаем, что на вашей территории, Капитан, только Терция охотится. Нам помощь не нужна.

– В какой момент вы вмешались?

– Да они ещё засаду устраивали, а мы уже видели, что они там. Нам только интересно было, чего надо. С вами связаться не получилось, так мы, как вы велели, дали им изо всех орудий. А та исследовательница – она не глупая, сразу во все двигатели и рванула куда подальше.

– Ясно. Продолжайте дежурство. Я, когда будет время, прилечу взглянуть, что там происходит.

Капитан отключил накорд.

– И что может означать это нападение, Капитан? – спросил Майран. Он знал о существовании этой группировке, но обитала она далеко и на территории Терции раньше, вроде бы, не появлялась.

– Ты слышал что-нибудь об этой «Пыли»?

– Название, вроде бы, видел на вашей карте, Капитан, и всё. А вы?

Капитан откинулся на спинку кресла. Он не проявил никаких эмоций по поводу нападения на «Катунь», но Майран знал, что на душе у него сейчас неспокойно.

– Они пасутся на территории Юнседы, и те используют их, когда есть дельце, в которое самим лезть почему-то неудобно.

– Вы хотите сказать, что эта «Звёздная Пыль» напала по приказу Юнседы?

– А какие ещё у неё причины для нападения? Так далеко от своего обычного базирования, да ещё на моей территории – знают ведь, что если поймаю, то не поздоровится. Да и лететь через половину Галактики в малонаселённый район? На своих территориях и то места богаче.

– Зачем это нападение Юнседе?

Капитан помолчал, размышляя.

– Ну а сам-то ты как думаешь?

– Мне, Капитан, приходят в голову две причины, и обе мне не нравятся.

– Какие?

– Первая – они хотят схватить Фарите, чтобы держать вас в руках.

Капитан покосился на Майрана, но ничего не сказал.

– Вторая... им нужна информация. Они, возможно, не ожидали, что к Аниоте подойдут метеориты, и удивились, обнаружив их там. Да ещё в таком количестве. И теперь им нужен человек, который сможет объяснить, что всё это значит. Я предпочёл бы верить во второе.

Капитан снова взглянул на Майрана.

– Фарите даже не помнит меня, – хмуро сказал он, – а расплачиваться должна, словно связана со мной на всю жизнь.

– Когда вы полетите на Аниоту?

– Надо лететь. Ночью, скорее всего. Сейчас дела, не оставишь. – Капитан развернулся с креслом к Майрану. – Итак. Расскажи обо всём, что помнишь. Кто на тебя напал?

Майран успел уже обдумать, что говорить Капитану. Как обычный человек, не прошедший специальной подготовки, он не мог знать того, что произошло после выстрела парализующей капсулой. Какой бы ценной для Капитана ни была информация о том, кто подослал убийц и к кому попала информокарта, сказать об этом Майран не мог.

– Капитан, вы осматривали карманы моего скафандра?

– Безусловно.

– Информокарта у вас?

Капитан поморщился.

– Нет. Она была у тебя с собой?

– Я нёс её к вам на «Чёрный».

– Ну, значит, она у твоих убийц. Ты их видел?

– Нет, Капитан. Я почувствовал только, что в шею воткнулась какая-то гадость. Потом я вернулся на минуту – и увидел Итрея. Он спросил ваши позывные. В общем-то, это всё, Капитан.

– Это всё... – повторил Капитан раздумчиво. – Плохо. Что мы можем с тобой предположить о нападавшем?

– Что его подослала Юнседа, – сказал Майран, пожимая плечами.

– Юнседа – подозреваемый номер один, – усмехнулся Капитан.

– Ну, или СГБ, – хмыкнул в ответ Майран.

– Тоже вариант, кстати. Но Юнседе точно было известно, что информокарта у меня, а насчёт эсгебешников... Откуда может взяться у них информация? Откуда она в цивилизации?

– О том, что информокарта у вас? СГБ знает, кто напал на кей-рут, отсюда и выводы.

– Итак, подозреваемые – Юнседа и СГБ?

– Значит, это эсгебешники выстрелили мне в спину и ударили ножом? – спросил Майран оскорблённо.

Капитан рассмеялся:

– Своих ты в обиду не дашь. Нет, конечно, Майран, это точно сделали юнседовцы.

Он сказал это с иронией, и Майран не понял, что Капитан имел в виду.

– Кстати, – Капитан достал у себя из кармана горсть мелочей. – Держи.

Майран взял. И с одного взгляда определил, что среди них нет био-иска. Он взглянул на Капитана.

– Чего-то не хватает? – сразу понял его взгляд Капитан.

– Возможно, выронил, когда упал. Схожу потом посмотреть.

– Что это было?

Взгляд Капитана, очень проницательный, чем-то неуловимо встревожил Майрана. Он ответил как мог спокойнее:

– Ничего важного. Не найду – так и Бог с ним.

– Что ж, решай сам.

Хорошо, если био-иск выпал, и сходить поискать его действительно надо. Во-первых, он необходим для работы, во-вторых, не хватало, чтобы такой прибор оказался в руках у кого-то из пиратов. Майран ждал теперь вопроса о бластере. Но Капитан так и не заговорил об этом. Он взглянул на циферблат часов на пульте.

– Бен долго возится, – больше себе, чем Майрану, сказал он. ­– Вот-вот на переговоры, а его до сих пор нет.

– Что за переговоры, Капитан, и чем занят Бен?

– Бен выясняет отношения с СГБ, которая доказывает ему, что трогать эртрулы нехорошо. В то время как эртрул скоро вернётся в район, откуда его похитили парни Бена. А переговоры, – Капитан поморщился. – Я назначил их сгоряча. И не помню, когда я терял голову – а тут случилось. Но сходим. Сам я до твоих убийц не достану, а юнседовцы увидят, что ты жив – сами их найдут и поблагодарят за работу.

Майрану стало неуютно.

– Понятно, – пробормотал он.

– Теперь о тебе. В таком состоянии, как сейчас, в группировке тебе оставаться нельзя. Поэтому я настаиваю, чтобы ты вернулся в цивилизацию.

