Поэма Любви

О книге Людмилы Алтуниной «Чайка с того света…»(1)

         Любовь — это открытие себя в других людях и восторг узнавания.

         Александр Смит(2)

         Любовь к людям — это и есть те крылья, на которых человек поднимается
         выше всего.

         Максим Горький(3)

 Близилась к завершению работа с типографией по поводу издания лите-ратурно-художественного альманаха «Ковчег», фактически всероссийского, издающегося в Туле под девизом «Православие в наших душах». Приходи-лось частенько ездить на другой конец города, хотя делать этого не хотелось из-за очень плохой погоды — холодной, дождливой, совсем не июльской, а, скорее, середины октября. Долго не было даже проблеска солнца…

И именно в это время мне в руки попала книга «Чайка с того света…». Рассказы, новеллы, очерки, эссе», вышедшая под «шапкой»: «Библиотека журнала «Приокские зори». Словно солнце засияло на моих ладонях. Это восприятие было вызвано не столько оформлением обложки — а она празд-ничная, радостная и ликующая, несмотря на мистическое название книги (сразу оговорюсь, оно оправдано дальнейшим повествованием) — сколько содержанием страниц.

          Следует сказать, что автор книги — известный писатель и журналист, Людмила Дмитриевна Алтунина, при встрече и в общении также всегда производит на человека солнечное впечатление. Книга - о ней, о её жизни, о людях, с которыми она встречалась или встречается и поныне, о её близких, о нашем обществе, стране и её путях. Однако главное в ней — отношение ав-тора ко всему и ко всем. Оно проникнуто глубоким нравственно-философским смыслом, тонко скрытым, в обычных, казалось бы, проявлениях разных граней повседневной жизни и человека в ней. Поэтому и название выбрано не случайно: Л. Алтунина знает, и все, кто с ней общаются, знают, что она обладает неистощимой светоносностью — признаком духовной при-надлежности к светлым слоям Небесного мира. Этим светом пронизан и плод её труда — данная книга. Как пишет автор в своём предисловии: «…Перечитала эту свою книгу, объединившую под одной обложкой рассказы, новеллы, эссе, написанные в общем-то на разные темы и в разные годы, но, как оказалось, пронизанные единым духом — духом православия, хотя не ставила себе именно такую задачу: написать на православные темы. Видимо, всё логично: я сама — воцерковлённый человек, впитавший этот дух право-славия,— в понимании нетленных духовно-нравственных ценностей: добро, милосердие, сострадание, внимание к  другому человеку, совесть,— в своей семье и от родителей, и от бабушки и дедушки по материнской линии, в душе своей остававшимися верующими людьми … И, безусловно, это не может не отразиться на моём мировосприятии, а, значит,— и на творчестве, о ком или о чём бы ни было мною написано».

         Этот свет отражают и герои повествования,— автор, как она сама обо-значает свою творческую позицию: «… за то, чтобы высветлять жизнь и своих героев, а не сгущать краски…»,— люди, разные и по возрасту, и по соци-альному положению, «…но объединенные единым, характерным для всего моего творчества. Рассказы, во многом автобиографические, написанные в основном от первого лица, повествуют о реальных событиях и об обычных, так называемых простых российских людях, вроде бы и неприметных внешне; ничем, на первый взгляд, и не примечательных, но обладающих душевной глубиной, светлым мировосприятием и яркой индивидуальностью, а зачастую и жизненно умудрённых, многие из которых живут и поныне. Данные рассказы, как и всё, ранее написанное мной, отличает правда жизни: та самая правда, пережитая или увиденная собственными глазами или близкими и родными, или рассказанная другими, которая самодостаточна и самоценна сама по себе и не нуждается в особых писательских вымыслах, приукраши-ваниях и бурных фантазиях; та самая правда жизни, о которой мой земляк В. М. Шукшин говорил, что она и есть нравственная основа творчества. Это — та самая правда, в которой в той или иной степени найдёт своё отражение каждый…

         Воистину, жизнь преподносит нам порой такое, что и нарочно не выду-маешь, даже обладая очень буйной фантазией и способностью брать сюжеты из головы. “Да, жизнь — отличный и неутомимый соавтор”,— Борис Поле-вой,  считавший так, прав. Но сами рассказы нельзя воспринимать как доку-ментальные, ибо они являются художественными и литературные образы со-бирательны. Исключение составляют документальные очерки, помещённые в  книге».
   
              Объёмная эта книга (424 стр.) включает восемь частей, охватываю-щих весьма широкий круг человеческого бытия в разных его проявлениях. Через человеческие судьбы, собственные мировосприятие и размышления автор ненавязчиво подводит читателя к определённым выводам, показывая нашу с вами повседневность как бы изнутри и во взаимосвязи с окружающим миром; во вселенской синергии, если можно так сказать, ведь человек — это микро- и макрокосмос, вселенская частица, всё в себе соединяющий и всё отображающий. Через рассказы о собственных внуках,— а их у автора — де-вять: опыт общения с детьми, что и говорить, немалый,— автор делится определёнными наблюдениями за ними, размышлениями по вопросам их воспитания, психологии, мотивации поступков и так далее, учась жизни и у малышей. Эта часть книги так и называется «Простая философия жизни: чему нас учат наши дети. Рассказы с размышлениями».
 
          Немалое внимание автор уделяет рассказам из своего детства и студен-ческой юности, житейским историям – притчам, природе, о чём ниже ещё будет сказано подробнее. Нашлось место на страницах книги и отрывкам из повестей Л. Д. Алтуниной: «Солдат войны полковник Кутепов», рассказыва-ющей о легендарном нашем земляке — уроженце тульской земли, командире 388 стрелкового полка 172 Тульской стр. дивизии, мужественно, геройски оборонявшей город Могилёв в июле сорок первого; «Очень жду у окошеч-ка…», повествующей о дочери «врага народа», прослеживая её судьбу с во-енного детства до последних дней жизни. Включены в книгу и авторские стихи, в основном являющиеся как бы квинтэссенцией дальнейшего повест-вования той или иной её части.
 
         Один московский художник, человек немолодой, многоопытный, прочтя книгу Л. Алтуниной, сказал: «Её автор — философ». И с ним нельзя не согласиться, поскольку действительно, о чём бы ни говорила автор, в целом её книга пронизана размышлениями о смысле человеческого бытия — его пребывания на земле, о ценностях нетленных; о том, что оставим мы после себя потомкам, в том числе собственным детям и внукам; чем приукрасим этот мир и какие посылы — добра или зла — отправим в ноосферу, окружа-ющую нашу планету. Такова будет и отдача землянам. Об этом надо помнить и не нарушать человеческой агрессией вселенского равновесия сил, которое может оказаться весьма хрупким,— к такой мысли подводит автор. Потому-то вполне органичен в книге включённый в неё цикл рассказов «Жизнь – дар Божий» и близкий к нему по внутренней духовной наполненности раздел «Мамин лес». Он, пожалуй, главный в этой книге, открывающий её, как от-мечает сама Людмила Дмитриевна, посвящён рассказам о матери – самому святому, что есть у нас на этом свете. Он так и называется «Мамин лес». Рас-сказы о материнстве». «Мамин лес»,—  далеко не случайно раздел назван именно так,— одноимённо с одним, основополагающим, рассказом, вошед-шим в книгу. Мамин лес — это не только и не столько лес в прямом смысле этого понятия, как окружающая нас природа. Это, прежде всего, то главное, доброе,— в этом-то и заключён смыл повествования,— что сеет, закладывает и воспитывает в душах своих детей мать, и из чего потом вырастают добрые всходы, лишённые плевел,— лес доброго, светлого, вечного — духовно-нравственные непреходящие ценности. «Лес», посаженный мамой в детских душах,— это то, что останется и после неё и передастся другим, новым, по-колениям. Мамин лес — как символ вечного, славного материнского начала, отражающегося, поселяющегося, продолжающегося и в её детях, и во внуках, и в правнуках… И здесь, как и во всей книге, основа рассказов — реальные события, связанные с теми или иными людьми. Выдуманного почти нет, но сами эти факты впечатляют и не оставляют равнодушным. 
 
              Стоит отметить: эта книга открывает авторский проект Л. Д. Алту-ниной «Лики России». Он, по её замыслу, включит семь книг, в том числе повести, рассказы и стихи о её малой родине — Горном Алтае (ныне Респуб-лика Алтай). Кстати, в данный момент она готовит к изданию две книги, ко-торые войдут в этот проект: о Великой Отечественной войне и сборник «Со-звучие. От Оки  — до Катуни», авторы которого — поэты и прозаики из Тулы и из Республики Алтай.
               
