Зеленая тетрадь, часть 1

©, Алексей ИВИН, автор, 2009 г.
Илл. - фото Петр Дик.
Опубликованы в ж. "Дружба народов", "Лад вологодский", "Московский вестник", "Москва","День поэзии", "Российский писатель", "Голос эпохи" и др.

Эти стихи написаны между 1985 («Зеленая тетрадь») и 2000 годом («Фиолетовая тетрадь», «На исходе вдохновения»). Они опубликованы в периодике уже значительно шире, чем «Общая тетрадь» и «Красная тетрадь», - примерно на треть, в основном, в Москве. Издатели у нас любят и прикармливают городских и парковых соловьев, я же пел в тайге и не был услышан.

                Алексей ИВИН
               
                «ЗЕЛЕНАЯ ТЕТРАДЬ»


                ***


Я собираю сладкую малину.
Я с миром многоликим не знаком
И видел только русскую равнину
Из поезда, с телеги и пешком.

На мысль о вечности наводит Парфенон,
В Париж стремится странница-душа.
Я не был там, но я не обделен.
Да и малина больно хороша!

Ведь русский свет сиял бы мне и там,
В чужих краях, ведь наша участь скрыта,
И мне довольно – по родным лесам
Искать грибы и ждать энцефалита.


                Алексей ИВИН

                ***

Было время розовых надежд,
Сладких грез и голубой мечты,
Предвкушений, ожиданий, снов.
А теперь, без праздничных одежд,
Время прозы, безотрадно ты,
Ты нагое, твой привет суров.

Я немею в косной тишине,
Дни мои – в худых мехах вино –
Пролились в осеннюю траву.
Время, ты безжалостно ко мне,
Без иллюзий ты мне не нужно,
Я тебя когда-нибудь прерву,

Я прерву твой безвозвратный ход –
И тогда посмотрим, чья возьмет.

                Алексей ИВИН

                ***

Вот еще один день отошел
И несносную чашу приблизил.
Жить в домашнем углу хорошо
И мечтать о всесветном круизе.

Столько лет на рычаг Архимеда
Налегал, а теперь, черт возьми,
Разучился сходиться с людьми
И звериные тропы изведал.

И пока конкурируют там
Честолюбцы, артисты, поэты.
По грибным здесь шатаюсь местам
И смакую дымок сигареты.

Я бы пил – да безденежен, звал –
Не докличешься, плакал бы громко.
Да уж, видимо, отгарцевал
Безучастный коняга в постромках.

Но когда под окном шелестит
Вольный ветер в березовой кроне,
Что томит меня, из дому гонит
И о чем со мной ночь говорит?

               
                Алексей ИВИН

                ***

День голубел светло и тихо,
Осины лепетали вздор,
И влек меня, жреца и психа,
Ручья стеклянный разговор:

Я припадал к ручью напиться
И умывался из него;
Самозабвенно пела птица
В ольшанике над головой;

Омыт в парной и чистой бане,
Душистым воздухом дыша,
Храня веселое желанье,
Я косу брал из шалаша, -

И вдоль ручья по зверобою
Скользила, легкая, она…

Коси, коса,
Пока роса,
Покуда небо голубое,
Пока живем и нам с тобою
Свобода выбора дана.


                Алексей ИВИН

                ***

Влажные ночи темны и длинны.
Путь полуночный охаян собаками.
Кто там с ножом у последней сосны
Ждет меня между бараками?

Выйдет, не примет ни денег, ни слез,
Молча, без шума меня ухайдакает, -
Утром отыщут и, как повелось,
Станут болтать о покойнике всякое.

Ты, одиночество горькое, страх
Всласть раздуваешь, под чуждыми окнами
Бродишь, и завистью лик твой исчах,
Помыслами одинокими.

Боже, даруй мне крупицу любви,
Сердце исследуй по этому случаю
Или на небо меня призови,
Ибо ужасно страдаю и мучаюсь.

Что без любви эти ночи? Пусты.
Что моя жизнь? В ней ни соли, ни тайны.
Странно глядят на меня с высоты
Звезды далекие необитаемы.


                Алексей ИВИН

               ***

Холодно, дождик трусит.
Где-то сцепились коты.
Кто там полночный не спит? –
Ты.

Молча стоит на мосту,
Зорко глядит в темноту,
Неумолим, как судьба,
Кого поджидает? –
Тебя.

Как же мы встретимся с ним?
Он исчезает как дым,
Крылья влачит за спиной…
С кем он прощался? –
С тобой.

Чья это тень поплыла?
Ветер ли взвился шурша?
Или рассеялась мгла?
Что это? –
Это душа.


                Алексей ИВИН

                ***

Двенадцать тысяч дней я прожил без оглядки,
Целенаправленно, однако, утомлен,
На этом рубеже играть со смертью в прятки
Я начал и меня постиг глубокий сон;

Я полюбил покой, покойнику приличный,
Я зубы потерял и приобрел права,
Впервые понял, что материя первична,
Хотя без духа и материя мертва:

Соседствуют они и ссорятся, как псы.
А мир следит, уравновешены ль Весы.

                Алексей ИВИН

               ЭСХАТОЛОГИЧЕСКАЯ  КОСМОНАВТИКА

Ясной ночью чуть веет с реки
Ветерок, ярко звезды мерцают,
Боже мой, как они далеки
И как манят, влекут и пугают!

Если зову поддаться, туда
Безоглядно душой устремиться.
Это значит пропасть без следа
(След в эфире – бессмыслица).
                Мнится,

Что когда ты до тау Кита
Долетишь молодым и счастливым,
То и там ты, Аким-простота,
Повстречаешься с ядерным взрывом.

И пока там друг друга тузят
Те туземцы, согласные драться,
Возвращайся-ка, парень, назад,
Если будет куда возвращаться;

Ты подумай о милой Земле,
Вспомни наши крестины и свадьбы…
Мир, от века лежавший во зле,
В раскаленной золе не застать бы.

А тогда, по скончанье времен,
Небеса ни к чему над землею:
Их Создатель скатает в рулон
И под древом познанья зароет.


                Алексей ИВИН

                ***

Уезжаю от северных вод,
От осенних лесов облетелых,
Уезжаю, - ночной небосвод
Распростерся в безвестных пределах.

Наклонилась береза к ручью,
Золотые лохмотья роняя.
Время кончилось, я уезжаю
И не знаю, когда ворочусь.

Завтра дождь уничтожит следы,
Расточится по ветру дыханье,
Лишь звезда провожать меня станет
И мерцать, как крупица слюды.


                Алексей ИВИН

                ЗАВИСТЬ К ПТИЦАМ

Дважды вынимали из петли,
дважды вскрывал себе вены,
а также травился снотворным
и подключался к оголенному проводу;
лечился в дурдоме по этому поводу,
и, кроме суицида, психиатры отметили:
ненавидит пионерские горны
и любые стены,
верит в загробную жизнь и к ней стремится,
очень любит сладости,
особенно халву и мармелад,
а впрочем – ест все подряд,
хотя боится, что подсыплют яд,
не умеет ругаться и делать гадости,
завидует небесным птицам,
потому что они летают, где захотят…
Ах, если бы человек был еще и крылат!

                Алексей ИВИН

                НАДЕЖДА

Не жить осталось, нет, а форму соблюсти.
В душе – ковыль, солончаки, пустыня.
Свобода и покой – вот то, что я отныне
хотел бы обрести.

Как чудно майский куст черемуховый пах –
в ночной тиши,
в семнадцать лет,
с любимой,
но с той поры века,
тысячелетья – мимо:
отчаянье в глазах, улыбка на устах, -

отчаянье,
поскольку – не вернуть,
улыбка –
чтобы думали, что весел.
А дальше?
Дальше – смерть.
Но я все взвесил:
ты, жизнь, еще мила,
земной отраден путь.