– Что? – сказал Майран, не замечая, как бледнеет, и встал.

Даргол тоже встал, прямо глядя ему в лицо.

– Ты должен жить! Ты передвинул кресло и уже задохнулся, а что будет, если тебе навяжут бой?

Майран с трудом подавил волнение.

– Если я уйду, Капитан, как я смогу потом вернуться?

– Зачем тебе возвращаться? Объяснишься с СГБ, сходишь на экскурсию на Тиргму – зато потом будешь жить дома. С сестрой, с отцом и матерью. Или они не простят тебя?

Майран молчал. Мысли пустились вскачь в разные стороны, а он должен был сейчас мыслить ясно и говорить точно. Гепард!

– Капитан... да. Там моя семья. И дело не в СГБ. Мир, который я люблю, справедлив. Но я не уйду.

– Да почему же, в конце-то концов?! – вскричал Капитан.

Майран смотрел ему в лицо, борясь с волнением.

– Я не уйду, – повторил он и отвернулся.

– Так! – выдохнул Капитан. – Ясно. Но есть какие-то методики, о которых говорил медиколог.

– Да, Капитан. Есть. – Майран ушёл к окну, постоял, глядя на большую поляну, за которой начинался лес. Потом присел на подоконник.

Капитан подошёл к нему.

– Так знаешь ты такие методики или нет?

– Кое-что знаю, Капитан, – сказал Майран неохотно. – Но, боюсь, они неприменимы в группировке.

– Почему? Что это такое?

– Методика радости, например. Когда заставляешь себя испытывать радость от всего абсолютно, что тебя окружает, круглые сутки. Радость – это естественное состояние организма, и исцеление происходит само собой. Но вы представьте, я буду ходить по Терции, среди пиратов, с идиотски счастливым выражением лица. Чем это кончится?

– Да, в группировке это невозможно, – пробормотал Даргол. Но вывод отсюда напрашивался один: Майрану тем более нужно было возвращаться в цивилизацию. – Это не единственная методика, я полагаю?

Майран вздохнул, обернулся к Капитану.

– Нет, конечно. Но все они, направленные на восстановление здоровья, имеют в основе восстановление гармонии с собой. В жизни всё крепко взаимосвязано.

– А разве ты утратил эту гармонию? – спросил Капитан. Он вспомнил прямой и ясный взгляд Майрана в те минуты, когда тот был наедине с собой.

– Видимо, да, Капитан. Сердце, – чуть усмехнулся Майран, – это вместилище любви. Любви в полном объёме этого слова, то есть, любви ко всему. А когда постоянно приходится сохранять боевую готовность, помнить о том, что ты любишь, наверно, недостаточно. Поэтому удар пришёлся именно в сердце. Всё справедливо.

– Так восстанови свою гармонию. Что тебе для этого нужно?

– Музыку, – тихо сказал Майран.

– Музыку? – переспросил Даргол растеряно. – Почему?

– Настоящую музыку, Капитан.

– Как та «Увертюра»? Или Арцели?

– Да. А лучше – Храмовую, как на Лаурке.

– Что это такое?

Глаза Майрана загорелись вдохновением – как случалось, когда он говорил о чём-то интересном для него и важном.

– Вы знаете, Капитан, что такое лауркские Храмы?

– Я ничего не знаю о лаурках. Кроме того, что у них преданные матери и смелые дети.

– Лауркские Храмы, Капитан, это большие красивые здания без крыши и потолка, под открытым небом. Помещения сообщаются между собой и по периметру засажены деревьями. Пол – низкорослые травы и цветы, не садовые, выведенные людьми, а простые, дикие. Сюда приходят те, кому нужно отдохнуть, набраться сил, побыть в одиночестве, в чём-то разобраться, усилить или успокоить какие-то из своих качеств – словом, восстановить гармонию с собой. Приходят семьи, влюблённые, друзья. В Храмах почти не разговаривают, хоть проводят здесь от нескольких часов до одного периода, в зависимости от выбранного Цикла. Период... для землян это около сорока дней, для лаурков – восемьдесят пять. Главное в Храмах – это музыка. Циклы неповторимы. По крайней мере, были в древности. Сейчас можно сделать звуковую запись. Нотные записи не делаются и теперь – только уж у самых коротких, какие используются при обучении музыке. Музыканты располагаются в Храме наверху, ближе к солнцу и звёздам, звук идёт вниз, заполняет помещения – там великолепная акустика. Человек, пришедший в Храм, полностью погружается в эту музыку. Циклы рождаются из приблизительного замысла Первого. Он ведёт исполнителей за собой, за замыслом, усилием своей воли, и каждый из исполнителей вплетает в музыку собственное мастерство и понимание замысла. Такое исполнение – это не только умение владеть инструментом, это огромная духовная работа, способность жить в создаваемом, подчинив дух и тело единой цели. Но если Цикл большой – день, несколько дней, период – то продержаться столько времени без отдыха исполнители, конечно, не могут, как бы дух ни был силён. Постепенно, по одному, они уходят на отдых, и их место занимают другие, потом они возвращаются снова. Не уходит Первый. Это его замысел, его труд. Даже откладывая инструмент на какое-то время, он остаётся своим духом с исполнителями, по-прежнему поддерживая замысел на уровне энергий. Так рождаются Циклы... Цикл – результат общего понимания замысла, мастерства. Замысел, Капитан, не объясняется исполнителям в словах. Заранее известна только общая тематика, направленность. Собравшись вместе, подготовившись к исполнению, музыканты как бы погружаются в особое энергетическое поле, которое создаётся волей, стремлением, представлением о том, что должно прозвучать, Первого. И, черпая из этого, передаваемого на энергетическом уровне замысла, каждый из них создаёт на этой основе своё – и в то же время, гармонично единое. Первый следит, чтобы исполнители не отдалялись от замысла, и своей волей возвращает отошедшего от темы к замыслу... Я вдруг разговорился, Капитан, – смутился Майран, опомнившись. – Просто эти лауркские Циклы исцеляют лучше любого лекарства, создают мощный душевный и духовный настрой.

– Ты прослушивал эти Циклы?

