Одна в поле. Продолжение 18-20 главы

Глава 18

   Дэй не могла понять, отчего возникает такое притяжение, такая мгновенная, но долгая симпатия. Киркайн был всего лишь средневековым аристократом. Титул арла соответствовал земному князю или герцогу, а может, даже королю. А она – пилот космического флота. Высококлассный специалист в своей области, но всего лишь наемный работник. Так же как сейчас здесь – наемная убийца. «Одна ночь ничего не решает», - твердила она себе. И добавляла: «И еще одна ночь тоже».
   Арл прислал за ней слугу на шестой день. Дэй удовлетворенно слушала посланника. Тот в витиеватых фразах сообщил ей о неотложной необходимости явиться во дворец пред светлые очи правителя.
- Передай арлу, я буду после отбоя.
  За эту неделю Дэй кое-что узнала о Киркайне. Хотя это были только слухи.
Доступа к архивам у нее не было, да и она сомневалась, были ли вообще какие-то архивы в Заре. Расспрашивать же кого-то о личной жизни правителя, она не решилась. Кто знает, как эти кто-то могут воспринять ее интерес. Но прислушиваясь к болтавне в харчевнях и лавках, на рынке и просто на улицах, можно было составить некоторое представление о се Заре.
   Став правителем, он вел довольно замкнутую жизнь. Не устраивал развлечений вроде балов, охоты, или  показных поединков. Хотя при его отце это было в порядке вещей. Сейчас же бывали приемы высоких послов, гостей и только. Такие приемы ей еще предстояло увидеть со стороны в качестве почетного караула. Арл не гнушался роскоши, но к излишествам не стремился, как и к пустому времяпровождению. Для своих подданных были особые дни в году с гуляниями, ярмарками, маскарадами. Здесь он, нужно сказать, не скупился. Городские увеселения были достойны похвалы, заряне готовились к ним загодя и веселились от души. Но для гури и гурчаров в эти дни не было большого веселья. Они охраняли город, как и в любой другой день.
Киркайн сам лично контролировал свои рудники и мастерские. Плавильный завод принадлежал ему. Были и его личные оружейные мастерские. Существовали в Заре и цеховые кузни и лавки, но лучшие мастера работали на арла.
   Говорили, что он и сам был отличным кузнецом, мог определить безошибочно качество руды и металла. И вообще не сидел сложа руки. Короткое слово «правил» включало в себя очень много обязанностей. Кажется арл был в курсе дел в любой точке своего арлата и не только, арлата. Внешние события его тоже волновали. Зар, как богатая страна, был привлекателен не только для друзей, но и для врагов тоже.
И все же он был как будто одинок. Не было у него ни близкого друга, ни любимой женщины. Были советники, управляющие, соратники. Была любовница, ашни, не сохини, которая проживала в каком-то отдаленном рудничном селении. Но в Заре арл не заводил никаких шашней. Ни одна девушка или женщина Зара не могла похвастаться, что он одарил ее вниманием.   На что могла Дэй рассчитывать?  Только на симпатию арла, может быть не столь долговечную как бы ей хотелось. Когда любишь, кажется, что это будет длиться всю жизнь. Но Дэй не привыкла бездумно следовать эмоциям, полагаться только на чувства. Все ее прежние знания и опыт заставляли ее выстраивать логические последовательности и принимать рациональные решения. Эта внутренняя готовность все разложить по полочкам, упорядочить, просчитать вперед, иной раз мешала ей просто радоваться жизни такой, какая она есть. Как бы она не хотела, все равно смотрела и оценивала окружающую ее действительность с высоты своего цивилизованного опыта. По крайней мере так ей казалось. У нее не было чувства превосходства над гури, или гурчарами, или кем бы то ни было. Но зато они чувствовали это в ней.
   Тангури размышляла, объезжая город по периметру городской стены. В Заре за городской стеной не было ни одного домишки. И это было непривычно. Большинство городов постепенно обрастали окраинами за городской стеной. Здесь же ограничением была сама территория, которую занимал город. Пространство между горным хребтом и берегом реки было не так уж велико, и поэтому Зар уже давно строился ввысь, за невозможностью расти вширь. Весь пологий берег и склон хребта за ним был застроен трех-, а то и четырехэтажными домами. Узкие мощенные улочки сходились у ратушной площади, и дальше по широкому мосту через приток Дарны можно было выйти к замку. Резиденция арла Тадж-Адри была отделена высокой стеной от города. Своего рода город в городе.
   В обиходе заряне называли часть города, где стоял замок, Верхним, а все что было за ним - Нижним городом. Верхний город был под охраной гурчаров, Нижний  был в ведении гури.
   Быть тангури в Заре оказалось не просто. Нужно было не только поддерживать дисциплину и боевой дух рати. Оценка обороноспособности Нижнего города тоже была обязанностью тангури.  Никто не спрашивал, обладала ли она талантом стратега или нет. Раз выбрали, должна была соответствовать своей должности.
Дэй уже не один день сидела над планом города и картой Зара. Теперь воочию пыталась определить слабые места в укреплении городских стен. То, что досталось от прежней тангури, ей не очень нравилось. Она же собиралась выполнять свои обязанности точно по договору. Арл сказал, что он доверяет ей, и потом ему некогда этим заниматься. По-своему он был прав, нельзя же самому контролировать всю оборону Зара, на это есть карнал Джай и она – тангури Дэй.
Объезжая город, Дэй заодно обдумывала и свое положение. Оно тоже было непростым. Моментами ее одолевали сомнения, не только в отношении арла, а вообще. Стоило ли вступать в орден гури, не проще ли было остаться в степи? Все одно, и там, и тут вечное ожидание войны. Она никак не могла привыкнуть жить только сегодняшним днем и ближайшим будущим. По привычке старалась выстроить весь путь до конечной цели. Вот только этой цели у нее на этой планете не было. Движение было, а цели не было. Возможно поэтому те результаты, которые получались, ее не совсем устраивали. Они не приносили ей должного удовлетворения и радости. Киркайн теперь с ней, но был ли он ее целью? Она не могла утверждать это безоговорочно. Чего она хотела тут достичь? Прежние надежды рухнули, а новые были какими-то мелкими. Даже в отношениях с арлом она не чувствовала собственной заслуги. Так уж получилось, что он обратил на нее внимание. Сама она даже пальцем не пошевелила, чтобы приблизить его к себе. Странная уверенность в его отношениях к своей особе, противоречила здравому смыслу. Можно было все свалить на влюбленность, но Дэй не могла себе этого позволить.
   Она вспомнила вчерашний вечер, когда арл обмолвился о своих планах на будущие. Он хотел расширить завод, увеличить выплавку металла. Были у него какие-то еще далеко идущие соображения по поводу строительства, разработок, но Дэй в его планах не было. Он не слишком задумывался о личных нуждах. А о существовании в этих планах Дэй тем более. Впрочем, как и любой мужчина, имеющий рядом с собой женщину и  считающий, что того, что она есть, вполне  достаточно. Возможно, ему и в голову не приходило, что у Дэй есть какие-то пожелания и что она может быть недовольна своим положением.
