Шагнув за черту. Проводник. Часть 8

Я перевернулся на живот и выглянул с моста. На воде не было даже кругов. Я посмотрел на Володьку.

Он сидел рядом с мостом и плакал, держа на руках мое тело. Мне самому захотелось заплакать, но я решил оставить это мокрое дело на потом, и стал оглядываться в поисках нежити.

Она внезапно возникла за Володькиной спиной, помахала мне ручкой и вдруг исчезла. Зато зашевелилось мое тело, медленно поднимая голову.

Видимо от неожиданности Володька двигался очень быстро. Обычно он неторопливый рохля, которого трудно раскачать, но тут он отпихнул мое тело и, не затрудняясь подняться на ноги, на четвереньках добежал до джипа, где сел, прижавшись к бамперу и испуганно дыша. Ламия клацнула зубами уже в воздухе.

- Ки… Кирюха, ты чё это… чё это… с т-тобой! – проверещал он тонко.

Ламия поднялась на ноги, и я обратил внимание, что голова моего трупа все время падает на плечо. Володька икнул и потерял сознание, ранимое создание. Хотя, чего я критикую?

Ламия захихикала и повернулась ко мне. Я, как заправский боевик, принял стойку и поманил ее ладонью.

Она прыгнула на меня прямо из моего тела, я успел перехватить ее и опрокинуть на спину, схватив за руки и прижав к доскам. Ламия завизжала, высунула свой тонкий язык и стала полосовать меня им по лицу и рукам. Ощущение было такое, как будто меня били раскаленным прутом, мне даже показалось, что моя кожа покрылась волдырями. Наверное, я немного ослабил захват, потому что она рванулась мне на встречу и вцепилась зубами в шею. Я схватил ее за волосы и попытался оторвать, но она вгрызлась как пиявка.

Внезапно ламия перестала рычать и замерла, как будто прислушиваясь. Я последовал ее примеру и различил вдалеке тихий плач младенца. Нежить вздрогнула, выпустила мое горло и одним рывком скинула меня в речку. Я упал в воду на середине реки и подумал, что она просто игралась со мной, не показывая всю свою силу, потому что так меня кинуть ей не пришлось даже напрягаться.

Я всплыл и нашел ламию взглядом. Она стояла на мосту, вытянувшись в сторону детского плача и на ее лице было странное выражение. Мне показалось, что она растеряна. Плач приближался, словно кто-то нес ребенка на руках.

На холме, освещенном луной, появился странный силуэт. Я пригляделся и понял, что это была старая собака-мать, а на спине у нее сидели… две кошки. И одна из них кричала голосом младенца.

Кошки спрыгнули с собачьей спины, и подошли к мосту. Мне было хорошо видно их в свете фар Володиного джипа. При этом одна из них так и орала, не переставая. Ламия стояла, застыв, но мост начал ощутимо вибрировать. Я постарался быстрее добраться до берега, решив, что лучше все посмотреть оттуда.

Тут начала орать и другая кошка, но немного по-другому. Первая орала «У-а! У-а!», а вторая завела «О-о-о! О-о-о!», доводя голос до немыслимых высот. Ламия закрыла уши руками, присела и завизжала. Кошки старались ее перекричать. Мост трясся и вибрировал с такой силой, что в воду слетели некоторые доски.

А потом кошки стали что-то кричать по очереди. Мне показалось, что это какие-то слова или фразы на незнакомом языке. Было похоже на какое-то заклинание.

Внезапно в воздухе раздался пронзительный писк и шум множества крыльев. Луну закрыла черная, быстро движущаяся туча, которая упала вниз на ламию.

Сотни летучих мышей облепили чудовище, покрыв его собой. Не знаю, что они делали с ней, мне кажется, они рвали ее на кусочки. Первые мыши отлетали, но им на смену падали другие. Крещендо мышиного писка достигло немыслимой силы.

И все это время кошки продолжали нараспев произносить заклинания.

Потом все летучие мыши просто снялись и улетели. Я пошел на мост, смотреть, что там. То, что лежало передо мной, теперь совсем не напоминало жуткое чудовище. Оно теперь напоминало жуткий труп. Вернее, теперь оно было мумифицированным трупом женщины. Птичьи ноги исчезли, передо мной лежало давно умершее человеческое существо.

Сзади послышались клацающие звуки, ко мне подошла старая собака, посмотрела на останки и отряхнулась.

- Теперь дело за тобой, - сказала она. – Нужно ее сжечь, а мы не умеем пользоваться огнем.

- В машине моего друга лежит зажигалка, но я не могу брать предметы, они проскакивают сквозь меня, - предупредил я.

- Делай то, что должен, и не спорь со мной, - оскалилась она.

Я пожал плечами и пошел к Володиному джипу. Сам Володя лежал на земле без сознания, одна кошка устроилась у него на объемном животе, другая – прямо на голове. Обе они урчали, как маленькие трактора. Обе не обратили на меня внимания.

- Что они делают? – спросил я старуху.

- Твой друг испытал большое потрясение. Они помогают ему забыть. Незачем человеку помнить такие дела, ответила она.

Я заглянул в машину. Зажигалка лежала на приборном щитке. Я потянулся к ней, но не решился взять. Внезапно я услышал странный тонкий голосок:

- Воин, будь уверен в том, кто держит руку твою. Не сомневайся, ибо сомнение – грех, - мягко сказала одна из кошек.

Я взял зажигалку так, как проделывал это уже сотни раз. У меня не было сомнений. Я пошел обратно на мост, потом остановился, вернулся и поднял свое тело. Пусть меня считают пропавшим без вести, пусть надеются. Зато у меня уже больше не будет сомнений в том, кто я и где нахожусь. Лучше такая уверенность. Не хочу больше испытывать то, что уже испытал, видя себя со стороны.

Я положил свое тело рядом с мумией ламии. Потом зажег огонь, наклонился и поднес его к высохшему трупу. Она не просто загорелась, она вдруг вспыхнула так, будто ее бензином облили. Я быстро отошел с моста и встал вместе со старой собакой рядом с джипом. «Хорошо горит торф», - подумал я.

А потом огонь будто взорвался изнутри и разнес на частицы мост, мумию и мое тело. Рядом зашевелился Володя, сел и удивленно воззрился на то, что осталось от моста.


Продолжения нет, но если будут запросы, можно дописать.