– Да, Капитан. Их может прослушать любой желающий, к какой бы цивилизации он ни принадлежал.

– Любой, кроме пирата.

– Ну... в общем, да. Но пираты абсолютным большинством сами добились для себя такого положения в обществе.

– И ты?

– Я пират, Капитан.

Некоторое время они молчали. Капитан невольно обдумывал то, о чём с таким жаром и увлечением говорил Майран. Так говорят о том, что любят.

И ты ещё говоришь, Майран, о недостатке любви в твоей душе?

– У тебя были женщины, Майран? – спросил Даргол вдруг.

– Что? – растерялся Майран. Они никогда не касались с Капитаном подобных тем.

– Женщины. Бойна, например.

Губы Майрана искривились в усмешке.

– Бойна? Она пыталась – очень стремилась к этому. Да только я в семнадцать-восемнадцать лет был существом слишком... возвышенным и романтичным.

– А потом?

– А потом я оказался здесь.

– Вступился за сестру. Что ж, возможно, этого тебе и не хватает – познания какой-то части себя, любви к женщине.

– Возможно. А вы, Капитан?..

Майран не договорил. Капитан усмехнулся уголком губ:

– Да. Пиратки. Тронуть пленницу, против её воли – отвратительно. А пиратки сразу вцеплялись в меня и лезли к власти. Я быстро научился держать их от себя на расстоянии. Разве это женщины? Ладно.

Даргол подумал о Фарите. И от неё мысли скользнули к нападению «Звёздной Пыли» – если Юнседа в самом деле узнала, как небезразлична ему эта девочка, то в покое её не оставят.

– Надо избавляться от Лок-Лана и Кильрата, – сказал он. – Не век же держать их в фолкоме.

– Как избавляться, Капитан?

Капитан хмыкнул:

– Об этом надо спросить у тебя. По мне, так я уже пару дней, как расправился бы с ними.

– Едва ли это по вам, Капитан, а то вы не дали бы мне уничтожить церелин.

– Так что ты предложишь?

Майран пожал плечами:

– Тиргму.

Капитан кивнул:

– Я мог бы не спрашивать. Да, надо сдать их...

Прерывая разговор, в дверь постучали.

– ...на Тиргму, – закончил фразу Капитан и сказал громко: – Войдите!

Вошёл Бен. Он был весел после произошедшей стычки с СГБ и старался не показать этого своему суровому главарю.

– Разрешите, Капитан?

– Что, договорились с эсгебешниками?

– Да, Капитан! Они развернулись и ушли.

– С какими потерями?

– С их стороны? – осторожно спросил Бен. – Их потери установить трудно.

– А наши?

– Два рельтера повреждены. Но раненых нет.

Майран поймал прямо повисшее в воздухе: «Ты брал с собой рельтеры? Собирался преследовать СГБ?» Но Капитан промолчал. Бен, видимо, тоже ждал этого вопроса и беспокойно переступил с ноги на ногу.

– Технику проверишь и приведёшь в боевую готовность, повреждённые рельтеры сдашь Ноту, – сказал Капитан. – Я жду отчёта, Бен.

Бен подтянулся. Он рад был перейти к отчёту от скользкой темы ущерба, причинённого боем с эсгебешниками.

– Особых происшествий за эти дни, Капитан, два, – стал докладывать он. – Об одном вы знаете. Я имею в виду тот взрыв на космодроме... – он покосился на Майрана. – Несколько драк и так, всякое... А второе. – Бен взглянул на своего главаря с видимым затруднением. – Мои парни тут вроде бы и не виноваты – на часах у фолкомов, вы знаете, я их не ставлю – есть кому кроме них... – Он снова посмотрел на Капитана.

– Так что же случилось? – спросил Капитан. Ему не понравилась эта вступительная речь.

– Часовые убиты, Капитан, двери вынесены как тараном. И свидетелей нет – всё перед рассветом произошло, спали люди.

– Так, – сказал Капитан. Майран, кажется, тоже понял, что к чему. – Сбежали – кто?

– Кильрат и Лок-Лан.

– Искал ты их?

– Да мои парни, Капитан, за последние дни разве что не носом всю Терцию перерыли на несколько раз. Я не знаю, куда деваются все эти... Краги, Лок-Ланы, Кильраты... Где-то они есть, но где – убивайте, не знаю. И кто помог им – тоже не имею представления.

Бен сердился, но особой вины за случившееся не испытывал – он действительно сделал всё, что мог, и Капитан видел это. Одним из отличительных качеств Бена была добросовестность.

– Я понял, Бен. Имена убитых внёс в списки?

– Да, Капитан.

– Тела?

– Похоронили их, как положено. Поздно было уже оживлять-то.

– Я понял, Бен, – снова сказал Капитан. Он не любил, когда талдычили о том, что и так было очевидно. – Собери парней, пойдём на переговоры. Через полчаса.

– Да, Капитан, – снова оживляясь, отозвался Бен. За что он уважал Капитана, так это за справедливость.

Когда дверь за Беном закрылась, Капитан стремительно пересёк штаб, подсел к пульту.

– Вы хотите найти Кильрата по вживлённому маячку? – спросил Майран.

Капитан досадливо ударил по краю пульта.

– Нет сигнала! – сказал он.

Майран быстро подошёл.

– Значит, Кильрат уже вне Терции?

– Думаю, так. Едва ли он мог найти и уничтожить мой маячок без специальной аппаратуры. Очень хорошей аппаратуры, – добавил Капитан. – Но что-то здесь не то.

Майран кивнул. Да, это не похоже было на Кильрата – покинуть группировку, в которой почти тридцать лет подготавливал условия для захвата власти. Конечно, обстоятельства сейчас сложились для него не лучшим образом, но за столько лет наверняка случалось всякое, а он упорно оставался в группировке. И вдруг сбежал.

– Те, кто помог им сбежать, – сказал Капитан, напряжённо думая, – это не свои. Конечно, и на Терции есть у Кильрата люди, которые боятся его больше, чем меня, и потому хранят ему преданность. И всё-таки...

Капитан отключил пульт.

