Глава 10. Новый Год

       Новый год.
           ***
«Как же мне, блять, ***во», - проговорил я шепотом в мутную желтоватую от блевоты воду унитаза. Казалось, что желудок в рвотном позыве сжимался до размеров кулака и проворачивался где-то внутри. Я стоял на коленях, слегка приобняв, словно верного товарища, чашу унитаза, и блевал помидорами, а точнее их остатками из желудка.
Когда ты пьян, блевать не так противно и страшно. Ты всегда подходишь к этому делу так: «Ага, надо проблеваться — не вопрос, поехали». Но чем трезвее ты становишься в процессе извержения содержимого желудка, а затем и обыкновенного желудочного сока, тем более становится мерзко и фанатично отвратительно. И вот уже все твое нутро начинает яро сопротивляться подходящим рвотным рефлексам, которые, увы, не сдержать.
Создавалось ощущение, что тусклый свет помещения туалета настолько невыносимо ярок, что казалось — фаянс блестит.  Когда я проблевался последний раз, я просто сел рядом, поравнявшись с ободком своей скулой, и начал в полудреме ждать следующего рвотного позыва. Ощущение того, что меня кто-то увидит в подобном состоянии, казалось еще более отвратительным, чем сам процесс тошниловки. Мне совершенно не хотелось, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии, ибо я не так часто нажирался до состояния блевоты, а уж тем более, находясь в гостях, на праздновании Нового Года.
Дверь слегка приоткрылась. На меня кто-то смотрел. Я посмотрел в ответ, но не увидел лица, лишь только силуэт стоял в пространстве темного коридора. Было непонятно мужской он или женский, да и в общем-то, в тот момент это не играло важной роли, я просто смотрел в человеческую пустоту фигуры, стоявшей в дверной щели. Было так же не ясно, говорил ли этот кто-то что-то мне, ибо голос силуэта, словно записанный на размагниченную пленку кассеты, не доходил до моих ушей.
- Принеси мне воды, пожалуйста, - я на секунду закрыл глаза, закинув затылок назад и прислонив к прохладному кафелю стены темечко головы, - и закрой дверь, пожалуйста, - сказал я тому, кто стоял за дверью, и потянулся к ручке. Дверь захлопнулась.
В таком состоянии я сидел, как мне казалось, вечность. Я хотел пить, но и уходить от белого товарища я тоже не планировал. Страх проблеваться в коридоре был слишком велик, поэтому я продолжал сидеть в туалете и тупить в стену, периодически открывая и закрывая глаза. Веселье за дверью мне было уже не нужно, мне хватило сполна. Я просто думал о том, чтобы мой алкоблев закончился как можно скорее, чтобы я мог лечь спать в своей кровати у себя дома.
Справа рука протянула прозрачный стакан. На ощупь он был холодным. В стакане плавал желтый кусочек лимона. Вода была вкусная и прохладная. Я чувствовал, как она стекает по пищеводу вниз, в желудок. Мне стало намного лучше. Того, кто принес мне воды, я не запомнил. Делая маленькие глотки, я посмотрел на дверь туалета, она была закрыта. Я сидел на полу и думал, что мой Новый Год на этом заканчивается. Осознание того, что как только смогу прийти в себя окончательно, ну, или в состояние близкое к относительной трезвости, застолбилось плотно в моем мозгу. «Как только это все пройдет, - думал я, - мы с Асей уедем».
Костя стоял рядом и протягивал мне руку. Поднявшись с его помощью, я вышел из туалетной комнаты. Как его фигура возникла рядом, я не помнил. Вместе мы зашли в ванную, и Костя вручил мне большой белый с вкраплениями серого таз. Я посмотрел в этот пустой объем, а затем, подняв глаза, посмотрел на Костю.
- Айв, нам нужен туалет. Вот, держи тазик на всякий случай, - я сидел на краю ванной, постепенно отходя от алкоблева, и смотрел на Костю, - если тебе нужна вода, скажи. Я сделаю и принесу.
- Кость, мне, вероятно, скоро станет лучше, - я осмотрелся, осознавая окончательно, что я в ванной, - мы, наверное, поедем.
- Айв, давай, если что, останетесь. Куда вы поедете?
- Ну, не знаю, - я посмотрел в таз, а затем снова перевел взгляд на Костю, - домой, наверное.
- Ладно, посиди. Сейчас принесу воды.
- Спасибо.
Выпив стакан холодной воды с лимоном, я поставил его на белую стиральную машину. К своему удивлению, я трезвел достаточно быстро. «Вероятно, я выпил не так уж и много, чтобы опьянеть в край», - подумал я. Через пару минут понимание того, что я сижу с тазиком в руках в ванной окрепло, и я начал различать различные звуки, доносившиеся как из комнаты, в которой играл тяжелый метал, так и хип-хоп, шедший с кухни.
Холодный свет светодиодных ламп, освещал пол, стиральную машину, раковину, мои руки. Я поставил таз в ванную. Таз мне так и не пригодился. Я стоял и смотрел на себя в зеркало, из которого на меня смотрел человек, напоминающий подростка. Он, конечно, явно не был тинейджером, но и назвать его зрелым мужчиной, исходя из внешности, было нельзя. Юнец, на меня смотрел юнец с парой зеленых, как бутылочное стекло, глаз.
Пока я смотрел на себя в зеркало, в ванную зашел Костя. Плечом он облокотился на дверной косяк. Я включил холодную воду, которой окатил бледное лицо юнца из зеркала с зелеными глазами.
- Тебе лучше?
- Да... мне уже... более менее. Хорошо, - я сделал глубокий вдох и снова ополоснул лицо холодной водопроводной водой.
- Пойдем, приляжешь, - Костя по-дружески похлопал меня по плечу, - тебе хватит на сегодня уже пить.
- Да, я и не собирался.