   Уместно ближе познакомить читателя с  автором этого проекта и кни-ги, о которой идёт речь. Л. Д. Алтунина (урожденная Егуекова), журналист и прозаик, родилась и выросла в Сибири, в Горном Алтае, в высокогорном, са-мом южном удалённом в Республике Алтай райцентре Кош-Агач, погранич-ном с тремя государствами: Монголией, Китаем и Казахстаном, расположен-ном в Чуйской степи, в преддверии пустыни Гоби.  Детство и юность прошли  в предгорном селе Майма. Окончила факультет журналистики Казанского госуниверситета и высшие редакторские курсы Всероссийского института журналистики (Москва). Около сорока лет — в СМИ. Долгие годы была ре-дактором многотиражной газеты Тульского госуниверситета и руководителем отделения журналистики студклуба этого вуза. Ею написано более четырех тысяч статей для региональных и центральных СМИ. Автор и соавтор более десятка книг. Отдельные литературные произведения печатались в местных, центральных и международных изданиях, в сборниках. Военно-патриотическая, православная тематика, тема малой родины занимают особое место в её творчестве. Финалист и победитель ряда всероссийских и ре-гиональных творческих конкурсов. Награждена многими  грамотами, в том числе федерального уровня, и благодарностями. Её имя внесено в «Тульский биографический словарь. Новая реальность», в биографический словарь «Писатели земли тульской», в энциклопедии тульской журналистики и Туль-ского государственного университета. Член Союза журналистов России и Академии российской литературы. Член редакционного совета и зав. отделом литературно-художественного альманаха «Ковчег» (всероссийский ордена Г. Р. Державина литературно-художественный и публицистический журнал «Приокские зори»). Ветеран труда. Живёт в Туле.


…Замечательный поэт и прозаик Вячеслав Алтунин(4), член Союза писа-телей России и Союза журналистов России, супруг Людмилы Дмитриевны, написал о книге «Чайка с того света…»: «Законы литературного творчества допускают такой приём, как идеализация. Тем более допустим он в твоей книге, пафос которой — изобразить жизнь «…не столько такой, какой она есть или была, сколько такой, какой она должна быть, очищенная от житей-ской прозы» (Константин Паустовский). Я бы сказал, что это крайне нужно нынешнему читателю, обалдевшему от жестокости и насилия окружающего мира…»(5)

Что касается законов литературного творчества, то книга Л. Алтуниной вполне отвечает их требованиям. Герои её — живые люди, их речь насыщен-на, колоритна, не лишена разговорного стиля, диалоги выстроены интересно, содержательно и привлекательно для читателя, что позволяет более много-гранно, психологически тонко раскрыть их характеры, мотивацию поведения и поступков; их монологи и действия полностью соответствуют той жизнен-ной позиции, которую представляет нам автор на страницах книги. Писатель смогла заинтересовать читателя персонажами своего произведения, описания которых максимально точны, не оставила его равнодушным к их судьбе и в сомнении, как они поведут себя в различных жизненных ситуациях. Людмила Алтунина пишет естественным, свободным и  понятным языком, без какой-либо неопределённости, неясности, двусмысленности, всегда находит нужное выражение, нужное определение, не создаёт чрезмерного скопления событий, происшествий, эпизодов, в то же время не пропуская необходимых, ярких, характерных эпизодов и деталей.

 Чем больше окунаешься в чтение книги, тем больше понимаешь, что творчество автора направлено на врачевание души человеческой.

Ещё Его Святейшество Патриарх Алексий II говорил, что в настоящее время происходит слишком много нечеловеческого, с чем мы постоянно сталкиваемся, и что отравляет, разрушает нас изнутри, особенно ещё не-окрепшие души молодых. И только воспитание и образование делают чело-века человеком.
 
Поэтому наибольшую ценность, особенно в наше время потери нрав-ственных ориентиров, представляет творчество, возвышающее человека, ис-целяющее его душу, укрепляющее его на пути к свету, имеющее глубокое воспитательное значение, возвращающее ему образ Божий.

«Чайка с того света…», объединившая три периода жизни автора: алтай-ский, казанский и тульский — это большая поэма о Любви. Большая не по количеству страниц (хотя книга толстая и хорошо организованная, с броса-ющимися в глаза заголовками), а по всеохватности такой Любви — от соб-ственных детей и внуков, близких и друзей до, казалось бы, посторонних людей, как падших, так и простых, обычных и даже достигших высокого ду-ховного уровня; от природных и городских пейзажей до милых сердцу родных краев и до большой великой Родины.

Это всё так, несмотря на скромные слова Л. Д. Алтуниной: «Все, о чём я пишу, — это реальная проза жизни, наши повседневные будни и человек в них — в разных ситуациях, зачастую и весьма непростых. Причём мой герой — это, чаще всего, так называемый «маленький человек», обычный, казалось бы, ничем не примечательный, незнаменитый» (Алтунина Л. Д. «Лики России» Кн.1: «Чайка с того света», с. 9).

Поэма Любви начинается с любви к матери, ибо что может быть на свете священнее её имени! Все самые дорогие святыни названы и озарены именем матери, потому что с именем этим связано и само понятие жизни. К тому же еще Иоанн Златоуст(6) говорил: «Та, что воспитывает живую душу,— талант-ливее любого живописца или ваятеля».
 
Мама — это первая любовь каждого из нас. Кто не испытывал тёплых чувств, признательности,  желания сделать благодеяние матери? Ведь порой только единственный человек в мире может понять и простить любое наше заблуждение и неверный шаг. Связь с матерью — это прочная, незримая се-ребряная нить, проходящая через всю жизнь человека, начиная от негромкой песни у детской кроватки, от ласкового прикосновения любимых рук, родных тёплых губ, от бессонных ночей рядом с больным малышом, и навсегда, когда преградой не является и окончание её земной жизни. Именно об этом – основанный на реальном явлении пронзительный мистический рассказ автора «Чайка с того света…», давший название всей книге. 

Мать всегда является самым верным, благоразумным и благожелатель-ным человеком и наставником для своего ребёнка, проявляя ангельское тер-пение, благодаря мудрости и душевной доброте, сердечному теплу и предан-ности, учит всем лучшим человеческим качествам, независимо от его возрас-та, является самым надёжным советчиком в трудных жизненных обстоятель-ствах.
 
Конечно, какой-то читатель скажет, что это идеальный образ матери и идеальное к ней отношение, что в наше «искривленное» время это — ред-кость. Позволим не согласиться с ним, хотя негативные явления, которые кому-то хочется видеть как всеобщие и повсеместные, имеют место быть в нашей современной действительности.
На земле не будет жизни без материнской любви. И мы обязаны в ответ дарить ей ту любовь, которую она нам дала и даёт.

Людмила Дмитриевна как верующий человек знает Божью заповедь: «Уважай отца своего и мать свою»(7) и несёт её в своё творчество. И действи-тельно без исполнения этого невозможно стать и быть уважаемым, достой-ным членом общества. Самый главный поклон после преклонения перед Бо-гом — это поклон матери и отцу. Ибо за нелюбовь, неблагодарность к роди-телям Бог не прощает людей.

Любовь к собственной матери рождает в душе автора аналогичное чув-ство ко всем матерям и побуждает искать похожие черты характера и душев-ного склада. И автор через героев своей книги показывает примеры любви и почитания родителей.

Так описывает Л. Алтунина мать своего зятя Сергея: «… полная внут-реннего сдержанного достоинства и какой-то неженской мужественности, всегда готовая впрячься в тяжелую упряжку и, всё взвалив на свои плечи, нести молча, терпеливо, без малейшего ропота и жалоб на нелёгкую судьбу, как будто так и надо — иного и не ждёт. С детства привыкшая к тяжелому крестьянскому труду, она никогда не искала для себя никаких удобств, благ, скидок, да и отдыха не знала, как, впрочем, многие сельские жители, прики-певшие к своей земле» (Cit. or., с. 38).

  А мамины уроки и наказы в рассказах автора! — Это евангельские сло-ва, переложенные на современную жизнь. Многие могут позавидовать писа-тельнице, имевшей такую мать. «Любое дело в отношении людей, прежде … подумай сделать его или не сделать, особенно когда сомневаешься, ты, доча, моя милая, прежде всего, примерь на себя. Подумай: каково было бы тебе…» Да и как она могла не учить этому, если и её мать, мама стара (бабушка — так говорят на Алтае.— Прим. авт.), говорила: «Прежде чем что-то сделать, хорошо подумай, вокруг головы обведи, да за пазуху положи»… (Cit. or., с. 144). И учила мать Людмилу и её сестру и брата всегда, везде поступать, как велит совесть, учила, как относиться к самим себе, к людям, независимо от того родные они или чужие, к окружающему миру, и не забывать, что Бог рядом. «И сейчас я просто поражаюсь: сколько в них мудрости, нравственно-сти — глубинной нравственности, данной … от земли, от корней, и переда-ющейся из рода в род…» — пишет автор (Cit. or., с. 149).

