гл. 30. 2 Мытарства в миру и новая жизнь Бориса

      Людмилы, немного растерявшись,стала оглядываться по сторонам,не понимая,   
   чтоесть что в монастырском дворе. Саша,наоборот, давно чувствовал себя здесь
   своим и был очень доволен, что вновь находится в полюбившемся ему святом месте
      Так как у него с Борисом были свои дела по строительной части в захудалом
   домике, где сейчас ютился Борис, Саша приказал Людмиле перейти через речку,
   текущую прямо посреди монастырского двора на другую сторону и идти к дому,
   служившего помещением для совместных молитв и присоедениться к группе людей,
   стоящих на его открытой веранде, защищённым от дождей добротным навесом.

      -Давай присоединяйся к этой группе. Все молитвенные тексты читаются по оче-
   реди. Когда дойдёт до тебя очередь - читай с толком, вдумчиво и выразительно.
   Думаю, это у тебя получится хорошо! Шрифт крупный, трудно не будет. Я подойду
   позже, немного Борису помогу...

       Людмила молча кивнула головой и пошла. Речка привела ёё в полный восторг.
       Заключённая с обоих сторон массивными гранитными плитами серо-зеленоватого
   цвета, искрящегося прожилками слюды,  довольная своим нынешним положением,
   речка о чём-то болтала сама с собой самыми замечательно- нежными переливчатыми
   звуками. И Людмила, свесив голову над потоком воды,опираясь на крепкие, отпо-
   лированные перила неширокого мостика, замерла от охватившего её всю чувства
   умиротворения и даже не желая двигаться дальше.

      Что-то заставило её обернуться назад - в сторону Саши. Он махал ей рукой,
   жестом требуя двигаться дальше,и тогда она перешла на другую сторону реки.

      -Ишь ты какая! - засмеялся Борис.- Во всём тебя слушается. Это хорошо!
      -А чего молчит, как немая? Говорить не умеет?

      -Как бы не так,- Саша кивнул головой в сторону Людмила.- Чего, чего, а го-
   ворить Людмила умеет. Это она просто с непривычки, место незнакомое. Посмотри
   сейчас на неё..

      Людмила уже стояла на веранде среди ожидавших своей очереди паломников и
   оживлённо переговаривалась с ними. Саша жестом показал, что скоро придёт к ней

       -                     часть 2
      Людмила Викторовна замолчала, заметив, что Зоя и Раиса лежат с закрытыми
   глазами и с неподвижно спокойными лицами, как только что умершие без всякого
   страдания , но как призванные  Свыше в порядке установленной очерёдности,что
   не было для них неожиданной новостью.

      Она встревожилась и встала.
      Раиса открыла глаза.
-     - Людмила,- мы не спим. Это на нас так подействовали твои описания дороги,
   монастыря и ,особенно, текущей с серебром воды. Мы всё себе представили и нам
   стало так хорощо! Прямо в транс впали. Правда, Зоя?

      -Правда, сказала Зоя и открыла глаза.

      -Ну и напугали вы меня!- облегчённо выдохнула Людмила Викторовна.

      -Да, кстати о Борисе,- мы поняли, что у него большие сложности по жизни,
   потяря связи с семьёй, потеря документов и работы и какие-то  переезды с длин-
   ными дорогами и даже голод без крыши над головой. А Саша для него стал вроде
   благодетеля, облегчившего его жизнь. И он к нему привязался и даже к тебе
   приревновал. Как Нина, хотел для Саши самого лучшего.- Раиса испытующе посмот-
   рела на Людмилу Викторовну.- Не так ли?

      -Ну вы с Зоей молодцы!- воскликнула Людмила Викторовнаю - Надо же так уго-
   дать! Почти всё точно. Как у вас получается?

      -Да это  просто обычный набор проблем,-пожала плечами Раиса.- И угадывать
   нечего. Я права? А ваш муж Саша, который десять лет за больной женой ухаживал,
   приобрёл дар заботиться о несчастных и больных душой и телом и жить уже по
   другому не мог. Очевидно, он и Бориса себе приглядел таким же образом - его
   столь трагичными обстоятельствами жизни. А возможно и не только Бориса,-совсем
   уж загадочно закончила Раиса.

      Людмиле Викторовне показалось, что Раиса намекает на неё саму, но уточнять
   остереглась, а решила сообщить те сведения о Борисе, которые рассказал  ей по-
   том Саша на обратной дороге, в подтверждение догадок самой Раисы.