Мы с Костей зашли в спальню. В полумраке напротив плазменного телевизора стояла застеленная покрывалом кровать. Я лег поверх покрывала, свесив ноги с края кровати. В ощущении накатывающей трезвости я лежал и изучал казавшийся серым потолок. Постепенно мысли о потолке трансформировались в иные мысли: я понимал, где нахожусь и кто меня окружает. Я не понимал лишь одного: где была Ася? «Почему ее нет рядом, когда она так мне нужна? - роились мысли в голове, - Костя реальный мой друг. А есть ли у меня реальная девушка? Вопрос...» Я взглянул на циферблат часов. Самая маленькая стрелка остановилась на отметке «3».
           ***
Замечательное начало дня. Мой долгожданный полный реальный выходной за длительный период. Последний день декабря уходящего года. Мне не надо было иди ни на работу, ни на пары. Я лежал в кровати, смотрел на пасмурное небо и строил план этого уже утекающего в прошлое дня, который обещал быть забавным, но не менее сложным, чем обыкновенный будний день.
Планировалось, что праздновать Новый Год с Асей мы будем у Кости и Ники. На это мероприятие я обещал принести свое фирменное горячее. Это был первый пункт моего грандиозного плана: готовка. Следующими пунктами в этом ментальном поединке мыслей стали традиционная уборка квартиры, сидевшая в моей голове как заноза в заднице, а также покупка продуктов в магазине.
Кое-как поднявшись с кровати, преодолев свою лень, я пошел в ванную. Первым делом надо было побриться, точнее сбрить отвратительные девственные усики и унизительную козлиную бородку, состоявшую из нескольких десятков волосков. В принципе, этот процесс занимает у меня не более трех минут, но именно он оказался самым долгим. Долго вглядываясь в свои усики, я подумал о том, что их можно было бы не брить. Но так как выглядело это максимально уебищно, я откинул эту мысль на «ментальную свалку» и намылил нижнюю часть своего лица. Достав бритву из стаканчика, в котором стояла зубная паста и щетка, начал брить скудную растительность своего лица.
После нехитрого моциона с бритвой, я дважды почистил зубы, дабы придать им белоснежный чистый вид. Это можно назвать некой «гранд-идеей» собственного сознания. После успешной полировки поверхностей зубов я сел посрать. И... Да! Данный процесс не может не доставлять удовольствия. Сидя на толчке, я слушал радио, включив одну из оппозиционных радиостанций. Срать стало приятнее. Закончив дела туалетные, я вышел из ванной комнаты и наткнулся на оравшую кошку. Положив ей корм, к которому она даже не притронулась, я начал собираться в магазин.
Первым делом я снял джинсы, сушившиеся на двери. Меня не покидало ощущение того, что их только что вынули из какой-то задницы. Настолько они были помяты и безобразны. Выгладив их, я надел на голый торс синий шерстяной свитер. Ткань едва заметно покалывала кожу, доставляя небольшой зуд, который легко был забыт мной как незначительная мелочь жизни.
На скорую руку я набросал список продуктов, необходимых для празднества. В мой стартер-пак входили: специи, мясо, ром светлый выдержанный в бочке и кока-кола. Также для приготовления мяса мне надо было приобрести сковороду или то, в чем можно приготовить большое его количество. Помимо прочего необходима была еще и емкость, в которую элегантно и красиво бы легло «горячее».
- Эстетика, во всем должна быть эстетика, - сказал я сам себе и поставил большую жирную точку в конце списка.
На улице шел отвратительный мелкий дождь. Мерзкая погода окутывала меня, как окутывает теплое одеяло по утру, в объятиях которого совершенно не хочется вставать, оставаясь замкнутым в уютном белом полотне, не хочется куда-либо идти, зная, что за окном мелкие капли дождя будут больно вгрызаться в лицо, оставляя невидимые следы, имеющие вкус зимней воды осеннего неба. Но даже это состояние природы не могло испортить мое настроение.
- Нет, только не сегодня, - я выдохнул белесый пар из легких и одиноко прошел по пустынной улице.
Мимо меня проезжали редкие автомобили, которые, видимо, ехали в один из супермаркетов города, чтобы там закупиться относительно недорогим алкоголем (за которым я и сам, в общем-то, шел), оливье и еще каким-нибудь дерьмецом к Новогоднему столу. Людей же не было вообще, будто первое января уже наступило, а я проспал Новый Год.
Все изменилось, когда я зашел в магазин. Там было столько людей, что, казалось, будто все люди решили эвакуировать себя в этот сраный маленький магазинчик и отметить свой Новый Год там, мотивируя это желанием не видеть всех этих гребаных родственников, которые приедут к ним из стран СНГ, всяких закоулков и областей необъятной, и всякое такое. Очереди были сумасшедшие. Создавалось ощущение, что люди готовы стоять на головах друг друга, чтобы подлить бензина в это мракобесие.
Я медленно проходил отделы магазина, закидывая в свою телегу мясо разных сортов, сыры, овощи (они не входили в мой план, но почему бы их и не взять?), специи. Когда я дошел до отдела с алкоголем, я чувствовал себя измотанным. Люди не переставали прибывать в магазин, а те кто уже что-то приобрели, будто бы и не собирались из него выходить. «Вот она — русская душа, о которой писали классики, пока в детстве люди играли в классики, читая их книги», - подумал я.
Выбрав ром, я двинулся к сковородкам, контейнерам и прочей утвари. Определиться со сковородой, было не меньшим испытанием. Если ты выбираешь ром, то смотришь, где он произведен, какая у него цена и каков объем. Выбор сковороды — это совсем иное мероприятие, ибо для того, чтобы приготовить вкусное мясо тебе нужна поверхность с толстым дном и, желательно, антипригарным покрытием. Но, если не главную, то, наверное, решающую роль играла цена. Я не готов был покупать сковороду за миллион денег, поэтому мои поиски упали на сковороды в ценовой категории «до 600». Посмотрев все предложенные варианты, я выбрал самый оптимальный, как говориться «цена — качество».
Так, со всеми выбранными товарами я пошел к кассе, около которой по-прежнему не расходилась толпа. Очередь казалась вечной. В кармане завибрировал телефон как самый настоящий стимулятор-вибратор. Звонила Ася.
- Да?
- Иван, я скоро выезжаю, - сказала Ася сухим голосом в трубку.