   Зато она теперь разрывалась между долгом и арлом. Долг обязывал руководить ратью, а арл настаивал быть рядом. Она никак не могла сообразить, как это можно совместить. И посоветоваться было не с кем. Не с самим же Киркайном это обсуждать. Он, конечно, выслушает, а потом удивиться, как это можно ослушаться его приказов. Дэй еще раз проштудировала вдоль и поперек Нэм гури. Разрешено то, что не запрещено. Ни одно правило Нэма не говорило о запрете личных отношений с сардаром. Наоборот, некоторые правила можно было толковать как фарз перед нанимателем. Но и обязательства перед ратью тоже были. Требовалось найти золотую середину, чтобы и сардар был доволен, и рать не роптала. Вряд ли арл будет ей в этом помогать. Стоило самой позаботиться о том, чтобы держать арла при себе. Дэй усмехнулась, кто кого держит? Вдруг подумала, а если бы он выбрал другую девушку? Другую... Защемило внутри, ревность змейкой ужалила. Дэй одернула себя, разве он давал к этому повод? Но даже если бы это произошло, что бы она простая гури могла сделать? «Убила бы...», - эта мысль ненавязчиво лезла в голову. Естественно, что может сделать наемная убийца, если ей перешли дорогу?
Тэнгир фыркнул, словно бы не соглашаясь с хозяйкой. Дэй натянула поводья, останавливая огура. Спрыгнула, повела его за узду за собой к воде.  Пока огур пил воду, Дэй тоже напилась и умылась. Здесь все было естественным. Воду можно было пить прямо из реки или ручья, ягоды и орехи можно было есть прямо с куста. Но все равно человек и здесь уже начал переделывать природу под себя. Неуживчивый не только с природой, вечно воющий с себе подобными, убивающий братьев меньших, пока еще пытающийся утвердиться в этом мире властелином. Теперь, испытав на себе все блага еще не слишком развитого общества (по земным меркам), Дэй не видела разницы между цивилизациями. «Вся разница в том, что мы вышли за пределы планеты и планетарной системы, и желали прибрать к своим рукам другие миры. Здесь тоже самое, только в меньших масштабах. А я лишь былинка – перекати-поле, которая пытается укорениться в не благодатную почву. Надо жить, а что еще остается». Но так хотелось быть значимой для планеты с ее именем, иначе зачем же ее сюда занесло?
   Она встала, уперев руки в бока, с наслаждением смотрела на быструю реку, на лес, раскинувшийся на другом берегу. Ели и сосны взметнулись к бирюзовому небу, а за ними громоздились вершины с заснеженными шапками. Красиво. Зармунд ей нравился больше чем Кач. И вовсе не из-за арла, просто лес и горы были как-то привычнее, чем бескрайняя степь. Ей вдруг показалось на какое-то мгновение, что она дома на Земле в Альпах. Но она знала, что стоит войти в этот лес или  обернуться, как все сходство развеется. За спиной вздымался город, похожий и непохожий на знакомые ей города.
   Дэй задумалась, как сам Киркайн управлялся со своим огромным хозяйством?  В Гур-килье все было проще хотя бы потому, что там действовал жесткий устав: это можно, а это нельзя. И потом в сложных вопросах решение принимала мекгури. Устойчивых традиций в рати не было, так как состав менялся почти на четверть ежегодно. Существовало правило безоговорочного подчинения тангури, если только действия ее не выходили за пределы Нэма, и не противоречили договору с арлом. Дэй пожалела, что плохо в свое время изучила руководство по управлению персоналом. Командование кем-то ее не привлекало, поэтому она и перешла в разведчики, где большую роль играли сотрудничество, взаимовыручка, взаимопонимание. И еще разведчик должен был полагаться в большей степени на себя. И эта уверенность в своих действиях была наиболее авторитетной.  Теперь же нужно было удержать то положение, которое ей удалось занять среди гури. Не потому, что ей нравиласть власть, свою собственная жизнь тоже имела значение. Одна из заповедей гури гласила: «Лишь та, в которой естество и воспитанность пребывают в равновесии, может считаться достойной гури». Равновесия у нее как раз и не было. Естество склонялось к удовлетоврению своих потребностей, а воспитанность не позволяла уж слишком потокать этому естеству. И опять же: «Истинная гури добивается всего собственными усилиями». Только чего всего? В совершенствовании воинского мастерства все гури были истинными, и Дэй тоже. В том, что ставили на первое место «должна», а «хочу» вообще не рассматривалось, гури были истинными. И здесь у Дэй была слабинка, но «хочу» проявлялось скорее как «могу себе позволить», основанное на расчете. И прежний мир, и этот, диктовали свои условия. Дэй не нравилось приспособленчество, но другого способа выживания, особенно здесь, она не видела. И потом, это было не так уж сложно.
   С такими мыслями, которые успокаивали не то совесть, не то гордость, Дэй вернулась в казармы. И вовремя. Прибыл гонец с приказом  от арла. В предгорьях за рекой замечено было оживление среди враждебных кочевников. Требовалось немедленно усилить гарнизон крепости Дар. Часть гурчаров и гури отправлялись на подмогу.

Глава 19

  В крепости Дар все было по прежнему, но некоторое напряжение среди населения и стражей чувствовалось. Прибывших разместили в казармах. Еще по дороге Дэй с карналом Джаем договорились, что по прибытии сразу же отправять большую часть гури и гурчаров в подмогу на стены Дара и в башню за мостом.
Дэй, отдав распоряжение для ратниц, определив своего огура в стойло, сама поднялась на стену, обращенную в сторну степи. Толщиной эта часть защитных стен Дара намного превосходила другие стены, на ней по всей длине спокойно могли разместиться более сотни воинов, не мешая друг другу. Метательные орудия, вроде небольших катапульт, котлы с горячей смолой и  каменные  ядра, тоже находились тут же наготове.
   Степь со стены просматривалась достаточно далеко. Отсюда хорошо было видно, где Дарна вливалась в Юустиль. Сама Юустиль большей частью была скрыта за деревьями и кустами, росшими по левому берегу. Но даже за этой преградой русло реки угадывалось по блеску воды. Берега Дарны за мостом были практически лишены растительности, только невысокие чахлые сосенки высились кое-где. На вопрос Дэй один из стражей объяснил, что деревья были вырублены специально, чтобы убрать все потенциально скрытые места. Берега Юустиль оголить было невозможно, река катила свои воды уже по территории Тарка.
   Местность, которую облюбовали воинственные кочевники, представляла собой гигантский треугольник, ограниченный естественными рубежами. В основании этого треугольника лежали высокие предгорья Зармунда, две другие стороны – Дарна и Юустиль. Дэй подивилась, как кочевники переправлялись через могучую Юустиль. Объяснение было простым, на реке не было для этого припятствий, кроме самой реки. Тарканы могли преодалеть реку на плотах, лодках, а то и вплавь. Хотя последнее было сомнительно, вода в реке даже в жаркое лето была ледяной, и немного прогревалсь только в неглубоких заводях у берега, там где течение было замедленно. На быстрине на мелководье вода была такой же холодной, как и на глубине. Но там, где течение замедлялось, переправа  не составляла большой трудности. Заряне, как правило, туда не добирались. Как поняла Дэй, несмотря на враждебность, между тарканами и зарянами существовала негласная договоренность о территориальной принадлежности. И хотя четких границ у здешних стран не было, правители старались формально  соблюдать их неприкосновенность. На самом деле жители этих стран могли в любое время нарушать эти самые сомнительные границы по любому поводу, в том числе и с враждебными целями. О хорошо организованной охране по всем границам не могло быть и речи. Регулярные войска всех правителей, состоявшие из профессиональных воинов, были не так уж многочисленны. Во время войн армия увеличивалась за счет мобилизованных ремесленников, пастухов и землепашцев. Отвлекать их на охрану границ было нецелесообразно. Кто будет платить подать, которая обеспечивает правителю содержание  регулярного или наемного войска? И хотя Дэй не особо интересовало, откуда Хэгэн или Киркайн берут средства, этот вопрос ей был понятен.