  Людмила Алтунина из многодетной семьи, и все близкие её имели такие же семьи. «В нашем доме, вообще, всегда крутилось много детворы — всех привечали, кормили-поили. А мои подружки из необеспеченных семей, социально неблагополучных, как сейчас сказали бы, так и жили у нас: ноче-вали, питались, мылись в бане, носили мои платья, которых у меня было много. Мама … бывало … нашьет платьев … и моим подружкам…» (Cit. or., с. 105). Может быть, отсюда у неё и такая любовь к детям, и так близко ей женское мужество?
 
 Большую роль в жизни автора, в её воспитании сыграл отец. Вот что он пишет в одном из своих писем: «Дорогая моя, донюшка, ты задала мне очень важные и непростые вопросы: “Папа, в чём смысл жизни? Что такое счастье?” — Хорошо, что они тебя волнуют — это верный путь, чтобы стать че-ловеком» … «Вы в больших городах получаете крепкие знания, выбрав по сердцу будущие профессии, стремитесь к свету, выходит, пойдёте дальше вашего папки. И это радует и согревает меня; значит, прожили мы с мамой не зря — оставили свой след на земле … Так и должно быть: дети должны быть лучше своих родителей, идти дальше, иначе не будет доброго развития и народ выродится … Есть место, где ты родилась и выросла, никогда не забы-вай его, как бы ни сложилась твоя жизнь … Надо стремиться, моя ненагляд-ная, чтобы становиться лучше во всех отношениях, главное же — внутренне, духовно, чтобы приносить пользу не только себе, но и другим людям, своей стране…» (Cit. or., с. 162). Одобрение отца — самая сильная из мотиваций. К тому же эти слова являются подтверждением мысли А. П. Чехова, который писал: «Нужно стремиться к тому, чтобы каждый видел и знал больше, чем видел и знал его отец и дед»(8).
 
Отец Л. Д. Алтуниной немногословен. Может быть, это одно из немно-гих наставлений, которые он давал дочери. Редкие отцовские похвалы были очень значимы для неё и до сих пор хранятся в памяти, ибо между ними была крепкая эмоциональная близость. Любовь отца — особенна, отличается от материнской, в ней мало речей, однако ей нет цены. Как неоценим и сам отец для девочки — первый и в ранние годы единственный, самый замечательный мужчина, защитник и эталон мужчины, товарищ и друг, который, хотя и строгий, требовательный, но никогда не был тираном или просто наблюдате-лем, любящий её без каких-либо условий. Его любовь настоящая: вниматель-ная и спокойная, которая делает честными детей. Отец Людмилы Дмитриевны очень любил её мать, а это тоже было немаловажным в становлении личности дочери.
Естественно, воспитание дочери отцом непохоже на материнское. И во многом то, каким будет будущая жизнь девочки, более всего зависит от отца. Его роль здесь очень важна и ответственна. Мамы преподают умения семей-ной жизни, домовитости и женственности. А настоящий отец, как показывают все психологические исследования и сама личность Л. Алтуниной свиде-тельствует об этом, представляет собой определяющую основу для формиро-вания дочери: для развития эмоциональной самостоятельности девушки, для укрепления её уверенности в себе, её выдержки, владения собой, дисциплины и верных понятий о семейных обязанностях, для её оценки самой себя, своих возможностей, для осознания своего места среди людей и для формирования способности принимать самостоятельные решения в жизни.
 
Вот и получается, что без хорошего отца, каковым являлся и отец автора, как говорил  Н. М. Карамзин: «… Нет хорошего воспитания, несмотря на все школы, институты и пансионаты»(9).
 
В повествовании автор уделяет большое место и теме любви к родителям родителей, которая есть естественное и закономерное продолжение любви к матери и отцу. Ведь, как говорится, ближайший путь к любви Бога — это любовь к своим бабушкам и дедушкам. Вот как говорит автор, например, о своей бабушке: «Удивительная моя мама стара! Несуетливая, некрикливая, немногословная, не сюсюкающая с нами, детьми, даже с самыми маленькими, грудными, но всегда спокойная, полная внутреннего достоинства» (Cit. or., с. 20). И во многом эти черты передались от неё к матери автора.

 Как любит она мать, её «…милый, исцеляющий душу, голос…», как впитывала при её жизни в себя его и «…всю атмосферу родного дома, все его запахи и шорохи…», заботу и тепло родителей и мамы, и папы старого. «Всё это, сохранённое в памяти, в сердце, помогало вдали от родного дома и по-могает доныне оставаться собой…» (Cit. or., с. 127).

 Корни памяти Людмилы Алтуниной — в доме бабушки и дедушки по матери, Леонтьевых Марфы Сазоновны и Григория Яковлевича, «мамы стары и папы старого». «…Бабушка так и осталась простой русской неграмотной крестьянкой, хлебосольной, гостеприимной и доброй, но с высоким чувством человеческого достоинства…» — пишет автор (Cit. or., с. 18). «…Как сейчас я вижу бревенчатый бабушкин домик, с аккуратной, чисто выметенной оградой, в углу которой примостилась крохотная банька под высокими раскидистыми тополями…» (Cit. or., с. 18). «…Я остаюсь в доме, чтобы послушать бабушкины молитвы. Что-то завораживающее, светлое, наполняющее сердце трепетом, нежностью и чем-то невыразимо сокровенным было для меня, восьмилетней, в этих, не всегда мне понятных, но таких гармоничных и благодатных, молитвах…» (Cit. or., с. 21).

В какую даль вглядываются наши бабушки и дедушки своим скрытым духовным взором? Этот взор проникает в свою корневую систему, в свой род. Ведь корни человека — это не только земля, на которой он родился. Но это ещё и нравы, устои его народа; это и жизненное устроение его отцов, дедов и прадедов. Это то, к чему человек должен неизбывно испытывать благо-дарность и уважение.

Человек — это древо, у которого корнями является его семья и самые близкие. Эти корни питают человека, дабы он вырос подобно дереву высоким, ветвистым и красивым, с богатой кроной, то есть настоящим, гармоничным и счастливым. Однако бывает, по той или иной причине, и разрыв связи с корнями. В этом случае человек начинает опустошаться, теряет смыслы жизни, превращается как бы в сухое, мёртвое дерево.

Чаще же бывает нечто другое, когда дефицит корневых эмоций человек пытается компенсировать за счёт своих жизненных партнёров, тем или иным способом требуя признания, востребованности себя, доверия, внимания, за-боты и нежности, а порой и опоры. И наоборот, когда у человека с корнями всё благополучно, он признает и уважает индивидуальность каждого челове-ка, его необходимости для жизни, внимателен и заботлив по отношению к тем, кто рядом, сам является поддержкой для более слабых.

Автор однозначно принадлежит не к первым и вторым, а к третьим, и доказывает это всей своей жизнью и творчеством, в частности, и книгой «Чайка с того света…».

Однако мать — это не только своя мама и бабушка, но и сама автор — мама. Поэтому в поэме любви Л. Д. Алтуниной много внимания уделяется любви к детям. И как мастерски отражена сила духа, любовь к своему ребен-ку, к жизни, вера в свои возможности в следующем отрывке: «… Я вдохну в него жизнь, даже если она остановилась для него. У меня же целая ночь впе-реди. Целая ночь для нас с моим малышом! Ночь, чтобы я оживила его. И я в это верю! Верю, наперекор им всем, убеждающим меня, что … не может быть. “Может!” … У меня хватит сил вдохнуть в него жизнь…» (Cit. or., с. 84).

 Потому, наверное, верно высказывание Уильяма Теккерея: «Мама — это имя Бога на устах и в сердцах малышей»(10).

Читая произведения Людмилы Дмитриевны, постоянно убеждаешься, что она действительно любит своих детей, любит их правильно и грамотно. Потому-то она понимает, что не всё так просто в любви к ребёнку. И вместе с другими настоящими матерями считает, что, прежде всего, необходимо за-даться вопросом: «Зачем мы желаем иметь детей?» Кто-то ответит: «Это возможность построить для них такую безоблачную, сознательную и пре-красную жизнь, какой я не имел сам, в надежде, что и они будут помогать со-зидать такую жизнь и своим детям». Однако большинство людей проживают свою жизнь совершенно иначе, и потомство их просто связывает по рукам и ногам.