Печаль, покинь меня!
Надежда, помани!
Видны ли впереди следы твоих сандалий?
Мне, путнику, открой лазоревые дали,
продли божественные дни.


                Алексей ИВИН

              БОЛЬНИЧНЫЕ  ЦВЕТЫ

Они брели толпой угрюмой
На ощупь, наугад, впотьмах,
И всхлип стоял в больных умах:
«Исусе, и о нас подумай!»

Господь, ты не призрел несчастных,
Ты меру мер воздал цветам.
Мы не цветы, но мы прекрасны,
Вот только тесно в стенах нам.

Мы манной каши едоки,
И головы, как одуванчик, седы.
Цветы одел ты – предреки
Хотя бы день Своей победы.

Мы шизики и алкаши,
Не в Кане Галилейской, но
Клянусь спасением души,
В тот день все средства хороши:
Ты воду преврати в вино.

Нарцисс, обрызганный вином,
Бутон тюльпана с верхом налит…
О, как мы славно заживем,
Зальем больничные печали!


                Алексей ИВИН

       БОЛЬНИЧНЫЕ СНЫ

                Не спи, не спи, художник.
                Б.Пастернак.

Повсюду жизнь. И в доме, где томятся
Больные души, заперты ключом,
Не летчик, не звезда, не думай ни о чем
И спи, художник. Пусть тебе приснятся
Коралловые рифы и прибой, страна
Магнолий, острова Цусима,
От сотворенья мира тишина,
Последний житель Иерусалима.

Ты, проповедник красоты, воспой
Ее в больнице, намечтайся вволю,
Вообрази, как ветер мчит тугой,
Как скачет конь по русскому раздолью.

               
                Алексей ИВИН

               МОЙ ОТЕЦ

Мой отец нищий и одинокий.
Он живет в рабочем поселке
И колет дрова старухам,
Которые расплачиваются то водкой, то деньгами;
Он ходит скрючась (болит спина)
И при ходьбе машет руками, как пингвин;
За склонность прихвастнуть его прозвали Мюнхгаузеном.
Бедная изба, бедная скамейка, грядка огурцов и картошки.
На стенах – фотографии в деревянных рамах:
Брат в гробу, бригада лесорубов на лесоповале, я малышом.
Когда другие проливали кровь,
Он выдавал валенки на интендантском складе.
У него никого нет, кроме старого кота и блудного сына,
В город он ехать не хочет,
Пенсию всю пропивает,
Но я готов перегрызть горло каждому,
Кто дурно отзовется о моем отце.

               
                Алексей ИВИН

                ***

                медсестре Галине Геннадьевне

Сестра ты наша процедурная,
Тебе не надоело с дурнями?
Давай – ох, как бы не соврать бы! –
Сыграем в мае нашу  свадьбу:
Я принесу в дом гонорары,
А прочее достанем даром.
Боюсь вот только, что давно
Твое сердечко отдано
Другому… Я – увы и ах! –
Опять остался в дураках.

                Алексей ИВИН

          ***

                медсестре Галине Валентиновне
Я влюбленный дурак и убогий.
От любой медсестры – наповал,
Но такую, как ты, видно, боги
На весенний отправили бал.
Я таблетки вкушаю, как вишни,
Жажду в кудрях зарыться волшебных,
Только как бы чего бы не вышло
В нарушении клятвы врачебной.
Я бы взял тебя тихо иль с боем
На земле или же на луне,
Но ты будешь командовать мною,
А вот это уже не по мне.


                Алексей ИВИН

                В ГОСТЯХ

Я вернулся в родительский дом
И с отцом закурил на крылечке.
Мать полощет простынки на речке.
Я вернулся в родительский дом.

У соседа собака по-волчьи
Выла – это, видать, не к добру.
И сказал отец: «Дело-то к ночи.
Вот и я, - молвил, - скоро умру.

Королев провалился под лед
Вместе с трактором. Твой ведь ровесник».
Ах, отец, эти грустные вести
Ты доскажешь, как время придет.

Пусть обходит вас смерть стороной,
Вы мне с матерью – близкие люди.
Дай закурим еще по одной
И благие известья обсудим.

«Нынче много грибов наросло,
Да и ягод в лесу изобилье…
И куда его черт понесло:
Ведь дорогу еще не мостили.

Филаретов, хромой-то, - теперь
Сирота: про Агнию-то знаешь?
Жизнь-то лучше напишет, поверь.
А не так, как ты там сочиняешь:
Шла на кладбище ставить оградку
Да на кладбище и померла.
Ведь еще молодая была.
Только сердце у ней не в порядке».

Ах, отец, ты опять о своем!
Приезжал бы хоть в гости в Москву-то.
«Несподручно мне, здесь ведь мой дом.
А вот где у тебя, шалопута?»

               
                Алексей ИВИН

             ***

Не сдерживай себя! Иначе ты умрешь.
Дилеммы нет. И здесь одно решенье:
Желаешь – исполняй. Ведь жаждет даже вошь
Свое избыть предназначенье.

Мораль придумана, чтоб душу умерщвлять;
Для тех, кто правит, нет покорней тварей,
Чем виноватые, готовые прощать
Самоубийцы.  Их удел угарен.

Он не по мне. Я проклинаю вас.


                Алексей ИВИН

                ***

Ночь не кончилась. Тихо и поздно.
Или рано? Не все ли равно:
Ведь задраено вязью морозной,
Как стальною решеткой, окно.

У любви и добра в ожиданье
Светит лампа и сердцу теплей,
Если кружит живое дыханье
В полынье на двуликом стекле.

И туда, в черноту без предела,
Сунуть перст и усидчиво ждать,
Чтобы черт утащил это тело,
А душе все равно пропадать.


                Алексей ИВИН

                ***

Что будет? Все оцепенели.
В родимом доме я один.
Холодный ветер дует в щели –
И жарко топится камин.

                10 ноября 1983 г.

                Алексей ИВИН

                ***

Весь день я жду звонка, хоть каждый миг уносит
Частицу бытия, хоть мы с тобой вдвоем,
Предполагая жить, гляди  - как раз умрем.
Молчит мой телефон, а сердце ласки просит,
А сердце маетой любви удручено.
И водит бес меня, и метит сединой.
И вновь безудержно душа к душе стремится.
Что ищет – забытья? бессмертья? – не понять.
Пускай, ведь я готов, я счастлив ошибиться.
Любить, и мучиться, и вновь охладевать.



                Алексей  ИВИН

                ***

Вы видели верных мужей?
Вы жен непорочных встречали?
И ложь в этой жизни уже
Заложена в самом начале.

О, лучше бы кануть в ничто,
Скитаться, как вольная птица,
Чем с вечной природной тщетой
Рождаться, влюбляться, жениться.

Чем видеть, как плачет дитя,
Греховного семени сгусток,
И мать отдается шутя
Ничтожеству с мордой лангуста,

И вскачь засевает отец
Всем шлюхам скобленые лона, -
И катятся дружно, наклонно
Туда, где наступит конец.

Умчаться, истаять, истлеть -
От всех, кто клевещет и ропщет,
Пока ты не начал смердеть
Особенной вонью средь общей.