- Хорошо, зай. Как выйдешь, обязательно напиши.
- Ты купишь оливье?
- Слушай, зай, я не поеду сейчас в «Глобус» за оливье, у меня все есть для того, чтобы подготовиться к празднику, да и тем более, оливье будет у ребят. Ты сможешь его поесть в тех количествах, в которых захочешь.
- Ясно, - секундное молчание можно было почувствовать подушечками пальцев, - я напишу, как буду выходить. Пока, - она повесила трубку.
Размыто медленно люди продвигались вперед. Еще не видел я, чтобы люди закупались так, будто не собирались выходить из дома все десять, а может даже триста шестьдесят пять дней в году. Наконец, эта ебучая очередь дошла до меня.
- Паспорт? - занудным голосом сказала продавщица, я достал паспорт и показал ей его, - не похож. Сколько лет?
- Двадцать три. Не похож?
- А, вот так. Это не вы.
- Это розыгрыш первоапрельский? Что вам еще не хватает? Фото есть, возраст написан.
- Ладно, - продавец сдалась, но не потому, что я начал с ней спорить, а потому, что очередь начала ей говорить, что она приахуевает.
- Мне нужен будет пакет.
- ***т.
- Что вы сказали?
- Вам один или два?
- А вы как думаете?
- Я вообще не думаю, я в «Дикси» работаю.
- Тогда, мне нужен один пакет.
- В рот вас всех ****ь.
- Простите?
- Товары по акции не хотите?
- Вы что охренели, мне матом отвечать? Слушайте, я все понимаю, Новый Год и все такое, вам работать, потом домой ехать, но, может, вы повежливей будете?
- А вам точно есть восемнадцать? Покажите паспорт?
- Вашу мать! Женщина! Отъебитесь от людей! - крикнул мужик из очереди, - вы такую очередь собрали, будто мы обратно в Союз вернулись, а здесь продовольственный дефицит. Отпустите уже пацана, он вам уже два раза паспорт показывает.
- Да, вы заебали! - кто-то выкрикнул из километровой очереди.
- Слышите, люди не довольны, давайте мы еще администратора позовем. Как Вам такое? - спросил я.
- Ладно, - она выбила чек, оторвав его по линии.
Я вышел из магазина. Не сказать, что настроение было испорченно, но оно явно было уже не в плюсе. Скорее оно было на нуле: ни жарко, ни холодно, просто никак. Я шел к дому, уже туман окутывал улицы и крыши домов. Дождь перестал сыпать мелкие капли. Час дня показывал циферблат часов. А дома меня ждала готовка, уборка. Сам я ждал Асю.
           ***
В проснулся. Ася спала, повернувшись ко мне своей сочной и упругой задницей. Я слегка приобнял ее, взяв за попку. Мне тут же прилетела оплеуха. Быстро перевернувшись ко мне лицом, она полусонными глазами смотрела на меня. Я смотрел на нее. Это было сцена из «макаронного» вестерна.
- Пошел ты на ***, Ваня.
- Дорогая...
- Иди в жопу.
- Ну, зай.
- Твое счастье, что я не уехала.
- Эй. Чего ты ругаешься?
- Чего я ругаюсь? Ты испортил мне праздник. Ты нажрался как свинья. Блевал. Ругался на меня в такси. Почему я ругаюсь? Иван Востоков, ты — охуевшая скотина! - она обратно развернулась от меня.
- Зай…
- Я тебе не зая. Ты — мразь!
- Ну, малыш… - я было начал свою речь..
- Иди на хер, Иван Востоков, - закончила она своей.
Я лежал на спине. Ася все также лежала ко мне своей притягательной задницей в своих полосатых трусиках «танго». Я достал сигарету из пачки, прикурил. Утро первого января было совсем не радужным. За окном стоял ****ый смог из тумана и выхлопных газов. Ася была на меня совсем обижена за мои пьяные выходки. Мне надо было выкручиваться из этого дерьма. Как? Я не знал, а мог только предполагать.
Поняв, что мне ничего не светит, даже примирение, я повернулся на другой бок, попутно укрыв Асю теплым одеялом, которое она отбросила на меня обратно, накрывшись пододеяльником и пледом. Я еще раз накрыл ее одеялом. Больше она не сбрасывала его, я лежал абсолютно голый и возбужденный. Ася была на меня зла. Будет лукавством, если я скажу, что мне это не нравилось. Я продолжал лежать в позе эмбриона и курить свои красные «Мальборо». Сигарета за сигаретой уходила в небытие дыма. Ася делала вид, что спала.
Еще немного полежав в таком положении, я встал и посмотрел на стояк. Медленно я дошел до ванной и посмотрел в зеркало. В отражении на меня смотрел субтильный пацан. Пописав, я почистил зубы. «Ноль похмелья», - пронеслось в голове. Умывшись с мылом я вновь оглядел себя в зеркало. Все то же еблище, немного опухшее, но на вид трезвое. Я снова посмотрел на стояк. «Надо занять себя работой», - подумал я и начал развешивать белье из стиральной машины.
Вытащив белье, я начал его развешивать по батарее. Мой член все еще стоял, возбуждение явно пересиливало. Оно как непрекращающаяся лавина спускалось, мешая думать. Несмотря на этот факт, я продолжал развешивать трусы, носки и футболки. Стояк это не убрало, поэтому, немного порывшись в «телеграмме», я нашел достойное для этого утра порно, которое помогло мне справиться с проблемой каменного утреннего стояка.
Закончив, я вышел в коридор. Небо, сквозь окна, было все таким же пасмурным как и тридцать минут назад. Я дошел до шкафа, вынул трусы, надел их, затем я достал чистую футболку и накинул ее на себя.
Пытаясь быть абсолютно беззвучным, я лег к Асе. Она, укрытая одеялом, пледами и  пододеяльником, мирно посапывала. Я снова приобнял ее сзади, прильнув к ее попке. Я обнял ее своими длинными руками, заблокировав все ее движения, чтобы он снова не дала мне оплеуху. Так мы лежали минут двадцать, параллельно дыша друг другу в такт.
