***

Пятровна не любила канитель. Дом не отель, и так сойдет… кто любит тот зайдет и чарочку пригубит, и словом приголубит наперед. Мамон, он тот еще актер: -  дверь хреном подопрет, петух еще не пропоет,  в курятнике, всем байки свои бает. Зад   правдой вытирает, -приветствуя восход. В рань косу точит, как будто дрочит, росы небесной ждет. До света всех разбудит…- прямо идиот. 

Смакуя адюльтер… припомнила Пятровна бабью жизнь, мирскую канитель, любовную кудель закрученную туго… и мужиков не ласковых, десяток в пересчёт. Их имена в молитвах той страны, а в новом храме…- все под тяжестью земли. Уснули при нужде, как рода супостаты.               

На бабах держится земля…при деле, ночью баба на татами,- как змея. Всем угоди, ум в разум заплети …с ума его сведи, а он еще куражится, как будто я рабыня, в капкане при тюрьме.

 Хотя иной расклад. Архип как виноград, был нежен сладок, в деле брав солдат… Пластун любви, веселый, добрый Швейк. А вспашет-так,- озимые хоть сей. Чего бабенке было надо? Стареть с фасада, деток не рожать? Войною стали нас пужать, не кто иной, как Берий. Отца упрятал, он лишился сил… карьеру завершив там в шахте где-то помер.  А мне что делать? Грязь месить, послед жевать? Но я же не корова.
                ********

Пятровна, от «дурости», злопамятства остыв, присела, на завалинке дымит, смакует никотин.  «Соломинку» -бычок до фильтра докурила. В ладошку поплевала, затушила. У бабы нет уж сил. А никотин доводит до могил.


В душу нарыв. Червь внутренности   точит. … печаль не по резьбе… и жесть не по погоде, Ступнями мяла просо в жестяном тазу.  Массируя подошвы, на беду, ость ржи попавшая в трусы…так колется лишь роза. Когда дурак ползет в её кусты.

Ох черт её возьми! В паху свербело…бред впитался с ядом сатаны. Смешался с ясностью вины. Вины иного рода. Она дитя, наследница войны.

. Среди своих… иные на кресте. Осталось лишь в живых… пять баб, один мужик, два Гея в женском роде. Сидят как черти в темноте, и на печи,- нет света в коем годе.  Сидят злопамятно вину свою смакуют. К иному счастью не ревнуют.  Сидела с ними и Пятровна на печи.  Грозилась нынче, иль вчера…- послать бы всех до буя…  кто похоронит в будущие дни, -меня?  Чей камень, иль мужик над трупом погарцует?   Свалилась тяжесть на меня…- плюю на жизнь такую.

 На листьях лопуха в тени её, лежали срезанные розы.   В тарелке закусь, на расписном подносе стоял стакан с напитком,- посуда мужика … от бешенной коровы для глотка, по крепче прозы. В стакане искривилась роза. а свет, он в градусе блистал. Крепостью за сорок совмещал, с любовью.

 Прищурив глазки, Пятровна вытянув чуть шею, без оглядки, немного подалась вперед. Согнув в локте натруженную руку, пядь пальцев веером держа, таращилась на веер пред собой… о чем задумалась старуха в час мирской. Какая блажь, какой настрой её заставили смотреть перед собой?

Сгибая палец, истину искать. Поочередно крепко загибать. Ведя свой ясный пересчет. Кого? Чего?  Кто здесь не здешний, им сроду не понять. Начала свой счет не   по порядку. Первой будет… Коллонтай.   Указательным Инесса. Безымянным Роза. Роза Люксембург, мизинцем Клара… нет, пусть пост займет Фаина. А дальше кто?  Здесь надобно гадать. Где я.? - где бабы все?   А средний палец выглядит сурово. Не хочется купаться в том дерме.

А кто венчает средний? Посмотрим на верха. Там скотный двор… все ****и беспросветно. Черту мне надо подвести. Какую ***** на средний палец вознести? Выбрать без Горемихи мне трудно.
               
                ***

Горемиха приняв с устатку. Начистилась, подмылась. Направилась к куме. Себе в уме, клинч правды в голове и губы в сале. В начале, ощупала себя… ох не было печали… дай боже мужика цветущей крале. И не торопясь, направилась на правый берег Сиверской реки. Шла   через мост… в догляд присела, меж досок помочилась щелью в щель.

