Журавли Ибикуса

                Читая Шиллера. Ч.11

                (стихотворение в прозе) 

                Журавли Ибикуса

   Сам Аполлон вложил в его уста божественный голос, и теперь Ибикус, любимец Богов, спешит с легким посохом в руке в Коринтус, где лучшие певцы Греции должны состязаться в своем искусстве.

   С суеверным страхом ступает странник в густую пихтовую рощу Посейдона. Все застыло кругом. Лишь стая журавлей клином тянется в теплые края. "Привет вам, мои друзья! В добрый час встретил я вас. Моя судьба подобна вашей. Издалека мы держим путь и мечтаем о теплом приюте."

   Бодро шагает Ибикус по лесной тропе, но вдруг двое убийц преграждают ему дорогу. Он готов вступить с ними в бой, но устало опускается рука, более привыкшая перебирать нежные струны лиры, чем держать боевой лук. Он зовет на помощь, взывает к Небу, все напрасно. Никто его не слышит, никто не спешит ему на выручку. "Должен я здесь умереть, всеми оставленный, неоплаканный, от злой руки убийцы?"

   Тяжело раненый он падает на землю. И в последнюю минуту своей жизни Ибиус слышит курлыкание журавлей. "О вы, журавли, мои верные спутники! Если никто другой не скажет ни слова, то обличите вы моего убийцу!" Это были его последние слова.

   Скоро нашли голое тело Ибиуса, и хотя лицо певца было обезображено ранами, один из его друзей узнал дорогие черты. "Так ли я должен был тебя встретить и увить твою голову венком из еловых ветвей. Да не померкнет твоя слава!" - сказал он и закрыл певцу глаза.

   Болью в сердце всех, собравшихся на праздник Нептуна, отозвались его слова. Люди хотели отомстить за смерть любимого певца, искупить ее кровью убийцы.

   Но кто он? Трусливый ли грабитель? или тайный завистливый враг? Лишь небесное светило знает истину. Теперь он, наверное, затесался среди людей и со злорадством наслаждается плодами своего преступленя. Или в храме вымаливает у Богов прощение. А может он смешался с толпой зрителей, заполнивших театр.

   Театр уж полон. Скамья спорит со скамьей, рискуя сломать опоры, на которых держится сцена, а народ все прибывает и прибывает. Из каких только уголков света не приехали сюда гости: с берегов Аулиса и далекой Азии, из Спарты и с греческих островов, чтобы услышать грозную мелодию хора. По старой традиции он медленно, строгим шагом выходит из глубины сцены. Длинный черный плащ скрывает ноги. Багровое пламя факела плывет над головой. В лице ни кровинки. Ядовитые змеи обвивают голову. Сцепившись в кольцо, как черти вокруг грешника, начинают они мелодию гимна, проникающую в самое сердце. Звучит песня Эриниен, Богинь мести:

            "Слава тому, кто честно живет,
             Чистую душу он до конца сбережет!
              Но горе тому, кто убил человека,
              Его не минует топор дровосека.
              Мы, дочери ночи, зарука тому,
              Не смыть ему кровью такую вину.

              Пусть не надеется избежать нашей мести,
              Мы, дочери ада, всегда будем вместе.
              Накинем узду мы на шею злодею,
              Он не обманет нас медовым елеем.
              Пусть убежит он хоть в рощу алоэ,
              И там не дадим мы убийце покоя."

   Так пели они, танцуя в хороводе, пока не воцарилась тишина подобная молчанию смерти. По старому обычаю медленным шагом скрылись они в глубине сцены. Вдруг раздался чей-то отчаянный крик: "Смотрите! О Боги, это же журавли Ибикуса!"

   В неожиданно потемневшем небе все увидели стаю пролетающих журавлей. "Ибикус!" Дорогое имя вновь всколыхнуло в сердцах людей скорбное чувство. Из уст в уста полетело: "Ибикус, которого мы все оплакивали, павший от руки убийцы. Но что значат эти журавли?"

   И все громче раздаются голоса: "Внимание! Это все козни  Эриниен. Певца выследили. Человек, сказавший, что это журавли Ибикуса, сам себя выдал. Он убийца! Хватайте его!"

   Он не желал этого. Он хотел сохранить преступление в тайне. Напрасно. Эти слова вылетели из испуганного рта сами собой. Злодея отвели к судье, и он признался.

   Месть покарала убийцу.