Взять бы бабу белую

Виктор Матюк

Взять бы бабу белую

Взять бы бабу белую, приятную статью и телом, да вина красного,
Выпить стакан для секса безопасного, чтобы всё,
Что людской молвой до дыр было затаскано,
На ум больше не шло, но до истины далеко!
Всё, что было, прошло, баба не стало золотом,
Хоть бей её кнутом, плетью или молотом, она стоит на своём,
Изредка поёт соловьём, пока не грянет гром, ты бубнишь: «Бу-бу-бу-бу»,
Потом искушаешь судьбу, меняя фразы на ходу: «Бы-бы-бы-бы»,
Уж лучше остаться без еды, чем без статной и развратной бабы, 
Губы дальше твердят: «Ба-ба-ба-ба», а глаза глядят, как два жлоба
Качают судьбе свои права, и без устали бубнят» «Ба-бу-бы!»
Губы дрожат от страсти, матерные слова разной масти,
Оказавшись при власти, пытаясь избежать ненастья,
В чужой постели ищут счастья! Впереди тяжкая дорога,
Не зная брода, мужчины лезут в воду, хотя баба с возу – кобыле легче,
Ещё не вечер, кучер, держись за вожжи крепче, а то подует промозглый ветер,
И ты, уподобившись невежде, окажешься на эшафоте, чтобы был обеспечен работой
До конца жития божий раб и слуга, хотя его стезя медленно шла в поднебесье!
Прежде, чем там оказаться, пришлось будничными делами заниматься,
В свальную драку ввязаться, с бандитами якшаться, а потом от ментов скрываться!
На дворе застойная эпоха, с бабой и без бабы плохо, как ни крути, как головой не верти,
Набекрень вот-вот свернутся мозги! Разум возмутился, ведь там, где родился, не пригодился!
Мир перед ним затмился сполна, словно голова после выпитой бочки вина! Ага!
Так беснуйся вовсю, предай прошлое огню, отстаивая честь свою, я выслушать прошу, 
Я преподношу, как есть, великие дела не делаются в один присест!
Ну, наконец, сошлись мужики во мнении, не осталось времени для богинь с Таганки,
Перед ними все бабы, как поганки! Жизнь с изнанки похожа на потные солдатские портянки!
Природа тащит нас на ложе, что-то душу грешникам тревожит и страхи множит,
Мужик без бабы жить не может, но его совесть гложет, он по хозяйству хлопочет,
А баба – может, но не хочет, наконец, они сторговались, на пожарную каланчу взобрались,
Полюбовались и поквитались, отомстили друг другу за всё, что на ум в тот миг взбрело
И поехало, и пошло сикось-накось грешное житьё! Ё – моё! Не завидует никто и что?
В стороне признание и почёт, жизнь течёт само собой, ты споришь с роком и судьбой,
Но на тебя многогрешная судьба положит член с пробором, она его найдёт под забором,
И сразу предастся экстазу! Почто я трачу силы? Когда мы молоды были, предано любили
И верили в себя! О да! Мы же себя в обиду не дадим, годы жизни искусственно продлим,
И прекрасные порывы отчизне посвятим, но с бабой и на печи ухабы, мы все на передок слабы!
Изгибы тропы вместе с порывами души лихо прошли через все этапы земного бытия,
Божьего раба матушка-земля давно уже лишила сна, он с  яростью Самсона
Ищет дорогу к отчему дому, спустившись по горному склону, простёр к солнцу ладони,
И любовью к природе воспылал, что-то из широкой штанины достал, над ним поколдовал
И раскромсал воздвигнутый им же пьедестал, он стоял, стоял и вдруг упал! Эдакий нахал,
Он верховенство власти и духа над плотью не признал, в неприглядную ситуацию попал,
Но заживо не пропал, на его обличье появился волчий оскал!
Я в нём себя, кажись, признал! Я так и знал, я так и знал,
Что не всякий алмаз самой чистой воды, он намного хуже чужой жены,
Все мосты давно сожжены, члены семьи обескуражены, молодые не помолвлены,
И духовно не сломлены! Не всякое золото чисто и звонко, мыслить надо умно и тонко,
Не разговаривать громко, и не просить милостыню у женщины робко! Плоть грешна,
Проснувшись с бодуна, она прилегла на кожаный диван, вздремнула там пару минут,
Ей приснилась жуть, вдруг лошадиный хомут упал на её волосатую грудь, ни вздохнуть,
 Ни принять двадцать капель вовнутрь, хотелось бы ногой кого-то в задницу пнуть,
И прежние долги одним махом вернуть! Ан, нет, в голову лезет разный бред!
От него толку нет! Заметь, это – не мой автопортрет, природа в течение года меняет свои цвета,
Под ногами шуршит пожухлая листва, а голова его седым - седа, обличье, как у старика,
Дрожит рука, едва скользит писчее перо,
 И потное чело уже давно до ручки дошло,
Его судорогой свело! В глазах стало темно,
Пережив неудачу тяжело, взял в руки золотое перо,
И поехало, и пошло всем завистникам назло, дороги после дождя развезло,
Но такого хвата, как я не остановить, он когда-то был служащим медсанбата,
А теперь ему один хер: катиться ли с бугра кувырком или бежать бегом,
Покидая ненавистный дом, хотя ностальгический синдром даже днём
Напоминает о счастье былом! Он тоскует за родительским очагом!