   Кочевники в основном сосредоточились у устья Дарны. Там были видны их майханы, так похожие на майханы таламасов. Их конусы издалека напоминали  фишки в настольной игре. Ни койев, ни пайев видно не было, зато табуны лошадей спокойно паслись по берегам обоих рек. По этой живой движущейся массе лошадок можно было понять как велика численность тарканов, хотя их самих практически не было заметно. Они как будто не проявляли никакой враждебности, просто пасли свой скот. Но тхакур Рохвит объяснил настороженнсть дарского гарнизона.
- Это днем кажется все спокойным, ночью совсем другое дело. Слишком много костров для стольких майханов. Костры на берегу Юустиль. Для чего? Понятно, для скрытой переправы. Целый бар такая возня. Что-то готовят. Через Дарну не пройдут, хоть вода и невысока, все равно там не подходящие условия. Или пойдут приступом на мост и крепость, или только дразнят. Мы всегда готовы к любым их вылазкам. Дар сложно взять обычным приступом.
- Может быть и необычный приступ? От провианта вас отрезать не смогут, от воды тоже.
- Главная опасность огонь. Будут обстреливать горящими стрелами, у них своя тактика. Стреляют с лошади, выстрялят и отъедут так, что наши стрелы их не достают, и так продолжительное время. Пожар даже в каменной крепости опасен, выгорит все, что может гореть. Могут попытаться прорваться через мост, если в атаку пойдут все сразу, нам трудно придется.
- Я заметила выше на скале какое-то сооружение вроде башенки. – обратилась к нему Дэй.
- А, это «гнездо» - дозорная точка, со стороны степи она почти незаметна. Но оттуда все видно еще лучше, чем  со стены. Вы можете подняться, тропа туда трудновата, но преодалима.
- Пожалуй, - согласилась тангури.
- Я дам вам сопровожатого. Эй, Барх, проводи тангури-рани в гнездо.
   Тропа до дозорной башенки была настолько крутой, что одно неверное движение могло привести к неминуемому падению с высоты. Однако провожатый Барх, несмотря на полное вооружение, скакал по камням и корням сосен, пересекающим тропу, как горный баран. Дэй старалась не отставать. Тут и пригодились те немногие альпинистские навыки, которым ее обучили как разведчика. Да и их частые прогулки с мамой по горным тропам оказались не только удовольствием. На самом верху у небольшой площадке перед башенкой Барх обернулся, Дэй увидела, что он даже не вспотел.
- Ну, как? – спросил он ровным голосом.
- Отлично! – выпалила Дэй, чувствуя, что дыхание все же сбилось, и сердце бъется в два раза быстрее.
- Ас! Мое почтение, тангури-рани, не каждый воин поспевает за мной. И говорить сразу не всякий может.
- А кто может? – спросила Дэй.
- Ребята, что на вышке, и те, которые их сменят, а еще Рохвит-ран, Джай-ран…, - он помолчал, как будто соображал, сказать или промолчать, потом решился – Еще Светлейший арл может, почти как я.
- Из моих гури пара десятков наберется горных козочек. Добегут до вершины не запыхавшись. – парировала Дэй.
   Она представила, как Киркайн прыгает по тропинке, усмехнулась. Барх с сомнением покачал головой и свистнул. С башенки ответили похожим свистом.
Площадка, к которой лепилось «гнездо», была совсем небольшой. В самой же башенке разместиться могли не более пяти человек. Сооружение это было вовсе не для боя, а для наблюдения.
- Как же вы передаете сообщения для тхакура?
- Сигналы, - ответил один из наблюдателей и кивнул на груду цветных тряпок. – Из флажков складывается послание, понятное тем, кто в крепости и за мостом.
- А ночью?
- Для этого есть потайной фонарь, его видно с определенной точки в крепости.
- Хорошее место для наблюдения. – похвалила Дэй.
   Сама она пристроилась чуть сбоку почти у скалы, достала бинокль и кусок выделанной кожи. Из башенки через бинокль все, что делалось внизу, было видно еще отчетливей, чем с крепостной стены. Дэй насчитала два десятка майханов, в прикидку оценила количество лошадей в обоих табунах. Переправа через Юустиль была видна как на ладони. Река в этом месте разбивалась на два неравноправных рукова. Правый рукав был гораздо уже, но зато более глубокий. Он был прямым продолжением основного русла, и поэтому течение здесь было не таким сильным. Левый же рукав был широким и местами мелким. Хорошо видны были перекаты, по гребню которых вода бурлила и пенилась. Остров между протоками был невысок, ниже по течению его приподнятая сторона поросла молодыми сосенками. У переправы край острова был низким, сложенным галькой и плотными наносами глины и песка. Тарканы использовали несколько связанных в цепочку плотов через правую протоку, от правого берега к острову, и от него к левому берегу было что-то наподобие мостков. Люди здесь сновали в обоих направлениях. Повозок видно не было, но нагруженные лошади вереницей перемещались на левый берег. Дэй отняла бинокль от глаз. Даже при очень хорошем зрении понять, что происходит за деревьями у реки,  было сложно. Люди отсюда казались не больше муравья.
   Дэй свинцовым стерженьком на куске кожи быстро набросала план вражеского лагеря. Сверив карту с местностью, она свернула кожу и убрала ее в походную сумку. Она видела, какими любопытными были взгляды стражей, когда она достала из сумки бинокль. Однако ни один из них не отважился спросить ее о назначении данного предмета. Она же не стала ничего объяснять.
   Спуск из наблюдательного пункта оказался гораздо опаснее, чем подъем. Но Барх и тут летел без остановок. Наверное у него это уже вошло в привычку. Дэй больше смотрела под ноги, чем по сторонам. В крепости сразу же отыскала Рохвита и Джая, который только что вернулся из сторожевой башни перед мостом на другой стороне Дарны. Со стороны тракта эта башня не бросалась в глаза. Частично скрытая скалой и древьями, она осталась для Дэй и гури незамеченной, когда они ехали в Зар из Гур-килья. Из крепости она была хорошо видна, так же как и со стороны степи, где расположились тарканы.
- Они же видят, что мы готовы дать отпор. На что надеятся? На какую-нибудь хитрость? – Дэй с ходу задала вопрос карналу и тхакуру.
- Их больше, - заметил Рохвит.
- Да, возможно более пяти сотен по самым грубым подсчетам, - подтвердила Дэй.
- Трудно сказать, зачем, - карнал задумался. – Может быть, хотят нас ослабить такими мелкими наскоками. А может, и задумали что-то.