– Сядь, – велел он Майрану – тот стоял бледный, почти прозрачный, как привидение. Майран кивнул. Капитан передвинул к столу одно из кресел, указал на него Майрану. Тот сел, развернувшись к пульту. Капитан достал из ящика под пультом банку консервов и перебросил Майрану.

– Я забыл, что ты сейчас голоден. Завтра сходим за продовольствием, а то у нас одни консервы. Так вот, о Кильрате. Последние недели он вступил в тайные переговоры с некими лицами – он ни разу не назвал их по именам, но, думаю, что это представители Юнседы, потому что только им как таковым выгодно уничтожение Терции. Суть их переговоров в том, что Кильрату помогают занять на Терции место главаря, а он за это предоставляет группировке, с представителями которой общается, ряд уступок, в которых отказывал им я. Подробные условия этого соглашения описаны ими на бумаге или ином носителе, и я не услышал их полного перечня. Я ведь через свой маячок не могу видеть глазами Кильрата. Только слышать, о чём он говорит и что говорят ему. Отсюда вывод: где бы Кильрат ни прятался, он вернётся...

– Если вы слышали, Капитан, что Кильрат ведёт эти переговоры, почему позволили ему продолжать их?

– Кильрат ведёт такие переговоры с каждым, кто готов его слушать, всю мою сознательную жизнь. Если бы я каждый раз дёргался из-за этого, мне дышать было бы некогда. Сейчас ситуация изменилась и стала хуже, потому что раньше я был...

– Вы были один, Капитан, – понял Майран.

– Да. Теперь я для них лёгкая добыча. И откуда взялась информация о Фарите? Ты в большинстве случаев можешь за себя постоять, а она беззащитна!

«Надо срочно связаться с Чилем, – подумал Майран. – Ситуация действительно ухудшается, и опасность для Фарите возрастает. Её нужно не просто охранять, а отправлять на Землю и прятать, закрывать о ней всю информацию, как о Гепардах, которые работают в группировках».

Покончив с консервами, Майран поднялся.

– Капитан, если до переговоров у нас ещё есть время, я пойду на «Синь», надо взять с собой аптечку.

Капитан повернулся к нему и несколько мгновений смотрел в лицо, как человек, которого резко отвлекли. Потом сказал:

– Нет.

– Не понимаю, Капитан. Почему?

Капитан коротко выдохнул.

– Нет твоего «Синя». Слышал, что сказал Бен о взрыве на космодроме? «Синь» взорвали сразу, как убили тебя.

«Как вовремя я отправил Крага! – ахнул в душе Майран.

Но связь... – Майран опустился в кресло. – Как сейчас без связи?»

Надо найти Энтлэса.

И не выдать его при этом.

Передать готовую шифровку. Нужно время. И хорошее самочувствие. Потому что двигаться надо быстро, а соображать ещё быстрей. До переговоров меньше получаса. А Энтлэс неизвестно где, хорошо, если на Терции, а не на каком-нибудь ограблении. В конце концов, Фарите охраняют и Гепард, и Капитан. Не пороть горячку. Не наделать глупостей. Можно попробовать связаться с Энтлэсом через шлемофон. А главное, чтобы встретиться с ним, нужен предлог для свидетелей, если таковые окажутся у их встречи.

Майран поднял голову:

– «Синь» хорошо взорвался – да, Капитан?

– Бен сказал, в пыль.

Майран кивнул.

– Я... прогуляюсь, Капитан?

Будь воля Капитана, он не разрешил бы – в таком состоянии Майрана следовало бы вообще не выпускать без сопровождающего. Но Даргол знал по себе, что такое остаться без хорошего корабля.

– На флаере.

– Спасибо, Капитан.

...Поднявшись на флаере как можно выше и не опасаясь, что кто-то услышит его, Майран вызвал Энтлэса. При первом же сигнале тот отключил шлемофон. Значит, был как всегда не один и не мог разговаривать. Майран полетел на космодром, к тому месту, где стоял до взрыва «Синь» – его «прогулка» должна была выглядеть естественно. Выключив у шлемофона звук на случай, если Энтлэс посигналит сам, он вышел из флаера.

На месте взрыва в каменной площадке космодрома осталась глубокая, не заделанная воронка. Никто не собирался добровольно ремонтировать посадочное поле, а Капитан ещё не выбрал времени распорядиться об этом.

 «Синь» было жалко, хоть, конечно, сожалеть о нём не следовало – в группировке нельзя было привязываться ни к чему. С полным безразличием на лице Майран постоял несколько минут, глядя вокруг, словно стараясь оценить ущерб, нанесённый взрывом соседним кораблям. Пираты глазели на него, но желающих подойти посочувствовать, равно как и предъявить счёт, среди них не нашлось. Посигналил Энтлэс. Почувствовав сигнал, Майран вернулся на флаер и набрал высоту.

– Говори, – сказал Энтлэс.

– Нужно встретится. Срочно.

– Там же? – спросил Энтлэс, имея в виду берег озера, где они разговаривали однажды.

– Нет. – Сейчас Капитан был в штабе и мог просматривать свои места наблюдений. Незаметно поколдовать над его маячком было в этом случае невозможно. – В лесу, у старого штаба.

Энтлэс отключил шлемофон.

Майран добрался до назначенного места первым. Не выходя из флаера, он некоторое время ждал. Энтлэс появился из-под ветвей деревьев – один, значит, всё прошло более-менее гладко, никто не навязался ему в попутчики. Майран вышел из флаера. Дверь старого штаба, несколько дней назад сорванная с петель Капитаном, лежала внутри. Майран не стал входить, остановился у проёма. Прежде чем заговорить, Энтлэс – Майран знал это – проверил био-иском, что они здесь одни. У обоих не было свободной минуты, да и кто-нибудь из пиратов мог появиться в любой момент, и говорить поэтому приходилось коротко, только о деле.

– Рад, что ты жив, – скупо улыбнувшись, сказал Энтлэс вместо приветствия. – Слушаю.

Майран передал ему листок с шифровкой, составленной во флаере:

– Отправишь?

– Да.

– Срочно, Энт.

– Понял. Это всё?

Майран взглянул на часы. До истечения получаса оставалось семь минут.

– Ещё одно, – сказал он неохотно. – Раз мы встретились.