                Алексей ИВИН

                ***

Печальный спутник мой, высокородный жрец.
Зачем ты руку дал клеветникам? Зачем ты,
Поправ достоинство, снискал аплодисменты
Толпы? Не лучше ли (ведь все равно конец
И смерть – итог мучительных исканий) –
Не лучшим ли из смертных воздаяний
Поэту – молчанье и позор? Изгнанье и венец
Из терний?
                Да, ты ошибся. Ты… тебя купили,
Подрезали взыскующие крылья.
Убили. Ощипали. Оглупили.
И чучело набили
Маетой.
Печальный ангел мой, мой горестный двойник.
Как жить нам дальше…


                Алексей ИВИН

                ***

Присуща жертве склонность мстить – за кровь,
Вина – преступнику, посреднику – почет,
Мужчине – дело, женщине – любовь,
А небу – глубина и звездочет.

Пока летит и мучится земля,
Хаос страстей удерживая сферой,
Мы ловим кто синиц, кто журавля
И новый день встречаем с новой верой;

И отплываем к дальним берегам,
Где празднуют иное новоселье,
И дарит жизнь всем сестрам по серьгам
На том пиру, где общее похмелье.

                Алексей ИВИН

                ***

Когда в любви и в личном счастье
Я высший смысл предполагал,
Какою чувственною властью
Твой взгляд меня околдовал!

Но есть призванье и стремленье,
Мужские внешние дела.
Разомкнут круг уютной лени,
Кольцо снотворного тепла.

Напрасно сердишься, Цирцея.
Свиной загон – не для меня.
Мне суждено движенье к цели,
Тебе – коварная стряпня.

Я волю вынес, ум не пропил,
Но жаль – не довелось встречать
Жену, царицу, Пенелопу,
Которая умеет ждать.

               
                Алексей ИВИН


                ЕДИНООБРАЗИЕ


Он встопорщит ослиные уши,
Темя пегое лавром увьет,
И Певца окольцует удушье,
И свинцовый закапает пот.

Он прикажет, и вот, как в угаре,
Злы, косматы, копытны, тупы,
Наступают клыкастые хари,
И Певца обстают у тропы.

И чтоб к стаду вернулся заблудший,
Плеть сплетут и даруют венец,
Удлинят непокорные уши
И повесят сыскной бубенец.


                Алексей  ИВИН

           ПРИЯТНОЕ  ЧАЕПИТИЕ

Жизнь – сплошная потасовка и муштра.
Здесь построились, а там  -  еще дерутся.
Кто скончался, кто влюблен, а я из блюдца
Пью чаек и так кайфую до утра.

Ни шиша-то мне не надо. Все равно
Люди, лошади, пророки, осьминоги,
Евтушенки, МИД, железные дороги,
Бежецк, пыльный городишко на Мологе,
Зло, добро, прогресс, искусство и говно, -
Все на атомную смерть обречено:
То, что жизнь для нас, для Господа – кино,
Да и Господа-то нету все равно.

                Алексей ИВИН

                ***

Боялся жизни? Да! Препоручал
Свои права безумному фетишу?
Да! Вместо выхода искал укромней нишу?
Да, прятался. Да, подличал. Да, лгал.

Все было. Но отныне не завишу
От окрика, от плети, от похвал,
Снотворных для стыда, - и слышу,
Знаю, что близок бой и предрешен финал.

                Алексей ИВИН

                БЕЗДЕНЕЖЬЕ
                А.Еременко

Пожалуй, бес грозил, черт брызгался не зря,
Рога кудрявые вонзая в сизый сумрак:
Студеный ветер гнал отребье октября,
Повапленным гробом гремел угрюмый жмурик,
Бренчал болотной клюквой зяблый зверь,
Обряща пищи мерзлое бесплодье,
На пестром торжище глухарок и тетерь
Бил палкой птицелов пернатое отродье
И шеи свертывал, как закрывают дверь.

Ведомый дьяволом, прошествовал прогресс
В гнилом кочкарнике, по пояс в грязной жиже,
Болел безумный мозг, подобно старой грыже,
И с диким гиканьем стремился в рыжий лес,
Где вольно рослый дуб, сосны кичливой стан
Облапив, к небесам вздымался тучной кроной,
Висел лохмотьями предутренний туман,
Осенний лист кружил, смурной и опаленный,
И приукрашивал пожухлый тлен полян.

Сосед не укорял совместным санузлом,
Когда пришла нужда, - чего в лесу стыдиться?
Что скандалист и пьешь, не донесли в профком.
А, ключевая, как здесь хороша водица!
Здесь тихо и светло; букашка и медведь
В прямой и праведный вступают поединок, -
И понял ты, что лучше умереть,
Запутав крылышки в тенетах паутинок,
Но из болота выбрести на твердь

И заслужить для культовых поминок
Дешевый памятник, как новенький полтинник.


                Алексей ИВИН

                ***

Что ж, принимайся за дела.
Довольно бедствовать и злиться.
Учись у хлопотуньи птицы,
Которая гнездо свила

Из зыбких прутиков и пуха
На безнадежной крутизне, -
Учись и сохраняй вполне
Присутствие и силу духа.

Пускай развеет к ноябрю
Гнездо на ветке одичалой,
Ты, как она, начни сначала
И о минувшем не горюй.

                Алексей ИВИН

                ДЫМ ОТЕЧЕСТВА

Темным-темна лесная ночь.
Черны окрестные деревья,
И чей-то глаз мелькнет, точь-в-точь
Как дальний огонек деревни.

Бредут под серый  свист  пурги
Кусты, как в крестный ход монахи,
Но ты не ускоряй шаги –
Ведь это все пустые страхи.

Над мерзлым путником, пурга,
Крутись, глумись неутомимо –
Еще тверда его нога,
А ноздри чуют запах дыма.

                Алексей ИВИН

               ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ

Ветер веял по вольному взгорью
И голубенький лен волновал
И по небу, как парус по морю,
Белокурое облако гнал;

И сбегала тропа полевая
К затененной студеной воде…
И в просторах родимого края
Я, как мальчик, душой молодел, -

И по пыльным дремотным дорогам,
И по темным прохладным лесам
Я счастливым бродил, босоногим,
Неподвластным суровым годам.

                Алексей ИВИН

                ОСННЕЕ ЧУВСТВО

Пустынный мокрый лес. Туман. И моросит.
В просторной тишине трещат сучки строптиво.
Пружинит топкий мох, и белый свет сквозит
В разрывах серых туч, бегущих торопливо.

И палая листва легла на перегной,
И почва стылая струит промозглый запах,
И изморось дрожит, как бисер рассыпной,
На паутинах и в еловых лапах.

И щеки холодны, как яблоки, и в грудь
Вливается такой знобящий сирый воздух,
Что хочется легко и радостно вздохнуть
Или расплакаться от воздаяний поздних.

                Алексей ИВИН

                ***

Иду – рюкзак через плечо.
Июльский воздух зноем пышет.
Багульник в пойме – до подмышек,
Крапива жжется горячо

И кровожадный гнус лютует.
Свежо и нежно, как псалом,
Журчит ручей сквозь бурелом,
Как ожерелья, нижет струи.

Взбегают ярусами ввысь
Деревья по прибрежным склонам,
И бархат голубой с зеленым
На белом облаке сошлись.

                Алексей  ИВИН

                ***

Печальный сеет дождь. По глинистой тропе
Я поднимаюсь вверх со дна оврага.
Смеркается. Насыщен воздух влагой
И тленом прелых почв.
                Лишь царственный репей
Торчит, колючий, средь пониклых трав
С весны до осени; когда и снег повалит,
В метельной тьме, в заснеженной опале
Он выстоит, высок и величав,
До будущей весны.
                Печальный сеет дождь.
Промозглых облаков линяет покрывало.
Осинник золотой под ветром одичалым
Ознобная пронизывает дрожь.

               
                Алексей ИВИН

          ПОВОРОТ ОДНОЙ СТАРОЙ ТЕМЫ
                О. Г. Чухонцеву
Универсален, словно магазин,
Я был пристрастен лишь к галантерее,
Но мне сказали: ах ты, сукин сын!
Поэт – потом, но прежде – гражданин!
Оставь свои пастушечьи свирели.