Л. Алтунина понимает, что, говоря о любви к детям, важно понимать: какая любовь необходима им? Умна ли она, или ограничена, недостаточна или, наоборот, чрезмерна, целесообразна или ошибочна, когда дети порой считают родительской любовью: «Когда родители мне покупают и разрешают всё, что я хочу». А с другой стороны, любящая мать, а также отец, могут быть равнодушны к интересам и насущным желаниям своих детей, к их просьбам. Поэтому и говорится, что в воспитании необходима мудрость и соответствующий уровень культуры, необходимо научиться безусловному принятию ребёнка, необходимо  построить с ребёнком человеческие отноше-ния. Да, ему меньше лет, он мало знает, у него практически нет опыта, но это наш друг, и мы должны понимать, уважать его и доверять ему.

«Любить — это значит смотреть на человека, и видеть его таким, каким его создал Бог…» — говорила Марина Цветаева(11). И родители должны зада-вать себе вопрос: «Что я могу сделать, чтобы приблизить этого человека к его совершенному образу?»
Именно так любит и воспитывает писательница своих детей, а ныне — и своих внуков, и говорит об этом. «…И такое щемящее чувство любви и нежности переполняло меня! Хотелось вобрать в себя весь этот тёплый, нежно пахнущий молочком крохотный комочек … защитить его, уберечь ото всех невзгод, болей и болезней, которые могут поджидать её в жизни…» (Cit. or., с. 96).

Любовь Людмилы Алтуниной выходит за рамки обычной «физиологи-ческой» любви, которая присуща, за очень редкими исключениями, подав-ляющему большинству матерей. Её любовь к ребёнку — это одна из граней любви к Богу. «…И вдруг меня осенило! Словно сквозь разбежавшиеся обла-ка брызнули яркие солнечные лучи — это в детях являет нам Господь сокро-венную частицу Самого Себя! … Выходит, любя безумно своё чадо, мы, сами того не сознавая, испытываем через них и любовь к самому Богу, к ближним … Так вот в чём оно — великое таинство и смысл рождения, появления маленького Человека на земле: увеличить, прибавить любви на нашей плане-те, чтобы не осушилась эта благодатная, живительная Вселенская Чаша!» (Cit. or., с. 97).

К тому же автор книги понимает и доказывает всей своей жизнью, что невозможно родить, вырастить ребёнка «для себя» (Cit. or., с. 64). Она счита-ет, что с рождением ребенка заново открывается перед человеком мир: «… Проживаешь новую жизнь, острее и ярче воспринимая её, с новым интересом вглядываясь в привычное» (Cit. or., с. 32). Вообще, идея «ребенок для себя» — ошибочная, это идея власти рабовладельца над рабом. А с другой сторо-ны,— это попытка внешним образом разрешить своё глубинное затруднение. А итогом всего этого будут болезненные отношения с ребёнком.
 
Потому-то Л. Д. Алтунина с неприятием относится к тому, что некото-рые люди находят реализацию своего материнского инстинкта в воспитании собак и кошек. «…Лучше бы детей рожали и воспитывали. А если своих Бог не дал, то детдомовским бы помогали или усыновили ребенка, больше бы пользы было. Нельзя же любить животное больше, чем человеческое дитя» (Cit. or., с. 33).

И любовь Людмилы Дмитриевны, как у всякого верующего человека и гражданина, простирается дальше любви к собственным детям и внукам и распространяется на всё подрастающее поколение. Она уделяет этому очень большое внимание, сама как многодетная мать придаёт этому огромное зна-чение и чувствует большую ответственность за это дело. Но кроме всего это-го, нужно ещё и, как было сказано выше, уметь воспитывать. О знании и умении её, — памятуя о том, что рассказывая о других, человек передает собственную сущность, говорит о себе, ибо что тебе нравится в других, то ты и есть, и наоборот, — сообщает нам следующий отрывок: «…Вера Ивановна по-матерински доверительно говорила о самом главном, что хотела передать не только сыну, но и всей молодёжи: о том, как важно думать не столько о материальном, сколько о духовном, набираясь знаний, становиться людьми, готовыми откликнуться на чужую боль, прийти на помощь; неустанно со-вершенствоваться и при любых неудачах не опускать руки, не пасовать, а находить в себе силы при любых обстоятельствах преодолеть их…» (Cit. or., с. 74).

А сколько пользы или, наоборот, вреда мы можем дать ещё бессозна-тельному маленькому человеку, когда в его присутствии ведём разговоры. Л. Алтунина прекрасно это понимает, зная то, что любой звук, не говоря уже о слове, впитывается подсознанием ребёнка и оказывает затем влияние на его развитие и становление. «… Развращаем своими пошловатыми разговорами, недопустимыми в присутствии ребёнка, да и вообще недопустимыми разго-ворами в пошловато-жаргонном тоне… американскими мультфильмами…» (Cit. or., с. 219) и т. д. И всё это — вместо духовно-нравственного воспитания, в том числе и в семье. Писательница приводит пример такой воспитательной беседы матери с ней, ребёнком: «…У человека есть самое главное, доченька моя, …совесть, которая не велит ему делать что-то плохое, даже если никто не видит. Вот об этом помни всегда, как бы ни был велик соблазн … все это против тебя же и обернётся, и с большей силой. И такому человеку не будет в жизни счастья и удачи. Это тебе — моё материнское слово…» (Cit. or., с. 143).
«А от мысли о том, что врать уже не надо, и что, может, утром та, незнакомая девочка, прибежит и найдет свои босоножки на прежнем месте и очень тому обрадуется, на душе стало легко и даже весело» (Cit. or., с. 148).

Однако с воспитанием детей в окружении тотального влияния «зомбоя-щика», компьютера и гаджетов, собственно Интернета, газетного и книжного «чтива», а также сильнейшего, как и всегда, влияния сверстников, плохо об-стоит дело в современном обществе. Вот и приходится потом перевоспиты-вать, порой в тяжелейших обстоятельствах, уже достаточно созревшего чело-века. Но никогда ни один человек, даже сильно оступившийся, даже глубоко упавший, не безнадежен для Сил Света. И это утверждает Людмила Алтунина в одном из своих рассказов: «Иди, Никита, по жизни смело. Каждый может оступиться, главное — не дать себе упасть … Ты можешь встретиться сейчас с тем, что многие знакомые закроют перед тобой двери, будут будто бы не узнавать тебя на улице, не ожесточайся, не замыкайся, не отчаивайся, не бравируй столь горьким своим жизненным опытом. Учись, трудись, тянись к свету, и всё придёт: обретёшь твердую почву под ногами, и самоуважение, и уважение других. В этой жизни, мальчик мой, надо быть очень сильным и стойким, находить в себе силы подниматься из пепла…» (Cit. or., с. 182).

Добрые воспоминания о людях и былом — основа любящего сердца. Таких мест в книге автора очень много. Вот некоторые из них. «Серёжа словно слышал то тут, то там, в орешнике, голос матери, и будто живая вста-вала она перед его внутренним взором» (Cit. or., с. 57). Ведь всю жизнь перед взором Л. Д. Алтуниной стоит её дорогая и любимая мать. «И ничего нельзя вернуть назад, поправить, как ни желай, как ни сожалей, как ни старайся! Всё на свете поправимо, непоправима только смерть!
Серёжа, … ткнувшись нич-ком в прохладную, душистую траву, цепляя её крепко сжимаемыми кулаками, заплакал: громко, навзрыд, как ребёнок. И небо, словно вступив с ним в какое-то тайное согласие, пролило вдруг из вынырнувшей откуда-то со сто-роны леса лёгкой, белёсой тучки, похожей на женский профиль в платочке, крупные, сверкающие на солнце, тёплые, будто слёзы, капли дождя — слепого дождя, как говорила о таком дожде мама. Может, это её небесные слёзы пролились … и соединились с его слезами. И они плачут вместе, светло и горько плачут» (Cit. or., с. 65).

Вот ещё одно место из книги, из которого видно, что для Людмилы Дмитриевны характерна очень гуманная черта характера одной из её героинь: «У Веры Ивановны уже давно вошло в привычку разговаривать с растениями, как с людьми, будь то деревья, помидоры или огурцы, и даже, как отметила она про себя, от такого ласкового общения они лучше растут и плодоносят» (Cit. or., с. 70).

Знаком полного любви сердца является добрая память о друзьях-товарищах. Потому много строк в книге Л. Алтуниной посвящено дружбе. И как здесь подходят строки А. С. Пушкина: «Ты сохранил в блуждающей судьбе / Прекрасных лет первоначальны нравы…»(12) (Cit. or., с. 298 — 306).