– Слушаю.

– Знаешь землянина Эмиля Рено по прозвищу Папаша?

– Новенький? Видел его.

– Ты можешь взять его под свою опеку?

– Че-го? Этого увальня?

– Да. Он дурак и здесь по дурости. Но его учёная голова нужна пиратам. Я не могу им заняться, я постоянно на глазах у Капитана. А ты практикуешь методы жёсткие. Покажи ему ограбление в стиле Кильрата. Особое ударение сделай на... – Майран запнулся, – на том, как обращаются пираты с детьми.

Энтлэс сменился с лица.

– Считаешь, его это вылечит?

– Уверен. Только осторожнее, Энт. Как бы он не почувствовал в тебе защитника и не пригрелся у тебя на плече. Одумавшись, он бросится назад в цивилизацию, и это может тебя скомпрометировать.

– Ясно.

Майран увидел, как рука Энтлэса непроизвольно стискивает рукоять бластера, по-пиратски, без кобуры, заткнутого за пояс:

– Ну, я ему покажу – защитничка! Папаша...


Ожидая возвращения Майрана, Капитан взял со своего стола «воздушку», забытую и пролежавшую там уже несколько дней, стал бегло просматривать издания. Ему нужно было найти подходящий объект для завтрашнего ограбления, и газеты, случалось, помогали ему.

Его взгляд наткнулся на заголовок «Знакомьтесь: главарь Терции Капитан. Лицом к лицу с галактическим злом».

Капитан нахмурился. Откуда это? Начал читать статью и прервался. Он вспомнил корреспондента, извлечённого на свет во время ограбления крейсера.

Так их было двое, и этот Асаки Такугава играл роль приманки, а другой снимал в это время. Интересно... Вот уж не пришло Капитану в голову, что их двое – отобрал бы и второй стереовик. Он снова взглянул на заголовок: «...с галактическим злом»!

«Так я для них – галактическое зло... – с досадой и отчего-то с недоумением подумал Даргол. – Но ведь так и есть. А они для меня? Как я их воспринимаю? Кем они все – не два корреспондента, а в целом цивилизация – для меня являются? Я для них зло, и это однозначно.

Но не сам же я выбрал себе эту дорогу! Я здесь родился. Или мы выбираем свою судьбу раньше, до рождения, ещё являясь одним целым с самим Космосом? Космос справедлив – значит, так и есть. Я сам выбрал родиться здесь и пройти этот путь? Зачем? В чём моё предназначение? Управлять группировкой? Руководить всеми этими людьми и придерживать их по мере сил? А толку? Всё равно убивают и грабят. Всё равно грязь и кровь. Если бы на этом месте был не я, были бы другие. Не один главарь на двадцать лет, а правящая верхушка, десять, двадцать, сто человек на моём месте. Две пятых Галактики. Грабили бы лайнеры, привозили бы на Терцию толпы пленных, которых элементарно нечем было бы кормить, и их убивали бы. И так убивают – на ограблениях, не привозя сюда. Но кто-то всё-таки выживает. В конечном счёте каждому своё. Что заработал перед Космосом, то и получил. И всё-таки я – галактическое зло. Вот так».

Даргол продолжил читать статью и приподнялся от короткого недоумения. Он как-то не обратил внимания на снимки вверху статьи и увидел их только дочитав до второго нападения на корреспондентов «Капитаном».

Даргол всмотрелся в снимки. Кто-то, безусловно похожий, сыграл ему на руку. Тэад Лоден? Бывают такие совпадения? Похож. И на Капитана, и на Тэада. Но зачем ему это нападение? Он уж точно не зло – он «освобождает мир от зла»!

«А чем бы занимался я в цивилизации? Если бы родился там, а не здесь?

Я хотел бы владеть музыкой.

...Кем был бы мой отец? Защищал бы он тоже мир от зла и научил бы этому сына? Мой отец научил меня быть главарём.

Но как тяжело было нам общаться! И чем старше я становился, тем труднее. Иногда ему безусловно хотелось меня убить, но я был его творением, результатом вложения его сил и трудов – нет, он ценил меня. А я любил его? Кажется, да... Или нет, не помню. Слишком мы были разными. А общее в нас было? Не помню. Взгляд линкоровца – один миг из моей жизни –помню ясно. Помню взгляд пленного эсгебешника в соседней комнате в штабе. Неужели всё-таки это был один человек – там и на крейсере, где погиб отец? А вот отцовского взгляда – нет, не помню. Ничего такого особенного. Наверно, потому, что к отцу я привык. Он бывал рядом часто.

Зато плеть его помню. И кулак мощный, аж череп лопался... Мама меня защищала – но ты отнял её у меня. Точнее, меня у неё. Ты не мог отдать меня в цивилизацию – ты не для этого меня растил. Что стало бы со мной, если б ты тогда опоздал? Она отказалась бы от меня? И что? Я попал бы в другую семью. Возможно, там меня бы любили, ведь мне было только шесть лет... И больше я не видел бы пиратов. По крайней мере, пока не вырос бы... А там, как Тэаду Лодену, мне тоже можно стало бы драться со злом и изменять к лучшему мир!»

Даргол с раздражением бросил на стол газету. «Воздушка» сложилась, и голографический лист исчез.

«Глупые, пустые мечты! Нелепо травить себя этим! Если бы! Есть только то, что есть, и моё место здесь!

Но я не хочу оставаться здесь, если есть другое! Пока я считал, что там и здесь одно и то же, было всё равно, а сейчас нет. Есть другой мир – чище, лучше! Да, с массой глупостей, да, по нелепому наивный – но лучший.

Не хочу оставаться здесь!

Но выбора нет. В шесть лет... возможно, ещё в десять – ребёнка приняли бы, не заставили бы расплачиваться за пиратство. У главаря шансов нет. А чем Тиргма – так уж лучше фолком и смерть».

Вошёл Майран. Даргол быстро встал и повернулся к окну. Нескольких мгновений, понадобившихся Майрану, чтобы подойти, хватило Дарголу, чтобы взять себя в руки. Он обернулся:

– Парни Бена в сборе? Идём.