- Иван. Что. Ты. Хочешь. От. Меня? - отрывисто спросила она ни без злобы в голосе.
- Я хочу быть с тобой. Я хочу любить тебя. Я хочу тебя. Ты мне нужна.
- А не пошел бы ты на хер? - она снова развернулась и укусила меня за нос.
- Ася, ну, комон! - проорал я от боли, - что мне надо сделать?
- Делай, что хочешь, как только я проснусь окончательно, я уеду!
- Да твою же ж мать! Ася! Да, я, черт подери, оступился! Ну какого черта?!
- Иван. Ты. Мне. Испортил, Праздник! Не пойти ли тебе в задницу?! - она снова укусила меня, но теперь уже за щеку.
- Ай, блять, это больно! Какого хрена ты делаешь?
- Такого! Отъебись от меня, животное! - Ася снова повернулась ко мне задницей.
- Ладно, зай, я хочу попросить у тебя прощения. Я вел себя как свинья. Хочешь, я приготовлю для тебя завтрак в постель? Стейк, яичница, бобы и моя любовь?
- Так, а сколько уже времени?
- Около полудня.
- Ладно. Но это не значит, что я тебя прощаю.
- Хорошо.
Я встал с дивана и пошел на кухню. Достал мясо из холодильника, я начал готовить. Вообще, готовка приносит большое расслабление в вашу жизнь, если знать, как правильно это делать. Отбив мясо, я посыпал его специями и закинул его на сковороду. Как только верхняя часть мяса побелела, я накрыл его крышкой.
Ася все еще дремала, когда я зашел в комнату. Я снова ее приобнял и спросил:
- Ты бобы будешь в холодном виде или горячие?
- Холодные, - она все еще была суха и отвечала мне наотъебись.
- Хорошо. Яичница с растекающимися желтками или с твердыми?
- Растекающиеся.
- Хорошо, малыш.
Я снова встал с дивана и пошел на кухню. Мясо тушилось в собственном соку под крышкой, невидимо размягчаясь. Я добавил в него немного красного вина, едва покрыв поверхность стейков. Поставив кипятиться чайник, закинул себе две ложки молотого кофе в чашку, а для Аси заварил зеленый чай. Параллельно готовке мяса и утреннего чая и кофе, я занимался яичницей. Мозг в это утро удивительно быстро работал, будто и не было никакого Нового Года, будто это было обычное рядовое утро среднего выходного дня. Мне очень хотелось сделать для Аси вкусный завтрак. Я попробовал готовящееся мясо, залил чашки кипятком. Получалось классно.
           ***
Мы шли от станции пригородных поездов в направлении к дому ребят. Настроение за вторую половину дня улетучилось практически полностью. Это было похоже чем-то на газировку, из которой выдохся весь газ, оставив противную сладкую воду, пить которую можно было только через силу. В руках я нес противень, замотанный в фольгу и пищевую пленку.  Мясо в нем уже остыло, что, в свою очередь, не придавало мне энтузиазма, а скорее наоборот. Я был раздражен всей этой кутерьмой. Я просто уже ненавидел этот Новый Год. Меня раздражало все, что могло происходить рядом. Мы шли по Екатериненскому парку, дождь продолжал литься нам в пятки. Гнетущее молчание изредка прерывалось моими фразами, указывающими нам дальнейший путь:
- Так, нам сюда, - говорил я, поворачивая налево, - теперь сюда, - заворачивая направо.
- Хорошо, - слышался ее тихий голос в дождливой осязаемой темноте.
- Теперь, прямо до конца.
- Ага.
Мы продолжали идти по слабо освещенным пустым предпраздничным улицам. Казалось, будто мы плутаем по подворотням, которые, подобно стенам лабиринта, окружали нас то справа, то слева. Мерзопакостный дождь добивал остатки настроения, которое вместе с небесной водой уходило в каменную глинистую землю под асфальт. Я лишь мечтал добраться до места, сесть за общим столом и отметить наступающий год. Ася молчала и шла рядом.
Мы подошли к подъезду. Дождь стих, будто его выключили, а улицы стали более освещенными. Ася посмотрела в мои глаза:
- Знаешь, я не хочу туда идти, может не пойдем? - в этом ее взгляде читались нотки надежды.
- Как ты себе это представляешь? Костя, Ника, привет, мы к вам не придем? Мы шли, но передумали? Нет, Ася, это так не работает. Мы уже не можем от этого отказаться. Слишком поздно, тем более мы уже пришли.
- Ладно, - она зажмурила глаза, - пойдем, - выдохнула Ася, и мы зашли в подъезд.
           ***
- Я выезжаю, - сказал голос Аси из динамика телефона.
- Хорошо, жду тебя, детка.
Я делал уборку в квартире. Разобрать надо было дохера всего: книжные полки были завалены тетрадями, кухонный, он же письменный, стол был завален всяким иным дерьмом; на полу творилось черт знает что; кошка нагадила в углу рядом со входом. Предстоял огромный объем того, что надо было убрать.
Первым делом, выпив сок «Каждый День», я принялся разбирать все письменные завалы. Предстояло выяснить, что я выброшу в конечном итоге, а что оставлю, как есть. Запихнув все конспекты на определенную мною полку, я начал распределять учебную литературу. Ее было столько, что я даже не знал, куда можно ее складировать. Мной решено было ставить эту макулатуру, которую я набрал из библиотеки, на подоконник, дабы заставить книжные полки действительно важной литературой. Набоков, Достоевский, Миллер, Бунин, Довлатов и Буковски встали в один ряд на книжной полке комода.
После того, как я расставил все книги, убрал конспекты, я стер ковром лежащую пыль со шкафа. Создавалось ощущение, что в этой квартире никто и никогда не пребывал. Протерев подоконники, я протер иконы и фотографии, стоявшие там. Сняв все виниловые диски с комода, я протер пыль под ними.