- Мы же их недавно разбили ниже по течению.
- Это не те же тарканы. Мы их так всех называем. На самом деле в Тарке много разных племен. И Тарк огромен. Тар ведь тоже неоднороден.
- Тар и Тарк, разница в одну букву. А сколько вражды! А что монга Тоха?
- Это так считается, что весь Тарк под Тохом. Мы знаем это со слов пленников и некоторых торговцев, кому удалось побывать в Тарке.
- Значит Тарк не торгует с Садаром?
- Торгует, но скрытно.
- Ясно, контрабанда, то есть  незаконно, - кивнула Дэй.
- Какая может быть законность у торгашей? – Джай презрительно скривился.
- Ладно, потом с этим разберемся. Давайте по существу. Я набросала план вражеского становища и переправу. Сверху все отлично видно, хорошее место, и ребята хорошие, не слишком болтливы. – похвалила она Рохвита.
- План? Иногда, вы поражеете меня, тангури, - Джай снисходительно поклонился.
- А вот этого не надо, расшаркивания в сторону. Давайте сообразим, как лучше рассредоточить свои силы, и наметить слабые стороны у противника.
   Вечером, наблюдая за тарканами со стены, Дэй размышляла. Привычная для зарян и таламасов оборона ей не нравилась. У нападавших всегда может быть что-то в резерве, о чем обороняющиеся не догадываются. Но ведь и у обороняющихся тоже могут быть свои козыри. Крепость, конечно, хорошо укреплена и может выдержать длительную осаду. Непривычным было отсутствие рва у внешней стены, не было и подъемного моста. Сразу за стеной степь была усеяна крупными обломками камней, явно не природой там набросанных. Размеры их были не столь большими, чтобы за ними мог укрыться человек, но и не маленькими. Как раз такими, чтобы мешать конным воинам с наскока прорваться к стене. Белые кости меж камней красноречиво говорили о безуспешности таких попыток. Камни замедляли ход лошади, седоку же в такой обстановке было неудобно использовать лук. Зато со стены он был хорошей мишенью. Уязвимым местом были ворота. Через них можно было проехать и на мост, и в саму крепость. И дорога на Зар становилась открытой. Стена у моста оканчивалась массивной башней, в которой и были ворота. Изнутри ворота были усилены опускаемой металлической решеткой, которую даже нескольком человекам поднять было не под силу. В крепости для этого использовали специальный ворот. Если перерубить канат, решетка блокировалась и поднять ее в ручную уже не было возможности. Ее ячейки были малы, чтобы через них мог пролезть человек. Снаружи башню защищали окованные железом ворота. Перекладина, удерживающая ворота в закрытом состоянии, упиралась в решетку, поэтому, даже используя таран, их было трудно открыть. Но если кто-то из нападающих сможет пробраться к вороту, который поднимал решетку, можно было считать крепость взятой.
   С внешней стороны у ворот камней не было, было что-то наподобие дороги, уходившей в никуда, дальше простиралась степь. Поэтому к башне с воротами можно было подъехать вплотную. Здесь же можно было спуститься к Дарне. Хотя при осаде на мосту всегда были готовы встретить нападавших, все равно какой-нибудь хутроумный маневр был возможен.
    Тхакур и карнал объяснили, что пробовали убедить арла заложить ворота камнем.  Но он отказался, сославшись на то, что в Тарк невозможно будет проехать. И все осталось как было.
- Зачем сюда выезжать? – хмурился тхакур. – Зачем ему нужен этот Тарк?
- Наверное, есть причина, - предположила Дэй. – Я бы тоже не стала убирать ворота. Если понадобится здесь проход, пришлось бы разбирать стену. Через горы в обход есть возможность пройти?
- Очень трудно, - вмешался карнал. – Левый берег Юустиль в Зармунде такой же как и у Дарны, то есть высокий. Пеший, знающий места, мог бы. Кочевники без лошади плохие ходоки и в степи, а уж в горах тем более. Шанс есть, но для небольшой группы. Тарканы малыми силами, как правило, не воюют.
- Малыми силами…, возможно это наше преимущество. Есть одна мысль, но мне нужно все рассчитать, чтобы не ошибиться.
- Что такое? – бровь карнала вздернулась, то ли в сомнении, то ли в удивлении.
- Не сейчас. Завтра, – заверила его Дэй.
   На следующий день, после честно выполненных обязанностей тангури, Дэй еще раз поднялась в «гнездо», долго рассматривала в бинокль территорию между Дарной и Юустиль. Потом, спустившись, торчала на стене, пытаясь поточнее определить длину Дарны до ее устья. Это было непросто. Прикинув расстояние на глаз, определив то же расстояние по угловой величине, нашла среднее между ними. Из-за отсутствия привычных ей приборов, пришлось воспользоваться местным аналогом: подобием штангенциркуля. От моста до устья Дарны с погрешностями  получилось около двадцати двух километров. После Дэй отправилась на берег Дарны за крепостью. Тут и пригодились песочные часы Кида. До этого момента Дэй не подозревала для чего они ей могут понадобиться. Теперь поняла, зачем Кид носил их в своем ранце. Любые другие часы могли сломаться, у этих был крепкий пластиковый корпус. Его тоже можно было разбить, если только колотить по нему целенаправленно. Но выйти из строя они не могли из-за отстутствия в них каких-либо механизмов, батарейки им тоже были не нужны.
   Удовлетворенная своими расчетами, тангури пригласила к себе карнала и тхакура.
- Совершим марш-бросок на вражескую территорию, - начала она бодро.
- Зачем? – карнал и тхакур были единодушны в своем вопросе.
- Сколько мы тут будем торчать? Может все лето? Попробуем создать для них обстановку, чтобы они убрались отсюда надолго.
   И Дэй выложила им свой план: небольшой группой бойцов ночью пробраться в становище врага, учинить там хаос (надо подумать какой именно), внести сумятицу в их подготовку к нападению, возможно нарушить их планы.
- Ночью по степи? У них посты, не пройти, верхом тем более.
- Зачем по степи? По реке. Нужны лодки с рулевым веслом. Движение обычных весел может быть слышно с берега. Использовать будем только течение реки. Плыть нужно ночью. Я подсчитала, что если с наступлением темноты отправимся, то еще до рассвета лодки будут в районе устья Дарны. Река сама нас вынесет к лагерю тарков.
- Плыть на лодках ночью? – засомневался тхакур.
- На воде не так темно, на этом отрезке нет мелей и перекатов. С берега вряд ли нас будут ожидать.
- Надо обдумать, что-то в этом есть, - Джай почесал в задумчивости подбородок.
   Следующие несколько дней шла подготовка к вылазке. Во-первых, отобрали десант в три десятка воинов, умеющих плавать.  Всем понравилось новое слово «десант». Во-вторых, нужны были вместительные лодки, которые должны быть правильно подготовлены. В-третьих, надо было отработать совместные действия команды, и действия каждого в отдельности. Нужно было и отступление продумать. Погибать в тылу врага никому не хотелось. Дэй заверила, что если все пройдет четко, то даже раненых не должно быть. Но на деле бывает всякое, и к этому нужно быть готовым. Заминка вышла с командованием. Дэй собиралась лично управлять десантной группой. Джай согласился, что это лучший вариант, так как все тонкости плана у нее в голове, но на это требуется согласие арла. Дэй собралась было спорить, но потом согласилась на то, чтобы отправить гонца с посланием в Зар. Небольшая задержка в их планах ничего не меняет. Она вдруг подумала, что они с арлом не виделись больше недели.
