Отзвуки хаоса

Вальдос опешил. Его веки отяжелели, будто кто-то тянул их за невидимые нити. Странный звук, что невозможно описать, откуда-то навязчиво вливался в его череп. Тягучий металлический писк ударами молота врезался в виски, неумолимо дробил мозг. Тело не поддавалось. Конечности не слушались, точно их парализовало. Язык мёртвым грузом лежал во рту. Чудо, что Вальдос им не подавился. Воздух, густой как болотная жижа, тяжело проникал в осклизшее сдавленное горло. На смену удивлению пришёл внезапный страх. Спутанные мысли начали замерзать, цепляясь за невидимые наросты потустороннего разума. Что-то неведомое и непостижимое для беспомощного человеческого рассудка, вторгалось извне. Словно вылезало из мрачных необозримых глубин космоса.

Мерзкий навязчивый шум в голосе неумолимо усиливался. Он душил сознание, тонущее в немом отчаянии, как беспощадная петля душит горло. Этот богомерзкий издевательский звук выкручивал волю наизнанку. Ломал её, как забавную игрушку. Теперь Вальдос чувствовал, что разваливается на куски, словно гнилой овощ. Но боли не были. Не было совершенно ничего, кроме растущего неотступного ужаса. Крик рождался в глубинах забивающейся глотки и исчезал глубоко в лёгких страшными пузырящимся отзвуками. Внезапно руины раскуроченного сознания накрыло новое волнительное до безумия чувство. Ощущение неминуемого распада. Жестокой смерти. Казалось, все внутренности плавились и сливались в единую скользкую массу. Словно невидимые пальцы комкают их, как размякший податливый пластилин.   

Шум становился невыносим. Оглушительный гвалт несвязных голосов врезался в мозг, как волна врезается в берег. Боль сверлами ввинчивалась в голову со всех сторон. Она мучила и истязала. Раскалённый горн кипел внутри окаменевшего тела. Но вдруг всё резко стихло. Испарилось в мгновение ока. Равно так же, как и началось. Вальдос почувствовал наплыв облегчения – нежнейшее прикосновение, какое ему доводилось испытывать в жизни. Он вообразил себя облаком, обнимаемым благосклонными небесами. Это вызывало непомерное желание осмотреться. Вальдос разлепил свинцовые веки. Передним ним гробовой плитой застыла тьма. Необозримая полированная стена непроницаемого мрака. Вальдос вытянул руки, но они ему  больше не принадлежали. Их едва различимые серые очертания возникли по другую сторону тьмы. Они тянулись к бывшему владельцу с леденящей душу тревогой. Так мстительные призраки рвутся вслед своей жертве.

Дыханье сдавило. Странный шум снова посетил опустошенный страхом рассудок. На сей раз он терзал. Так псы, измождённые голодом, терзают долгожданную плоть. Что за проклятые игры разума? – пронеслось в путающихся застывающих безвольными статуями ужаса мыслях. Не стоило смотреть на тот кристалл, - последние отчаянные проблески обречённого разума затухали. Жалкие гаснущие искры бенгальских огней.
Изрубленное тело рыцаря мирно тлело в латах у подножия постамента с золотым ромбовидным кристаллом. Пустые печальные глазницы бесцельно взирали на зеркальный зал. Такого цена прикосновения к осколку мироздания. Ни единому смертному не совладать с этой неописуемой колоссальной силой. Ни одному живому существу не выдержать её притягательный разрушительный блеск. Нечто неземное – этот осколок часть совершенно иного мира. Вселенной, недоступной ничтожному понимаю человека.