Я не люблю протирать пыль. Наверное, это самое дебильное занятие, которое можно только придумать. Но с пылью надо было сражаться, ибо Новый Год обязательно должен быть чистым. После пыли я перекинулся на посуду. Эта гора мне казалась непобедимой, но самоотверженно я принялся за это дело, как минимум только потому, что мне, в принципе, была необходима посуда, в которую я мог бы складывать какие-то промежуточные варианты блюда, да и самому мне надо было что-то съесть, как минимум завтра.
Моя уборка обычно делается на отъебись всегда, кроме Нового Года., потому что с детства я ненавидел делать это дерьмо. Моя квартира имеет постоянное свойство зарастать. Так, что когда в нее ступает нога человека, эта нога старается покинуть этот филиал ада на земле как можно скорее. Так бывает практически всегда, кроме пресловутого Нового Года и первой недели после.
Уже на протяжении часа, с момента звонка, я занимался уборкой. Такой расклад дел означал следующее: скорее всего Ася либо уже доехала до «Царицыно», либо ей оставалось совсем недолго, чтобы там оказаться. И, вроде бы, это и здорово, и должно вселять какой-то энтузиазм: наконец я увижу ее впервые за две недели; с другой стороны, это было бы не весело, если бы я не закончил уборку к ее приходу. Привычное ощущение еще знакомое со школы: ты быстро наводишь порядок в квартире, зная, что вот с минуты на минуту с родительского собрания придут родители, и начнется «разбор полетов».
- Я села в электричку, - Ася традиционно позвонила мне.
- Да, хорошо. Я уже заканчиваю уборку, - соврал я, ибо мне оставалось отмыть ванную комнату и полы во всей квартире, - давай, я тебя жду. Тебя встретить?
- Нет, я дойду сама.
- Хорошо. Давай, я скину тебе сейчас код от подъезда.
Ася повесила трубку. Я быстро написал ей код и побежал наводить марафет в ванной. Время явно не было на моей стороне. Унитаз нихера не отмывался, полы все еще были грязными. Кошка ходила и орала, чувствуя мою безмолвную панику, исходившую от меня. Через двадцать минут Ася должна была приехать на мою станцию.
Кое-как отмыв сортир, ванную, раковину, я принялся за полы. Мыть полы — самое простое, что только можно придумать. Тем более это легко, если имеешь опыт работы санитаром, где именно эта процедура — одно из основных занятий среди прочих.
Наспех помыв пол в комнате, я перешел на кухню. Кафель очень хорошо отмывается, если в воду добавить средство для мытья полов и уксус. Чем агрессивнее среда, которой поливаешь пол, тем лучше он отмывается от всякого дерьма. Быстро закончив с кухней я метнулся в коридор. Кошка до сих пор ходила и орала. Я посмотрел на часы и понял, что электричка уже как пять минут назад пришла на мою станцию, а Ася, вероятно, либо подходит к дому, либо вот-вот зайдет в подъезд.
Когда я заканчивал с полом в коридоре, и мне оставался маленький клочок площади около входной двери и шкафа, в мою дверь позвонили. Так не успев закончить, я открыл дверь. Ася стояла на пороге, каменным еблищем смотря на меня как на кусочек подсохшего дерьма. Она шагнула в коридор.
- Ты не закончил? - она шагнула в прихожую, - понятно. Опять.
- Сейчас, мне осталось помыть только там, где ты стоишь, - я посмотрел в ее холодные равнодушные голубые глаза, - на возьми тапочки, - я передал ей пару, которую она молча взяла, посмотрев на меня все тем же взглядом.
Она сняла куртку, прошла в комнату и села на маленький диван. Я быстро домыл остававшуюся часть коридора, взял ведро со шваброй и пошел в ванную комнату, чтобы убрать их. Закончив с уборкой, я пришел в комнату, где сидела Ася.
- Ну все. Я с тобой. Посмотрим что-нибудь, пока я буду готовить горячее?
- Нет. Иди готовь. Я посижу здесь.
- Ну, ты не хочешь провести со мной время? Да, я понимаю, что буду готовить, но это же не значит, что я буду стоять над плитой постоянно.
- Я буду сидеть здесь. Все. Иди.
- Слушай? Что случилось? Все ли нормально?
- Иди.
- Ладно, - я посмотрел на нее снова. Она посмотрела в ответ, ничего не сказав, и достала телефон.
           ***
Я встал с кровати. Туса, судя по звукам, продолжалась. Полное опустошение внутри заполнило меня, переливаясь через край, не найдя эмоционального выхода. Остатки праздничного настроение были смыты в белый унитаз сорок минут назад, а я стоял рядом с косяком двери, вслушиваясь в звуки вечеринки.
Компания была явно разделена на две неравные части: одни сидели на кухне, поглощая оливье с текилой, вторые прыгали в соседней от меня комнате под звуки «Турбины туриста». Все, что я хотел — уехать. Я не понимал того, почему я один. Точнее сказать, я понимал, отчасти: я нажрался, мне было херово, меня решили не беспокоить, но непонимание того, где была моя девушка, было огромным триггером. Желание побыстрее свалить было сильнее, чем какое-либо из желаний из возможных.
Когда я вышел из комнаты, ко мне подошел Костя.
- Ты как, Айв? - спросил он меня, окинув взглядом мой внешний помятый вид.
- Кость, - сказал я ему, а Ася посмотрела на меня из кухни, - наверное, мне стоит уехать.
- Ты уверен?
- Думаю, что да, - я посмотрел на Асю, которая медленно встала со стула и начала движение в нашу сторону.
- Иван. Что такое? - спросила Ася, подойдя к нам.
- Я хочу уехать. Ты останешься здесь или приедешь утром?
- Ну, может не надо?
- Ась, никаких проблем. Я оставлю деньги, просто потом приедешь, когда захочешь.
- Айв. Ну, если ты так решил, - Костя посмотрел на нас с Асей, - хорошо. Ася, ты останешься?
- Ладно, - она посмотрела на меня с этим чертовым вызовом в глазах, - я тоже поеду. Спасибо, Ваня.
- Ася, я говорю, что никаких проблем. Если тебе хорошо — оставайся. Я же не мешаю тебе хорошо проводить время, - я был трезв, мой голос спокоен, но в душе творился полнейший бедлам, виновником которого был я сам.