Для женщины очень важно и значимо чувство любви, проявленное к ней и её собственное. Поэтому писательница так трепетно пишет о любви к ней Вячеслава — будущего мужа её. И о зарождении своего чувства к нему. И приводит с благодарностью его стихотворение, обращенное к ней: «В исходе марта в лужицах дрожит / Неразбериха льда, небес и веток. / А в воздухе, прозрачны и свежи, / Уж крепнут волны зреющего света! / В исходе марта прядь твоих волос, / Следы ручьёв. Прожилки тротуара, / Бред птичий… Всё во мне отозвалось. / Как звонкая весенняя гитара» (Cit. or., с. 292 — 297).

Одним из проявлений Любви, является материнская молитва. В книге хорошо показана её сила. «…Потом, когда она подробно рассказала матери о своей аварии, и они по часам и минутам стали восстанавливать, кто из них и что делал в тот или иной момент, то пришли к однозначному выводу, что это именно мамина молитва спасла Лизу от гибели» (Cit. or., с. 82).

Молитва матери может и со дна моря поднять. Однако профессор Мос-ковской Духовной Академии и Семинарии Алексей Ильич Осипов говорит: «Мы должны понять, что такое молитва. Бесплодна та молитва, которая не сопрягается с понуждением самого человека к какому-то ограничению себя, к какому-то подвигу в отношении себя … Я знаю одного священника, его дочь сломала ногу. Он не пьяница, но прямо сказал: “Ни капли вина, пока сломанная нога моей дочери не станет такой же здоровой, как была”. Всё ис-полнил, вот это молитва … Вот это будет акт любви … А мы порой не под-держиваем своё моление, страшимся и малостью пожертвовать. К тому же часто и молитва наша неправильна. Святые подвижники учили и учат, что надо молиться так, как это делал Иисус Христос в Гефсиманском саду. Это есть вечный образец обращения к Богу: “Отче, если возможно, пронеси мимо меня чащу сию, но не моя, а Твоя воля да будет”. Мощь молитва, в том числе и молитва матери, обретает при смирении и самоотречении, а не в требовании “дай мне, хочу”»(13). Людмила Алтунина хорошо понимает это и пишет об этом в своих произведениях.


Большое место, как уже понял читатель, в прозе автора, в частности, и в книге «Чайка с того света…», занимает вера в Бога. И это не случайно, ибо Л. Д. Алтунина  — православный человек. Этой верой она полна и несёт её и в своей жизни, и в жизнь окружающих её людей, а потому и рассказы её — это повествование, прежде всего, о подобных ей самой: «….Порой, случалось, хлеба-молока не на что было купить, но Елена не унывала: верила, что Гос-подь и Пресвятая Богородица не оставят её с детьми, ведь она знала, что каждому даётся Всевышним по вере и силам его» (Cit. or., с. 30). Как уже го-ворилось, то, что писатель подмечает в своих героях, свойственно ему само-му: «… В сознании мальчика сложилось, что понятия мама и храм — нераз-делимы» (Cit. or., с. 53). Или вот ещё: «… Появился у них и свой духовник, отец Василий. Без его благословения они в тот трудный период и шагу не ступали: всё делали, посоветовавшись с этим мудрым, умным, много пере-жившим священнослужителем» (Cit. or., с. 72).

«Вера в Бога принадлежит к самым глубоким, таинственным и духовно-драгоценным состояниям человека. Это есть благодатное переживание вели-кой душевно-художественной ценности и жизненной силы, которым надо дорожить, которое надо беречь и к которому не следует подходить, умничая и произволяя»,— писал Иван Ильин(14). Как часто вера спасала людей от пре-сыщения жизнью, от тоски и уныния. Ибо вера сильнее всего, а вера в Бога сильнее всех невзгод, она поистине творит чудеса. Она и всякому знанию со-общает силу. Бог познается нами по проявлениям в жизни, по действиям, по излияниям благодати Его в сердца наши, а не логически. Задача человека держать сердце чистым, и тогда вера соединит с Богом, приведёт в общение с Ним.

И ещё очень важно: перед тем, как что-то сделать, вызвать в сердце сво-ем образ Иисуса Христа и задуматься: мог бы Он совершить это, одобрит ли Он мои действия или нет — и ответ придёт. Тогда наши действия будут со-ответствовать нашей вере.

Однако вера и понимание Бога не приходят сами собой, а воспитываются с детства. Людмилу Дмитриевну, как уже понял читатель, было кому вос-питывать и в вере, и в порядочности. «…И тут меня обожгло ещё больше, словно жгучей катунской крапивой стегануло по всему телу: Боженька ведь смотрит на меня и всё видит, и ждёт от меня, как я поступлю. А раз Он всё видит и знает, и видит меня, значит, знает и как мне страшно. Но ведь я хочу исправить свою ошибку: совершить хороший, … Богоугодный поступок, Ему угодный; значит, Он защитит меня и со мной ничего плохого не случится. От этой мысли страх мой … отступил» (Cit. or., с. 146). И ещё очень важно от-ношение к продуктам, к хлебу: «Это ж продукт, на пропитание Богом дан, грех в мусорное ведро кидать…» (Cit. or., с. 350).

Любой, интересующийся православием, духовностью, знает, что  небес-ная воля часто не сразу постижима человеком. Чтобы это происходило быст-рее, необходима светлая, тонкая и отзывчивая душа и здраво- и благомысля-щий ум его. Поэтому хорошо, что многое в жизни и в знании ещё закрыто от нас, ибо душа и ум многих людей не готовы к восприятию. Л. Алтунина од-нозначно разделяет точку зрения, что для продвижения в этом нужно душе потрудиться, прежде всего, в плане милосердия, проявить его от самых глу-бин души, от сути человеческой.  «Только такое милосердие и есть истинное» (Cit. or., с. 119).

Писательница не устает приводить примеры веры устами героев своих произведений, которые рассказывают об этом своими словами. Вот один из них: «Если … Христос так за нас, людей, страдал, так почему и мне, простому смертному человеку, не пострадать за самого себя, за свои грехи и, пройдя через эти страдания, не подняться?! Ведь учит же меня чему-то Бог, коль такое испытание мне послал!.. — говорит (герой) — …Стал я Евангелие и всё другое, связанное со святыми, очень внимательно читать и серьезно раз-мышлять … И, не поверите, как прозрение какое на меня сошло: сам себя и свою болезнь иначе понимать стал: страдаю, чтобы грехи тем самым иску-пить, покаяться и лучше стать» (Cit. or., с. 325). И действительно, всякий не-достаток, вину и беззаконие, прежде всего, выискивать в самом себе необхо-димо. В жизни человек может лишиться всего, к чему был привязан душой. Но в любых обстоятельствах человек не один, Бог навсегда с ним, Бог всегда рядом, только к Нему по вере нужно обратиться с искренней молитвой, а не как слабый человек пребывать в тоске и сомнении и надеяться только на свои силы. «И чем глубже твоя вера, тем ближе Бог…» (Cit. or., с. 328).

Один из героев «Чайки с того света…» говорит: «Раз испытывает, значит, не потерян я ещё для Него. Дает Он мне шанс всё преодолеть и подняться, ведь зачем-то же Он послал меня на землю… И ни от кого, кроме Бога, не  жду помощи» (Cit. or., с. 326).

Но испытывает ли Бог? Мудрый писатель, а таковым, несомненно, явля-ется Людмила Алтунина, позволит себе не совсем согласиться со словами ге-роя. Ибо неужели Бог рад тому, что мы подвергаемся затруднениям и со-блазнам? Он не шлёт их нам и не хочет, чтобы они были у нас, так как Он, являясь Любовью, никогда не способствовал и не способствует существую-щему злу.

Все эти трудности и препятствия выпадают нам, ибо мы зачастую дей-ствуем противоположно Божьей мудрости, исходя из своей гипертрофиро-ванной в сторону зла свободы воли. Люди часто ставят высоко в жизни свои страсти, вещи, свою непогрешимость, потому и попадают в полосу неприят-ностей, а не по воле Божьей.

И вот здесь важно, как поведёт себя человек: станет ли он крепким, сильным, несгибаемым, стойким в своей вере и поведении в жизни или, наоборот, падёт. Человек, успешно прошедший через испытания и очистив-шийся от всего тёмного, нечистого, злого, становится подобным золоту перед Богом. И Он радуется этому.