      -Итак,- начала Людмила Викторовна,- жизнь Бориса с рождения была слишком
   запутанной. Он вырос у одинокой матери. Об отце было известно лишь то, что он
   немец. В городе их было много. Наверное поэтому он ни с ,кем  особенно не
   дружил, замыкаясь в своём собственном мире. Мечтал стать врачом, но не смог
   пройти конкурс. Однако сумел получить диплом фельдшера, и даже военного.

      Он был женат и имел дочь. По какой-то причине жена бросила его и дочь,
   исчезнув в неизвестном направлении. За ребёнком смотрела мать. Решил поехать
   служить на Север, заработать деньги на жилье для дочери. Квартира матери из
   двух маленьких комнат была слишком тесна. Тогда он не знал, что видит их в
   последний раз.
      Грянули событие, оторвавшие от "нерушимого Союза" территории , ставшие
   немыслимо враждебными. Многие тогда меняли гражданство. Борис медлил, не желая
   отрезать пути назад, но работу в военных организациях он потерял, а другой с
   чужим уже гражданством не находилась.
      Безденежье и холод Севера погнали его на Юг.
    
      Нужда заставила прибиться к группе себе подобных бедолаг, перенимая их
   образ жизни и способы существования. Наконец, он осел в тихом месте на аллее
   старого городского кладбища, давно не действующего, возле кладбищенской цер-
   кви, где у него было своё место. Подружился с одиноким, со случайными заработ-
   ками парнем смирного характера, снял угол в его однокомнатной малосемейке,
   делясь с ним подношениями сердобольных старух. До этого ночевал и прятался от
   дождей в старинном склепе недалеко от церкви, где были каменные ниши, а покой-
   ников и их имущества давно простыл след. Правда, потом сей факт неким началь-
   ством был признан кощунством и склеп замуровали крепкой кладкой.

       От такой жизни здоровье Бориса пошатнулось, так как для поддержания един-
   ства в компаниях, к которым он примыкал ,приходилось принимать алкоголь и ку-
   рить, к чему он не был склонен и что подтверждал его сожитель, терпящий его
   по причине явной интеллегентности Бориса и не склонности к конфликтам.          
   Все его документы и свидетельства об образавании действительно были поте-
   ряны или украдены лицами заинтересованными в содержимом его огромного баула,
   которого он везде таскал за собой, не имея другого места для хранения или того
   кому бы он доверял.

      Стоит ли говорить, что такая хизнь Борису была невмоготу и мучительна, но
   изменить он сам ничего не мог. Без документов он был в прямом смысле  Никто.
   Теперь о нём можно было думать ,что угодно. Из разговоров с Сашей он прогово-
   рился о своей бывшей  фамилии и отчестве явно с немецким акцентом, да имя его
   было не Борис, а что-то созвучное. Пропавшие документы были ни к чему со всех
   точек зрения. Однако, для Саши он был человеком, как все остальные, и к тому
   же немецкий почти не знал, а только язык Великой державы,а, следовательно, был
   её гражданином.

      О возвращение к месту своего рождения и к матери с его дочерью, теоретичес-
   ки и, тем более практически, речь уже не шла. При просмотре последних изестий
   по старенькому телевизору своего сожителя, он с ужасом видел, как нарастает
   лавина безумных, без здравого смысла действий на его малой родине, отколовшей-
   ся от Центра, как дробился и уничтожался по частям  сложившися десятилетиями
   согласованный, привычнай уклад жизни, где всё было понятно и каждый знал своё
   место в жизни.

      События, одно нелепее другого , вращались с приличной скоростью как бы в
   контуре гиганской воронки ,уходящей в бездонную пропасть и всасывающей всё
   новые и новые.
      Из разломов и трещин политической и общественной жизни поднимались ядовитые
  испарения из самых адских обителей, обустроенных на обратной стороне планеты.
      Ранее не искушенные, защищённые железным занавесом,, жители отрованных от
   единой Державы территорий, отравляясь, были подвержаны припадкам беснования:
   как-то факельными шествиями, что являлось символом их помрачённого и погру-
   жённого во тьму разума, где слепой ведёт слепого в историческую яму.