Для этих переговоров Капитан взял тот же ксод, на котором они ходили на встречу с Радаром. Он остановил свой выбор на ксоде, потому что корабли такого типа отличались мягким, почти без перегрузок, стартом-посадкой.

Они сидели в роскошной каюте и обедали – хоть консервные банки на великолепном столе выглядели странно. На этот раз Капитан не инструктировал Майрана, за последнее время тот успел кое в чём поднатореть.

– Скоро подойдём, – сказал Капитан, поглядывая на часы.

– Вы собираетесь вести переговоры на их территории или пригласите делегацию сюда?

– Я вызвал их, соответственно, выбирать территорию должны они.

– И они не подстроят чего-нибудь? Взорвать корабль, на котором будут проходить переговоры – пожертвовать своими представителями, зато и от вас избавиться. Разве не это предел их мечтаний?

– В общем, да. Но сегодня этого не произойдёт.

– Вы уверены?

– Да.

– Мне бы вашу интуицию, – пробормотал Майран, вспомнив выстрел из паллера на поляне колючей травы.

– У тебя хватит сил для этих переговоров?

– Да, Капитан. Если не придётся вступить в рукопашную.

– Если дойдёт до драки, прикроемся Беном, – серьёзно пообещал Капитан.


Юнседовцы не пожелали почтить своим посещением территорию Терции и принимали Капитана и Майрана у себя, в просторной каюте, пожалуй, даже более помпезной, чем та, что предполагалась для этой цели Капитаном. На этот раз Майран не стоял за плечом своего главаря, а как равный сидел за столом переговоров. Мгновение, когда все присутствующие сняли шлемы, следовало бы запечатлеть на века: юнседовцы, а их было в каюте шесть человек, дружно сделали равнение на Майрана. Капитан и Майран невозмутимо, словно не замечая внимания своих оппонентов, ожидали, когда Юф Мерион придёт в себя и обретёт дар речи.

Эта невозмутимость давалась Майрану с трудом. Шагая рядом с Капитаном по хорошо освещённым широким коридорам юнседовского корабля, устланным толстой ковровой дорожкой, Майран вдруг увидел впереди, у поворота коридора, женскую фигуру, быстро юркнувшую в какую-то дверь. И Майран готов был поклясться, что увиденная им женщина – Бойна. От мысли, что это она, ему стало плохо. На Юнседе! Уж лучше бы оставалась на Терции – там, по крайней мере, она была бы в большей безопасности! Не усидела в цивилизации и на этот раз влипла действительно по-крупному...

* * *

Первые дни на Юнседе были для Бойны относительно благополучными. Правда, сама планета, куда привёз её хищный Юф Мерион, не произвела на неё романтичного впечатления. В отличие от вольно шумевшей листвой деревьев Терции, здесь вокруг были только голые камни и скалы, ветер гнал по плотно заставленному крупной техникой космодрому тучи песка и дыма, и выйти из корабля ей было позволено только когда она включила на скафандре силовое поле. И все вокруг ходили в шлемах. Никаких пиратов на космодроме, которые свободно собирались бы группами, болтали бы и сплетничали и с раскрытыми ртами глазели бы ей вслед, как на Терции...

Юф Мерион привёл её в комнаты, находящиеся на двадцатом этаже высотного здания, запер дверь и только тогда разрешил отключить поле. Он был великолепен! Хищник, настоящий хищник! Но Бойна всё ждала, когда же ей наконец будет позволено покинуть эту многокомнатную, богатую тюрьму с наглухо запертыми дверью и окнами и как хозяйке пройти перед пиратами по космодрому или где ещё они здесь собираются.

Юф то приходил, то уходил, иногда приводил с собой несколько человек и тогда ей приказывалось или оставаться в одной из комнат и не мешаться, или присутствовать при деловой беседе, но и это сводилось к необходимости сидеть в кресле с видом фарфоровой куколки и ни в коем случае ни во что ни вмешиваться. Даже встать, чтобы подать какие-нибудь напитки, ей не позволялось. Поначалу это не слишком тяготило её, но дни шли за днями, и ничего не менялось.

Бойна пробовала проситься гулять, говорить, что ей скучно, капризничать, но это не производило ровно никакого впечатления на Юфа, он умел игнорировать все её выпады с таким видом, словно их не существовало, и подчинял Бойну себе не то что словом или взглядом, но одним молчанием. И, не понимая, как у него это получается, она перестала бунтовать. Но скука не рассеялась, и единственным развлечением Бойны стало находиться при встречах Юфа с «деловыми партнёрами», как мысленно назвала всех этих людей Бойна.

Поначалу это действительно было развлечением. Бойна думала, что все присутствующие буквально шокированы её красотой и поэтому смотрят на неё разве что не с раскрытыми ртами – завидуют. Но потом поняла, что да, завидуют, но не ей, а всего лишь Юфу. И вовсе не потому, что она красива, а исключительно потому, что женщина. Юф цинично объяснил ей, что большинству пиратов на Юнседе запрещено держать при себе женщин – их надо кормить, а продовольствия не хватает. Он на особом положении у главаря, потому что работает с Терцией, и это неимоверно трудно. На месте Бойны может быть любая другая женщина, и Юфу всё равно будут завидовать. Затем он её и берёт на свои совещания – приятно похвастаться особой привилегией...

Она всегда была под его контролем. Если он чего-то хотел, это было законом. Она права на желания не имела. У неё не могло быть ни плохого настроения, ни плохого самочувствия.

Пару раз Юф брал её с собой в Космос, и она радовалась возможности выйти из надоевших комнат. Они летали на какие-то переговоры, где Бойне также было разрешено присутствовать. В качестве украшения – но всё-таки это вносило разнообразие, и Бойна не жаловалась. Даже себе. Себе она всё ещё говорила, что вот-вот что-то переменится, и она снова станет королевой группировки. Но однажды Бойна вдруг осознала, что начала уставать...


– Что «Звёздная Пыль», – спросил Юф, – выполнили задание?

Бойна в очередной раз присутствовала на «деловом совещании» в апартаментах Юфа. Она изнемогала от скуки, рот то и дело сводило судорогой подавляемой зевоты.

