Небесный гамбит Глава 28

                Глава 28 
               

Дома, на удивление, сестра не приставала к Павлу с вопросами и даже не отругала за недопитый утром чай.
- Есть будешь? – спросила она и, понизив голос, указала рукой на комнату Маши, - не завтракала ещё и сидит у себя, даже боюсь её потревожить.
Павел кивнул, подошел к дверям и деликатно постучал.
- Доця, я уже припёрся. Выходи, расскажу, как со Спиридоном прощались. Он тебе кланяться велел.

- Заходи ты ко мне, - отвечала Маша, - мне с утра что-то голова болит.
- Болит от того, что ты наверняка плохо спала после всех вчерашних впечатлений, - пояснил Павел, проходя в комнату и усаживаясь в кресло напротив неё, пристроившейся с планшетом на диване.
- Ты уже попрощался со своим Холмсом? Он навсегда улетел?
- Нет, здесь ещё кое-что надо доделать. Но в Москве без него всё остановилось.
- Прямо-таки всё, - улыбнулась Маша.

- Так ведь кроме меня к нему ходоков очередь.
- От него наверное Ватсон сбежал.
- Вот-вот, шутница, теперь вижу, что ты в порядке.  Люлю твою любимую кащу в духовке парит, пойдём, перекусим и в банк прогуляемся. Мне ж не терпится узнать, что там в ячейке для тебя припрятано.
- Ну ладно, поглядим, чтоб тебя не томить, - неожиданно согласилась крестница, откладывая планшет.

Через пять минут градус настроения семейства поднялся, каша в глиняном горшке парила в центре стола, Павел шутил, Маша улыбалась, а Люлю вспомнила, что спозаранку звонил Алекс и сообщил, что явится после обеда с потрясающими известиями, которые изменят всю их жизнь.
- Не спешите хихикать, - предупредила она, - Алекс профессор психотроники, он видит перспективу как Эдгар Кейси, но «…нет пророка в своём Отечестве…» Вы отправляйтесь в банк без меня, там охраны хватает, а я буду его ожидать и и приготовляться к известиям.

Через полчаса, пройдясь пешком по парку Шевченко, где прошло детство трёх поколений семейства Павла, они подошли к роскошному фасаду банка «Черноморский».
Подбодрив крестницу и твёрдо взяв под руку, Павел поднялся по мраморным ступеням, кивнул швейцару и провел Марию в просторный зал ожиданий, устеленный ковровыми дорожками,  с кожаными диванами у стен, украшенных живописными копиями полотен Кириака Костанди.

Оставив Марию на диване привыкать к роскоши, усыпляющей бдительность клиентов, Павел нанес визит  управляющему.
- Как вас  представить? – спросила эффектная секретарша.
- Предъявитель, - отрекомендовался Павел, доставая из кармана красное удостоверение спецагента охраны Аэрофлота, заготовленное Славкой для друга на всякий случай.

Буквально через несколько минут Предъявителя с Марией в сопровождении и.о. управляющего и двух автоматчиков препроводили к входу в хранилище, где их встречал распорядитель в фирменном кителе с кобурой на ремне.
Подойдя к металлическим автоматическим дверям, и.о. попросил Предъявителя достать футляр. Тут выяснилось, что Предъявитель -  дама, а назвавший себя таковым – доверенное лицо.

И.о. попунцовел, но сдержался, и дальше процедура прошла без эксцессов.
С футляра в руках Марии и.о. отщипнул крошечную пломбу, Мария раскрыла защелку и достала ключ от ячейки.
Распорядитель набрал код, автоматические двери разъехались в стороны, и Мария с Павлом в сопровождении распорядителя вошли в хранилище. Двери плавно затворились, и.о. с охраной остались снаружи.

Внутри все стены от потолка до пола были обшиты металлическими дверцами с номерами и полированными пластинками размером с крупную мужскую ладонь.
Распорядитель попросил Марию назвать указанный на ключе номер и подвел обоих к ячейке в третьем ряду от пола, удобно расположенной на уровне  немногим больше полутора метра.
Распорядитель объяснил, что прежде, чем Мария откроет ключом ячейку, нужно приложить ладонь к пластинке на дверце, плотно прижав к ней пушечки пальцев.