Крики и стон заглушает женский визг, долу падает пожухлый лист,
Но к заповедной черте движется будничная жизнь, осуждать её не торопись!
Она исполняет своей судьбы каприз, смысл бытия между небом и землёй завис,
А я языком болтаю, как базарная торговка, эта старая плутовка торгует перцем и морковкой,
Я же стою на страже двенадцати христианских башен, им бес не страшен, хотя он опасен,
Он проповедует суету и тлен, но зачем? Ему один хрен, что в лоб, что по лбу, он гнёт линию свою,
Подобно племенному быку, его не подведёшь под уголовную статью, он готовится к зачатью,
И потому загодя никому не даёт бесплатное интервью, на него я не сержусь,
Дружбой с ним горжусь, хочешь, побожусь, любой искус сладок и приятен на вкус,
Там множество давно не испытанных чувств, исчезает грусть на крутом повороте,
Уста тихо шепчут что-то, я в тот миг ничего не боюсь, своего я добьюсь, если не остановлюсь
На половине пути, впереди сияют яркие красные фонари! Мне бы дойти до заветной цели,
Побывать в благодатной щели, и на дела доказать самому себе,
Что только в борьбе закаляются душа и плоть, вмиг страсть крылья обретает народ!
Простой люд, кем он ни будь, по своим понятиям живёт, его ебут, а он крепчает,
Не плачет и никого не обвиняет, лишь иногда долу крупную слезу роняет,
Но так бывает редко, он стреляет метко и часто попадает в цель,
Вот-вот треснет русская купель,  досель русский кобель входил без спроса в женскую щель,
Он оборзел так, что готов трахать баб даже натощак! Везде бардак, все бабы – ****и,
Они трахаются не хлеба ради, дают и спереди и сзади следуя примеру бабы Нади,
Та давала Ильичу, не погасив в дому едва тлеющую свечу, отсюда всё пошло,
И люди стали жить грешно, не пострадал ещё никто, то-то и оно! Нам бы вернуть сладкое житьё,
Но не получается ничего, шумим, шумим, никого не щадим, во имя любви все силы отдадим,
Но победим злополучный страх, застывший в озабоченных глазах, он ущемлён в правах,
И потому живёт, как монах, ходит в рваных солдатских сапогах и широких клёшем штанах!
Завял цветок душистых прерий, он вошёл не в те двери, потому что не признавал суеверий,
Главный критерий высокой любви – не надо прыгать выше головы и много бабам обещать,
Всё нищак, с губ слетает отборный мат, нам предстоит свою трудную жизнь здесь прожить, 
И улыбку женщины оценить – не как попало, а так, чтобы рассеялся мрак,
Дружба не старится, она за любовь и страсть своими рогами цепляется,
Потом внезапно обрывается, но на этом мирская жизнь не кончается!
Экстаз в спячку погрузит тебя и меня средь белого дня, не замечая ни дыма, ни огня,
А мышиная возня так достала, что нет желания вылезать из-под белоснежного покрывала!
Как сказать?! Плечи, распрямив, ты рад, что после бурной встряски остался жив,
Но ты – не благочестив, хотя закипает кровь моя, когда из-под ног выскальзывает стезя,
Тогда пью из горла всё, что бог послал, святость уберечь не смогла старого горного орла!
Мне жалкого одного, ведь всё, что когда-то было, прошло, назад не вернётся оно!
Дальше что?  Мне не жалкого дела ни одного, свет погас, исчезли тени,
Женщина встала на колени, мужской гений напряжён, но что может предпринять он,
Если она была его наглостью обескуражена и не была небом прощена,
Пусть мужик – невежда и на нём старая одежда, в нём теплится надежда,
Что он донесётся своё слова до всемогущего Бога, по прихоти авторского слога
Он остановился у божьего порога, г8рехов него немало и не много, но он на лоха не похож,
Он - статен и высок, рад был бы укусить свой локоток, и набросить на глаза женщине платок,
Но не смог, не потому, что кто-то мешал в тот миг ему, дело в другом: его дом за углом,
В доме пустом за замёрзшим стеклом они жили с любимой женщиной вдвоём,
Когда жизнь пошла на излом, он в святом углу поставил едва горящую свечу,
Не переплюнув даже через губу, бросил наземь горькую слезу,  и вот я едва шепчу,
Вконец охуевая, что Русь святая мне напоминает то ли точку, то ли запятую,
Горькие слёзы глотая, она не желает видать рожу чужую у кормила власти,
К всеобщему несчастью мы стали неотъемлемой частью общего механизма,
Где много волюнтаризма и море бюрократизма, дело доходит до открытого идиотизма,
Когда без следствия и суда, не ведая и толики стыда,
Грешная судьба остановилась у придорожного столба,
Он похож на общего заклятого врага, за плечами у него сума!