Я возопил: от домен и станков
Они придут прочесть мои сонеты.
Но мне в ответ: где польза от стихов?
Таких, как ты, что кормит дураков?
Народный труд! А где его приметы?

Я не умел, но ввинчивал болты,
Фланером, гаером бродил в цехах и фермах.
Ты не поэт, - сказал рабочий, - ты
Бездельник, а не жрец добра и красоты.
Уйди и не играй у нас на нервах.

                Алексей ИВИН

                ***

Как длинен високосный год!
Сцепились генотип отцовский
И материнский; бой идет
В душе – мне весело чертовски
И страшно. Маменькин сынок?
А может, папенькин? А может,
Двух станов не боец? Кого же
Прикончит всемогущий рок?

Ну, а пока там суд да дело,
Прошли дожди, зазеленела
Трава – что ей до раздвоенья
В такой вот радостный, весенний,
Безукоризненный денек?

Сойти с ума не дай мне Бог,
Не дописав стихотворенье.

                Алексей ИВИН

                ***

Как несвязанный атом, я болтаюсь среди этих пар,
И дыханье уносится, как с котла закипевшего пар.
В этот солнечный день люди темные носят очки,
Эти темные люди, - жизнь и смерть набирают очки.
Я, конечно, пристану, я оставлю на том берегу
Все, чем здесь дорожил, что еще до сих пор берегу.
Ах, ячмень уродился, - для пива хорошее жито.
Пито крови Христовой и плоти отведано, - жито.

                Алексей ИВИН

                ***

Проведать речку – с удочкой пройти
По берегам таежным, буреломным,
Где тишина – как войлок, тяжкий зной –
Как обморок, смородиновый куст
Рубиновыми бусами увешан:
Чуть прикоснись – рассыплются…
                Проведать
Просторный лес – войти туда, как в храм,
Где обомшели древние колонны,
В пустынных залах – мозаичный тлен
Шуршит, как шелк, и  анфилады комнат
Затянуты дремучей паутиной, -
И так торжественно в его отверстый купол
Вплывает облако…
                И, наконец, проведать
Пустое поле, желтые скирды,
Гумно, где пахнет пылью и мышами,
И отчий дом, родимый, отчужденный.
Заброшенный, где бедный домовой
От бесприютства выбил стекла в рамах,
Печь остудил и вышел без следа.
Проведать молодость.

                Алексей  ИВИН

                НЕВРАСТЕНИК

В период саморазрушенья
Он волком рыскал средь людей,
Но ни любви, ни снисхожденья
У них не вымолил, злодей.

То мира жаждал он, то драки,
То гений, то сродни дерьму,
Вороны каркали, собаки
Бросались под ноги ему,

Вся в доме треснула посуда,
Часы остановились. Он
Со страхом ждал вестей о т т у д а,
Но не дождался, охламон.

Уж изо рта воняло нефтью,
И спать боялся в темноте,
Но все же к психотерапевту
Пойти, дурак, не захотел.

И вот однажды на вокзале,
Хотя к нему и приставали,
Пытаясь, видимо, спасти,
Он все, что  в и д е л, записал – и…

Сидит, горемыка, теперь взаперти.
Прием посетителей с 3 до 6.
Надеюсь, что нам-то с ним не по пути.

                Алексей ИВИН

                ***

Кого при жизни хвалят,
Тем жизнь не удалась.
Они поймут едва ли,
Какая в этом связь.

Но, вымогать привыкшим,
Им ваша похвала
Нужна, как корка нищим
С господского стола.

Они ее получат.
А ты живи, как князь,
На благородный случай
Всецело положась.

                Алексей ИВИН

                ИСПУГ

Тягаться с Богом стоит ли, дружок?
Да и с земным царем? Да и с отцами?
У них у всех такая власть над нами,
Что лучше не ступать через порог.

Ведь от соитий до агоний срок
Мелькнет так незаметно, что, похоже,
Тщеславиться энергией не гоже:
Судачь, пророк, покуда дремлет рок.

Возлюбим жизнь! Она так хороша,
В ней есть вино, и женщины, и розы,
Морозы, слезы, грозы, наши грезы –
Есть все, чтоб успокоилась душа.

Терпенье, труд! Иначе ни шиша
Ты не добьешься, коли будешь злиться.
Как чисто, тонко тенькает синица,
Шуршит, как шелк, пороша в камышах.

               
                Алексей ИВИН

                ***
                медсестре Татьяне Викторовне
Ты так мила, ты так легка,
Ты так всегда благопристойна.
Рука нежнее мотылька
И поцелуйчика достойна.
Но есть преграда – поцелуй
Между сестрой и пациентом…
Нет, ограничусь комплиментом
И никогда не полюблю.
Хотя до боли зов знаком,
Хоть умираю от желанья.
Но я ведь числюсь дураком,
Какой резон, какой закон
Меня избавит от прозванья?
Надежды верная сестра,
Шепни мне час заветной встречи:
Уже пора! Уже пора!
Уже любовью я отмечен.

                Алексей ИВИН

                ***

Придуманы  как фильтр цедильный –
Тюрьма, психушка, дом родильный.
Тому, кто мучится внутри,
Рекомендую – посмотри
Через окно – там, как и встарь,
Аптека, улица, фонарь,

Страна, похожая на ад.
И я другой такой не знаю:
Самодовольным здесь вредят,
Самоуверенных – стращают.

                Алексей ИВИН

                ***

Еще вчера роскошная цвела
Черемуха и аромат струила;
Сегодня выпал снег – поникла, опустила
Намокшие цветы и замерла.

Срывает ветер, жгучий как игла,
Рассеивает лепестки по снегу…
Она дарила красоту и негу,
Но не дождалась стойкого тепла.

Пусть не вкушать нам от нее плода
Вовек, как от смоковницы проклятой, -
Она утешит нас перед любой утратой
Тем, что превозмогала холода.

                Алексей ИВИН

               ***

День – один из серых будней.
Сеет дождичек занудный.
Вспоминаю о друзьях:
Как живется им, блаженным,
Сочиняют или лень им –
Говорят о пустяках?
В лабиринтах ЦДЛа
Им еще не надоело
Слово «гласность» смаковать
Или перед микрофоном
С придыханием и стоном
Гром оваций пожинать?
Пусть потешатся: не ранним
Стало это их признанье –
Им за тридцать, опыт есть…
Что ж меня-то дождик мочит?
Ветер мне безвестность прочит,
И преград в пути не счесть.
Так Овидий жил у скифов:
Перлы извлекал из мифов,
Славу – из «Метаморфоз».
Проживу я,   как придется;
Пусть уж лучше дождик льется:
Не ударил бы мороз.

                Алексей ИВИН

                ***

Дождь зарядил – не выйти из избы.
Заборы серые и мокрые лоснятся.
Отрадно у окна уединяться
Под гром небесной пушечной пальбы.

Живителен для молодой травы
Обильный дождь, для поля и для сада,
А солнце выглянет – и солнечного взгляда
Достаточно, чтоб изумились вы:

Раззолотит окрестные луга
И арку радуги над лесом перекинет,
Дух укрепит, на мокрой паутине
Нанижет мелкие, как бисер, жемчуга.



Пока земля в цвету, люби ее,
Пока благотворит и плодоносит:
Ведь урожай в осенний день уносят,
И остается колкое жнивье…

Но по стерне, где бродит воронье,
Вновь перепашут для весны ее.