   Киркайн прибыл незамедлительно, как всегда со свитой, которую тут же распустил, уединившись с военачальниками. Долго выслушивал подробные объяснения тангури, карнала и тхакура. Лично поднялся на стену и в «гнездо». Пока поднимались. Дэй убедилась, что Барх не преувеличивал, арл, если и не прыгал подобно ему, то поднялся в башенку без особых усилий. Уже отсюда Дэй еще раз объяснила ему свой план. Бинокль доставать не стала во избежание лишних расспросов, но карту показала. Когда спустились вниз, арл забрал у нее карту и попросил пояснить расчеты. Дэй поморщилась, внутренне чертыхаясь на такую щепетильность, но вслух возражать не стала. К ее удивлению, он не только понял с первого раза те способы, что ей пришлось применить, но и сам набрасывал какие-то цифры, пока она говорила. Рохвит и Джай сидели молча. Им было достаточно самого плана, углубляться в ее математические выкладки они не собирались.
   Киркайн умолк, обдумывал. Дэй решилась на вопрос, который зрел у нее давно, хотя к делу он и не относился.
- Кто строил мосты и дорогу до Зара?
   Все трое мужчин уставились на нее, как будто она спросила о чем-то непозвоительном. Дэй пожала плечами в недоумении.
- Прошу простить, если это секрет…
- Не секрет. Только слепой и глупый не обратил бы на это внимания. – произнес арл. – Нам досталось все это, в каком-то смысле, в наследство от тех, кто здесь жил и творил в начале времен. Мы их называем Деи, боги. Досталось не в полной целости, что-то было разрушено. Мосты сохранились почти полностью, крепость Дар частично – башня с воротами.
- Поэтому вы и не хотите заложить ворота? – вставила Дэй.
- Это одна из причин. – согласился Киркайн.
- В степи другие божества,  Дейра, например.
- Все боги едины, но называть их могут по-разному. В другой раз, тангури, мы побесудуем на эту тему. А сейчас все свободны. С утра начинайте приготовления к этому вашему плану.
   Все поднялись.
- Значит, вы согласны, чтобы я лично отправилась с десантом? – Дэй радостно сверкнула на него глазами.
- Джай-ран и Рохвит-ран, вы можете быть свободны. – повторил арл с демонстративной вежливостью. -  Тангури я попрошу остаться.
   Дэй застыла посреди комнаты, вздохнула и постаралась себя сдержать от любых возгласов. По лицу Киркайна было видно, что он вовсе не собирается с ней обниматься. Джай, уходя, уже у двери полуобернулся и подмигнул ей, в ответ она пожала плечами. Арл же был хмур, а его глаз, казалось,  метали молнии.
Оставшись вдвоем, они некоторое время молчали. Дэй просто не знала с чего начать, не понимая, чего он злится, и какая кошка между ними пробежала, пока они не виделись. Арл так и сидел за столом, нервно постукивал пальцами по столешнице.
- Я в чем-то провинилась? – не выдержала Дэй.
- Тебя могут убить!
   Киркайн встал, прошелся по комнате.
- На кой черт ты туда полезешь сама? – рявкнул он, и повторил. – Тебя могут убить.
- Меня всегда и везде могут убить. – спокойно парировала она. – Вижу, твой лексикон стал богаче. Но ты же сам дал согласие.
- А что я должен был сделать? Сказать, что план замечательный и, возможно, что он сработает, но в качестве командира отправится кто-нибудь другой. Потому, что мне не хочется тобой рисковать.
- Значит план хороший, но меня жалко?
Ее вопрос прозвучал жестко, как удар хлыстом.
- Могу я сесть, весь день на ногах, и тут торчу как…
- Как тангури, - перебил он ее.
- Как вассал перед сеньором, - разозлилась Дэй. – Не знаю, чего ради я расшибаюсь? Суверенитет Зара пострадает, или ты лишишься любовницы? Мне кажется…
- Это мне кажется, что ты все время все делаешь мне на зло! Хочешь быть уменее всех? Если бы карнал это придумал, он туда бы и отправился.
- Чем тебе не угодил Джай?
Сказав это, Дэй сразу поняла, что зря перешла на имена, но было поздно.
- Джай? Вот как? А Рохвит? А может…
- Давай, перечисли всю сотню по именам, а то я что-то путаюсь! Сейчас ты похож на старого пати, у которого есть сомнения в честности болы.
- Старого пати! О чем ты говоришь?
   Киркайн бросился к ней, схватил ее за плечи так, что Дэй невольно пришлось запрокинуть голову и смотреть ему в лицо. Только сейчас она увидела, что в его глазах не злость, а что-то другое, больше похожее на боль, которая внезапно вырвалась изнутри наружу.
- Меня жалко? – спросила она тихо.
- Жалко, ты даже не представляешь, как жалко!
   Он вдруг отпустил ее и молча вышел. Дэй осталась одна в растерянности. Она была уверена, что он поцелует ее, и будет что-то еще волнующее, близкое…, все будет как прежде. Ничего не было, накричал на нее и ушел. Вот и пойми этих мужчин. Причем здесь мужчины? Кто поймет этих сардаров - арлов и кханов? Возможно, она сказала лишнее. Пусть! Но и он тоже хорош со своей жалостью.
- С чего ты взял, что меня убьют? – обратилась Дэй к воображаемому Киркайну. – Я сама, кого хочешь, могу убить. И потом, я на рожон не лезу, голый расчет и острожность. Я же не полная идиотка! И риск, конечно. Куда без риска. Кто не рискует, тот не пьет шампанское! Кстати, есть тут шампанское? Ясно, нету.
   Она помолчала, продолжая также стоять посреди комнаты.
- Похоже, иногда я все же туплю. Как будто яснее нельзя выражаться? Все – сложные натуры. А из меня чертов психолог… Можно сидеть тут все лето, какая мне разница. Можно было сидеть дома, Дэйдре!
   Как всегда, когда она вспоминала о доме, внутри что-то дергалось, не больно, но тоскливо. Трудно принять чужую данность без оговорок. Она снова помолчала, по привычке стараясь выровнять дыхание, привести себя в равновесие.
- Не по мне это – сидеть. «Тебе милее пекло, детка, чем тихий райский уголок…», - напела она слова из старой песенки курсантов, и добавила. – Меня могут убить, но разве я просто так дамся? Нет греха тяжелее страстей, но иные страсти тяжелы в своей легковесности. Истинная гури преисполнена доблести, и трусость ей не к лицу. Истинная гури не бежит от страстей, она оставляет страсти позади себя.
   Слова из наставлений Мегхи пришлись как нельзя кстати. Несколько успокоившись после размолвки с арлом, Дэй выйдя наружу, разыскала карнала.
- Ну что? Нашли зубы на зубы? – ухмыльнулся тот.
- Что? – не поняла Дэй.
- Кремень о кремень, только искры летят.
- А, ты об этом…. Ерунда! Что с лодками?