Как и всякий верующий человек, автор, имея на то полное основание, ибо сама так старается жить, через повествование о своей жизни и через своих героев ненавязчиво даёт читателю уроки экологии души. От этого зависит не только сама человеческая жизнь, но и состояние нашей окружающей среды. Кто не знает о глобальных экологических катаклизмах? И действительность говорит нам, что хорошее состояние природы невозможно без экологии человеческой души. Как правильно говорил германский писатель и мыслитель И. Гёте, «…растёт то, что мы выращиваем в душе…»(15) В таких условиях, понимает Людмила Алтунина, важная задача — воспитать не только развитого, просвещённого и высоко-культурного члена общества, но и креативную личность, ответственную за всё вокруг, в том числе и за состояние нашего общего дома. А для этого, считает писатель, мы должны возрождать духовные и нравственные основы, приобщать людей к народной культуре, развивать экологическое мышление и поведение. Эта тема пронизывает всё творчество Л. Д. Алтуниной и живо перекликается с творчеством различных русских и зарубежных писателей. Так в стихотворении «Природа» из «Стихотворений в прозе»(16), любимый ею (об этом несколько ниже) И. С. Тургенев соединяет воедино «жилой дом» и «храм». Храмина, в его изложении, это и Дом Природы, и церковь. Природа же является нам как царственная женщина. И герой стихотворения вначале думает, что гармония владычествует между Природой, которая, как мать, ра-деет о ребёнке, о его благоденствии, и человеком. Однако это не так: зашо-ренный ум, чувства и неразумная воля отделяют людей от природы. Законы  природы и людей различны.
Поэтому Антуан де Сент-Экзюпери, выдающийся французский писатель, как-то сказалл: «Все мы пассажиры одного корабля по имени Земля, значит, пересесть из него просто некуда. Если у человечества не найдётся сил, средств и разума, чтобы поладить с природой, то на умершей, покрытой пылью, безжизненной Земле стоило бы, пожалуй, установить надгробный камень с такой скорбной надписью: “Каждый хотел лучшего для себя”»(17).

Книга Л. Алтуниной несёт читателям убеждение, что нужно начинать с возрождения человеческой души и сохранения её в чистоте; способствует правильному формированию ума человека, его воли и чувственно-эмоциональной сферы, то есть личности. Ибо от этого зависит жизнь всей нашей страны, а по большому счёту, и всего человечества. И автор убеждена, что каждому человеку начинать необходимо с самого себя: творить сердце своё чистым и открытым, дабы каждое слово несло любовь и милость, ра-дость и добро; что нужно прощать — ни на кого не иметь недоброй памяти, обиды, злобы; не разбрасываться людьми, взаимоотношениями с ними и чув-ствами; быть добрее, внимательнее, заботливее, предупредительными по от-ношению к ним. И верить, что все трудности, испытания, даже несчастья,— всё, совершающееся с человеком,— ему в избавление и, в итоге, во благо. И ещё благодарить за всё и за каждую минуту жизни, ибо она, как и всё, дана Богом.

Как уже было сказано, не может быть экологии души без приобщения людей к народной культуре. А кому говорить о ней, как не тем, кто живёт в ней и ею. Одной из граней проявления любви Людмилы Алтуниной к народ-ной культуре является любовь к русской народной песне (Cit. or., с. 156). Она впитала эту любовь, видимо, с молоком матери. «Песни эти, протяжные, грустные, сибирский народ любит, видно, в своих душах и нелёгких судьбах находит созвучие с ними. Эти песни всегда пели и в больших компаниях, со-биравшихся по праздникам в нашем доме. Папа запевал, мама подхватывала, потом включалась вся компания. Голоса у родителей были сильные, чистые, мелодичные. Пели компанией слаженно, мощно, красиво. Сибиряки, вообще, любят петь и как поют! Все их песни и, впрямь “жизненные”, до сих пор зву-чат в моём сердце. Услышу их или сама запою, и в памяти ясно встают те да-лёкие картины из далёкого детства» (Cit. or., с. 107). «…А уж как пели! Как пели! Аж, бывало, в окнах стёкла дребезжат. Все русские народные песни, да на несколько голосов, да с подголоском … Мои папа с мамой почти всегда были запевалами. Хорошо они пели на два голоса. Отец начинал густым, красивым баритоном, по-особенному как-то глядя на маму, … чтобы она не упустила нужный момент, когда ей нужно вступать в песню. … Их голоса гармонично сливались, дружно и мощно подхваченные всей компанией…» (Cit. or., с. 128).

Другой гранью приобщения к народной культуре является любовь к народному языку. И этот, народный язык, с детства слышимый и любимый автором, ярко представлен в книге устами разных героев. Не случайно одна из героинь, кстати, со школы и поныне подруга автора, рассказывает: «Бывало, баба, посмеиваясь, скажет: “Ну ты ноне, как цолок пять”…— “Баба, а што это значит?” — спрошу её.— “А то и значит, што всё у тебя сёдня из рук валитца, соберись уж с умом-то”»… (Cit. or., с. 90).

Однако культура не исчерпывается языком и фольклором. Передавая слова и действия Инны, героини другого рассказа, писательница говорит о том, что ей самой дорога живопись, музыка и поэзия, которые, по её соб-ственному мнению врачуют душу и тело, ибо утверждают непобедимость любви к людям, к малой и большой Родине, к народу, ко всему Мирозданию и, главное, к Богу (Cit. or., с. 167). «Человеческое сердце не может жить без любви. Оно, как нежный росток на ветру и холоде, погибнет без тепла, кото-рое даёт любовь. И даже если кажется, что душа опустошена, сердце не мо-жет больше любить — это самообман, потому что всегда есть кого и что лю-бить: солнце, небо, звёзды, живая природа, а главное — Бог» (Cit. or., с. 175).

Наивысшая награда по-настоящему творческой личности, а Л. Д. Алту-нина, несомненно, является таковой, в отличие от массы графоманов, пишу-щих обо всём и ни о чём,— передать через своё произведение, через слово дух и веру, Любовь читателю. Она выражает это, в частности, и в размышле-ниях ещё одной своей героини — художницы: «…Да, и вот эти люди, попав-шие в беду, многие из которых ещё мальчики, за столь короткое время от-крыли для себя что-то новое, доброе, благодаря её творчеству  … поселяя надежды, уводя от отчаяния, неверия, безысходности и озлобления. Вон как по-иному — доверчиво и по-доброму — засияли их взгляды, просветлели в улыбках лица и — слёзы на глазах» (Cit. or., с. 178).

Однако это слово должно пройти через период выдержки, чтобы обрести свой глубинный смысл. Так после длительного молчания «…у слов появился вкус и цвет» (Cit. or., с. 195). Это необходимо ещё и для того, чтобы потом, когда человек остановится в своём жизненном беге и оглянется на пройден-ный путь, не было совестно за многие слова и мысли, и поступки, которые тоже начинаются со слов. Вот и говорит Людмила Дмитриевна устами своего героя: «…Все хотят быть услышанными, а потому говорят и говорят, но когда сам много тарахтишь, никого и не услышишь, и тебя не услышат, потому что тоже тарахтят. И слова уже веса не имеют, шуршат, как прошлогодние листья» (Cit. or., с. 194).

Желания наши — источник страданий наших. Так говорит восточная мудрость. А вот устремлённость к высокому, обозначенная высокая цель — великое дело. Они открывают путь к творению, благодаря им достигается духовная победа (Cit. or., с. 364). Это и есть высшая форма красоты. Однако красота важна и в обыденной жизни нашего серого дня. «…именно его глу-бинным ощущением всей красоты, полноты, многообразия и величия жизни даже в малых её будничных проявлениях…» (Cit. or., с. 366).

Одним из свойств здоровой души является сорадование всему хорошему. Потому-то и красота природы вызывает у Л. Алтуниной радость. «Общение  с  природой, родство с нею, труд во имя неё есть древняя, неизменная, самая,  быть может, надежная радость в жизни человека»,— писал  В. Астафьев(18). И автор описывает её восторженно, как творит кистью на холсте картину с натуры:
«Летнее солнце, столь пронзительно яркое — глазам больно глядеть на него — нещадно печёт землю. Пыль на дороге, песок на берегу речки и до-рожки в ограде так раскалены, что жгут босые ноги. И мы стараемся насту-пать на травку, приятно охлаждающую разгоряченные ступни» (Cit. or., с. 19).

«Всюду жизнь, нескончаемая, вечная жизнь! Жадно вбирает в себя (герой рассказа.— Прим. авт.) все краски дня, наслаждаясь, упиваясь ими» (Cit. or., с. 49).