- Не спешите, - сказал он, - вы откроете ячейку без меня, я буду находиться в конце хранилища на своём рабочем месте и видеть вас по монитору, но надеюсь, что вы справитесь сами. Ключ вам больше не понадобится, оставьте его себе на память. Ячейка будет открываться отпечатками ваших пальцев. Достав содержимое, вы можете забрать его с собой, оставить в ячейке Предъявителя, которым являетесь вы, на любой срок,  либо переоформить эту ячейку на кого угодно или воспользоваться любыми другими услугами нашего банка. Вот вам памятка, - распорядитель протянул Марии лакированную цветную брошюру из нескольких страниц, - желаю успеха, дверь хранилища изнутри при вашем приближении откроется автоматически, - распорядитель поклонился и оставил Марию с Павлом у закрытой ячейки.

- Может быть, прочитаем памятку? – предложил Павел.
- Не нужно, я всё помню.
Мария уверенно подошла к сейф-ячейке, приложила ладонь к пластине, затем вставила ключ, легко повернула и открыла дверцу.

Павлу казалось, что по всему хранилищу разносится эхо от его сердцебиения. «Чтоб мне пропасть, - подумал он, как в детстве, - в последний раз ввязываюсь в такую авантюру! - и улыбнулся: - ишь, раскатал губу, на другие разы нацелился!» А Мария уже извлекла наружу изящный небольшой дипломат белого цвета, захлопнула ячейку, положила ключ в футляр «на память!» и сказала:
- Тебе душно? Что-то ты побледнел, крёстный, пошли отсюда.
И она быстро, почти бегом направилась к дверям, которые в самом деле автоматически разъехались перед ними.

- Всё в порядке? – спросил и.о., – охрана проводит вас только до входных дверей. Если хотите, мы закажем бронированную машину.
- Вы что, с ума сошли? - обернулась к нему Мария, достав из сумочки целлофановый кулёк и опуская в него дипломат для конспирации, -  держи, папа, - она обернулась к крёстному, вручая кулёк с красным сердцем и надписью «Спасибр за покупку!», - как мне весь этот театр надоел! Спасибо, все свободны, -  развернулась  и пошла по ковровой дорожке прямиком к выходу.

Уже на улице Павел сообразил, что глубокая и длительная депрессия крестницы от неожиданных шоковых банковских впечатлений, возможно, наконец отпустила, нервная система взбодрилась, и к Марии вернулись нормальные человеческие эмоции.

- Фу! – выдохнул он, поспевая за ней, - и куда ты мчишься, хотел бы я знать? Мне разрешили только тридцать шагов в минуту делать.
- Прости, прости меня, пожалуйста! Что-то я мчусь, как угорелая, в самом деле, - замедляя шаг,  отвечала она, - и на черта мы этот дипломат домой тащим? Надо было там и оставить.
- Нет уж дудки. Ты его мне предъявила, так теперь слушайся крёстного папку. Дома отдохнем, успокоимся, в центр бабушкиного стола положим твой декоративный сейф в маскировочном кульке и распакуем. Это в конце концов то, что Ледогор наверняка Стасу отдать хотел.

- Не говори так, иначе я к нему вообще не прикоснусь!
- Машуня, не горячись. Ты разве не замечаешь, что всё как-то само собой случается. Мы вроде и не ждём ничего, а со всех сторон сыплются какие-то приключения.
- Это ты виноват, - улыбнулась Мария, - с тобой все наши приключения начались. Без тебя так тоскливо было, хоть вешайся.

- А вот скажи, что тебе снилось сегодня?
- Стас мне платье новое подарил, такое красивое, даже мечтать не могла...
- Вот видишь –  сон в руку. Глядишь, и мечта исполнится.
- А ты не устал? – спохватилась Маша, - мы уже полпути прошли.
- Да нет, доця, я б с тобой так и до Плисецка дошел, где моя станция в космос зонты запускала
- А что, может ещё и пойдем с тобой далеко-далеко… - как-то загадочно сказала Мария, улыбаясь и глядя вдаль…

Погода стояла на редкость тёплая даже для южной одесской осени, и вдруг стая грачей опустилась на пушкинские платаны и завела свой птичий базар по всей улице, сбивая на прохожих забронзовевшие листья. А они всё шли и шли, улыбаясь и думая каждый о своём…

*****************************
Продолжение следует