Глава 20

   Ночь, выбранную для вылазки, была безлунной и пасмурной. Темень, хоть глаза выколи! Тхакур твердил, как заведенный: «Ничего же не видно! Я пальцев своей руки не вижу, а вам плыть всю ночь…». Дэй так и хотелось сказать ему «заткнись», но сдержалась. Для дела нужно спокойствие, всякие эмоции и негативные, и восторженные ни к чему. Однако бойцы, выбранные в десант, проявляли выдержку.
  Молча разместились в трех лодках. Каждая группа имела свое задание, но плыть должны вместе, одна лодка за другой на небольшом расстоянии. Рулевые сели на корму, остальные пока сидели обычным способом, по четверо у бортов и один на носу. Сама Дэй устроилась на носу первой лодки. Самая тяжелая работа, пока они на воде, отводилась рулевым. Управлять лодкой с помощью руля было не очень сложно, но это нужно было делать несколько часов бессменно. Поэтому на роль рулевых выбрали и бывалых, знающих толк в плавании по реке, и крепких - воинов из гарнизона Дара. Гурчары и гури были основой десанта.
   Плыли тоже молча, все знали, что на воде слова разносятся далеко. Когда до устья осталось треть пути, Дэй махнула рукой, давая команду принять положение полусидя, чтобы лодки были как можно менее заметны с берега. Уже вблизи устья наступил момент, когда нужно было повернуть лодки к правому берегу и постараться высадиться незаметно. Дэй волновалась, хотя и не сомневалась в своих бойцах. Любое неучтенное обстоятельство могло нарушить их задание. Но все обошлось, удалось тихо высадиться, не привлекая внимания тарканов. Рулевые остались в лодках, у них было особое задание – дождаться сигнала и принять на борт группу, которая должна была уйти по воде к Юустиль и там уже высадиться на ее левый берег, а потом добираться до крепости по суше.
   Кочевники, как она и предполагала, не сомневались в своей неуязвимости со стороны Дарны. На ее берегу никаких сторожевых постов не было. Десант разделился на две группы. К концу ночи пламя костров уже было не таким высоким и ярким, кочевники спали вокруг них вповалку. К крайнему костру удалось подобраться без помех. Это здорово им помогло, самим не нужно было разжигать огонь, чтобы запалить стрелы. Гури как тени возникли ниоткуда. Спавших тарканов прикончили кинжалами, те даже не успели вскрикнуть. Полетели стрелы, полыхнули майханы. Полусонные тарканы в беспорядке толкались, не понимая, что произошло. Но гури уже и след простыл, растворились в темноте.
   В это же время гурчары и стражи гарнизона во главе с Дэй уничтожали посты у табунов со стороны степи. Пожар взволновал лошадей, и они в страхе кидались из стороны в сторону в полном беспорядке, сметая все на своем пути. Но было еще кое-что, что вызвало панику среди табунов. На одну из пойманных лошадей привязали шкуру горного медведя, которую загодя еще в крепости хорошо пропитали медвежьим жиром и его секрециями. Звериный дух пугал лошадей сильнее, чем огонь, и они метались по степи, подобно порывам ветра.
   Близилось утро, на востоке уже были все признаки зари, край неба посветлел. И ночь стала превращаться в утренние туманные сумерки. Клочья тумана скрыли  берега Дарны и Юустиль, что было на руку бойцам Дэй. Она дала команду отступать протяжным звуком рога. Для гури это означало, что они немедленно должны были уйти к берегу и отчалить на лодках к Юустиль. Тарканы же ошибочно приняли звук рога за боевой клич, что звал к нападению. У некоторых кочевников это вызвало панику, и они бросились к переправе, в то время как другие старались удержать лошадей.
Гурчары по примеру Дэй вскочили на первых попавшихся лошадей и во весь опор погнали их к крепости. Это была сумасшедшая скачка без седла и узды. Возможно им повезло, возможно лошади тарканов были привычны к такой езде. Чувствовать всем телом чужую лошадь, которая мчится галопом, не разбирая дороги, было не страшно. Просто не было времени на страх. Было лишь одно намерение – гнать коня к воротам, даже если он замертво свалится у них. Ужасно было то, что не было возможности оглянуться, проверить, все ли скачут следом. Главным было удержаться на лошади, любой упавший был бы раздавлен бегущими за ним животными. Спиной Дэй чувствовала, что за ней несутся не только ее воины, но и все лошади мира.
   Ворота крепости были распахнуты, как и было договорено. Дэй гнала лошадь прямо в их чрево. Боялась одного, что за воротами упадет вместе с лошадью. Осадить, скачущую лошадь, одними ногами и руками ей не представлялось возможным. Уже у самых ворот, она изо всех сил старалась нагнуть шею коня как можно ниже. По идее это должно было его остановить. Во внутреннем дворе их уже ожидали гурчары и стража. Джай бросился наперерез, раскинув в стороны руки. Дэй кубарем скатилась с лошади, благодаря всех богов, что внутренний двор не везде вымощен камнем. Поднялась с трудом.
- Цела? – крикнул карнал.
   Она только кивнула, отскочив в сторону, давая дорогу лавине лашадей. И всадники и неоседланные лошади неслись вперемежку. Теперь спрыгивать на ходу было опасно, можно было попасть под копыта других лошадей. У Дэй не было сил, чтобы вмешаться в ситуацию. Гурчары справились сами, не обошлось без ушибов и даже ударов копыт, но все всадники были на месте и целы. Стражи бросились закрывать ворота, так как часть тарканского табуна оказалась в крепости. Общими усилиями их удалось направить в загон, не выгонять же обратно в степь.
- Ну и ну! – хлопал себя по ляжкам Рохвит. – Угнали полтабуна у тарканов!
- Да какие полтабуна! – махнула Дэй устало. – Отправьте верховых с лошадьми для тех, кто высадился на берегу Юустиль. Надеюсь с ними все в порядке. Лодки можно будет потом забрать, когда орда схлынет. Если, конечно, мой десант их не упустил. Тхакур, орудуйте тут сами, я на стену. Уже восход.
   И Дэй бросилась к лестнице, Джай поспешил за ней. Уже лежа у амбразуры, она отмахнулась от его любопытных вопросов: «Потом, потом…». Восходящее светило еще только окрасило степь своим золотым сиянием, но уже было видно, что сегодняшняя степь совсем непохожа на вчерашнюю. Пепелища майханов еще курились, но костров не было видно. За дымом можно было различить мечущиеся фигурки людей. Одни пытались остановить беснующихся лошадей, видимо лошадь со шкурой медведя еще не обнаружили. Другие в спешке на лошадях и пешком пробирались к переправе. Было понятно, что тарканы намерены покинуть территорию. Карнал обратил внимание Дэй на небольшое облако пыли, упорно двигающееся по направлению к крепости. Дэй с сожалением пошарила по бедру, рука нащупала только ножны меча. Вспомнила, что походная сумка с биноклем осталась в ее комнате. Вскоре стали различимы всадники на лошадях. Они подъехали достаточно близко, чтобы  можно было различить детали их одежды. Они что-то кричали на своем языке, потрясали кулаками поднятых рук. Дэй не могла понять, что именно они кричат. Спросила у Джая.