«Берёзовый лес, напоминавший ему пушкинские сказки, наверное, по-тому что он был таким же просветлённым, ясным и солнечным, как стихи Пушкина» (Cit. or., с. 54).

  Как настоящий художник Людмила Алтунина любит любое время года. И хоть пишет прозой, но очень поэтично, лирично, и описание это звучит, как стихотворение.
 
Вот песня зимы: «…Лёгкий снег. Лёгкий ветерок. Лёгкий воздух. Лёгкий вдох и лёгкий выдох… Как всё-таки хорошо быть! Просто быть на земле!» (Cit. or., с. 243). «...Когда-то всё это уже было: и светлая от снега ночь, и этот робкий и нежный шорох снежинок, похожий на тихий-тихий и родной шёпот» (Cit. or., с. 280).

Какой художник останется безразличным к проявлениям весны? «И что-то неведомое, невидимое оживило погрустневшее белое безмолвие, утвер-ждая необратимость хода времени, всесилие прихода весны … И весь мир вдруг наполнился каким-то невыразимым, ликующе-жизнеутверждающим гимном. Гимном весны, пробуждения, ожиданием счастья и верой в то, что все мечты и надежды непременно сбудутся у всех» (Cit. or., с. 242). А вот за-мечательная поэтическая картина: «Весна … выдалась крайне ранняя, друж-ная. … У домов, в полях, в лесу, на огороде видела снег, ещё по-зимнему бе-лый-пребелый, искрящийся, слепящий глаза. И лишь глубокая, насыщенная голубизна неба, какая бывает только в марте, яркое, ясное солнышко, тёплы-ми своими лучами уже пригревающее кирпичные стены дома, да редкие, едва проклюнувшиеся проталинки на кочках, да ещё несмело вытекающие из-под снега ручейки талой воды говорили о приходе весны. Она необъяснимым ка-ким-то чутьем угадывалась в свежести воздуха, в дуновении ветра, в моём внутреннем неугасающем ликовании от ожидания ещё чего-то неясного, но непременно светлого и хорошего. Наверное, это состояние можно сравнить с пробуждением деревьев, которые весенний ток соков и сила жизни оживляют после крепкой зимней спячки и заиндевелости…» (Cit. or., с. 155). Хоть еди-ное слово можно изъять из этого стихотворения?! «…Для меня пропустить мартовские весенние ручьи, как и майское цветение черёмухи и сирени, в ароматные гроздья которых люблю зарыться лицом, — значит потерять год» (Cit. or., с. 156).

Кто из читателей, познакомившись с описанием автора летней красы любимых сибирских мест, не захочет навсегда поселиться там? — «Середина лета. Вечереет. Грустные сумерки неспешно опускаются на горячую землю сгущающейся синевой. В природе всегда сквозит какая-то необъяснимая, едва уловимая грусть в предвечерье, когда день переходит в вечер. Говорят, именно на исходе дня природа вступает в самый тесный контакт и наивысшую гармонию с человеком и приоткрывает ему свои тайны. Всё обволакивает умиротворение, тишина, покой, нарушаемые только пронзительным мо-нотонным стрекотанием  кузнечиков в росистой траве да ленивым лаем собак. С небес, с гор, с катунских островов, от реки веет прохладой, а от земли идёт тепло с тем незабываемым запахом самой земли, который можно уловить только в это время суток или после тёплого дождя. Но после дождя примешивается ещё и запах воды, и свежесть озона, витающего в воздухе, а в предвечерье, без дождя, земля пахнет по-особому, первозданно самой собой — землёй и травой» (Cit. or., с. 103).

В целом природа, которой посвящена довольно большая отдельная глава в книге с соответствующим названием: «Как дивна мира красота! Заметки о природе (зарисовки с натуры)», выступает в мироощущении Людмилы Алту-ниной, как безотказный целитель, лучший врачеватель и надёжный сотоварищ человека. С ней надо не просто тесно и преданно дружить, но дружить бережно, заботясь о ней, и бесконечно любовно — быть в неразрывном бла-годарном единстве. И не только брать от природы, но и давать что-то взамен: сажать деревья, кустарники и цветы, ухаживать за землёй и реками.

Однако любящее сердце Л. Д. Алтуниной, как и все любящие сердца, ранимо и с горечью реагирует, если встречает несправедливость, зло, нищету, боль, если Родина находится в тяжёлом состоянии, если любимая земля плачет и стонет. Судьба родного Отечества небезразлична автору. Она глу-боко волнует и заботит её:  это — очевидно по всему её творчеству.

Она считает, что с прошлой страной мы потеряли и что-то хорошее…
«… В их совхозе, когда-то — до провальных 90-х годов прошлого сто-летия — очень богатом…  в постсоветское время справное это хозяйство пришло в полный упадок: сады забросили, полеводство — тоже; не стало ни коров, ни свиней, завод почти остановился, ценное оборудование растащили, … квалифицированные специалисты разбрелись кто куда…» (Cit. or., с. 42).

И это на фоне процветающих столичных городов, хотя и там есть боль-шое расслоение среди населения. Людмила Дмитриевна через героев расска-зов передает своё, прямо скажем, недоверие такому мегаполису с его боль-шим скоплением людей, с его толпами, сутолокой и стремлением к обогаще-нию, к потреблению, к разного рода развлечениям и наслаждениям. Она ду-мает, что большинство того, чем завлекает, обвораживает и прельщает боль-шой город, для человека совершенно лишнее и показывает; как, к сожалению, в ущерб духовно-нравственному самосовершенствованию укореняется дух потребительства, предпринимательства, стремление к обогащению и деньгам, к «красивой» жизни в роскоши, не присущий человеку, выросшему в советское время, как противится этому душа простого русского человека (Cit. or., с. 73). «Можно жить иначе, … — несуетно. И надо уметь доволь-ствоваться малым…» — говорит Л. Алтунина (Cit. or., с. 354). Ну а в провин-циальных городах и городках жизнь не лучше, чем на селе, когда у большин-ства их жителей бо;льшая часть пенсии и зарплаты уходит на оплату услуг ЖКХ и лекарства… Между строк произведения звучит голос автора, призы-вающий богатых: «Все деньги, деньги и деньги. Нельзя так!» и малоимущих — не завидовать, ибо нет ничего хорошего там, где потребление поставлено во главу угла.
 
Чуткое ухо Людмилы Алтуниной различает гулкие удары колоколов над Россией. Они как бы говорят: «Господь вразумит и наставит вас, люди. По-кажет путь на земле, научит любить её. Веруйте и идите тем путём, молясь, без печали, уныния и сомнений. И даст вам Бог каждому этой дорогой, не плутая, в своё время дойти и обрести заповеданный град Китеж!»

Писатель приветствует людей, умеющих понять, кто правду и дельное
говорит, а кто безответственный говорун или, того хуже, лжец, ведь говорят увлеченно, убежденно и чрезвычайно много. Как её героиня, которая «…внутренним своим чутьем угадывала, чувствовала и безошибочно отли-чала … все настоящее от ненастоящего. Принимала жизнь именно во всех её живых, истинных проявлениях, как и сама жила…» (Cit. or., с. 44).

Л. Д. Алтуниной, естественно, свойственен патриотизм. Не «квасной» или пустозвонный, а истинный. Это наглядно проявляется в её реакции на гибель российского лётчика Олега Пешкова в Сирии (Cit. or., с. 388). «…Как мы всей семьей радовались, когда видели по ТВ, что наши лётчики уцелели и катапультировались… Как надеялись они выжить! Как болели мы за них!..» (Cit. or., с. 389).
 
Потому-то и память о Великой Отечественной войне жива у Людмилы Дмитриевны генетически. В её ближней родне более десятка фронтовиков. Четверо её родных дядей-сибиряков с войны не вернулись. Младшему из них, награждённому медалью «За Отвагу!» в жестоких сражениях за Воронеж, длившихся в сорок втором более двухсот дней и ночей, было всего во-семнадцать, когда он ушёл на фронт. Он умер от ран в дивизионном госпитале в сорок третьем на Курской дуге в неполных двадцать лет. Там и захоронен в братской могиле. Их имена – на обелиске в Парке Победы, в республиканской столице — городе Горно-Алтайске. Потому ей близки не только сами герои-фронтовики, но и те, кто находят, может быть, уже еле заметные следы траншей и окопов, а также каски, куски оружия, любят слушать рассказы о тех событиях, ухаживают за могилами, возлагают цветы к памятникам героев войны (Cit. or., с. 54). У автора есть и документальные книги о Великой Отечественной войне (Cit. or., с. 349). Ею немало написано о советских воинах (Cit. or., с. 399),  представителях всех национальностей и народностей великой страны. Потому вспышки межнациональных противоречий восьмидесятых и девяностых годов вызывают у писателя глубокое неприятие. Так Л. Алтунина пишет: «Жили дружно, весело. Было много друзей … причём друзей со всего бывшего Союза. Не было никаких раздоров и с местными — все дружили между собой и по-соседски, и как коллеги. И всё рухнуло, можно сказать, в одночасье, с развалом Советского Союза. Откуда-то вдруг у местных жителей возникли националистические настроения, всё чаще стало звучать в адрес русских: “Понаехали тут…”» (Cit. or., с. 71).