                Алексей ИВИН

                ***

Ненастным вечером взгрустнется поневоле:
Унылый дождик занавесил окоем.
Я проживаю безрассудно день за днем.
Уйду бродить по мокрой роще или в поле.

Я выбрал сам – безоговорочно стареть,
Тащить поклажу дня, заботу рукоделья,
В хозяйских хлопотах транжирить силу тела,
А дух унять и не тревожить впредь.

Полезен стул, чтоб сесть, дрова – чтоб жечь.
Ткань – чтоб одеться, соль – чтоб сдобрить ею.
А для чего нам мысль, литература, речь –
Не разумею.

Неужто для того, чтобы на всей Руси
Прочли в такой же день, измеренный ветрами,
Что лес понурился, что дождик моросит
И небо сплошь покрыто облаками?


                Алексей ИВИН

                ***

Мир заблудший, что тебе приснилось?
Больше нет прогресса и помину.
Обрубают дерева вершину,
Чтоб оно кустилось.
                Алексей ИВИН

                ***

Господи, доколе же мы будем
По телам отцов мостить дорогу?
Старый человек, не нужный людям,
Нужен богу.

                Алексей ИВИН

               РЕЛЯТИВИСТСКОЕ  НАСТРОЕНИЕ

Мой костер, догорая, чадит,
Сизый дым расстилается к югу.
Тихий вечер объемлет округу,
И покой над рекою разлит.

Повитай на небесных просторах,
Позабудь среди пламенных туч,
Что нацелил из космоса ворог
Прямо в темя свой лазерный луч.

Если все это вечно – вода,
Тишина и закат и костер твой –
Не увидишь ее никогда,
Эту землю, бесплодной и мертвой.

Если ж нет…
                Но  verra   qui  vivra.
Есть надежда дожить до утра.

                Алексей ИВИН

                ФИНАЛ   МАКСИМАЛИСТА

Я с надеждой стучал в эту дверь много лет,
Чтоб войти мне и слово поведать,
А когда поседел – приоткрыли: поэт,
Поздравляй себя с первой победой.

Это щель для мышонка, но я промолчал:
Сухопарый, еще похудею;
Ведь спаслась же лягушка, попавшая в чан
Со сметаной. Утешимся с нею.

Если в дверь не пускают, так, может, в окно?
Подобру не хотят – может, силой?
Только сил-то осталось уже на одно
Дуновенье на ладан, мой милый.

И когда он настал, тот последний предел,
И  я  вышел к смертельному краю,
Дверь открыли: входи, говори,  что хотел.
Ну, а я прохрипел: «Умираю…»

               
                Алексей ИВИН

              У НОЧНОЙ РЕКИ

Что ты смотришь в окно? Там не видно ни зги.
Что ты душу томишь и тревожишь?
Выходи-ка во двор да проветри мозги,
А не то от тоски занеможешь.

Ты не первый такой, заточенный вдали
От людей и борьбы и в печали:
Для таких вот, как ты, ссылку изобрели,
Чтобы пыл-то в глуши растеряли.

Будет лебедь ухожен, уважен и сыт.
Ведь в курятнике благ – изобилье.
Пусть он крыльями машет – куда улетит,
Если птице подрезали крылья?

Так не спорь же с судьбой! Видишь, тьма улеглась
На дремотные кровли и воды.
Как ночная ее усмирительна власть!..
Но противишься ей отчего ты?

Хорошо бы влюбиться и жить налегке –
Не страдать, не бояться, не гнуться –
Искупаться бы в черной, как деготь, реке
И на бреге, как пес, отряхнуться.


                Алексей ИВИН

                ***

Еще одна весна! И молодой листвой
Оделись тополя и нежно зеленеют.
Белее парусов, плывут над головой
И тают облака. Шальные ветры веют
И манят из дому – пройти по мостовой
Весеннею Москвой и распрощаться с нею:

Мне скоро  в путь, на родину…
                А там –
Там снег еще лежит в оврагах и лощинах.
И гол дремучий лес. И по пустым полям
Броди хоть целый день – ни кликов журавлиных,
Ни жаворонка – лишь взывает к небесам
Бездомный ветер на сквозных овинах.

И в заточении в родном дому
Там научусь я подпевать ему.

                Алексей ИВИН

                ***

Я жду листвы, травы и солнца –
Лекарств от черной меланхолии;
Жду – оживет и встрепенется
Душа на воле.

Жду не дождусь, когда размыкаю
Печаль и вновь почую силищу,
А здесь, в толпе, я как под пыткою
И как в узилище.

Развеет  ветер  боль и тягости,
Расчистит майскую лазурь,
И я  вкушу  от  этой благости,
Избавлюсь от житейских бурь.

                Алексей ИВИН

     РАЗМЫШЛЕНИЯ НА МШИСТОЙ КОЧКЕ

Нет друзей: никто ко мне нейдет;
Нет любви – вот горестный удел.
Я растратил все, что я имел.
Я один. Я круглый идиот.
Вот итог стремления вперед.
Вот самопознания предел.

                Алексей ИВИН

                ***

Там, где зной и покой
и трава с головой
укрывает идущего в ней,
где гудит трубный шмель
и суровая ель
помавает вершиной своей, -

там из топких болот
речка Сельма течет
среди диких своих берегов.
Я, счастливый, на ней
скоротал много дней,
забывая друзей и врагов.

Там азартно берет
крупный хариус влет,
чуть пусти по воде червячок;
серебристый елец,
и налим, и голец
так и лезут к тебе на крючок.

Но не клевом была
речка Сельма мила –
благодатью лесной тишины,
терпким запахом трав,
шумным всплеском бобра
и смолой истомленной сосны.

Есть веселая цель:
там, где высится ель,
скит срубить и забыть обо всем,
только нет топора
да пила не остра,
непролазный кругом бурелом.

Что ж, видать, не судьба –
 смоляная изба
и убежище в милом краю.
Ну и пусть:  на миру
смерть красна, а умру –
так в веселом и честном бою.

                Алексей ИВИН

                ВОРОЖБА

Как наша жизнь тягучая проста
В июльском зное и в февральской вьюге:
Остановить мгновение – тщета,
И утвердиться в нем – напрасны все потуги.

Но способ есть, испытанный до нас:
Вооружась терпением и словом,
Садись за стол и каждый день и час
Твори свой мир, хоть он лишь тень  земного.

Быть может, кто-то нечто о себе
Найдет в твоих строках (и слава Богу!) –
Ему и карты в руки, а тебе
Пусть выпадают в этой ворожбе
Казенный дом и дальняя дорога.


                Алексей  ИВИН

                ШУГА

Холодна свинцовая вода
В берегах заснеженных и голых.
Раздвигая мешанину льда,
Оставляя за кормой поселок,
Отплывает катер…
                Холода!

Я стою, за поручень держусь.
Вьется снег, а ветер обрывает
Гребни волн. Прощайте! Я вернусь
Через год, когда снега растают
В этот край: он источает грусть.

Ненавижу камень и неон –
И люблю просторные равнины,
Дикий лес, который напоен
Ветром, и кровавые рябины
Все в снегу по пояс, чуткий сон
В тишине отцовских старых стен,
Где недвижно время  с колыбели…

Ветер, вей из сквозняковых щелей!
Духота и спертость надоели,
Надоела жизнь без перемен.

Мать, не стой на берегу, не плачь.
Жди, отец, привета издалека.
Я вернусь к вам  на щите до срока,
Прощебечет радостно сорока:
Сын грядет, неисцеленный врач.

А пока – расстелется река,
Моторист прибавит обороты…
Дух мой вещий, сирый, - кто ты? что ты?

Бороздишь ты землю, как илоты,
Или прониз;ешь облака?