- Месть и огонь, - ответил он. – Отомстить собираются, наверное, в будущем. Сейчас не видно, чтобы  они были на это способны.
- Арболет с собой? – крикнула Дэй проходящему мимо стражу.
   Тот молча подал ей свое оружие. Она основательно целилась, отпустила титеву. Встала в полный рост, удостоверившись, что один из всадников упал. Кочевники отпрянули в глубь степи, крики их стали еще более яростными, но постепенно стихли.
- Устала, - сказала Дэй, размазывая ладонью пыль по лицу.
- Спать хочешь? – спросил карнал.
- Нет. Просто устала. Пойду, приведу себя в порядок, своих проверю. Несколько дней нужно выждать, мало ли что.
- В конце бара середина лета.
- Ну и что? Думаешь, смогут вернуться?
- Вряд ли. Середина лета – это праздник в Заре. Ярмарка, увеселения для горожан и гостей. И парадный выезд арла к народу.
- А мне какое дело? – Дэй вспомнила последний разговор с арлом.
- Мы в свите, так принято.
- А, ну, да, в договоре говорилось об этом. Ладно, к концу бара едем в Зар. Девушек оставлю пока здесь под командованием Канти.
- Красотка! – улыбнулся Джай.
- Для тебя может быть, для меня – боец! Мы уже на «ты»?
- Давно, не заметила?
- Хороший ты парень, Джай. Надежный.
- Только заметила? – он продолжал улыбаться.
   Что-то было необычное в его улыбке и вопросах. Все время сдержанный, немного угрюмый Джай, вдруг показался ей вполне привлекательным. «Могла я…», - Дэй по привычке попыталась осмыслить свои наблюдения. Не получилось. Что могла, а что не могла, так и осталось неопределенным. «Кир все-таки взревновал, заметил. Джая заметил, а меня поймал на слове», - удовлетворенно, но устало подумала она.
- Потом, Джай, все потом…

   Праздничные ярмарки в Заре были многолюдными, хотя приезжих из Садара и Кача было немного. Зато сюда съезжался из городков и деревушек местный люд.  Лавочники старлись выставить как можно больше товаров. На рыночной площади было большое оживление. Здешняя ярмарка была не похожа на Шалехскую, не только тем, что сюда не пригоняли коней и скот. Здесь было мало нищих  и попрошаек. Убогие и калеки, если и просили милостыню, то делали это ненавязчиво, сохраняя достоинство. Добросердечные горожане не скупились на подаяния. Не было здесь фигляров и циркачей. Народ развлекали самодеятельные музыканты - обычные подмастерья, умеющие играть на волынке, удде, лире или зурне. Играющие соблюдали некоторую очередность в музицировании, поэтому музыка лилась то у одного края площади, то у другого.
   Зажиточные горожанки в сопровождении своих служанок ходили в основном у прилавков со съестными припасами, высматривая кусок посочнее, зелень посвежее, а фрукты и овощи покрупнее. Корзины в руках у служанок постепенно наполнялись разнообразной снедью. Сами хозяйки в белоснежных кружевных чепчиках шуршали широкими добротными юбками, обмахивались вышитыми шелком платочками.
   Дамы из знати предпочитали ювелирные лавки и лавки с тканями. Платья на них были из дорогой материи с пышными юбками, с пуговицами из драгоценных камней и золтыми застежками. И головные уборы у них были замысловатые, украшенные перьями, или цветами. На руках обязательные перчатки. За ними как правило следовала свита из приживалок, компаньонок, дальних бедных родственниц, мамушек и нянюшек.
Во время таких праздников ворота в замок правителя были открыты. Гури и гурчары при полном параде ожидали выезда. Под гурчарами гнедые скакуны в богатой сбруе с зелеными попонами, сами воины в зеленых кафтанах и черных плащах, с черными платками на головах, из оружия только мечи. Ратгури одеты попроще – под серыми плащами облегченная кольчужная туника. На головах шлемы с плюмажем из тонких белых перьев. Зато огуры куда как прекрасны без всяких попон.
   День назад Дэй вернулась из крепости Дар и сразу же занялась подготовкой к церемонии выезда правителя. Подобрала десяток девушек примерно одного роста и комплекции, стараясь назначить в кортеж тех, кто еще ни разу в нем не участвовал. Проверила одежду и оружие, негоже, если гури будут выглядеть неподобающе. Для подобных меропиятий у гури была особая одежда, лучшего качества, чем обыденная, но мало пригодная для боя. Наряд тангури ничем не отличался от наряда простой ратницы, только плащ был не серым, а синим.
   Прибыв с ратницами в Тадж-Адри, Дэй подивилась тому, что мероприятие это не спонтанное, а очень даже организиванное. Церемонимейстер, отвечавший за кортеж арла, достаточно быстро расставил всех участников туда, куда надо. Кроме самого арла, разумеется. Того еще не было видно во дворе замка, зато его лошадь по традиции серая в яблоках ожидала хозяина в полной готовности. Серебристая попона украшала ее круп, поверх которой было богатое седло с серебряной отделкой. Она в нетерпении фыркала, задирая голову, ее крепко держал под уздцы главный конюший.
Дэй старалась умерить свое любопытство, хотя так и хотелось повертеть головой, разглядеть кортеж от начала до конца. Она немного нервничала, но распорядитель пояснил, что гури замыкают кортеж, поэтому должны, соблюдая дистанцию, следовать за гурчарами. Быть позади всех не очень лестно, зато спокойнее.
   И вот, наконец, из дверей главной башни замка появился правитель. Такого Киркайна се Зара Дэй еще не знала.  Он был в черном с серебром костюме, поверх которого был накинут длинный пурпурный плащ с меховой оторочкой. Вместо привычной для нее меховой шапки, его голову венчал золотой обруч, украшенный спереди драгоценными камнями. На корону совсем  не похоже, но такого головного убора никто больше не носил. На его надменном лице можно было заметить легкую досаду. Наверняка арл не испытывал большого удовольствия от предстоящей церемонии. Дэй поразилась как он на этот раз садился на лошадь: конюший держал для него стремя, а затем повел коня под уздцы в начало кортежа. Видимо на подобных мероприятиях были свои правила, которые строго соблюдались.
   Под громкие звуки рога процессия двинулась через  ворота замка по мосту на площадь Верхнего города. Впереди выступала замковая стража в длинных кафтанах с алебардами  на плечах.  За ними ехал арл, следом двигались двумя рядами гурчары и гури. Кортеж был не совсем королевским, но достаточно внушительным. Ехали неторопливо, Дэй приходилось все время сдерживать Тэнгира, наровившего перейти на быстрый шаг. Народ на площади расступался перед кортежем, мужчины снимали шапки, взрослые склоняли головы, и только вездесущие мальчишки без всякого уважения  глазели на арла и его свиту.
   «Круг почета» был не особо продолжительным. На ратушной площади арл, не сходя с коня, выслушал приветствие пандала, арканов и цеховых глав. Затем тхакур Зара произнес речь, в которой пожелал правителю доброго здравия, а праведным горожанам и гостям  веселого праздника.