- Нет. Едем — значит едем, - практически шепотом сказала она.
Мы начали собираться. Ребята вышли в коридор, чтобы проводить нас. Я попрощался с парнями, потом с девушками. Ася поступила аналогично. Мы вышли в подъезд и начали спускаться по лестнице. Шли мы молча. Пропасть и гнетущая тишина, они росли с каждой новой ступенькой вниз по лестнице. Такси уже приехало и ждало нас у входа. Мы вышли из подъезда и погрузились в машину. Кто-то из окна нам помахал. Машина сделала разворот и выехала из двора.
- Почему ты не осталась?
- А зачем? Я что не знаю тебя? Что потом ты будешь мне говорить: «Почему ты не поехала со мной?» - она попыталась изобразить мой голос.
- Знаешь, Ася. За все это время, с декабря, у меня к тебе вопросов больше, чем один. Ты могла совершенно спокойно остаться у ребят.
- Ты испортил мне Новый Год.
- Скажи, чем же?
- Ты вел себя как придурок. Ты нажрался. Ты… - она сидела и смотрела в окно.
- Ася, а почему я нужен Косте больше, чем тебе? - я посмотрел на нее. Ее глаза метали молнии, казалось, будто ее глаза светятся неоновым светом в темноте салона автомобиля.
- А может стоило вести себя нормально?
- Я понимаю, что не рассчитал, но твою поддержку я бы тоже хотел увидеть, - я выдохнул и посмотрел на единичных людей, шатающихся по городу в новогоднюю ночь, - знаешь, чего мне не хватало в эти минуты, пока я был один? Тебя. Так, в чем проблема Ася? Ты могла остаться, я не против. Да, может это бы меня и задело, но я быстро отхожу.
- Иди ты в жопу, Иван.
Такси промчало нас по ночному шоссе, машин не было совершенно. «Еще чуть-чуть и мы будем дома», - думал я, смотря в лобовое стекло. Мне было обидно за то, что так все вышло, за то, что я испортил ей праздник. Но и злость брала свое во мне. Это был коктейль из острых чувств, которые придавали такой же черный окрас моим мыслям, как черное небо, предающее черную гамму красок ночному зимнему воздуху. Машина остановилась у подъезда дома, и мы вышли. До квартиры мы понимались молча. Дома нас встречала кошка, она промяукала что-то. Мы разделись, я пошел в комнату и начал стелить постель. Ася села на кухне, включила телефон и вставила в него наушники.
- Ты не пойдешь спать?
- Нет.
- Ты уверена, что лучше всего сейчас сидеть и постоянно меня избегать, втыкая что-то в свои уши?
- Давай ты от меня отъебешься? А, Вань?
- Окей, я понял тебя.
Я зашел в комнату и погасил свет, накрывшись одеялом.
           ***
Я обожаю готовить. Главное мое правило — готовить только с позитивным настроем, даже  если все складывается из рук вон плохо. От моего былого новогоднего настроения отрывались огромные куски плоти. От кости отрывалось кровавое мясо его, волокна которого разрывались, пуская алые струйки крови, расходящиеся нитями, в пространство. Я делал тщетные попытки по сохранению хотя бы какого-то веселого настроения.
Я порезал лук, нарезал огромный кусок мяса на одиннадцать равных стейков, отбил их, помазал специями. Лук на сковороде уже карамелизировался. Я дополнительно посыпал его солью и перцем, предварительно равномерно распределив по всей поверхности и начал складывать мясо. Как только оно прожарилось немного с двух сторон, я залил его красным вином и накрыл крышкой.
Я вышел к Асе в комнату. Она сидела и смотрела в телефон.
- Зай, может пойдешь со мной готовить? Поставлю фильм нам.
- Нет, я не хочу, я буду сидеть здесь.
- Ася, что с тобой? В чем проблема? Ты не рада меня видеть? Хочешь, я что-нибудь для тебя приготовлю?
- Я ничего не хочу. Я не хочу ехать к Косте и Нике.
- Может, ты хочешь, чтобы я приготовил блинов?
- С ветчиной и сыром из «Дикси»?
- Ну да, как вариант. Мне только надо их сходить и купить…
- Понятно, у тебя как всегда для меня ничего нет.
- Ну, малыш… Эй, ты чего нос повесила?
- Мы сейчас будем дарить подарки?
- Я думал после Нового Года?
- Давай сейчас?
- К чему такая спешка?
- Я хочу сейчас.
- Ладно, давай сейчас.
Ася наконец встала с маленького диванчика и расстегнула рюкзак. Я полез в шкаф, где лежали заготовленные подарки. Я очень долго думал, что ей можно подарить, чтобы это было мне по силам и, одновременно, подарков было много. Решение было найдено, когда я покопался в своем прошлом. Я помнил подарок на день рождение мне от Ириши. Тогда она подарила мне: пару носков с символом бэтмена, копилку и еще какую-то белиберду. Я решил пойти данным путем, поэтому купил Асе дорогие конфеты и очень «необычные» чипсы, носки с надписью «королева чипсов» и футболку из «Юникло», на которой был Дарт Вейдер.
Ася достала подарочный пакет из рюкзака. В этом пакете были книги, я не знал какие, но точно знал, что это были они. Ася посмотрела на меня. Я продолжал копаться в шкафу, дабы сделать ситуацию как можно более комичной, легкой и непринужденной. Первым делом я достал из шкафа чипсы и носки, а затем вручил ей их.
- Э-э-э, это что?
- Это твой подарок, зай, - я посмотрел в ее голубые глаза.
- Это что, шутка? - она посмотрела на меня своим холодным взглядом.
- А что тебе не нравится? - я продолжал улыбаться и смотреть на нее. Я явно был похож на человека с ментальными отклонениями в этот момент.
- Носки «королева чипсов» и пачка чипсов? Ты серьезно? - ей шутка явно не заходила.
- Ладно, это шутка, - я достал конфеты из шкафа.
- Конфеты? А с чем они?
- С пашмалой.
- Чего?
- Пашмала.
- Ты долбоеб?
- Ты чего ругаешься?