               
                Алексей ИВИН

                ***

Я забавлялся: муравья
Я засыпал песком зыбучим,
Но, погребен в песчаной куче,
Он возрождался из нея;

Упрямо продолжая путь,
Он стресс переживал за стрессом,
Но я ему, ведомый бесом,
Не позволял передохнуть.

Он был живуч и молодец,
Но не в ладах с предвечным планом;
Я придавил его Монбланом
Песка и ждал: ему конец.

А чтоб из муравьиных жил
Все соки брызнули под прессом,
Я сверху, быв научен бесом,
Надгробный камень положил.

Однако вопреки всему
Он просочился меж песчинок:
Меня – все нипочем ему –
Он вызывал на поединок.

Уж я топил его в ручье,
Топтал, сжигал, обмазал грязью,
Но жизнь таилась в муравье
Назло судьбе и безобразью.

Он полз, немало удивлен,
Что до сих пор еще живенек,
Туда, откуда родом он, -
В ближайший, то есть, муравейник.

И я последовал за ним,
И любовался их парадом,
И был  сомнением  томим –
Разворошить или не надо?
               



                Алексей ИВИН

                ***

Я  немало
вкладывал усилий
в азбучные истины добра:
ничего не надо,
только б жили
дочь, жена,
отец и мать,
сестра.

Вынес ураган
и в мертвом штиле
жил,
но не о том скорблю:
ничего не надо,
только б жили
все, кого люблю.

И когда
под благовесты молний
отходную
небо пропоет, -
вы поверьте:
умирать легко мне,
если ближний
обо мне взгрустнет.

                Алексей ИВИН

      ЧТО ОСТАЛОСЬ ОТ МИЛОЙ ПОДРУГИ?

Что осталось от милой подруги?
От любви без границ? Два кольца,
Фотографии, долгие вьюги
Да еще очертанья лица.
От любви до привычки законной
Деградировал чувственный пыл,
Хладный опыт прогнал купидона,
Даже мысли – и те остудил.
И когда надвигается вечер,
А потом опускается ночь,
Прослезился бы – незачем, нечем,
Помолился бы – только невмочь.
Непостижное таинство брака!
Посреди ускользающих дней
Я не знаю тебя – и, однако,
Нету ближе тебя и родней.

                Алексей ИВИН

                ЗАБРОШЕННЫЙ ДОМ

По шатким ступеням
Взойдя на крыльцо,
Я старую дверь открываю, -
Сухим запустеньем
Пахнуло в лицо,
Прохладой сенного сарая.

Как змеи, сползают
Обои со стен,
Висит по углам паутина,-
Кто жил здесь? Какая
Добрая мать
Здесь в мир провожала сына?

В чарующем виде
Весна за окном,
А здесь – тишина и бесстрастье.
Спасите, спасите
Дряхлеющий дом
От ливней, пурги и ненастья.

Чтоб сердце не ранить,
Не надо считать
Пустые дома на безлюдье;
Им – вечная память,
А вечная жизнь
За вечною памятью будет.

И солнечный лучик,
Прорезавший тень,
Меня поманил за собою, -
Я выйду в кипучий,
В ликующий день
И дверь осторожно прикрою.

                Алексей ИВИН

                ***

Ни сегодня, ни завтра и никогда
Не забуду, как в яблоневых садах,
Солнцем залитых, пчелы гудели,
Поднимался густой аромат от земли,
Доносилась из рощи, где липы цвели,
Неумолчная трель свиристеля;
Не забуду, как солнце щедроты свои
Изливало на юную землю…

А что будет потом? Ах, что будет потом,
Я и то безусловно приемлю.

                Алексей ИВИН

                ***

Ветер землю пронизает,
Рвет последний лист с березы,
Плащ вкруг тела обвивает,
Сыплет дождик, точно слезы.

И куда бы ни пошел ты,
Что бы ни искал глазами,
Лист бордовый, бурый, желтый –
Под твоими сапогами.

Беден лес, сырой и нищий,
Не свершиться больше чуду,
Пусто поле, как кладбище,
И сквозной просто повсюду.

Листья мни, броди весь вечер,
Поспешай на праздник смерти,
Только в то, что Дух конечен,
Нет, не верь ты, нет, не верь ты!

                Алексей ИВИН

                ***

Шумит говорливый поток,
И мостик трепещет висячий.
Мне надобен только глоток
Весны и свободы ребячьей.

А после – заснуть и забыть,
Что годы – к кончине, к закату
И некого больше любить,
И нечем оплакать утрату.

И спящему явятся сны
О первом его поцелуе,
И спящему станут слышны
Весенние шалые струи.

А после – хоть в омут, хоть в ад!
Разматывай, память, картины
К далекому детству, назад,
Туда, где ни слез, ни кручины.


Алексей ИВИН


                ***

Рожден в лесной глуши, я из последних сил
Живописую лес; меня не тянет к людям;
И я не знаю, кто меня вскормил
Законным образом или путем приблудным.

Бог не дал права мне, но в мир пустил, - зачем?
Я только и люблю, что лес, поля и реки,
С небесной синевой сроднился я навеки
И с зеленью долин, а в прочем – глух и нем.

Я мог бы сеять рожь, но я лишь сплю да ем,
Бродяжу по тайге и с ближним коркой хлеба
Не поделюсь.
Так кто я и зачем?
Я только сын земли и праха, но не неба.

Мне сжечь бы все слова, что я наговорил,
В лечебнице для психов бы загнуться:
Я столько сделал зла, такого натворил,
Что мать с отцом в день Судный ужаснутся.

За что же терпит Бог проклятого меня?
Он знает помыслы мои и окаянство…
Сегодня я замкну телесное пространство
Печатью духа до иного дня.




               
               ПЕЧАЛЬ О ДЕТСТВЕ

Кто мечтал о небесных просторах
И глаза устремлял в небеса,
Ненавидел вражду, от которой
Убегал в голубе леса,
Кто любил густолиственный шорох
И покой над таежной рекой,
Кто в болотах блуждал, на угорах
И костер разжигал золотой,
Кто хотел бы нетленную душу
Сохранить среди сказки лесной
И по жизни пройти, не нарушив
Божьей заповеди ни одной, -
Согрешил и наказан.
                И втуне
Необычная мнилась судьба:
Что ей, мальчик, коварной Фортуне
До тебя?
Как святой, что восселся на облак,
Сверху вниз ты глядишь на киот:
Милый мальчик, затмился твой облик,
Исчезает, вот-вот пропадет.

                Алексей ИВИН

                СЕВЕРНОЕ ПОЛОВОДЬЕ

Хоть солнце майское и греет горячо,
Еще в лощинах снег, еще деревья наги,
И сколько ни ищи, не вырастал еще
Подснежник перламутровый в овраге.

Как хорошо! Пройди по узенькой тропе,
Оставь свой первый след на обнаженной почве,
Разлив лесной реки, что злится и клокочет
В размытых берегах, понаблюдать успей,

Смотри, как с оползнем наклонная сосна
Сползает – кораблем со стапелей – в стремнину,
И возмущенная волнуется волна
 Вкруг оползня, замкнувшего лавину.

На нерест рыба прет, минуя водопад,
И бьется меж камней, и норовит на берег.
Так радостно кругом, куда ни бросишь взгляд!
Весна! В ее возврат мне можно ли поверить?

Часами я готов стоять на берегу,
Духовный индивид в природной оболочке,
Смотреть, как юный лист ползет из клейкой почки,
Как плещется вода у ног.
Приберегу
На самый черный день весенние картины.
Теперь пора домой! На сердце нет кручины,
Мой беззаботен смех, и слезы беспричинны,
И я свой судьбы уже не избегу.