   Кортеж вернулся в замок, гурчары и гури отправились по своим делам. Дэй из казарм добралась в город пешком. Нужно было проверить отряд ратгури, которые во время праздника следили за порядком. Подобные сборища не обходились без драк и воровства. До убийств дело доходило редко, но бывало и такое, когда цеховики вдруг не поделят места в таверне. Или не стерпят обидные слова, выскочившие по пьянке. Оказалось, что ратницы даром времени не теряли, растащили споривших оружейников, когда у тех дело дошло до кулаков. Поймали парочку воришек, умыкнувших кошели с деньгами у знатных господ. Праздник шел своим чередом. На берегу Дарны молодежь устроила какие-то игры. Парни и девушки небольшими группками прогуливались у городских стен.
   Дэй прошлась по рынку, заглянула в оружейные лавки и к кожевнику. Купила новые перчатки взамен старых, которые прохудились во время вылазки к кочевникам. У лавки ее и встретил посланник – неказистый паренек в одежде  подмастерья.
- Рани, рани, меня просили вам передать! – громким шепотом произнес он.
- Кто просил? – нахмурилась Дэй.
- Узнаете. В таверне «Золотой фазан» вас ожидает один сардар.
- Один сардар…, и это все? Чего он хочет?
- Не знаю. Хозяин Рутхи сказал, что вас ждет сардар. Это все.
Паренек намеревался улизнуть, Дэй схватила его за предплечье.
- Правда, рани, не знаю. Я не видел сардара и не говорил с ним. Меня Рутхи послал, чтобы вы одна пришли.
   Приглашение насторожила Дэй. Кому она понадобилась тут в Заре? Она вдруг вспомнила разговор с карналом в Даре. Но с чего бы карналу скрытничать? Не хочет афишировать свидание с ней? А если не Джай, то кто же? А если бы и Джай? Ей вдруг захотелось, чтобы это был именно Джай, каков он при близком общении в неформальной обстановке? Если, конечно, Киркайн узнает…, и пусть узнает! Противоречивые мысли, пока еще не желания, раздирали Дэй. Она дулась на арла, и симпатизировала карналу. А чего ей хотелось на самом деле?  Может, она вообще не знакома с этим сардаром. Есть у нее тут тайные друзья, или  враги?
   Таверна «Золотой фазан» находилась на одной из улочек, что вела в гору от ратушной площади. Не видное место, но репутация солидная, кто попало не заходит. Дэй не стала долго раздумывать, еще не вечер, чтобы опасаться темноты. И потом она всегда при оружии.
   На первом этаже в харчевне часть столов была занята уже изрядно подвыпившими зажиточными ремеслинниками и купцами. Они громко разговаривали, пытались что-то петь. Харчевщик Рутхи, немедленно оставив компанию выпивох, метнулся навстречу Дэй.
- Вам сюда, рани, сюда!
   Он ловко поклонился, несмотря на внушительных размеров живот, и указав на лестницу, повел Дэй на второй этаж. Здесь было несколько дверей, ведущих в комнаты постояльцев. Рутхи остановился у последней, постучал и, пропустив Дэй вперед, удалился. Дэй задержалась на секунду, потом толкнула дверь. В комнате после темного коридора было гораздо светлее. Она оказалась просторной с печью, которая была холодна из-за теплого времени года. Кровать под темным балдахином и стол, накрытый для гостей. Сардар, пригласивший ее, стоял у окна к Дэй спиной. В такой позе мог стоять только один человек – Киркайн се Зар. Не узнать его было невозможно, даже несмотря на то, что он был одет совсем просто, как подобает обычному горожанину. Но эту позу она бы узнала из тысячи. Он обернулся, возможно ожидал, что она бросится ему на шею от радости. Дэй только чертыхнулась на свою краткую заминку у двери, убрала руку с эфеса и прошла к столу. Без приветствия молча налила вино в кубок, сделала пару глотков, потом, отломив ножку у жареной куропатки, принялась ее усердно обгладывать. Арл тоже молчал, снисходительно смотрел как она ест. И все-таки Дэй чувствовала, что ему не очень нравится такое начало встречи. Она подняла кубок, кивнула Киркайну «прозит!» и отпила добрую половину отличного зарского вермута – алшарафа, и снова принялась за птичью ножку, как будто ничего интересного ее тут не ожидало. Хотя она и понимала, что глупо так себя вести, но ничего не могла поделать с собой. Испытывать терпенье арла у нее уже входило в привычку. Ей конечно приходило в голову, что он мог бы ее наказать за слишком вольное обращение с его персоной. Но он не наказывал, позволяя ей делать и говорить то, за что другие могли поплатиться жизнью.
- Мне фортуна карты в руки: путь-дороженька прямая. Не боюсь я смертной муки и по лезвию шагаю. Твой певец слагает песню, твой кузнец железо ладит. Мне ж в стенах как в клетке тесно, ветром в степь махну не глядя. Не от смерти бег мой вечный, от страстей, что сердце ранят. Раны те никто не лечит, все пройдет – меня не станет. Вольный перевод кави Анила Мохита. На этот раз, Ваша Светлость, вы меня удивили.
- Не ожидала? – арл как будто обрадовался начавшемуся разговору.
- Если честно, не ожидала, гадала, кто бы это мог быть?
- Ну, и кто же это по-твоему мог быть? – Киркайн нахмурился.
- Видишь ли, меня могут убить и в таверне, и в каче,  и вообще, где угодно по разным причинам. В какой-то степени мне было любопытно, а еще привычка все проверять и никому не доверять.
  Он подошел к столу, встал напротив нее. А у нее вдруг колыхнулось сердце, совсем чуть-чуть.
- Как всегда – на видном месте едкая ирония. Не хочешь меня видеть?
- Как сказать…
- Скажи…
- Из вредности хочется сказать «нет». Но это неправда. Я рада тебя видеть, более, чем кого-либо. Но,  когда я ехала сегодня позади тебя, а если точнее, то почти в конце кортежа, появились сомнения. Зачем я тебе, Кир? Зачем эта мелодрама или комедия, я не знаю?
- Сомнения… А зачем тебе фарс именно сейчас?
- Фарс…, пожалуй фарз – долг перед нанимателем  высказаться напрямик. Не проще ли было найти обычную девушку?
  Дэй чувствовала, что нужно бы остановиться, не просто сдержаться, а уже понимая, что говорит лишнее, совсем не то, что хотела сказать. Однако Киркайн не разозлился, смотрел на нее все так же снисходительно как на маленького ребенка, которого незаслуженно обидели. И на очередной ее намек о разнице в их положении как будто не обратил внимания.
- Обычную! – фыркнул он, потом согласился. - Это действительно проще!
- Но не интересно и скучно, - Дэй решила рубить до конца.
- Возможно. Мне кажется, ты пьяна. Не пойму, чего ты добиваешься?
- Хотелось бы напиться и забыться, если бы это помогло. Ничего не добиваюсь, все уже добито за меня.
  Она снова потянулась к кубку, он тоже протянул руку через стол, словно не хотел, чтобы она пила. Их руки сопрокоснулись всего лишь на мгновенье, но этого хватило, чтобы отделить существенное от несущественного, главное от мелочей. Дэй не поняла, как они оказались по одну сторону от стола.
- Что во мне такого, Кир? Что во мне такого? – повторяла она, боясь заплакать.
- Не знаю, Дэй, не знаю…

Продолжение слудует.