- Конфеты с пашмалой? Ты или конченый, или твой тупой юмор пробил очередное дно.
- Хорошо, ладно. Теперь основной подарок. Я помню, что ты хотела футболку оверсайз из мужского отдела одежды, - я достал из шкафа пакет из «Юникло», - на ней тот принт, который тебе понравится.
- Вау, Иван! - она распечатала пакет и достала футболку с Дартом Вейдером, - Дарт Вейдер! Это очень круто! Спасибо!
Она тут же сняла свою майку, оставшись в одном лифчике, я подошел к ней, чтобы обнять ее и поцеловать, затем облизнуть кожу ее груди, шеи… Возможно, перевести все в горизонтальную плоскость, дабы снять с нас гнетущее напряжение. Подарок был мне не шибко важен. Она была важнее для меня, я хотел ее… Но она меня отпихнула и надела на свое прекрасное тело футболку.
- Она не такая большая, как я бы хотела. Ну, ладно, спасибо, - она взяла пакет с книгами и вручила его мне.
- Ух ты! Спасибо! Книги по продажам и развитию бизнеса. Спасибо, зай! - я снова попытался ее обнять, но она меня оттолкнула в очередной раз.
- Ты даже не посмотрел, что это за книги.
- Да, да. Конечно, - я взял первую книгу, открыл на середине, - м-м-м, он очень интересно пишет, мне нравиться!
- Ага, да, - она покрутилась около зеркала, - я не знала, что можно выбрать и решила взять эти три. Я не знала, что тебе дарить.
- Детка, мне все нравится, спасибо тебе! Так, а теперь ты хотела блинов. Я сейчас быстро сгоняю в магазин. Пойдем на кухню. Пока я хожу, посмотри за мясом, чтобы оно не испортилось.
- Ну ладно, пойдем.
Мы вышли на кухню, где готовилось мясо. Я объяснил Асе, когда его надо будет перевернуть, и какие действия будут необходимы в дальнейшем. Она встала к плите, а я быстро накинул куртку и вышел из квартиры.
Я очень быстро добежал до магазина. Когда я зашел в него, людей там было немного. По видимому, люди либо уже начали пить, либо дорезали салаты. Я подошел к холодильнику, в котором лежали блины и пельмени. К моему огромному сожалению фирменных блинов там не было, лежали блины другой марки. Они тоже были с ветчиной и сыром. Я взял блины и пошел на кассу. Оплатив их, я выбежал из магазина и помчался домой обратно.
Когда я зашел в квартиру, меня поприветствовал запах вкусного мяса. Этот запах сводил меня с ума. Я разделся, помыл руки и вошел на кухню. Ася стояла рядом с плитой и смотрела на сковороду.
- Я купил. Тех самых блинов не было, но я взял другие. Давай я поставлю другую сковороду.
- Нет, я сама буду жарить. Жалко, что не было тех. Надеюсь, эти будут не хуже, - Ася взяла сковороду, налила на нее оливковое масло и поставила ее на огонь.
- Так, а ты мясо смотрела, оно практически готово. Осталось только положить лавр, - я достал ложку и попробовал бульон. Получалось то, что надо.
- Вань, эти блины совершенно не жарятся.
- Сделай поменьше огонь  и накрой их крышкой. Тебе поставить фильм?
- Нет, не надо.
Мы стояли рядом и готовили: она блины, я горячее к празднику. Мясо было на последних минутах готовности. Я разложил на него ломтики сыра и накрыл все это крышкой. Сыр практически моментально растекся по ломтикам мяса. И через несколько минут я выключил плиту, блюдо было готово.
Я снял сковороду с огня, выложил мясо на противень и замотал его в фольгу и стретч-пленку. Асины блины горели. Я попросил ее сесть за стол и начал заниматься блинами. Время стремительно убегало в прошлое, оставляя последний день года позади. Через сорок минут надо было выходить, а я в трусах стоял и жарил блины. Ася сидела и смотрела на меня. Через десять минут были и готовы блины.
Я выложил их на тарелку, которую протянул Асе.
- Они не вкусные, - сказала она, прожевав кусочек теста, в котором были ветчина и сыр, - я не буду их есть.
- Подожди, дай попробую, - я реально начал раздражаться, - они нормальные, вкусные, горячие, сыр вытекает, ветчина в них есть.
- Я не буду. Хочешь — ешь. Я есть не буду.
Сказать, что вся эта ситуация меня уже конкретно достала, ничего не сказать. Я положил себе два блина, съел их. К слову, это была моя первая серьезная еда за весь день. И вот уже время в виде минутной стрелки часов показывало, что уже было пора собираться.
- Я сейчас вызову такси. Поедем на нем. Давай собираться.
- Хорошо, мне рюкзак оставлять?
- А зачем он тебе будет нужен. Возьми паспорт. Деньги я взял.
Натягивая на себя джинсы и чистую рубашку, я параллельно заказывал такси. Цена была замечательная. Я поставил пожелание отложенного выезда. Весьма быстро нашлась машина. Мы продолжали собираться. Я достал доллары из конверта и положил их в свой кошелек. Такси стояло внизу. У нас оставалось еще пять минут как раз на то, чтобы спуститься. Я взял мясо с кухни. У меня зазвонил телефон.
- Дэ, добрэй дэнь. Я стойу у подъезда, - это был таксист.
- Да, мы уже выходим, - ответил я и повесил трубку.
Мы надели куртки. Настроение у Аси так и не появилось. Мое же было исчерпано. Я хотел уже доехать до ребят. Больше я ничего не хотел. Когда мы вышли из подъезда, такси, что стояло рядом с ним, уехало прямо перед тем, как я протянул руку, чтобы открыть дверь салона.
- А вы куда уехали, мы вот вышли из подъезда. Я практически дверь вашу открыл, - я позвонил таксисту.
- Я заэбалси вас ждать. Идите на хои, - такси скрылось из виду в темноте района.
Еще десять минут мы стояли на улице, а я пытался вызвать новую машину. Таких не было. Сразу два агрегатора то находили новый автомобиль, то сбрасывали его и искали другой. Приняв общее решение, мы пошли на электричку. Еще никогда прежде мне не было так морально некомфортно перед Новым Годом. Это было самое идиотское тридцать первое декабря в моей жизни.