                Алексей ИВИН

                ***

Незабудки цветут, и речонка течет, и с ведром
Я над нею стою и смотрю, как вода утекает.
Вечереет, и говор изменчивых струй умолкает,
И с лугов потянуло сухим сенокосным теплом.

Ах, плывите, минуты, по легкой воде в никуда!
Растекайся, дыханье, в просторной лазури вечерней!
Отдыхай же, душа, и дыши, и не верь, что наверно
Будет выдох, а вдоха… а вдоха  - уже никогда.

Я воды зачерпну, и вздохну, и пойду не спеша –
Два ведра до двора донесу на одном коромысле.
Что я вам расскажу, что я знаю о жизни и смысле,
Если только земля и вода, небеса и звезда. И душа.

               
                Алексей ИВИН

                ***

Мне говорят, что я угрюм
Коль так, мне, право, жаль.
Увы, шучу, от многих дум
И многая печаль.

И по такому, видит бог,
Случись мне умереть,
Отец бы запил, занемог,
Мать стала бы реветь.

Хоть не блещу я красотой
(Не воду пить с лица),
Клянусь, веселый я, простой
И добрый, как овца.

Тружусь и верю день-деньской:
Мой не напрасен труд,
Да только этого за мной
Пока не признают.

Но есть еще раздор стихий,
Тугих ветров гульба,
И это больше, чем стихи,
Важнее, чем судьба.


                Алексей ИВИН

             ЗИМНЕЕ УТРО В ДЕРЕВНЕ

Мороз нарисовал гравюру на стекле,
Но печь затоплена, дрова трещат приветно.
Приятно посидеть в живительном тепле,
И время пролетит легко и незаметно.

Вновь ожил старый дом: дым вьется над трубой;
В нем искры гаснут, словно микрокосмы.
Скрипит мой старый дом, и стерегут покой
Его со всех сторон собравшиеся сосны.

Вкруг дома моего вершатся чудеса:
На голый косогор выходит лось рогатый,
Спит заяц под кустом, синеют небеса, -
Я застрахован здесь от боли и утраты.

Как речка подо льдом, струится в теле кровь
Дремотная, как годы – дни проходят.
Идиллия? Да нет, здесь просто милый кров,
Румяная заря
                и личная свобода.


                Алексей ИВИН

                ***

Налетит ли ветер – шелестит осинник
Да взовьется облачко пыли, и опять
Стелется дорога среди мест пустынных
И зовет идти по ней – душу врачевать.

Я большой охотник до бесцельных странствий
И любитель воду пить из родников.
Мне бы только видеть лес и на пространстве
Выжженного неба толпы облаков;

И в траве дремучей на бездомной пожне
Я люблю забыться под жужжанье пчел…
Так легко мне дышится, так мне бестревожно,
Словно из чистилища в светлый рай пришел.

Если после долгих странствий, охладелый
К жизни, я умру, мне не нужны венки:
Пусть трава пробьется сквозь пустое тело,
Зацветет багульник смерти вопреки.



                Алексей ИВИН

                ***

Не все, что выходит в тираж,
Выходит также и в свет:
Словесный есть антураж.
Судьбы и характера нет.

Хорошее качество  стыд,
Но как дефицитен он.
О тех, кто им обделен
Поэт в сердцах прокричит
И умолчит строчкогон.


                Алексей ИВИН

               ***

Я был оставлен всеми, кроме
Себя. Никто не снизошел
Понять, зачем я ночью в доме
За письменный садился стол.
Мне говорили: «Падать больно
Тем, кто вознесся в облака.
Ты размечтался своевольно,
На всех ты смотришь свысока,
А сам-то кто? Пустое место!»
Так говорили мне невеста,
Отец и мать и вся родня.
Я дом покинул, взял стихи лишь,
Пошел свою судьбу ломать.
«Смотри, все беды не осилишь!» -
Кричала мне с порога мать.
Их страха, робости, оглядок
Не мог понять я, признаюсь:
Просторный мир был юн и сладок
И всякий удовлетворил бы вкус,
Но – не хотели: жили тише
Запечной мыши – тишь, уют,
И все твердили: уши выше
Лба не растут.

Похвальна мудрость поколений,
Но не такая, верю я,
Поскольку вся она от лени
И от бездумного житья.
Дерзай, художник, цели выше
И планы круче воздвигай,
Не слушай их – скребутся мыши
Под твой грядущий урожай.
Не нами сказано, но – сице! –
В мир распахни глухие двери,
И воздадут тебе сторицей
За службу истине и вере.


                Алексей ИВИН

                КЛЯТВА С АПЛОМБОМ

За бессонные ночи, пока
Я мечусь, маетой потревоженный,
Обломай им, дубинка, бока,
Этим соням с опухшими рожами.

Я клянусь, не люблю их, когда
Вижу, как надо мною кобенятся,
А горячая кровь, как вода,
Льет на их закоснелую мельницу.

Мне и душу, и плоть растерзать.
Мне и ночь провожать и ловить зарю,
Им же только поспать да пожрать,
Детективчики по телевизору.

Я лишь гаер, я шут на свою беду.
Кровь моя – это сок для них клюквенный;
Я себя на закланье веду
И смотрю, как они улюлюкают.

Среди этих людских величин
Кто рублям поклонялся, кто пфеннигам,
И не понял из них ни один,
Что хотел я сказать современникам.

Но я буду стоять до конца
И в своих заблужденьях упорствовать,
Чтобы знать: не увижу лица
Ни тупого, ни злого, ни черствого.


                Алексей ИВИН

             МУРАВЕЙ-ОСЛУШНИК
               Муравьи хоронят заболевшего  сородича еще  живым.
                В мире интересного.
               
В несовершенном виде, растрепан и взъерошен,
Ощупывая усиками обреченный путь свой,
В кипучий муравейник тащился с тяжкой ношей
Я, муравьиный каменщик, я, пасынок искусства.

И вдруг мне показалось (видать с перенапрягу),
Что умер окончательно я, прут меня на свалку,
Среди гнилья и плесени бросают, бедолагу,
И быстро разбегаются, и им меня не жалко.

Чтоб не осуществился мой бред, спаси нас, Боже,
Я сброшу ношу, сам уйду хоть в скит или в приют
И там займусь искусством, как истинный художник.
Все связи разорву с ними. И пусть меня найдут.


                Алексей ИВИН

                ***

Природа мудрая, как змий,
В своих деяньях совершенна:
Поэты ходят меж людьми
И терпят глум и поношенья.

Отображают  с п е к т р эмоций
И Бога с чертом (меж людьми),
А в результате узнается
Природа, черт ее возьми.

                Алексей ИВИН

                ВОЗВРАТНЫЕ ЖЕЛАНЬЯ

Из деревни пеший драпал,
забывал, как пахнет в поле,
как кузнечики стрекочут,
грузди шевелят траву, -
Из троллейбусной неволи
по асфальтовым этапам
убегаю на Голгофу
с совмещенным санузлом.

Ах, зачем, зачем – не помню –
на предательство пошел я,
ах, зачем село покинул,
на поэзию сменял? –
Лучше бы, колхозный конюх,
любовался я раздольем,
хоть прискорбно, что никто бы
так и не узнал меня.


                Алексей ИВИН

                ПОКА СВОБОДОЮ ГОРИМ

Как ликовали силы в веселом смуглом теле,
Как мысли волновались в курчавой голове!
Вы – наше детство, Пушкин. Мы просто постарели
И нет у нас потребности в словесном озорстве.

Нас не голубят няньки, нас дядьки не хоронят,
Цари не цензуруют – ведь им не до того;
Мы стали деловыми, и каждый твердо помнит:
По два рубля за строчку. Помножим. Итого.