Она не тяжела, легка, в дырах она, унылая среда,
Грехов чреда сводит с ума почтенно мужика!
Страсть нападает втихаря на ветхого старика,
Он долго вычерчивал цену собственной личности,
В горе и в радости он из жалости вёл в общей тетради короткие записи,
Кая из женщин вызывала боль в груди, а какая просто пудрила ему мозги!
На одно лицо все бабы, они тяжело преодолевают ямы и ухабы,
И не потому, что на передок слабы, дело в другом – жизнь пошла на слом,
Странные тени видны из-за куста, а за ними жуткая темнота, видать неспроста,
Закрыты их уста, невзрачные места, всплыли в памяти много лет спустя,
У них доля нелегка, да и тропа была тяжела, они без вздоха и крика
Пережили семейную интригу, не умерли от недосыпа, их память,
Как непрочитанная книга, она мигом развеет дым пороховой,
И вступит в спор с роком и судьбой! Превозношение прошлого за счёт настоящего
Не собственной воле произошло, нет ничего более обманчивого, чем факты,
Как-то грешник шёл по обочине проезжего тракта, и наткнулся на толпу статных баб,
Каждый был бы рад их к себе прижать, обнять и приласкать, но не получается
За просто так, чтобы они тебе сделали тайский массаж! Не те ****и, кто хлеба ради,
Дают и спереди и сзади, они слёзы ночами льют, и милости от рока и судьба ждут,
А годы бегут и бегут, но не меняется жуть, она крутится вокруг них,
И не прерывается нить земного бытия, грех совершён втихаря,
Ему цена – три рубля! Во бля! Они поднимаются чуть свет, чуть заря,
Чтобы в школу отправить дитя, себя изведя, зарницей крутя, знают, что судьбу изменить нельзя!
Боже, их прости, мать их ети, у них огромные долги, если можешь – помоги
Не сбиться с праведного пути! Деньги сосущие, гулящие и пьющие, и бесплатно не дающие,
Вот это ****и сущие! Впав в сумасшествие, они не верят ни  року, ни судьбе,
Живут на бочке пороховой, но не поднимают скул и вой! Ещё время есть,
Оставить всё, как есть, или сбежать домой и жить вместе с детворой,
Рядом с ними у печки присесть, сохранив свою совесть и честь!
Глаза пристально смотрят вперёд,  телега медленно ползёт,
И следом грехов толпа едва бредёт, зная наперёд, что их никто нигде не ждёт!
Пусть баба бровь подбрила, ну, было, но всё прошло, в чужой подворотне исчезло зло,
Внутри души – стужа, а снаружи и того намного хуже и всё таки в глазах местной публики,
Баба, торгующая телом за бумажные рублики, может стать главой любой республики,
Вот такая ****ь пытается людьми управлять, у неё за спиной афоризмы звучат,
Бывшие друзья продолжают её обвинять, что она – потаскуха и ****ь, ещё не старуха,
 И может страстно обнять и приласкать, ****ей, мужики, надо уважать!
Хочешь на грудь Звезду – не жалей ****у! Предавшись нравственному суду,
Могу сказать одно, что из никто  не пытается ****ей оправдать, хотя каждый их слуга и раб,
Себя в угоду другим не иначь, не скули, не кричи и з0ря не плачь, баба умнее тебе и меня,
Но нет дыма без огня, в сутолоке свершений,
Мы не смогли найти правильных ответов и решений,
 И вынуждены таких баб брать в жёны, они, преодолев все препоны,
Надевают звёзды на мужские погоны, им бьют поклоны генералы,
Они им поднимали лист опалый, а взгляд усталый натыкался на опару для праздничного пирога,
Бывшая звезда своего квартала не думала и не гадала, что, раздевшись догола,
Спалит дотла нутро старика! Было время золотое, когда рок вместе с судьбою
Обвенчали двух грешников с любовью! Они стали крепкой советской семьёй,
Прошлое забылось само собой, ты за ней, как за каменной стеной!
Она, крутится, как белка в колесе, вы вместе ходите по холодной росе,
Вам завидуют все, и только людское невежество, как грозовое облако,
Внезапно над тобой проплыло и вновь окунуло на самое дно! Всё, что было, прошло и что?
Есть счастье у ****ей, его нет у порядочных людей! Могу сказать безоговорочно и прямо
Должен я оправдать рано поседевшую даму,  могло ли так когда-то случиться,
Чтобы случайный прохожий мог семейной сценой возмутиться? Можно на паиньке жениться,
И спустя короткое время убедиться, что вся рать должна на тебя ополчиться, ты – зять,
Что с тебя взять? Есть тёща, есть тесть,  но ты сохранил и доблесть, и честь, тогда почему
Ты ближе к утру склоняешься к греху? Послать бы всех в ****у или нахуй,
Хочешь - пей, не хочешь – куй, всё равно получишь ***, прея за столом как-то с женой вдвоём,
Поговорили о времени былом, от него повеяло теплом, теперь мой дом – моя крепость,
А супружеская верность – закон для двух сторон!

г. Ржищев
11 февраля 2021 г.
16:55