Остепенилась. Бочком, бочком за поручни держась… в дурную мысль вцепилась…- мужик от бога,-  божья благодать.  Их нонче не видать. Мамон один бычок -  Карузо. Как вспомню кукурузу.  Тогда он бабу увалял, баловал, сомненье отогнал. А я в него безумная вцепилась… безумие… на мне как конь скакал, окончил зарыдал. А почему? Был пьян.
 Где его теперь в крапиве сыщешь… Маруся скрыла мужа под замок. А он небось там от желанья взмок… и скис. Так размышляя о вечном, близком, Горемиха дошла без свежей, доброй мысли, до дома пьяненькой кумы. Приблизилась к ограде: - «Яйцо одно в гнезде! Другое в борозде. А он в п…е!»  Вам нужен тост? Вот нате: - запишите.
 Опять она дуркует днем, не в темноте. Сидит, и видимо себя мечтой балует, а мысли в решете...пять пальцев в кулаке, она их разгибает? Иль загибает? - право не пойму.

 Пятровна колдовала, гнула пальцы, и что-то шепелявила под нос. Все видимо ему. Который счастье не принес. В потёмках смылся.

Кха, кха! Кашлянув, Горемиха привстав на цыпочки, приподняла свой тощий зад, чуть в право подалась, щеколду в лево повернула, во двор вошла. Свет в тьму перевела от радости моргнула, подол до шеи подняла… спустила удила. «Ты видела такую?
Бог в помочь! Все колдуешь?  иль счет ведешь, о бывшем маракуешь? не помнишь сколько скушала конфет? За старое ратуешь?  Кому    когда дала в копне… миг памятно рисуешь. Предвижу, дуре пальцев не хватает. Тебе кума помочь?  Дать семечек на ночь.
- Проходи, и шерсти клок прикрой, а то осиный рой отыщет дырку.  Коль    дури много… пособи. Сижу, в уме перебираю, всех политических б… - ****ей.
- И много набрала? Возможно я не знаю…
- Хоть лей взашей. Одной б…и на пальце среднем не хватает.
- А кто первая в твоем ряду?   Кормилица лобковых вшей?

-Первой будет Екатерина… господи прости.  Красавица достойная любви. Вторая-Коллонтай... и далее по списку: …Роза Люксембург.  И Фанни Каплан… Набралось девять. На средний палец б…и не хватает.
- А ты смекни…из нынешних, живых возьми и в палец свой внеси - загни. А то торчит, как хрен во ржи бедовый.
 А ты бы не хотела с известной б…ю рядом встать?  Не будем горевать, тебе за палец, там в небесах зачтется.

- Тфу дура! Я не б…ь, я честная давалка. Скольким дала … -всех не перечесть. А ты себя впиши… по-русски, от души… а то мы скоро без признанья сдохнем.  Ты их в уме натужно не ищи. Они семь пядей без пяти, из плоти… дай ему войти, а то она не в доброй ноте без него оглохнет. За это рюмочки поднимем, споем звонко. Напьемся от души. Где твой сосет Еремка?

- Коль надо, поищи. Над ухом не свищи, а то оглохну. Рюмочка, там в кухне, принеси. Хлеб сюда тащи… бутылочка в серванте
 без любви и юмора поди   усохла.

 Горемиха, как баба на метле, семь раз   меж дела обернулась. Бутылочку поставила меж ног, не разу перед ней не поперхнулась. Себе пол рюмки налила. глазенки закатила. Мне не сойти сейчас с ума…какая ж в самогоне сила… а Нюра где?

- Рифмуй! « Мамониха Мамону щи сварила. Начистила ему свиное рыло. Как водится, кулачное в крови. Сняла с него штаны, замок с мудей сняла, кастрюлю поднесла… «На милый, полощи! Гремиха придет. Ты девку щами угости.»

-Да! новостей не густо. А мы давненько средь ****ей живем… пьем извращенно сусло.

-Мамон поди свой член о камень точит… готовит вставить в твое стусло, бога просит…очень, очень…

-Ты девка не шути. А то пойдут дожди и задницу подмочит.

- Да-да! Хоть стар, ленив плешивый кочет. Красив, расцветкой в три пера. Я думаю: коль баба льстиво просит, любви…- пришла её  пора.

-А тост таков: - на жердочке сидела…сама вчера яичко и снесла. - «Одно яйцо в гнезде…другая в борозде…а он в п… де!»
 Семь ****ей на параде, с  притопом, «космонавты» сзади.  А средний палец? - с *****ю на шесте.

- Одерни мой язык, и убери свой бзик. Споем, для всплеска, вспомним   молодых.  Ведь у меня, Пятровны,  от счастья божий лик.
 «Отговорила роща золотая…»
 Им  вторил сам Мамон,  и  репчатый Карузо, слова в конце безвременно  глотая… «Березов… веселы… языко…о.. о…
Его жена, соседка слов не зная, бодалась возле бани с ветерком.
                *******************************
                продолжение следует