– Нет. Планету Капитан охраняет. Его люди оказались поблизости и прогнали корабли «Звёздной Пыли». Они решили, как видно, что те хотят поохотиться, а Капитан, как известно, не позволяет этого посторонним.

– Готовиться нужно лучше к операции, чтобы никого поблизости не было. Придурки. Ну, пусть только сунутся за оплатой... Так где будем брать информацию? Нанимать ещё кого-то, чтобы привезли нам этих исследовательниц? От какого они института, выяснили?

– Нет. Зачем?

– Затем, что информация об изучаемой Звёздной системе передаётся в институт – не себе же они её оставляют.

– Как это выяснишь-то? Только от самих же исследовательниц.

– Ну так ловите их поактивнее. Спросите у наших лоботрясов – зря они, что ли, живут в улучшенных условиях? Кто-то же должен знать, когда уйдут эти проклятые метеориты! Перебираться на планету, где полгруппировки метеориты покрошат в пыль, по меньшей мере не рентабельно! Дальше. Что там с нашими гостями? Пришли они в себя?

– Вполне, – заговорил ещё один пират. – Капитан не зверствует с пленными.

– Ну да, пока ему этого не нужно. Что, у пиола действительно обнаружен маячок?

– Медики доложили, что да.

– Значит, теперь он неподконтрольный и может возвращаться.

– Обоих возвращать?

– Разумеется. Держать лишние рты на Юнседе? Пусть работают.

– Пиол просит гарантий.

Юф поморщился.

– Каких ещё?

– Письменного договора с внесением в него дополнительного пункта о том, что Юнседа в период междовластья поможет Терции защититься от нападения прочих группировок.

– Ну так пообещайте и внесите в договор, раз ему этого хочется. Какая разница-то? Главное, пусть уберёт с нашей дороги Капитана, а там Терция ослабеет достаточно, чтобы её добить. Что с Контэсом?

Вступил третий из присутствующих.

– От Контэса придётся отказаться. Там выставили на орбите посты, и, если мы сунемся, эсгебешники узнают об этом через две минуты.

– Откуда такая точность? – недовольно вскинулся Юф. Он был раздосадован, и Бойна невольно подобралась в душе – вечер грозил быть трудным. И почему у неё никак не получается устроиться возле этого тирана с комфортом? Вроде бы всё и неплохо... Но всё плохо!

– Вношу предложение, – сказал вдруг один из присутствующих. – Ну его, этот Контэс, и Аниоту вместе с её метеоритами туда же. Есть ещё одна планета. И уж точно не хуже Контэса.

Все, кто был за столом, приподнялись со своих мест.

– Что? – спросил Юф.

– Это Терция. Если там ожидается скорая смена власти и власть достанется этому самодуру пиолу, то почему бы нам в принципе не захватить всю эту планету вместе с её территориями?

На миг повисла тишина. Все смотрели на Юфа, ожидая его реакции. Юф встал.

– Этого зверя надо сначала завалить, и уж потом делить его шкуру. Завалим – поговорим. А сейчас спать. У меня переговоры впереди. Капитан будет рвать и метать по поводу убитого приятеля.

И Бойна почувствовала, как ей стало вдруг нестерпимо холодно.

– О каком приятеле ты говоришь, Юф? – забывшись, спросила она.

Юф сделал в её сторону только поворот головы, и Бойна осеклась, поняв, какой чудовищный промах совершила.

Когда «деловые партнёры» ушли, Бойна приняла на себя удар ярости Юфа. Он был взбешён и в нескольких словах доходчиво объяснил ей, где её место и что произойдёт, если ещё хоть раз она об этом забудет.

Но потом всё было хорошо, и Бойна успокоилась. Подумаешь, рассердился... Единственное, что ей хотелось – это понять, о чём говорил Юф.

На переговоры с Терцией Юф взял её с собой, и она обрадовалась этому. Во-первых, приятно было выйти из комнат; во-вторых, на переговоры, Бойна знала это, Капитан всегда ходил сам и довольно часто – вместе с Майраном. Пираты на Терции много сплетничали об этом. Соответственно, если повезёт, она могла попытаться увидеть Майрана и убедиться, что под убитым приятелем Юф имел в виду не его.


Капитан ни словом не упомянул о нападении на Майрана. Это было ни к чему, юнседовцы сами сделали необходимые выводы. С невозмутимым видом он повёл разговор о нарушении границ Терции группировкой, базирующейся на территории Юнседы и, соответственно, находящейся в её подчинении. Юнседовцы сделали удивлённые глаза и сообщили, что никогда не слышали ни о какой вассальной группировке, осмелившейся на дерзкое нападение. Лёгкой усмешкой Капитан дал понять, что имеет все основания не верить этому заявлению.

Майран знал отношение Капитана к переговорам, составлению и подписанию договоров, заключению союзов... Рассчитывать можно только на себя, оберегать границы только силой оружия. Все эти договоры годятся исключительно для того, чтобы в случае их нарушения похлопать ими нарушителя по носу. Но приходилось тратить время на переговорах и по многу раз перетирать одно и то же.

Примерно через час был объявлен перерыв. Майран и Капитан поднялись из-за стола, сняли с пояса свои фляжки. Никакие угощения на таких переговорах приняты не были – слишком велик был риск получить в стакане порцию яда.

– Капитан, – сказал Майран тихо, – мне нужно отлучиться ненадолго. Это допустимо?

– Относительно допустимо. Никаких гарантий нашей безопасности, как ты понимаешь, никто нам здесь не даёт. А ты, я полагаю, не в лучшей форме для самозащиты.

– В крайнем случае обещаю кричать очень громко.

– Ну иди. Планировку этого корабля знаешь? Найдёшь нужное помещение?

– Постараюсь.

Майран прошёл к двери и выскользнул в коридор. Никто из юнседовцев не последовал за ним. У двери, как манекены, стояли Бен и юнседовский телохранитель. Они проводили Майрана взглядами. Майран прошёл дальше по коридору и свернул за угол. Ему нужно было как-то попасть в каюту, в которую юркнула час назад Бойна. А это не получилось бы сделать, минуя взгляды Бена и юнседовца.