И пусть еще продлится беспамятство лихое,
В нас ваши искры тлеют, надежды мы храним,
Что мы напишем между тюрьмою и сумою
О Родине, которую мы все боготворим.

                Алексей ИВИН

                НОЧЬ

Темной августовской ночью лают псы в поселке. Тихо
Я уйду из дому, тихо я спущусь к реке ночной,
Окуну ладони в воду – и забудется шумиха
Жизни, ночь меня укроет влажной черной пеленой.

Только хруст округлой гальки, только плеск пугливой рыбы
Каждый шаг мой провожают в странной зыбкой тишине.
Я пройду к косе песчаной, разложу костер там либо
Я замру и долго-долго просижу на валуне.

Насладясь покоем, встречу я зарю на небосклоне,
Ранних ветров дуновенья я поймаю на лету…
Боже, дай отдохновенье, тайну вечную открой мне,
Миг продли, дай насмотреться на земную красоту.



            Алексей ИВИН
                ЛЫЖНАЯ ПРОГУЛКА

Кружит поземка в поле.
Торчит ольховый куст.
Дыханье шумно рвется
Из охладелых уст:
В единоборстве с вьюгой
По узенькой лыжне
Бегу, и сердце бьется,
И жарко, жарко мне.
И след мой заметает
Крупитчатый снежок, -
Бегу навстречу вьюге,
Не чуя рук и ног.
Среди долины белой,
В белесой полумгле
Спешу в лесу укрыться,
В безветренном тепле.
Под елью величавой,
Среди сквозных осин
Вздохну – и в путь-дорогу
Опять пущусь один:
Мне вьюга – в упоенье,
Мне ветер – милый брат!..

Но краток зимний день и
Пора идти назад.



Алексей ИВИН
 
    НАЕДИНЕ С НЕПРИЗНАНИЕМ

Не спросят, как ты жил и что тебе мешало
Определиться – лень, эпоха или быт;
Не примет от тебя потомок жалких жалоб,
Он судит по тому, что сделать надлежало,
И этот строгий суд пощады не сулит.

Пускай, как сказано, токуют в фимиаме
Культуры массовой адепты и рвачи,-
Когда придет тоска, я просто съезжу к маме,
Простором излечусь, лесами и ветрами,
И вновь пойду на штурм смелее и упрямей,
И так – покуда тьму не одолеет пламя
Моей свечи.


                Алексей ИВИН

                ***

Мороз крепчал, березы стыли.
Их иней разузорил всех.
Меня из дому уводили
Мои надежды на успех.
Я в мир большой от кровли нищей
Ушел по санному пути:
Обрящет славу тот, кто ищет,
А я хотел ее найти.
Прости мне, мать, поступок дерзкий,
Отец, прости, благослови:
Да не услышу я в отместку
Укор родительской любви!
Но если не найду отраду, -
Обширна, неисповедима Русь! –
Я приползу к вам, я вернусь
И на пороге вашем сяду.
Пока же воля и стремленье
Еще не изменили мне,
Своей мечты я прежний пленник,
Паломник в дальней стороне.

                Алексей ИВИН

                НАЕДИНЕ С ЧАСАМИ

Когда на чистый лист бумаги
Ложилась первая строка, -
О, сколько удали, отваги,
Какой полет под облака
Я ощущал, какие дали
Мне открывались в тишине!
Но жизнь беззвучно отмеряли
Часы на палевой стене,
И время шло. И мог ли знать я
Тогда, чем кончится полет:
Бесплодно слово, как заклятье,
И чувства не передает.
Молчи, скрывайся… Но доколе?
Таи! Но от кого, зачем?
Придут слова по доброй воле,
Придут – и никаких проблем;
Лишь слушай бой часов да ведай,
Что жизнь беспечно коротка,
Миг между крахом и победой,
Борьба свечи и мотылька,
Борьба навета и привета,
Добра и зла и тьмы и света, -
И так при всем при том мила,
Что и не передать.
                И все же
Не зря ли этот день я прожил
В предвестье счастья и тепла?

               
                Алексей ИВИН

                ВЗРОСЛЕНИЕ

Подрастают деревья, и дети,
Стариков вытесняя, растут.
Жить и жить бы на белом на свете:
Поступить снова в Литинститут,
Вновь жениться, влюбиться, родиться,
На попятную время вернуть,
Чтоб пройти мне мой жизненный путь,
Но нигде уже не оступиться.
Но минуты слагаются в годы,
Дни проходят в трудах и борьбе,
И блаженное чувство свободы
Оставляет лишь грусть по себе.
Невозвратное, неисследимо,
Где и как исчезает оно,
Завивается кольцами дыма,
В слуховое стремится окно.
И напрасно в лесу, на реке ли
Я мечтаю свободу  сберечь:
Налетели деньки, пролетели,
И в устах пресекается речь…

Та свобода – лишь дань своеволью;
Я другую свободу познал:
Как осилить мне смертную долю,
Как верховный постичь идеал:
Надо денно и нощно трудиться,
Чтоб, своей повинуясь судьбе,
Ты потомкам сумел пригодиться
В их надеждах, трудах и борьбе.

               
                Алексей ИВИН

             ***

Как хорошо, что я и рыжий кот
Сидим в дровянике, и нас не мочит дождик,
Студеный сиверко сюда не достает, -
И все не вяжется: художник и треножник,
Толпа, и брань, и цель. Мы просто посидим
Вдвоем с котом, пока совсем стемнеет,
И ляжем спать, как только захотим.
Не так ли, Рыжик?
                Голова седеет.
Года идут. А над землей обширной
Все тот же ветер, тот же все кумир:
В пустыне голос слышится едва
И ветру поклоняется трава.

                Алексей ИВИН

                ***

Что за наваждение такое?
Ни писать, ни думать, ни любить
Не могу. Мне хочется покоя,
Хочется уйти и все забыть.

И погода – гололед и слякоть, -
Нелады на службе и в быту, -
Все сошлось. Играет скрипка. Плакать
Стану, стану маять маету.

В тупиках, в пустынных переулках,
В серых проходных дворах Москвы,
Где шаги печатаются гулко,
Заблудилась молодость, - увы!

Но довольно! Слезы вытру, выпью
С горя, друга в гости призову,
В зоосаде полюбуюсь выпью,
Даму призову на рандеву.

Много странных и бесцельных действий
Совершу, чтобы забыть года,
Только в преднамеренном злодействе
Не приму участья никогда.

И когда прервется жизнь, наверно
Кто-нибудь промолвит обо мне:
Жил поэт хреново, но от скверны
Он всегда держался в стороне.


                Алексей ИВИН

             СТИХОТВОРЕНИЕ ПРОТИВ РЕЖИМА

Режим я не люблю: живешь как заведенный,
Что нынче, что вчера – различий никаких,
А день меняется – то снежный, то зеленый,
То с бурей грозовой, то солнечен и тих.
Сердитесь, умники, пока вас скука мерным,
Размеренным житьем не обратила в труп,
Пока у ваших стен иерихонских труб
Не слышно, умники. Что толку слыть примерным?
Чтобы спасти себя и ценности свои, -
В них польза обществу и вам благодаренье, -
Смешай сто раз на дню горчицу и варенье,
О ненависти спой и о любви,
Раскройся весь, не бойся, не скули,
Гораций врет, что середина лучше,
Для тела и души есть тысячи отдушин,
Есть множество путей от неба до земли.


А впрочем, что я? Будь святою простотой,
Брось хворосту в костер, где жарят исполина:
Волненье – морю, штиль – болоту, но зато
Какая клюква там, какие мхи, трясина!

Пусть каждый шаг ваш увенчается победой.
Вам – выбирать, а мне – о том поведать.