      Беснования проникли и в парламент, проявлялось в диких словесных разборках
   и мордобоях прогрессирующего характера, с короткими передышками для восстанов-
   ления потраченных сил. Пораженный  заокеанской заразой, мозг народных избран-
   ников отказывался понимать чего они хотят и,вообще, зачем находятся здесь.

      И над всей этой Вакханалией витал дух обманутых обещаний, утраченных на-
   дежд, дух беспричинной ненависти к своим генетическим собратьям, и бесцель-
   ной вражды всех против всех, дух уныния, бессильного что-нибудь изменить.

                -------------------------------------------------------
                часть 3.

      Именно поэтому, попытки активистов приморского южного города, где  поселил-
   ся Борис, восстановить его документы и вернуть  в родные места, были им
   категорически отвергнуты, хотя он жаждал перемен в своей судьбе.
      И они пришли.

      Однажды к площадке перед церковью после литургии подошел микроавтобус, че-
   ловек на десять, заказанный прихожанами для поездке в древний монастырь, через
   который текла река,а в воде обнаружено большое содержания серебра и её прода-
   вали по церковным лавкам, так как считали лечебной.

      Были составлены списки желающих , деньги внесены заранее. Один человек из
   списка на явился ко времени. Стали звонить. Он отказался от поездки по причине
   внезапно возникшего неотложного дела. Услышал это проходивший мимо Борис, шед-
   ший с бутылем к цистерне с освящённой водой для питья, и попросился в поездку
   вместо отказника.

      Стали звонить снова и спрашивать, не будет ли отказник требовать назад
   деньги за не состоявшуюся поездку. Ответил, что не будет.

      Так Борис оказался в монастыре, из которого больше не выходил и в обратную
   дорогу не отправлялсь.

      Его обнаружили в полуразрушенном домике на окраине монастырской территории,
   где давно никто не жил. Он пытался залатать дыру в потолке, через которую в
   домик проникала дождевая вода и догнивали уцелевшие  половые доски, используя
   для этого длинные гибкие ветви,валявшиеся по всему лесу и сухую траву,как в
   деревенских хатках в каком нибудь захолустье, далёком от цивилизации.

      Сначало от него хотели избавиться, как от подозрительного чужого лица, но
   Борис  был на редкость услужлив и трудолюбив, встревая во все хозяйственные
   дела монахов. Он с большой охотой поливал и полол  небольшие  огородные участ-
   ки, с росшими на них картофелем, морковью и прочими овощами, разносил по лесу
   сено в кормушки для копытных зверей, которых не видел, но сено было съедено,
   чему он был, как ребёнок рад.  Он убирал территорию и приводил её в порядок
   после нашествия поломников, для части которых монастырь  и его окресности  бы-
   ди лишь экскурсионным объектом  .

      Бориса оставили в покое, постепенно привыкая к его присутствию, тем более
   что Борис был неприхотлив и ничего не требовал, а довольствовался  самым малым
   Время от времени он привлекался к кухонным работам, что явно шло на пользу
   его здоровью. Ему казалось, что он попал в Рай.

     Монахи  были людьми среднего возраста, начитанными и образованнвми. Двое из
   троих имели высшее образования. Один физико-математическое и даже писал какой-
   то труд с целью попудяризации идеи о единстве Религии и Науки, и о крайней не-
   обходимости введения узучения Закона Божия в программу щкольного образования,
   составляя для этого пособия и методички для школьников разного возраста.

      Естественно, хозяйственные таланты Бориса значительно упростили и облегчили
   их жизнь, оставляя больше времени для трудов молитвенных и образовательных
   сочинений.К своему служению они относились с неугасаемым рвением и с твёрдым
   убежденим, что на молитвах монахов, как на Атлантах держится Мир и сама
   Земля, которая с последним монахом неминуемо погибнет в космической катастро-
   фе. Но каждый новый искренно верующий отодвигает конец. Ради него Бог терпит
   всех грешных,оставляя время  для их покаяния.

      И тут-то обнаружилось, что Борис не знает ни одной молитвы и никогда не
   не молится, имея при этом все задатки к полноценной благочестивой жизни.

      Но монастырь - не колхоз, ведущий коллективное хозяйство, и не санаторий
   на основе трудотерапии. У него другие задачи!

      И монахи решили приложить максимум усилий для духовного возрастания Бориса,
   тем более, что после двух случаев, где пригодилисть его проффнссиогальные на-
   выки военного фельдшера, он стал им просто необходим...   
   

         Продолжение в главе 31.1.