           ***
- Я все равно на тебя обижена, - Ася доела стейк и отпила чай.
- Слушай, ну что такое? Я уже признал свою неправоту, - я посмотрел на нее, - может ты еще что-нибудь хочешь?
- Я хочу суши.
- Суши?
- Да. И я хочу смотреть «Ивана Васильевича», Иван Васильевич.
- Ладно, так и быть: суши и советские фильмы.
Я принес в комнату ноутбук, загрузил кино и заказал суши. Обычно их могут везти часами, но, на мое удивление, их привезли достаточно быстро. Мы ели суши, лежа в кровати и смотрели кино. Проблема казалась локализованной.
Фильм кончился. Я поставил ноутбук на подлокотник дивана. И посмотрел на Асю. Она посмотрела на меня в ответ своим нежным взглядом. Я начал ее целовать, а она отвечала мне. Казалось бы, чего такого может быть в сексе? Но это был в какой-то степени не просто секс ни для меня, ни для нее. Секс может принимать разные виды и черты, он может быть как акт прощения, он может быть актом любви, а может носить чисто физиологические функции и не более. В совокупности он — выход эмоций в положительном ключе.
С ее губ сорвался стон. Я хотел слышать его, и я его услышал. Она укусила меня за нижнюю губу, а я замер внутри нее, затем практически полностью вышел, чтобы снова войти. Резко. Сильно. Мощно. Диван скрипел и бился об стену. Ася слегка стонала. Я трахал ее жестко как шлюху, которая совсем извела мне нервы. Я **** ее, не сбавляя темпа. Она обхватывала меня своими ногами и двигала тазом в ответ.
Мы лежали в состоянии эйфории. Ася посмотрела на часы.
- Мне надо в душ, - она перевела взгляд на меня, - потом я поеду домой.
- Хорошо, пойдем мыться.
- Иван, я не залечу?
- Нет.
- Откуда такая уверенность? Ты в меня не кончил?
- Я в тебя не кончил. Все будет нормально, я уверен, - спокойно и ровно я проговорил заученную практически за четыре года фразу.
- Ну, тогда ладно.
Мы встали под душ. Я намыливал ее голое тело. Горячая вода стекала с нас. Ее потоки скользили по влажной коже, оставляя за собой мокрые дорожки. Когда мы закончили мыться, она встала на полотенце. Вытерлась. Надела лифчик и трусики. Следом за ней вышел я. Вытерся. Надел трусы.
Мне надо было проводить ее до дома, а ей надо было ехать. Мы оделись и вышли из квартиры. Совсем скоро мы прыгнули в электричку, которая унесла нас на Курский вокзал.
           ***
Ника, Аня и Ася резали салатики. До полуночи оставалось полтора часа. Мы с Костей ставили стол, мама Ники готовила скатерть. Алексей, Виктор готовили кальян, парень Ани залипал в телевизор. Все мы выпили две бутылки шампанского. До кучи я успел хряпнуть вместе с Костей и Виктором пару коктейлей виски-кола. Виски был удивительно хорош, ибо не было этого отвратительно привкуса бочки, а может, это просто кола перебивала дрянной вкус.
Как только мы закончили со столом, ребята быстро его накрыли. По телевизору, висевшему на кухне шли «Уральские пельмени». Они шли фоном, поэтому на тупые шутки никто не обращал внимания. Мы с Алексеем вышли на балкон, дабы засмолить пару сигарет. Спустя некоторое время к нам присоединилась мама Ники. Мы стояли, курили и смотрели на бесснежную зиму за окном.
- Как день прошел, Вань?
- Да ну, так… Дебильно, настроение только сейчас поднялось. Давай не будем о грустном, Леш.
- Хорошо.
Мы вернулись обратно на кухню. Все уже сидели, готовые провожать старый год. По очереди мы передавали друг другу трубку кальяна. Я накатил еще. Опьянение подкрадывалось незаметно. Я пил по сути на голодный желудок. Усталость во мне брала верх. С мамой Ники мы сидели и обсуждали проблему снюса в российских школах. Ася сидела рядом и пила сок. Я потянулся еще за скотчем.
- Тебе может хватит? - спросила Ася.
- Это последняя, - я посмотрел на нее своими опьяненными глазами.
- Ты чувствуешь свое лицо?
- Нихера, - ответил я и опрокинул в себя содержимое стакана.
Я встал из-за стола и вышел в коридор. В рюкзаке у себя я нашел свой кошелек, в котором лежала пачка баксов. Взяв ее, я направился в туалет и положил эту пачку в свои трусы. Как только я вышел из туалета, туда забежала Аня. Я пошел в общую компанию. До 2020 года оставалось минут пять.
На кухне творился полный сумбур. Люди во всю пили, ели. Костя переключил канал на выступление Путина. Оно шло с задержкой. Непонятно было, насколько мы опоздали. Часы показывали, что минуты на две. Мы сидели и слушали его, кто-то что-то говорил. Кто-то уже писал желания на бумажках, чтобы потом сжечь их и бросить в стакан с шампанским. Кто-то уже встал и начал загадывать желания.
Когда начали бить куранты, я откупорил бутылку шампанского. Разлил ее по бумажным стаканам. Часть людей начала чокаться, кто-то сжигал бумажки с написанными желаниями. Я стоял и пытался загадать свое. В моей голове был хаос, я вообще не понимал, что происходит. Люди, события, Новогодний стол, бой курантов смешались воедино, оставив огромный небесный след где-то в глубине мозга. Желания перемешались словно гремучая смесь, и ни одного вспомнить я уже не смог.
- Урааааааа!
- С Новым Годом!
Все собравшиеся активно начали чокаться. В моей голове не было ни грамма внятности. Я так и не смог нормально загадать то, чего хочу. Я вообще не понимал, наступил ли новый год сейчас, или он наступил еще две минуты назад. Я чокнулся со всеми, сел, выпил шампанское. Так наступил 2020 год.