Особое место в творчестве автора занимает любовь к Пушкину и Турге-неву.  «У меня тоже есть и “мой” Пушкин. Есть и “мой” Тургенев. Сначала пришёл ко мне Александр Сергеевич, потом — Иван Сергеевич. Я полюбила их всем сердцем. Они стали для меня как бы родными людьми» (Cit. or., с. 372)/ «… Потрясением ещё в детстве Тургенев вошёл в мою жизнь и навсегда в ней остался. Герои тургеневских рассказов, некоторые события в них для меня — не только реальны, “списанные” с простых людей, но и вполне узна-ваемы и даже близки…» (Cit. or., с. 373). А тургеневское ощущение родины, её настоящего духа! «… Малую, как и большую свою Родину, он всегда нёс в сердце, был предан ей и верен. И сегодня читающему его он как бы заново многое открывает в этом нашем патриотическом мироощущении» (Cit. or., с. 377).

Вот и когда коренная сибирячка Людмила Алтунина приехала в центр России — на малую родину мужа, Вячеслава Алтунина, то полюбила «всю эту среднерусскую красоту» (Cit. or., с. 159). На земле у писательницы три, как она говорит, «не просто географических, но и душевных точки опоры: моя малая родина — Горный Алтай; Казань — лучший город на планете для меня, где прошли наши с мужем чудесные студенческие годы,  и Центральная полоса России — Тула, где живу уже более сорока лет, где родились и выросли трое наших детей, а теперь растут и внуки» (Cit. or., с. 283). Но лю-бит Л. Д. Алтунина все уголки Родины: и моря её, и леса и сады, и города, и другие места. И обо всех их говорит с любовью и поэтично (Cit. or., с. 307 — 319).

Дорогой читатель! В заключение настоятельно и от всего сердца реко-мендую — непременно прочтите книгу Л. Алтуниной «Чайка с того света…». Вы найдёте в ней много ценного и полезного и для себя, и для воспитания своих детей. И самое главное, найдёте там большую Душу, великое Сердце, душу и сердце Чайки Света — Людмилы Дмитриевны Алтуниной!

(1) Алтунина Л. Д. «ЛИКИ РОССИИ» Кн.1: «Чайка с того света»: рассказы, новеллы, очерки, эссе.— М.: Бит—принт, 2019.— 424 с.— (Библиотека журнала «Приокские зори»).

(2) Александр Смит. «Афоризмы о любви. Мысли знаменитых людей прошлого и настоящего». Но-вый Акрополь. Философская школа. http://www.newacropol.ru/love/about_love/

(3) Максим Горький.  «Афоризмы о любви. Мысли знаменитых людей прошлого и настоящего». Новый Акрополь. Философская школа. https://www.newacropol.ru/Alexandria/aphorism/love/

(4) Алтунин Вячеслав Васильевич родился в д. Песковатое  Белёвского р-на Тульской обл. Окончил историко-филологический факультет Казанского госуниверситета. Работал в районных и област-ных газетах Тульской обл., отдав журналистике почти сорок лет. Стихи пишет и печатается с че-тырнадцати лет. Автор семи книг (две — повести из пенталогии авторского проекта «Хлеб и ду-ша», включающего пять книг) и соавтор нескольких книг, публикуется в литературных альманахах и сборниках. Лауреат литературной премии СПР «Бежин луг» имени И. С. Тургенева. Дипломант конкурса Центрального федерального округа «Потенциал России», номинант Национальной премии «Поэт года» (2016). Член СПР и Союза журналистов России.

(5) В. В. Алтунин. Из письма автору после прочтения рукописи этой книги.

(6) CITATY.SU. Цитаты и афоризмы про маму. https://citaty.su/mat-citaty-i-aforizmy-o-materyax Иоа;нн Зла-тоу;ст (Златоу;стый) (греч. Иоанн Хризостом; ок. 347 — 14 сентября 407) — архиепископ Констан-тинопольский, богослов, почитается как один из трех Вселенских святителей и учителей вместе со святителями Василием Великим и Григорием Богословом.

(7) Библия. Современный русский перевод. Книга «Исход», 20:12 — М.: Российское Библейское общество, 2017. — 2640 c.

(8) ВикиЧтение. Оганян Ж. «Афоризмы великих мужчин». Антон Чехов — великий русский писа-тель и драматург. https://public.wikireading.ru/121533

(9) EPVR. Мудрые мысли. Н. М. Карамзин  http://www.epwr.ru/quotauthor/297/txt5.php Никола;й Ми-ха;йлович Карамзи;н (1 [12] декабря 1766, Знаменское, Симбирская губерния (либо село Михайлов-ка (Преображенка), Оренбургская губерния) Российская империя — 22 мая [3 июня] 1826, Санкт-Петербург, Российская империя) — историк, крупнейший русский литератор эпохи сентимента-лизма, прозванный «русским Стерном». Создатель «Истории государства Российского» … — од-ного из первых обобщающих трудов по истории России. Редактор «Московского журнала» (1791—1792) и «Вестника Европы» (1802—1803). Карамзин вошел в историю как реформатор русского литературного языка. Его слог легок на галльский манер, но вместо прямого заимствования Карамзин обогатил язык словами-кальками, такими, как «впечатление» и «влияние», «влюб-ленность», «трогательный» и «занимательный». Именно он ввел в обиход слова «промышлен-ность», «сосредоточить», «моральный», «эстетический», «эпоха», «сцена», «гармония», «ката-строфа», «будущность». Материал «Карамзин, Николай Михайлович»  из Википедии — свободной энциклопедии.

(10) Цитаты известных личностей. У. М. Теккерей. Уи;льям Ме;йкпис Те;ккерей (1811—1863) — английский писатель-сатирик, мастер реалистического романа. Материал «Теккерей, Уи-льям Мейкпис» из Википедии — свободной энциклопедии

(11) COKRATIFY.NET. Марина Цветаева, цитаты. https://socratify.net/quotes/marina-tsvetaeva Мари;на Ива;новна Цвета;ева (26 сентября [8 октября] 1892[7], Москва — 31 августа 1941, Елабуга) — рус-ская поэтесса Серебряного века, прозаик, переводчица. Материал «Цветаева, Марина Ивановна» из Википедии — свободной энциклопедии.

(12) А. С. Пушкин. Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959—1962. Т. 2 Стихотворения 1823—1836. 1825 г. «19 ОКТЯБРЯ».

(13) Профессор Московской Духовной Академии и Семинарии Алексей Ильич Осипов. «О материн-ской молитве». Телеканал «СОЮЗ» https://tv-soyuz.ru/qna/o-materinskoy-molitve

(14) Иван Ильин. «Аксиомы религиозного опыта». Глава 7. «Акт веры и его содержание». «Cедми-ца.RU». Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия».
https://www.sedmitza.ru/lib/text/432212/

(15) Иоганн Вольфганг Гёте. Цитаты. https://ru.citaty.net/avtory/iogann-volfgang-giote/ Иога;нн Во;льфганг Гёте (с 1782 года фон Гёте 28 августа 1749, Франкфурт-на-Майне — 22 марта 1832, Веймар) — немецкий писатель, мыслитель, философ и естествоиспытатель, государственный деятель. Материал «Гёте, Иоганн Вольфганг фон» из Википедии — свободной энциклопедии

(16) «Senilia. Стихотворения в прозе». И. С. Тургенев. Полное собрание сочинений и писем в тридца-ти томах. Т. 10. М.: "Наука", 1982. «Природа».

(17) Антуа;н Мари; Жан-Бати;ст Роже; де Сент-Экзюпери; (29 июня 1900, Лион, Франция — 31 июля 1944) — французский писатель, поэт, эссеист и профессиональный лётчик.

(18) Виктор Астафьев. Собрание сочинений в  пятнадцати  томах. Том 8.  Красноярск, "Офсет", 1997 г. «Паруня», с. 27

Яков Шафран,
член Российского союза писателей,
Академии российской литературы
и Союза писателей и переводчиков МГО СПР,
г. Тула

© Шафран Яков Наумович, 2021