На размышления не было времени. Он дошёл по коридору до следующего поворота, и здесь ему навстречу сделала шаг Бойна. Они почти столкнулись.

– Ты? – не по-настоящему удивилась Бойна.

Майран схватил её за плечи и прижал к стене.

– Не вздумай закричать, – прошипел он.

Бойна и не думала кричать.

– Ты с ума сошёл, – зашептала она, очень довольная, что он пошёл её искать – значит, не так уж она ему безразлична. – Ты чудовищно выглядишь. В тебя правда стреляли?

– Как ты здесь оказалась, идиотка? Ты понимаешь, что ты сделала?

Бойна дёрнула плечиком:

– Отпусти меня.

– Я... да я лучше застрелю тебя прямо здесь, чем отпущу. По крайней мере, мучиться не будешь.

– Да ты ревнуешь! – обрадовалась Бойна. Но голос придержала на уровне шёпота – ей вовсе не хотелось, чтобы Юф застал их здесь.

От понимания, что фактически Бойна погибла и выбраться с Юнседы шансов у неё почти нет, Майран едва не взвыл. Но он не мог, не мог помочь ей. Нельзя было провести её на ксод незамеченной, равно как и забрать с боем.

– Что ты наделала! – с отчаянием повторил он. Это были те самые лишние слова, которых так не любил Капитан и которыми ничего нельзя было изменить.

Бойна ослепительно улыбнулась.

– А что такого? Бесишься, что больше я не в твоей власти? Ты ничего мне теперь не сделаешь – не уведёшь за руку, не сдашь в СГБ.

– Твой хозяин знает, что ты штурман?

– Зачем?

– Не кокетничай, Бойна! Да или нет?

– Ну... допустим, нет.

– А что ты была раньше на Терции?

– Да откуда?

– Больше смерти бойся сказать ему об этом. Пусть он считает тебя дурой. Тогда у тебя ещё будет шанс сбежать, если представится возможность.

– Сбежать? Да ты спятил? Мне нравится здесь!

– Ты врёшь, Бойна! Кому – мне или самой себе? Ты бесправна на Юнседе! Стоит тебе один раз не угодить твоему хозяину – и ты окажешься в шахтах, а оттуда не выходят. Ты игрушка, безделушка, которая нужна, пока новая. Кто твой хозяин?

– Я что, собака, чтобы у меня были хозяева?

– Это бравада. Ты отлично знаешь, что подчинена хозяину. Кто он, ну?

На самом деле, Майран знал, это не имело значения. Гепарды на Юнседе работали в чрезвычайно трудных условиях и рисковать, чтобы пытаться спасти Бойну, никому из них не позволят, даже если Майран станет просить за неё как за жену.

– Юф, – неохотно призналась Бойна.

– Что? – Майрана прошило током. Он вцепился в плечи Бойны так, что почувствовал, как в её скафандре под его пальцами затвердел защитный материал.

– Юф Мерион... имя какое-то... Да он здесь, с вами на переговорах.

– И ты живёшь у него?

– Да, и что?

– Бойна, – отлично понимая, что не имеет права втягивать её в свои дела, как мог тише заговорил Майран. – Если ты, со своей хитростью, сможешь сделать для меня одно дело, в цивилизации тебе поставят памятник. Сейчас, после второго побега к пиратам, ты уже официально числишься в СГБ как пиратка. Но если ты поможешь мне, то сможешь вернуться. Понимаешь? Это очень важно.

– Что важно? – насмешливо спросила Бойна. – Вернуться? – Но отчего-то ей захотелось заплакать.

– Выкрасть у Юфа одни документы. Или в самом – понимаешь, Бойна? – в самом крайнем случае найти их и уничтожить.

– Ты спятил? Если он меня поймает, то убьёт. У него это запросто.

– Да. И спасти тебя будет некому. Так что рассчитывать тебе придётся только на себя саму.

– Я что, ненормальная, связываться со всем этим?

– Бойна, кроме тебя никто этого не сделает. А если по этой «ика» Юнседа построит комплекс, плохо будет всей Галактике.

Бойна поморщилась.

– «Ика»? То есть, информокарта? Как вы все с ней надоели...

Майран насторожился.

– Ты знаешь, о чём речь?

– Да уши уже оттоптали про неё. Увели из какого-то института и носитесь как кот с мышом.

– Скорее всего, мы говорим о разном. Ну-ка, давай поподробнее. Эта информокарта у Юфа?

– Да, где-то у него.

– С неё уже сняли копии?

– Да он из рук её боится выпустить, чтобы никто не перехватил – у них у всех там конкуренция.

– Значит, копии ещё нет? Расскажи подробнее.

– Юнседовцы хотели грабить из-за неё какой-то «шлаковоз», а Капитан, главарь Терции, – чуть усмехнулась Бойна, вспомнив Капитана и разговор, услышанный ею на Диэлчи, – словом, он опередил их. Теперь СГБ информирует, как продвигается дело, какого-то Варлоо, а кто-то из институтских у него выспрашивает и информирует Юфа. Вот и всё, доволен?

– Более чем... – озадаченно пробормотал Майран. – Откуда ж ты всё это знаешь?

– Уши есть, вот и знаю. Хоть по ним и ездят.

– А кто выспрашивает у Варлоо, ты случайно не слышала под это дело?

– Видела один раз.

– Видела?

Бойне снова понравилось, что ей удалось удивить самого Майрана. Вот так-то, и мы кое-чего стоим!

– Где видела?

– Я много где бываю... – загадочно призналась Бойна в пику тому, что была заперта в комнатах Юфа.

– Не тяни, Бойна.

– На Диэлчи. – Ей хотелось ещё поломаться, заставить его себя уговаривать, но она боялась, что придёт Юф и застанет её с Майраном. Вот тогда будет несдобровать. И, торопясь закончить разговор, она описала Майрану землянина, которого видела на Диэлчи.

– Так, я понял, – пробормотал Майран. – Ну что, поможешь ты мне?

– Разумеется, нет! – категорично ответила Бойна. Она уже знала немного Юфа, и у неё не было никакого желания перейти этому зверю дорогу.